Текст книги "Костяной лучник. Охотник на воргов"

– Мы тут справимся, помоги сзади, туда белые рванули, маг всех не сдюжит!

– Не зря именно этого мужика командиром сделали – подумал Арн про себя – и драться может и башкой по сторонам следить не забывает, даже про опасных серебряных хвостов запомнил, только назвал их белыми впопыхах.

Стрел в руке уже не было, а наспинный колчан он приберегал на случай, когда к основному запасу хода не будет. Поэтому правой филин выхватил коготь, которым и оприходовал за ухом зверюгу, мешавшею ему перепрыгнуть с настила на ветки кроны. После чего в мгновение ока оказался на заготовленной позиции рядом со стрелами.

Когда рядом с Лайном, как заведенная начала щелкать тетива, а свист стрел почти слился в единую смертоносную песню, магистр выдохнул с облегчением. Руки его тряслись, а по исхудавшему лицу с ввалившимися глазами бежали крупные капли пота. Ночной охотник разил по несколько стрел в каждого, не давая ни единого шанса зверям добраться к края настила.

Для филина ситуация показалась куда менее радужной, чем для мага. Он понимал и по звуку и по виду молний, что маг держался из последних сил и ему нужен отдых, чтобы не потерять сознание и не свалиться с дерева. И как раз в этот момент серебряные хвосты пошли на штурм.

Других деревьев рядом нет. Именно поэтому Арну так понравилось это место – шансов прыгнуть на защитников с кроны соседнего дерева у воргов не будет. Поэтому хитрые твари бросили молодой авангард стаи на передние два дерева, а сами решили атаковать по дальнему стволу, когда внимание защитников всецело будет приковано к основной волне нападения.

Что-ж время подобранно удачно, с тылу осталось только одно целое копье, а молнии мага уже не ранят насмерть и даже не наносят сильных повреждений.

– Не повезло вам только мрази, что глазастый капитан ваши белесые шкуры заметил – пробубнил Арн и придержал стрелу на полной растяжке, выцеливая уязвимые места.

У серебряных хвостов шкура значительно крепче, и глупо сыпать стрелами, это впустую тратить и боеприпас и силы. Арн уже начал чувствовать как мышцы стали заливаться раскаленным металлом, а движения терять скорость. Он мог делать значительно больше выстрелов, но в таком темпе, без перерыва, силы расходовались втройне. А ведь нужны они именно сейчас, когда стая отправила своих самых опасных бойцов, гибель которых заставит вожака прекратить атаку и увести стаю от слишком опасной добычи.

Он выпустил стрелу целя в глаз, но зверюга мотнула мордой в момент, когда тетива уже соскальзывала с пальцев, поэтому стрела скользнула по черепу, вспоров кожу и лишь разозлив ворга. Выцеливать этого демона было уже бесполезно, он полз медленно, но плотно прижимаясь к стволу поэтому Арн выпустил три стрелы по ползущему за ним. Одна из них оказалась смертельной и туша зверя ударилась о корни сосны, а затем соскользнула в обрыв.

Арн сменил позицию, выхватив из тубы пяток стрел и обойдя ствол. С этой стороны было три серебряных хвоста, один из которых уже поднялся до уровня настила, поэтому вся его туша была доступна для стрел Арна. Все три выпущенные стрелы пробили шкуру, но не одна из них не угомонила живучую тварь насовсем. Рассвирепев и потеряв осторожность, старый ворг повернул свою оскаленную морду к охотнику, что и дало возможность солдату с хрустом вогнать пику в шею противника. Падая вниз, его туша заставила изворачиваться двух оставшихся карабкающихся за ним воргов. Филин ждал этого, и уже держал стрелу прижимая ее хвостовик к щеке. На этот раз узкий наконечник ударил в нужное место, зверь зарычал брызгая слюной и ярко-красной кровью. Он еще попытался переставить лапы, чтобы добраться до обидчика, но силы быстро покидали могучего зверя и он сполз вниз со стрелой в груди, которая пробила легкое.

С другой стороны ствола снова с треском сверкнула молния. Это могло значить только то, что магистр, рискуя отключиться вынужден использовать магию. Сжав зубы от досады, что не может поспеть везде, Арн выпускает последнюю зажатую в левой руке стрелу без прицела, просто целя в тушу зверя и перескакивает обратно, почти уткнувшись лицом в меховую шкуру. От неожиданности филин, чуть не упал с дерева. Серебряный хвост добрался до площадки и тут же схлопотал молнию прямиком в располосованную стрелой морду. Сильно ударить магистр уже не смог, но и на искорки не разменивался. Удар пришелся как раз в место где шкура была вспорота стрелой охотника, поэтому эффект был малоприятный на вид. Вся морда представляла один большой ожог с черными провалами лопнувших глаз. Обезумевший от боли зверь, лишившись зрения и обоняния, явно лез за своим обидчиком по памяти, не обращая никакого внимания на солдата, безрезультатно тыкающего пикой ему в бок.

Шарахнувшись назад филин потерял равновесие и едва смог зацепиться свободной рукой за ветку, чтобы не полететь вниз. Но быстро оценил ситуацию, и выхватив коготь, одним ударом добрал зверя.

В этот момент с платформы раздались истошные крики. Один из бойцов Тэрия в запале боя потерял осторожность и провалился в выпаде. Ворг извернулся и полосонул лапой, целя бедолаге в голову. Спасло то, что напарник схватил его за шиворот и дернул назад. Отрыва головы удалось избежать, но один коготь как бритва прошелся сверху вниз распоров лоб и часть щеки. Воргу тут же прописали две новые дырки в шкуре от копий, а раненного толчком пихнули на середину площадки на попечения Ютия. Бедолага потерял равновесие и плюхнулся на спину, кровь со лба уже успела залить глаза и он запаниковал. В добавок горе врачеватель, с перепугу плесканул на окровавленное лицо лекарственный настой. Ничего не видящий, опрокинутый на спину солдат ощутил сильнейшую боль и видимо решил, что его начали жрать ворги, поэтому заорал и замолотил всеми четырьмя с такой силой, что Ютий чуть не вылетел за перила настила.

Арн собрался спрыгнуть на площадку, чтобы разобраться в ситуации, как Тэрий применил к своему обезболивающее, саданув пяткой древка пики по затылку.

– Без меня с этим справятся – подумал филин, и решил вернуться к последнему серебряному хвосту. План был провален сразу, так как тот успел явился сам. Стрела, выпущенная в него второпях, лишь пробила шкуру и торчала из задней лапы, нисколько не стесняя движения. Поэтому зверь ловко извернулся от удара пикой и ударом лапы одновременно разнес древко в щепки и отбросил его владельца.

Времени не было ни на доставание стрелы, ни на выстрел, тем более, что в правой руке лежала рукоять когтя. Поэтому он ткнул лук в полупустую тубу и прыгнул вниз, целясь ногами на ближайшую к воргу ветку.

У Тэрия все происходило как в страшном сне, когда голова успевает осознавать все за мгновения и даже придумать план действий, но все вокруг, двигается медленно, как влипшее в густую смолу, в том числе и его тело. Вот только этот проклятый серый демон с желтыми глазами двигается быстро.

Вот он оглушает своего бойца, чтобы тот в приступе паники не по скидывал всех с настила. Вот ему в ноги падает Вент, защищавший дальний столб, а в сторону Тэрия летят обломки копья и брызги щепок. И вот демон, который вылезает на настил и ставит на него все четыре лапы. Он пытается шагнуть вперед и повернуть свое копье костяной пикой в сторону ворга, чтобы закрыть раненных, но мысли двигаются все быстрее, а тело все медленнее. И уже лапы зверя начинают подгибаться, для смертоносного прыжка, после которого уже ничего нельзя будет исправить, и свою кровавую дань этот демон точно соберет. Видимо, за какие-то заслуги, светлые боги послали ему еще более опасного зверя, страшного и горбатого, с еще более страшными чем у ворга горящими глазами, который прилетел сверху, беззвучно плюхнувшись на ветку позади серого демона.

Уже в полете Арн перехватил коготь двумя руками и занес его над головой. Когда ноги ударились в нужную ветку, он со всего маха обрушил остриё своего костяного оружия на зверя, пытаясь попасть в позвоночник между задними лапами. Острие с хрустом пропороло зверя погрузившись в плоть по рукоять. А дальше, чтобы избежать гибельных объятий зверя, филин ухватился одной рукой за ближайшую к нему ветку, а второй со всех сил дернул за рукоять когтя. Арну казалось, что он чувствует как рвутся от натуги жилы и выламываются суставы в его теле, слышит как хрустят волокна веток в которые он упирается руками и ногами, а от боли в мышцах потемнело в глазах. Он описал рукой дугу и разжал пальцы на рукояти.

Когда, прилетевший непонятно откуда, филин со всего маху вогнал свой клювец в хребет воргу, Тэрий почернел еще сильнее – сейчас из-за недосмотра его бойцов филин костьми ляжет под эту мясорубку из когтей и клыков. Непонятно какими силами, филину удается сдернуть здоровенную зверюгу с настила и, крутанув вокруг себя швырануть долой с дерева. Ворг с рыком пролетел мимо края обрыва и с громким плеском плюхнулся в реку.

Выкинув серебряного хвоста с настила, Арн почувствовал как подкашиваются ноги, а руки отказываются шевелиться, будто бы он все свои силы отдал одному единственному движению. Последним усилием он толкнулся ногами, и слава богам, сил хватило донести тело до настила, где ноги отказались держать охотника и он плюхнулся на колени. Неодолимое желание ткнуться лицом в бревна и закрыть глаза пришлось пересилить:

– Миранда, делай стену! Шугани тварей! – гаркнул он охрипшим голосом.

Девушка, казалось, давно ждала своего звездного часа и, видимо, уже держала в голове подготовленное заклинание. Потому как стоило филину дать команду, как ночь вокруг них тут же озарилась рукотворным рассветом.

Вожак воргов наблюдал за происходящим с опушки леса в основании холма. Добыча оказалась коварной, она ждала охотников в своем маленьком логове на деревьях и огрызалась оттуда длинными жалами копий. В добавок, там был знакомый но давно забытый запах, тот что заставлял шерсть на загривке вставать дыбом, что то из прошлого, когда пришлось покидать родные места, спасаясь и уступая место более сильным собратьям.

Молодые и сильные члены стаи начали гибнуть при попытке достать для своих собратьев сладкого человечьего мяса, поэтому на штурм пошли элитные силы – часть тех кто всегда был рядом с вожаком, чьи когти и клыки, помимо его собственных, были оплотом его власти.

Когда пал последний серебряный хвост, из горла вожака самопроизвольно вырывалось злобное рычание. Добыча слишком опасна и не стоит риска гибели всей стаи – нужно либо уводить оставшихся, либо рисковать всем и бросать на приступ ее логова все силы, чтобы отомстить за погибших и похоронить павших членов стаи, как положено, в своих желудках. В этот момент кольцо пламени вокруг логова взметнулось вверх с такой силой, что заставило попятиться даже его, а в следующее мгновение от него отделилось еще одно кольцо, которое начало разрастаться вширь, как волной обдавая идущих на штурм и раненных. Воздух затмил яркий свет и смрад паленой шерсти. Вожак подал сигнал к немедленному отступлению от гибельного места и опасной добычи.

Волна пламени дошла почти до самой опушки, истончившись и погаснув в трех шагах от деревьев. Она же высветила напоследок жуткую картину – весь лес был заполнен желтыми глазами серых демонов. Тэрий лицезря эту картину выронил от безысходности копье, а стоящий рядом Корст, с открытым ртом плюхнулся на задницу. Надеяться противостоять такой стае было бесполезно, руки уже еле держали оружие, а ноги готовы были подкоситься, но слова филина оказались полностью верными – стая решила, что добыча слишком опасна и в ночи раздался прерывистый вой, который Тэрий слышал единожды, по прибытию в деревушку охотников, это был звук отступления. Вскоре на опушке не было ни одного ворга, а вой вожака раздался уже далеко в чаще леса.

Арн подошел и сел рядом, свесив ноги с помоста, выдохнул и повернул голову к магичке:

– Миранда, гаси родная свою пламенюгу, свое дело она сделала. И зажги костры если можешь, ежели тяжко, то счас назначим кого…

Защитный пламенный барьер взметнул на прощанье к небу языки пламени и растаял в ночном воздухе, оставив на память выжженную полоску земли. Девушка щелкнула пальцами и у основания сосен загорелись сложенные костры, уложенные так, чтобы горели до рассвета.

– Что теперь? – негромко спросил Тэрий разглядывая темную стену леса.

– Теперь они уйдут на охрану логова!

– От нас что ли!? – истерически хохотнул капитан.

– Они же не в курсе, что мы сейчас от ежиков не отобъёмси… Будут охранять, чтоб мы к ним в хату, стало быть, не приперлись. У них там кстати вторая тропа охранная. А завтра, если нас снова найдут, то нападут уже всей стаей, до последней капли крови, как говорится. Это они для обороны, раз мы не уходим, значит готовим нападение. Так что…. Утром ноги в руки иии…

– Иии, что?

– И к следующей стае. Глядишь та поменьше будет, али сами они помельче, как ты рассказывал. Да и место может получше сыщем. В общем завтра и поглядим, а сейчас кто могет спать, тот спит, кто не могет, тот лежит и звезды молча смотрит. Даже я посплю, только вот этого подштопаем – Арн кивнул в сторону раненного, которому Ютий зажимал рану на лице зеленоватой тряпицей.

– Доставай мешочек из сумки, там иглы со шнурками быть должны.

ГЛАВА 12

Утро началось чуть позже обычного. Могучим солнцу, небу и земле такие чудеса не ведомы, они раз за разом будут творить рассветы и закаты в положенное время, а вот людям, чья жизнь как вспышка, богами даровано самим управлять временем. Это и сделал сегодня ночной охотник, ведущий горстку безумцев, сквозь земли лесных демонов, а именно дал людям поспать подольше.

Не пойми как, но этот лесной дикарь приучил себя высыпаться за очень малые промежутки времени. Так и сегодня Арн проснулся раньше других, когда ночная мгла уже пряталась с неба под кроны деревьев, но солнце еще не показалось. Он отправил двух караульных досыпать. Мужики, как настоящие войны отрубались, не успев толком принять лежачего положения. Сам же он решил заняться делами.

Почти сразу после филина проснулся только Тэрий. Он почти успел учинить подъем, но Арн подал ему молчаливый жест и, в итоге, сонное лежбище на трех соснах пока оставили в покое.

Вдвоем успели гораздо больше. Собрали все обломки оружия, разгрызенного воргами за ночь. Повырезали у нескольких демонов печенки, для дополнения завтрака. Арн заявил, что печень демонов дает уйму сил, поэтому глупо бросать такую жратву, раз уж ворги не успели разорвать своих в момент отступления.

Филин уже изготовился раздербанить одну тушу серебряного хвоста, дабы сделать себе новый костяной клювец, который охотники называют клыком, но на счастье капитан пошел к реке за водой и принес Арну его ночную пропажу. Оказалось, под обрывом было полно следов – коварные твари караулили на случай, если кто-нибудь в панике сиганет в реку. Но упал туда серебряный хвост с перебитой филином хребтиной. Его то они и растерзали, как безнадежно раненного. Коготь филина тоже пошел бы в расход, твари люто ненавидят все, что пахнет человеком. Но коготь выпал из раны и залег на дно в шаге от берега, где его и приметил Тэрий.

– Хвала речным духам, и хвала тебе дружище! Я уже представлял как несколько ночей буду обтачивать ребро до нужной формы, а это, то еще удовольствие.

– Рад, что принес тебе радость, но чувствую ребра нам еще предстоит по обтачивать.

– Боги миловали капитан, они, как видишь, даже своих не пожрали, а уж наши вещи им и подавно некогда изничтожать было. Я тут прошелся… – Арн махнул в сторону пустой тубы.

В опустевшем кожаном чехле для стрел были сложены все обломки копий, разломанных воргами за ночи. И шипы и лезвия были целы все до единого.

– Глядишь ты! – радостно выдохнул Тэрий – и впрямь боги милость выказывают, поди староста ваш весь алтарь завалил дарами.

– Ха, у него дождёшься, он ежели на алтарь козу положит, то потом все небеса должны будут на сотню лет вперед…

– Мастера оружейники, правда из нас, как говорят «оторви да выкини»… да и древко толковое делать не ложку стругать.

– Про древки разговор короткий, первый молодняк березовый, вот тебе и древки. И нечего сопеть, да тяжёлые, да толстые, но в итоге урок будет – нефиг было двигаться как улитки, теперь пусть оглоблями ворочают, другого нема.

– Да я и сам понимаю. Собрать бы еще.

– Эт я твоим орлам сам покажу, у нас даже детей всех оружие самих делать учат. Рука конечно не как у мастеровых набита, за один день два десятка не соберу, но три добрых копья сварганим. А вот с этим все сложнее…

Филин перевел взгляд на сложенные рядом стрелы. За ночь он опустошил полторы тубы, даже чуть больше. А ведь в каждой было по пять десятков. Сейчас же перед ним лежала небольшая кучка стрел, чуть больше двадцати, которые удалось найти уцелевшими.

– Ну раз уж ты в копьях сведущ…

– Со стрелами такие полумеры не пройдут, ежели с древком что не так, то тут руками не компенсируешь, либо не полетит правильно, либо дырявить с нужной силой не будет. Это промысловикам стрелы легкие подходят, а мне этих упырей колоть, тут только тяжёлые стрелы подойдут.

– да ты только скажи, мы всеми руками навалимся.

– Нет дружище, делов тут слишком много. Лиственницу сыскать, прямослойный участок найти, расклинить и распустить, до кругляшей обтесать… Короче капитан, счет простой, за день справим пару десятков, а ночью сколько истратим?

– Да уж, видел. Не меньше пятидесяти. Только нам с такой арифметикой прямая дорога на тот свет!

– Это только если мы не соизволим сами держать достойную оборону – произнес магистр лайн, спускаясь с площадки – и заодно удовлетворите мое любопытство, по какой причине все еще опочивают?

Арн взглянул на капитана:

– Вот он вроде мужик нормальный – кивнул филин в сторону мага – а как забудет где находится, так язык завернет, что я половины слов не знаю.

– Говорит воргов надо долбить нам больше, тебе меньше. И какова, мол хрена все спят еще?!

Арн перевел взгляд на мага:

– А сразу так нельзя было сказать?

Лайн виновато улыбнулся и махнул рукой в сторону, мол «гребаный этикет» – липнет как навоз к подошвам.

– Собственно магистр прав, поспали конечно не от пуза, но вдоволь. Еще надобно кишку набить и рюкзаки заправить, так что пора будить. Что у нас с раненными?

– Ну Гвину ты сам морду зашивал, так что тебе виднее…

При этой фразе капитан с магом невольно заулыбались, вспоминая как филин штопал солдата. Момент конечно не для веселья, но выглядело забавно. Располосованного и оглушённого Гвина привели в чувства, чтобы не шарахнулся в процессе зашивания раны. Но толком сделать шов не получалось, и света было мало, да и извиваться он начинал при попытке свести рану. Поэтому за дело взялся филин – ему де все видно. Присев рядом с бедолагой, Арн ухватил бойца своей лапищей под нижнюю челюсть, объяснив, что сдавит малость ежели тот будет дергаться, так что пугаться не надо. Солдат явно оценил хватку и, понимая что эта клешня ему башку раздавит при необходимости, лежал смирно как заяц на лежке.

– Ежели морда не опухнет, то считай пронесло. Я в принципе всю рану пролил эликсиром, он хоть и дерет зараза до слез, но рану чистит на раз. Но копьем махать ему пока рано – морда лопнет. И рюкзак разгрузить надобно, пусть налегке идет. Так что до завтра на одну пику меньше.

Тэрий озадаченно потер затылок, и после вздоха начал доклад про своего пациента:

– Венту руку я вправил, выбило плечо ему, когда зверюка по копью лапой саданула. Сегодня если рука на перевязи будет, то завтра сможет рукой работать. Так что считай еще на одного меньше.

Арн, хоть и был занят нарезкой печенки, но по морде лица филина было понятно – прикидывает палец к носу и думает как жить дальше. Запаленный им костер уже начал прогорать, и сухие хворостины щелкая и стреляя угольками распадались на пышущие сухим жаром головешки.

Насаженные на прутья кусочки он расположи вокруг костра, как обычно воткнув обратной стороной в землю. Поставил принесенный Тэрием котелок, на не занятую часть костра и взглянул на солнце. Солнечный диск успел оторваться от далекой кромки леса.

– Пора будить, а то бока по отлеживают, а нам разминать некогда.

Завтрак был скорым, все понимали, что поспать им дали в долг, и если не наверстать… Проще говоря до всех дошло, что филин если и выкручивает все жилы до упора, то для дела, чтобы и самим не сдохнуть и воргам кишки по выпускать. Так что тянуть время никто даже не пытался.

Арн работал челюстями похлеще серых демонов, да и вкусы видимо были приближены, потому как с блаженным выражением на роже проглотил пару здоровенных кусков полусырыми, и пока все дожаривали и дожевывали, успел перебинтовать Гвина, запихнув ему под повязку пучок каких-то листьев.

Еще до полудня свернули с пограничной звериной тропы и встали на новую, покинув охот угодья этой стаи. По дороге встретили оленя. Он явно думал, что люди пробегут мимо не услышав, как он чавкает жвачкой из травы за кустами. Люди бы и пробежали, а филин услышал, или унюхал – лешие разбери как он это сделал. Поэтому олень побежал дальше с отрядом, правда разложенный по рюкзакам.

А вот обеда, могло и не случиться, если бы не совпало еще пару событий: мясо в рюкзаках, удачная полянка, родник и березовый молодняк, среди которого прятались три древка для копий.

– С олениной и без меня управитесь, только не засушите до смерти, а то будем как лоси жвачку гонять по пасти. И жарьте все, ужин поди и некогда готовить будет, а так кус мяса в рюкзаке, чтоб ночью кишки не выли.

Тэрий уже отсюда глазами перебирал березки на профпригодность, а затем вопрошающе посмотрел на Арна, который только поднял ладони.

– Не, не дружище. Вам махать, вам и выбирать. Лично я пики не очень ценю.

Капитана как ветром сдуло. Тем же ветром и в ту же сторону сдуло топор и еще одного бойца.

Филин расположился рядом с костром, демонстративно расположившись так, чтобы было видно – он де за мясом не следит, и процесс готовки всецело доверяет. Ютия, как самого опытного природоведа, с двумя солдатами отправили смолу собирать. Сам же он взял опустевшую тубу для стрел и выудил из своего заплечного мешка непонятную штучку, сделанную из дерева и кости. Это оказалась деревяшка с пазом и маленьким костяным лезвием, с помощью которой он очень быстро распустил тубу на кожаные шнурки, которыми охотники крепили острия копий, обматывали рукояти ножей и луков.

Отвлекал его только взгляд Лайна, расположившегося рядом. Последнее время он постоянно ловил его взгляд направленный на него, а точнее на заспинный колчан. Маг явно пытался глазами вынуть те самые стрелы, покрытые рунами, затем разобрать, расщепить, разложить и разобраться. Но выдержки опытному магу было не занимать, из штанов готов выпрыгнуть, но не пристает…

Отложив дно распущенной тубы филин вздохнул и пробежался пальцами по хвостовикам стрел, вскользь задел синие и ухватил стрелу с красными перьями. Вытянув наружу, он подбросил в сторону Лайна. Стрела, изрезанная странными знаками, сделала в воздухе полтора оборота и воткнулась в землю в двух локтях от мага.

Проявить сдержанность в этот раз у Лайна не получилось – он схватил стрелу едва она оказалась рядом, почти поймал на лету и тут же впился глазами в значки, пытаясь разглядеть в резах или в самом древке движение магической энергии.

Арн лишь на мгновение отвлекся, чтобы убрать резачок для кожаных шнурков в рюкзак, но повернув голову назад шарахнулся как от трехголовой гадюки. Рядом с магом на корточках сидел Ютий, жадно разглядывая стрелу, хотя до этого паренек мелькал шагах в пятидесяти.

– Обычно ползают как мороженные мухи – подумал про себя филин – и на тебе. Толи я очень медленно моргнул, либо, когда этим занудам что то интересно, они начинают двигаться со скоростью бешенной белки.

– Я вообще ничего не вижу и не ощущаю – произнес Ютий.

– Это и не та стрела, что подожгла костер. Скажи Арн, а твои стрелы действуют точно также, как стрела Барга.

– Не, мои стрелы старик никогда не пользует, говорит непригодные. Он свои сами всегда делает.

Тогда это многое объясняет – произнес магистр, протягивая стрелу назад – значит дело не в стреле, а в старце. Надеюсь, мне еще выпадет пообщаться с ним об этих рунах и заговорах.

Арн принял стрелу, пожал плечами и отточенным движением заправил стрелу на ее место в колчан. Затем повернул голову в сторону возвращающегося капитана.

– Долго вы – пробурчал Арн вернувшемуся с тремя березками Тэрию – бабу быстрей выбирают, чем вы три дрына.

– Так-то бабу, а то оружие!

Филин уважительно хмыкнул на этот ответ и взялся перетирать уголья. Когда у него образовалась целая горка черной пыли, он высыпал ее в разогретую смолу и начал чательно перемешивать. Древки подготовили быстро и В три пары рук сделали три копья. Филин делал, остальные повторяли, точили канавки под шипы, мазали клеем из смолы и угля, обматывали ремнем по его примеру, и к моменту готовности обеда, арсенал был восстановлен.

Ели быстро, оставшиеся ломти жаренной оленины завернули в листья и распихали по рюкзакам.

– Вы че дерганые все, как истерички в полнолунье? – изрек Арн, смотря за тем, как народ пакуется, мечется и сталкивается лбами.

Не дожидаясь, пока кто-нибудь начнет ходить вокруг да около, Корст рубанул коротко и как есть:

– Да жилы нам от страха сводит. Как представляю, что ночью заваруха, как вчера, а у нас на два копья в строю меньше.

– Страшно это хорошо, страшно это полезное чувство, человечье – заулыбался Арн – только парни сегодня заваруха как вчера, нам не светит.

Все головы повернулись в его сторону, и уже было ясно – без пояснений, с места никто не сдвинется!

– Вчера сигнал к отступлению не одна стая слышала. Все соседи терь знают, что добыча опасная. А мы еще и на рожон не лезем, к логову не прем, а идем по границе. Поэтому лучше не трогать. Пощупать, пощупают, а толком охотить нас поостерегутся. Так, что ежели хорошее дерево найдем, то ночью без лютых баталий. Все, хватит ушами хлопать, а то заснете тут.

После таких новостей отряд летел. Филин специально наддал до нормального темпа, но отстающих не было. Стоит дать человеку надежду, и он горы свернет, не то что побежит.

Ночь и правда прошла относительно спокойно. Дуб, выбранный для ночлега, был огромным, и вместил весь отряд. Оборонять одно дерево намного проще, чем три, да и эта стая явно не стремилась полечь в погоне за вкуснятиной. Стрела ночного охотника пропела три раза, а пики солдат завершили начатое. Он специально не бил зверей наповал, парни должны научиться разить тварей насмерть, вот пусть и учатся. Ворги забрали и растерзали своих и убрались восвояси.

Лес менялся. Чаще попадался сосняк, а перепад высот заставлял то хрипеть на подъеме, то нестись вниз, скача по корням. Лугов, попадалось все больше, плотный ковер из луговых трав не давал росточкам деревьев пробиться к солнцу, поэтому это были маленькие царства солнечного света и одуряющих цветочных ароматов, посреди зеленого моря лесов.

Тэрий замечал, что охотник резко подбирается, когда они выходят из тени деревьев, он будто напрягает все мышцы и готовится к бою. Было понятно, что дитя леса, здесь явно не в своей тарелке, хотя самому капитану казалось, что опасней места, чем дремучий лес не существует в природе.

Луна и солнце еще два раза успели поменяться местами на небосводе, к тому моменту как отряд вышел на берег реки Тернь. Река текла по равнине царственно и вальяжно, без перекатов и шивер. Поэтому почти все берега были заливными лугами с их разнотравьем, стрекотанием сотен кузнечиков и деловым жужжанием шмелей.

Ночевка на берегу, показалась всем отдыхом. Вдоль всей реки высились огромные старые ивы, каждая из которых, готовы была вместить целую роту. Пространство до леса великолепно просматривалось и ночью Арн отправил навстречу стае, пытавшейся пересечь луг, полтора десятка поющих стрел.

Смышленые твари, быстро прикинули хвост к носу и решили, что такую добычу надо караулить в лесу, а еще лучше вообще с ней не встречаться, и разодрав своих раненных удалились в родную гущу леса.

– Это точно съедобно – шепнула Миранда на ухо магистру.

– Из моего опыта, все что из мяса, оно съедобно – дальше он перешел на заговорческий шёпот – А раз филин их приволок, еще и вкусно, уж что что, а вкусно пожрать эти дикари и любят, и умеют.

Над длинным костром из сушняка, нанесенного паводком, доходили на толстых прутьях тушки речных ондатр. В небольших речушках рядом с деревней охотников этот зверь был редок, и потому считался деликатесом. Поэтому, когда Арн увидел, что здешняя река ими кишит, да еще и такими здоровыми, то его радости не было придела. Надо ли говорить, что радости этой никто не заметил, потому как лицо филина почти всегда сохраняло абсолютно каменное выражение вселенского пофигизма.

Вот как раз сейчас это выражение сменилось малозаметной улыбкой в предвкушении нежнейшего мяса. Все остальные смотрели на тушки гигантских водяных крыс с сомнением кроме Корста, этот кажется успел в своей жизни все поперенадкусывать, и явно был очень доволен такому меню.

Накрывший их стан туман, сделал утро весьма зябким и промозглым. Чувствовалось прохладное дыхание осени, а пропитавшая одежду влага только усиливала эффект. Солнце упрямо не спешило вылезать из своего ночного убежища и разгонять белую напасть. Пышущие жаром угли костра, и покрытое корочкой горячее мясо, казались единственным источником уюта, в этом царстве сырости. Посему, сомнения сомнениями, а урчащий желудок главнее, и отказываться никто не соизволил.

Когда первые лучи солнца начали просвечивать туман, они высветили лишь вычищенные до бела косточки водяных зверьков.

– Если на выпускном в Академии таких крыс на столе не будет, то меня даже не зовите! – восторженно произнесла Миранда, обгрызая последние волоконца мяса с косточки.

– Вряд ли он у вас будет… – задумчиво произнес магистр, проверяя, всели он собрал перед выходом.

Ютий от этой фразы закашлялся, разбрызгивая питье из чашки, а у Миранды одновременно упали вниз и косточка ондатры, и своя челюсть.

Лайн быстро сообразил в каком контексте его поняли и резко поспешил дать объяснения:

– В том смысле, что по возвращении, дипломы о досрочном завершении, это меньшее из того, что может предоставить Академия, за столь опасную экспедицию. Доучиваться будите уже в процессе практики дипломированных магов, выпускной вам будет уже малоинтересен…

Затем магистр задумался на мгновение, морща лоб в размышлениях, а затем резюмировал:

– Ну или нас всех сожрут! Тогда точно на выпускной не пустят.

Ютий второй раз поперхнулся остатками отвара, а, только подобравшая челюсть магичка, сердито сплюнула и пошла собирать свои вещи.