Текст книги "Помнит ли мир спасенный?"

Замысел отличался исключительно решительным характером. Советские войска должны были вести наступление на фронте более чем 5000 км и на глубину до 600–800 км. Операцию по разгрому Квантунской армии планировалось осуществить в предельно короткий срок – за 20–23 суток.

Нанесение главных ударов с двух направлений, разделенных расстоянием почти в 1500 км, ставило командование противника в условия ведения войны на два фронта, а слабое развитие внутренних коммуникаций крайне ограничивало его возможности в маневрировании резервами.

Выбор этих направлений был обусловлен не только принятой формой ведения стратегической операции. Важную роль играли и другие факторы, а именно: своеобразная конфигурация государственных границ, обусловившая охватывающее положение советских войск по отношению к противнику, физико-географические условия местности, характер построения вражеской обороны.

Вспомогательные удары, которые были спланированы на всех операционных направлениях, вынуждали противника держать оборону на всем фронте, и лишали его возможности создавать группировки в ходе операции. Следование этому замыслу воспрещало отход японских войск в глубь территории Китая и Южной Кореи.

В соответствии с замыслом Ставка ВГК в директиве от 28 июня 1945 г. поставила фронтам и флоту следующие задачи.

Забайкальскому фронту главный удар силами трех общевойсковых и одной танковой армии нанести в обход Халунь-Аршанского укрепленного района с юга в общем направлении на Чаньчунь. Ближайшая задача – разгромить противостоящие силы противника, преодолеть хребет Большой Хинган и к пятнадцатому дню операции выйти на рубеж Салунь, Лубэй, Балиньюци (Дабаньшань). 6-й гвардейской танковой армии предстояло преодолеть хребет Большой Хинган к десятому дню операции.

В дальнейшем главным силам фронта требовалось выйти на Маньчжурскую равнину, где, соединившись с войсками 1-го Дальневосточного фронта, они должны были завершить окружение основных сил Квантунской армии и развивать наступление на Ляодунский полуостров. Действия войск на главном направлении обеспечивались двумя вспомогательными ударами: на севере и на юге.

1– му Дальневосточному фронту силами двух общевойсковых армий главный удар нанести на муданьцзянском направлении, прорвать систему приграничных укрепленных районов, разгромить противостоящего противника и на пятнадцатый-восемнадцатый день операции выйти на рубеж Боли, Мудань-цзян, Ванцин. В дальнейшем, развивая удар в направлении Гирин, Чаньчунь и частью сил на Харбин, во взаимодействии с Забайкальским фронтом завершить окружение основных сил Квантунской армии на Маньчжурской равнине, а силами левого крыла фронта наступать в Северную Корею.

Действия войск на главном направлении обеспечивались двумя вспомогательными ударами на севере и юге. Частью сил во взаимодействии с Тихоокеанским флотом предстояло оборонять морское побережье на участке от бухты Преображения (160 км восточнее Владивостока) до мыса Сосунова.

2– му Дальневосточному фронту с оперативно подчиненной Амурской военной флотилией главный удар силами одной общевойсковой армии и одного стрелкового корпуса предстояло нанести на сунгарийском и жаохэйском направлениях, прорвать укрепленные районы, разгромить японские войска в районах Тунцзян, Жаохэ, Фуцзинь и на двадцать третий день операции выйти в район Цзямусы. В дальнейшем – наступать вдоль реки Сунгари на Харбин.

С развитием успеха на главных направлениях войск Забайкальского и 1-го Дальневосточных фронтов предполагалось нанести вспомогательный удар силами 2-й Краснознаменной армии из района Благовещенска на Цицикар, а частью сил оборонять рубеж по Амуру и Уссури.

16-й армии фронта во взаимодействии с Северной Тихоокеанской флотилией, Камчатским оборонительным районом и Петропавловской военно-морской базой ставилась задача по прочной обороне западного побережья Татарского пролива, Северного Сахалина и Камчатки с целью не допустить там высадки японских войск. Одновременно соединения 56-го отдельного стрелкового корпуса должны были подготовить наступление в южной части Сахалина, а силами Камчатского оборонительного района и кораблей Петропавловской военно-морской базы – высадку десантов на Курильские острова.

Ведущую роль в операции выполняли Забайкальский и 1-й Дальневосточный фронты, наносившие главные удары на встречных направлениях с целью окружения основных сил Квантунской армии. 2-й Дальневосточный фронт, выполнявший вспомогательную роль, должен был содействовать расчленению группировки противника и уничтожению ее по частям.

Тихоокеанский флот получил комплексную задачу: до начала боевых действий поставить оборонительные минные заграждения и развернуть на позициях подводные лодки, а с переходом сухопутных войск в наступление – нарушить коммуникации противника в Японском море, уничтожить его корабли в портах Северной Кореи, обеспечить свои морские сообщения, поддержать прибрежные фланги сухопутных войск и не допустить высадки вражеских десантов на советское побережье.

В ходе операции, когда создались необходимые условия, флот получил дополнительные задачи: овладеть портовыми городами Северной Кореи, а также высадить десанты на Южный Сахалин и Курильские острова.

Амурской военной флотилии предписывалось обеспечить форсирование Амура и Уссури и содействовать наступлению войск 2-го Дальневосточного фронта на сунгарийском направлении.

В соответствии с полученными задачами вырабатывались и решения командующих. В ходе большой и кропотливой работы удалось выбрать такие варианты, которые должны были нарушить все планы японского командования, а именно, задержать советские войска в зонах укрепленных районов и на отрогах Большого Хингана.

В решениях командующих были учтены все особенности обстановки и ведения боевых действий в своеобразных условиях Дальневосточного театра. Прежде всего, это отсутствие крупных группировок противника вблизи государственной границы и возможность обхода укрепленных районов. Это позволяло использовать бронетанковые и механизированные войска в первом эшелоне, в высоких темпах преодолеть обширные пустынно-степные районы и с ходу захватить основные перевалы через Большой Хинган и громить главные силы врага на Центрально-Маньчжурской равнине (Забайкальский фронт).

Обращают на себя внимание еще несколько специфических особенностей решений: стремление осуществить успешный прорыв укрепленного района (1-й Дальневосточный фронт); нанесение главного удара вдоль реки Сунгари и других ударов через крупные водные преграды с одновременным их форсированием на направлениях, далеко отстоящих друг от друга (2-й Дальневосточный фронт).

Скрытности подготовки операции и внезапности нанесения удара уделялось особое внимание. С этой целью к разработке планов в штабах фронтов и армий привлекался строго ограниченный круг лиц. Все документы по планированию операций хранились в личных сейфах командующих войсками фронтов и армейских объединений.

Резко усилилась борьба с агентурной разведкой противника, которая до весны 1945 года значительно активизировала свою шпионскую деятельность и засылала в советский тыл большое количество агентов-разведчиков.

Все передвижения в период сосредоточения и развертывания производились только ночью, с погашенными фарами машин. В исходные районы для наступления войска на линию государственной границы были выведены лишь в ночь на 9 августа.

В районах сосредоточения осуществлялась тщательная маскировка, в том числе и радиомаскировка. За все время подготовки операции прежние сети радиосвязи оставались на своих местах и действовали с обычной нагрузкой. Радиостанции прибывающих войск и все вновь развернутые радиосети до утра 9 августа работали только на прием.

Особенно тщательные меры принимались по сохранению прежнего режима на госгранице и во внутренней жизни войск. В приграничной полосе были усилены оборонительные работы, которые и прежде проводились там из года в год.

Предусматривалась и такая мера, как сохранение в тайне прибытия на Дальний Восток Маршалов Советского Союза Василевского А.М., Мерецкова К.А., Малиновского Р.Я. и ряда других военачальников.

Важно отметить, что проведенные мероприятия в масштабе всей кампании позволили достигнуть внезапности, которая имела стратегическое значение. Японскому командованию удалось установить постепенное увеличение советских войск на границах с Маньчжурией и начавшуюся массовую переброску соединений с Запада. Однако оно не смогло определить время начала наступления, направления и силу ударов фронтов. Как подтвердили пленные японские генералы, начало 9 августа военных действий для них явилось полной неожиданностью.

Таким образом, за три месяца была проведена масштабная работа по подготовке крупной стратегической операции по разгрому Квантунской армии. К началу августа советские Вооруженные Силы на Дальнем Востоке имели все необходимое для успешного ее проведения и были готовы для нанесения сокрушительного удара по агрессору.

6 августа на японский город Хиросиму, а через три дня на город Нагасаки были сброшены атомные бомбы, возвестившие миру наступление новой, ядерной, эры. Это роковое решение было принято президентом Соединенных Штатов Америки Г. Трумэном, которое преследовало политические цели – в условиях окончания войны продемонстрировать миру могущество и силу США.

8 августа в Москве в 23 часа японскому послу было передано заявление правительства СССР, в котором говорилось, что в связи с отказом Японии прекратить военные действия против США, Великобритании и Китая Советский Союз с 9 августа считает себя в состоянии войны с ней. В заявлении подчеркивалось, что этот шаг является «единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий» [65].

Наступление советских войск на всех фронтах началось одновременно 9 августа около часа ночи по хабаровскому времени действиями передовых и разведывательных отрядов. Оно развернулось в неблагоприятных условиях: накануне в Приморье и Приамурье шли непрерывные дожди. Поднявшийся уровень рек на 4 метра превратил небольшие горные реки и ручьи в бурные потоки, которые затопили долины.

Начало боевых действий было для противника полностью неожиданным. Войска 1-го Дальневосточного фронта блокировали личный состав японских гарнизонов спящим в казармах. Следовательно, занять свои места в боевых сооружениях укрепленных районов они так и не успели.

С рассветом перешли в наступление главные силы. С целью достижения оперативно-тактической внезапности артиллерийская и авиационная подготовка на направлениях главных ударов Забайкальского и 1-го Дальневосточного фронтов не проводилась.

С началом боевых действий и в последующие дни авиация фронтов наносила удары, главным образом, по железнодорожным узлам и станциям, аэродромам, колоннам войск противника, передвигавшимся по шоссейным и грунтовым дорогам. В результате действий авиации движение на многих путях было парализовано, что привело к срыву сообщения между основными японскими группировками, находившимися в Маньчжурии и Северной Кореи.

Тихоокеанский флот начал постановку оборонительных минных заграждений, а его авиация и соединения торпедных катеров нанесли удары по кораблям, судам и другим объектам в портах Северной Кореи.

Основные политические и военные цели войны были достигнуты в ходе Маньчжурской стратегической наступательной операции, которая включала Хингано-Мукденскую (Забайкальский фронт) Харбино-Гиринскую (1-й Дальневосточный фронт) и Сунгарийскую (2-й Дальневосточный фронт) фронтовые операции. Тихоокеанский флот и Амурская флотилия кораблями и десантами содействовали этим объединениям в разгроме войск противника.

Боевые действия советских войск в ходе Маньчжурской операции проводились в два этапа. Содержанием первого этапа (9-14 августа) явился разгром японских сил прикрытия и выход наступавших войск на Центрально-Маньчжурскую равнину. На втором этапе (15 августа – 2 сентября) был завершен разгром основных сил Квантунской армии, освобождены важнейшие политические и экономические центры Маньчжурии и принята капитуляция японских войск.

Наступление советских войск развивалось успешно. Особенно стремительно продвигались вперед войска Забайкальского фронта. Уже 12 августа соединения 6-й гвардейской танковой армии, действовавшей в первом оперативном эшелоне, преодолели неприступный, по мнению японских генералов, Большой Хинган и вырвались на Маньчжурскую равнину, оказавшись в глубоком тылу Квантунской группировки. Они упредили выход ее основных сил к этому горному хребту. За первые пять суток танкисты преодолели более 450 км и к исходу 12 августа устремились к ключевым центрам Маньчжурии – Чанчуню и Мукдену.

Фронтовые и армейские операции характеризовались большим размахом. Ширина полос наступления в условиях Дальнего Востока резко отличалась от средних норм, типичных для Европейского ТВД. Так, Забайкальский фронт наступал в полосе 2300 км (активный участок – 1500 км), 2-й Дальневосточный – 2130 км (активный участок – 520 км), 1-й Дальневосточный – 700 км. Общевойсковые армии вели наступление также в широких полосах: на Забайкальском фронте от 200 до 700 км, на 1-м Дальневосточном от 65 до 285 км, на 2-м Дальневосточном – от 150 до 300 км.

Наступление советских войск было осуществлено на большую глубину: 450–820 км – на Забайкальском и 200–300 км – на 1-м и 2-м Дальневосточных фронтах. Темпы наступления были в два раза выше планируемых, что дозволило сократить продолжительность операций в среднем до 10 суток. Среднесуточный темп войск Забайкальского фронта составил от 38 до 82 км, 1-го и 2-го Дальневосточных – 20–30 км.

Войска фронтов и армий в пределах указанных полос наступления вели боевые действия не сплошным фронтом, а сосредоточивали свои усилия на отдельных направлениях, отстоявших одно от другого на большом удалении. Так, например, между 6-й гвардейской танковой и 17-й общевойсковой армиями, входившими в состав главной ударной группировки Забайкальского фронта, был разрыв в 200 км. 15-я армия 2-го Дальневосточного фронта в составе трех стрелковых дивизий при общей ширине наступления 330 км после форсирования р. Амур наступала на Цзямусы по двум направлениям на фронте 120 км, и от Цзямусы на Саньсин вдоль Сунгари на фронте 30–40 км.

Важной особенностью действий войск 1-го Дальневосточного фронта явился прорыв укрепленных районов противника ночью без артиллерийской и авиационной подготовки. Кроме того, в полосе этого фронта был осуществлен перенос основных усилий с главного направления на направление вспомогательного удара, что позволило войскам фронта увеличить темп и стремительно развить наступление на Ванцин, Гирин.

В ходе наступления было осуществлено тесное взаимодействие сухопутных войск с силами Военно-морского флота и Амурской флотилией. Тихоокеанский флот оказал содействие в проведении десантных операций в Северной Корее. Части береговой обороны и его корабли надежно обеспечили приморский фланг наступающих войск и самостоятельно прикрыли большой участок побережья Японского и Охотского морей.

Амурская флотилия оказала поддержку действиям главной группировки 2-го Дальневосточного фронта. Корабли флотилии были не только основным средством форсирования Амура и Уссури войсками 2-го и 1-го Дальневосточных фронтов, но и выполняли задачи подавления противника огнем своей артиллерии на противоположном берегу.

Таким образом, важнейшая особенность Маньчжурской операции заключается в том, что стратегические цели кампании были достигнуты в ее начале. Как операция начального периода войны она характеризуется скрытностью сосредоточения и развертывания группировок войск, внезапным переходом в наступление ночью, сокрушительным первоначальным ударом с участием максимума сил и средств в первом эшелоне, четкой организацией взаимодействия между тремя фронтами, флотом и речной флотилией.

В связи с успехом в Маньчжурии 2-й Дальневосточный фронт частью сил перешел в наступление на Сахалине. Южно-Сахалинскую операцию осуществили соединения 56-го стрелкового корпуса 16-й армии во взаимодействии с Северной Тихоокеанской флотилией. С 11 по 25 августа ими был прорван мощный укрепленный приграничный оборонительный рубеж в районе Котон. Это позволило войскам продвинуться вглубь Южного Сахалина на 360 км и во взаимодействии с силами Тихоокеанского флота разгромить оборонявшие остров войска.

Наступление советских войск на Сахалине явилось совместной операцией сухопутных и морских сил при поддержке авиации. Действиям главных сил предшествовала артиллерийская и авиационная подготовка, продолжительностью более часа.

В ходе операции были достигнуты высокие темпы наступления – 26 км в сутки. Ее особенностью явилось широкое применение маневра для выхода во фланг и тыл укрепленного района. Авиация флота действовала в условиях отсутствия воздушного противника.

Успех боевых действий в Маньчжурии и на Сахалине создал благоприятные условия для освобождения от японцев Курильских островов. Курильскую десантную операцию осуществили войска Камчатского оборонительного района, корабли и части Петропавловской военно-морской базы, часть сил 16-й общевойсковой армии и Северной Тихоокеанской флотилии.

В период с 18 августа по 1 сентября были очищены от противника все острова Курильской гряды, разоружены и пленены до 60 тыс. солдат и офицеров японской армии.

Особенность десантных действий заключалась в том, что они проводились в обстановке отсутствия превосходства в силах и средствах над противником. Посадка десантов на суда и переход морем проходили без противодействия со стороны японцев, но в сложных метеорологических условиях. Перед высадкой десантов проводилась артиллерийская подготовка, а в ходе боевых действий – поддержка корабельной артиллерией.

На втором этапе кампании в целях ускорения разгрома противника, разоружения капитулировавших войск, предотвращения возможных разрушений промышленных предприятий, железнодорожных станций и других важных объектов, а также воспрещения вывоза материальных ценностей из Маньчжурии, на Сахалине и Курильских островах были высажены воздушные десанты. Десантирование осуществлялось в крупных городах, портах и военно-морских базах в период с 16 по 27 августа.

Численность десантов, высаженных в Маньчжурии, на Ляодунском полуострове и в Северной Корее, была в пределах от 200 до 500, а на Южном Сахалине и Курильских островах – от 35 до 130 человек. Всего было высажено более 20 воздушных десантов, большинство из которых были посадочными.

Широкое применение воздушных десантов, использование их в тесном взаимодействии с подвижными группами и передовыми отрядами позволило в короткие сроки дезорганизовать управление войсками противника и ускорить его капитуляцию.

Таким образом, в кампании на Дальнем Востоке воплотился тот огромный опыт, который приобрела Советская Армия в борьбе с сильным и опытным противником – Германией. Для нее характерны такие черты военного искусства, как высокий уровень организации внезапного и одновременного наступления трех фронтов и флота на различных стратегических направлениях. Ее отличают большой размах фронтовых и армейских операций, широкий маневр с применением охватов, обходов и окружения группировки врага, использование танковых соединений в первом эшелоне для стремительного преодоления обширных пустынно-степных и пустынно-горных районов.

Показательным является четкое взаимодействие сухопутных войск, авиации и флота, выброска воздушных и высадка морских десантов.

Советское командование еще в ходе подготовки учло характер военных действий Японии против России в 1904 г., а также против американо-британских войск, начиная с 1941 г. Важнейшей чертой кампании явилось то, что стратегические цели войны были достигнуты уже в самом ее начале.

Из девяти военных кампаний, проведенных Советской Армией с июня 1941 г. по сентябрь 1945 г. эта была самой кратковременной. Победа в ней была одержана молниеносно: всего за 24 дня была наголову разбита мощная группировка противника. Этот результат предопределил военный крах Японии.

Ни в одной из предшествующих операций второй мировой войны японская армия, считавшаяся одной из сильнейших армий мира, не терпела такого поражения. Мощные удары по сосредоточенной близ границ Советского Союза и Монголии крупной группировке японских сухопутных войск, а также операции на Сахалине и Курилах привели к быстрому разгрому противника. Враг потерял свыше 700 тыс. солдат и офицеров, из них 84 тыс. человек убитыми и более 640 тыс. пленные (среди них 609,5 тыс. – японской национальности) [66].

Столь блестящая победа далась не просто. СССР потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести 36.456 человек, из них 24.425 человек – это заболевшие и те, кто выжил после ранения [67]. Потери советских войск оказались в 18,6 раза ниже потерь Квантунской армии. Они составили менее 0,1 % от численности всего личного состава советских Вооруженных Сил, принявшего участие в этой кампании [68].

2 сентября 1945 г. в Токийской бухте на борту американского линкора «Миссури» представители Японии, а также уполномоченные СССР, США, Китая, Великобритании, Франции и других союзных государств подписали акт о капитуляции [69]. Закончилась вторая мировая война, длившаяся шесть долгих лет. Человечество с ликованием встретило долгожданный мир.

Финальные операции второй мировой войны завершились в середине ушедшего уже в историю XX века. Казалось бы, временная дистанция расставила на свои места все дискуссионные проблемы тех далеких событий. К сожалению, это не так.

В зарубежной историографии время от времени появляются высказывания о том, будто исход войны на Востоке решили результаты атомных бомбардировок, так как только они принесли ощутимый военный эффект, предоставив императору Хирохито шанс оправдать в глазах собственного народа решение о капитуляции [70].

Затрагивая проблему вклада Советского Союза в разгром Японии, часть западных авторов считает, что военно-политическое руководство СССР навязало союзникам свое участие в войне против Японии, чтобы «не опоздать к дележу пирога» [71], а боевые действия его Вооруженных Сил оказались, чуть ли не символическими [72]. По этому поводу президент США Г. Трумэн в одном из своих выступлений перед американскими историками в 1947 г. заявил, что «Россия не внесла никакого военного вклада в победу над Японией» [73].

В разделе Белой книги о последствиях атомной бомбардировки – «Жертва – Япония, противник – Советский Союз», подготовленной японскими учеными отмечается, что применение атомных бомб было не столько последним актом второй мировой войны, сколько первой операцией в начинавшейся «холодной войне» против СССР. Жизни трехсот тысяч невинных людей, погибших в Хиросиме и Нагасаки, – заключают авторы, – были жертвой, принесенной Соединенными Штатами на алтарь «холодной войны» [74].

Действительно, вступление 9 августа Советского Союза в войну против Японии в корне изменило ситуацию. В тот же день на экстренном заседании Высшего совета по руководству войной японский премьер-министр Судзуки заявил: «Вступление сегодня утром в войну Советского Союза ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным дальнейшее продолжение войны» [75].

Быстрый разгром японских войск в Маньчжурии и Корее не оставлял Токио никаких надежд. 18 августа японское командование отдало приказ о безоговорочной капитуляции на континенте. Фактически же японские войска прекратили сопротивление лишь на 23-й день Дальневосточной кампании.

Фактором, значительно снижавшим возможности японских вооруженных сил расширять агрессию, а в конце войны оказывать сопротивление, была длительная и упорная борьба китайского народа, отдавшего во имя свободы родины свыше 20 млн. жизней. Однако для нанесения окончательного поражения оккупационным войскам требовалась не просто многомиллионная армия, а вооруженные силы, оснащенные современным оружием и военной техникой, обладавшие опытом ведения крупномасштабных и маневренных действий, а этим Китай не располагал.

Разумеется, самый крупный вклад в достижение победы над Японией внесли Соединенные Штаты Америки. Им принадлежит ведущее место в уничтожении основных сил военно-морского флота Японии, в нанесении значительного урона ее авиации, в достижении существенных успехов в ходе блокады и воздушных бомбардировок самой метрополии.

Остальные союзники – Китай, Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Индия, Канада и некоторые другие страны – в ее разгроме сыграли немаловажную роль. Но не стоит забывать, что самые тяжелые испытания выпали на долю народов Китая, Бирмы, Филиппин, Индонезии, Малайи, оказавших упорное сопротивление японским захватчикам.

Примечания

1. Начальный период войны (По опыту первых кампаний и операций второй мировой войны). М., 1974. С. 268–269.

2. Решение проблемы отражения агрессии противника в начальном периоде Великой Отечественной войны. М., 1989. С. 126.

3. Боевые действия Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945: краткий военно-исторический очерк. В 2-х т. Т. 1. М., 1958. С. 60–72.

4. Самсонов А.М. Крах фашистской агрессии 1939–1945. М., 1980. С. 251.

5. История военного искусства. М., 1984. С. 136.

6. Там же.

7. Военное искусство во второй мировой войне и в послевоенный период (стратегия и оперативное искусство). М., 1985. С. 35–38.

8. Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. М., 1993. С. 175–176.

9. Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. М., 1961. С. 302–314.

10. История второй мировой войны 1939–1945 гг. В 12-ти т. Т. 4. М., 1973–1982. С. 323.

11. Морозов В.И. Обзор военных действий в годы Великой Отечественной войны. М., 1983. С. 27.

12. Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 365–366.

13. Там же. С. 377–381.

14. Там же. С. 381–388.

15. Морозов В.И. Обзор военных действий в годы Великой Отечественной войны. С. 30.

16. Там же.

17. Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 451–456.

18. История военного искусства. С. 185.

19. История второй мировой войны 1939–1945 гг. Т. 6. М., 1976. С. 81.

20. Боевые действия Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945. Т. 1. С. 243–247.

21. Морозов В.И. Обзор военных действий в годы Великой Отечественной войны. С. 47.

22. Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 523–527.

23. Тимохович И.В. Оперативное искусство Советских ВВС в Великой Отечественной войне. М., 1976. С. 42–50.

24. История второй мировой войны 1939–1945 гг. Т. 6. С. 155.

25. История военного искусства. С. 203.

26. Там же. С. 215.

27. Морозов В.И. Обзор военных действий в годы Великой Отечественной войны. С. 54.

28. История второй мировой войны 1939–1945 гг. М., 1976. Т. 7. С. 219–220.

29. Там же. С. 231.

30. Операции советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. В 4-х т. М., 1959. Т. 3. С. 95–178.

31. Военный энциклопедический словарь. М., 1984. С. 399.

32. Там же. С. 493–494.

33. Морозов В.И. Обзор военных действий в годы Великой Отечественной войны. С. 66.

34. Гриф секретности снят. С. 201–202.

35. История военного искусства. С. 268, 281.

36. Операции советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. Т. 3. С. 377.

37. Там же. С. 437, 480–482.

38. Стратегический очерк Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. С. 716–725.

39. Там же. С. 743.

40. Операции советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне. М., 1959. Т. 4. С. 22.

41. Там же. С. 23.

42. История второй мировой войны 1939–1945 гг. М., 1979. Т. 10. С. 83.

43. Гриф секретности снят. С. 215–216.

44. Освобождение городов. М., 1985. С. 274.

45. История военного искусства. С. 316.

46. Гриф секретности снят. С. 220–221.

47. Милитаристы на скамье подсудимых: по материалам Токийского и Хабаровского процессов. М.: Юридическая литература, 1985. С. 160–169.

48. Борисов О.Б., Бутурлинов В.Ф., Носков А.М., Щебеньков Ю.М. Победа на Дальнем Востоке: К 40-летию разгрома милитаристской Японии. М., 1985. С. 9.

49. Там же. С. 21.

50. Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.: Крымская конференция руководителей трех союзных держав – СССР, США, и Великобритании 4-11 февраля 1945 г. М., 1984. С. 254–255.

51. Великая Отечественная война. 1941–1945. Военно-исторические очерки. Книга третья. Освобождение. М.: Наука, 1999. С. 372.

52. История войны на Тихом океане. Т. 4. М., 1958. С. 188.

53. Великая Отечественная война. 1941–1945. Военно-исторические очерки. Книга третья. Освобождение. С. 364.

54. Там же. С. 386.

55. Хаттори Т. Япония в войне, 1941–1945. Сокр. пер. с япон. М., 1973. С. 538–539.

56. Вторая мировая война: Итоги и уроки. М., 1985. С. 538.

57. Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Т. 4. М.: Воениздат, 1959. С. 612.

58. Гареев М.А. Неоднозначные страницы войны (очерки о проблемных вопросах Великой Отечественной войны) М., 1995. С. 235.

59. Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Т. 4. С. 610–611.

60. Великая Отечественная война. 1941–1945. Военно-исторические очерки. Книга третья. Освобождение. С. 388.

61. Там же.

62. Там же. С. 389.

63. История второй мировой войны, 1939–1945. Т. 11. М.: Воениздат, 1980. С. 193, 196–197.

64. Там же. С. 196–197.

65. Великая Отечественная война. 1941–1945. Военно-исторические очерки. Книга третья. Освобождение. С. 394.

66. Бутурлинов В.Ф., Вартанов В.Н., Зимонин В.П. и др. Вторая мировая война в азиатско-тихоокеанском регионе: военно-политический очерк. М., 1989. С. 243; Военно-исторический журнал. 1991. № 5. С. 69.

67. Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: статистическое исследование. М.: Воениздат. 1993. С. 223.

68. Там же. С. 158.

69. Савин А.С., Носков А.М., Зимонин В.П. и др. Вооруженные силы Японии: История и современность. М., 1985. С. 102.

70. Великая Отечественная война. 1941–1945. Военно-исторические очерки. Книга третья. Освобождение. С. 400.

71. Там же. С. 401.

72. Там же.

73. Bulletin of History. 1949. № 143. Р. 30.

74. Борисов О.Б., Бутурлинов В.Ф., Носков А.М., Щебеньков Ю.М. Победа на Дальнем Востоке. С. 73.

75. Иноуэ К., Оконоги С., Судзуки С. История современной Японии: пер. с япон. М., 1955. С. 263–264.