Текст книги "Костяной лучник. Охотник на воргов"

ГЛАВА 16

В предрассветной тьме, разглядывать небосвод сложно, однако полное отсутствие звезд говорило, что небо плотно затянуто облаками. За ночь Ветер переменил направление и сейчас влажный воздух с юго-запада пытался вытянуть последние остатки тепла из-под одежды сонных людей.

Арн поднял всех заранее, чтобы успели позавтракать и подготовить раненного. Со сборами закончили споро. Еще быстрее расправились с завтраком. Все отлично понимали, вальяжно отходить ото сна у костра некогда. Поэтому шевелились как можно быстрее.

Филин крутил головой, что то выглядывал, смотрел на облака, на деревья, нюхал ветер.

– Кажись осени не будет.

– Для нас, или? – чуть ли не подпрыгнул Тэрий.

– Для всех, кто в этих краях… Зима со дня на день придет.

Дальше горбун резко потерял интерес и к небу, и к этому разговору. Выдвинулся отряд с мрачными как небо лицами и тяжелыми как тучи думами.

Во-первых Венту становилось хуже. Перенесет ли он такую дорогу, будет ли в конце помощь, всё это было непредсказуемо.

Во-вторых они отвернули от стены почти в противоположном направлении, когда цель была так близка, что казалось только руку протяни.

А в-третьих никому не было понятно, чем закончится встреча с элфорскими жителями. Доселе они провозглашали свой лес священным, и посещать его чужакам было деянием, которое каралось смертью.

Несколько раз начинал накрапывать противный дождик. Слава небесным Владыкам и духам ветров, все дожди прекращались очень быстро, не успев толком промочить одежду. А вот сырой ветер помогать явно отказывался. Одежда под его порывами совсем не сохла, а скорее наоборот, напитывалась влагой и холодом от осенней промозглой погоды.

Когда с носилками освоились и начали нести ровно, Арн немного поднял темп. Посему к нужной пещере вышли задолго до сумерек.

Стена Элфорского леса уже виднелась в дали, поэтому Тэрий как боевой конь рвался тащить раненного без остановки. Однако филин резко пресёк этот порыв, предложив сразу Венту горло перерезать, чтобы воргов не кормить.

Первым делом на новом месте бросились возводить стену на вход в пещеру. Нармин и Ютия отрядили за хворостом. Девчонка явно рассчитывала вместо хвороста поохотиться с Арном и поэтому показывала возмущение всем своим видом. В итоге встретилась с ним взглядом и, обиженно уронив голову, поплелась с юным магом за дровами. К удивлению Лайна, который старался все подмечать, несмотря на немногословность охотника, каждый умудрялся моментально находить ответ в его звериных глазах. Вроде собирался, что то спросить либо оспорить, но пересекся с ним взглядом и вроде как осознал все сам, молча и сразу…

Камней, валяющихся сплошь да около, как в горах, здесь не было. Эти древние сопки уже тысячелетия назад покрылись травой, а затем обросли деревьями. За века эта растительность покрыла каменные россыпи добротным слоем почвы. Поэтому камни пришлось выламывать шестами из склона. Видимо не так давно дожди шли слишком усердно и как следует пропитали почву водой. Не выдержав своей тяжести, мокрая земля не удержалась на крутом участке и сползла, оголив каменное нутро.

К сумеркам все было готово. Проход заложили крупными валунами в несколько слоев. Щели между камнями позволяли пещере проветриваться, а при необходимости можно снять с копии боковые шипы и разить через них слишком настырных воргов. Мясо добытое горбуном и два котла травяного чая сготовили снаружи, дабы не коптить лишнего в пещере. Жаркие и уже бездымные угли перенесли внутрь для обогрева и на них разожгли небольшой костерок из самых сухих веточек, которые почти не дают дыма. Внутри стало светло и уютно, а большое количество мягкой подстилки принесённой из ближайшей рощицы обещало более менее комфортный ночлег.

Последними через оставленный в камнях узкий ход протиснулись Лайн и Миранда. Они долго творили какие то чары над небольшим гладким валуном, размером с голову и, уходя на ночевку, установили его как ловушку. За ними ход замуровывали уже изнутри теми камнями, которые приготовили тут заранее.

Вместе с тушей оленя Арн принес с охоты несколько пучков непонятных листьев и корешков. Стать знахарками горбуны охотники конечно не стремились, но основные премудрости лесной медицины знали с детства. В лесу глупые да ленивые долго не живут, потому как чудо-целители за каждым пнем не прячутся. Корешки он промыл и сноровисто снял с них кору. Именно она то и была самым ценным. Ее он пережевал до состояния кашицы которую нанес на опухший бок бедняги Вента. Поверх этого вместе с Ютием они ловко переложили какие то листья и стянули повязкой.

К этому времени у вента уже началась лихорадка. Из-за жара он был в состоянии полубреда, а сильная боль не давала забыться сном. Но после перевязки он быстро перестал стонать, а вскоре смог уснуть, пусть и не очень спокойным, но все же сном.

Вскоре пещера превратилась в сонное царство. Набегавшееся за день тело, каждой жилкой требовало отдыха. И лишь постоянное чувство опасности не давало моментально засыпать по ночам. Здесь же, в сплошном каменном мешке из несокрушимого гранита, со старательно забаррикадированным входом, люди почувствовали себя защищенно, как в утробе богини Матери Земли. Почти весь отряд видел сны уже на середине команды «отбой».

По изогнутым каменным стенам забегали причудливые тени и всполохи. Язычки пламени устраивали на стенах пещеры целый спектакль. Казалось в глубине камня танцуют о кружатся духи огня, а их свет просвечивает гранит изнутри.

Магистр Лайн спать не торопился, он сидел у костра и время от времени подбрасывал на угли сухую веточку. С красных углей на нее тут же прыгали огоньки, расползались по всей длине, с треском вгрызались глубже.

Поближе к свету расположился и Тэрий. Он решил сам заступить в дозор на первую смену, мысли носились в голове и стучались в стенки черепа, не давая спокойно заснуть. Поэтому он решил совместить неизбежное с необходимым и приступил к размотке шипов на одном из копий, чтобы наносить удары в щели между камнями.

Лайн глядел на это с интересом, но потом решил предотвратить лишний труд:

– Это вряд ли понадобится.

– Ловушка может и не отпугнуть всю стаю, лучше пусть будет…

– Разве что для успокоения. Там не ловушка, там магическое зеркало.

В этот момент к костру подсел Арн. На его лице явно читался вопрос, да маг кажется и сам готов был начать объяснять.

– Тот камень он как якорь. От него будут исходить все заклятия, которые творит маг или группа магов, поставивший этот якорь.

– И на сколько раз такой штуки хватит? – спросил филин.

– Пока противник не уничтожит. То есть в нашем случае, пока у нас силы не кончатся. Вряд ли зверью такое придёт в голову. Тут не каждый боевой маг может понять, что рядом такое зеркало.

– Да уж, хитро. А ты друг разматывай, разматывай! – кивнул Арн капитану – пусть будет, настырные они шибко. Странно это.

Сквозь щели прохода внутрь сочилась прохлада осенней ночи. А вскоре просочился и вой вожака местной стаи.

Стая пришла как по наводке, без поиска или тропления. Покрутившись вокруг и убедившись, что другой дороги к добычи быть не может, молодые ворги бросились на завал.

Не дожидаясь пока звери разгребут своими мощными лапами первый ряд валунов, магистр нанес удар. Выглядело это странно, будто все старания мага прошли впустую. Однако треск молнии и яркая вспышка света полыхнувшая в щелях между камнями, дала понять, что тварям явно перепало.

– Думаю теперь им сюда ломиться не сильно захочется.

– Может и не захочется – Арн говорил медленно и задумчиво, будто размышлял вслух – но ломиться будут…

– Раньше твои охотничьи правила, на тему «не лезь к слишком опасной добыче» на них распространялись. Что то изменилось?

– Что конкретно изменилось не ведаю, да только охотят они нас как единственную дичь на свете, будто знают, что выпускать нельзя.

Лайн поживал губами в задумчивости. Лоб то покрывался складками, то разглаживался, как будто маг бровями накачивал кузнечные меха, пытаясь поддать жара в черепную коробку. Рычание и хруст камня под мощными когтями оборвали этот процесс. Тэрию даже показалось, что он видел, ту самую заветную мысль, которая ускользнула от магистра в последний момент.

– Да чтоб вас твари серые! – вспылил Лайн и вскочил на ноги.

Он сосредоточился, затем мышцы его лица напряглись. Посох начал подниматься вверх, а сжимающая его рука подрагивала от напряжения.

– Баррикаду ток не разнеси! – окликнул его Тэрий, увидев проступающие на лбу мага капли пота.

Спустя мгновение посох пяткой обрушился на пол пещеры, а по ту сторону завала вспыхнул яркий свет. Он явно не собирался гаснуть, а лишь слегка затихал. Источник света явно отдалялся от завала. Помимо света с той стороны часто доносился треск и следующие за ним визги попавших под раздачу. Все это время маг стоял с поднятой к верху головой и затуманенными зрачками. Какое-то время маг держался, но затем выпустил со свистом воздух и рухнул на колени. Свет, пробивавшийся сквозь щели в камнях тут же погас, а изо рта магиста воздух выходил с паром, будто он сделал марш-бросок на трескучем морозе.

Когда Лайн воздел себя на ноги и перебрался к огню, охотник молча протянул ему кружку с травяным чаем.

– Тяжело делать шаровую молнию – произнес он, ополовинив кружку парой глотков – а управлять ей еще сложнее.

– Зато, судя по визгам, десятка полтора покоцал – довольно крякнул филин.

– Может теперь…

– Не может, сейчас по шарахаются и опять. Сразу не шугай, пусть пару валунов сдвинут, а там и девицу нашу огненную будить можно.

– Я еще и сам не плохо справлюсь.

– Справишься, а нам еще одни носилки делать чтоб тебя тащить? Вон, аж побелел как ножка мухомора.

Лайн недовольно дернул уголком рта. Ощущал он себя и правда не важно. Последнее заклинание, работая через магическое зеркало, отобрало вдвое больше сил чем обычно.

Попытки серых демонов добраться до своей добычи длились всю ночь. К счастью, промежутки между этими набегами становились больше, поэтому Миранде было много легче. Да и Арн ей строго наказал, сильно не палить, чтобы камни не попортить, да силы поберечь.

Гонять серых демонов пришлось долго. Свои попытки полакомиться человечиной они прекратили глубоко за полночь. Арн лег спать задолго до этого, решив, что тут без него все отлично справляются. Тэрий с магами решились отдыхать только после того, как на завал из камней перестали кидаться, но двух часовых капитан всё равно назначил.

Перед подъемом Арн забросил в костер остатки дров и поставил разогреваться мясо. Поэтому ни у кого не было привычной утренней дрожи от холодной осенней ночёвки, когда торчащие из-под одеяла сапоги покрываются инеем, а сырость пропитывает всю одежду. Вместо этого в пещере был сухой и теплый воздух, в котором струились божественные ароматы жаренной оленины и терпкого дымка.

Сквозь щели в камнях струился яркий свет. Похоже Боги решили сжалится над людишками и порадовать их чистым небом. А может разогнали облака, чтобы самим понаблюдать, как сегодня будет цепляться за жизнь маленькая горстка человечков в бескрайнем царстве лесных чудовищ.

Выбравшись наружу, все с удовольствием подставляли лица солнечному свету, жмурясь и наслаждаясь теплотой солнечных лучей. Совсем скоро они перестанут согревать землю и она покроется снегом, отдав мир во власть северных ветров и стужи до самой весны.

Элфорский лес отсюда был уже виден всем, кроме охотника. Для Арна все опять заволокло солнечным туманом, поэтому он активно начал крутить головой ловя звуки и запахи, тем самым все больше походя на настоящего пернатого лесного филина, не только цветом глаз, но и повадками.

Солнце только успело подняться на ладонь от горизонта, когда стена загадочного леса выросла перед странниками. Он казался чем то мистическим и опасным, у всех в головах зашевелились воспоминания об услышанных байках и легендах про это место. Спокойным выглядел только Арн. Ему явно было пофиг какой лес, лишь бы были деревья, да побольше, а там трава не расти. Даже если в этом лесу темные Боги гулянку устроили, для горбуна лес всяко безопаснее чем горы или степи.

Отряд начал снижать скорость перед стеной деревьев, за которой в безветренном спокойствии царил синеватый полумрак. Все явно хотели остановиться и сделать пару вдохов, набираясь храбрости. Однако остановка не получилась, потому что филин вломился туда на полном ходу. Пришлось срочно наращивать темп и догонять.

Теплые потоки воздуха, идущие от леса были ощутимы еще на подходе. Попав внутрь, сложилось ощущение, что теплое лето не собирается уступать место осени. Высоченные в полтора обхвата ели, взмывали ввысь и своими кронами, странного голубоватого оттенка, скрывали небо. В лесу был теплый влажный воздух и синеватый полумрак. Все это складывалось в ощущение теплого летнего вечера, когда солнце уже спряталось, но остатки света в небе еще не дают погрузиться миру в полную тьму, а нагретая за день земля, щедро делится накопленным теплом.

Поначалу этот лес казался чересчур мрачным. В нем явно не хватало жизни. Снующие между корнями мыши, куницы, гоняющие белок, кишащая в кронах разнообразная пернатая щебечущая братия, то к чему все привыкли в лесной чаще, все это тут отсутствовало напрочь.

Иногда филин, переходил на совсем медленный шаг. В такие моменты он принюхивался и прислушивался. Иногда он начинал сутулиться и становился похожим на дикого зверя учуявшего засаду, но потом вновь переходил на охотничий шаг.

В один момент перед отрядом будто замаячил мираж. Посреди этого мертвого леса колыхалось зеленое море. Как из царства мертвых в мир живых ворвались они из елового бора в смешанный лес. На уши с чудовищной силой обрушился гвалт птичьих голосов, заставив пригнуть с непривычки головы. Подобравшееся к зениту солнце, щедро раскидывало по лесу яркие лучи, прорвавшиеся сквозь кроны и меняющие форму от движения листвы. В дополнение к этим живым солнечным пятнам, от них дала деру многочисленная группа белохвостых оленей, своими хвостами они устроили целый балет с прыжками и разбрасыванием листьев из под копыт.

Воздух стал еще теплее, а в груди разливался детский восторг, смешанный с чувством спокойствия и умиротворения от царившей вокруг лесной сказки. Все с удовольствием крутили головами по сторонам, и везде глазу было за что зацепиться. Но рано или поздно все обращали внимание на охотника, и восторг улетучивался. Арн шел медленно, об его шею, казалось можно ломать топорища, так были напряжены на ней мышцы. Горбун то расслаблял, то напрягал спину, отчего она становилась почти вдвое шире, а ремни и куртка начинали жалобно скрипеть от натуга, с трудом сдерживая напор его звериных жил. Левая рука прочно сжимала лук точно за рукоять, так, что достаточно бросить стрелу на тетиву и она сразу унесется к своей цели. А правая рука, то непроизвольно делала рывок к колчану, то ложилась на рукоять правого когтя. Вскоре Арн совсем замедлился, а потом и совсем остановился. Он обвел взглядом вокруг, затем его громовой голос раскатился между стволов могучих древних деревьев:

– Хорош уже мужики в прятки играть, мы все равно к вам идем, а не мимо. Да и шуметь вы горазды все шестеро! Старшой ваш только тихо ходить умеет, остальным рано людев тропить.

На какое-то время лес зазвенел от тишины. Казалось, не то что птицы, даже ветер перестал шелестеть кронами деревьев для того, чтобы разглядеть дерзкого чужака. Из этой тишины вышла фигура. Высокий худощавый человек, будто отделился от темного ствола вековой осины. Его лицо и голые до плеч руки по окраске были похожи на потрескавшуюся от старости темную кору, с такими же трещинами и наростами, а одежда представляла из себя бесформенное месиво из лоскутков разных оттенков, от зеленого до темно-серого и черного.

В следующее мгновение Лайну показалось, что он услышал голос придворного церемониймейстера, объявляющего прибытие знатных особ на императорский бал, настолько звонко и непривычно четко прозвучал голос этого, толи лешего, толи человека:

– Назовите причину, по которой вы посмели вступить в священный лес. По ней я приму решение, судить вас судом владык или казнить на месте. И не вздумайте использовать волшбу чародеи, иначе сотни стрел успокоят вас навеки.

Магистр едва успел открыть рот, а Тэрий даже не успел собрать мысли в кучу, как горбун озвучил все по-свойски. Он влез как огромный медведь на водопой к тиграм, давая понять, что без него никакого чаепития не начнется. И вообще, он де сейчас выберет самого здорового и с ним пообщается, а остальным лакать водичку молча.

– Я Арн, из лесных охотников. Мы к тебе по-доброму пришли, но с делом серьезным. Лес мне и дом, и родитель, посему в твоем доме ни дичь не троним, ни ягодник не потопчем. От вас помощь целителя доброго нужна, самим нам нашего товарища раненного на этом свете не удержать.

Незнакомец не двигался, замерев как пень, отчего снова начинал сливаться с лесом, будто становясь его частью. Из-за этого еще больше казалось, что перед тобой не человек, а ожившая огромная шишка или коряга. Двигались только глаза, они цепко пробежались по всем, недолго задержавшись на носилках с раненым, затем решили заглянуть в глаза дерзнувшему говорить с ним. Судя по всему, встретить звериный взгляд на человеческом лице он не ожидал, поэтому ненадолго не совладал с лицом и резко переключился назад на носилки.

– Я отведу вас к владыкам – произнес он после непродолжительного раздумья – пусть они решают вашу участь.

– Ишь ты, мою боги не решают, а тут владыки… Добро хоть тут не приговорил, а к старшим отвести решился. Ты бы своих шалопаев тогда вперед отправил…

Элфорец вопросительно наморщил лоб.

– Друзья твои, впятером вряд ли нас тысячей стрел засыпят, как ты грозился. А вот предупредить твоих смогут. Бинтики там подготовят, травки нужные. Товарищу нашему худо совсем, его-б подлечить сначала полагается. Негоже человеку помирать до того, как его судьбу решать станут.

Элфорец поднял левую руку над головой и коротко обрисовал пару жестов. После чего от затененных сторон деревьев также бесшумно отлепились люди с луками в руках. У каждого на тетиве была наложена стрела, а глаза перескакивали с одной цели на другую.

Еще один жест и все пятеро закидывают стрелы в заспинные колчаны и убегают в одном направлении. Двигались ребята настолько резво, что напоминали только что увиденное стадо белохвостых оленей. Только шума от элфорцев было меньше, словно и не касались они подошвами шуршащего лесного ковра, а бежали, отталкиваясь от верхушек травы. Как филин умудрился их услышать было вообще делом крайне загадочным…

Оставшийся элфорец еще раз скользнул цепким взглядом по чужакам и вновь вернулся к Арну.

– В каких лесах живет твое племя охотник?

– К нам на восход идти. Как деревья втрое толще этих пойдут, считай пришел. Карт мы не ведаем, а по-нашему он испокон веков Диким лесом величался.

Лицо элфорца вытянулось после услышанного, будто встретил приведение.

– Ты назвал очень древнее имя восточного леса. В наших ведах речется, что племя, принятое этим лесом очень необычное. Вижу неспроста…

После этих слов он снова попробовал поломать филина взглядом, однако увидеть в них нежность и доброту удавалось только Вире, да детишкам, коих он вытаскивал из лесу, спасая их от жуткой гибели. Мужчины же видели в этом взгляде безразличие лютого хищника, который не колеблется, нападать или нет, он просто еще не определился с какой стороны начинать жрать. Поэтому, как бы не злился элфорец сам на себя за эту слабость, но спустя пару мгновений кровь предательски отхлынула от лица, а взгляд сам по себе ушел в сторону.

– Мулрад моё имя. – заговорил элфорец – ступайте за мной. Мы займемся раненным, а затем владыки примут решение…

Нестись во весь опор через лес, судя по всему, не требовалось. Мулрад вначале убедился, что непрошенные гости могут двигаться достаточно быстро даже с носилками, а затем повел отряд за собой почти не оглядываясь. Двигались быстрым шагом, иногда переходя на бег на ровных участках с невысокой травой.

Через какое-то время по бокам отряда появилось еще несколько человек с луками, а еще двое двигались позади отряда отстав на три десятка шагов. Филин их появлению не удивился и внимания на них не обращал. Видимо опять умудрился учуять, или как-то услышать их заранее.

Все они были похожи на Мулрада. Несмотря на бесформенную маскирующую одежду рассмотреть в них можно было многое.

Все мужчины были высокими, ростом почти с филина, но были гораздо худее на его фоне. Хотя, при внимательном рассмотрении, хлюпиками явно не являлись. Тэрий сразу отметил для себя насколько четко прорисовываются тугие жилы на руках этих лесных воинов. С подобными бойцами меньше всего желаешь вступать в схватку, они сильные и легкие. В теле нет ни грамма жира, поэтому они выносливы и быстры. Такие могут сражаться от рассвета и до заката. При этом их удары очень быстры, а за счет высокого роста, еще и смертоносны, потому как разят еще до того, как ты приблизишься на расстояние удара.

В отличии от капитана, Арну с людьми сражаться не приходилось и оценивать их как возможного противника было делом непривычным. Однако разглядеть он смог куда больше, даже несмотря на дневной свет, туманивший его взгляд.

Краску из смолы, глины и древесного угля, которой были покрыты голые участки кожи элфорцев филин признал сразу. Похожей штукой пользовались и в их деревне, правда добавляя сок некоторых травок для отбития человечьего запаха и лучшей вязкости. А вот к остальному пришлось приглядеться. На левой руке выше локтя явно видна одна жила, помогающая удерживать мощный лук на вытянутой руке, на правой она не так развита. При растяжке лука и его удержании правая сторона спины нагружена сильнее, посему и мышцы здесь поразвитей. Поэтому правое плечо поднято немного выше, чем левое. В их деревне старшие охотники приучают молодёжь съизмальства упражнять и стрельбу с левой и с правой руки, так и стрелять получается шибче и кривыми ходить потом не приходится. Элфорцы этим правилом явно пренебрегали.

Все с точностью да наоборот было только у Мулрада – он явно был левшой, поэтому и наручные браслеты у него были поменяны местами. Как и у всех их сопровождающих на главенствующей руке был наруч из толстой кожи шириной в ладонь с закрепленными костяными пластинами, такой позволит даже принять удар легкого клинка, без вреда руке и, в отличие от железного, не позволит соскочить лезвию на незащищенный участок. А на руке, удерживающей лук наруч закрывал предплечье до самого локтя, представляя собой защитную крагу. Никаких нашивок на этом наруче не было, он предохранял руку от попадания тетивы при неаккуратном выстреле. А отсутствие костяных пластин и прочих бляшек, предохраняло от повреждения саму тетиву лука.

Все это выдавало в элфорцах опытных стрелков, для которых лук это первостепенное оружие, а возможно и единственное. Об этом подсказывали формы и размер ножей на их поясах. Ни у кого из них небыло, ни мечей, ни копий, ни клювцов, подобных клыкам Арна. Вместо этого у всех на поясе был один клинок. Ножны крепились со спины вдоль ремня, так чтобы клинок был поперек туловища и торчал рукоятью под основную руку. Судя по этим ножнам клинок был достаточно широк, не меньше чем в ладонь и около трех ладоней в длину. Такой большой нож не самый удобный инсьрумент для ошкуривания зверя или ремонта снаряги, да и меча ему не заменить, но зато это универсальный помощник в лесу для рубки, разделки и даже копания земли, если придется.

И, само собой, филин досконально излазил взглядом вдоль и поперек их луки. Оружие элфорцев на вид было достаточно простым– обычная палка, загнутая дугой. Однако при детальном рассмотрении можно заметить, что луки склеены из нескольких пород деревьев. Внутренний слой представлял ядровую темную древесину, он явно отлично работал на сжатие. Затем ближе к центру начинался слой светлой древесины. А вот на внешнюю сторону была поклеена тонкая полоса совсем другого, незнакомого дерева. Луки были длинными, почти в рост стрелка, с толстыми и удобными для хвата рукоятями. На концах же были сделаны небольшие рожки, направленные в обратную сторону от изгиба лука. Привлекла внимание филина и тетива, явно сделанная из каких-то растительных волокон и сплетенная косичкой.

Отвлек Арна от созерцания луков свет, а точнее то, что его становилось все меньше, и горбун вернулся к лесу. С каждой сотней шагов деревья становились все могучее и выше. Кустарники и высокие травы исчезли, уступая место мягким мхам, эти способны выживать в тени даже таких великанов. Кроны деревье становились все гуще и массивнее и до нижнего яруса доходил лишь темнозеленый мягкий свет. Зрение филина моментально прочистилось, наградив все вокруг кучей мелких деталей и мелочей, ускользавших от его глаз при ярком солнце.

Они пересекали множество троп, как зверовых, так и троп элфорцев. Под их ногами еле заметная тропинка плавно выросла в широкую утоптанную тропу по которой отряд вышел на берег лесной речки.

В отличие от своих бурных горных сестриц, эта река несла свои спокойные темные воды неторопливо и вальяжно. На ровном темном зеркале воды небыло видно ни бурунчиков от быстрого течения, ни играющих солнечных зайчиков, живость этому водяному зеркалу придавали лишь стайки окуней, гоняющие малька у самой поверхности, да вяло колыхающиеся кусты водорослей. Все небо над рекой было перекрыто тремя поверхами ветвей лесных громад, поэтому вода, как и все остальное вокруг, приобрела зеленоватый оттенок. Даже многочисленные листья кувшинок сливались по цвету с поверхностью реки, отчего становились почти незаметными.

Выше по течению река разделялась на две, почти равнозначные по ширине протоки. Она огибала с двух сторон невысокий холм и смыкалась вновь ниже по течению, образовывая остров.

За века, даже такая тихая речка размыла бы это препятствие на пути, если бы остров не держали своими корнями деревья гиганты. Видимо на этом холме, тысячи лет назад по воле ветров или богов, упали в землю семена этих незнакомых для филина деревьев. Шли века, они набирали силу и тянулись ввысь к солнцу, не желая останавливаться и уступать друг другу. Сейчас весь остров был переплетен их мощнейшими корнями. Эти громады переплетались корневой системой друг с другом и за счет этого держались против ветров, реки и самого времени. Теперь лесная река лишь беспомощно огибает этих несокрушимых великанов, отдавая добрую часть своих вод их корням. А ветра безрезультатно разбиваются и затихают в этих могучих кронах.

Длина этого острова-рощи составляла порядка четырех сотен шагов, а ширина была и вовсе непонятна, потому как толщина стволов зачастую была больше, чем расстояние между ними. Из-за этого роща была полностью непроглядной уже после второго ряда деревьев, а издалека вообще казалась одним невообразимо широким деревом.

Через протоку было проброшено несколько мостов и все они были живыми. Судя по всему, сам лес подсказал людям эту идею. Корни ближайших к реке деревьев, как толстые корявые руки леших тянулись к другому берегу, хватались за него и переплетались с корнями тянущимися навстречу. Самые толстые и старые из корней не обхватить даже Арну с его длиннющими руками. Вся эта конструкция переплетена лианами, уходящими затем ввысь к стволам деревьев, и более мелкими корешками. Мост покрыт уже довольно плотным слоем земли, листьев и речного ила, наносимого при разливе реки, а поверх этого по центру заботливо проложена широкая дорожка из плоских камней.

Тэрий, как опытный диверсант, сразу подумал о том, что приди надобность разрушить такой мост, то сделать это будет весьма непросто. Куда проще порушить широкую и мощную каменную переправу ведущую через ров в столичную имперскую цитадель чем такую живую конструкцию. Гореть живое дерево не захочет, стенобитные машины против этих корней тоже бесполезны, а рубить вековые корни такой толщины топорами, все равно что копать яму веником – эти корни наверняка крепче гранита раз удерживают таких гигантов.

Когда мост остался позади, земля под ногами закончилась. Подошвы сапог встречали либо упругое дерево корневищ, отполированное сотнями тысяч шагов, либо такие же гладкие каменные плиты уложенные между корнями. За вторым рядом деревьев, куда почти не пробивается солнечный свет, вдоль дорожки были расставлены гранитные каменные чаши, в которых неторопливо и мягко плясало пламя. Судя по запаху в них горела смола с какими то примесями, делающими пламя чуть синеватым и практически бездымным. Расстояние между стволами стало значительно больше.

Все сопровождавшие их лучники остались по ту сторону протоки, теперь отряд вел за собой только Мулрад. Обогнув по тропе еще пару деревьев он остановился и жестом предложил всем следовать дальше. Тэрий открыл было рот для вопроса, но филин не замедляясь шагнул вперед, и капитан кинулся за ним, иначе в одиночку дикий и резкий на слово горбун может устроить дипломатическую трагедию.

Чутье не подвело капитана. За следующим поворотом им открылась небольшая полянка. Почти всю ее площадь занимала беседка, сплетенная из живых корней и лиан, в которой их уже ждали.

Магистр тоже ожидал, когда наступит момент переговоров и вовремя оказался рядом. Перед ними были люди, занимавшие явно высокие посты в иерархии этого общества. Правда, дорогих украшений и прочей церемониальной лабуды, как при дворе, не было. Зато длинные балахоны из дорогой ткани выдавали их положение с головой. Их одежды были длинными и не приспособленными для работы. При этом они были идеально чисты и отглажены. Человек в такой одежде может заниматься только тем, что мыслит за себя и других, поэтому перед ними явно либо правители, либо жрецы.

Не откладывая в долгий ящик, маг придержал за плечи горбуна и капитана и шагнул вперед:

– Я Лайнус Мертий, магистр Императорской академии магии и высших сил. Мы являемся участниками экспедиции учрежденной лично императором. Все мы признательны вам за вашу храбрость и доверие, вы благосклонно вышли к нам не отгораживаясь копьями и клинками.

На этой фразе филин громко и вызывающе крякнул из-за спины магистра, а затем с ехидной улыбкой толкнул в бок капитана и ткнул ему пальцем вверх.

Вверху на высоте локтей в двадцать на огромных стволах находилось множество террас и мостков. Все оны были заполнены элфорцами вооруженными луками. У каждого на тетиве была стрела, смотревшая своим холодным смертоносным клювом в их сторону.

– Толи мы такие грозные, толи тут народец пужливый – довольно пробасил Арн, не особо заботясь о том, чтобы его не услышали элфорцы. При этом он гордо расправил свои здоровенные плечи, после чего две трети всех стрел повернулись в его сторону и больше не отворачивались.