Текст книги "Поваренная книга анархиста Подземелья"

Глухое твум.

Щупальца заколотились во всех направлениях, одно из них захватило деревянную шпалу и переломило её пополам. Монстр уже не был сосредоточен ни на мне, ни на ком-нибудь другом. Утыканный болтами, он теперь походил на ежа. Раны нанесли его телу минимальный ущерб. Нужно было попадать в его рот.

Я начал было криком оповещать о своём выводе, как монстр вдруг взорвался. Рельсы покрыла шипящая слизь. Тварь лопнула, как шар, начинённый макаронами с мясом.

Бой закончился так же внезапно, как и начался.

– Иисусе, – пробормотал я. – Я даже не знаю, что именно его убило. То ли стрелы его измотали, то ли Хоблоббер сильный.

– Карл, мне не начислили вообще никакого опыта, – пожаловалась Пончик. – Нас обманули.

Катя вернула себе обычный облик. Слава Богу, в её рюкзаке нашлось достаточно металла, чтобы соорудить щит.

– Я сомневаюсь, что это стрелы, – сказала она. – Я думаю, тело могло служить живым панцирем. Когда я ударила по щупальцам, то ущерба было гораздо больше. Но в них трудно попасть. Мастерство моего арбалета – всего четвёрка.

Пончик и Монго спрыгнули с платформы. Монго понюхал то, что осталось от лопнувшего монстра, и издал какой-то неопределённый хныкающий звук. Пончик решила проверить и тоже понюхала останки. И замерла.

– Карл, – сказала она, – тут… По-моему, тебе надо увидеть. Что-то мне это не нравится.

Донита Грейс: «Святое дерьмо. Святое дерьмо. Ребята. Не ходите на станцию 24. Они везде. Их миллионы. Хуже личинок. Не…»

Примечание: Это сообщение от умершего обходчика.

Когда я затрусил к погибшему монстру, мой экран разрывался от вопросов по проводу происходящего у нас.

– Что за дерьмо…

На моём экране начали возникать очень маленькие красные точки. Мне не вспомнились личинки. Я подумал об огненных муравьях.

Это предположение объясняло, почему не прибавлялся опыт. Мы вовсе не убили монстра. Он вылупился.

Когда тварь лопнула, на свет вылезли несколько тысяч крошечных извивающихся монстров. ИИ заговорил псевдоматеринским голосом, словно изображающим воспитательницу детского сада.

Кракарен из промежности. Уровень 1

Собирай других малышей. Пришло время для сказки.

В стародавние времена на одной далёкой-далёкой планете жило-было очень одинокое существо. Эта планета была богата флорой и фауной, всё это росло, видоизменялось, процветало и наслаждалось, проносясь через эоны. И эта тварь тоже хотела процветать, тоже хотела наслаждаться. Но была у неё одна особенность: она не могла иметь собственных детей. И из-за этого она была очень злой, очень капризной, но ещё и очень грустной. А самое главное – из-за этого она была решительной.

Однажды доктор Ян Малкольм[138]138
  Центральный персонаж франшизы «Парк юрского периода».


[Закрыть] сказал знаменитые слова: «Жизнь находит пути».

У этой твари была редкая способность. Её желудок работал как кофейный торговый автомат на заправочной станции, автомат, который предоставляет выбор из тысячи различных вариантов. Он даёт возможность смешивать и сочетать. В скором времени она обнаружила, что если съест какое-то творение, то может создавать вещество, из которого оно было сделано. И она принялась ставить опыты. Обитатели её мира считали её аптекарем. Она умела исцелять все болезни.

Но самым глубоким её желанием было сотворить собственного ребёнка. Сменилась тысяча поколений, и она исполнила своё желание. Почти. Это сложный процесс, в нём бывает множество неудач. Множество неприятных гулей. Но другое земное изречение гласит: чтобы сделать омлет, необходимо разбить яйца.

Эти вертлявые паразиты, которых ты видишь, – клоны. Следующую часть истории Кракарен, в которой она обнаружит способность разговаривать со всеми своими клонами путём телепатии, а затем формировать коллективный разум, в которой она начнёт распространяться по Вселенной и создавать великие помехи самой себе, мы оставим до другого раза.

А пока тебе, маленький обходчик, надо знать только одно: придётся перебить всех этих мелких тварюшек, и перебить их придётся быстро. Ведь они стремительно растут, как все детки.

Желаю тебе чёткого, твёрдого шага.

Надоедливое долгое описание ещё звучало, а я уже топтал эту мерзость. Там были тысячи, и все величиной с рисовое зерно. Но они уже росли. Но мы были на гравии, поэтому у меня плохо получалось их давить.

– Шаг назад, – скомандовал я себе.

Я убил большинство, но сколько-то красных точек ещё оставалось. В инвентаре у меня была фляга, наполовину наполненная самогоном. Я вылил самогон на пути, зажёг факел и погрузил всю ближнюю зону в огонь.

– Ворчун Гэри сказал, что вся область превратилась в гнездо Кракарен, – напомнила мне Пончик. – Он не обманывал.

– Думаю, нет, – согласился я.

– Я надеюсь, они остались на станции двадцать четыре, – сказала Катя.

Глава 26

Вторая вагонетка с линии миндаро так и не пришла. Она была предназначена для Баутисты и его группы, которая в результате осталась без помощи в конце линии. Так что мы вчетвером, без помпы и с минимумом обсуждений того, насколько ужасна сама идея поездки, загрузились в вагонетку быстрого реагирования и двинулись по миндаровой линии в попытке разыскать источник затруднения.

– Так всё-таки, что это за цвет – миндаро? – спросила Пончик.

Я наклонил дроссель вперёд. Мы были вынуждены находиться в маленькой кабине управления с ветровым стеклом, без которого Пончика попросту бы сдуло. Ехали мы на сумасшедшей скорости. Вагонетка двигалась по рельсам гладко, почти бесшумно. Портал был по-прежнему ориентирован в сторону бездны – на тот случай, если ещё каким-нибудь мобам вздумается задирать нас. Линия была обесточена, и ехать приходилось на батарейках.

– Не имею представления, – отозвался я. – Я ничего не знаю ни про один из этих цветов. Спроси у профессора искусств.

Катя пожала плечами.

– По-моему, это какой-то оттенок шартрёза.

– Это что ещё за невидаль – шартрёз? – вскинулся я.

– Между жёлтым и зелёным. Название от французского ликёра. В общем-то, нет единого мнения о том, какой именно оттенок так называть. Это очень интересно.

– Не сомневаюсь, просто захватывающе, – съязвил я.

Катя показала мне язык. И внезапно её язык преобразовался в миниатюрную руку с выставленным вверх средним пальцем.

Я расхохотался.

– Вот дерьмо святое, жуть берёт. Быстро вы осваиваете мастерство.

– При больших изменениях пока ещё больно, а такие вот мелочи мне теперь даются почти без усилий.

На двух других линиях наш план с вагонетками сработал без сучка без задоринки. На синопиево-грулловой линии ориентированные на бездну вагонетка появилась, разрываясь от музыки («Мэкки-Нож»[139]139
  Mackie Messer (1928) – популярная песня (зонг) немецких композитора Курта Вайля и поэта и драматурга Бертольта Брехта, написанная для пьесы Брехта «Трёхгрошовая опера».


[Закрыть]). Вскоре прибыла и вагонетка, ориентированная на депо. В обоих случаях вагонетки «портал-на-депо» приехали через считаные минуты после первой, а это означало, что вагонетки замедляли ход, если встречали крупное препятствие, и это позволяло следующим вагонеткам нагонять их.

Вероятно, то же самое, предположили мы, имело место и на линии миндаро. Произошла глупая ошибка. Если бы вторая вагонетка догнала первую, то портал впереди перебросил бы вагонетку с порталом в сторону бездны обратно на станцию. Значит, когда команда Баутисты увидела только одну вагонетку (на ней играла песня «Рок веков» группы «Деф Леппард»), это был та самая вагонетка, в которую спутникам Баутисты надлежало загрузиться; но они никак не могли об этом догадаться.

Я не должен был снабжать эти вагонетки механизмами задержки. Мне нужно было знать, на какой из вагонеток какая песня. Тогда мы были бы избавлены от своего путешествия.

Портал пропавшей вагонетки был ориентирован на депо Q. Я предупредил нашего товарища, что на их направлении на нас может обрушиться банда монстров.

Когда вагонетки прибыли к порталам на краю бездны, они не упали, как я предполагал, а продолжили движение в режиме автомобилей и были телепортированы обратно в депо.

Так как выходящие на бездну ворота в конце синопиево-грилловой линии шли не параллельно ведущим к депо путям, по которым ехали вагонетки быстрого реагирования, те, кто транспортировался через портал в конце линии, больше этих вагонеток не видели. Они присоединялись к защитникам ближайшей тридцать шестой стации. Там собралась группа человек в восемьсот, и мы переправили их к станции возле колодца. Это было лучшее, что я мог для них сделать.

Поначалу я опасался, что неуправляемые вагонетки начнут шнырять по путям туда-сюда. Группа людей пробиралась через депо М, когда появилась первая вагонетка, та, на которой звучали «Физические» Оливии Ньютон-Джон. Она автоматически уехала в тупик, предназначавшийся для локомотивов. Упершись в стену, она просто перевернулась. В результате вся система навесов отправилась в бездну. Но портал автоматически закрылся, и вагонетка осталась снаружи, её колёса ещё вращались, когда мы приблизились.

Через несколько минут подъехала вторая вагонетка и также перекувырнулась.

В группе обходчиков нашлось достаточно людей, чтобы без труда снова перевернуть одну из вагонеток и поставить её на рельсы. Вторую они положили в перевёрнутом виде на другой путь, получив таким образом дополнительное средство защиты от вторжений.

Туннели внушали что-то зловещее, настолько они были тихи и пусты, когда мы ехали к лагерю Баутисты. Я не выключал портал – на случай, если нам встретится что-нибудь нежелательное на путях. Я мог перевести стрелку и ехать обратно на станцию Е, но нам следовало соблюдать осторожность. Порталу потребуется не меньше десяти секунд, чтобы отреагировать на перевод стрелки, и это время он не будет действовать, а значит, вагонетка останется уязвимой.

Когда мы ехали по линии, стал доступным Катин фанатский ящик, но мы не осмелились остановиться. В нашем распоряжении оставалось меньше двух дней, и дорога была каждая секунда. Прошло семь часов, а мы всё ещё не встречали на путях ничего, кроме редких лопнувших трупов монстров третьей стадии. Маленьких Кракаренок нигде не было видно.

За нами, в начале линии команда Элли при содействии Тизквика отыскала нужную цветную линию и пробралась к взорванной станции номер семьдесят два. Такой же план составили для себя тучи других обходчиков, и Элли нашла там другую группу. Потолок провалился, но сохранился круг колодцев. Люди расчистили обломки. Мы широко распространили информацию о том, что это место, где обеспечен спуск без конфликтов, и обходчики стали стекаться туда. Те же, кто погиб при взрыве Кристалла души, хотя бы погибли не зря.

Некоторые обходчики, такие как Имани и Ли Цзюнь, находили, что лучше всего никуда не перемещаться. Чтобы приближающиеся к тридцать шестой станции монстры не могли просочиться туда, обходчики соорудили солидную, прочную защиту. Детки Кракаренки пока что гнездились на двадцать четвёртых станциях. Гули гнева, как выяснилось, вылепили себе босса, похожего на того, что обитал на сорок восьмой станции. Этот, как и тот, был боссом провинции.

Наш план состоял в том, чтобы переправить Баутисту с его командой и всех прочих в депо Е, а затем добраться до станции шестьдесят. А там люди уже смогли бы сами решать, куда им двигаться – к прочно защищённым колодцам станции тридцать шесть или на свободную станцию семьдесят два. Немногие сколотили команду, чтобы покончить с боссом сорок восьмой станции. Не нашлось желающих бросить вызов станциям двенадцать, двадцать четыре и другой семьдесят второй, оккупированной.

Мы же договорились, что решим, куда нам деваться, когда придёт время.

– Люди на путях! – неожиданно вскрикнула Катя, когда мы проехали станцию четыреста тридцать два.

– Это не хватало…

Я повернул переключатель, чтобы переориентировать портал. Своей конструкцией вагонетка напоминала лодку, она не имела тормозов. Я закрыл дроссельную заслонку в тот же миг, когда появились голубые точки. Вагонетка замедлила ход. Я мысленно прикинул нашу траекторию и понял, что мы сбросили скорость при достаточном запасе времени. Точки двигались быстро, похоже, они бросились наутёк от нас, как только заметили. Бедолаги. Конечно, они перепуганы.

– Приготовьтесь, – сказал я. – Если эти люди не знают, кто мы, они могут стрелять.

Неудивительно, что обходчиков мы увидел сразу же. Пятеро бежали от вагонетки вдоль пути, и у одного из них хватило присутствия духа, чтобы выстрелить прямо в нас ледяным болтом. Болт ударился о портал и исчез. Я не знал, прошёл ли болт в портал или там было что-то ещё, но у несчастных не было шанса. Мы врезались в них и телепортировали их в депо Е; для них это должно было стать нешуточным шоком. Скорее всего, они подумали, что вот-вот погибнут.

– Извините! – крикнул я через плечо.

Мы продолжали двигаться по рельсам в сторону станции четыреста тридцать три; она показалась раньше, чем я ожидал. Именно там жил босс Мимик[140]140
  Хищник, способный маскироваться под неодушевленный предмет, чтобы приманивать добычу. Считается, что они часто принимают вид сундуков или дверей, вызывая у будущей жертвы любопытство. Мимиками в реальной живой природе называют некоторые виды животных, умеющих маскироваться под другие виды.


[Закрыть]. Насколько мне было известно, ещё никто таких до сих не убивал. На моей карте появились десятки косых крестов, все на платформе, где предыдущая вагонетка не могла их подобрать.

Господи, сколько же мёртвых. Каждый раз, когда я видел что-то подобное, в груди поднималась ярость.

– Что это? – воскликнула Катя, указывая вперёд.

Что-то лежало на путях у платформы станции номер четыреста тридцать три. Что бы это ни было, на моей карте оно не отражалось. Мне показалось, что поперёк рельсов лежал брус, выкрашенный красной и белой краской. К нему был прикреплён знак «Стоп». Что за хрен? Такое бывает на стандартных железнодорожных переездах, правда, на автодорогах, а не на рельсах. Секунды две, не меньше, я только таращился, не зная, как объяснить то, что видел. Железнодорожный путь под брусом с виду был в порядке. Поперечного пути в этом месте не было. Откуда эта хрень взялась?

– Блин, – произнёс я вслух.

И тут до меня дошло, что это. На пару секунд я был обескуражен, но этого хватило. Ты идиот. Я протянул руку к переключателю, чтобы направить портал на бездну, но заколебался. Поздно. Слишком поздно. Врежемся. Из-под конца бруска высовывался длинный мясистый отросток, и он тянулся внутрь вокзала станции четыреста тридцать три.

Через мгновение мы наехали на брус. И портал всосал его с громким «Цвам!».

Мы случайно телепортировали в депо Е станционного босса города целиком.

– Хо-хо, – выдохнул я.

– Баутиста!

Я вышел на платформу и обменялся рукопожатием с косматым оранжевым тигрочеловеком. Он дошёл до уровня двадцать восемь. Мы остановились метрах в ста от огромного завихряющегося портала, ведущего к бездне. По обе его стороны имелось значительное пространство, а маленькая дверца предназначалась для выхода на рухнувшие теперь дорожки, что шли по внутренним стенкам ямы. Пара обходчиков (оба из породы людей) стояла на страже. При одном была рогатка, напоминавшая о школах старого типа. От него с треском исходила чёрно-пурпурная энергия. Он развернул своё оружие и пустил камень, целясь, по-видимому, в ящерицу-монстра, ползавшую в глубине ямы. Оба обходчика развеселились, наверное, радуясь удачному попаданию.

– Привет, Карл! – воскликнул Баутиста, хлопая меня по плечу. – Ты выручил нас. Опять.

– Дело ещё не сделано, – возразил я.

В этой разношёрстой группе насчитывалось, наверное, около шестисот участников. Вкратце рассказывая Баутисте о станционном боссе, я обменивался рукопожатиями и ударами кулак-в-кулак с многочисленными обходчиками. Все они имели удручающе низкие уровни, от восемнадцати до тридцати. Большинство из них были людьми, но присутствовали там и орки, и эльфы, и ещё разная экзотика.

– Что же, нам придётся опять бороться с ним? – спросил Баутиста, и его голос вдруг показался мне кислым. – Карл, это босс города, он очень силён. Я не знаю, как его убить. Если отрезать от него кусок, этот кусок превратится в паука и приползёт на прежнее место. Оружие вроде молота против него бесполезно. Магическая сопротивляемость. Наверное, его можно было бы взорвать, но взрыв должен быть очень серьёзным. Не игрушечным.

Я встал перед порталом, на который был направлен портал вагонетки, сделал скриншот и пробормотал: «Святое дерьмо».

Станционный босс был огромен настолько, что я целую минуту не мог сообразить, на что я, собственно, смотрю. Он был намного больше, чем я мог предположить. Монстр занял место в центре ремонтной площадки депо. Он ещё не принял определённого облика. Казалось, стена ремонтной зоны сдвинулась и поглотила половину станции. Далеко не сразу я начал соображать, что передо мной. Пузырь в форме картофелины размером с городской квартал. В высоту этот ужас доставал до потолка и раскинулся на бóльшую часть пристанционного пространства. Он был так чудовищно огромен, что мог бы распространиться на пять или шесть станций сразу.

В его неопределённости было что-то тревожащее, как бывало в Кате, когда она не принимала какой-то конкретный облик.

Мне пришла на ум группа, которую мы невольно телепортировали в депо Е. Не исключено, что те люди мертвы. Мы отправили их в депо, а меньше чем через две минуты перебросили через тот же портал вот эту несуразность. Может быть, они ускользнули. Я надеялся, что это так.

Тварь была чересчур велика для обычного босса города. Отсюда следовал вопрос: какова сила созданий на станциях у колодцев? У боссов провинций? Ради всего адского.

Карл: «Элли, сделайте милость, спросите у вашей наставницы, существует ли тайный способ убить Мимика».

Я уже заглянул в свою книгу, в раздел о монстрах, и нашёл очень немного. Там имелось предупреждение о том, что Мимики занимают весь восьмой этаж. Однако у меня сложилось впечатление, что там шла речь скорее о неудобствах, чем о реальных угрозах. Вероятно, отсюда следовало, что этот колоссальный Мимик – нечто новое или нечто такое, с чем не встречался ни один из прежних владельцев Кулинарной книги.

Элли: «Ты собираешься сделать какую-то большую глупость, или ты её уже сделал?»

Карл: «И то и другое».

Элли: «Не отключайся. Дай мне спросить. Не оставляй надежду».

Я оглянулся на Пончика. Кошка восседала на спине динозавра и прихорашивалась, а куча людей окружала их. Пончик оживлённо разглагольствовала о прелестях верховой езды.

Катя скромно держалась на втором плане; она прислонилась к боку вагонетки. Люди не сводили с ней глаз. Все присутствующие уже знали о её приключениях, но трудно было не замечать сверкающий золотой череп над её головой. Баутиста приблизился к ней и протянул руку. Они обменялись рукопожатием и вступили в беседу.

Я подошёл к массивному порталу, смотревшему на бездну, и сделал скриншот. Вагонетка за моей спиной была оборудована намного меньшим порталом, ведущим в депо Е. Новый портал вёл в депо Н. Мимиков здесь не было. Я увидел вагонетку пресечения, ту, где звучала песня «Деф Леппард». Эта вагонетка не была перевёрнута, она только вклинилась в стену недалеко от нас. Было похоже, что её портал действовал. Она соскочила с рельсов в сервисном отсеке, но удерживалась в прямом положении, пока не врезалась в стену, не телепортировав, к счастью, прочь всю систему гротов. Мобов я не видел, хотя по всему заброшенному ремонтному двору валялись десятки трупов.

Элли: «Она просила передать тебе, чтобы ты не дрался с гигантскими Мимиками. Маленьких убивать нетрудно, если ты знаешь, кто они есть, а вот эти великаны – дело совсем иное. Если отсечь от тела часть, она вырастит ноги и сразу вернётся к главному организму. Вот если удастся одним ударом отделить больше половины, тогда основная часть потеряет способность к регенерации или преобразованию. В этом случае она будет уязвима. Но отрезанные куски, которые не способны воссоединиться с целым, немедленно набросятся на тебя. Они умрут только тогда, когда умрёт сам Мимик».

Карл: «Звучит неутешительно. А ведь это только босс города».

Элли: «Ну да. Сейчас я возвращаюсь к своим. Но я поговорила с группой, которая нападала на босса провинции на сорок восьмой станции. Когда-нибудь мы наберём достаточно сил, чтобы схватиться с одной из этих тварей, но это произойдёт не на этом этаже. К чёрту. Отсюда слышно, как он кричит».

Я вернулся к вагонетке и сделал ещё один скриншот. Судя по всему, Мимик преображался в здоровенное здание, хотя трансформация пока продолжалась. Он принимал форму административного корпуса «Железного клубка», но массы в нём было столько, что здание должно было выйти титаническим. Рот шириной наверняка футов в триста, составил первый этаж полностью. Каждый заостренный зуб ростом с человека. Красный бугристый язык длиной с поезд высунулся изо рта. И всё здание, и рот были чётко повёрнуты к порталу.

Я знал, что если через минуту сделаю скриншот, никакого рта уже не будет, останется только здание.

Оно ждёт нас.

Карл: «Прости, Пончик».

Пончик: «О ЧЁМ ЭТО ТЫ?»

Я опять забрался в кабину вагонетки и повернул переключатель. Портал депо Е выключился. Я взглянул вниз, на Баутисту и Катю.

– Новый план. Мы уходим через портал бездны, а не вагонетки. В моём инвентаре достаточно фуражек, их хватит на всех, кто здесь собрался, так что нам незачем противостоять Мимику. Он ждёт нас, и если мы пойдём через тот портал, это будет похоже на разговор свиньи с бойней.

На лице Баутисты отразилось облегчение.

– Хвала Господу за план В.

– В сущности, это план С, – сказала Катя.

* * *

– Ох, не смотри на меня так, – попросил я Пончика, когда мы наблюдали за тем, как последняя группа обходчиков в фуражках уходит через портал в депо Н.

– Когда мы к ним присоединимся, ты должен им сказать, чтобы они вернули фуражки. Миллионы золотых монет. Миллионы, Карл!

– Начнём с того, что эти фуражки нашими не были, – возразил я. – Их нам дали ради того, чтобы помочь другим.

Кошка фыркнула.

– У нас осталось всего восемьдесят три штуки. Я очень хочу иметь выход в социальные сети, чтобы видеть, что о нас говорят.

– Осталось меньше. – Я достал из инвентаря тридцать фуражек и начал бросать их на землю за вагонеткой. – Это на случай, если появятся отставшие.

Пончик посмотрела на меня так, будто я ударил её. Затем издала какой-то невообразимый издевательский звук.

– Знаешь, Карл, я не удивляюсь, что ты вечно бедный. Есть тонкая грань между альтруизмом и глупостью.

– У нас остаётся больше пятидесяти.

Катя рассмеялась, увидев, что Пончик немедленно расцвела. Кошка же глянула назад через моё плечо с таким видом, словно намеревалась прыгнуть с вагонетки за разбросанными фуражками. Я надел одну на себя. Пончик не пожелала снимать свою тиару, поэтому вздохнула и зажала в зубах Ключ машиниста. Монго залез в свою переноску. Я подозревал, что после того как вагонетка минует портал, ни фуражка, ни ключ нам больше не понадобятся, но не было смысла рисковать, тем более что по другую сторону портала нас ожидала скала. Катя тоже надела фуражку, и та втянулась в её массу. И тут же появилась вновь – Катя проделала что-то, чтобы сделать её видимой. Катя в самом деле заметно усовершенствовалась во всяких доппельгангерских кунштюках. Да, её мастерство стало выше, и намного.

Я пустил вагонетку через портал – и дело было сделано. Наш план реализовался. В ловушке в конце линии побывало больше тысячи четырехсот человек, и мы выпустили их, если не в безопасный мир, то, по крайней мере, туда, где у них были шансы на лучшую участь.

Вагонетка с громким звяканьем перешла на новый путь. Я опустил заслонку дросселя. «Рок веков» от «Деф Леппард» продолжал греметь из обездвиженной пресекающей вагонетки, но прекратился, когда обходчик с рогаткой нанёс по вагонетке точный удар. И в тот момент, когда музыка резко прервалась, наша вагонетка остановилась, уперевшись в другую. Перед нами оказалась большая толпа. На несколько секунд в воздухе повисла тишина, а потом шестьсот человек начали овацию. Подошёл Баутиста. Когда мы сошли на землю, он обнял меня, затем Катю, погладил Пончика по голове.

– Спасибо. Огромное тебе спасибо.

– У нас впереди полтора суток, дружище, – напомнил я.

– Да знаю, – отмахнулся он. – Но мы ничего не сделали бы без вашей помощи. И за это я всегда буду благодарен.

Он подмигнул мне, сорвал с головы фуражку и положил её на землю перед Пончиком. Та взглянула на него широко раскрытыми от удивления глазами.

– Вам, Принцесса Пончик.

– Это не нужно, вы можете мне поверить, – сказала кошка, неожиданно включив свои царственные интонации. – Прошу вас, оставьте у себя. Я настаиваю.

И вдруг люди выстроились в очередь и принялись складывать свои фуражки на землю. Куча перед Пончиком росла. Глаза Пончика сияли, челюсть дрожала, открывая два нижних клыка, а встречающие один за другим склонялись перед ней и со словами «Спасибо, Принцесса» складывали перед ней фуражки, как подношения.

– Не стоит, – говорила она каждому. – Это безделица. Я только рада.

Карл: «Это твоя задумка?»

Баутиста: «Это Катя, твой партнёр, предложила».

Я посмотрел на Катю. Она улыбнулась.

Пончик собрала все фуражки в свой инвентарь, размахивая хвостом от удовольствия. Я подозревал, что с этой минуты большинство обходчиков будут тянуться перед ней во фрунт, а владельцы магазинов не столь охотно будут выдавать деньги за фуражки. Но мы ловили мгновение. Я не знал, что нас ждёт дальше, не знал даже, сделали ли мы в этот день что-нибудь кроме того, что оттянули неизбежное, но нам было хорошо.

Бог свидетель, нам было хорошо.