Текст книги "Костяной лучник. Охотник на воргов"

Один из облаченных в белое жителей леса улыбнулся:

– Вы странствуете не смотря на ночные охоты оскверненных волков. А значит вы не менее опасны. Однако, в отличие от них, в вас стрелы не летят сразу. Вы имеете право молвить слово.

Магистр уже начал набирать в грудь воздух для очередной веской фразы, но элфорец прервал его…

– Отодвинем речи. Вначале ваш товарищ. Его судьбу должны решать мы, а не раны и тьма.

По короткому движению его длани сразу же появились люди с короткими аккуратными носилками. Быстро осмотрев Вента, они бережно переложили его на свои носилки и устремились к небольшой платформе Рядом с беседкой. Стоило им уложить носилки, как платформа двинулась вверх, увлекаемая четырьмя канатами.

Проводив подъемник глазами, все так и остались с запрокинутыми головами и удивлённо-разинутыми ртами. Вначале взгляд упирался в колючую стену из наконечников стрел и упрямо не хотел двигаться дальше. Но затем глаза пересилили страх и проскочили за эту преграду вслед за платформой, узрев происходящее в кронах.

Наверху, среди толстых стволов и могучих ветвей раскинулся целый город. Снизу хорошо разглядеть его в лесном полумраке было нереально, но даже отсюда количество строений, террас и мостков просто завораживало.

Эльфорец в белых одеждах учтиво кашлянул в ладонь, чтобы вернуть себе утраченное внимание.

– Теперь у нас есть время на разговор. Меня зовут Илосан, я один из тех, кто решит вашу участь. Для начала я хочу узнать имена некоторых из вас, помимо достопочтенного магистра.

После этого он направил взгляд на Тэрия. Капитан тут же почувствовал несгибаемую волю этого человека с цепкими серыми глазами. Такого можно победить, но сломать дух и волю не получится, именно таким и должен быть настоящий правитель.

Тэрий сделал скромный кивок головы, выражая почтение и быстро представился. Его речь была по военному скупа на слова, но очень информативна. Он даже успел продемонстрировать императорскую печать, что подразумевало оказание всяческого содействия предъявителю оной, как исполнителю воли Императора.

– Вход в лес Элфор запретен для всех кроме его жителей. И закон этот старше твоей печати воин, впрочем как и всей Империи. Эти деревья были уже стары, когда писались ваши правила, посему спрячь. Здесь это всего-навсего бесполезный кусок железа.

Затем Илосан еще раз скользнул взглядом по всем участникам экспедиции, желая понять кому стоит уделить внимание. Фигура здоровенного охотника с горбом на спине выбивалась из общей массы и этим могла вогнать в ошибочное замешательство. С одной стороны элфорец понимал, что это скорее всего лишь проводник, большой и сильный мужчина, и не более. Ему не стоит тратить на него свое внимание из-за горы мышц и глаз странного цвета, на таком типаже пусть концентрируются лучники, стоящие над ним на террасах. Но вместе с этим, его не оставляло странное ощущение – за этим фасадом дикого лесного жителя прячется другая картина, будто могучий магистр и важный вояка с имперской печатью говорят с ним, только потому, что этот зверочеловек дозволил им, или побрезговал сам вести речи.

В любом случае, для него, одного из глав совета священного леса, понять человека просто. Глаза быстро выдадут характер и основную жилку эмоций, что ведет человека по жизни и управляет его поступками.

На того же магистра не пришлось и тратить одного мига… Его взгляд насквозь пропитан властью. Властью не над людьми, люди для таких практиков лишь пыль, ему нужна власть над силой, над тем что еще сам не смог осознать, постичь предел. И тянуться за этой силой он будет без устали, и без меры. Тянуться не для дела, а чтобы владеть!

С офицером и начальником этих солдат, к удивлению, оказалось сложнее. Глаза вояки оказались очень живыми, и за бравадой опытного командира и человека, ставящего превыше всего долг, пряталось и таилось любопытство. То самое мальчишеское любопытство, что пересилило страх гибели и погнало светлую голову деревенского мальчонки в армию. Туда, где был единственный шанс крестьянскому босяку выбраться дальше околицы и, возможно, поглядеть на мир, большой и необъятный.

Такой дар, видеть в человеке суть, и сделал Илосана тем, кем он сейчас является, поэтому применять этот ценный дар к простакам он не любил. Простой человек, как книга из одной фразы – не учит, не захватывает, только съедает время, не более того. Но любопытство пересилило, и элфорец посмотрел в глаза лесного охотника. Картинка, рисовавшая ему суть человека, резко сменилась на вспыхивающие образы. Будто кто-то показывал ему наспех набросанную картину, и едва он успевал сфокусировать на ней свой взгляд, тут же бросал ему холст в лицо. Картина разлеталась в клочья об него, а за ней уже оказывалась следующая, которая тоже кидалась на него без жалости и промедления. Боль, ликование, ярость, упоение, горе, наслаждение, опустошённость, безразличие, ненависть… Все это одно за другим выскакивало из ярких полыхающих оранжевым глаз на ошарашенного элфорца. В добавок к такому хороводу, его все глубже накрывало трусливое ощущение, что читает он запретную книжку, которую ему трогать не положено. И она, эта самая книжка, сейчас ему своим жестким корешком навсегда профиль с анфасом испортят.

Илосан отвел взгляд. Опасность гибели, трагедии и разнообразные передряги всегда добавляют человеку многогранности и делают его нестандартным. Этого же дикаря, непонятно, когда жизнь успела так потрепать, потому как выглядит он далеко не старым и битым калачом, а вполне молодым мужем. Разве, что с колыбели умудрялся стоять одной ногой в могиле. В любом случае, читать такого персонажа как книгу, в отличие от остальных точно не получится, слишком необычен и непредсказуем, а в дополнение ко всему еще и страшен. Пугливым человеком Илосан точно не являлся, однако все непонятное и непредсказуемое пугает. Вот и сейчас холодные и липкие щупальца страха начали сжимать грудь эльфорца, когда он глядел в сторону этого загадочного лесного человека. Не помогали сбросить оковы страха даже десятки стрел, которые были направленны в сторону пришельцев.

Несмотря на это он собрался, волевым усилием задавил даже малейшую дрож в голосе:

– Как бы то ни было, молвите о своих целях, чтобы мы могли решать. Наши законы тверды, но не бесчеловечны.

Тэрий начал набирать в грудь воздух для ответа, но ему на плече упала здоровенная пятерня филина и потянула назад. Отодвинув капитана, Арн выдвинулся на пол шага вперед относительно магистра:

– красиво вы люди разговоры говорите, только долго, нам быстрее надо. Идем мы значит, к столице. Пришли вот эти исследователи-самоубийцы к нам в деревню, что в диком лесу. Логово первых воргов искали. Ты их вроде как оскверненными назвал. Собственно, осмотрелись они, а теперь я их домой веду, чтобы они придумали как этих тварей по изводить, пока они пол мира не сожрали.

– просто и понятно – пробормотал себе под нос элфорец.

Понимая, что для точности в вопросах географии понадобится человек сведущий в картах, он перевел взгляд на капитана:

– Где говорите эта деревня?

Арн извлек из-за пазухи карту и протянул капитану. Тэрий демонстративно показал открытые ладони, показывая добрые намерения, и шагнул к элфорцу.

Илосан рукой торопливо показал останавливающий знак лучникам, чтобы кто-то из них не проявил рвение и не выпустил стрелу, а затем сам шагнул навстречу к капитану.

– Забавно – произнес элфорец глядя на карту – на самых древних наших картах этот лес именуется прародителем деревьев.

– Именно этот лес стал бы концом экспедиции, если бы не деревня охотников, которые дали нам защиту от воргов, отдых и проводника, в лице Арна.

– И чего же в итоге добилась ваша экс пе ди ция?

Последнее слово Илосан произнес нарочито разделено и с неприязнью, будто его заставили бандитский набег назвать мирным паломничеством.

– Добилась своей цели – Вмешался Лайн – нашли место, где появились, если, по-вашему, осквернены волки. И именно там они плодятся и мигрируют, пытаясь расселится по всей суше.

– Выполнение цели, это всегда достойно… Надеюсь цена была разумной?

– Начальство пусть решает, что им разумно, а что нет. – с горечью в голосе произнес Тэрий – а мне каждый человек был как кус мяса из своего бока!

Видя, как ловко элфорец нашел больное место у капитана, магистр решил перетянуть разговор на себя.

– Сотня храбрых войнов и два десятка сильных магов отправились с нами в путь. Все потери легли на путь туда. Из пустившихся в обратную дорогу все здесь, кроме одного погибшего и одного раненного, которого я надеюсь спасут ваши целители.

– Ну а теперь остатки вашего похода пытаются спасти свою жизнь…

– Сидели бы тогда в охотничьей деревне – с нарастающим раздражением ответил Тэрий – места безопаснее еще поискать.

– Добытые нами знания необходимы для искоренения этих кровожадных зверей. Наша главная цель – доставить информацию в столицу.

– Надеетесь совладать с полчищами этих созданий?

– Совет Имперской Академии магии способен решить любую задачу, если будет действовать не вслепую.

– Ну что ж, с проводником вам точно повезло. Даже наши войны не рискуют ночевать вне нашего города и пары подготовленных схронов. А вы провели в дороге не одну ночь.

С этими словами Илосан снова бросил короткий взгляд на охотника, затем пробежал глазами по странного вида копьям в руках у солдат. Затем он прикрыл глаза и медленно набрал полную грудь воздуха, явно принимая сложный для себя выбор:

– Вам дозволено остаться. Остаться и уйти когда пожелаете. Дело ваше важности первостепенной. Вся природа стонет от бремя этих существ. Духи лесов или ветров привели их в наш мир или демоны мрачных глубин, но противостоять им выпадает нам, людям. И раз вы одни из этих войнов, то наша обязанность помочь вам.

Тэрий и Лайн практически одновременно исполнили что-то вроде благодарственного поклона, под аккомпонимент вздохов облегчения отряда. Отвлеченными от процесса переговоров казались только филин и Нармин. Охотник с интересом рассматривал как на террасах лучники прячут стрелы обратно в колчаны, а девушка, стоя за его спиной, озиралась как дикая кошка, ловя взглядом эльфорцев, которые то и дело мелькали между стволами и корнями огромных деревьев.

– С оружием придется временно расстаться. – произнес Илосан, заходя на платформу подъемника – И не пренебрегайте нашими порядками. Мой помощник вам посодействует… Джавад займись.

После этих слов, от группы элфорцев отделился юноша в светло сером балахоне. Парень выглядел совсем юно и наверняка был на пару лет моложе чем Ютий. Влиятельные особы часто держат в своем окружении пяток другой шустрых ребятишек. Такие выполняют самые разные поручения, часть из которых оказываются банальными проверками на вшивость. И спустя несколько лет рядом остается несколько, а то и один, самый смышлёный и, главное, умеющий, когда надо держать язык на замке, а ухо и нос по ветру.

Однако перед тем, как Джавад успел подойти, ему преградил путь элфорец в дорогом доспехе. Парадные латы, как в столице здесь явно не в ходу, но этот человек точно не был простым десятником, и даже не сотником. Его доспех был выполнен из формованной толстой кожи с искусным узором, стыки которой обрамляли начищенные до блеска медные оковки. Тэрий отлично знал как такие, якобы, элементы украшательства хорошо держат рубящий или режущий удар клинкового оружия.

– Я Латив, под моей командой стража этого города. Я приму ваше оружие на хранение, до момента пока вы не покинете город. Сразу хочу предупредить все кривотолки, данное правило незыблемо как эти деревья – оружие в городе могут носить лишь мужи, являющиеся стражниками.

– Надеюсь посохи, руки и головы магам отрубать и сдавать на хранение не потребуется? – вмешался Лайн.

Латив поджал губы и наморщил лоб. Затем обернулся и посмотрел на поднимающийся подъемник. Получив какой-то незаметный жест, он продолжил:

– Господам магам посохи разрешается оставить, но пользоваться чарами без разрешения владык города запрещается.

Затем его голос заметно смягчился, и он обратился непосредственно к капитану:

– Я не знаком с вашими воинскими обычаями, поэтому спрошу. Моего чина достаточно, чтобы вы могли передать мне оружие?

Пока он разговаривал, Тэрий успел хорошенько осмотреть местного командующего обороной. Помимо добротного доспеха, который сделает честь любому офицеру несмотря на то, что выполнен из кожи, у Латива было хорошего качества оружие. Самих клинков не видно, но из-за плеч видны две костяные рукоятки с массивными навершиями из серебра. Еще одна рукоятка кинжала, исполненная в том же стиле слегка выпирала на уровне пояса под правую руку. Лука при нем не было, зато был колчан со стрелами. Почти все здешние лучники пользовались заспинными колчанами. У Латива колчан крепился к поясу параллельно кинжалу, так что правая рука, стоило ей сместиться назад, упиралась в хвостовики стрел, либо в рукоять кинжала.

Вместо ответа Тэрий опустил руки на ножны своих сабель и толкнул большими пальцами гарды вверх, слегка выдвинув клинки. Затем взял их чуть ниже гард за лезвия и одновременно извлек оба клинка и протянул оружие рукоятями вперед.

Латив неожиданно улыбнулся, глядя на клинки, бережно принял их, затем повернулся и отдал их одному из оруженосцев. Капитан сразу понял причину его улыбки. На его лице тоже появилась довольная ухмылка – на спине элфорского начальника стражи было почти такое же оружие. Форма рукоятей сильно разнилась, рукоятки сабель Латива были намного длиннее, с большим яблоком, но зато с почти полностью отсутствующими гардами. Зато клинки, судя по форме ножен, почти не отличались от его. А встретить в далеком незнакомом месте война, уважающего такое же оружие и, соответственно, технику боя, это все равно, что встретить не чужбине старого товарища.

После сдачи оружия Тэрий повернулся к Арну:

– Войны сдают свое оружие только после своих командиров, друг мой. Для наших бойцов ты командир не меньше, чем я…

– Твою ж… лешего три раза об елку… чтоб его! – это единственное, что смог разобрать капитан в полурычании-полубормотании филина, пока тот доставал из кобур свои когти.

Подойдя к охотнику Латив чуть не отпрыгнул… Во первых вблизи дикарь казался здоровее и диковатей, во вторых он сделал настолько быстрое движение кистями, что острые клювцы на миг превратились в смазанные диски, зависнув в воздухе. Прием был настолько молниеносным, что реагировать было уже поздно – оба древка почти упирались в грудь элфорцу, а Арн держал их со стороны изогнутых лезвий. Если бы этот охотник желал нанести удар, а не подать оружие рукоятками вперед, то о том, что он его пропустил, Латив понял бы, уже находясь по ту сторону врат загробного мира.

Несмотря на это начальник стражи взял себя в руки и с тем же достоинством принял оружие. Подвели его только глаза, предательски полезшие из орбит, когда он признал в клювцах этого дикаря работу лучших шарезских оружейников. А не признать качество исполнения лезвий, столь желанное для каждого уважающего себя война, он просто не мог. Рука того же искусного кузнеца чувствовалась и при взгляде на широкий пояс.

– Для лесного охотника, у тебя удивительное оружие. Даже не знаю, чему больше удивляться, твоим боевым молотам или этому… гм… так сказать луку…

– Так и не лесами едиными к вам добирались. Лужайки попадались, холмики, домики. Понаприлипало по дороге всякого…

Латив раздраженно дернул уголком рта, а взгляд стал пренебрежительным. В его понятиях прилипание чего-либо к рукам представлялось как банальное мародерство в поселках и городах, вырезанных оскверненными волками. Ему это было противно, даже несмотря на то, через какой ад этим людям пришлось сюда прорываться. О том, что у лесных охотников «прилипает» только сделанное своими руками или заслуженное честным трудом, и никак иначе, он просто не знал…

– Лук тоже нужно передать мне.

Не успело сердце сделать одного удара, как кровь Латива замерла в жилах, а в животе все сковало ледяной глыбой. Глаза огромного дикаря в два раза ярче вспыхнули после требования сдачи лука. Челюсть стиснулась так что лицо приобрело угрожающий вид. Мышцы на шее напряглись и расслабились, будто охотник, как дикий зверь перед атакой, проверил готовность своего тела.

– Даже стрелу на тетиву защелкнуть не успеют – пронеслось в голове у элфорца, когда он пытался успокоить себя мыслями о десятках воинов за его спиной.

Между тем Арн успел сделать глубокий вдох, справится с желанием хряснуть щеголя промеж глаз, и разжал кулаки. Запрокинув голову, он выпустил со свистом воздух, сдавленный в груди уходящим приступом ярости. Затем сгреб правой рукой весь веер стрел в пучок и, вынув из колчана, протянул побледневшему Лативу.

Создавать конфликт из ничего, удел слабых и глупых людей. Начальник стражи таковым не являлся и отлично понимал – без подобранных стрел лук не опасен. А вообще без стрел гораздо безобиднее чем ножка от табуретки. Да и провоцировать этого зверочеловека нет никакого желания. Латив кивком головы обозначил своё согласие, бережно принял стрелы, похожие больше на метательные дротики и максимально незаметно выдохнул, стараясь, чтобы это было похоже на обычное дыхание, а не на вздох облегчения.

Сразу после этого все бойцы отряда, без каких-либо команд, сложили копья на землю и сделали шаг назад, давая возможность оруженосцам собрать их.

– Надеюсь эта процедура не сильно испортила вам настроение. – голос Джавада был мягок и приветлив.

Капитан над ответом долго раздумывать не стал:

– Приятного мало, но кто тут ради нас правила менять станет!? Раз уж вы уверены, что наша помощь ночью без надобности то…

– за многие годы наши войны-стражники выработали надежный метод для защиты от оскверненных. Поэтому вы можете отдыхать. За оружие не переживайте, оно будет в целости и сохранности.

– Если желаете осмотреться, то можем не ждать подъемной платформы и пройтись пешком?

– Пожалуй, произнес Тэрий одновременно с магистром.

Ответом им была улыбка Джавада и приглашающий жест в сторону лестницы. Омрачило картину лишь недовольное шипение Миранды за спиной.

Лестница, как и большинство строений, представляла из себя полуживую конструкцию. Элфорцы очень хитро использовали лианы. Нигде до этого они в лесу не попадались, так что скорее всего саженцы принесли из другой части леса. Их длинные и гибкие стволы пучками оплетали великанские стволы деревьев по спирали и уходили вверх на высоту в десятки человеческих ростов. Каждая лиана в толщину бала не меньше ладони и часто разветвлялась на отростки. В переплетения этих стволов были вплетены массивные ступеньки в пять – шесть локтей шириной, упертые другим краем в ствол дерева и закрепленные в трещинах коры. Через каждые 8—10 ступеней попадались массивные кадушки с землей. Из них вверх тянулись новые стволы лиан, продлевая и усиливая всю конструкцию выше и выше.

Первые террасы были на небольшой высоте локтей в 20. Некоторые были присоединены к стволам деревьев, а некоторые полностью висели на толстых канатах. Все они соединялись мостками друг с другом и с ближайшими лестницами.

Это чем-то напоминало браконьерскую деревню Арна, только все рассчитано на большее количество людей. Мостки шире, лестницы крепче, постройки вверху тоже кажутся более массивны и сложнее.

Однако до защитных укреплений пришлось подниматься еще столько же. Здесь, на высоте в шесть – семь ростов на стволе было защитное кольцо. Прочные бревна и каменные плиты, перевитые лианами образовывали непроходимый заслон, в котором был сделан лаз с мощной окованной железом крышкой.

Сплошное кольцо отходило от ствола ненамного дальше ширины ступеней, но дальше оно перерастало в паутину из разношерстных канатов и веревок. Эта паутина отходила от ствола уже на большое расстояние локтей в 12. Все канаты переплетались и пересекались довольно часто. Где-то они были просто перехлестнуты, а где-то сцеплены железной оковкой. В толстые канаты были обильно вплетены длинные железные шипы, да и похоже все, что ломалось в этом городе, но все еще могло колоть, от сломанной стрелы до кухонного ножа, шло на усиление этой паутины. В любом случае, чтобы преодолеть такую преграду, воргу придется, либо долго грызть колючий толстенный канат, либо кверху-лапами ползти к краю, выбирая участки без шипов, чтобы цепляться. И все это при том, что брюхо окажется подставленным под стрелы лучников, стреляющих с верхнего яруса.

– Толково придумано – задумчиво пробасил филин.

– Себе то, чего так не сделали?

– А ты сам капитан подумай… тут навернёшься, падать устанешь. У нас тоже не кусты растут, но такой высоты нет.

Тэрий стукнул себя ладонью в лоб.

– Вооот! Правильно, они у нас на край будут сразу с земли сигать. Да и поздоровее нашенские, сожрут вместе с колючками железными пол паутины уже к полуночи!

Сделав еще один виток по лестнице вокруг ствола они добрались до начала кроны и оказались в самом городе. Мостки здесь были еще шире, некоторые по ширине сами походили на висячие террасы. Строений было немного и все они были просты и однотипны. Народ носился туда-сюда с разнообразными тележками или носилками. Как объяснил Джавад это уровень днем рабочий. Используется для переброски разнообразных припасов и провианта, дров и прочей хозяйственно-ремесленной утвари от одного подъемника к другому. А ночью его освобождают для стражников, которые метают стрелы и дротики при нападении оскверненных волков.

До следующего уровня пришлось еще раз обогнуть ствол дерева. Тут массивные ветви в полтора обхвата разбегались от ствола во все стороны. В этой центральной части кроны располагалось большинство крупных строений. Терию они напомнили перевернутые кверхтармашками причудливые корабли северных народов, которые приходили в столичный речной порт в период навигации, чтобы торговать пушниной и моржовой костью. Где-то толстые ветви пронизывали эти строения, являясь основой, а к некоторым тянулись живые жгуты лиан, являясь дополнительным креплением для постройки. Именно тут располагались все мастерские, столовые, склады и кухни.

Лестница уходила дальше, однако Джавад махнул в ту сторону рукой:

– Туда нам пока не надо, выше располагаются спальные домики. Мы с вами пойдем в главный зал.

Пока отряд следовал за юным элфорцем по мосткам, Арн активно изучал устройство города, такое родное и, вместе с тем, такое непривычное.

Из пояснений Джавада было ясно, что собственных домиков у жителей не было, их заменили личные спальные места. Такие строили на одну, либо на несколько семей под одной крышей. Столовые были, как и в деревне охотников общие, однако привязки к общему завтраку, обеду и ужину не было как таковой – каждый приходил и ел когда у него получается или когда удобно. Главное не заходить слишком часто и не переедать. Обжорство у них под серьезным порицанием. Все же остальное время, когда жители не спят и не едят, все заняты своей работой. А работы в городе Эфр, как назвал его юноша, хватает.

В основном горожане делились на четыре почти равнозначных касты. Это были кормильцы, мастера, войны и жрецы. К первой относились все добывающие провиант, от охотников и бортников, до поваров. С остальными все и так ясно – мастера и строители работают, обеспечивая быт и кров, а войны все это защищают от ночных набегов лесных демонов. В отличие от них, каста жрецов гораздо запутаннее. Эти жители города единственные, кто имеет привилегии. К ним относятся жрецы леса, члены совета правителей и шаманы.

Главный зал находился в самом крупном строении, окруженном по всему периметру широкими площадками.

– Верховные правители относятся к дворцам и роскоши очень сдержанно и широких палат не строят. Здесь проходят, как заседания городского совета, так и собрания жрецов леса.

– В тесноте, да не в обиде! – резюмировал Лайн.

– Город Эфр для нас лишь место отдыха, а дом для нас весь бескрайний лес Элфор. По крайней мере, так было раньше…

Арн бросил понимающий взгляд на погрустневшего паренька. Каково жить в собственном доме, где по ночам ты больше не хозяин, ему объяснять было не нужно.

Внутри все строение было одним большим залом. Вверху вместо центральной лаги витиевато изгибалась толстая ветвь дерева. Она пролегала наверху подобно гигантской змее, чьи чешуйки окаменели и превратились в крепкую кору.

Вдоль стен стояли лавки для почтенных горожан, которые могли присутствовать на собраниях городского совета или на службах лесных жрецов, чтобы впоследствии передать услышанное остальным жителям Эфра.

В центре зала на небольшом постаменте располагался массивный стол. Его столешница состояла из толстых древесных плит, сдвинутых вместе о образовывавших кольцо. В центре находилась небольшая жаровня, в которой вальяжно плясали темно красные языки пламени.

По периметру стола сидели представители той самой четвертой касты. Одно из мест занимал Илосан, по бокам от него сидели еще двое в таких же одеждах.

Еще за столом было трое жрецов леса, укутанные в зеленые плащи с вышивкой в форме прожилок, как на листьях. Эти плащи были накинуты на плечи скорее для солидности, под ними виднелись более практичные одежды, явно предназначенные для передвижения по лесу, а не по мосткам города.

Самыми удивительными за этим столом выглядели двое шаманов. Их внешний вид был ни с чем не сравним, а одежды напоминали броню, сложенную из оберегов, разношерстых веток и кусков коры вперемежку с косточками, рогами и когтями животных.

Рядом с постаментом кипела работа, одни элфорцы подтаскивали обычные столы и собирали из них один длинный стол, другие подносили с краев зала лавки.

Увидев, что гости прибыли, один из шаманов выудил из кармана шарик из засохших листьев, надломил и бросил в жаровню. Пламя колыхнулось и поменяло цвет на почти белый, осветив все помещение более ярким, но при этом мягким светом.

Арн нахмурился, предвкушая очередную занудную беседу:

– Некоторых хлебом не корми, дай языки почесать…

Не успел он собрать на лбу достаточное количество складок, чтобы выказать свое огорчение, как вдруг воспрял духом. Он потянул воздух носом, еще и еще, поднял голову и вдохнул полной грудью. Выдох был уже с улыбкой.

– Ан нет, есть еще в лесах человеки! Кажись кормить будут.

Как раз в этот момент рядом с ним оказалась Миранда. Девушка изобразила максимально благородную позу и выражение лица.

– Тебе лишь бы пожрать в волю, а там трава не расти да?

– Кто бы говорил – усмехнулся Арн – я с тобой рядом не сяду, а то ничего не достанется.

– Я всегда думаю наперед, а ем для поддержания тела, а не живу чтобы жрать.

– Ага, вот у тебя тела и не было никогда, доходягу привезли в тележке. Зато теперь на дневных пробежках, да на мясных харчах, на настоящую женщину стала похожа, ноги стройные вместо двух соплей, да и задница красивая появилась, хоть глянуть теперь есть на что. Сам бы женихался, если б не была такой рыжей и стервозной.

– Животное! – выдавила из себя Миранда и протолкалась между солдат подальше от ехидно скалящегося филина.

Больше всех напрягся Ютий. Зная темперамент Миранды, он ждал, как минимум, огненного вихря. Однако, быстро скользнув по ней взглядом, заметил, что горит не снаружи, а почему-то внутри. Девушка стояла залитая красной краской по самые уши и, как ему показалось, пыталась изо всех сил изобразить на лице возмущение. Получалось не очень, а игриво оттопыренное в бок бедро совсем разваливало картину оскорбленной недотроги.

За круглым столом было всего два свободных места. Заметив это Тэрий посмотрел на Арна…

– Даже не думай дружище! Попросишь третий стул, я тя сам ночью удавлю. Я собираюсь нормально ложкой поработать, а вы с магом и сами сдюжите.

– Дались тебе их салаты? Надо ж дело обсудить.

– Вот и судите. А мой нос говорит, что я был прав – в лесу травой не прокормишься, точно мясо несут.

В этот момент рядом засуетился Джавад. Он направил магистра и капитана за круглый стол, а сам направился рассаживать народ за стоящий рядом длинный стол. Магов он усадил ближе к основному столу, сам расположился рядом с Мирандой, остальным жестом указал на лавки призывая рассаживаться.

Филин нарочито занялся разглядыванием какой-то картинки на стене, и не спешил занимать место за столом. Дождавшись процессию с блюдами полной разной снедью, он цепко держал взглядом самый здоровенный поднос. Когда это самое блюдо поставили на стол, Арн уселся на скамейку аккурат рядом с ним. При этом, филин явно не озадачился сидящими там бойцами и вклинился как пещерный медведь в стаю волков, сдвинув всех в разные стороны.

Теперь перед ним стоял большой поднос с исходящими ароматным паром печеными налимами. Осенние ночи уже успели достаточно остудить воду в реке, чтобы эта морозолюбивая рыба начала активно кормиться, чем явно пользовались элфорцы. Нежное белое мясо отдавало божественный аромат сквозь трещинки в румяной корочке. Каждая рыбина была добротно нафарширована рубленными грибочками и переложена душистыми травами. Арн ощутил, что сейчас не справится с потоком и зальет штаны своими слюнями, поэтому схватил верхнюю рыбину. Пальцы обжигало, но он с рычанием блаженства вонзил зубы. В конце концов кто успел, тот и съел, а кто долго думает, пусть траву доедает.

Надо сказать, что в словах Тэрия тоже была истина, и на столе преобладали блюда с грибами, разнообразными клубнями, какими-то листьями залитыми маслом и прочей растительностью. Совсем немного присутствовало боровой дичи, но зато рыбы было много и разной.

Из напитков на столе оказался теплый отвар из каких-то листьев и лепестков с приятным кисло-сладким привкусом и пара кувшинов с хмельным. Под хмельной напиток расставили отдельную тару. Если отвар разливали в добротные кружки из древесного капа, то под этот поставили странные узкие высокие чаши без ручек, напоминавшие стебель гигантского тростника-переростка, филин приметил эту тару еще и по тому, что внешняя часть луков эльфорцев была аккурат из того же растения. Арну было достаточно один раз потянуть носом, чтобы понять – напиток в узких чашах очень похож на микстуру Виры от хрипов в груди и кашля, разве что не такой ядреный как ее зелье и без листьев мать-и-мачехи. Поэтому он плесканул четверть себе в кружку, а остаток своей порции отодвинул сидящему рядом Корсту, который быстро разлил содержимое в свою тростниковую чарку и в соседскую.

Несмотря на то, что хрустело у филина за обеими ушами, весь разговор за соседним столом он слышал не хуже магистра и капитана.

Из коротких разъяснений Илосана было ясно, что совет в своем решении предоставить кров для гостей непоколебим, и опасаться за это не стоит. Что касательно помощи, то для этого необходимо убедить шаманов и жрецов в правильности своих намерений.