Текст книги "В глубь истории: историческая концепция К. Маркса"

Одним словом, только крепко ухватившись за производительные силы и сведя к их вершине производственных отношений, можно получить достоверные основания для рассмотрения развития социально-экономических формаций как процесса естественной истории. Диалектическая теория социального развития создана Маркса на базе материализма. Если убрать из нее основной принцип окончательного принятия решающей роли производительных сил, пройдя путем мультифакторной теории, столь похожей на диалектику, можно снова провалиться в идеализм.

«Предисловие» сыграло огромную роль в развитии исторического материализма, однако и оно несло в себе специфические черты своего времени, а значит, и стадиальные особенности проведенного Марксом исследования исторического материализма. «Предисловие» сосредотачивает внимание на производительных силах и направляет исследование по следующей цепочке: «производительные силы —> производственные отношения —> надстройка —► социальная революция —> смена общественной формации», однако совсем не реализует встречное наблюдение. Маркс никогда не отрицал эту роль надстройки и производственных отношений, которую они играют относительно производительных сил, однако центр тяжести в то время прилагался не сюда. Это было требование времени, а не изъян самой теории.

Общественно-экономические формации и человек

В истории развития исторического материализма основоположники марксизма наравне с капиталистическим обществом проанализировали другую основную общественную формацию – примитивное клановое общество. Характерными произведениями по нему явились знаменитые сочинения Энгельса, основанные на трудах Моргана, и заметки Маркса «О происхождении семьи, частной собственности и государства». Капиталистическое общество было полностью рассмотрено в «Капитале» Маркса. Обе формации тесно переплетаются между собой. Если заметки «О происхождении» направлены на то, чтобы раскрыть, каким образом появились частная собственность, классовая система и государство, то «Капитал» через глубокий анализ капиталистического общества демонстрирует неизбежность их гибели. Маркс приступил к его исследованию, принимая его как последнюю социальную формацию антагонистического общества.

Объектом исследования в «Капитале» выступает не абстрактный человек, а общественно-экономическая формация. В предисловии к первому изданию «Капитала» Маркс пишет: «Предметом моего исследования в настоящей работе является капиталистический способ производства и соответствующие ему отношения производства и обмена» (1960. Т. 23. С. 100–101). Через анализ капиталистического производства, процесса оборота и производства в целом Маркс благодаря логическому методу снова обнаруживает тенденции его рождения, развития и гибели в качестве хода естественной истории. Однако из этого нельзя сделать такой вывод и сказать, что «Капитал» отбрасывает деятельность человека-индивидуума за рамки экономических законов. Маркс говорил: «Человек сам по себе есть основа его собственного материального производства, а также основа разных прочих осуществляемых им производств»[138]138
  Полное собрание сочинений Маркса и Энгельса. Изд. 1 (на китайском языке). Пекин: Народное издательство, 1979. Т. 26. Ч. 1. С. 300.


[Закрыть]. Если не будет человека, то не будет материального обмена между человеком и природой, значит, человеческое общество окажется несуществующим, и о законах общественного развития не будет и речи. Естественно, анализируя капиталистическую общественную формацию, Маркс не отрывался от субъекта, от человеческой деятельности материального производства, однако в своем исследовании он делал упор не на осознанные отношения людей в процессе производства, их индивидуальные желания и стремления, а на объективные связи, сформировавшиеся в нем независимо от человеческой воли, на их развитие в соответствии с собственными закономерностями. Вне зависимости от того, анализ ли это превращения товара в деньги и затем в капитал, или пути от простого товарного производства к капиталистическому, или перехода от простой кооперации к мануфактуре, а затем к капиталистическому заводскому производству, а также анализ рождения абсолютной и относительной прибавочных стоимостей, распределения и форм обращения второй, Маркс ни разу не обратился к абстрактной сущности человека и, опираясь строго на развитие производительных сил и взаимно соответствующие им производственные отношения, описывал объективную динамику. Маркс раскрыл отношения людей через отношения материи с материей. Поэтому в «Капитале» анализ человека всегда настойчиво выступает из общества, помещая индивида в определенную общественно-экономическую формацию, исследуя его как исполнителя определенных производственных отношений. Анализ человека с точки зрения социума, а не в отрыве от него, являлся основным принципом исторической теории Маркса.

В рукописи 1857–1858 г., явившейся первым наброском «Капитала», Маркс проводит анализ проблемы развития человека под влиянием трех видов общественно-экономических формаций. Маркс утверждал: «Отношения личной зависимости (вначале совершенно первобытные) – таковы те первые формы общества, при которых производительность людей развивается лишь в незначительном объеме и в изолированных пунктах. Личная независимость, основанная на вещной зависимости, – такова вторая крупная форма, при которой впервые образуется система всеобщего общественного обмена веществ, универсальных отношений, всесторонних потребностей и универсальных потенций. Свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов и на превращении их коллективной, общественной производительности в их общественное достояние, – такова третья ступень. Вторая ступень создает условия для третьей. Поэтому патриархальный, как и античный строй (а также феодальный) приходят в упадок по мере развития торговли, роскоши, денег, меновой стоимости, в то время как современный общественный строй вырастает и развивается одновременно с ростом этих последних» (1968. Т. 46. Ч. 1. С. 100–101). Здесь нетрудно понять, что Маркс твердо придерживается основных положений исторического материализма, по которым производительные силы определяют производственные отношения, а производственные отношения вообще и скомпонованные социальные формы определяют положение индивидуума.

В древние времена индивидуум, осуществляющий производство, подчинялся и зависел от довольно большого целого – патриархального и матриархального клана, затем он стал принадлежать разнообразным по форме общинам, родившимся в результате столкновений или сочетаний между родовыми кланами. Каждый человек являлся частью целого племени или членом общины. «Такой человек обладал необходимыми и надлежащими для образования такой общины качествами»[139]139
  Полное собрание сочинений Маркса и Энгельса. Изд. 1 (на китайском языке). Пекин: Народное издательство, 1980. Т. 46. Ч. 2. С. 35.


[Закрыть], например, характерной «интуитивно понятной религией», индивидуальной «ограниченностью», сознанием и взглядами человека из первобытного общества. Все это, разумеется, берет начало не в самой человеческой сущности, а является «адаптацией, соответствием к ограниченному, и вдобавок принципиально ограниченному развитию производительных сил»[140]140
  Там же. Ч. 1. С. 497.


[Закрыть].

Если мы говорим, что люди изначально проявляли себя как стадные животные, принадлежащие к роду или племенной группе, а община образовывалась через кровное родство, выступающее в качестве узловой связки, то вследствие развития производства и обмена существование группы становится ненужным, что приводит к ее распаду, а затем и к появлению феномена человеческой обособленности. В прошлом кровное родство позволяло человеку становиться принадлежностью или придатком определенной узкой группы, но позже индивидуальности отбросили естественные связи, став обособленными друг от друга «атомами» социума. На самом деле обособленный индивид – не отправная точка истории, а ее непосредственный результат. Это плод разрушения старых точек соприкосновения, основанных на кровном родстве. В XVIII в. эта концепция обособленной индивидуальности развилась до своего пика. На самом деле «эпоха, породившая такую позицию обособления личности, это, безусловно, эпоха самых передовых общественных отношений вплоть до настоящего времени»[141]141
  Там же. С. 21.


[Закрыть]. Высокоразвитое капиталистическое товарное производство еще больше усилило межличностный контакт. Потребности одного человека могут и должны быть удовлетворены продукцией другого человека, и наоборот. Несмотря на то, что они оба не знакомы друг с другом, относятся индифферентно или даже могут быть концептуально враждебны друг другу, однако разница в отношении производства и потребностей заставляет их неизбежно находиться в определенных общественных отношениях. Впрочем, такого рода связь объективируется в товарах и деньгах, следовательно, отношения между людьми принимают материальный предмет в качестве посредника. Фактически «вещные отношения зависимости – это не что иное, как общественные отношения, самостоятельно противостоящие по видимости независимым индивидам, то есть их производственные отношения друг с другом, ставшие самостоятельными по отношению к ним самим» (1968. Т. 46. Ч. 1. С. 107–108).

Таким образом, обособленная индивидуальность, обнаружившаяся под влиянием капиталистического общества, явилась демонстрацией отделения от общины, повязанной кровными узами, освобождением от ограничивающих отношений личной зависимости и личной кабалы, но при этом она по-прежнему находилась внутри определенных общественных отношений. Капиталистический строй явил взору следующие противоречия: с одной стороны, связь между людьми стала более тесной, чем когда-либо в истории, в каком-либо обществе; с другой – люди опять же концептуально и чувственно находятся в отчуждении, отдалении и изолированности друг от друга. Такое положение вещей, разумеется, сложилось не благодаря трансформации человеческого характера, а проистекло из общественного характера производства и противоречий между частными владениями, а значит, источник его возникновения кроется в самой сущности капиталистического способа производства.

Именно поэтому Маркс всегда помещал человека внутрь определенных производственных отношений и анализировал его с точки зрения социума. По этой причине в «Капитале» для исследования человека он плотно цепляется за капиталистические производственные отношения. Он писал: «Фигуры капиталиста и земельного собственника я рисую далеко не в розовом свете. Однако здесь дело идет о лицах лишь постольку, поскольку они являются олицетворением экономических категорий, носителями определенных классовых отношений и интересов. Я смотрю на развитие экономической общественной формации как на естественноисторический процесс; поэтому с моей точки зрения, меньше чем с какой бы то ни было другой, отдельное лицо можно считать ответственным за те условия, продуктом которых в социальном смысле оно остается, как бы ни возвышалось оно над ними субъективно» (1960. Т. 23. С. 10). Говоря о разграничении капиталистов и рабочих, Маркс подчеркивал: «Главные агенты самого этого способа производства, капиталист и наемный рабочий как таковые, сами являются лишь воплощениями, персонификациями капитала и наемного труда; это – определенные общественные характеры, которые накладывает на индивидуумов общественный процесс производства; продукт этих определенных общественных производственных отношений» (1962. Т. 25. Ч. 2. С. 452).

В этих рассуждениях Карла Маркса содержится чрезвычайно богатая идея.

1. Человек является носителем определенных классовых отношений и интересов. Здесь, конечно, подразумевается классовое общество. Каждый из индивидуумов в нем имеет собственную классовую принадлежность и привилегии. Самые сущностные отношения между ними носят классовый характер. Индивидуум, принадлежащий к определенному классу, может переместиться в другой (например, рабочий может получить повышение и стать капиталистом, а тот, в свою очередь, – обанкротиться и стать рабочим; таким образом, здесь имеет место мена классового статуса и интересов), однако классовые различия вовсе не могут исчезнуть сами по себе из-за мобильности их отдельных членов. Классовая структура относительно стабильна. Некий специфический тип производственных отношений, фундаментом которых предстает система частной собственности, неизбежно обладает некой подходящей базовой классовой структурой, а также индивидуумами, находящимися в полном единении с определенными классовыми разграничениями. Принадлежность индивидуума к определенному классу есть неоспоримый объективный факт классового общества. Без принадлежности к какому-либо классу, без каких-либо интересов независимо блуждающий индивидуум предстает несуществующим.

2. Человек является персонификацией сектора экономики. Некий индивид обладает капиталом не от того, что он является капиталистом, а наоборот, становится капиталистом из-за того, что обладает капиталом. Точно так же он продает рабочую силу не из-за того, что он рабочий, он только становится им, поскольку продает свою рабочую силу; ростовщик является ростовщиком, поскольку он использует деньги в качестве капитала, с которого получает проценты, ведь в мире нет ростовщиков, не обладающих денежным капиталом. Ввиду этого возникает вопрос: что есть индивидуум? Пожалуй, можно сказать, что какие-либо социальные характерные особенности вовсе не являются свойствами его природного характера, а демонстрируют определяющий характер общественных отношений и экономической модели, от которых он зависит. Вне капиталистических производственных отношений разграничения между капиталистами и наемными рабочими решительно не существует. Эта дифференциация, связанная воедино с наемным трудом и капиталом, является формой социального существования индивида.

В этом рассуждении Маркс в корне разошелся с Гегелем, а также с опошлившим его Прудоном. Прудон рассматривал экономические сектора как вытекающие из обезличенных оснований и анализировал совокупную экономическую активность как их самостоятельное движение. Маркс уже раскритиковал этот подход в «Нищете философии». Для него указанные здесь экономические сектора не являлись идеологическими образами, а представляли собой производственные отношения, были объективными и реальными связями, сформированными в процессе производства и обмена, и определяли социальные характеристики людей. Например, именно так Маркс анализировал влияние сформированных внутри товарного оборота отношений на человека. Он говорил: «Товаровладельцы вступили в процесс обращения просто как хранители товаров. В самом этом процессе они выступают друг против друга в противоположной форме покупателей и продавцов, один, скажем, как персонифицированная голова сахара, другой – как персонифицированное золото. Как только голова сахара становится золотом, продавец становится покупателем. Эти определенные общественные роли вытекают отнюдь не из человеческой индивидуальности вообще, но из меновых отношений между людьми, производящими свои продукты в форме товаров» (1959. Т. 13. С. 78).

Именно поэтому капиталисты являются персонифицированным капиталом, и некоторые важные человеческие качества, которыми они обладают, проистекают вовсе не из абстрактного человеческого характера, а отображают характеристики капитала. Например, праздность, леность и паразитирование, характерные для феодальных баронов, чье существование опирается на земельную ренту, отличаются от лихорадочной погони капиталистов за повышением цен, от их желания абсолютного обогащения и эгоизма, а также проявляющегося в процессе хозяйствования целеустремленного интеллекта, склонного к точным расчетам и нешаблонным действиям, что характерно для капиталистического способа производства. Свободная конкуренция в качестве внешней принудительной закономерности управляет каждым собственником, который непременно должен опираться на непрерывное накопление и расширение капитала, чтобы сохранить его. Если личностные качества собственника не соответствуют характеристикам капитала, то он не сможет стать «хорошим» капиталистом и неизбежно обанкротится.

3. Человек является результатом разнообразных общественных отношений. Природа не создает рабовладельцев и рабов, капиталистов и рабочих и тем более многообразие личностей. Человечество само себя сотворило. Производство материальных благ заключается не только в изготовлении материального продукта, так же, как и воспроизводство не ограничивается производственными отношениями, а касается всего человеческого рода. Последнее относится не только к увеличению численности населения, но и к появлению отдельных личностей, индивидуумов, находящихся в определенных производственных отношениях. Ранее, в 1844 г., Маркс обратил внимание на этот пункт. В своих «Рукописях» он подчеркивал, что капиталистическое производство не только производит товары, но к тому же принимает человека как товарного человека – человека, преисполненного товарной обусловленности, как духовно и физически существующий в обезличенном состоянии предмет производства. В «Капитале» Маркс от начала до конца твердо придерживается этого элементарного подхода. Вне зависимости от того, будь это описание капиталистов, рабочих, землевладельцев, или промышленных, торговых и ссудных капиталистов, все они были плотно соединены вместе со своим положением в производственных отношениях, то есть с капиталом (индустриальным, торговым, ссудным) и наемным трудом. Маркс направил силы на вскрытие не человеческого постоянного характера, а на сформированные производственными отношениями социальные характеристики отдельной личности.

Маркс наблюдал за человеком, поместив его в определенную общественную формацию, и в связи с этим он поместил теорию всестороннего развития личности человека в коммунистическом обществе на фундамент исторического материализма. Под ней он понимал вовсе не всестороннюю реализацию человеческого характера, равно как и не моральный идеал абстрактных принципов гуманизма, а коммунистическое поколение новых людей, которое будет создано новым способом производства материальных благ во взаимном с ним соответствии. Такова объективная закономерность исторического развития. Лишь только в идеологическом плане она демонстрирует идеалы и надежды касательно человеческого развития.

Маркс многократно подчеркивал: «Всесторонне развитая личность <… > есть не детище природы, а исторический результат». А также говорил: «Универсальность индивида не в качестве мыслимой или воображаемой, а как универсальность его реальных и идеальных отношений <… > Но для этого прежде всего необходимо, чтобы полное развитие производительных сил стало условием производства, чтобы определенные условия производства не являлись пределом для развития производительных сил» (1969. Т. 46. Ч. 2. С. 35).

Говоря о капитализме как о форме общественного развития, стоит отметить, что его великая историческая заслуга заключается в формировании универсального общественного материального обмена веществ, многосторонних потребностей, а также довольно развитых производительных сил. Хотя разделение труда в капиталистическом обществе подавило стремления и таланты рабочего класса к всестороннему производству и искусственно культивировало одностороннюю квалификацию рабочих, заставляя человека развиваться односторонне и деформировано, однако использование науки и техники в производстве повысило требования к культурному уровню рабочих. Все виды политехнических, сельскохозяйственных, профессиональных училищ начали развиваться на основе крупной промышленности. Это показывает, что колоссальное развитие производительных сил включает в себя сочетание физического труда и умственной деятельности как объективное требование и тенденцию. Вдобавок оно вместе с ростом свободной конкуренции приводит к распределению капитала и рабочей силы, и для этого обязательным является участие человека, способного адаптироваться к постоянно изменяющимся требованиям труда. Необходимо заменить индивидуальность, которая берет на себя ограниченные социальные компетенции, такой, которая всесторонне развита и принимает различные социальные функции как альтернативные друг другу виды деятельности. В условиях капитализма закон перемены труда является слепо действующей закономерностью. Он приводит рабочих к катастрофе, однако при этом стихийно разбивает те путы, которыми они ограничены в конкретной трудовой сфере.

Но одного только развития производительных сил недостаточно. Так, несмотря на то, что в капиталистическом обществе они сравнительно высоко развиты, оно все равно остается основанным на классовых антагонизмах. Профессиональное образование трудящихся ограничивается воспитанием квалифицированных рабочих, обладающих отличными навыками, а повышение уровня производительных сил приводит к сокращению не рабочего времени, а самих рабочих. Капиталистические производственные отношения препятствуют не только развитию производительных сил, но и реализации тех объективных тенденций, которые подразумеваются производительными силами. Поэтому их также необходимо радикально изменить.

Маркс рассуждает о всестороннем развитии индивидуальности (личности) не в контексте воспитания идеального человека, а исходя из анализа капиталистического способа производства. По его мнению, высокий уровень развития капиталистических производительных сил и объективных тенденций обусловливает необходимость и вероятность всестороннего развития личности в будущем коммунистическом обществе. Именно тогда производительные силы достигнут небывалого прогресса, исчезнет классовая структура, а «прибавочный труд рабочих масс перестанет быть условием для развития всеобщего богатства, точно так же как не-труд немногих перестанет быть условием для развития всеобщих сил человеческого разума. Тем самым рушится производство, основанное на меновой стоимости, и с самого непосредственного процесса материального производства совлекается форма скудости и антагонистичности. Происходит свободное развитие индивидуальностей, и поэтому имеет место не сокращение необходимого рабочего времени ради полагания прибавочного труда, а вообще сведение необходимого труда общества к минимуму, чему в этих условиях соответствует художественное, научное и т. п. развитие индивидов благодаря высвободившемуся для всех времени и созданным для этого средствам» (1969. Т. 46. Ч. 2. С. 214).

Таким образом, Маркс помещает человека в общество, а затем исследует происходящие с ним изменения в зависимости от характера общественно-экономической формации. Развитие способа производства материальных благ предопределяет путь от изначально ограниченного человека до односторонне развитого в капиталистическом обществе и всесторонне развитой индивидуальности в коммунистическом обществе. Конечно, исходя из этого, нельзя прийти к выводу, что человек, взаимно отвечающий определенному способу производства, формируется пассивно и автоматически. На самом деле люди, создавая новый способ производства, в процессе формирования новых производительных сил и производственных отношений одновременно дают субъекту возможность изменяться самостоятельно. При этом огромное значение имеет каждое звено надстройки, в особенности система образования. Однако то, каким образом человечество в конце концов себя создает, его объективные вероятности и необходимости и те пределы, которых оно может достигнуть, – все это, в конечном счете, определяется уровнем развития производительных сил и характером производственных отношений, а не воображаемой формой идеального человека, над которой ломают головы мыслители. Это основная точка зрения исторического материализма, а также фундаментальная теория и метод, с помощью которых «Капитал» рассматривает развитие человека.