Текст книги "Чтоб знали! Избранное (сборник)"

Так как меня опять свихнуло на эти дела, отвечу тебе, почему я пишу преимущественно о сексе.

Детство моё было безмятежным. Я был окружён любовью родителей, бабушек и дедушки, тёть и дядь. Я был единственный ребёнок в семье. Родители мои исключительно счастливы в браке, а меня они всегда любили не только сердцем, но и головой, направляя, уча, предохраняя.

В детстве, пробуя сочинять первые стихи, я придумал каламбур:

 
Мехом оторочена,
смехом опорочена.
 

Мне всё время казалось, что это бессмыслица, ибо это сказано ни о чём. И только недавно у меня мелькнуло – это ведь пизда!!!

Я всю жизнь был счастлив и не испытал ни трагедий, ни ужасов. Когда человек проводит такие безмятежные и счастливые детство и отрочество, он в юности думает преимущественно о любви да иногда о смерти, которая прервёт столь любимую любовь.

Если бы мне пришлось сидеть в тюрьме, я бы писал о своём тюремном опыте, если бы я был на войне – я бы писал о войне. Я даже в армии не был, выскользнув из жадных лап военной машины.

Мой главный опыт – любовный. Вот потому о нём и пишу. От счастья.

По этой же причине я не писатель, а любовник, потому что, когда встаёт выбор между писать или ебать, я всегда выбираю последнее. И вот в женщине я ищу убежище от жизни и смерти, а в литературе сетую на ненадёжность этого убежища.

По степени важности секса для различных людей человека можно сравнить с растениями. Есть растения, которые цветут раз в году, а есть растения, которые созданы для того, чтобы цвести постоянно. Если принять за справедливое утверждение, что всё в жизни взаимосвязано, то, для того чтобы понять мир, вовсе не обязательно изучать максимальное количество явлений. Если всякое явление связано со всеми остальными, то вполне достаточно взять одно и изучать его досконально. Изучая это явление, изучаешь мир. Потому многим и приглянулась мысль Блейка о том, что в капле он видит весь океан.

Говоря о взаимосвязи и единстве, терроризм не так уж бессмыслен по сути своей, как утверждают демократические политики. Если с готовностью признаётся мудрость слов Джона Донна о том, что колокол звонит по тебе, то есть что люди связаны между собой единой нитью и если кто-то умирает – это непременно касается и тебя, то тогда терроризм есть злобная эксплуатация этой связи, поскольку, убивая ни в чём не повинных людей, террористы через эту невидимую повсеместную связь «добираются» и до тех, кто, по их мнению, непосредственно повинен в их невзгодах.

Так вот, не достаточно ли изучать секс – не просто явление, а сверхъявление, в котором можно легко увидеть вселенную. И действительно, огромность вселенной обманчива – она лишь отвлекает от вселенной внутри себя.

Общество говорит, что пизду женщина должна давать только по любви, как окончательную, последнюю награду, как символ максимального доверия и преданности мужчине. Иными словами, пизда признаётся обществом как самое дорогое, чем не бросаются, а дают только избранному.

А раз так, то почему же погоня за пиздами считается аморальной? Ведь придавая такую значимость пизде, я встаю точно на позиции общества, потому что, желая пизды от женщины, я желаю максимальной любви от неё, я гоняюсь не за чем иным, как за абсолютной любовью.

Почему же общество уговаривает меня на полумеры, получувства, на дружбу, на уважение к женщине, когда это, по его собственному признанию, не идет ни в какое сравнение с чувствами, которые даёт пизда.

Я не желаю размениваться на меньшее и согласен на «дружбу» с женщиной только как на полезное приложение к главному.

Моя жизнь является иллюстрацией того, чем бы в основном интересовались люди, если бы их жизнь сложилась так же счастливо. Недаром золотой век был наполнен любовью счастливых людей.

Ты можешь спросить, не прячусь ли я в секс от каких-то более важных проблем?

Тогда я отвечу тебе: «Но разве есть более важные? Если здоров и свободен?»

Да, я специализировался в узкой области. И чем она уже, тем приятнее.

Б.

СЕРГЕЙ – БОРИСУ

Очень грустное у меня сейчас время, Борь. Мало того, что перестройка, так ещё и Верки лишился. Очень она, оказывается, меня грела. Чуть не каждый вечер к ней бегал – отдохнуть душой. А теперь деться некуда от соседей. Варят меня в своём злобном биополе.

А больше ни к кому неохота – не окупится затрата сил на дорогу. Друзей, да и вообще людей, с которыми тепло, вроде и не осталось. В таких случаях всегда спасала работа. А сейчас не спасает – ничего не получается, нету сил. Куда подевались? Витаминов, что ли, не хватает? Или подтравливают чем-то в столовых?

Чуть ли не единственная радость – твои письма. Пока нет новых – перечитываю старые. Всё говорю себе, что пройдёт это время, настанет лучшее, как не раз уже бывало. Лишь бы снова начало работаться.

Я было решил с Верой вовсе не видеться. Ан, вдруг получаю письмо, что ей без меня очень плохо. Ну, встретились. Очень трогательно, со слезами и просьбами встречаться. Не знаю, что будет, посмотрим.

Моя «баба с Валаама» по-прежнему заходит. На редкость красивое тело и чистая, гладкая кожа. Но глупа, скучна, обидчива – очень тяжёлое сочетание. Зато отходчива и добра, то и дело оказывает мне разные важные бытовые услуги. Если бы только можно было с ней душу отвести.

Получил разрешение на поездку к тебе. Начинаю собираться.

Знаешь ли, что Рина вернулась? Её не видел, узнал через третьих лиц.

Сергей

БОРИС – СЕРГЕЮ

Я ужасно рад, что скоро мы свидимся, и не где-нибудь, а в Америке, куда тебе давно пора. Жду не дождусь.

Мария-страховщица, которую я временами ублажаю, думает, что я после развода одумаюсь и на ней женюсь. Но тут я недавно дал ей понять, чтобы не питала надежд. Она разозлилась не на шутку, и мне пришлось её похерить.

Вот понимаешь, смею хотеть не однолетку, обременённую идеей, как бы устроить свою старость, а двадцатилетнюю. Или что-нибудь в этом роде. Совершеннолетнюю, заметь. Но вонючее человеческое общество воспитало юных самочек так, что они шарахаются от меня, если я к ним подступаю ниоткуда, почитая меня за старика. Есть, конечно, редкие исключения. Возможность подобраться к юному мясцу открылась бы, если бы я был профессором университета или начальником женской бригады на текстильной фабрике, или знаменитостью. Но я, увы, ни тот, ни другой и не третий. Причём самое поганое, что моё влечение общество норовит представить противоестественным. В убогой американской сексуальной культуре даже термин придумали dirty old man. Но если хоть на секунду напрячь мозг, дряблый от пива и бейсбола, то окажется, что вполне естественно тянуться к свежему, молодому женскому телу, а не к морщинистому и жухлому.

Смысл почитания тяги зрелого да и пусть старого мужчины к молодой девушке как тяги противоестественной состоит в том, что общество делает вид, будто сексуальная тяга третьестепенна, а главное в отношениях – это общность интересов, которая вряд ли существует при значительной разнице возрастов. То есть рекомендации общества сводятся к следующему: еби свою сверстницу всухомятку и говори с ней без устали о своих пенсионных планах. Все эти бабы, коим за тридцать, окостенели в своих сексуальных и прочих привычках. Уёбанные во все места, набившие шишек по всему телу, они зареклись рисковать, они вымеривают, высматривают, оценивают всякого претендента, называя возможную добычу marriage material, и если они раздвигают ноги, это вовсе не обязательно значит, что они хотят мужчину, а это значит, что они пришли к выводу, что «отношения могут сложиться».

Вот недавний случай с тридцатидвухлетней, с которой познакомился с первого взгляда. Пошли выпить в бар. Сидели друг против друга, разделённые только двумя коктейлями. Она заказала свой без алкоголя, чтобы не опьянеть и не потерять контроль над своим желанием. Любой коктейль без алкоголя называется «девственным» – virgin, что должно, по-видимому, означать, что только с алкоголем возможна половая жизнь, а без него – всё невинно. Это отражает типично американское отношение к сексу, которым неловко заниматься на трезвую голову, а для этого обязательно требуется опьянение до такой степени, чтобы выбить из сознания чувство вины и стыда. Повсеместные и всеобщие объятия и поцелуи при приветствии у американцев лишь являются отчаянной компенсацией их закрепощённой сексуальности.

Так вот, пиджак баба повесила позади на спинку стула, и в повороте, в процессе его вешания, её обильная грудь без лифчика открылась из распахнутой рубашки почти до соска. Талия была узкой, что облегчило ей крутой оборот. Почти чёрные волосы, щекочущие загорелую шею, и зубы, сверкающие в широкой улыбке. Наши языки двигались в бессмысленном оживлённом разговоре. И мне хотелось одного, и у неё не было сомнений чего, но она, падла, выжидала. У меня вытягивался телескопический хуй, чтобы рассмотреть вселенную её пизды. А ей, видите ли, не хотелось беспоследственных совокуплений, ей хотелось гарантий на будущее. И хоть цель её была – не дать, пока их не получит, но манеры её были прежними, тех юных времён, когда она соглашалась спать с любым, с кем ей захочется. И это резкое несоответствие похотливых слов, ласковых прикосновений и стратегии неприступного поведения бесило меня своей подлостью.

Она призналась, что больше не жаждет любви, что она желает остепениться и заняться благопристойным размножением. Для этого ей нужен состоятельный муж. Раньше же у неё было так много любовников, что она легко сводила «концы с концами». Но теперь она изо всех сил подавляет мешающее ей греховное желание, то есть не хочет выметать сор из пизды. А мне так хочется взять её пизду за губы и вывернуть наизнанку, как веко, и долго, но тщетно пытаться слизнуть соринку клитора.

Но она рассуждает, взвешивает, примеряется, рассчитывает, стоит ли отдаваться, а для тела, признаётся, она пишет эротические стихи и использует вибратор. Я решил соблазнить её с помощью новой модели вибратора и предложить ей выйти за него замуж. Послал ей по почте. Тут её прямота исчерпалась, она оскорбилась и не пожелала больше со мной встречаться. А может быть, я купил такой хороший дилдо, что она вообще забыла о существовании мужчин?

Современный идеальный любовник, по вкусам феминисток, должен являться на свидание, держа в одной руке цветы, а в другой – вибратор.

Характерно и то, что эта красотка помешана на чистоплотности, как и многие вокруг. Женщины, одержимые чистотой, прежде всего распространяют её на так называемую чистоту половых органов, смысл которой заключается в уничтожении следов выделений из пизды и её запаха. С помощью тщательного мытья и спринцевания суки высушивают пизду и при половом акте испытывают боль, что настраивает сук против совокуплений, и, таким образом, чистота косвенно дискредитирует секс, вызывая чувство вины за содеянное, а это обществу и нужно.

Чем чистоплотнее и брезгливее люди, тем более они обособлены друг от друга в совокуплении.

Вот говорят, что человек лишь потому столь горит еблей, что существует стыд и запрет. Но животные-то без стыда, а как они бесятся от похоти. Не стыд делает желанной еблю, а чудо. Стыд выдуман человеком, чтобы переключить человека от чуда на работу, а вовсе не для того, чтобы поддерживать огонь похоти. Свобода выбора, которая дана человеку, была дана прежде всего в его отношении к гениталиям. Он мог выбрать радость, а выбрал стыд.

Как мне хочется бесшабашности молодости, её ошеломлённости новыми впечатлениями, её пылкости и решительности. В старении меня огорчает лишь одно, что с каждым годом будет всё труднее найти молодую пизду без денег. Вот почему на старость нужно копить деньги. Остались ещё на свете публичные дома и непринуждённая открытая торговля телом – отправиться бы куда-нибудь в Индонезию или на Филиппины и поселиться в борделе. Бывали такие прецеденты, вот, например, Тулуз-Лотрек чувствовал себя в борделе, как дома.

В одной из книженций, вразумляющих школьниц, как себя вести с противоположным полом, поощряются поцелуи и объятия, не доходящие до совокупления. Аргументация такого либерализма следующая: если девушка лет так до восемнадцати уж совсем не будет давать к себе прикасаться, а потом нарвётся на того, кто покрепче, и тот плотно прихватит её, то у неё с непривычки закружится голова от вожделения и она проворно раздвинет ноги, вместо того чтобы упрямо их сжимать. А вот предварительная поцелуйная тренировка позволит ей научиться придавливать растущую похоть и направлять отношения на разумный лад, комбинируя своим куриным мозгом: а что я получу за то, что раздвину ноги, помимо удовольствия? Так что рассудочность, а не искренность чувств считается критерием нравственного поведения в нашем прекрасном человеческом обществе.

Подавляющее (клопов) большинство будет негодовать, глядя на мои сексуальные притязания, мол, чего тебе ещё нужно, еби жену и будь доволен. А я ему отвечу, хоть оно и не услышит, а если услышит, то не поймёт, а если поймёт, то рассвирепеет ещё больше: ненасытность, недовольство достигнутым – есть одна из форм стремления к совершенству.

А знаешь, что такое старость? Счас научу. Старость есть постижение изначальных жизненных идей, а физическое старение есть лишь симптом этого постижения. Недаром говорят: много будешь знать – скоро состаришься. Старость – это время, когда жизнь решила от тебя избавиться, так как ты избавился от иллюзий о ней. Как преступник избавляется от свидетеля преступления, который слишком много знает, так и жизнь избавляется от старых людей, слишком хорошо знающих о преступлениях жизни.

Б.

КАРЕН – БОРИСУ (перевод с английского Бориса)

Борис!

Отсылаю тебе твои фотографии. Ты мне теперь противен и неприятен. Ты лгал мне всегда, а я тебе верила. Я никогда тебе не прощу, как ты изнасиловал женя в последнюю ночь. Да, это было изнасилование. А ты думал, что я тебя хотела? Ошибаешься. Но не думай, что тебе это пройдёт даром. Я получу через суд всё, что мне причитается. Я заставлю тебя потратить все твои денежки на адвоката. А пока я счастлива с твоим бывшим другом Аркадием, который искренне, я не так как ты, полюбил меня. Мне тоже с ним хорошо. Надеюсь, ты порадуешься за нас. Будь ты проклят.

Не твоя

Карен

БОРИС – СЕРГЕЮ

Моя экс-пизда сообщила мне, что она спарилась – с кем бы ты думал? – с Аркашкой. Тут такие интриги смехотворные развелись. Маруська решила отомстить всем зараз: Зойке, которая её уличила в отбивании меня и рассорилась с Марийкой уже два года назад, и мне, причине всех невзгод, поскольку я её послал с хуя – надоела до смерти… похоти. Но этим Мария также предоставила возможность Аркашке и Карен «отомстить» мне. Осуществила она это следующим образом. Так как Маруська, будучи страховым агентом, всех нас страховала, то она до всех нас смогла легко добраться.

Узнав, что я развёлся с Карен, Мари встретилась с ней, якобы по делу, и легко обнаружила в ней изрядное количество ненависти по отношению ко мне. Кроме того, Карен убедила Маруську, что я будто бы по-прежнему в неё, Карен, влюблён. И вот Маруська свела Аркадия и Карен в расчёте на то, что Карен захочет мне отомстить, взяв в любовники Аркашку, моего так называемого друга. Расчёт оказался верным. Об этой связи рассказала мне Зойка, которой Аркашка покаялся в измене.

Аркашка-то всегда ёб глазами Карен, которая, по сравнению с его Зойкой настоящая Грейс Келли. А Карен, по сравнению с Грейс Келли, – настоящая Зойка. Аркашка без труда забрался на Карен (тем более когда та легла), а Маруська дала знать об этом Зойке, мол, муж тебе изменяет.

В «Опасных связях» всё бы это окончилось смертоубийством, а тут получились «Безопасные связи», так как объекты мести оказались только удовлетворены случившимся. Я доволен, что Карен нашла себе достойного любовника и теперь будет пребывать в состоянии торжества от свершённой мести, а значит, будет меньше заинтересована в мести через суд. Я позвонил интриганке Маруське и, сделав вид, что я не знаю о её роли во всех делах, поплакался ей в жилетку, а точнее в бюстгальтер, что мне, мол, так больно, что бывший друг и бывшая жена так предали меня. Та, конечно, тотчас донесла всё Карен.

А что касается Зойки, то она настолько объелась Аркашкой и настолько его презирает, что только и мечтала о предлоге для развода. Так что она ухватилась за его измену и с радостью подала в суд на развод. Узнав об этом, Аркашка испугался, что ему придётся платить большие алименты, но ещё больше он испугался того, что он останется одиноким. Так что он лишь плотнее прилепился к Карен, а та вертит им как хочет, видно, находясь в полной уверенности, что каждый раз, как она его повернёт, она поворачивает нож у меня в животе.

Но самое презабавное, что Карен назвала меня насильником за тот последний раз, которым я ею насладился. Вот что значит дать женщинам в руки юридическую статью – они из неё делают орудие мести мужчинам за свою недоёбанность. Замеченная у женщин Фрейдом зависть к хую им не объяснена до конца, а зависть-то обращена на мужскую способность быстро возбуждаться и кончать без труда, что большинству женщин невозможно достичь без любви, привязанности, привычки к телу любовника, и даже при всём при том оргазм часто достигается с трудом. Женщины завидуют мужской способности наслаждаться без всякой эмоциональной привязанности, тогда как большинство женщин, чтобы достигать регулярно оргазма, обречены на физическую (от потенции) и эмоциональную зависимость от мужчины.

Женщины, которые легко кончают, легче идут на сближение, поскольку они знают, что, по меньшей мере, им гарантирован оргазм. Женщины, которые кончают с трудом, становятся более разборчивы, поскольку им нужно отыскать терпеливого и умелого мужчину, нужно привыкнуть к нему, подстроиться под него. Ей неинтересно переспать лишь раз, так как она с первого раза скорей всего не кончит и от этого разочарования будет ещё больше корить себя – зачем она так быстро отдалась. Когда же она убедится, что мужчина в ней заинтересован больше чем на одну ночь, то тогда она становится более уступчивой, ибо ей начинает светить возможность оргазма от многократных попыток.

Потому моя экс обозлена, что из-за того, что она чувствовала ко мне ненависть в ту последнюю ночь, она ничего не испытала, тогда как я насладился её пиздой, хоть и чувствовал омерзение ко всему остальному.

Совокупление без применения силы провокаторши тоже удобно называют изнасилованием. А всё результат женской борьбы за равноправие, суть которого заключается в мечте о сексуальной независимости от мужчины, о свободе вести сексуальную жизнь, какую им вздумается. Борьба за экономическое равноправие есть борьба лишь за фундамент, который позволил бы женщине покинуть нежеланного сексуального партнёра, с которым она раньше была вынуждена мириться из-за материальной зависимости от него.

Что ж, женщины добились многого на этом пути.

Женщины добились права обкрадывать богатых мужчин с помощью развода. Женщины добились права сажать мужчин в тюрьму за то, что те поверили в их зазывающее кокетство и среагировали на него эрекцией, пробившей брешь в их сумасбродной прихоти недоступности.

Женщины добились права раздвигать ноги в обществе мужчин, не считая открытую промежность ни постыдным, ни обещанием совокупления, – осуществилось это благодаря изменению моды одежды, позволившей женщинам носить брюки и джинсы.

Современная ситуация с женщинами напоминает фантастический роман, где роботы выходят из повиновения и захватывают власть над людьми. Женщина, изначально понимавшаяся как орудие наслаждения и всегда державшаяся за существо повинующееся, теперь предстаёт существом бунтующим и жаждущим повелевать.

Каждая теперь вправе определять для себя понятие верности, поскольку без этого слова им всё-таки не удаётся жить со спокойной совестью.

Ортодоксальная замужняя христианка будет каяться за эротические фантазии, появившиеся у неё по отношению к чужому мужчине.

Не столь забитая женщина будет наслаждаться своими фантазиями и считать, что они невинны до тех пор, пока она не пытается воплотить их в половую жизнь.

Другая считает, что можно целоваться и обниматься с другим мужчиной и что это ничуть не обязывает её ложиться с ним в постель, а значит, она не изменяет своему мужу.

А эта имеет случайные связи и считает, что не изменяет этим своей любви к мужу, ибо разовые любовники не затрагивают глубины её души, а лишь глубины тела.

Проститутка считает, что если она не кончает с клиентом, то, значит, она не изменяет своему сутенёру.

Акцент делается на то, что с компромиссом жить легче, и никто не думает, как жить честнее. Видимо, честность настолько условна, что принимать её всерьёз не стоит, и только твоё понимание честности является верным – то понимание, которое оставляет твою совесть в покое.

Женщины, особенно зрелые, помешаны на отношениях, а мужчины – на сношениях. Всем этим перезрелым бабам, исковерканным мужчинами, им, жившим эгоистично и чуждым семейной заботе, с мозгами, вывернутыми наизнанку диетами и либерализацией, требуется прежде всего, чтоб мужчина пёкся об их повреждённой психике, а уж потом – об их физиологии.

Почитал я нашумевшую в своё время книгу Жермен Гриер «Женщина-евнух» – всё ждал, когда же авторша после справедливой во многом критики современных сексуальных нравов выскажет женский идеал, женскую мечту половой жизни. Предположим, фантазирую я, что общество в руках у женщин – как бы они организовали сексуальное общение? Но ответа нет, они его утаивают, а он был бы, я уверен, таким же, как и мужской – полигамия, гаремы мужчин, лёгкость совокупления с любым желанным мужчиной. В отношениях между полами мораль всё поставила с ног на голову, а вернее, с между ног – на пустую голову, и потому идёт война полов, которая и есть война миров – «война народная, священная война».

Но в борьбе с мужчинами за свободу ебли женщины пока проигрывают, и, вместо того чтобы признаться в поражении, они заявляют, что им вовсе не надо то, что надо мужчинам, что их это совершенно не интересует, а интересует их нечто абсолютно иное, то есть что они не проиграли борьбы. А сами, для отвода глаз, ведут войну под предлогом экономического освобождения, тогда как их цель – достигнуть сексуальной власти и свободы, которые в мечте являются зеркальным отображением мужских фантазий по отношению к женщинам.

Многие женщины утверждают, что с помощью пальца или вибратора они могут достичь оргазма более сильного, чем с мужчиной. Но когда спрашиваешь, для чего же нужен им мужчина, они утверждают, что не для оргазма, а для общения духовного, для вспомогательных ласк, в частности, они нехотя признаются, что во время оргазма приятно чувствовать член во влагалище или ещё где.

Для мужчины же с самого начала совершенно ясно, что у него самый сильный оргазм будет в пизде, во рту или в анусе женщины (сейчас не идёт речь о гомосексуалистах). Получается, что женщине для верного и сильного оргазма мужчина не нужен, а мужчине – для сильнейшего оргазма женщина нужна. Попытки феминисток унизить еблю, называя её онанизмом не в кулаке, а в пизде, только утверждают очевидное. Конечно же, ебля для мужчины – это онанизм, но обогащённый контактом с живым отверстием, зрением, запахом, с фантазиями духовных переживаний. Да, дорогие феминистки, женщина и есть прекрасное устройство для онанизма, живая дрочильня, но не самодельная, подобно вашему вибратору, а богодельная. Кто же более человечен, мужчина, которому для максимального удовольствия нужна женщина, или женщина, которой для максимального удовольствия нужен вибратор?

А раз так, то мужчина должен привлекать женщину чем-то ещё кроме секса, а вот женщине для привлечения мужчины, кроме секса, ничего не нужно. Иными словами, мужчине в женщине достаточно только тела, а женщина в мужчине ищет, кроме тела, ещё и другие качества, а значит, мужчины в своих желаниях непосредственны, а женщины – посредственны… простите, опосредованны.

Та женская романтическая натура, которая отдаётся за то, что ей мужчина обещал достать с неба звезду, продалась за эту звезду. Вскоре такую женщину постигнет разочаровывающее открытие, что звезду с неба достать нельзя. Что ж, после этого она поумнеет и впредь будет требовать только деньги, причём вперёд.

Женская попытка достать для меня с неба звезду всегда более успешна, потому что она пытается это сделать высоко вскинутыми ногами.

Так или иначе, но женщина приручается с помощью даров. Дикое животное, которое кормишь, постепенно подпускает к себе и берет пищу из рук. Так и женщина, которую одариваешь, подпускает к себе и берет пищу из хуя.

В итоге феминистки сами перечёркивают свои позиции, демонстрируя вполне ортодоксальное положение вещей: женщины проституируют свою пизду для получения от мужчины чего-то иного, помимо сомнительного удовольствия.

Женщины, бравирующие фальшью своей недоступности, не хотят просто отдавать своё тело, которое для мужчин – дефицит, они хотят продавать его с нагрузкой своей души. Они хотят продавать себя целиком. Такой женский максималистский подход можно выразить лозунгом: «Всё или ни хуя!» А для каждого мужчины легче написать научный трактат «Женщина как пизда», чем отбросить спасательный круг пизды посреди бурного океана женской строптивости.

Вот разительный пример. Познакомился я с красивой бабой. Выдаю комплимент, что, мол, красива. Она, вместо того чтобы обрадоваться, спрашивает по-сучьи: «А для вас важна только внешность?» Нет, говорю, внутренности тоже важны, но внешность – это необходимый минимум.

– Жаль мне вас, мужчин, вернее, нас, женщин, – сказала она.

– Вы имеете в виду некрасивых женщин?

Она раздражённо повернулась ко мне и заявила:

– Вы никогда не бывали в шкуре женщин.

– Нет, никогда, хотя в женщинах-шкурах бывал немало.

На том разговор и прервался.

Тот же Генри Миллер в восемьдесят четыре года писал своей последней любви, Бренде Винус: «Почти все красивые женщины, которых я знал, были неуверенными в себе. Как говорится, красота поверхностна. Эти женщины боятся, что их внутреннее содержание не соответствует их красоте. Часто они становятся фригидными или почти фригидными».

Это тонкое наблюдение можно развить: каждая женщина абсолютно красива своей пиздой и потому так ревнива к ней, когда мужчина стремится в пизду. Женщина чувствует, что в остальном она весьма ущербна по сравнению со своей пиздой, она завидует, ревнует к Божеству, которое пребывает в ней. Но Божество тотчас наказывает женщину за эту зависть тем, что такая женщина перестаёт получать удовольствие от пизды, а если и получает, то оно сразу омрачается чувством вины и стыда. Женщина начинает ненавидеть свою пизду, которая не даёт ей радости, и женщине становятся нужны мужчины для отвлечения от своей ненависти, а не для любви, ибо женщины не могут любить того, кто любит то, что они ненавидят.

И дальше Генри Миллер продолжает напутствовать Бренду: «Не важно, в каком возрасте ты начинаешь ебаться, но важно, как ты ебёшься – всей душою или только пиздой».

Так вот, легко представить разочарование и злобу женщин, когда, после достижения определённых побед на пути равенства, у женщин по-прежнему отнимают сексуальную свободу самым простым способом – допотопным изнасилованием, не обращая внимания на их изощрённую экономическую независимость.

Естественно, что изнасилование становится главным врагом женщин, стремящихся к беспрепятственной свободе выбора сексуального партнёра. Поэтому в понятие «изнасилование» они начинают включать соблазнение с применением естественного нажима, который женщины интерпретируют как грубую силу. Изнасилование поселяют даже в брачную жизнь, где мужчина, казалось бы, пользуется своим правом.

Некоторые женщины считают, что их словесно изнасиловали, когда мужчины покрывают их заурядным матом. Оскорбительность мата основывается на начальном сопротивлении женщин совокуплению. То ли из-за кокетства, то ли из-за природы – не важно, но сопротивлением своим они буквально ставят мужчин на колени, в позу просителя, которая к тому же ещё почитается романтичной (наверно, потому, что тогда его лицо оказывается на уровне пизды). Таким образом, мужчина буквально унижен необходимостью домогания. Резкий перелом в отношениях происходит после совокупления, когда женщину, как правило, домогаться уже не приходится, более того, она часто сама начинает проявлять инициативу. То есть факт совокупления становится фактом прекращения унизительного положения мужчины. Именно тогда женщина часто сама оказывается в унизительном положении, впадая в зависимость от мужской потенции и его умения довести её до оргазма. Поэтому, когда мужчина использует мат и бросает женщине фразу: «Я тебя ебал» или нечто подобное, он тем самым пытается в злобе опередить реальность и избавиться от своего унизительного положения – предсовокупления.

С другой стороны, мужчина пытается отомстить женщине за её сопротивление, помещая её словесно в состояние постсовокупления, когда женщина становится зависима от него. Потому-то мужчины и ругаются больше женщин. «Приличные» женщины, то есть те, что поначалу сопротивляются, не используют мат. Проститутки и «либеральные» женщины пользуются матом, так как они снизили уровень сопротивления и, используя мат, напоминают об этом мужчинам. Прекратись женское сопротивление – и мат перестанет быть оскорбительным.

А между тем, несмотря на так называемые притеснения женщин, общество в своей основе построено на женской идеологии, а не на мужской. Благодаря такой структуре общества на самом деле притесняются мужчины, а вовсе не женщины. То, что делают мужчины, используя силу для отправления соития, – это лишь робкий и слабый протест против женской диктатуры в определении степени приемлемости изъявления сексуальных чувств.

Согласие женщины, её желание как основа возможности совокупления – вот что довлеет в обществе! С другой стороны, женщины своим пассивным поведением в сексе, своим кокетством выступают на стороне общества, заинтересованного в ограничении и в подавлении сексуальных проявлений, в ущемлении сексуальной непосредственности. Сговор женщин с обществом настолько очевиден, что мужчины выступают в роли бунтарей. Часть из них занимается дипломатической борьбой – соблазнением женщин, предложением им компромиссов – мол, мы тебе заботу, преданность, деньги, а ты нам – пизду. Но часть мужчин, наиболее воинственных, предпочитает битву – и это называется изнасилованием. Изнасилование – это протест с помощью силы против сексуальной игры, навязываемой обществом благодаря женщинам.

Женщина – это террористка, которая держит заложницей пизду, возлюбленную хуя. Женщина выторговывает у мужчины выкуп, и мужчина, в силу законов общества, должен его заплатить, и тогда женщина раздвигает ноги, как ворота тюрьмы, и даёт пизде обнять рвущийся к ней хуй.