Текст книги "У мести горький привкус"

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Определенно что-то важное и интригующее происходило в замке лорда Зула, и Шинед, во что бы то ни стало, хотела участвовать в этих событиях. Находясь взаперти в тюремной камере, девушка слышала какие-то шумы, похожие на лязг мечей, на волочение тел или иных предметов по полу, на призывы к борьбе и переговоры прямо за ее дверью. Она прислушивалась к каждому звуку, стараясь не пропустить ничего важного.

Может, там происходит битва? Если так, то кто с кем сражается? Кто совершил нападение на замок лорда Зула? Шинед хотелось надеяться, что этой неведомой силой, если в действительности была атакована загородная резиденция Зула, являлась армия ее отца. Значит, скоро она будет освобождена… Или же с нею успеют расправиться прежде, чем воины Валентина доберутся до подземного каземата.

Чтобы привлечь чье-либо внимание, Шинед стала кричать и звать на помощь. Она колотила в стальную дверь кулаками, била ногами, а когда устала, уткнулась лбом в холодный металл и только время от времени тихо постукивала ладонью, уже ни на что не надеясь. Ее никто не слышал или не хотел обращать на нее внимания. Снаружи что-то творилось, и Шинед хотела знать – что, более того, она желала быть непосредственным участником происходивших действий.

Вдруг, когда она уже потеряла всяческую надежду, за дверью послышалась возня, раздался скрип металла, и в камеру ворвались несколько вооруженных солдат в боевом обмундировании, во главе которых выступал лорд Зул. Он не был похож на себя! Куда же пропали его безапелляционная самоуверенность, бахвальство, самодовольство, чувство собственного превосходства и показная бравада? Шинед отметила, как сильно изменился глава рода Клареонов внешне. Он осунулся и как будто стал старше на целую сотню лет. Темные пятна вокруг глаз на мертвецки бледном, практически белом лице, казались еще более темными и большими, чем раньше. На общем бледном фоне выделялись лишь яркие, будто накрашенные красной помадой, губы, свидетельствующие о том, что он недавно лакомился кровью, и делавшие его облик еще более зловещим и безобразным. Шинед даже пришлось попятиться назад, вглубь помещения, когда глава воинствующего вампирского рода начал приближаться к ней.

Видя, что девушка побаивается его, лорд Зул вместо того, чтобы испытывать удовольствие от констатации данного факта, испытывать подлинную радость, начал вдруг гневаться, сыпля проклятиями:

– В чем дело, дочь верховного повелителя? Ты дрожишь!.. Да знаешь ли ты, какой чести будешь удостоена? Дьявольщина! Тебе предстоит сыграть одну из главных партий в спектакле, который сейчас разыгрывается в моем поместье. Настало время второго акта. Это будет отличное представление. Следуй за мною!

На запястьях Шинед сомкнулись наручники – необходимая мера предосторожности, свидетельствующая о том, что лорд Зул все-таки опасался ее силу, демонстрацию которой ему пришлось наблюдать лично, когда она без страха вступила в схватку с вооруженной охраной. Он помнил, какие у нее тогда были глаза… Неестественные, вызывающие ощущение опасности и ужаса, глаза, которые не могут быть у обычного вампира.

Окружив девушку плотным кольцом, воины, принадлежащие клану Клареонов, направились по подземному лабиринту по неизвестному для пленницы маршруту. Шествие замыкал лорд Зул. Выглядел он крайне задумчивым и серьезным, будто решал в мыслях какую-то важную задачу.

Сначала он шел впереди, как настоящий полководец, ведущий войско к месту сражения, но потом почему-то вдруг оказался позади, да так и не стал менять свою позицию. Очевидно, положение вещей его вполне устраивало.

Шинед неоднократно интересовалась у Зула, куда ее ведут и что ее ожидает, но каждый раз наталкивалась на глухую стену – ответом ей было полное молчание. Лорд не давал даже намека. Находиться в неведении и далее становилось невыносимо. Она, конечно, любила всяческие приключения, более того – обожала разные сюрпризы, которые для нее придумывали родственники и друзья, но тут ситуация была особенной, совсем иной, речь не шла о приятном подарке, поэтому она предпочитала знать намерения противника в отношении нее.

Зул, безусловно, выбрал верную тактику, – своей таинственностью он лишь усугублял положение пленницы, заставляя ее мучиться. В ответ Шинед вынашивала месть, придумывая способ отплатить лорду-советнику за жестокость.

Миновав многочисленные переходы, коридоры, туннели, наполненные солдатами, спешащими куда-то или занимающимися подготовкой боевого оружия, процессия пришла, наконец, в огромный полутемный зал, в котором находилось еще несколько охранников, тут же занявших место подле остальных воинов, окружавших пленницу. Данное помещение выглядело крайне любопытно. По периметру стояло бесчисленное множество статуй примерно одной высоты, изображающих немыслимых мифических чудовищ и мифических героев, а в центре зала возвышался большой плоский видеоэкран, на котором происходила сцена кровопролитной битвы.

Что это за кино? Или это суровая реальность? Знаки отличия на военном обмундировании бьющихся солдат показались Шинед до боли знакомыми, когда она пригляделась внимательнее, то поняла, что одна из сражающихся сторон – воины дома Аростидов. Ее охватил панический ужас. Что же происходит за стенами этой неприступной крепости?

В одном из воинов, которого камера выхватила крупным планом, она узнала своего старшего брата, Сэта, отчаянно рубившего головы врагам. Эта сцена глубоко поразила Шинед. Она и не предполагала, что один из ее старших братьев, этот мягкотелый субъект, не имеющий собственного мнения и всю жизнь копирующий отцовские повадки, умеет, оказывается, держать в руках оружие. А как он ловко орудовал мечом! Сколько отваги читалось в его глазах! Шинед сначала даже засомневалась в том, что на видеоэкране отображается настоящий бой. Однако надпись в нижнем углу экрана «Записывается в режиме реального времени» отбросила у нее всякие сомнения.

Значит, отец все же решился выступить против Зула и его союзников, чтобы добиться освобождения своей любимой дочери. Шинед не могла сдержать слез. Она тут же вспомнила нелицеприятную сцену их последнего расставания, когда обрушила на отца весь свой накопившийся гнев, и ей стало стыдно. Отец, несомненно, любил ее, иначе не собрал бы армию и не вступил в открытую конфронтацию с сильным вампирским кланом, поддерживаемым некоторыми влиятельными лордами-советниками Темного Собора. Он поставил на кон личную репутацию и престиж семьи. И все – ради нее.

– Смотри, до какой черты дошел твой отец, моя милая, – подошедший сзади лорд Зул положил на плечо девушки свою твердую ладонь. – Наверное, он сошел с ума. Пожертвовать столькими солдатами, своими родственниками… И ради чего? К тому же привлечь еще и другие кланы… Да, власть окончательно испортила его. Он совсем не думает о том, что из-за его нереализованных амбиций погибнут целые семьи, древние роды вампиров, которые навсегда уйдут в небытие. Неужели он станет претендовать на помилование после этого сражения, которое его жалкая армия, несомненно, проиграет? А как могло бы все сложиться по-другому, будь Валентин Аростид немного сговорчивее. Знай, принцесса, в том, что твой род вскоре перестанет существовать, виновен только твой отец, не прислушивающийся к голосу разума. Моей вины тут нет. Я всего лишь просил его передать мне титул Принца Темного Собора как правопреемнику, и точка. Кровопролитие я Валентину не навязывал. Прошу обратить тебя на это внимание.

Шинед вспыхнула.

– Степень вашей вины даже не обсуждается, милорд! Не из-за моего отца гибнут наши сородичи, а из-за вашего тщеславия. Будьте вы прокляты!

Зул резко развернул ее за плечи лицом к себе.

– Ты хотела знать, какая роль во всем этом спектакле отведена тебе? О, ты останешься довольна! У тебя великолепная роль заложницы, разменной монеты, ценного товара. В обмен на твою свободу я выторгую себе не только титул, но и стану полновластным господином над всеми вампирами. О таком я и мечтать не мог… Только не надейся уцелеть, Шинед, я прикажу уничтожить весь твой род, до последнего колена. Тебя ожидает та же участь… Подумать только, когда-то я жаждал сделать тебя своею женой, народить от тебя кучу ребятишек… Но нет, сейчас я презираю и тебя, и все твое жалкое семейство. Буду искренне рад, когда увижу падение дома Аростидов и закат могущественного рода. Вы сами погубили себя.

– Клянусь, ничего такого вы не увидите, – бесстрашно проговорила Шинед. – Наоборот, это я стану свидетельницей вырождения рода Клареонов. Вы дорого заплатите за свою самонадеянность, лорд Зул.

Тот в ответ громко расхохотался.

– Раз уж ты скоро умрешь, поведаю тебе один секрет, который ты унесешь с собою в сырую могилу. Знаешь ли ты, девочка моя, кто рассказал Валентину о тайном увлечении твоего младшего брата? – Он гордо выпятил грудь вперед, как на торжественном параде. – Да, это был я. Мои шпионы выследили, к кому Алексис ходил налево. О, да!.. Я с таким удовольствием напился крови его девчонки, которая оказалась необычайно аппетитной, а его самого оставил умирать в башне!

– Мерзавец! И вы так спокойно признаетесь мне в этом?! – Шинед еле сдерживалась от терзавшего ее, как неизлечимый недуг, гнева. Если бы не наручники, она впилась бы сейчас в его незащищенное горло. Только невероятное самообладание удерживало ее от срыва.

Зул грубо подтолкнул девушку к экрану, схватив ее за волосы так, будто она была не принцессой крови, а простой шлюхой из дешевой гостиницы.

– Смотри, как гибнут твои сородичи, как с их плеч летят головы! Реки крови разлились вокруг моего замка, который не взять приступом этим лихим воякам. И заметь, в гуще сражения нет твоего отца. Верховный повелитель вампиров прячется за спинами своих воинов! – Голос лорда-советника звучал как небесный гром. – Смотри на одного из твоих братьев, я чувствую, сейчас он будет убит…

На экране происходила жаркая схватка Сэта с несколькими воинами из клана Клареонов. С трудом держась на ногах, с многочисленными ранами на теле, он, тем не менее, продолжал размахивать мечом, хотя его движения не выглядели уже такими быстрыми и разящими, как раньше. Лицо молодого вампира потемнело от заливавшей его крови, своей собственной и чужой. В глазах пылала ярость, перемешанная с невероятной усталостью. Наступая, враги теснили его к глухой стене особняка. Численное преимущество давало им большие шансы на успех. Он отбивался, насколько хватало сил, но постепенно эти самые силы оставляли его. Врагам удалось загнать Сэта в тупик, откуда он уже не выбрался. Один из противников выбил из его руки меч, а другие воины одновременно вонзили в тело молодого вампира свои острые клинки…

У Шинед вырвался крик ужаса, и она отвернулась. Стоя позади, лорд Зул улыбался. Когда у дочери Принца Темного Собора хватило смелости вновь взглянуть на экран, тело ее брата уже кромсали на куски, а потом и вовсе отрубили ему голову.

– Вот и нет у Валентина больше прямых наследников мужского пола, – буднично констатировал Зул. – Да, Шинед, да, я опережу твой вопрос: другой твой брат, Нил, погиб еще раньше.

Девушка будто и не слышала его. Она не смотрела на видеоэкран, целиком сосредоточившись на чувстве мести, которое росло внутри нее, как раздуваемое ветром пламя.

– Сейчас ты увидишься со своим отцом.

Лорд Зул подошел к приборной панели, расположенной внизу экрана, и нажал несколько кнопок.

– Соединить меня со штабом противника, – приказал он кому-то невидимому.

Вне всякого сомнения, он был в курсе всего, что происходило, и знал, где находится глава рода Аростидов.

Когда на огромном экране возник Валентин, Шинед сделала невольное движение в сторону изображения отца, будто он стоял рядом. Отец был одет, как всегда, в траур, который носил по покойной супруге, только к обычному его наряду добавлялась военная экипировка и оружие.

Увидев Шинед, верховный повелитель также сделал пару шагов вперед. Выглядел он очень взволнованным. Вся гамма чувств, которую он испытывал, была расписана на его лице.

– Дочь моя! Как я рад тебя видеть! В добром ли ты здравии? Какими были условия твоего содержания?

Шинед ответила бы отцу на все вопросы, но бесцеремонное вмешательство лорда Зула не позволило ей сделать этого.

– Так-так, сейчас начнется обмен любезностями между дочерью и отцом… раньше надо было думать… Я не намерен выслушивать все это! Валентин, – обратился он без всяческих почестей, даже без тени уважения, к Принцу Темного Собора, как к обычному вампиру, – ты ведь дорожишь жизнью своей драгоценной дочери?

– Ты еще смеешь задавать этот вопрос, Зул? – ответил в таком же тоне глава клана Аростидов. – Тебе неизвестно, что значит любить собственного ребенка, часть себя самого, отдавать ему все и ничего не требовать взамен. Твои многочисленные бастарды заполонили все подворотни Кауфа, но среди них нет ни одного, которого ты любил бы как своего законнорожденного ребенка. Так что не задавай неуместных вопросов, Клареон, они оскорбительны.

На лице Зула отобразилось то ли сожаление, то ли досада. Что бы там ни было, все чувства оказались очередной фальшью.

– Тогда мне точно не стоит упоминать, что оба твоих сына мертвы…

– Что ты сказал, Зул?

Лорд-советник сделал вид, что не слышит. Он приблизился к пленнице, схватил ее за руку выше локтя и слегка подтолкнул вперед.

– Вот кто тебя сейчас должен заботить, Валентин, а не покойники. Если твоя дочь так дорога тебе, ты на все пойдешь, чтобы она стала свободной и осталась жива.

На лице Принца Темного Собора не дрогнул ни один мускул. Подобной выдержке можно было только позавидовать.

– Что тебе надо, Зул?

– Условия не меняются, мои требования прежние: титул в обмен на жизнь твоей дочери. И еще я хочу, чтобы ни один Аростид не занимал высоких постов, когда верховным правителем стану я. Видишь, Валентин, на самом деле я требую совсем немного.

Судя по тому, как нахмурился Валентин, становилось понятно, что он не готов идти на сделку. По крайней мере, не сейчас. Необходимо, насколько возможно, тянуть время.

– Отец, выслушай меня! – вскричала Шинед. – Не соглашайся на условия этого подонка! Он не оставит меня в живых, даже если ты отдашь ему все, чем владеешь.

Пощечина от лорда Зула оказалась неожиданной и хлесткой. Шинед даже на мгновение потеряла дар речи, но потом быстро пришла в себя. Что же, это еще одна мелочь, за которую главе рода Клареонов придется расплачиваться. И цена будет высокой.

Девушка протянула к лорду свои запястья, закованные в стальные наручники.

– Освободите меня, Зул, и тогда вы сполна получите все, чего заслуживаете.

Тот выдержал ее прямой взгляд.

– Нет уж, уволь, дочь Валентина, я знаю, на что ты способна.

– Да? Тогда странно… Неужели вы боитесь меня?

Шинед улыбалась так, будто издевалась над Зулом, чем привела его в бешенство.

– Не надо играть со мною, дьявольское семя! Валентин! Останови свою неразумную дочь, иначе ты станешь свидетелем того, как она умрет прямо сейчас!

– Милая моя, не стоит подвергать себя риску, – проговорил ласково Валентин, глядя на свою любимую дочь. – Я сделаю все, чтобы освободить тебя. Даже если мне самому придется отдать свою жизнь… Когда ты ушла из дома, я понял, что натворил, осознал все свои ошибки… Пусть и не сразу… Прости меня за то, что я приговорил Алексиса к смерти, признаю, я поступил с ним очень сурово, ведь за мною было решающее слово в суде, а я поддался давлению… Я мог бы спасти его…

– Но не стал этого делать, – прибавила Шинед с горечью.

– Не стал, – согласился Валентин, потупив взор. – Прости меня, моя девочка, прости, если сможешь.

Опять вмешался лидер клана Клареонов, стоявший до этого в стороне.

– Нет-нет, прекратите, а то я сейчас расплачусь. Какая душещипательная сцена! Отец просит прощения у дочери, а она холодна, точно лед зимним утром. Интересно, изменится ли твое отношение к дочери, Валентин, если я скажу, что твоя ненаглядная девочка последовала примеру своего младшего братца? Ну, же, Шинед, расскажи про свою связь с мужчиной из человеческого рода… Не желаешь? Тогда я сам поведаю эту историю. Валентин, твоя дочь зашла даже дальше твоего непутевого сына: она не только связала себя преступными узами с человеком, но и обратила его в одного из нас. Ты еще не забыл, чем по закону карается данное преступление?

Произведенный эффект не разочаровал лорда Зула. Принц Темного Собора непонимающе уставился на свою дочь, будто спрашивая ее взглядом, правду ли говорит его заклятый враг. Зул пожелал опорочить Шинед в глазах отца, и это у него, кажется, вышло. Но сдаваться без борьбы девушка не собиралась.

– Отец, я не встречала еще человека более благородного и смелого, чем Алекс. Если бы ты узнал его, ты тоже искренне восхищался бы им. Несколько раз он рисковал своею жизнью ради меня… Увы, даже обращение в вампира не спасло его от смерти. Лорд Зул без всякой жалости уничтожил его… Я не стану оправдываться, отец, я знаю, какое преступление совершила, но скажу одно: если мне встретится на жизненном пути такой же человек, каким был Алекс, я, не задумываясь, свяжу с ним свою судьбу.

Выражение лица Валентина заметно смягчилось.

– Если ты так поступила, Шинед, значит, так велело тебе твое сердце.

В ответ Шинед улыбнулась и кивнула отцу.

Зул в недоумении развел руками. Это было совсем не то, что он ожидал услышать от верховного повелителя.

– И это все? Все? Ты даже не стал бы наказывать свою маленькую преступницу? Валентин, как же ты разочаровал меня… Ты так размяк. Нет, ты не можешь оставаться повелителем вампиров, с тобою нам всем грозит вымирание.

– Меня не интересует твое мнение в этом вопросе, Зул, – неожиданно жестко проговорил Валентин, глядя с экрана. – Освободи мою дочь. Я согласен на все твои условия. Но для начала надо немедленно прекратить кровопролитие, из-за нас не должны гибнуть лучшие сыновья нашей расы.

– Я не ослышался, верно? Ты согласился на мои условия?

Валентин утвердительно кивнул.

Шинед уже не могла ничего поделать: когда отец принимал решение, он не отступал. Обратного пути не было.

– Я сейчас же отдам приказ сложить оружие. А ты верни мне мою дочь, – произнес глава дома Аростидов.

– Не спеши, Валентин, не спеши. – На лице Зула угадывалась какая-то тайна. Похоже, он что-то задумал и не собирался торопиться выполнять условия сделки. – Пока ты не подпишешь официальный отказ от титула и назначение меня Принцем, а также не передашь при свидетелях властные полномочия в мои руки, об освобождении твоей дочери не может быть и речи. Пойми, я должен исключить любые риски. Как говорят люди: «Лучше синица в руках…»

– Я подпишу любые бумаги, даю слово. Но сначала давай остановим безумие, что творится за стенами твоего замка.

– Перемирие? Что ж, может быть, – согласился лорд Зул, но на его лице присутствовало сомнение. – Мне не столь жалко своих солдат, как тебе, Валентин, но среди них есть воины из числа Оренбуков, Пологетов, Уитов и Драгонистов, возможно, не заслуживающих гибели на поле битвы, даже есть, пусть и немного, из числа Аростидов. – Тут он выдержал небольшую паузу, чтобы проследить за реакцией своего оппонента. – Ты, наверное, догадываешься, кого я имею в виду? О, вся твоя семейка состоит из предателей, Валентин! Я не знаю ни одного из твоих родственников, кто не запятнал бы себя в каком-либо темном деле. Тебе, должно быть, неприятно слышать это?

– Ты прав, Зул, я знаю, кто предатель в моем семействе, знаю наверняка.

Поразительное спокойствие Принца Темного Собора поставило лорда Зула в тупик. Он задумался: что еще известно верховному повелителю? Или, может, ему известно все?

– Предлагаю встретиться на нейтральной стороне и обсудить детали передачи власти, а после этого созвать Темный Собор, где ты, Валентин, официально сложишь с себя полномочия и представишь меня новым Принцем. Потом ты сразу же сможешь обнять свою дочь и… уехать. Не возражаешь, что я, став повелителем, отправлю тебя и все твою семью, вернее, ее остатки, в ссылку?

– Делай, что хочешь, Зул, только сдержи свое слово.

– Вот и договорились, – радостно потер руки глава рода Клареонов. – Пока ты не отречешься от титула, и мы не подпишем соглашения, Шинед будет находиться под моей опекой. Не беспокойся, Валентин, ни один волосок не упадет с ее головы, пока она будет пребывать в недолгом заточении. Я это тебе гарантирую. А что касается перемирия, со своей стороны я тотчас же отдам приказ прекратить битву. Тем более вот-вот наступит рассвет… Надеюсь, и от тебя поступит точно такой же приказ, Валентин.

– Разумеется, Зул, мои воины немедленно сложат оружие. Жду, когда ты первым отдашь приказ.

– Да, мой повелитель.

Зул учтиво поклонился, явно действуя на публику. Во всех его ужимках так и сквозила грубая, ничем не прикрытая фальшь. Он сделал вид, что приказывает командиру своих воинов, находившихся в зале, передать войску его требование о прекращении боя. Возможно, Валентин купится на эту простую уловку. Глава рода Клареонов слышал, как Принц Темного Собора отдает приказ командирам своих подразделений тотчас прекратить битву, сложить оружие и отступить от стен поместья Эгонисток. Главное – было добиться, чтобы Валентин приказал своей армии отойти назад, в надежное укрытие, чтобы не стать жертвами смертоносного солнца, а подобным местом загородное имение лорда Зула не могло стать априори. Это значит, что оставшемуся в целости войску Валентина придется отступить подальше, укрыться на безопасной территории, принадлежавшей либо кому-нибудь из рода Аростидов, либо одному из союзников Принца.

Преследовать объединенное войско Валентина не имело смысла, тем более при дневном свете, но и отпускать противника восвояси не входило в планы лорда Зула. Он намеревался окружить врага с его преданными сторонниками во временном убежище и уничтожить всех разом, невзирая на чины, звания и титулы.

Если ранее Зул помышлял лишь о титуле Принца Темного Собора, то теперь он грезил о мировом господстве, о безмерной и абсолютной власти, о порабощении людей как вида, намереваясь лишить их воли и превратить в бездушный скот, который он станет методично уничтожать. Не отличаясь дальновидностью, он, правда, не задумывался над тем, что станет с расой вампиров, когда на земле не останется ни одного человеческого существа…

Еще он понимал, что для осуществления своих замыслов необходимо, по возможности, полностью избавиться от правящего на данный момент рода и всех тех, кто его активно поддерживает. Пока жив хоть один Аростид, род Клареонов не может претендовать на неограниченную власть, не рискуя быть свергнутым. Любой из Аростидов может справедливо оспаривать права лорда Зула на престол, может поставить под сомнение законность его нахождения на троне Принца, может поднять бунт с целью свержения и последующего воцарения легитимного правителя. В общем, пока семейство Аростидов не истребить, всех до одного, спокойной жизни Зулу не видать.

Союзников Валентина также необходимо уничтожить, чтобы у правящей семьи не нашлось поддержки в весомых кругах. Лишь устранив все препятствия на своем пути, лорд-советник Зул мог спокойно возглавить Темный Собор и рассчитывать на то, что власть, которая окажется в его руках, принесет ему истинное удовлетворение.

Переключившись на другие камеры, снимавшие снаружи двор поместья, Зул торжествующе наблюдал на видеоэкране, как армия под предводительством Валентина Аростида начинает отступать. Своим солдатам он также велел покинуть поле боя, чтобы показать верховному повелителю, как он держит свое слово. К тому же вот-вот взойдет солнце, и лорду вовсе не хотелось из-за этого потерять часть своих войск. Сильная боеспособная армия ему еще пригодится. Честно говоря, он не испытывал особой жалости к своим солдатам, но для того, чтобы восполнить потери, понадобится время, а его у Зула не имелось.

Повернувшись лицом к дочери Валентина, Зул сиял, как звезда. Он даже будто помолодел. По крайней мере, теперь он выглядел совсем по-другому, не так, каким Шинед увидела его, когда он зашел в ее тюремную камеру.

– Удивляюсь, как легко обдурить твоего отца, моя милая, – насмешливым тоном проговорил он и, подойдя совсем близко, прикоснулся холеной ладонью с мягкой кожей к щеке девушки. – Валентин наивный, точно ребенок… Думаю, мне не составит большого труда сломить вражескую армию, а верховного повелителя и всех лордов-советников, поддерживающих его, казнить. Мне придется отдать такой приказ и в отношении тебя, Шинед, хотя, поверь мне, сделать это будет крайне тяжело. Мое желание к тебе не совсем угасло…

Отшатнувшись, девушка не позволила и дальше прикасаться к себе.

– Вы всегда смотрели на меня, облизываясь, как кот на сметану, Зул. Еще бы! Ухаживать за дочерью Принца Темного Собора было для вас престижно, сулило определенные выгоды, особенно если бы вам удалось добиться моей руки… Я отлично помню, в каком вы были бешенстве, когда узнали о моей помолвке с сыном лорда Дэрема. Этому браку не суждено сбыться…

Самообладание не входило в расширенный список качеств Зула, и было видно, как он завелся после слов пленницы. Шинед повеселела от того, что сумела нанести удар по больному месту лорда.

– Как бы я ни хотел сохранить тебе жизнь, ты умрешь, умрешь ужасной смертью, и я не стану облегчать твою участь! – вскричал он. – Приговор будет приведен в исполнение на следующий день! А чтобы никто не сомневался в том, что я приговорил к смерти дочь Валентина, твоя казнь будет демонстрироваться в прямом эфире по всем источникам связи. Я сломлю твою волю, мерзкая девчонка, поставлю на колени, заставлю молить о пощаде! Ты будешь унижена, обесчещена, смешана с уличной грязью! Перед своей смертью Валентину предстоит наблюдать, как погибает его любимая дочь… Я постараюсь устроить зрелище, как можно интереснее…

– Я всегда считала вас негодяем, Зул, – ответила Шинед. – Еще ни разу своим поведением вы не опровергли это мнение.

Схватив ее за волосы и откинув назад голову, вампир сделал движение к ее шее, будто собирался укусить. Шинед попыталась вырваться, по крайней мере, ей удалось изменить положение своего тела, вывернуться и избегнуть клыков безумного лорда. Недоуменный взгляд, каким она наградила Зула, слегка отрезвил его. Вампиры не пили кровь вампиров, и он, кажется, едва не нарушил это табу.

– Да я и не собирался…, – начал было оправдываться Зул и тут же осекся.

Не хватало еще, чтобы он объяснялся перед какой-то девчонкой, пусть и дочерью верховного властелина! Не стоило заниматься самобичеванием, иначе он рисковал проникнуться к ней сочувствием, а этого допустить никак нельзя. Он ведь нарочно гневался или кричал на девушку, грозя немедленной смертью. Зул ясно сознавал, что чувства к ней не прошли. Он мог оскорблять ее, унижать, угрожать скорой и мучительной расправой, но заставить себя не думать о ней он не мог.

Поставить ее на колени – прекрасная затея, но, увы, почти не осуществимая. Дух сопротивления этой внешне хрупкой девицы не одолеть. К своему стыду лорд Зул должен быть признаться, что волевой стойкости Шинед сильно не доставало его воинам, ни один из которых не шел в сравнение с дочерью-бунтаркой Валентина. Публичному унижению она предпочитала смерть в агонии… Наверное, придется удовлетворить последнее желание бедняжки, раз она столь непреклонна.

– Увести ее! Начать приготовления к публичной казни! – отдавал приказы Зул своим солдатам.

Когда Шинед с двух сторон обступила стража, глава рода Клареонов, перед тем, как уйти, задержался возле нее. В его взгляде промелькнуло сочувствие, смешанное с жаждой отмщения и жаждой крови.

– Дочь Валентина, ты будешь казнена на рассвете следующего дня. Никто и ничто тебя не спасет. Я искренне пытался любым способом повлиять на ситуацию, чтобы не допустить расправы, но ты сама активно желаешь этого, и я не вправе тебе отказать. Насчет своего отца можешь не беспокоиться: он разделит с тобой участь, но несколько позднее, когда мои славные воины захватят в кольцо резиденцию, где укрылись остатки жалкой недееспособной армии Валентина. Пусть тебе станет известно, что я задумал, моя дорогая Шинед. Всех, кто оказывает помощь твоему отцу, ждет смерть. Я сотру в порошок каждого вампира, который сражается на стороне Валентина. Древние вампирские кланы будут разорены и уничтожены из-за глупого упрямства твоего отца. А надо-то было всего лишь согласиться на мои условия, но не сейчас, как это сделал Валентин, а раньше… И тогда не случилось бы этой битвы, унесшей жизни сотен храбрых воинов. Колесо репрессивной машины запущено, и его не остановить… Знаешь, принцесса, мне по-настоящему плевать, сколько еще погибнет вампиров, слепо идущих за твоим отцом, будто овцы на жертвенный алтарь. Они сами выбрали для себя такую судьбу. Клянусь, никому не будет пощады! Я искореню весь род Аростидов, вплоть до последнего младенца. Бесславно закончат свои дни Хроны, Балтиняне, Сириянне. Я лично срублю голову этому зарвавшемуся лорду Дэрему…

Шинед с ужасом смотрела на лорда, который, кажется, впал в настоящее безумие. Он хоть сознает, в какую пучину низвергал всех вампиров? Войны не было уже два столетия. А этот кровожадный безумец из-за своих нелепых притязаний развязал такую бойню, после которой ничего останется от древних могущественных вампирских родов, еще недавно живших в мире и благополучии.

Определенно, он сошел с ума. Из-за его болезненной одержимости властью суждено будет погибнуть огромному количеству воинов и их семьям.

– Ты не сможешь насладиться спокойным днем и спокойной ночью, моя принцесса, – продолжал этот отъявленный садист. Похоже, запах крови настолько опьянил его, что он просто уже не мог остановиться. – Ты будешь подвергнута пыткам и только потом казнена. Я хочу, чтобы ты ожидала смерть как избавление от мук, как освобождение…

– Обещаю, лорд Зул, что удовольствия этот процесс вам не доставит, – перебила его девушка. – Прикажите немедленно увести меня. Мне опостылело видеть ваше лицо.

Зул подскочил к ней, тряся руками, точно в припадке, но сумел сдержаться, хотя это и стоило ему огромного труда.

– Вы слышали, что сказала эта девица, парни? – обратился он к стражникам пренебрежительным тоном. – Выполните ее просьбу, возможно, она была последней…

Когда пленницу, которая даже не сопротивлялась, силой увели из зала, лорд Зул начал метаться как лев в клетке. Как же он ненавидел ее в эту минуту! Как сильно желал ее скорейшей смерти! Но больше лорда раздражало то, что последнее слово осталось вовсе не за ним, а за Шинед.

Эта смелая девчонка будто издевалась над ним, выставляя его дураком и трусом. Она нисколько не боялась ни его самого, ни его угроз, ни необратимости смерти. Кажется, ничто не способно причинить ей истинное страдание. Она стойко перенесла казнь своего младшего брата, потом казнь своего то ли друга, то ли возлюбленного, и при этом дух ее не был сломлен. Она стала свидетельницей гибели своего старшего брата, и это также не сделало ее слабее. Наоборот, все беды – смерть ее близких и родных, разорение, собственное затворничество, лишения, тюрьма, – будто прибавляли ей сил.