Текст книги "«Пьяный вопрос» в России и «сухой закон» 1914-1925 годов. Том 2. От казенной винной монополии С.Ю. Витте до «сухого закона»"

К 10-летней годовщине введения «сухого закона» советское государство решилось разрешить продажу водки. Интересные воспоминания об этом сохранились в тогдашних газетах: «В первый день выпуска сорокаградусной люди на улицах… плакали, целовались, обнимались. Продавать ее начали в 11 часов утра, а уже в 4 часа все магазины были пустые». Культ нуждается в фольклоре – в народе появилась своя градация водочной посуды: «Если кому нужно купить сотку, то просят – дайте пионера, полбутылки – комсомольца и бутылку – партийца». В Москве продажа советской водки началась 4 октября 1925 г., в воскресенье. У магазинов, торговавших спиртным, выстроились очереди. В среднем продавали по 2 000 бутылок в день. Появление водки в продаже обухом ударило по промышленности, на работу не вышло много рабочих, а многие из тех, кто все же решился на трудовой подвиг, к обеду «доходили до кондиции».

В связи с выпуском в продажу 40^о водки Агитпроп ЦК ВКП(б) опубликовал тезисы, в которых следующим образом объяснялись причины такого решения советского правительства: «Угрожающий рост самогонокурения и распространения его на все более и более широкие слои населения поставил вопрос о продаже водки как одного из средств, ослабляющих дальнейший рост самогонокурения… В то же время доходы, получаемые государством от вина, дают государству возможность увеличить расходы на цели восстановления крупной промышленности, развития просвещения и т. п.»475475
  Цит. по: Дейчман Э.И. Алкоголизм и борьба с ним. С. 139


[Закрыть].

В 1924 г. М. Булгаков записал в своем дневнике: «В Москве событие – выпустили 30^о водку, которую публика с полным основанием назвала «рыковкой». Отличается она от царской водки тем, что на десять градусов она слабее, хуже на вкус и в четыре раза ее дороже». «Водку называют „Рыковка“ и „Полурыковка“. „Полурыковка“ потому, что она в 30^о, а сам Рыков (горький пьяница) пьет в 60^о». В дневнике М. Булгакова 1925 г. есть анекдоты на водочную тему: «Если бы к „Рыковке“ добавить „Семашковки“ (народный комиссар здравоохранения Н. Семашко), то получилась бы хорошая „Совнаркомовка“. „Рыков напился по смерти Ленина по двум причинам: во-первых, с горя, а во-вторых, от радости“. А. Рыков после смерти В.И. Ленина возглавлял советское правительство, и решение, по отмене сухого закона, под которым он поставил подпись, всколыхнуло общество.

Известный писатель В.Т. Шаламов вспоминал: «Эта водка "рыковка"…, которой внезапно стало торговать государство, выпуск ее наделал немало шума и в Москве. Ведь в России с 1914 г., с войны, был сухой закон, а в революцию даже самая мысль, что государство может торговать водкой, отвергалась. После гражданской Россия знала только самогонку, и немало славных страниц вписано тогдашней милицией в борьбу с самогоноварением. Торговля водкой в "казенке", водочные откупы считались смертным грехом царского правительства. А Рыков, ставший после смерти Ленина председателем Совнаркома, подписал… Я сам помню, своими глазами видел разбиваемый водочный магазин на Тверской пьяной толпой. На Пушкинской площади толпа окружила милиционера, велела ему плясать, и милиционер плясал. В кругах партийных, чтобы несколько снизить то сильное впечатление, которое произвела во всей стране продажа водки, был распространен и усиленно муссировался слух, что Рыков ввел продажу водки от горя. Плакал после смерти Ленина и пил, пил без конца. Так народная легенда дала объяснение "рыковке" – … новой водке»476476
  Шаламов В.Т. Собрание сочинений. М.: Вагриус, 1998. Т. 4. С. 31.


[Закрыть].

Русский публицист, философ, экономист Н. Валентинов (Н.В. Вольский), эмигрировавший в 1928 г. во Францию, полагал, что «принудительное, до НЭПа, воздержание от спиртных напитков исчезло, появилась в продаже водка, вместе с нею пьянство, массовые невыходы на работу после получения заработка и праздничных дней. В Москве в рабочем районе – на Пресне – можно было постоянно видеть десятки совершенно пьяных рабочих. Борьба за увеличение производительности труда встречала сопротивление со всех сторон. Профессиональные союзы старались от нее уклониться, а так называемая, рабочая оппозиция, с которой солидаризировалась и троцкистская оппозиция, находила принципиальные возражения против увеличения производительности труда»477477
  Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина: Годы работы в ВСНХ во время НЭП. Воспоминания / сост. С.С. Волк. М.: Современник, 1991. С. 91.


[Закрыть].

Н. Тяпугин описывал сложившееся положение так: «Когда умолкли грозы Гражданской войны, ушли лишения голодного и холодного существования, народ вздохнул легче, и он опять потянулся к тому соблазнительному дурману, с которым он сжился на протяжении долгих лет и который он не успел забыть. Возвратились в СССР южные винодельческие районы, которые были отторгнуты, появились хлебные излишки на самогон, снят запрет, были допущены в продажу виноградные вина, слабые наливки и пиво, появился НЭП… И алкоголь – льстивый, коварный – стал опять забирать народ в свой плен. Под знакомыми всем желто-зелеными вывесками гостеприимно открыли свои двери рестораны, трактиры, пивные… В окнах магазинов заиграли разноцветными красками стройные ряды бутылок с "слабыми" напитками. На улицах появились пьяные – шатающиеся, с мутным взглядом, с бессвязной речью… Дети вначале смотрели на них с изумлением и спрашивали взрослых: "Что с ними?" Потому что дети, выросшие среди лишений войны и в обстановке революционного подвига народа, дети, не видавшие в своей жизни пьяных, не знали, что такое пьяный. Теперь дети это узнали. В винных магазинах стали устанавливаться очереди за получением спиртных напитков. Особенно "отличилась" Москва в пасхальные дни 1925 г., когда было продано здесь около 2 млн бутылок разных спиртных напитков. На улицах появилось много пьяных. Милиция штрафовала за появление в нетрезвом виде на улице и для протрезвления увозила пьяных в милицейские участки. За воскресный и понедельничный дни во всех отделениях милиции перебывало около 3 000 пьяных. Наложено штрафов на несколько тысяч рублей за дебош, пьянство и хулиганство. Милиция зарегистрировала несколько десятков пьяных избиений, драк, несколько отравлений алкоголем. Несколько детей, оставшись без присмотра родителей, сильно пострадали от падения из окон, с лестниц. Более 20 человек умерло от злоупотребления спиртными напитками. Зарегистрировано несколько десятков случаев острых желудочных заболеваний. В дни получек пивные и трактиры стали заполняться трудящимися. В газетах описывались и описываются бытовые сценки, где плачут женщины, поджидающие из пивных своих мужей, нередко оставляющих там всю свою получку. Визжит гармоника, хлопают пробки. Пьянка идет целыми цехами. В одном углу гуляет "котельная", в другом – "мартеновский". Шум, драки. А на улице – две очереди. Одна – мужская – ждет освобождения столиков, другая женская – ждет выхода пьяных мужей»478478
  Тяпугин Н. Народные заблуждения и научная правда об алкоголе. М.: Изд-во Наркомздрава, 1926. С. 11.


[Закрыть].

Водка сначала продавалась по низкой цене. Затем цены были увеличены, но в связи с малым спросом на дорогую водку в деревне до 1929 г. наблюдалось постепенное их снижение. Это привело к росту потребления водки. В среднем по РСФСР, УССР и БССР потребление водки и самогона на душу населения было 6,25 л., что составляло около 72 % от уровня душевого потребления алкоголя в 1913 г. Однако «выпуск водки не только не вытеснил самогона в деревне, но сопровождался даже более быстрым нарастанием алкоголизма в деревне, чем это происходило в городе… В 1924 г., когда водки еще не было, все потребление самогона городе составляло менее 35 % по отношению к довоенному потреблению водки; все потребление самогона в деревне составляло в 1924 г. около 50 % по отношению к довоенному потреблению там водки. А за последний отчетный 1927–1928 г., когда есть и самогон, и водка, общее потребление их: в городе, вместо 35 % мы имеем 75 %, а в деревне – вместо 50 % мы имеем 150 % довоенной нормы»479479
  Воронов Д.Н. Алкоголь в современном быту… С. 64–65.


[Закрыть].

В 1920-е гг. облеченные властью партийцы также много пили, несмотря на строгие окрики сверху. Можно сказать, что употребление спиртного было неотъемлемой частью образа жизни ответственных работников того времени. Пьянство было столь распространенным, что контрольные комиссии, которые следили за соблюдением партийной этики, разработали особую классификацию для его градации. Если ответственные работники собирались, чтобы выпить пару литров пива, то это мероприятие характеризовалось как «пьянка» или «выпивка». Если пили много и до бесчувствия, то это уже была «попойка» или даже «попойка, доходящая до невменяемости». В партийной печати еще встречался термин «вакханалия», но его применяли реже и для особо масштабных безобразий, связанных с нарушением закона480480
  Шабалин В.В. Пьянка, выпивка, попойка (фоновые практики районной номенклатуры) / Алкоголь в России. Иваново: Филиал РГГУ в г. Иваново, 2012. С. 21.


[Закрыть].

В политическом отчете Центрального Комитета от 18 декабря 1925 г. И.В. Сталин сказал о винной монополии следующее: «Кстати, два слова об одном из источников резерва – о водке. Есть люди, которые думают, что можно строить социализм в белых перчатках. Это – грубейшая ошибка, товарищи. Ежели у нас нет займов, ежели мы бедны капиталами и если, кроме того, мы не можем пойти в кабалу к западноевропейским капиталистам, не можем принять тех кабальных условий, которые они нам предлагают и которые мы отвергли, – то остается одно: искать источников в других областях. Это все–таки лучше, чем закабаление. Тут надо выбирать между кабалой и водкой, и люди, которые думают, что можно строить социализм в белых перчатках, жестоко ошибаются»481481
  Сталин И.В. Полное собрание сочинений. М.: Политиздат, 1946. Т. 7. С. 134.


[Закрыть].

В письме Шинкевичу И.В. Сталин объяснил введение винной монополии так: «Вы ссылаетесь на слова Ленина… против водки. Слова Ленина, конечно, известны Центральному Комитету. Если ЦК партии тем не менее согласился на введение водки, то это потому, что он имел на то согласие Ленина, данное в 1922 г. Ленин не считал исключенным, что мы сможем при известных жертвах с нашей стороны урегулировать свои расчеты по долгам с буржуазными государствами и получить крупный заем или крупные долгосрочные кредиты. Так думал он в период конференции в Генуе. При такой комбинации нам, конечно, не пришлось бы вводить водку. Но так как эта комбинация не осуществилась, а денег для промышленности у нас не было, между тем как без известного минимума денежных средств мы не могли рассчитывать на сколько-нибудь сносное развитие нашей промышленности, от которого зависит судьба всего нашего народного хозяйства, – то мы вместе с Лениным пришли к тому, что придется ввести водку. Что лучше: кабала заграничного капитала или введение водки, – так стоял вопрос перед нами. Ясно, что мы остановились на водке, ибо считали и продолжаем считать, что, если нам ради победы пролетариата и крестьянства предстоит чуточку выпачкаться в грязи, – мы пойдем и на это крайнее средство ради интересов нашего дела. Вопрос этот стоял у нас на обсуждении ЦК нашей партии в октябре 1924 г. Некоторые члены ЦК возражали против введения водки, не указывая, однако, никаких источников, откуда бы можно было черпать средства для промышленности. В ответ на это 7 членов ЦК, в том числе я, внесли в пленум ЦК следующее заявление: "Товарищ Ленин летом 1922 г. и осенью того же года (сентябрь) несколько раз заявлял каждому из нас, что ввиду безнадежности получения займа за границей (провал Генуи) необходимо будет ввести водочную монополию, что это особенно необходимо для создания минимального фонда для поддержания валюты и поддержания промышленности. Обо всем этом считаем своим долгом заявить ввиду того, что некоторые товарищи ссылаются на более ранние заявления Ленина по этому вопросу". Пленум ЦК нашей партии принял решение о введении водочной монополии»482482
  Там же. Т. 9. С. 81.


[Закрыть].

6 ноября 1927 г. И.В. Сталин беседовал с представителями иностранных рабочих делегаций. На ней присутствовало 80 делегатов от Германии, Франции, Австрии, Чехословакии, Южной Америки, Китая, Бельгии, Финляндии, Дании и Эстонии. Беседа длилась 6 часов. Представитель французской делегации задал следующий вопрос: «Как увязываются водочная монополия и борьба с алкоголизмом?». На что И.В. Сталин ответил: «Я думаю, что их трудно вообще увязать. Здесь есть несомненное противоречие. Партия знает об этом противоречии, и она пошла на это сознательно, зная, что в данный момент допущение такого противоречия является наименьшим злом. Когда мы вводили водочную монополию, перед нами стояла альтернатива: либо пойти в кабалу к капиталистам, сдав им целый ряд важнейших заводов и фабрик, и получить за это известные средства, необходимые для того, чтобы обернуться; либо ввести водочную монополию для того, чтобы заполучить необходимые оборотные средства для развития нашей индустрии своими собственными силами и избежать, таким образом, иностранную кабалу. Члены ЦК, в том числе и я, имели тогда беседу с Лениным, который признал, что в случае неполучения необходимых займов извне придется пойти открыто и прямо на водочную монополию, как на временное средство необычного свойства. Вот как стоял перед нами вопрос, когда мы вводили водочную монополию. Конечно, вообще говоря, без водки было бы лучше, ибо водка есть зло. Но тогда пришлось бы пойти временно в кабалу к капиталистам, что является еще большим злом. Поэтому мы предпочли меньшее зло. Сейчас водка дает более 500 млн руб. дохода. Отказаться сейчас от водки, значит, отказаться от этого дохода, причем нет никаких оснований утверждать, что алкоголизма будет меньше, так как крестьянин начнет производить свою собственную водку, отравляя себя самогоном. Здесь играют, очевидно, известную роль серьезные недостатки по части культурного развития деревни. Я уже не говорю о том, что немедленный отказ от водочной монополии лишил бы нашу промышленность более чем ½ миллиарда рублей, которые неоткуда было бы возместить. Значит ли это, что водочная монополия должна остаться у нас и в будущем? Нет, не значит. Водочную монополию ввели мы как временную меру. Поэтому она должна быть уничтожена, как только найдутся в нашем народном хозяйстве новые источники для новых доходов на предмет дальнейшего развития нашей промышленности. А что такие источники найдутся, в этом не может быть никакого сомнения. Правильно ли поступили мы, отдав дело выпуска водки в руки государства? Я думаю, что правильно. Если бы водка была передана в частные руки, то это привело бы: во-первых, к усилению частного капитала, во-вторых, правительство лишилось бы возможности должным образом регулировать производство и потребление водки, и, в-третьих, оно затруднило бы себе отмену производства и потребления водки в будущем. Сейчас наша политика состоит в том, чтобы постепенно свертывать производство водки. Я думаю, что в будущем нам удастся отменить вовсе водочную монополию, сократить производство спирта до минимума, необходимого для технических целей, и затем ликвидировать вовсе продажу водки. Я думаю, что нам не пришлось бы, пожалуй, иметь дело ни с водкой, ни со многими другими неприятными вещами, если бы западноевропейские пролетарии взяли власть в свои руки и оказали нам необходимую помощь. Но что делать? Наши западноевропейские братья не хотят брать пока что власти, и мы вынуждены оборачиваться своими собственными средствами. Но это уже не вина наша. Это – судьба. Как видите, некоторая доля ответственности за водочную монополию падает и на наших западноевропейских друзей (Смех, аплодисменты)»483483
  Сталин И.В. Полное собрание сочинений. М.: Политиздат, 1946. Т. 10. С. 96–97.


[Закрыть].

Таким образом, по мнению И.В. Сталина, выпуск и продажа водки носила временный характер, с целью восстановления промышленности, так как добиться кредитов на Западе СССР под приемлемые условия было невозможно. Эту же мысль он подчеркнул на политическом докладе Центрального Комитета 3 декабря 1927 г.: «Я думаю, что можно было бы начать постепенное свертывание выпуска водки, вводя в дело, вместо водки, такие источники дохода, как радио и кино. В самом деле, отчего бы не взять в руки эти важнейшие средства и не поставить на этом деле ударных людей из настоящих большевиков, которые могли бы с успехом раздуть дело и дать, наконец, возможность свернуть дело выпуска водки?»484484
  Там же. С. 129.


[Закрыть]. Однако после этого мысль о временном характере казенной винной монополии и вообще о водке из выступлений И.В. Сталина исчезают. В 1924 г. было выпущено 11,3 млн л спирта, а доход от его продажи составил 2 % поступлений в бюджет, в 1927 г. было уже произведено 550 млн л, что обеспечило 12 % государственных доходов, т. е. временная мера превратилась в постоянную. Таким образом, Постановлением 28 августа 1925 г. «сухой закон» был окончательно похоронен. Продержался он практически десять лет, несмотря на Первую мировую и гражданские войны. Правда, следует отметить, что ни при Николае II, ни при В.И. Ленине «сухой закон» не был полным, скорее это были ограничения в продаже определенных алкогольных напитков (в основном крепких). Слабоалкогольные же в основном под запрет не попадали. Также не запрещалось употреблять спиртосодержащие жидкости. В конце концов идея «сухого закона» провалилась полностью. Плохо организованные попытки части «старых» большевиков удержать хотя бы его видимость закончились крахом. Символ пьянства – 40^оводка вернулась на прилавки магазинов, а в государственный бюджет – доходы от продажи алкоголя.

И.В. Сталин оказался человеком, который «не боялся грязи» и отменил «сухой закон». Формально претензий к нему особых нет, так как запрет на продажу алкоголя в 1914 г. вводился на период до окончания войны. Война закончилась, причем сразу две – Первая мировая и Гражданская, наступил мир, и можно было отменить «сухой закон», тем более, что закон о полном запрещении продажи алкоголя в России Государственная дума так и не приняла. Возможно, потому что просто не хотела. Она и к «сухому закону» во время первой мировой войны относилась неоднозначно. В принципе «сухой закон» в России можно было и не отменять. Значительная часть населения уже привыкла жить без водки, пьяный на улице был редкостью. Конечно, были и побочные явления: самогоноварение, употребление суррогатов спирта и т. д. Но в принципе со временем с этим можно было справиться, не до конца конечно, а в целом. Стоило только бы захотеть. Постепенно выросло бы несколько трезвых поколений и о водке бы забыли, а старые, которые ее помнили, ушли бы. Запамятовали же о спиртном во время монголо-татарского нашествия (пожалуй, единственный положительный момент этого периода). Однако опять появились следующие доводы: страну нужно поднимать, ей нужны доходы, без этого придется идти в рабство к капиталистам. А во время интервенции, когда с этими капиталистами воевали, доходы, значит, были не нужды. Без водки и выиграли войну, и армию практически с нуля создали в 5,5 млн человек. Просто государство опять пошло по наиболее легкому пути – производство и продажа водки, минимум затрат и максимум прибыли. Не нужно думать, не нужно перестраивать экономику, гони спирт как какая-нибудь бабка-самогонщица и продавай. Самое обидное, что за «сухой закон» Россией была заплачена огромная цена – проигрыш в мировой войне (мы ведь действительно могли захватить Константинополь и черноморские проливы) и распад государства, так как он вводился не вовремя и неправильно. А потом его просто взяли и отменили, как будто ничего не было, и все пошло по-прежнему.

Заключение

Человечество знакомо с алкоголем с древности. Тысячелетиями он использовался людьми. В разных странах и у разнообразных народов выработалась культура его употребления. Спиртные напитки приносили как вред, так и пользу. Постепенно алкоголь стал товаром, который приносил доход не только частным лицам, но и государству. В связи с тем, что продажа спиртных напитков является одним из наиболее прибыльных видов экономики, государство контролирует и регулирует отдельные этапы их производства, торговли и употребления. Связана такая доходность с разницей между себестоимостью производства спирта (чрезвычайно низкой) и рыночной ценой. С целью ограничения потребления алкоголя продажа алкоголя обложена заметным налогом (акцизом) или вообще монополизировано государством. Зачастую акцизы и налоги составляют большую часть цены крепких алкогольных напитков. Таким образом, государство получает прибыль от продажи алкоголя, которая сравнима, а иногда и превышает прибыль других секторов экономики.

Во многих европейских странах государство постепенно монополизировало производство и продажу алкоголя. Россия проходила несколько этапов продажи спиртных напитков: откупа, акцизы, государственная винная монополия. При этом менялась лишь форма, а сущность оставалась прежней – государству выгодно, когда население пьет, и оно несет убытки, в случае если трезвость набирает силу. В России уже начиная с Ивана III производство и продажу алкоголя государство взяло под свой контроль. Именно к этому времени относится распространение в стране настоящего крепкого алкоголя – водки, потеснившей традиционные меды и браги. При этом Иван III почти 20 лет вел долгий спор с церковью, пытаясь запретить ей производство алкоголя. Но лишить монастыри права на водку смогли только через два века. При Иване Грозном государственная винная монополия на водку сложилась в развитую бюрократическую систему. Также при этом царе возникли кабаки – наиболее беззастенчивая система спаивания населения с целью извлечения дохода. Наряду с экспортом мехов именно «государево питье» обеспечивало наполнение казны, а разрешение на открытие кабака являлось своеобразной наградой.

Производство и продажу спиртного доверено было контролировать кабацким головам. Они собирали так называемый кабацкий сбор, из-за которого очень часто возникали кабацкие бунты. В 1652 г. патриарх Никон и царь Алексей Михайлович попытались реформировать не только церковь, но и систему пития в России. Кабаки были отменены, и вместо них учреждались кружечные дворы, где водка продавалась только навынос. Но реформа быстро сошла на нет из-за необходимости дополнительных доходов для войны с Польшей. При Петре I была возрождена на какое-то время казенная винная монополия, но к концу своего царствования он начал заменять его на откупа. Постепенно откупная система начала укрепляться. Дворяне получили право производить водку для своих нужд, от 30 до 1 000 ведер в год в зависимости от чина по Табели о рангах, но употреблять ее дозволялось только в поместьях. Прочим сословиям, крестьянам и горожанам, разрешили варить для себя только мед и пиво. Екатерина II кабаки переименовала в «питейные заведения», «понеже от происшедших злоупотреблений название кабака сделалось весьма подло и бесчестно», питейные заведения украшались государственным гербом. С 1767 г. откупная система продажи алкоголя начинает преобладать над системой продажи на вере, а с 1795 г. последняя полностью исчезает. При этом расширяются и обращают на себя внимание правительства злоупотребления откупщиков, приводившие к развитию пьянства и неуплате доходов от алкоголя. Наибольший размера винный доход достиг при царе Николае I – 46 %. Это был уже поистине «пьяный бюджет».

Движение за дешевую водку 1858 г. заставило государство отменить откупную систему и ввести акциз. В результате цена на водку резко снизилась и появилась знаменитая «дешевка». Однако доходы от продажи алкоголя упали не сильно. Население, благодаря «дешевке», просто стало больше пить. Однако этого было мало, и царем Александром III была разработана еще одна версия казенной винной монополии, которую пришлось осуществить министру финансов С.Ю. Витте. В соответствии с его системой спирт и алкоголь могли производить все желающие, но с соблюдением технических стандартов и обязательной продажей всей продукции в казну. Розничная реализация алкоголя дозволялась только по установленным ценам либо через казенные винные лавки, либо частными торговыми заведениями, которые продавали водку и спирт по государственной цене, сдавая 96,5 % выручки Министерству финансов. Не избежал С.Ю. Витте и перекосов в своей винной политике. Так, на первом этапе началось закрытие трактиров и других питейный домов, предполагалось, что покупатель будет приобретать бутылку в запечатанном виде в винном магазине, а потом пить ее содержимое дома, так сказать, в кругу семьи. Однако большинство население начало распивать водку прямо на улице, недалеко от винных лавок, доставляя множество неудобств остальным. Тем не менее с 1904 по 1913 г. чистая прибыль казны от торговли алкоголем превысила 5 миллиардов золотых руб.

Трезвенническое движение в России начало возникать во второй половине XIX в. как общественное явление. Постепенно к нему подключилось и государство. Благодаря С.Ю. Витте возникли Попечительства о народной трезвости, которые содержались на доходы от… от водки. Постепенно в трезвенническое движение кроме церковных деятелей и патриотических сил начали проникать и «инородные» элементы – либералы, которые в период акциза целенаправленно спаивали население и теперь вдруг озаботились народной трезвостью. Причину этому явлению наиболее ярко высказал октябрист Н.В. Савич: «Самым крупным источником доходов казны была винная монополия… Обычно при этом повторяли фразу, будто бы сказанную каким-то министром при Николае I: "Что ни кабак – то батальон"… агитация против казенной продажи вина чрезвычайно усилилась, в ней видели не только эксплуатацию порока населения, но и серьезную опору самодержавного режима». Таким образом, трезвенническое движение разделилось на патриотическую и либерально-демократическую части. Последняя стремилась к свержению политического режима и активно работала с общественным мнением, пытаясь свернуть казенную винную монополию. В конце концов это удалось. Здесь им во многом помог царь Николай II, зараженный либеральными идеями, он 22 августа 1914 г. ввел в России «сухой закон», породил всплеск подпольного самогоноварения – по полицейской статистике, до весны 1917 г. было выявлено свыше 11 тыс. нелегальных производств спирта, водки и браги. Население активно потребляло и различные суррогаты – например, в 1915 г. продажи «политуры», спиртового раствора для покрытия древесины, увеличились в 21 раз.

Сверх того, во время Первой мировой войны Николай II лишил бюджет страны четверти доходов. Восполнить эту потерю так и не удалось. Худшей антирекламы трезвенническому движению и придумать было трудно. Борьба за трезвость для России почему-то в конце концов обратилась политической катастрофой. «Подвиг» царя в конечном итоге стоил жизни ему и его семье, а в России произошла революция. При этом следует отметить, что злоупотребление алкогольными напитками является абсолютным злом. Но время для введения «сухого закона» было выбрано крайне неудачно. Перестраивать экономику на антиалкогольный манер во время мировой войны – дело невыполнимое (это и в мирное время сделать трудно). В результате финансовых ресурсов не хватило. Попытка восполнить потери повышением цен на продукты питания и товары первой необходимости привели лишь к недовольству населения. Таким образом революционная ситуация была создана, осталось только осуществить революцию. И революция не заставила себя ждать.

При этом, конечно же, не следует считать, что сама по себе борьба с пьянством привела к распаду Российской империи. Перестройка экономики – длительный процесс, чтобы заменить доходы от водки требуются десятилетия. С наскока эту проблему не решить. Просто этой проблемой воспользовались политические силы, которые хотели провести либеральные реформы, и им нужно было добиться поражения своего Отечества, как после Крымской войны 1853–1856 гг., когда проигрыш в данной войне надолго отодвинул от власти патриотические силы и позволил провести целый ряд демократических реформ. После русско-японской войны 1904–1905 гг. произошло то же самое. А уж поражение в Первой мировой войне, видимо, должно было окончательно поставить Россию в ряд «нормальных» государств. Однако этого не произошло. Либералы не смогли удержать власть. Вдруг оказалось, что государство защищало не общество от либералов, а либералов – от общества. Почти никто из них не остался жить в том «демократическом раю», который они сами и построили, разрушая старое общество, которое во многом существовало благодаря казенной винной монополии.