Текст книги "У мести горький привкус"

Но это были всего лишь мелочи. Шинед вдруг испытала неловкость от того, что за разговором с лордом Зулом совсем забыла про Алекса. А ведь он за все время ни разу не отвел от нее глаз…

По тому, как начало окрашиваться небо, громадным покрывалом нависавшее над внутренним двором замка, можно было судить, что приближался рассвет.

Шинед вспомнила, что в момент их последнего расставания обещала Алексу прийти за ним. Разумеется, она имела в виду несколько иное, чем просто лицезреть его. Она пришла за ним, все верно, но спасти от гибели не могла.

– Алекс!

Молодой вампир, бывший когда-то человеком, устало посмотрел на нее. Было видно, что он держится на ногах лишь благодаря цепям, которыми был прикован к стене. Тем не менее, он силился улыбнуться, чтобы поддержать девушку, словно это не его, а ее сейчас ожидает немедленная смерть.

Шинед хотела закрыть лицо ладонями, но руки были скованы, хотела закрыть глаза, чтобы не видеть предстоящего ужаса, но не могла лишить Алекса поддержки хотя бы взглядом. Да, она пройдет весь путь вместе с ним до самого конца.

– Эх, что сейчас начнется! – Начал в пылу радости потирать ладони Зул. – Советую не пренебрегать зрелищем, принцесса.

«Гори в жарком пламени, Зул, ты и твой проклятый род», – думала раздраженно дочь верховного повелителя, не отводя взгляда от Алекса.

Первые лучи утреннего солнца заскользили по поверхности пола двора, словно выискивая жертву, чтобы ее спалить. Все, кто находился внутри портиков, были защищены надежно. Тогда на пути лучей возник тот самый воин, которого Шинед с недюжинной силой швырнула вниз, в центральную часть двора. При падении он повредил ноги или что-то еще, поскольку не мог подняться. Когда его тела коснулся крошечный солнечный лучик, вампир истошно завопил от страха. Понимая, что обречен, он, тем не менее, не желал мириться с этим. Он предпринял попытку подняться на ноги, чтобы избежать безжалостного солнца, но она не увенчалась успехом. Тогда он попробовал отползти в сторону, туда, где желтая звезда его не достала бы. Однако лучи солнца оказались проворнее и, догнав его, стали беспощадно жечь. Сначала загорелись ноги, обутые в высокие ботинки. Затем пламя перебралось на спину, запылала одежда и волосы. Вампир в одночасье вспыхнул, словно факел. В огне был слышен его душераздирающий вопль, который вскоре утих.

Шинед не сводила с Алекса глаз. Она как бы говорила ему: «Да, с тобою случится то же самое, но ты должен вынести это, вытерпеть до конца… Прости, что не могу тебе ничем помочь». По ее лицу снова текли слезы, но в этот раз она не стеснялась их. Здесь не было слабости, которую она не хотела выказывать.

Когда на Алексе задымилась одежда, он округленными от ужаса глазами смотрел на девушку, будто спрашивая, что же будет дальше. В ответ Шинед могла лишь кивать, подбадривая его, хотя понимала, что все это бессмысленно. Она смотрела, как погибает ее друг, испытывая страшные муки. Любила ли она его? Наверняка, иначе ей не было бы так больно.

«Прости меня, Алекс, прости меня, прости меня… пожалуйста, прости…»

Крик, которым Алекс разрезал тишину, сгорая в лучах утреннего солнца, заложил уши всем присутствующим. Зул открыто ликовал, едва не приплясывая на стуле от подобной «музыки». Как реагировали остальные вампиры, находившиеся внутри портика, нисколько не волновало Шинед. Со слезами на глазах она смотрела сквозь непроницаемую сетку на горсть серого пепла – все, что осталось от Алекса. Вместе с ним умерло что-то и внутри Шинед. Будто из нее вырвали то, что поддерживало в ней видимость жизни.

Она перевела мутный взгляд на торжествующего лорда Зула. Девушке был виден лишь его профиль. Раньше у нее возникало только одно желание – отомстить своей семье, и, прежде всего, отцу за смерть Алексиса. Теперь первоочередным желанием становилось поквитаться с Зулом Клареоном. Он не догадывался еще, какого зверя разбудил, посягнув на то, что любила Шинед. Она начнет мстить всем, кто имеет отношение к роду Клареонов. И месть ее будет очень горькой… И страшной…

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Шпионам Валентина удалось-таки раздобыть информацию о местонахождении дочери Принца Темного Собора. Оказывается, ее прятали совсем недалеко, в одной из загородных резиденций лорда Зула – поместье Эгонисток. В том, что девушка до сих пор жива, не приходилось сомневаться, поскольку всего ночь назад Зул связался по видеофону с родовым особняком Аростидов и предъявил ряд обязательных требований, исполнить которые следовало незамедлительно, в противном случае он угрожал казнить любимую дочь Валентина.

На этот провокационный ультиматум глава правящей семьи ответил тем, что начал спешно собирать и готовить войско, чтобы выступить в ближайшее время с целью захвата резиденции предателя и освобождения высокородной пленницы. Валентин самолично не отважился бы на этот весьма ответственный шаг и предпочел бы другой способ вернуть дочь, но его удалось уговорить лорду Дэрему, обладавшему редким умением убеждать. Наверняка тут преследовались, прежде всего, собственные цели, так как всему вампирскому обществу было известно, как недолюбливает Дэрем Зула, вернее, ненавидит его и мечтает избавиться от соперника.

Собрать необходимые силы, достаточные для выступления против большого по численности древнего вампирского рода, оказалось вовсе не так просто. Лорд Дэрем с готовностью выделил лучших воинов из своей крошечной армии, которой обладал как суверен. Зато другие советники Темного Собора не столь рьяно поддержали верховного повелителя, не желая ввязываться в кровопролитную битву, нести огромные потери, хоронить членов своих семей, раздувать и без того обжигающее пламя, которое было способно уничтожить всех. Они не понимали еще, к сожалению, что отступать было некуда – война уже объявлена. Клареоны не успокоятся, не пресытятся, не угомонятся, пока не захватят власть в свои руки или не погибнут, все до одного. Они стремились натравить один клан на другой и укрепить собственную власть за счет ослабления соседей. Если этой знатной фамилии все же удаться сбросить Валентина, главу рода Аростидов, с трона Принца Темного Собора, другие кланы вампиров на своей шкуре ощутят всю «прелесть» правления семейства Клареонов. Так или иначе, при любом раскладе пострадают все, война затронет каждого.

Те главы родов, что уже перешли на сторону лорда Зула, отнюдь не гарантировали своим семьям беззаботное будущее. Они рассчитывали в полной мере на доходное место в Темном Соборе, который в случае победы возглавит Зул, из рода Клареонов. Однако возникал вполне справедливый вопрос – а не просчитались ли они?

Кто-то из глав родов вообще не пожелал участвовать в войне с Клареонами и их союзниками, предпочитая соблюдать нейтралитет. Подобное поведение было простительно лорду Аллоизу, из рода Каритханов, который, особенно в последнее время, едва ли не полностью потерял свой рассудок. Вдобавок старческий маразм здорово затруднял ему жизнь. Большинство в его семье составляли такие же немолодые, с большим жизненным опытом вампиры, повидавшие на своем веку и страшные войны, и вполне благополучный мир.

Но одно дело – престарелый лорд, лишившийся здравого рассудка, другое – вполне разумные главы вампирских кланов, отказывавшиеся вступать в открытую конфронтацию с Зулом. Конечно, войны можно было избежать, действуя напористо и неожиданно, захватив всех, кто пребывал в Эгонистоке, и отдав под строгий суд. Однако многие лорды опасались выступать открыто. К тому же на стороне Клареонов выступили и несколько лордов-советников из Темного Собора: Тайред, Анимфеций, Кароль. Позже к предателям присоединился и лорд Константин, из рода Уитов. Это был последний перебежчик из лагеря верховного властелина в лагерь бунтовщиков. Как и его предшественники, он был морально слаб, легко поддавался на уговоры и многочисленные соблазны, безоговорочно веря сладостным, наполненным змеиного яда, речам Зула.

Из всех оставшихся верными дому Аростидов глав вампирских кланов лишь лорд Юстас, из рода Хронов, и лорд Станислав, из рода Балтинян, незамедлительно оказали военную поддержку своему повелителю. Остальные главы родов либо демонстративно отмалчивались, либо по разным причинам, скорее всего, от страха за собственные жизни, прятались. Один только лорд Макон, из рода Яфрондов, открыто заявлял, что не видит смысла в притязаниях Зула на трон Валентина, считает их беспочвенными и слишком безумными, однако, тем не менее, не был готов выступать против вероломного мятежника.

Причина колебаний многих лордов-советников была предельно ясна – они не желали ввергать подвластные им кланы в пучину жуткой войны, похожей на ту, что еще не полностью стерлась в памяти самых древних воинов, принимавших в ней непосредственное участие. Ведь когда начнется битва, потекут полноводные реки крови, в которых утонет не одна тысяча вампиров. Причем, в мясорубке ужасной войны окажутся не только вампиры, но и люди, которые уж точно не виновны в разборке враждующих вампирских кланов. Просто невозможно, чтобы ситуация никак не коснулась существовавшее рядом человечество…

Собранное войско, несмотря на свою немногочисленность, было составлено из опытных воинов, принимавших участие в боях прошлого. Строй возрастных служак разбавляло несколько отрядов молодых сильных вампиров, призванных стать резервом. Помимо воинов, которыми поделились Юстас, Станислав и Дэрем, основу армии верховного повелителя составляли собственные военные силы. В ряды добровольно-принудительного ополчения Валентин призвал всех мужчин и юношей, своих кровных родственников, представлявших прямую и побочную ветви династии Аростидов.

Когда удалось, наконец, собрать достаточное количество воинов, Валентин, не без колебаний, конечно, отдал приказ к выступлению. Идейный вдохновитель сражения, лорд Дэрем, не позволил Принцу Темного Собора долго сомневаться. В его планы входило как можно быстрее покончить с Зулом вместе с его имперскими замашками, и нерешительность верховного правителя вампиров ему только помешала бы.

На захват дома-замка, принадлежавшего лорду Зулу на правах главы рода, предполагалось затратить не более одной-двух ночей. Задействуя, по возможности, малую часть армии, предстояло арестовать всех в Эгонистоке и препроводить в тюрьмы личных имений участников операции – таков был план. Если союзники Клареонов выступят в защиту загородного имения Эгонисток, то все же придется дать им отпор, ввязавшись в бой, причем необходимо задействовать малые силы, победить с минимальными потерями. Конечно, на словах осуществить задуманное гораздо проще, чем в реальности. Кто знает, как повернется ситуация, как поведут себя союзники, сколько воинов погибнет, возможно, понапрасну.

Пока данное выступление войск нельзя было назвать полноценными военными действиями, это, скорее, была освободительная операция, направленная на вызволение из плена дочери Валентина. Настоящей войны никто не желал. Вряд ли ее жаждал и сам лорд Зул. Он ведь понимал, чем, в первую очередь, для его собственного рода обернется эта война, сколько родственников он может потерять в кровопролитной битве. У Зула не имелось прямых наследников, и в случае его скоропостижной гибели лидерство в клане Клареонов перейдет к ближайшему кровному родственнику. А если вдруг погибнут все Клареоны, до единой особи мужского пола, то кто станет управлять слугами, расширенным штатом разведывательной сети, солдатами из личной гвардии, кто, наконец, наследует движимое и недвижимое имущество семьи? Женская линия? Но это даже немыслимо! Одна из древнейших вампирских династий может кануть в небытие безвозвратно, а все материальные блага, что от нее останутся, будут поделены между другими кланами, то есть перейдут в руки недостойных вампиров. Зул ни за что не пойдет на это, по крайней мере, он не должен так поступить.

Таким вот образом рассуждали сторонники Валентина. А как рассуждал сам Зул? На что он вообще рассчитывал, затевая свою невероятную авантюру?

Военный поход на замок Клареонов не был похож на выступление с лошадьми, пиками, мечами, доспехами, боевыми колесницами, не сопровождался бряцанием личного оружия, многочисленными развевавшимися полотнами знамен, воинственными призывами и прочей боевой атрибутикой. Ничего общего с военными сражениями прошлых веков. Операция по освобождению наследницы верховного повелителя вампиров задумывалась бессистемно, не существовало четкого плана, не проводились разведка и тщательная подготовка, не была разработана схема взаимодействия отрядов, составленных из воинов разных вампирских кланов.

Вооружившись до зубов, часть вампиров погрузилась в бронированные автомобили, укрепленные, точно танки, и скорее отправилась в путь. Другая часть войска перемещалась на автоматически пилотируемых вертолетах, причем это была та самая ударная сила, которой предстояло первой напасть на загородное поместье лорда Зула и подготовить плодородную почву для вторжения второй ударной волны армии Валентина.

Наверное, было бы проще сбросить на Эгонисток бомбу или забросать поместье «грязным» химическим оружием, но все это противоречило основному принципу вампиров не заявлять о себе открытым текстом и не привлекать излишнего внимания со стороны людей. К тому же бомбой бессмертных существ едва ли можно полностью уничтожить, тем более могущественного главу рода Клареонов, отличавшегося особой силой. Конечно, таким оружием можно нанести противнику вполне существенный вред, от которого трудно будет оправиться, но тогда риску будет подвергнута и любимая дочь Валентина. Скорее всего, при внешней атаке лорд Зул будет прикрываться девушкой, как щитом. В руках коварного лорда был главный козырь, который он мог использовать в случае опасности, в этом не было никаких сомнений, и мог диктовать свои условия, если перевес окажется не на его стороне. Глупцом считался тот, кто верил, что Зул способен поступить как-то иначе. Благородство не являлось определяющей доминирующей чертой рода Клареонов.

Все же недаром в распоряжении лорда Зула была одна из лучших разведок. Он узнал о наступлении армии Валентина раньше, чем эта армия – та ее часть, что летела на вертолетах, – прибыла в поместье Эгонисток. У него имелись свои шпионы в противоположном лагере, доставляющие ему самую свежую информацию. К встрече с атакующими силами войска верховного властелина он был по большей части готов, хотя и не успел подготовиться как можно тщательнее – банально не хватило времени, ведь донесение от шпионов он получил сразу после военных сборов, организованных в стане неприятеля, а это было все-таки несколько поздновато. Собрать достаточное количество воинов под своим фамильным знаменем и родовым гербом лорд Зул, конечно, не успел, однако тех солдат, что находились в его огромном замке и заполоняли подземный лабиринт, вполне хватило бы, чтобы удерживать оборону не одну неделю. А потом к Эгонистоку подтянутся силы союзников и вместе с воинами Зула отобьют атаку армии Принца Темного Собора.

Фактор внезапности уже не играл на руку Валентину. К тому же у него не имелось достаточного количества отрядов, готовых сражаться до последнего солдата. Лорды-советники Темного Собора, оказавшие верховному повелителю поддержку, не являлись настолько самоотверженными, чтобы рисковать вампирами, составлявшими верхушку той или иной династии, они не собирались жертвовать своими наследниками или близкими родственниками, с гибелью которых род мог навсегда угаснуть.

На сторону рода Клареонов встали, бесспорно, сильные кланы – Пологеты, Драгонисты, Уиты, наконец, Оренбуки. Особой отвагой отличался молодой род Оренбуков, в частности, их глава, лорд Кароль. Вообще было непонятно, как мог этот блистательный воин, до мозга костей преданный Принцу Темного Собора, перейти во вражеский лагерь. Видимо, причина очень существенная. В ином случае трудно поверить в то, что Кароля Оренбука можно подкупить чем-то малым, незначительным. Хотя, возможно, он и не был подкуплен, – это на него не похоже, – а был, скорее, обманут. Искренность и доверие, отсутствие склонностей к интриганству и нерадивость уже не раз служили ему плохую службу. Валентин неоднократно порицал лорда Кароля за излишнюю доверчивость, приведшую как-то к гибели его брата, которого молодой вампир, сам того не сознавая, предал, отдав в руки судей, а те приговорили старшего Оренбука к смертной казни. Но самое неприятное, что Валентин имел на Кароля большие планы, относился к нему почти как к родному сыну, считая его хорошим воином, лидером, полководцем, обладавшим редкой отвагой и бесстрашием.

Те вампирские кланы, что встали на сторону Клареонов, должны будут разделить участь мятежного рода. Отдать подобный приказ Валентина вынудили крайние обстоятельства, при ином раскладе дел он не пошел бы на уничтожение знатных фамилий. Младенцев, разумеется, он не тронет, но вынужден будет держать их под замком, иначе они станут мстить, когда подрастут. Однако род Клареонов будет искоренен до самого последнего отпрыска. Принять такое решение Валентину было крайне непросто, но он понимал, что оставлять в живых хоть одного представителя зачинщиков мятежа нельзя. Всех подстрекателей и главных мятежников ожидает скорая смерть, без суда и следствия, по закону военного времени. Созывать суд было необязательно, ибо он рисковал стать обычным фарсом, пустой формальностью, которая ничего не решала.

Наверняка это сознавал и главнокомандующий армией повстанцев лорд Зул, приказавший заблокировать все входы и выходы из своего поместья. Он предполагал, что армия, пришедшая, прежде всего, освободить дочь верховного повелителя, не пощадит никого, находящегося в Эгонистоке. Ему придется сполна ответить за то, что он посмел пленить и бросить в тюрьму наследницу Валентина, поэтому он призвал своих воинов сражаться так, будто каждая ночь в их жизни последняя. Зул ясно понимал, на что обрек свою армию, но также понимал, что отступать уже некуда. Как жаль, что он не догадался ранее, насколько обожал свою дочь Валентин Аростид, готовясь пожертвовать огромными силами ради ее спасения.

Когда он выдвигал слишком смелое требование – отречься от титула, – он и не предполагал, что Валентин не станет идти на уступки и, более того, решится атаковать фамильную резиденцию Зула. Видимо, верховный властелин просчитал все риски. Лорд Зул ведь мог приказать уничтожить дочь Принца, правда, если бы он на это отважился, обратного пути для него уже не существовало бы. Наверное, Валентин был уверен, что противник не преступит эту грань безумства, за которой его ждала вечная тьма, вечное проклятье и вечные муки. Он мог только шантажировать Принца Темного Собора жизнью девушки, мог затеять опасную игру, в которой не определить победителя, мог вершить сумасбродства и не до конца сознавать, что делает. Это поведение было так похоже на поведение всего рода Клареонов на протяжении многих столетий. Они должны были уже устать от собственных интриг и собственного безумства.

Несмотря на протесты лорда Дэрема, Валентин лично возглавил военную операцию. На кону стояла жизнь его дочери, и слушать кого-либо, даже если им оказался один из самых преданных вассалов, он был не намерен. Да, существовал определенный риск, но ведь глава дома Аростидов являлся древнейшим вампиром в своем роду, обладал огромной мощью, неподвластной многим бессмертным созданиям. За личную безопасность он мог не волноваться, поскольку был объективно сильнее большинства вампиров, ныне живущих на земле. Дэрем, кстати, напрасно нагнетал обстановку, предлагая самому возглавить штурм замка Эгонисток. Валентин в этом вопросе был неприступен, на уговоры не поддавался.

Отправившись вместе с частью войска на вертолетах к месту атаки, Принц Темного Собора с воздуха командовал наземными частями, передвигавшимися на бронированных автомобилях и вездеходах. Четкого плана действий у него не имелось, однако он ясно представлял, в чем заключалась задача всей армии. Правда, он не знал еще, что об атаке лорду Зулу все известно, и что тот успел подготовиться к штурму своего поместья.

Первую волну атаки – воинов, что прибыли на место на вертолетах, – встретили совсем недружелюбно; ее отбило внезапное выступление войск противника. Яростным сопротивлением была встречена и вторая попытка, которая также не увенчалась успехом. Находившийся в числе воинов первой волны главнокомандующий был весьма удивлен тем, что противник осведомлен о вторжении. Видимо, произошла утечка информации. В рядах армии Валентина затерся, скорее всего, лазутчик Зула или же предатель из числа собственных солдат. Необходимо вычислить, кем являлся доносчик, но, конечно, позднее, когда замок лорда Зула падет, а пока на это не было времени.

Третью волну атаки Валентин приказал возглавить своему брату Сириусу. Он не особо полагался на военный гений младшего брата, но все-таки тот приходился ему кровным родственником, к тому же сам предложил поднять третью волну. Главнокомандующий доверился ему без сомнений.

Новый штурм замка Эгонисток снова потерпел неудачу. Странным образом воины, атаковавшие поместье, угодили в ловушку, хотя и отбивались до последнего. В той части замка, где, как предполагалось, нет ни одного солдата Зула, и имелась слабая защита в укреплении, воинов Валентина поджидала засада. Все, до единого вампира, были беспощадно перебиты. Уцелел лишь Сириус, исчезнувший при странных обстоятельствах в самом начале битвы. Позже он объявился в штабе Валентина, рассказав о страшном сражении, в котором погибли все солдаты, потопленные в море собственной крови. Ему, дескать, с трудом удалось уцелеть. При этом Сириус корчил гримасы, будто испытывал физическую боль, и демонстрировал свои раны. Поверил ли ему главнокомандующий, неизвестно, он промолчал, но более Валентин не назначал брата командиром атакующих отрядов.

Оборону поместья никак не удавалось прорвать, несмотря на несколько попыток. Валентин понимал, что времени осталось мало, и скоро наступит рассвет. Тогда штурм придется отложить до следующей ночи, а эта отсрочка чревата ухудшавшимся положением пленницы, а, может, и вообще ее гибелью. На это Валентин идти не желал и требовал от воинов завершить операцию за одну ночь.

Никто и подумать не мог, сколько вампиров погибнет от острых клинков и сгорит в адском пламени огнеметов! А ведь планировалось освободить дочь Принца малой кровью, не задействуя большие силы и тем более резервы. Горы обезображенных тел остались лежать вокруг Эгонистока, обезглавленных или имевших страшные смертельные ранения. Реки крови превратили землю возле поместья в единую кровоточащую рану, она стала красной и хлюпала под ногами.

Большие потери наблюдались как со стороны армии Валентина, так и со стороны воинов лорда Зула. Поскольку обороняющиеся силы находились в более выгодном положении, под защитой крепких стен, то и потери они понесли меньшие. Двор Эгонистока в основном устилали трупы солдат армии под командованием верховного повелителя вампиров. Количество павших воинов подсчитать пока было невозможно. Место погибших занимали новые солдаты, и битва продолжалась. Но чем дольше длилось сражение, тем бессмысленнее оно казалось. Сколько же еще крови сородичей должно пролиться, чтобы была одержана безоговорочная победа!

Причем не ставилось цели непременно уничтожить всех, кто находился в замке Эгонисток. Валентин пришел лишь за своею дочерью. Мятежники, разумеется, понесут наказание, в равной степени одинаковое, хотя и не все будут казнены. Лишь для рода Клареонов не будет предусмотрено помилование. Как униженно не молили бы изменники о прощении, пощады они не дождутся. Глава рода как высокопоставленное лицо также будет предан суду, формально, конечно, и казнен. Преступления лорда Зула не требовали доказательств и карались сурово – смертью. Помиловать его мог только верховный повелитель, но Валентин не собирался смягчать степень вины Зула и прощать все его чудовищные преступления.

По сути, главный зачинщик подставлял всех своих сторонников, которым он посулил различные награды и звания в случае успеха. Собственно, в этом успехе он нисколько не сомневался или же пытался представить ситуацию в самом выгодном свете, чтобы ни у кого не возникло даже подозрений, что задуманный переворот может потерпеть сокрушительный крах и обернуться падением. Соратники лорда Зула должны были слепо верить ему и тешиться обещаниями, которые, впрочем, могли оказаться только пустыми словами.

Верховный повелитель между тем уже знал, как расправится с лидером повстанцев. Также он понимал, что отныне раса вампиров претерпит значительные изменения: многие из отважных воинов вскоре сложат свои головы, сильно поредеет численность уважаемых фамилий, имевших древнее и благородное происхождение, матери станут оплакивать своих сыновей, жены – мужей. Неизбежность гибели лучших представителей вампирских кланов не давала поводов для радости. Это какой-то злой рок…

Хмуро взирая на тела погибших воинов, разбросанные в хаотичном порядке по громадному двору поместья, Валентин думал о том, как мало осталось у него времени. Когда взойдет солнце, все свидетельства бойни будут безвозвратно уничтожены.