Текст книги "Господа Игры, том 2"

– Их и нет в штатном расписании. Этой должности вообще как бы не существует, поэтому у меня нет пропуска: в нем нечего указывать.

– Мисс аль-Кхасса, – Финч оглянулся, боясь, что их разговор привлечет внимание, но в холле не было никого, кроме охранника возле его стеклянной будки. – У некоторых наших сотрудников случаются непростые дни, все мы люди, но я всегда к вам хорошо относился, и если вы сейчас пойдете домой и отдохнете, то обещаю никому ничего не сказать.

– Вы думаете, я спятила?

– Нет, я думаю, вы переутомились и вам надо отдохнуть.

– Ну а как же Александр Дарнелл?

– Мистер Дарнелл сейчас в командировке в Дамаске и прибудет на следующей неделе, – уверенно сказал Финч.

– И кто же он в этом музее?

– Он арабист, куратор вашего направления секции Ближнего Востока, и это его кабинет находится в мансарде, по лестнице направо.

– И там есть белый рояль.

– Да, белый рояль, – подтвердил начальник охраны.

– И это рояль первой жены Дарнелла-самого-старшего.

– Да. Это всем известно.

– Ну хоть что-то сходится, – мрачно изрекла Тайра.

Финч посмотрел на нее долгим сочувственным взглядом.

– Я говорил вам, мисс аль-Кхасса, что когда-нибудь все ваши древние рукописи сыграют с вами злую шутку. Немудрено потеряться в реальности, целыми днями разбирая псевдо-магические бредни сумасшедших арабов.

Тайра не поверила своим ушам и ухватилась за протянутую охранником соломинку.

– Вы про «Книгу существ» аль-Арифи? – с надеждой спросила она.

– Про аль-Арифи не слышал, а вот про аль-Хазреда наслышаны все, – мистер Финч усмехнулся. – И про ваш «Некрономикон» тоже.

– «Некрономикон»? – переспросила Тайра, подумав о том, что услышать это название от Вермина было бы в самый раз, но от взрослого далекого от магии человека – весьма странно. – Он существует?

– Разумеется, да.

– Знал бы, где упасть, подстелил бы соломы, – философски заметила Тайра. – Никогда не верила, что эта книга не литературная выдумка и что она действительно есть в Британском музее. Но если она здесь, то должен быть и Куратор Темной Стороны.

– Я вас огорчу, мисс аль-Кхасса, – Финч покачал головой. – Никакого куратора нет. А «Некрономикон» написали вы…

– Я? – Тайра не дослушала до конца. – Я? Ну вот это точно чушь.

– …написали вы, по заказу мистера Дарнелла, – продолжил охранник.

Тайра приподняла правую бровь. Теперь слова Финча походили на бред сумасшедшего.

– Не надо на меня так смотреть, – попросил Финч. – Вы с мистером Дарнеллом задумали мистификацию для популяризации своего направления музея, взяли какие-то старые рукописи с заклятиями, пентаграммами и странными рисунками, ваш вундеркинд Дэвид Дарнелл вам помогал, он, похоже, запасники музея лучше всех знает, скомпоновали и перевели это все на арабский, как будто это и есть оригинальный текст аль-Хазреда. Потом мучили каллиграфов, чтобы они сымитировали переход автора к безумию, чтобы это виделось по рукописным строкам… Вы всем отделом потешались почти полгода, пока готовили это шоу с магическими текстами, страшными картинками и – бу-у! – монстрами из преисподней. Мистер Дарнелл еле уговорил руководство разрешить в павильоне пиротехнику, голограммы и прочие спецэффекты. Потом книгу переплели, состарили и выложили в экспозицию в канун Дня Дураков. Вы еще наняли актеров, которые магов сыграли, стриптизера даже привели, ну а потом был ваш выход… Было круто, надо сказать, – охранник улыбнулся. – Так что «Некрономикон» в Британском музее теперь существует, но Ктулху по нему не вызывается.

Тайра ощущала себя примой театра абсурда. Книги призыва в боевой магии и некромантии существовали, но некрономиконом ни одна из них никогда не звалась, да и использовались они преимущественно в учебных целях, чтобы отточить призыв и материализацию. Мир и реальность Тайры аль′Кхасы сходились лишь в определенных точках, но Тайра должна была признать, что можно было жить и в соответствии с тем, что говорил Финч. По крайней мере, знание языков, которые она выучила нормальным, а не магическим способом, никуда не пропало. Она вполне могла быть одним из арабистов отдела переводов секции Ближнего Востока, и Ксандер Дарнелл вполне мог быть ее шефом.

– Идите домой, мисс аль-Кхасса, – еще раз повторил Финч.

– А у меня тут есть дом?

– Служебная квартира, как мне известно.

– И где она?

Переставший удивляться Финч нажал кнопку на рации:

– Мистер Мэтьюс, уточните в кадровом отделе домашний адрес мисс Тайры аль-Кхассы.

Не дожидаясь ответа, Тайра вышла за дверь.

Она бесцельно брела по улицам внезапно ставшего совершенно чужим города. Даже если в этой реальности у нее и была квартира в Лондоне, идти туда Тайре не хотелось: она не могла вспомнить ни количества комнат, ни расположения мебели в них, ни даже района, в котором эта квартира могла бы находиться. На душе было серо: в одно мгновение у нее не осталось дома. Торхильдфиорда не существовало, а значит, не существовало вампиров, Мэл и ее полупустой служебной квартирки, а в питерской комнате в коммуналке давно полноправно царили Хи и ее вечный спутник бардак, и признать это место домом можно было с большой натяжкой. В Ишанкар пути тоже не было, а значит, комната в студенческом общежитии…

Фарха! Как же она раньше не подумала об этом! Фарха должна была быть здесь, она была еще одной ключевой точкой! Если Фарха отыщется в лондонском зоопарке, это будет означать, что магия все еще продолжает действовать и из этой реальности можно сбежать обратно в такую ненормальную, но свою, в Башню к сэру ′т Хоофту, в объятия к Райнарду… Тайра поймала желтое такси – до этого она ездила на нем всего один раз – и направилась в зоопарк.

Она долго ходила по аллеям от вольера к вольеру, рассматривая обезьян, львов, медведей и боясь, что и эта зацепка окажется ложной, но в конце концов остановила идущую по своим делам служащую зоопарка и получила верное направление. Попытаться все же стоило.

Соколы были красивыми, холеными, с лежащими одно к одному перьями, но была ли среди них ее Фарха? Музей вот тоже стоял себе, как и положено, и она даже была там сотрудницей, но какие были искажения в этой реальности! Поворачивать обратно было поздно. Если оставался хоть один шанс, хоть одна возможность узнать, не безумие ли все это, стоило им воспользоваться.

Тайра прошла к смотровой площадке. Весна только началась, но птиц уже выпускали в открытый вольер, звуки и запахи тут были гораздо сильнее. Тайра помнила, что сама, своим руками сдала сокольничему свою птицу, но сейчас она не могла отличить Амину от остальных птиц и даже приблизительно не могла вспомнить, как выглядел тот сокольничий. Тогда с ней был Ксандер Дарнелл… Но навряд ли Ксандер этой реальности смог бы опознать Фарху лучше самой Тайры.

Разрушить заклятье, наложенное на Фарху, было непросто, даже имея желание. Кровь и смерть связывали сильнее магических слов, и Тайра надеялась, что этот закон сработает и в мире, где явная магия отсутствовала. Фарха просто обязана была откликнуться на зов, но звать ее голосом или мысленно было бесполезно – ее душа спала в теле птицы и никогда на подобный зов не откликалась. На всякий случай Тайра все же покликала сокола по-человечески, но Амина или не слышала, или забыла свое старое имя. Оставался единственный, всегда безотказный способ.

Тайра порылась в сумке и достала маникюрные ножнички, чуть закатала рукав и провела острыми кончиками по тыльной стороне запястья, неаккуратно разрывая кожу. Сэр ′т Хоофт бы такой грубой работы не одобрил. Вены скользили, не желая быть разрезанными неблагородным инструментом, Тайра еще пару раз чиркнула ножничками по запястью, но крови и так уже было достаточно. Фарха отзывалась и на малейшую каплю. Тайра положила руку на высокий, до уровня груди, бортик смотровой площадки, подвинув окровавленное запястье поближе к сетке вольера, и позвала.

Через пять минут, когда кровь из образовавшейся у кисти лужи стала стекать по каменному бортику вниз, стало совершенно ясно, что Амина не прилетит. Тайра постояла еще немного, наблюдая за птицами и понимая, что перевязать запястье нечем, так как в сумке у нее только бумажные платочки, а Арсенал в этой реальности недоступен, а потом отодвинулась от бордюра, собираясь уйти и никогда сюда не возвращаться.

Сотню раз отработанным движением кто-то, незаметно подошедший сзади, резко заломил ей руку за спину. Тайра согнулась от боли и ударилась лбом о бортик. Краем глаза она увидела темно-синюю форму охраны зоопарка и решила не пытаться вывернуться из захвата: не хватало только, чтобы ей приписали сопротивление властям.

– Готово, взяли, – сказал второй охранник в рацию.

– Мисс, вы сейчас пройдете с нами, – безапелляционным тоном сообщил первый, который держал ее руку. – Если вы не будете оказывать сопротивление, я ослаблю захват.

Тайра кивнула.

– Хорошо мисс. Я ослабляю захват, – комментировал свои действия первый, действительно позволяя ей выпрямиться, – и надеваю на вас наручники.

– Зачем? – Тайра неприятно удивилась.

– Мы не приветствуем подобные акты протеста на нашей территории.

Второй охранник поднял с земли упавшую с ее плеча сумку и пошел вперед, указывая дорогу.

– Пройдемте, мисс, – первый подтолкнул ее в спину, и они направились куда-то, видимо к зданию администрации.

Охрана перевязала ей рану, вернула наручники обратно и оставила ее в маленькой светлой комнате с зеркалом в полстены. Через несколько минут ожидания в допросную вошла женщина в полицейской форме, сняла с Тайры железные браслеты, обыскала ее, ничего не нашла и села напротив.

– Сержант Уильямс, – представилась она. – А ваше имя Тайра аль-Кхасса.

– Да, мэм, – не стала отрицать Тайра: сумку, однозначно, уже выпотрошили.

– Лондонский зоопарк не приветствует подобные акты протеста на своей территории, – повторила заученную фразу сержант. – И самоубийц тоже.

– Самоубийц?

– Лондонский зоопарк уважает вашу организацию, но из-за таких фанатичек, как вы, она рискует потерять это уважение.

– Какую организацию?

– «Гринпис», конечно.

Тайра удивилась снова, но промолчала. Она точно знала, что не состояла в «Гринпис» даже в этом мире. С другой стороны, то, что полиция считала ее активисткой защитников природы, было ей сейчас на руку: было бы гораздо хуже, если бы ее причислили к «Аль-Каиде»88
  «Аль-Каида» – одна из самых крупных исламистских международных террористических организаций. Деятельность организации запрещена в РФ.


[Закрыть] или «Талибану»99
  «Талибан» – исламистское радикальное религиозно-политическое военизированное движение. Деятельность организации запрещена в РФ.


[Закрыть] – с именем аль′Кхасса у нее были для этого все шансы.

– Лондонский зоопарк неоднократно в качестве жеста доброй воли посылал вашей организации отчеты о состоянии зоопарка и о содержании животных, проводил экскурсии, открытые сессии, установил камеры круглосуточного наблюдения, к которым ваши коллеги имеют допуск по первому запросу, но, судя по всему, кое-кто из ваших понимает только язык силы. – Сержант выдержала паузу. – Вы осознаете, что должны пройти медицинскую экспертизу на вменяемость? – продолжила сержант Уильямс. – В дальнейшем, если эксперт сочтет вас вменяемой, вас отправят на общественные работы.

– А если не признает?

– Тогда мы будем требовать у суда принудительного лечения или экстрадиции, – попыталась напугать Тайру сержант. – Вы ведь не являетесь гражданкой Соединенного Королевства.

Тайра представила себе описанную перспективу. С той кашей, которая творилась у нее в голове, на вменяемую она явно не тянула.

– Позвоните моему адвокату.

– Вот это уже конструктивный диалог, – сержант достала из нагрудного кармана ручку и маленькую записную книжку. – Имя и номер, пожалуйста.

– Доктор Юлиус Фэйт…

Тайра не была уверена в том, что Фэйт был ее адвокатом, она не была уверена даже в том, что Фэйт ее знал. В чем она точно была уверена, так это в том, что у нее не хватит денег оплатить его услуги, но решение вызвать адвоката пришло по наитию, а инсайты до этого момента пока приводили только к верным результатам.

Больше всего Тайре хотелось лечь, но лечь на пол прямо в комнате предварительного содержания означало расписаться в своей неадекватности. Тайра опустила голову на руки, не зная, сколько продлится ожидание Фэйта, и провалилась в полудрему.

Она проснулась за минуту до того, как дверь открылась и на пороге нарисовался Юлиус Фэйт.

В этом мире Фэйт не изменился абсолютно. На нем, как и прежде, был серый дорогущий костюм с иголочки, начищенные до блеска туфли, а о стоимости золотых запонок с сапфирами и зажима для галстука лучше было не думать. Не изменилась даже его надменная осанка и высокомерный взгляд, но Тайра знала, что Фэйт и сам, без всех своих безумно дорогих побрякушек, стоил целое состояние.

Он закрыл за собой дверь, прошел внутрь, остановился возле Тайры, смерил ее своим фирменным полупрезрительным взглядом и сунул ей под нос раскрытую посередине ее тетрадь по транспозициям.

– Что это за чушь? – ледяным голосом осведомился Фэйт.

Тайра посмотрела на раскрытые страницы. Под уравнением транспозиции второго порядка для сопряженных подпространств при неконтролируемом распаде ассиметричного комплекса, рассчитанного по системе Лири в пределах до Второго Перехода, были нарисованы три векторных графика, больше похожих на переплетение сваленных в кучу противотанковых ежей, и таблица с выборкой результатов по заданным в задаче параметрам. Трейсерской темы Фэйту было явно не понять.

– Физика, – близко к действительности соврала Тайра.

– Да-а-а? – протянул Юлиус и наклонился, чтобы их глаза оказались напротив. – Не знал, что лингвисты учат физику на выпускных курсах.

– Не учат.

– Тогда что это за чушь? – Фэйт опять пихнул тетрадь ей в лицо.

– Я поспорила, что выучу.

– Скажи спасибо, что я открыл это раньше, чем сержант Уильямс и ее дуболомы. Они не стали бы разбираться, физика это или расчеты, как подорвать Биг-Бен, Тайра аль-Кхасса, – веско закончил Фэйт, делая ударение на слове «аль-Кхасса».

– Спасибо, – искренне поблагодарила Тайра. – Я не террористка.

– Чем докажешь?

– На того возлагается доказательство, кто подает в суд, а не на того, кто отрицает1010
  Цитата из «Комментариев к преторскому эдикту» (Ad edictum) авторства Юлия Павла, древнеримского юриста первой половины III века.


[Закрыть].

– И откуда нам известны классики римского права? – скривился Фэйт. – Или тоже поспорила, что выучишь?

Тайра промолчала. Фэйт поразмышлял еще о чем-то и в итоге сказал:

– Собирайся, поехали!

– А можно?

– Я внес… э-э-э… пожертвование, – неохотно ответил Фэйт. – Кому надо. Считай, ничего не было. Никакого акта протеста и никакого самоубийства.

– Ничего этого и так не было!

– Меньше слов, больше дела, – Фэйт сунул ей в руки сумку. – Поехали, я сказал. Поговорим после.

На улице уже наступил вечер. Юлиус достал автомобильный брелок, открыл дверь своего «Бэнтли», усадил Тайру и сам сел на водительское место. За всю дорогу до офиса он не сказал ни слова. Тайра боялась даже спросить, правда ли он ее адвокат: от этой реальности можно было ожидать чего угодно, но на всякий случай решила не обращаться к нему на «ты».

В офисе все было так же строго и роскошно. Мальчик секретарь, завидев босса, деловито вскочил и открыл перед ним дверь его кабинета. Фэйт вошел, нарочито небрежно скинул пальто на одно из кресел и прошел к огромному столу. Золотая табличка никуда не исчезла, и на ней все так же было выгравировано: «Доктор юриспруденции Юлиус Фэйт, адвокат».

Тайра размотала шарф, сняла пальто, аккуратно повесила их на спинку второго огромного кресла и села, не дождавшись приглашения.

– Ну? – спросил Фэйт. – Долго вы еще будете меня донимать?

– Мы?

– Ты и твои зеленые дружки.

– Вы что, тоже думаете, что я из «Гринпис»?

– Хватит строить из себя дурочку! То она мне римское право цитирует, а то будто первый раз слово «Гринпис» слышит! – Фэйт разозлился.

– Я не из «Гринпис».

– Да неужели! Тогда с чего бы я стал вытаскивать тебя из каталажки?

– Доктор Фэйт, я понятия не имею, что у вас там с зелеными и почему вы им помогаете, причем в этом мире против своей воли, как я понимаю. Но, клянусь вам, я не имею ни малейшего отношения к их организации.

– Ну тогда я сейчас верну тебя обратно сержанту Уильямс, и дело с концом!

– А вот это будет неосмотрительно, – тоном Сэла произнесла Тайра.

– Ты мне угрожаешь?

– Я в своем уме, чтобы угрожать своему адвокату.

– Я не твой адвокат! У тебя денег не хватит не то что меня нанять, но взять напрокат мой ботинок! – презрительно сказал Фэйт.

– Тогда что я тут делаю?

– Понятия не имею, – он задумался. – Может, объяснишь?

– Вы не поверите, – Тайра покачала головой.

– А ты попробуй, – предложил он. – Начни с того, что за ритуал ты там проводила на смотровой площадке.

Тайра помолчала немного, обдумывая ответ, но отступать было некуда.

– Ну ладно, сами попросили, – Тайра вздохнула. – Я искала свою подругу. У меня был ловчий сокол, я отдала его в зоопарк. Точнее, в теле сокола душа моей умершей подруги. Я ее туда поместила для сохранности. Мне очень нужно было с ней увидеться, и я послала ей зов посредством своей крови, вот для этого я и разрезала руку.

Фэйт криво улыбнулся.

– Ну-ну… Сколько всякой ереси слышал от клиентов, но такое впервые.

– Я сказала, что вы не поверите.

– Ну допустим, я поверил, – он усмехнулся. – А меня ты откуда знаешь? Или во мне тоже спрятана душа какого-нибудь сокола-каннибала?

– Я была вашей клиенткой, вы меня защищали. Меня обвиняли в двойном убийстве.

– Вот это уже похоже на правду, – удовлетворенно кивнул Фэйт. – Хотя я тебя как клиентку не помню. Так у тебя на этой почве крыша поехала или от усиленного изучения физики?

– От физики.

– Так и почему я тебя не помню? – сам себя спросил Фэйт.

– Потому что это было не в этой реальности.

По лицу Фэйта опять начала расползаться кривая улыбка:

– Так я все-таки был соколом-каннибалом?

– Нет, вы были магом. И я была магом. Но в этом мире нет магии, поэтому вы ничего не помните: ни меня, ни самого судебного процесса.

– И у тебя, конечно, нашлись деньги мне заплатить? Я, вообще-то, не по карману заезжим студентам.

– Вы не взяли платы.

– Я уже устал улыбаться, – сообщил Юлиус. – Я что, похож на мецената?

– У вас должна быть буква «эйч», – сказала Тайра, прерывая препирательства.

– Что у меня должно быть? – уточнил Фэйт.

– Буква «эйч». Я подарила ее вам после того, как вы выиграли процесс, вы ее с тех пор не снимаете.

– Не снимаю откуда?

Тайра встала из кресла, решительным шагом подошла к Фэйту, сняла зажим, закреплявший галстук, ослабила узел и расстегнула две верхние пуговицы его сорочки. Фэйт стоял, подняв руки, как при аресте, и не сопротивлялся. Тайра отвернула ворот, в надежде увидеть тоненькую золотую цепочку, но на груди у адвоката не было даже нательного крестика.

Тайра опять выглядела идиоткой. Она вернулась в кресло.

– Ну а дальше? – Фэйт выглядел разочарованным. – Ты так страстно начала, я хотел бы продолжения. Или без несомненно волшебной буквы «эйч» я тебя не привлекаю?

– Она не просто волшебная, она очень волшебная. Она вас от окончательной смерти спасла, – отсутствующим голосом откликнулась Тайра.

– Слушай, девочка, – вкрадчиво сказал Юлиус, – хватит разрывать мне мозг! Я допускаю возможность переселения душ, но я, знаешь ли, не обучен делать добрые дела. Поэтому, если ты сейчас свалишь отсюда, я даже не буду требовать с тебя платы за свои услуги. Хотя какая с тебя плата… Разве что действительно в постели отработаешь.

– Юлиус Фэйт не спит с клиентками. Это еще одна байка в поддержание имиджа беспринципного ублюдка.

Фэйт нахмурился, но ничего не сказал. Он открыл золоченую коробку, достал оттуда ароматную сигару и серебряным ножиком откусил у нее кончик.

– Вам же противопоказано курить, – напомнила Тайра. – Или хотите получить еще один инфаркт? У мужчин до тридцати пяти лет в половине случаев это приводит к летальному исходу, а волшебной буквы «эйч» у вас больше нет.

Рука Фэйта с зажатой в ней сигарой застыла на полпути ко рту.

– Ты за мной следила? – недоверчиво спросил он, но сигару все-таки бросил.

Тайра покачала головой.

– Я же говорю, я знала вас раньше. И вас, и доктора Фицпатрика.

– Кого-кого?

– Доктора Кейна Фицпатрика, – уже не так уверенно, как в первый раз, ответила Тайра.

– Положим, с Кейном Фицпатриком я знаком. Но вот когда он успел стать врачом?

Юлиус присел на край стола, вынул из внутреннего кармана слайдер и, не отрывая взгляда от Тайры, послал вызов.

– Здравствуй, Кейн, – ласково сказал Фэйт. – Не мог бы ты сейчас подъехать ко мне в офис? У меня тут одна… м-м… клиентка… Говорит, что знакома с тобой. Что еще? Да много всего, как обычно, но ты нам просто необходим. Жду, – и он щелкнул телефоном, обрывая звонок.

Тайра и бровью не повела. Фэйт царственно занял свое троноподобное кресло, и следующие пятнадцать минут они провели в молчаливом ожидании.

Тяжелые шаги доктора Фица было слышно издалека. Он вошел в кабинет как к себе домой – наверно, часто здесь бывал, – размашистым шагом подошел к Фэйту и поздоровался с ним за руку. Тайра поднялась из кресла и изумленно уставилась на Фица.

На нем было черное одеяние священника, идеально белый воротничок слепил глаза. На золотой цепи под стать размеру самого Фица висел сверкающий, инкрустированный рубинами крест.

– Ну, Кейн, познакомься, – с ухмылкой сказал Фэйт, выйдя из-за стола на авансцену своего кабинета. – Это Тайра аль-Кхасса. Тайра аль-Кхасса – отец Кейн Фицпатрик.

– Какой он, к черту, отец?

– Обычный, – мягко сказал Фиц. – Я священник, служу в церкви святой Клары.

– Какая святая Клара? – Тайра обошла Фица по кругу. – Какой святой отец?

– Я тебе говорил, – Юлиус удовлетворенно сел в одно из кресел для посетителей, закинув ногу за ногу и предвкушая зрелище.

– Не говорил, ну да ладно, – ответил Фиц. – Ну если я не священник, то кто же я? – обратился он к Тайре.

– Вы расстрига-фрейдист, практикующий психоаналитик.

Фэйт заржал и захлопал в ладоши.

– Чтоб я сдох! – он вытирал слезы, продолжая ржать. – Чтоб я сдох!

– Фрейдист? Я, конечно, знаком с его трудами, как всякий образованный человек, – сдержанно ответил Фиц, – но согласен я далеко не со всем и не в той степени, чтобы говорить об этом с прихожанами.

– Чтоб я сдох! – не унимался Фэйт. – Фиц, ты фрейдист, да еще и расстрига!

Фицпатрик перекрестился.

– А знаешь, кто я? – чуть успокоившись, спросил Юлиус. – Я был соколом-каннибалом, а теперь я маг. Великий, судя по всему. И она тоже маг! Представляешь, она перемещает души из тела в тело! И ты, Фиц, наверно, тоже маг. Он ведь тоже маг? – спросил Фэйт, глядя на Тайру.

– И он тоже, – подтвердила она.

Фиц перекрестился еще раз.

– Мы тут все маги, – тоном психиатра сказал Фэйт, – просто не помним об этом.

Фиц укоризненно оглянулся на Фэйта, подошел к Тайре, ласково взял ее за плечи и, заглянув ей в глаза, мягко спросил:

– Он тебя мучает?

– Нет, – отрицательно покачала головой Тайра, стараясь разглядеть Фэйта из-за массивной фигуры Фица. – Он мне помогает.

– Так все говорят. Но это обман. Призри Господа в сердце своем.

Фиц замолчал, и стало слышно, как шумит за окнами оживленная магистраль. До Тайры стало доходить:

– Так вы не о Фэйте?

– Конечно, нет. Юлиус, безусловно, грешен, но он пребывает в лоне матери нашей католической церкви, а вот диавол смущает умы и уводит с пути истинного.

– Матерь божья, – тихо сказала Тайра, поняв, что встряла окончательно.

– Да, дела его воистину ужасны! Магия суть ересь и происки диавола, – внушал Фиц. – Призри Господа в сердце своем, откажись от ереси, покайся и очистишься.

Они с Фицем абсолютно точно говорили на разных языках. Тайра знала, что не должна улыбаться, но сдержать себя было невозможно. Широкая улыбка расплылась по ее лицу, зато Фиц, напротив, мгновенно стал серьезен и собран и, больно сжав ее плечи, громовым голосом возопил:

– Изгоняю тебя, дух всякой нечистоты, всякая сила сатанинская, всякий посягатель адский враждебный, всякий легион, всякое собрание и секта диавольская! Именем и добродетелью Господа нашего Иисуса Христа! Искоренись и беги от церкви божией, от душ по образу божию сотворенных и драгоценною кровию агнца искупленных!

Тайра прыснула, не в силах больше сохранять серьезную мину.

Фиц швырнул ее на стену, перехватил левой рукой обе ее руки – два ее запястья с легкостью поместились в одной его ладони – и намертво прижал их над ее головой. Тайра до этого момента и не предполагала, какой он сильный. Профессиональным движением Фиц пригвоздил ее к стене своим большим животом, лишая возможности двигаться, и со всей силы припечатал крестом по лбу.

– Не смеешь боле, змий хитрейший, обманывать род человеческий, церковь божию преследовать и избранных божиих отторгать и развеивать, как пшеницу! Повелевает тебе Бог всевышний, коему доныне уравняться желаешь в великой своей гордыне, который всех людей хочет спасти и привести к познанию истины! Изыди, сатана, измыслитель и хозяин всякой лжи, враг спасения человеческого! Освободи место Христу, в котором не найдешь ты ничего тобою сделанного!

Фэйт дождался, пока Фиц переведет дыхание, чтобы набрать воздуха и продолжить экзорцизм, и сказал:

– Святой отец, уволь меня от этого. Это, в конце концов, юридическая контора. Устраивай балаган в своей святой Кларе.

– Она бесноватая! – не ослабляя хватки, сообщил Фиц.

– Да отпусти ее ради бога! Я и так понял, что вы не знакомы. Она просто спятила на почве двойного убийства.

– А-а-а! – снова возопил Фиц. – Склонись под всемогущей десницею божией! Трепещи и беги, когда призываем мы святое и страшное имя Иисусово!

Тайра извернулась и врезала Фицу ногой по причинному месту, потом подсекла его под коленки и в довершение со всей силы ударила его лбом об стену. Фиц грузно завалился на пол, Тайра на бегу схватила пальто с шарфом и сумку и, как он и хотел, вылетела из кабинета вон.

Она пробежала несколько кварталов, не разбирая дороги, и остановилась в какой-то подворотне, чтобы отдышаться и подумать.

Значит, в этой реальности Кейн Фицпатрик был священником, да не просто священником, а профессиональным экзорцистом. Он, конечно, мог называть свой дар божественной милостью, но Тайра полагала, что это причудливое преломление его магических способностей в свете искренней веры, если, конечно, этот мир был вторичен по отношению к тому.

Безумно хотелось есть, Тайра не ела ничего с самого утра. Она надела пальто и вывернула из подворотни в поисках какой-нибудь забегаловки, но даже в трех кварталах от офиса Фэйта были только дорогие рестораны. С едой приходилось подождать.

Хотя Тайра была уверена, что Фэйт не пойдет доносить на нее в полицию (сдать свою клиентку правосудию даже для него было бы моветоном), из Англии надо было убираться как можно скорее. Хидамари была ее последней надеждой.

Тайра нашла банкомат и сняла почти все деньги. Больше в Лондоне ей делать было нечего. Смысл происходящего надо было искать в другом месте, и местом этим был Питер. Если окажется, что и Хидамари – обычная нормальная женщина, то или старый мир окончательно рухнет, или у Тайры обнаружится лечащий врач из Скворцова-Степанова1111
  «Городская психиатрическая больница №3 имени И. И. Скворцова-Степанова» в Санкт-Петербурге.


[Закрыть]. Ни один из этих вариантов Тайру не устраивал.

К трем пополудни Тайра добралась до работы Хи. Девушка за стойкой секретарши резалась по сети в «Counter Strike». Тайра дождалась, пока она нелепо погибнет, получив пулю в лоб, и наконец-то завладела ее вниманием.

– Мне нужна Хидамари Танака.

– Да легко, – секретарша, встала, оправив слишком короткую юбочку, открыла дверь слева от стойки и крикнула: – Эй, Лысый! Скажи Хи, чтобы вышла! К ней тут пришли!

Хи вышла через минуту.

– Кого я вижу! – она бросилась подруге на шею. – Чего это тебя раньше времени принесло? Никак с милым своим погавкалась?

– С каким милым? – оторопела Тайра.

– С Ксандером, конечно. Или у тебя еще кто там завелся?

– С Ксандером Дарнеллом?

– С ним, родимым. Я думала, когда уже свадьба, а ты тут…

– У меня свадьба с Ксандером Дарнелом?!

– Э-э, подруга, натурально у тебя получается! Видать школьный театральный кружок даром не прошел! – восхитилась Хи. – Ладно, кончай давай! Пойдем, я тебя чаем угощу, Лысый из Бангладеша привез. Трава травой, а цепляет хорошо.

– Да подожди ты! – Тайра схватила Хи за рукав. – Какой театральный кружок? Меня в него не приняли даже!

– Тебе что, инопланетяне мозги пересадили? – Хи подозрительно сощурилась.

– А у меня что, следы разрезов на башке видны?

– При пересадке мозга следы не видны, – авторитетно заявила Хи. – Замена происходит без хирургического вмешательства.

– Ну хоть что-то остается неизменным. Ты как была чокнутой, так и осталась.

Хидамари затащила Тайру вовнутрь, вошла на импровизированную кухню с холодильником и кучей использованной пластиковой посуды в огромном мусорном ведре, насыпала из большого пакета в кружку каких-то палочек и мелко размолотых листьев, которые были больше похожи на мусор, чем на чай, залила их кипятком из диспенсера и вручила Тайре.

– Щас я код добью, и пойдем отсюда, – сказала Хи, усаживаясь в кресло в своей рабочей секции, одновременно пододвигая подруге трехногую табуретку. – Ты пока чаю похлебай, тебе понравится. Это стопудово лучше, чем ваш инглиш брэкфаст.

Хи отвернулась к монитору и защелкала по клавишам. Тайра понаблюдала, как зеленый мусор в кружке даже не собирается оседать на дно, и поставила кружку на пол: все остальные поверхности вокруг Хи были заняты хламом непонятного назначения.

– Слушай, Хи, можно я тебе один вопрос задам? – решилась Тайра. – Только ты мне ответь без дураков, ладно?

Хи отвернулась от экрана и серьезно уставилась на подругу.

– Давай, – решительно ответила она.

– Хи, я – маг?

Хидамари проникновенно посмотрела на Тайру. Тайра замерла.

– Конечно, – уверенно сказала Хи. – И еще какой маг!

Тайра выдохнула. Стало так легко, словно гора упала с плеч.

– Хочешь, покажу? – предложила Хи.

– Что покажешь?

– Какой ты маг, естественно! Я только на прошлой неделе доделала. Супер получилось!

У Тайры внутри все оборвалось и снова воцарилась отступившая было тягучая пустота. Хидамари тем временем повернулась к монитору и опять защелкала клавишами.

– Во, смотри! Это демка!

Тайра безразлично уставилась в экран.

По недорисованному лесу бежала полуголая девица с нереально большой грудью и похожим на фаллос посохом в правой руке. Кое-где на девицу были намотаны черные кожаные полосочки, которые должны были имитировать одежду, но на самом деле сигнализировали только о ее отсутствии. Периодически по команде Хи девица сводила руки вместе, или выкидывала их вперед, или собирала из пальцев непонятные, отдаленно напоминающие мудры, магические жесты, и от нее расходились волнами заклинания, разлетались файерболы и еще что-то, трудно опознаваемое без контекста игры.

– Ну как? – спросила Хи.

– Круто, – с сарказмом отозвалась Тайра.

– Не гони, что не так? Я по твоей роже вижу, что тебе не понравилось.

– Мне понравилось, – соврала Тайра. – Ну разве что посох на член похож.

– Из чего сделан, на то и похож! – защитила свое детище Хидамари. – По сюжету так надо!