Текст книги "«Пьяный вопрос» в России и «сухой закон» 1914-1925 годов. Том 2. От казенной винной монополии С.Ю. Витте до «сухого закона»"

Далее Д.Н. Бородин живописал работу казенной винной лавки в г. Троицке Оренбургской губернии: «Представьте себе одну из улиц города Троицка, улицы, ведущей на базарную площадь. На правой стороне этой улицы красуется приличное каменное здание (бывший кабак виноторговцев братьев Покровских) с вывеской: "Казенная винная лавка №". Праздничный день. Около 12 часов дня. Службы в городских церквах окончились. Крестьяне и казаки едут, покончив свой торг на базар, к излюбленной казенной лавке, конечно, не единственной в городе. Останавливаются среди улицы так, что пройти бывает невозможно. Отворились заветные двери. Продавщица питий с помощницей еле успевают продавать четверти, бутылки, сотки и шкалики. Все это берется и тут же около казенной распечатывается преоригинальнейшим образом, а именно: берет мужик бутылку в левую руку, а кулаком правой бьет по дну и пробка с винной пеной вылетает, а живительная влага, бултыхаясь, вливается в горло; а то бывает и так: подходит мужик к столбу ворот дома, где помещается лавка, отшибает от бутылки сургучную печать и горлышко и пьет, смакуя. Через час улица наполняется пьяными; некоторые тут же валяются и засыпают сном богатырским. На противоположенной стороне улицы на сваленных к стене бревнах, vis-a-vis дверей заветной лавки сидят 10–15 человек "босой команды"; некоторые из них в жалких тряпках, подобие одежды, трясутся от голода, холода и постоянного похмелья. Жалкие люди – достойные общественного призрения. Бедные – они во все горло кричат: подайте Христа ради выпить или дайте денег на шкалик. Эти жалкие люди – постоянные посетители этой улицы. У них своя жизнь. Они промышляют добычу – водку – и тут же, иногда с дракой, делят между собой. Грустно за подобное явление и как-то не верится, что кабак уничтожен. Грустно и за то, что на это зло никто до сих пор не обратил внимания, это – факт»151151
  Там же. С. 8.


[Закрыть].

Волынский губернатор полагал, что «распитие вина на улицах и существование тайных притонов торговли водкой есть единственное зло, ослабляющее благе результаты питейной реформы, которая может всецело отвечать намеченной правительством цели лишь при искоренении этого зла». Новгородский губернский предводитель дворянства указывал: «Группы распивающих водку чуть ли не на крыльце винной лавки или в ближайшем с нею соседстве стали явлением обычным в селениях и составляют самую неприглядную сторону современной системы; оно является, однако же, необходимым последствием укоренившейся в народе привычки пить не в домашней обстановке, не одновременно с принятием пищи, а в форме попойки, с определенною целью охмелеть»152152
  Отзывы о результатах введения казенной продажи питей. СПб., 1901. С. 70, 85.


[Закрыть].

В Иркутской губернии день введения монополии, 1 июля 1904 г., стал настоящим праздником для всех акцизных чиновников. В служебных кабинетах и у дверей винных лавок cлужились молебны, хорошо подготовленные священники рассуждали о «высоком значении этого шага». Правда, было заметно все же, что тема эта неблагодарная, и когда батюшки теряли нужную интонацию, то акцизные вдохновенно подхватывали: «Наконец-то прекратится распитие у прилавка, закроются все бесчисленные кабачки с угощеньем "на скорую руку" и развязными подносильщицами!». «Наконец-то исчезнет самопал, прекратится торговля под залог краденого, а в деревнях – под залог семян, одежды, инвентаря. Прекратится обмен спиртного на пушнину, ведь она у доверчивых дикарей измеряется л.ми, "курс" которых зависит от степени опьянения. Помните, господа: купца Сотникова даже выслали из Туруханска за такие дела, а он после этого благополучно обосновался у нас в Балаганском уезде? Ну, теперь-то всех сотниковых прищемят!».

И действительно: месяц спустя в «Иркутских губернских ведомостях» поместили радужную корреспонденцию из Верхоленска: «Крестьяне не могут нахвалиться вином, покупаемым в казенной лавке: пробки не вылетают, в бутылках не плавают мухи, тараканы, щепки, обрывки бумаги и пр. Раньше, бывало, вино было цвета дождевой воды, и на другой день от него нестерпимо болело все тело. А после казенного вина боли нет, и оно очень крепкое, так что пить его много, как прежде, уже не приходится. Еще крестьяне довольны тем, что по чистоте казенная лавка напоминает аптеку и при входе здесь просят вытирать ноги и снимать шапку. Хотя прежде снимавший в винной лавке шапку подвергался ядовитым насмешкам»153153
  Рекунова В. Казенная монополия. URL: http://www.vsp.ru/social/2008/10/11/ 405746?call_context=embed


[Закрыть].

Интерьеры государственных винных лавок в самом деле поражали благообразием, но сцены кабацкого жанра вовсе не исчезли, а только вышли на прилегающие к лавкам улицы. Здесь так же распивались косушки, четушки и сотки, вспыхивала все та же орлянка, а привычное сквернословие скоро перерастало в драку. И «рабыни веселья», непременное приложение питейных заведений, остались – рядом с винными лавками появились складные столики, за которыми предлагалась закуска и хозяйка в придачу. Рядом с этим древним промыслом объявился и новый: многочисленные пробочники развернули лотки с откупоривателями соток, двухсоток, чекушек – и товар этот шел нарасхват, особенно в базарные дни, когда каждая телега, остановившаяся у лавки, превращалась в импровизированный кабачок, и они тянулись во всю длину улицы. Многие «угощались» до того, что сваливались с телег и лежали, пока не появлялся полицейский наряд. «На Блиновской, почти у самого пересечения ее с Графа Кутайсова, уличная канава изображает из себя небольшое озеро, в котором по целым дням купается молодая семья утят. Проезжающие через Иркутск любители фотографии оценили прелесть такой картинки и увековечивают ее с той же готовностью, что и "жанровые сценки" у винных лавок с "трупами" пьяных босяков»154154
  Иркутские ведомости. 1904. 7 августа.


[Закрыть]. Иркутские «картинки» щедро дополнялись уездными; так, нижнеудинский корреспондент саркастически сообщал: «Казенные винные лавки торгуют у нас хорошо. Их три, и все помещаются в самых людных местах, так что гуляющей публике доводится видеть удивительные сценки, ведь мужик наш привык гулять во всю ширь и мощь». А с открытием казенной винной лавки на станции Адриановка пьянство среди рабочих и железнодорожных агентов усилилось до такой степени, что в июле 1904 г. приходилось даже отменять движение поездов. Любопытным следствием введения казенной винной монополии стало и возвращение мелких денег. Казенные цены на спиртное не округлялись, как прежние, коммерческие, и в карманы покупателей посыпалась сдача из полушек и денежек. Впрочем, на сдачу можно было взять и «письмо-перевод – на усиление флота» – стараниями министра финансов такая форма военных пожертвований распространилась и на казенные винные лавки. Всего более возвращение мелких денег раздосадовало профессиональных нищих. Вечерами, возвращаясь в ночлежный дом, они долго ворчали, что: «Там, где прежде бросали копейки, нынче только полушки дают, а с полушек, известное дело, за цельный день и на одну бутылочку не настреляешь!».

В.П. Смирнов практически целиком поддерживал финансовую политику С.Ю. Витте: «Обсуждая введение монополии, купленные газеты выступали с позиций "заботы" о престиже государства, твердя, что торговля вином несовместима с авторитетом и достоинством государственной власти. Благие цели реформы, рассуждали продажные писаки, были бы скорее достигнуты, если бы те материальные средства и та энергия, которые затрачиваются на организацию питейной реформы, были употреблены на непосредственную борьбу с условиями, порождающими злоупотребление спиртными напитками. Мысль, быть может, здравая, если бы в "Высочайше утвержденном положении о казенной продаже питий" от 6 июня 1894 г. не изложена была и по этому поводу тоже позиция правительства, а соответственно позиция самого инициатора реформы С.Ю. Витте. А позиция эта была такая, что монополию Витте вводил не только ради пополнения бюджета, а для оздоровления общества. Многие винзаводчики, в том числе и мой батюшка, приветствовали, например, изгнание кабатчиков. С.Ю. Витте мог не закрывать кабаки, которые давали огромные доходы, мог и этими деньгами пополнить бюджет, взяв кабатчиков под контроль. Он мог спаивать народ, тем более что фактически государство монополизировало продажу водки, создав казенные винные лавки. Но при этом по его настоянию были открыты всевозможные общества трезвости по всей стране на деньги опять же монополии. Уничтожая кабак и соответственно дурную водку, С.Ю. Витте требовал поднять производство "монопольки" на новый, соответствующий времени уровень качества, и привлек к этому поиску профессора Д.И. Менделеева, главного светилу химической науки России. Его коллеге, ученому-физиологу Сеченову, вменялась государственная обязанность изучить вопросы действия алкоголя на организм, чтобы найти оптимальную водочную дозу. Непосредственно проведение монополии рассчитано было на восемь лет, а не на одну шумную кампанию. Россию поделили на четыре очереди, и, начавшись в 1894 г., в Москву она пришла только в 1901-м. За это время было построено 150 казенных винных складов по всей империи. При С.Ю. Витте именно на государственные заводы, которые оснащались по последнему слову техники, и легла главная ответственность за пополнение бюджета. Такого решения не знала ни одна страна. Казенные заводы строились в рекордные сроки – по типовым чертежам возводились не только здания, но и сараи для дров, конюшни для гужевого транспорта и даже туалеты для работников. Типовыми стали бутылки, пробки, этикетки, наконец, спирт. Идея монополизировать не только продажу водки, но и производство спирта была взята Витте на вооружение. Мы не могли не быть самыми ярыми оппонентами реформ С.Ю. Витте, поскольку монополия лишала нас крупных доходов. Даже понимая, какой ущерб нашему делу нанесли реформы Витте, не могу не признать: это был умный враг нашему делу. И победил он в честной конкурентной борьбе. Я его уважал и продолжаю уважать по сей день, несмотря ни на что. Обидно, если его имя канет в Лету нашей истории»155155
  Смирнов В.П. Смирновы. Водочный бизнес русских купцов… С. 170–171.


[Закрыть].

В.П. Смирнов вспоминал о реакции своего отца – П.А. Смирнова на действенность казенной винной монополии: «Когда заговорили о питейной монополии, батюшка был счастлив: "Ну вот, Владимир Петрович, настал наш час! Монополия укоротит тех, кто позорит наше дело! Теперь уж всем этим лжезаводчикам не жить! Она их сотрет в порошок!". Когда батюшка узнал, что провести монополию поручено С.Ю. Витте, он тоже радовался, говорил про него: «Это – светлый ум!». Видя в С.Ю. Витте союзника, которого, как и императора Александра III, крайне мучило и смущало то, что русский народ пропивается, он искренне сочувствовал его делам. "Витте прав: необходимо принять какие-нибудь решительные меры против этого пьянства", – говорил батюшка. Когда С.Ю. Витте взялся реализовывать идеи императора по борьбе с пьянством, Петр Арсеньевич был целиком на его стороне. Спившийся народ не имел будущего, и он это понимал. Особо он отмечал меры С.Ю. Витте по борьбе с кабатчиками. "Какой это гадкий народ! – так он отзывался о шинкарях. – Они все меряют только своей наживой!". В России было 140 000 семейств кабатчиков, приносящих, по мнению батюшки, величайшее зло русскому народу. "Кабак – это позор России! – говорил Петр Арсеньевич. – И хорошо, что Сергей Юльевич это понимает!". Сергей Юльевич не просто понимал, он называл кабак "гибелью русского народа". В этом традиционном месте опаивания русский человек пропивается иногда и до нательного креста. В кабаках было категорически запрещено закусывать, а пить разрешалось вволю, до потери памяти. Кабатчик поил зачастую в долг, под будущий урожай, под корову или последнего поросенка, нательное белье, сельхозорудия или даже под жену и ребенка. Здесь расплачивались краденым, сорванной у прохожего за углом шапкой или снятым с убитого пиджаком, здесь мутная водка местного происхождения лилась рекой. Под пьяные крики и брань пропивалась в долг Россия. Если должник не отдавал обещанного, его ставили "на правеж" – били палками по голым ногам от восхода солнца до 10 или 11 часов вечера. Витте хотел стереть кабак с лица земли, а продажу водки вести строго в "казенных винных лавках" и только навынос. "Только бы у него хватило пороху! – переживал батюшка за реформу Витте. – Кабатчики в России люди не бедные и умеют оберегать свое добро. Так просто они не дадутся". И он оказался прав. Кабатчики развернули просто широкомасштабную газетную войну по компрометации водочной монополии и самого министра финансов С.Ю. Витте. Рефрен статей выдавал их заказчиков: дескать, пока был кабак, люди пили в кабаке. Как закрыли его, пьянство во всем его "блеске" вывалило на улицы. Значит – что? Вернуть кабак назад! Просто какие-то страшные факты приводились, чтобы скомпрометировать винную монополию! Вот члену императорской семьи поднесли на полковом празднике бутылку "монопольки" – казенной водки. А в ней – за государственными печатями и бандеролями винной монополии – обыкновенная вода! Бедные возчики, писали газеты, чтобы не стоять в очередях за "монополькой", пьют эфир вместо водки! И про то, что в трактирных чайниках под видом кипятка продается не только водка из винных складов, но, как говорят, и контрабандная. Шинкарь-еврей по-прежнему вечером зажигал в своем доме приветливый огонек и ждал посетителей. Скамья и стойка в бывшем шинке остались на прежнем месте. Для неразборчивого посетителя кроме новой, казенной, водки всегда была припасена и дешевая сивуха, оставшаяся от прежнего производства. Если заявлялась полиция, то посетителей хозяин представлял как своих дорогих гостей или родственников. "О, хитрющий народ! Всегда найдет выход, – говорил батюшка. – Кабак надо закрыть, и делу конец. Боюсь, Витте это не под силу". Оказалось, ошибся батюшка. Кабатчики, почувствовав силу винной монополии, тысячами эмигрировали в Северо-Американские Штаты, вызвав там настоящую волну антисемитизма. «Ай да Витте, ай да молодец! – веселился Петр Арсеньевич. – Он далеко пойдет, помяни мое слово, Владимир Петрович!»156156
  Смирнов В.П. Смирновы. Водочный бизнес русских купцов… С. 150–151.


[Закрыть].

Анализируя начальный период действия казенной винной монополии, следует отметить, что он растянулся на довольно длительный период. Почти десять лет понадобилось на то, чтобы распространить ее по территории России. Складывается такое ощущение, что С.Ю. Вит-те намеренно тормозил ее введение. В связи с этим достаточно вспомнить казенную винную монополию Александра I, которая была введена в действие достаточно быстро. Возможно, на скорое реформирование питейной политики просто не хватало средств, ведь в это же время С.Ю. Витте проводил свою финансовую реформу, направленную на конвертацию рубля. Чтобы сделать рубль золотым, приходилось занимать деньги за границей, к тому же многие иностранцы предпочитали вывозить из нашей страны прибыль не в виде бумажных денег, а в золотых монетах. Это приводило к дополнительным финансовым нагрузкам. К тому же казенная винная монополия должна была стать одним финансовых ручейков, подпитывающих безумную идею С.Ю. Витте о конвертируемом золотом рубле. В результате ее финансовый эффект был смазан – часть полученных денег была вывезена за границу. Первые отзывы на данную реформу были противоречивыми. Недовольных было много. Прежде всего вызывало раздражение явная непродуманность новой винной политики, в частности закрытие многих питейных заведений, что вызвало к жизни уличное пьянство. Такая ошибка выглядит тем более странно, что накануне реформы Министерство финансов изучало историю питейной политики в России и в частности преобразования в этой области царя Алексея Михайловича (создание вместо кабаков кружечных дворов). Однако за основу был взят именно этот опыт, хотя отрицательные последствия его уже были известны.

2.2. Монополия и трактирный промысел

Государственная монополия на производство и сбыт конечной алкогольной продукции с содержанием этилового спирта 40 % и выше не являлась абсолютной. В районе казенной винной монополии существовали следующие виды частных заведений, предназначенных для продажи алкогольных напитков и обязанных брать соответствующие патенты: 1) оптовые склады пива, меда, а также русского виноградного вина; 2) коньячные склады; 3) заведения трактирного промысла с продажей пива, меда и виноградного вина, а также с распивочной продажей вина и водочных изделий произвольными мерами; 4) пивные лавки; 5) торговые заведения, которым разрешена продажа на вынос пива, меда, портера и браги; 6) погреба для продажи русских виноградных вин; 7) ренсковые погреба с продажей пива, меда и виноградных вин, а в городах Санкт-Петербурге и Москве и в губерниях Царства Польского с распивочной продажей вина и водочных изделий произвольными мерами; 8) временные выставки для продажи пива, меда и русского виноградного вина, разрешаемые только на ярмарках и в местах значительного «временного стечения народа». Эти места продажи питей, за исключением ренсковых погребов вне городских поселений и заведений трактирного промысла, могли открываться по соглашению управляющего акцизными сборами с губернатором, ренсковые погреба вне городских поселений – с особого каждый раз разрешения министра финансов, заведения же трактирного промысла – в порядке, определенном положением об этом промысле, т. е. с разрешения городской думы. Буфеты с продажей крепких напитков на вечерах, базарах и гуляньях, имеющих благотворительную или иную общеполезную цель, могли открываться с разрешения губернаторов после уплаты установленного патентного сбора. Продажа спирта, вина и водочных изделий в станционных домах и буфетах на станциях железных дорог разрешалась управляющим акцизными сборами по соглашению с соответствующим почтовым и железнодорожным начальством; во всех же остальных заведениях частных лиц – по соглашению Управляющего акцизными сборами с губернатором157157
  Жолобова Г.А. Частная торговля в условиях российской модернизации 1881– 1913 гг.: механизм правового регулирования отраслей. Оренбург: Оренбург. литературное агентство «Орлиг-А», 2015. С. 371.


[Закрыть].

Министерство внутренних дел объясняло свою политику такими аргументами: «Распивочная… торговля разрешена только в заведениях трактирного промысла (трактиры, гостиницы, постоялые дворы), т. е. в таких заведениях, в которых потребление спиртных напитков сопровождает лишь прием пищи в известную пору дня, и в буфетах на станциях железных дорог, пароходных пристанях, в театрах и в общественных собраниях. Разрешения на продажу питей в заведениях трактирного промысла выдаются с большой осторожностью, т. е. только в тех случаях, где это вызывается исключительно интересами правильного, равномерного и во всех отношениях целесообразного потребления вина населением и где это не сопряжено с очевидными или скрытыми злоупотреблениями, могущими подрывать благую цель реформы. В виду этого и так как большинство трактирных заведений, существовавших до введения казенной продажи питей, не отвечало вышеизложенным требованиям, число их пришлось значительно сократить. Большей части заведений трактирного промысла торговля крепкими напитками, составляющими предмет казенной продажи питей, разрешается только в запечатанной посуде и по установленной на этикете цене, так что здесь не может иметь место производство тех искусственных махинаций, к которым кабатчики прибегали раньше для спаивания своих посетителей и для извлечения из них возможно большей прибыли. Главную свою деятельность для извлечения необходимой прибыли трактиросодержателям придется ныне направить на продажу кушаний, чая и т. д. В некоторых случаях в заведениях трактирного промысла (например в гостиницах в городах) разрешается торговля крепкими напитками по вольной цене и в налив в графины произвольными мерами, причем, однако, и в этом случае они обязаны отпускать, по требованию потребителей, вино в запечатанной посуде. Исключение составляют только некоторые первоклассные рестораны и гостиницы, которые с особого разрешения министра финансов имеют право продавать все крепкие напитки исключительно по вольной цене и в налив произвольными мерами без обязательного отпуска их в запечатанной посуде по казенной цене. Так как продажа казенных питей по установленной цене и в запечатанной посуде не может служить источником прямого дохода для содержания этих заведений, то казна содержателям этих заведений выдает особое вознаграждение как бы за комиссионную продажу. Тем же заведениям трактирного промысла, которым дозволена продажа крепких напитков для распития на месте из раскупоренной посуды, произвольными мерами, по вольной цене, никакое вознаграждение не выдается, так как такой способ продажи вина сам по себе обеспечивает некоторую прибыль. В местах продажи питей, содержимых частными лицами, могут быть, кроме монопольных напитков, продаваемы и другие питья, как-то: пиво, мед, виноградное вино и даже водочные изделия частных фирм. Напитки эти могут быть продаваемы на комиссионных началах и в казенных винных лавках»158158
  Буловский А. Казенная винная монополия… С. 19–21.


[Закрыть].

С этих напитков, где бы они не продавались, взималась в пользу казны комиссионная плата с цен, по которым они реализовывались в данной местности, в следующем размере: а) с водочных изделий заводов района казенной продажи – 5 %, б) с водочных изделий заводов вне района казенной продажи, а также старой водки и русского коньяка – 10 % и в) с очищенной водки, привозимой извне – 15 %. На комиссионные изделия наклеивалась бандероль и ярлык, из которых первый обозначал, что комиссионная плата взыскана, а на втором проставлялась объявленная цена. В случае если торговец хотел повысить цену изделия, то на бутылку наклеивался новый ярлык с новой продажной ценой, и с торговца взыскивался дополнительный комиссионный сбор с разницы цен. Цены на водочные изделия частных заводчиков не должны были быть ниже цен, назначенных министром финансов для тех же напитков в районе казенной продажи питей. Иностранные водочные изделия, оклеенные таможенными бандеролями, не подлежали оплате комиссионным сбором и на них не наклеивались комиссионные бандероли и ярлыки. Продажа этих изделий допускалась во всех тех заведениях, которые получили разрешение на торговлю водочными изделиями. Что же касается пива, портера и меда, то комиссионная продажа этих изделий допускалась в казенных винных лавках в тех местностях вне городских поселений, где не имелось частных питейных заведений с продажей данных напитков. Комиссионная плата за эти изделия назначалась по 1 коп. с бутылки емкостью не свыше 1/20 ведра, с бутылок же большей емкости взималось дополнительно по 1 коп. за каждую лишнюю емкость в 1/20 ведра. Эта плата взималась путем наклеивания на горлышко бутылки бандероли.

Свидетельство, разрешающее продажу питей, должно было выставляться на видном месте. Алкогольные напитки должны были продаваться в стеклянной запечатанной посуде, оклеенной этикетом с обозначением крепости и цены вина. Во всех заведениях трактирного промысла, которым разрешена продажа спирта, вина и водочных изделий, эти напитки могли отпускаться на вынос и распивочно, но даже в последнем случае – в запечатанной посуде и по назначенным казной ценам. Их содержатели, как и содержатели других частных заведений, продающих алкогольные напитки по поручению казны по установленным ценам, получали вознаграждение от казны на условиях и в размере, определяемом министром финансов. Управляющий акцизными сборами, по соглашению с губернатором, мог предоставлять городским заведениям трактирного промысла право продажи напитков для распития на месте произвольными мерами и в налив из графинов, по вольной цене. Такие же права предоставлялись всякого рода буфетам, а с особого разрешения министра финансов – и трактирным заведениям, расположенным вне городских поселений. Содержатели подобных заведений не только не получали вознаграждения от казны, но и обязаны были уплачивать за такую продажу патентный сбор в соответствии с расписанием, приложенным к Положению о казенной продаже питей. В случае обнаружения в заведениях, содержащихся частными лицами, нарушений этих норм, у них «во всякое время» в административном порядке могло быть отобрано свидетельство на производство продажи питей.

Журналист и автор авантюрных романов Николай Николаевич Животов делил трактиры всего на две категории – «серые» и «грязные». «Из всех видов и категорий петербургских трактиров самым несимпатичным и зловредным следует бесспорно признать "серый" трактир, предназначенный для публики средней – между чернорабочими и достаточными людьми, каковы мелкие служащие, торговцы, разносчики, приказчики, писцы, канцеляристы, артельщики и тому подобный люд. Я не хочу этим сказать, что для средней публики, или "серой", как ее называют, вовсе не нужно трактиров. Напротив. Для этой публики трактир является единственным местом питания, развлечения, отдыха и удовольствия. Зло "серых" трактиров кроется в самой постановке дела, в их организации, устройстве и содержании. Это, проще говоря, не трактиры, а вертепы, служащие для спаивания посетителей и рассчитанные только на одно пьянство, разгул и разврат. Отнимите у этих трактиров их теперешние атрибуты в виде падших созданий, низкоградусной сивухи, гремящего органа и пьяной оргии завсегдатаев, заставьте держать их приличную кухню, доброкачественную провизию, чистую, благообразную обстановку и… и трактиры эти закроются сами собой. Вы спросите: почему? А потому, что тогда этот трактир не в состоянии будет платить 1 000 руб. повинностей, 2 000–3 000 руб. за квартиру, 3 000–4 000 руб. на содержание служащих и т. п., и главное, не будет давать хозяину 5 000–6 000 руб. годового дохода… трактиры в Петербурге мельчают; приличные трактиры превращаются в серые, грязные, дешевые, кабацкие… Это лучше всего доказывает, что последние трактиры выгоднее держать, чем первые. И действительно. Кто пойдет в хороший трактир? Приличный человек, который выпьет, закусит, послушает орган, почитает газету и уйдет; он много-много израсходует целковый, а в компании – два-три рубля. И только. Между тем такому гостю надо предложить выбор по карте, подать все чистое, свежее, доброкачественное. А это все стоит денег; тогда как серая публика невзыскательна, неразборчива, безответна, неумеренна, невоздержанна и, "разойдясь", истратит все, что есть в кармане, т. е. оставит в трактире больше приличного посетителя, хотя у последнего в сто раз больше амбиции, требовательности, гонору и крику. Серая публика "все сожрет" и окуня от сига не отличит, конины – от черкасского мяса… А подай-ка приличному гостю телятину с душком? Тут и протокол сейчас наживешь… "Хороводься" потом с ним!.. Неудивительно, что у нас в Петербурге приличному человеку (не говоря уже про дам) без шальных денег решительно негде закусить, некуда зайти. А рядом с этим "серые" трактиры спаивают, отравляют свою публику»159159
  Животов Н.Н. Петербургские профили. СПб.: Типолитография А. Винеке, 1895. Вып. 4. Среди официантов. С. 42–43.


[Закрыть].

В свою очередь «серые» трактиры Н.Н. Животов также дробил на «местные» и «центральные». Отличались они тем, что «местные» «торгуют неодинаково, а… "центральные" постоянно… В трактирах "местных" дым стоит коромыслом только по субботам, в праздники, по понедельникам и после запора лавок, а в остальное время – хоть трактир закрывай: никого почти нет; в "центральных" же трактирах публика собирается с разных мест, постоянно меняется и определенных часов бойкой или тихой торговли нет». Вот зарисовка из «центрального» трактира: «Невский проспект. Целые два этажа, первый и второй, залиты огнями… Первый час ночи… В этом трактире… 86 столов и за каждым сидит три-шесть человек, так что всех посетителей не менее 400–500 человек. Классифицируются они так: около ста падших женщин, т. е., другими словами, нет ни одного стола без участия "этих дам"; человек сто парней-подростков из торгового люда; есть прямо мальчишки лет 15–16, ушедшие тайком из артельной квартиры и спускающие последние гроши, нажитые или украденные; далее, человек сорок пожилых служащих, т. е. приказчиков, сидельцев, артельщиков; человек тридцать темных личностей из комиссионеров, агентов-жидков и т. п. субъектов; человек 40–50, случайно попавших в омут и зашедших компаниями поесть или "попить чайку", повидаться, побеседовать; наконец – аристократия трактира, т. е. хозяева окрестных лавок, заседающие с хозяином трактира, обыкновенно или в отдельном большом кабинете, или внизу у буфета… Сидят человек шесть-восемь. Угощает хозяин – бутылку мадеры… Потом каждый из участвующих "отвечает", требуя тоже бутылку, пока очередь опять доходит до хозяина… Мадера переходит на донское или бенедиктин и требуется до тех пор, пока аристократия "намадерится" до мертвой точки и разводится слугами трактира по домам. Каков хозяин – таковы и служащие. Хозяин спаивает свою публику, а буфетчик со слугами остальных посетителей… Пьянство идет повальное… На каждом столе батареи бутылок, графинов, а "музыка" органа гремит, не переставая, подбодряя сильно захмелевших… Языки сидящих заплетаются, позы принимаются непозволительные, споры, крики, брань, препирательство, циничные остроты, раскрасневшиеся физиономии, беспорядочные костюмы. Стыд, понятие о приличии – давно утрачены всеми. Дамы сидят на коленях у кавалеров, кавалеры ноги вытянули на колени соседям; слуги пьют вместе с гостями на их, разумеется, счет, "по-приятельски"; теснота доходит до того, что некоторые пьют стоя, приткнувшись к окну, зеркалу или органу… Очевидно, здесь не едят, а только пьют, и даже не пьют, а прямо напиваются, и напиваются до потери сознания. Пока человек сидит – ему подают пития, свалился – убирают… точно спорт какой. О мере нет ни у кого ни малейшего представления. Человек "мама" не выговаривает, тычет только пальцем на пустые бутылки – и слуга бежит за другими, наполненными, и производит смену. Посетитель не может уже подняться с диванчика или стула без посторонней помощи, бессмысленно водит отупелыми глазами по сторонам, а ему все подливают! Это необходимо, потому что на этом зиждется вся торговля. Хозяин получает надлежащий "оборот"; буфетчик достаточно спустил "за голенищу"; слуга прилично "обсчитает" на пустых бутылках или "запустит арапа", а гость "ублаготворится" во всю ширь своей натуры. Трактир прежде торговал до одиннадцати часов вечера, теперь торгует до часу ночи; но дайте ему торговать до трех часов утра – и получите ту же картину царства пьянства… Кормить посетителей прямой ущерб хозяина, – меньше выпьют, трезвее выйдут. И таких вертепов в Петербурге не менее 120–130»160160
  Животов Н.Н. Петербургские профили… Вып. 4. Среди официантов. С. 44.


[Закрыть].

Следующий тип «серого» трактира – «местный»: «Сытный рынок на Петербургской стороне. Кругом всего рынка, как кольцо – трактиры, и все на один фасон. В трактире три половины: в первой водка подается косушками и полштофами, во второй стаканами и графинами, в третьей рюмками и полубутылками. В первой – своя русская печь с закуской из рубца, капусты, колбасы и селянки на сковородке; чай здесь двоим стоит шесть копеек; во второй половине буфет с разложенными бутербродами, жареными рыбками, заливным судаком, куском ветчины, яйцами и соленьями. Тут же и водка разливается буфетчиком из одной четвертной в косушки, графины и полубутылки. Водка одна и та же, а продается по ценам разным, смотря кому и на которую половину подается; в первую половину – цены кабака, во вторую – дороже на 50 %, а в третью – на 150 %. Зато здесь, на чистой половине, органчик, кабинетики, мягкие стулья, занавеси. И публика разная. Разносчики, дворники, лакеи, сторожа – в кабацкой половине; приказчики, сидельцы, маклаки – у буфета, а наверху хозяева и "господа". Относительно пьянства и спаивания картина та же, только внизу еще серее: циничные песни, драки и отборная ругань спившихся рабочих производится в более откровенной форме. Наверху то же пьянство, но чиннее… Каждый буфет имеет два прилавка: один почище, с полотенцем для утирания губ, а другой без оного – выпивающие утирают рот рукавом или кулаком. В одном за 5 копеек наливают "барину" рюмку емкостью примерно 1/300 ведра и наливают из бутылки с этикетом "столовое вино"; в другом за тот же пятак "мужичку" наливают стаканчик емкостью 1/200 ведра и наливают из графина. Можно подумать, что эта последняя водка хуже качеством, но если вы посидите в трактире у буфета полчаса, то и увидите, как буфетчик доливает и бутылку, и графин из одной и той же четвертной… С одной стороны, чисто одетая публика переплачивает даром деньги, мечтая, что пьет столовое вино, а с другой – простой люд получает здесь водку по ценам питейного дома, но в обстановке, более благоприятствующей спаиванию… Местных трактиров до двухсот, и все они группируются около фабрик, заводов, рынков, присутственных мест, казенных учреждений и вообще в людных населенных пунктах»161161
  Животов Н.Н. Петербургские профили… Вып. 4. Среди официантов. С. 45.


[Закрыть].