Текст книги "Помнит ли мир спасенный?"

В соответствии с этим планом, задачи отражения нападения противника, парирования его ударов, прикрытия мобилизации, стратегического сосредоточения и развертывания главных сил Красной Армии возлагались на войска приграничных округов.

Сосредоточение части сил Красной Армии в направлении западной границы началось в мае 1941 г. Однако в западные районы войска двигались не отмобилизованными, недоукомплектованными, не имея необходимого транспорта. Железные дороги работали по графику мирного времени. Сосредоточение происходило медленно, так как считалось, что война в ближайшее время не начнется.

Необходимо отметить также, что укрепленные районы как на новой, так и на старой государственной границе в ряде округов в боевом и мобилизационном отношении не были готовы к отражению наступления противника. В мирное время укрепленные районы на новой границе находились в сокращенных штатах, имея численность личного состава 28–30 % потребностей военного времени, а укрепленные районы на старой границе – до 15 %. Кроме того, до весны 1941 г. строительство долговременных сооружений шло медленно и к началу войны начатые постройки не были закончены.

На 1 июня 1941 г. в Западном округе из 550 забетонированных сооружений было вооружено 193, а в Киевском округе из 1204 сооружений – 549. В некоторых укрепленных районах оружие хранилось на складах. Все это непосредственно отразилось на боеготовности и боеспособности укрепленных районов в период вторжения нацистской Германии и ее европейских союзников в Советский Союз [28].

Таким образом, в предвоенный период была проведена огромная работа по усилению обороны страны, укреплению западных и северо-западных границ, повышению мобилизационно-боевой готовности войск, произведена коренная реорганизация армии, увеличена ее численность, значительно усилена ее военно-техническая и огневая мощь, повышена ее боевая выучка.

В организационном и политическом отношении были укреплены органы местного военного управления, произведен переучет военнообязанных, упорядочены система учета военнообязанных и призыв их по мобилизации, изданы новые руководства для проведения мобилизаций, установлена новая система мобилизационной приписки и оповещения.

Проводилась огромная работа по подбору, расстановке, подготовке и воспитанию руководящего состава для вновь формируемых и развертываемых частей и соединений. Необоснованные массовые репрессии в 1937–1938 гг. опытных и подготовленных командиров и политработников привели к замене большой части командно-начальствующего состава, а последовавшее с 1939 г. бурное развитие Вооруженных Сил потребовало привлечения многочисленных новых командных кадров.

К руководству подразделениями, частями, соединениями и крупными объединениями пришло много молодых командиров и политработников. Они не успели приобрести необходимого опыта в командовании в условиях предвоенного времени – им пришлось приобретать и накапливать опыт непосредственно в ходе боевых действий на фронтах Великой Отечественной войны. Все это потом отразилось на боеготовности и боеспособности Красной Армии и Военно-Морского Флота в начальном периоде войны.

Известно, что для достижения успеха кроме глубоких теоретических знаний необходимы оперативно-тактическое мышление, творческий подход к делу, умение не только быстро оценивать обстановку, но и правильно анализировать ее. Важную роль при этом принадлежит мужеству и решительности, инициативе и самостоятельности, твердости и настойчивости в достижении цели. Все эти качества отнюдь не врожденные. Не появляются они и при одном только изучении теоретических положений, а вырабатываются в процессе боевой и оперативной подготовки, практической деятельности, всей военной службы еще в мирное время.

К сожалению, до войны именно эти качества и не выковывались. А ведь между усвоением теоретических знаний и овладением искусством их практического применения – дистанция огромного размера. Например, в начале войны не было, пожалуй, такого военачальника, который бы не знал военной теории и опыта прошлого о необходимости сосредоточения основных усилий и массировании сил и средств на решающих направлениях и направлениях главных ударов, создания ударных группировок, тщательной разведки и надежного огневого поражения противника.

И все же прошло значительное время, потребовались немалые усилия и жертвы, прежде чем им удалось овладеть искусством решения этих и других столь же важных задач. Как справедливо отмечал маршал Жуков, «военная теория тех лет в основном была… на уровне времени. Однако практика в известной мере отставала от теории» [29].

Таким образом, низкое качество состояния военных кадров перед войной значительно осложнило творческое освоение ими современного военного искусства. Крайне ослабленные в результате репрессий военные кадры к началу войны не овладели даже теми достижениями военной науки, которые имелись, недостаточными были и практические навыки по их творческому применению.

3. Боевая подготовка и полевая выучка войск

Накануне войны за короткий срок была проведена большая работа по совершенствованию боевой подготовки войск, но времени оставалось слишком мало, чтобы резко поднять их полевую выучку. Вероломное нападение фашистской Германии на Советский Союз прервало начатую работу.

Обучение многомиллионной армии, которая заново создавалась и вооружалась в столь трудных условиях, было чревато многими осложнениями. Достаточно подчеркнуть, что еще в 1935 г. 74 % дивизий являлись территориальными. В связи с нарастанием военной угрозы и увеличением численности советских Вооруженных Сил до 5,4 млн к июню 1941 г. необходимо было всю эту массу обучить, в короткие сроки провести боевое слаживание вновь сформированных или развернутых соединений и частей.

При недостаточной подготовленности СССР к войне в числе иных причин отрицательную роль сыграла и территориальная система подготовки войск, территориальные дивизии были подготовлены неудовлетворительно, людской материал, на котором они развертывались до полного состава, был плохо обучен, не имел представления о современном бое, не говоря уже об опыте взаимодействия с артиллерией и танками.

Всего за два года до начала войны был завершен переход всех соединений на кадровую систему, и они смогли регулярно заниматься боевой подготовкой. Только непосредственно перед войной во всех видах Вооруженных Сил было развернуто большое количество новых соединений и частей. Обновилась, а следовательно, не имела должной подготовки значительная часть командного состава. Много было и других трудностей.

Можно считать общепризнанным и документально доказанным недооценку вопросов обороны, практической подготовки органов управления оперативно-стратегического звена. В плане этого стоит сослаться на официальные оценки положения дел в документах ЦК ВКП(б), материалах совещания руководящего состава Красной Армии в 1940 г., приказах наркома обороны, отчетах по оперативной и боевой подготовке военных округов.

Без критического анализа слабых мест в оперативной и боевой подготовке трудно уяснить, что же произошло в начале войны и почему в последующем потребовалась такая кардинальная перестройка в обучении войск. О недостатках в данном случае нужно упоминать для того, чтобы глубже понять конкретные причины упущений и извлечь из этого необходимые уроки. Ведь война никаких скидок не делает. В 1941 г. она с первых же часов предъявила суровые требования к боевой выучке войск, вскрыла серьезные недостатки и беспощадно обнажила те из них, что были известны накануне ее.

Некоторые соединения и части не обладали необходимой маневренностью. Не до конца оказались отработанными вопросы взаимодействия, особенно пехоты с артиллерией. Общевойсковые части и артиллерия не имели должных навыков борьбы с танками, а части противовоздушной обороны и все остальные рода войск – с авиацией. Не все командиры и штабы умели организовать бой на местности, массировать силы и средства на решающих направлениях, управлять войсками при ведении маневренных оборонительных действий.

Но самое главное в другом: война началась совершенно не в той стратегической и оперативно-тактической обстановке, в какой проводились все учения и маневры до нее. Это еще раз свидетельствует, насколько важно в мирное время не упускать из виду то обстоятельство, что война – явление двустороннее, а потому не следует исходить лишь из того, что выгодно и желательно высшему руководству страны. Необходимо учитывать, что противник может предпринять действия, которых меньше всего ожидаешь.

Непрерывное развитие в ходе войны способов ведения боевых действий, значительное пополнение армии личным составом из запаса требовали дальнейшего совершенствования боевой выучки командиров, штабов и войск.

Из опыта прошлого известно, что в период военных действий никогда не прекращалась боевая подготовка войск. Тем не менее история не знает другого примера, когда в действующей армии обучение войск проводилось бы с таким размахом и напряжением, так целеустремленно и плодотворно, как в Красной Армии в ходе Великой Отечественной войны, и особенно по организации подготовки резервов в первый ее период.

Пополнение фронта резервами осуществлялось в основном за счет развертывания тех соединений, которые до войны содержались по сокращенным штатам, и создания новых формирований. Только за первые пять месяцев войны в действующие фронты было направлено более 326 дивизий и 110 бригад. В 1941–1942 гг. на фронт посылались маршевые роты и батальоны, личный состав которых готовился в запасных частях. Ежемесячно в составе маршевых подразделений на фронт отправлялись свыше 300–350 тыс. человек. Всего с начала войны до 1 декабря 1941 г. из резерва Ставки в действующую армию было направлено 97 кадровых дивизий довоенных формирований, а также 194 дивизии и 94 бригады, созданные в военное время [30].

На территории страны была создана разветвленная система военного обучения: подготовка военнообязанных через Осоавиахим и Всевобуч; обучение личного состава в учебных центрах, резервных, учебных и запасных частях; боевая подготовка в действующей армии. Большое значение имело постановление ГКО от 17 сентября 1941 г. о введении в стране обязательного военного обучения мужчин в возрасте от 16 до 50 лет. Для руководства подготовкой резервов при Наркомате обороны было создано управление всеобщего военного обучения, а в областных, краевых и республиканских военных комиссариатах – соответствующие отделы. За время войны военную подготовку прошли около 10 млн человек [31].

В целях упорядочения системы формирования соединений и частей в июле 1941 г. создается Главное управление формирования и укомплектования войск Красной Армии (Главупрформ). Оно осуществляло руководство и контроль за формированием резервов, подготовкой маршевых подразделений, запасных и учебных частей на территории военных округов, а командующие бронетанковыми и механизированными войсками, артиллерией и ВВС имели свои органы по подготовке резервов.

С начала войны и до середины 1942 г. соединения, понесшие на фронтах большие потери, чаще всего не доукомплектовывались, а использовались для пополнения вновь формируемых дивизий и бригад. Но это был не выход из положения. В последующем понесшие потери соединения и части не расформировывались, а выводились в тыл для укомплектования личным составом и вооружением, что позволяло сохранить имеющие боевой опыт органы управления, а с помощью костяка личного состава в более короткие сроки подготовить боеспособные соединения. Танковые и механизированные соединения передавали танки другим частям, остававшимся на фронте, а их личный состав выводили в учебные центры, где он, получив новую военную технику и пополнение в людях, добивался боевого слаживания.

Учения в действующей армии интенсивнее всего проводились в периоды затишья либо стабилизации линии фронта, а также в ближайшем тылу. Часто использовались малейшие перерывы в ведении активных боевых действий. Маршал К.А. Мерецков отмечал: «…горький опыт… в ноябре 1941 г. многому нас научил. Уже тогда мы взяли себе за правило: как бы ни велика была нужда в войсках, поступающее пополнение и вновь прибывающие части перед боями пропускать через учебные центры или непосредственно в соединениях знакомить с особенностями ведения боевых действий…» [32].

Более благоприятные условия для проведения учений были в войсках, находившихся в резерве, в составе вторых эшелонов, выведенных на доукомплектование или переформирование, причем как на фронте, так и в тылу. Так, к 1 января 1942 г. только в запасных и учебных частях действующей армии боевой подготовкой занимались около полумиллиона человек. На 1 июля 1943 г. находились в резерве Ставки ВГК и занимались боевой подготовкой (в основном проведением учений) 8 общевойсковых и 2 танковые армии; из них только в 7 армиях Резервного фронта было 47 стрелковых и кавалерийских дивизий, 5 танковых и 4 механизированных корпуса [33].

В конце войны некоторые запасные соединения и части, переформированные в боевые, убывали на фронт. Во всех этих соединениях и частях проводилась целая серия тактических учений, где главное внимание уделялось обучению прорыва обороны, форсированию рек и развитию стремительного наступления.

Тактические учения проводились и с формируемыми на территории СССР чехословацкими, польскими и другими иностранными соединениями и частями.

Если в первый период войны основное внимание уделялось обучению войск, подготовке и ведению оборонительного боя, уничтожению прорвавшихся танковых войск противника, ведению боя в окружении и выходу из него, борьбе с танками и авиацией, то в последующем – ведению наступления, особенно отработке вопросов прорыва обороны и ведения безостановочной атаки, взаимодействию пехоты, танков и артиллерии в ходе наступления, ведению огня с ходу пехотой и танками, блокированию наиболее сильных опорных пунктов, дотов, дзотов, вводу в прорыв танковых соединений и частей, стремительному развитию успеха в глубину, а также обучению командиров и штабов твердому управлению войсками и многим другим задачам, которые возникали в ходе войны.

Отличительная черта всех учений во фронтовой обстановке – целеустремленность, конкретность и максимальное приближение обучения к условиям той боевой задачи, которую непосредственно предстояло выполнять войскам.

При подготовке к наступлению в ближайшем тылу оборудовались примерно такие же опорные пункты, какие были у противника, и войска тренировались в их штурме и преодолении. На занятиях и учениях днем и ночью шла кропотливая работа по выявлению мест расположения огневых средств противника, по составлению схем (карт) обозначенной обороны и результатов ее разведки, приемов вызова, переноса и прекращения огня и многих других вопросов взаимодействия стрелковых, танковых, артиллерийских и саперных подразделений.

В обороне систематически отрабатывалось отражение вражеских атак, проведение контратак, маневр резервами на угрожаемые направления. На все батальонные, полковые и дивизионные учения привлекались артиллерийские и инженерные части, а также те средства усиления, что должны были совместно выполнять боевые задачи. Это помогало командирам взаимодействующих частей более согласованно действовать в бою.

Вначале учения и тренировки проводились в основном тактико-строевым методом, а завершались они слитной отработкой всех вопросов боевого слаживания подразделений и частей.

Большое значение для обучения и морально-боевой закалки воинов имели учения с боевой стрельбой, атака за огненным валом, обкатка танками пехоты, находящейся в траншеях и окопах, метание боевых гранат, создание противотанковых и противопехотных заграждений, их преодоление. Так, при подготовке высадки десанта в районе Новороссийска тренировали на Тонком мысу в Геленджике штурмовые группы, учили их прыгать в воду с пулеметами, взбираться по скалам, бросать гранаты из самых неудобных, казалось бы, положений.

Бойцы освоили все виды трофейного оружия, научились метать ножи и бить прикладами, перевязывать раны и останавливать кровь. Они запоминали условные сигналы, наловчились с завязанными глазами заряжать диски автоматов, по звуку выстрелов определять, откуда ведется огонь. Без этой выучки дерзкий десант и особенно самая первая ночная схватка были бы немыслимы: ведь все предстояло делать в темноте, буквально на ощупь.

Все учения, в том числе и в глубоком тылу, проводились на местности, оборудованной в инженерном отношении примерно так же, как у противника.

Обучение войск проводилось на основе обобщенного боевого опыта. Большую роль в этом отношении играли приказы, директивы и указания Верховного Главнокомандования, Генерального штаба, командующих родами войск, переработка уставных документов в соответствии с опытом войны.

Уже в 1942 г. был разработан Боевой устав пехоты (БУП-42). Осенью были изданы приказы НКО № 306 об одноэшелонном построении боевых порядков пехоты и № 325 о боевом применении танковых соединений и частей.

Большое значение имели также приказы об организации артиллерийского и авиационного наступления. Боевой опыт советских войск во втором периоде войны был обобщен в проекте Полевого устава Красной Армии (ПУ-43).

В 1944 г. были заново разработаны или переработаны Полевой и Боевой уставы пехоты, Руководство по форсированию рек, Руководство по действиям войск в горах, Наставление по прорыву позиционной обороны и другие наставления и инструкции, связанные с ведением боевых действий и подготовкой войск.

Большое внимание обобщению опыта войны и своевременному его доведению до войск уделяли командующие фронтами, армиями, командиры, политорганы и штабы всех степеней. В издаваемых ими приказах и инструкциях анализировался опыт проведенных боев и операций с поучительными примерами выполнения боевых задач, вскрывались причины неудач и ставились конкретные задачи по освоению войсками новых способов ведения боевых действий. В соответствии с этим и в ходе обучения войск анализировались причины допущенных недостатков, изучались сильные и слабые стороны тактики и военной техники немецких войск.

В большинстве фронтов и армий боевая подготовка планировалась с не меньшей тщательностью, чем в мирное время. На каждый период перерывов между боями четко ставились конкретные задачи. Результаты проверки боевой подготовки отмечались в приказах. Например, перед началом Восточно-Карпатской операции в середине августа 1944 г. Военный совет 4-го Украинского фронта разработал организационные указания по подготовке войск к действиям в горах, а затем инструкцию войскам, которым предстояло преодолеть горно-лесистую местность. В них обобщался опыт боевых действий на Кавказе, в Крыму и предгорьях Карпат. В дополнение к общим инструкциям штабы артиллерии, инженерных и бронетанковых войск фронта разработали указания по действиям в горах применительно к каждому роду войск.

Военный совет фронта издал также директиву о подготовке войск к предстоящему наступлению в Карпатах. Она требовала отработать на местности все вопросы наступательных действий применительно к конкретной оперативной обстановке и поставленным задачам (в том числе вопросы взаимодействия пехоты с артиллерией, саперами и танками с целью добиться единого метода в использовании огня артиллерии и минометов при наступлении в горах), провести в каждой армии опытно-показные учения стрелкового батальона, усиленного и поддержанного артиллерией, минометами и саперами.

Военный совет потребовал от командиров обучать все войска в составе подразделений (от взвода до батальона со средствами усиления) действиям по захвату высот днем и ночью, применяя как фронтальное наступление, так и обходы и охваты, движению по тропам и без дорог, лесистым ущельям, склонам и хребтам гор с преодолением крутых подъемов и т. п.

Основной темой учений было наступление взвода, роты, батальона и полка на высоту с применением обходов и охватов. В ходе их большое внимание уделялось самостоятельным действиям рот и батальонов в горах. В дивизиях были оборудованы опорные пункты на высотах по типу обороны противника, где последовательно обучались все роты и батальоны со средствами усиления.

В частях и соединениях 1-й гвардейской армии с 16 по 26 августа была отработана 100-часовая программа боевой подготовки. Учения проводились в течение двух-трех суток с отрывом от своих частей. Устраивались длительные переходы в горах, проводились штурмы высот. Все внимание было сконцентрировано на действиях мелких групп. В одной из горнострелковых дивизий действовал полигон, на котором была представлена вся военная техника, а также вьючное хозяйство. Там наглядно изучались способы навьючивания и развьючивания материальной части тяжелого стрелкового и артиллерийского вооружения. Несколько специальных тренировок и учений было проведено с артиллерийскими, разведывательными, саперными и тыловыми подразделениями и частями.

В период подготовки Курской битвы (март-июнь 1943 г.) основным содержанием подготовки войск 1, 2 и 5-й гвардейских танковых армий являлось обучение отражению крупных танковых атак противника, контратакам и контрударам, быстрому маневру на угрожаемые направления. Учитывая, что после отражения наступления врага танковым войскам предстоит наступать на заранее подготовленную оборону, их обучали прорыву ее во взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией. Вопросы сколачивания подразделений, частей и соединений продолжали отрабатывать и при совершении маршей в районы сосредоточения.

При подготовке Волховской операции 1943 г. стрелковые части кроме тренировок в штурме опорных пунктов участвовали в совместных учениях с танковыми бригадами, с которыми им предстояло действовать. Перед Выборгской операцией 1944 г. учения соединений и частей проводились на подготовленных учебных полях в лесисто-болотистой местности со всеми заграждениями на глубину до 15 км.

Перед началом Белорусской, Львовско-Сандомирской, Ясско-Кишиневской, Маньчжурской и других операций с передовыми батальонами и частями, предназначенными для разведки боем и прорыва обороны, проводилось от 4 до 12 учений с привлечением всех приданных и поддерживающих артиллерийских, инженерных и других специальных частей, а в ряде случаев и авиации.

В период подготовки Восточно-Прусской операции 1945 г. проводились учения по прорыву укрепленного района с использованием вражеских дотов, трофейной военной техники и заграждений. На учениях с боевой стрельбой в соединениях 5-й армии большинство целей обозначалось трофейным оружием. Огневые задачи по их поражению отрабатывали танкисты, артиллеристы и расчеты противотанковых ружей.

И другие фронты использовали на учениях трофейные танки, орудия и другую технику. Так, при подготовке к Белорусской операции части 4-й и 42-й гвардейских танковых бригад, получившие перед этим новые танки Т-34 с 85-мм орудиями, тренировались в стрельбе по трофейным «тиграм» и «фердинандам» на дальности прямого выстрела.

Большое внимание уделялось умелому использованию личным составом зенитных средств. При этом зенитные подразделения обучались не только борьбе с немецкими самолетами, но и в стрельбе по танкам и другим бронированным целям. Так, командующий 4-й гвардейской танковой армией после целого ряда тренировок разрешил итоговую учебно-боевую стрельбу провести по вражеским позициям. В ночь на 27 октября 1944 г. с соблюдением мер маскировки зенитные батареи заняли огневые позиции, а на следующий день были проведены практические стрельбы по реально выявленным целям [34]. Все это укрепляло в бойцах уверенность в своем оружии. Как показали последующие боевые действия, личный состав этих подразделений смело вступал в единоборство с новейшими боевыми машинами противника.

Когда позволяло время, проведению тактических учений предшествовали командирские занятия с офицерами на местности, показные занятия, военные игры, штабные тренировки и командно-штабные учения. Например, в мае 1943 г. в 1-й гвардейской танковой армии была проведена двухдневная командноштабная игра на тему «Контрудар танковой механизированной бригады во взаимодействии с другими родами войск», а в июне другая, на тему «Ввод танкового соединения в прорыв» [35].

При подготовке Висло-Одерской операции учитывалось наличие между Вислой и Одером семи глубоко эшелонированных оборонительных рубежей, которые опирались, как правило, на водные преграды. Поэтому особое внимание уделялось подготовке передовых отрядов к стремительным действиям, их взаимодействию с авиацией с целью овладения этими рубежами до занятия их противником. Командующий войсками 1-го Белорусского фронта маршал Г.К. Жуков лично провел показное занятие по действиям передовых отрядов в оперативной глубине.

Причем не только в штабах армий, но и фронтов, в дивизиях и полках боевая подготовка и тематика учений планировались довольно жестко. На периоды подготовки боя или операции, на каждое учение строго определялся перечень тактических задач, которые соединения и части должны были обязательно отработать. При подготовке Белорусской операции командующий войсками 2-го Белорусского фронта генерал Г.Ф. Захаров отдал приказ:

«1. Во всех соединениях… провести взводные, ротные, батальонные и полковые учения не менее трех раз с каждым, а всего не менее 12 учений, причем батальонные и полковые учения после тщательных тренировок проводить с боевой стрельбой, привлекая к ним средства усиления и поддерживающие части.

2. Все учения проводить на местности, которая бы полностью соответствовала предстоящим действиям войск, с полным построением на ней всей оборонительной полосы противника и действительного исходного положения для наступления» [36].

Эти требования строго выполнялись. Так, в 290, 369, 32 и 42-й стрелковых дивизиях было проведено даже больше учений, чем это намечалось утвержденными планами.

Перед Белорусской операцией в армиях 1-го Прибалтийского фронта боевая учеба войск была спланирована на 20-дневный период. Соединения и части, находившиеся в обороне, выводились во второй эшелон или резерв и там занимались по пятидневной программе, а соединения, совершившие перегруппировки или прибывшие из резерва, – по десятидневной программе.

В одном из докладов в Генеральный штаб о результатах проверки организации боевой подготовки в 60-й армии 1-го Украинского фронта отмечается: боевая подготовка в штабе армии «спланирована в соответствии с указаниями штаба фронта. Разработаны подробные указания по боевой подготовке на период с 15.5 по 5.6 и с 5.6 по 1.7.44 г., которые с учебными приказами, отображающими итоги хода боевой подготовки и ставящими задачи на новый учебный период, спущены в штабы корпусов и дивизий… Указания по боевой подготовке штармом разработаны подробно с указанием тем, часов на проведение занятий и вопросов, подлежащих отработке по каждой теме… Штабы корпусов разработали учебные приказы и дополнения к указаниям по боевой подготовке штарма… и спустили в штабы дивизий. Штабы дивизий в свою очередь… составили программы и план боевой подготовки, на основании которых штабы полков составили свои планы боевой подготовки и составили расписания занятий… и расписания довели до командиров рот» [37].

Детально были разработаны также указания по боевой подготовке войскам 11-й гвардейской армии в апреле 1944 г. перед Белорусской операцией.

Такая же тщательная и всесторонняя подготовка войск к предстоящим боевым действиям проводилась во всех фронтах действующей армии. Успешное завершение многих операций наглядно подтвердило, какое большое значение имеет конкретное обучение войск непосредственно накануне выполнения боевых задач.

Большинство учений, проводимых во фронтовой обстановке, были односторонними, с боевой стрельбой или хорошо обозначенным противником. Это объяснялось главным образом тем, что во фронтовой обстановке, когда время ограничено, приходилось готовить войска только к предстоящему виду боя, тогда как двусторонние учения рассчитаны на одновременную отработку различных видов боевых действий. К тому же многие учения, как уже отмечалось, проводились с боевой стрельбой. На них расходовалось значительное количество снарядов, мин, патронов. Например, в 5-й гвардейской армии при подготовке к Сандомирско-Силезской операции израсходовали почти половину боекомплекта. Тем не менее это себя оправдывало в боях.

Тактические учения являлись основной формой обучения войск и в военных округах, которые сыграли большую роль в подготовке резервов для фронта, ибо действующая армия непрерывно требовала пополнения. Поэтому обучать вновь формируемые части и соединения приходилось в короткие сроки, делая основной упор на практическую отработку тех тактических задач, которые на том или ином этапе войны приобретали решающее значение.

Тактические учения во внутренних округах, а иногда и во фронтовом тылу (например, перед Сталинградской операцией, в войсках Брянского фронта в 1943 г., в некоторых соединениях 1-го Украинского фронта летом 1944 г.), в механизированных и танковых корпусах проводились не только как односторонние, но и как двусторонние.

Чаще всего это делалось тогда, когда надо было отработать ведение боя в глубине обороны противника, отражение его контратак, ведение встречного боя и другие эпизоды, где особую важность приобретало обучение командиров и войск действиям в условиях острой и динамичной обстановки. Так, в указаниях войскам Брянского фронта командующий требовал отрабатывать определенные программой боевой подготовки темы «двусторонними учениями, встречными маршами. Марши проводить по круговым маршрутам, втягивая постепенно части в марши и отрабатывая тактические темы» [38].

Летом 1945 г. с прибытием 5-й и 39-й армий, а также 6-й гвардейской танковой армии, других объединений и соединений с запада на Дальний Восток возникла необходимость обучить войска и штабы боевым действиям в условиях нового театра войны. В большей степени это касалось 6-й гвардейской танковой армии и других войск Забайкальского военного округа, которым предстояло воевать в горно-пустынной местности. Поэтому сразу по прибытии в районы назначения со штабами и войсками 1-го и 2-го Дальневосточных и Забайкальского фронтов была организована напряженная боевая подготовка с учетом организации и тактики японской армии, а также опыта, накопленного на советско-германском фронте.

Особенность планирования и организации Маньчжурской операции состояла еще и в том, что все вопросы подготовки операции приходилось решать в условиях, когда формально СССР не находился в состоянии войны с Японией. Это затрудняло ведение разведки, организацию огневого поражения по конкретным целям, да и вообще всю организацию боевых действий. С учетом этого было принято решение начать наступательную операцию без предварительной артиллерийской и авиационной подготовки атаки, иными словами, внезапной ночной атакой усиленных передовых батальонов.