Текст книги "Чайная роза"

Адвокат уперся в перила:

– Взгляните на обилие публики. Представляю, сколько денег владелец ухлопал на одно шампанское.

– Он не останется внакладе. Когда все приглашенные станут его постоянными покупателями, потраченное вернется ему сторицей.

Фиона разглядывала роскошно одетую толпу внизу. Сюда пришли люди состоятельные, и даже очень. Люди из высших слоев. Об этом говорила не только их богатая, изысканная одежда, но и манера речи. Торжество произвело на них ошеломляющее впечатление. Когда они разъедутся по домам, то непременно велят своим экономкам отныне покупать в новом магазине компании «Монтегю». Сегодняшние затраты владельца покажутся мелочью по сравнению с будущими прибылями.

– А не навестить ли нам ресторан? – спросил Невилл. – Он на третьем этаже. Наверняка там для нас припасено еще какое-нибудь чудо.

– Конечно. Я только допью шампанское и…

Фиона вдруг умолкла. Ее глаза наткнулись в толпе на лицо мужчины и широко раскрылись от неожиданности.

Конского хвоста больше не было. Светлые волосы, густые и вьющиеся, коротко подстрижены. Поношенная рубашка, шапочка и красный шейный платок тоже остались в прошлом. Их сменил костюм. Идеально сшитый серый сюртук и такие же брюки. Но широкая, щедрая улыбка осталась прежней. И глаза: синие, бездонные, как летнее небо, тоже. Место парня занял молодой мужчина. Самый красивый из всех, какие встречались Фионе.

В ее мозгу зазвучал голос; тот, что она слышала, придя в контору Невилла. Тогда ее необъяснимо потянуло на голос. Ничего удивительного, ведь это был его голос. «Ну никакой памяти на имена и фамилии. Бартон? Барстон? Что-то вроде этого», – сказал ей тогда адвокат. Нет. Бристоу. Джо Бристоу. Ее Джо.

У Фионы перехватило дыхание. Джо разговаривал с супружеской парой. Его рука лежала на плече мужчины, а сам он улыбался. Фиону захлестнули чувства. К глазам подступили слезы. В тот день, увидев на Ковент-Гардене его контору, она уверяла себя, что вполне выдержит встречу с ним. Выдержит? Она едва держалась на ногах. Стоило ей увидеть Джо – и ее захлестнула мощная волна любви и тоски. А она-то думала, что давным-давно обуздала эти чувства. Фионе хотелось побежать к нему, услышать его голос, снова взять за руку и заглянуть в глаза. Обнять его, оказаться в его объятиях и хотя бы на несколько секунд вообразить, что они никогда не расставались.

Фиона продолжала наблюдать за Джо, вбирая каждую черту его внешности: то, как он стоял, сунув руки в карманы, как говорил, как запрокидывал голову, слушая собеседников. Неожиданно к нему подбежали трое светловолосых шаловливых ребятишек. Джо нагнулся, подхватил на руки самую младшую, поцеловал в щеку, затем взял с подноса официанта какое-то лакомство и протянул девчушке. Потом осторожно опустил ее на пол. «Его дочка», – подумала Фиона. И остальные двое – тоже его дети. Его и Милли, поскольку вот уже почти десять лет, как он женат на Милли, а до Фионы ему попросту нет дела. Ни тогда, ни сейчас.

Фиона отошла от перил, чувствуя себя совершенно разбитой. Нужно немедленно уходить отсюда, пока Джо ее не увидел или пока она не приобрела вид влюбленной идиотки, которую неудержимо тянет к предмету ее любви. Осталось только разреветься на виду у всех.

– Фиона, что с вами? – спросил Невилл, заметив резкую перемену в ее состоянии. – Что-то случилось?

– Ровным счетом ничего. Легкое головокружение. С детства боюсь высоты, – соврала она, выдавливая улыбку.

Она поблагодарила адвоката, сказав, что приход сюда доставил ей массу удовольствия. Просто она несколько устала, а завтра у нее хлопотный день, и она хочет вернуться в отель. Она попросила извиниться перед Шарлоттой за поспешный уход и сказала, что прощается с ним до вторника.

Спуск на второй этаж показался Фионе очень долгим. Ей хотелось исчезнуть незаметно, через боковую дверь, которую она заметила вблизи лестницы. Волевым усилием она заставила себя не бежать по ступенькам, а спускаться ровным, уверенным шагом. Оказавшись на первом этаже, Фиона быстро протолкалась к двери, вышла и попала в переулок, тянущийся параллельно улице, на которой стоял магазин «Монтегю». Она помчалась по переулку, вывернула на улицу и почти сразу поймала кеб.

Забравшись внутрь, Фиона дала волю чувствам. Слыша ее сдавленные рыдания, кучер обернулся и спросил, не случилось ли у нее чего.

– Нет. Ничего не случилось. Ровным счетом ничего, – ответила Фиона.

Ее даже не ужаснуло, что она плачет в присутствии незнакомца, – так ей было плохо.

– Я же вижу. Поди, из-за мужчины? – спросил кучер, и Фиона кивнула. – Нашли из-за кого расстраиваться, миссус. Да такая красивая женщина, как вы… Найдете себе гораздо лучше, чем он. Сами прибегут. Плюньте вы на него, кем бы он ни был.

– Я себе тоже это говорю, – вздохнула Фиона. – Быть может, когда-нибудь и поверю.

– Это была она, – сказал себе Джо.

Он стоял возле дверей своего нового магазина, лихорадочно высматривая в толпе женщину в кремовом платье. Эти синие глаза, это лицо… Он не мог ошибиться. Он действительно видел Фиону.

Джо заметил ее на лестнице и настолько оторопел, что уронил бокал с шампанским. Тот упал, разлетевшись вдребезги у его ног. Прежде чем Джо успел окликнуть Фиону, она сбежала вниз, нырнув в боковую дверь. Он бросился следом, но пока пробрался через толпу гостей, пока выскочил в переулок, а оттуда на улицу, Фиона исчезла.

Фиона в Лондоне. В его магазине. Он видел ее собственными глазами. Джо прошел по тротуару, заглядывая в окошки карет, затем пересек улицу, вертя головой по сторонам. Никаких признаков Фионы.

Но ему же не привиделось! Он видел ее… Или все-таки не ее? Она сейчас далеко. В Нью-Йорке. С мужем.

– Джо! Джо, где тебя носит?

Так орать могла только Кэти. Он повернулся. Сестра отчаянно размахивала руками, подзывая его к себе.

– Чего это ты сбежал? – спросила она, когда Джо вернулся к дверям магазина. – Смотрю, ты пулей выскочил наружу. Я уж подумала, беда какая случилось.

– Ничего не случилось. Мне показалось…

– Казаться тебе будет потом. А сейчас идем скорее внутрь. Приехала леди Черчилль и хочет, чтобы ей устроили экскурсию по магазину. – Кэти вгляделась в лицо брата и насторожилась. – Джо, дорогуша, да что с тобой? Ты как будто сам не свой.

Джо покачал головой:

– Ты не поверишь, но я могу поклясться, что совсем недавно видел Фиону Финнеган.

Кэти с беспокойством обвела глазами улицу, затем снова посмотрела на брата. Джо подумал, что своим поведением он ее пугает.

– Надеюсь, ты не считаешь меня спятившим?

– Ни в коем разе. Переутомился – это да. Мы же все работали по восемнадцать часов, без выходных. И так – больше месяца. Но теперь магазин открыт. Ты смотри, какой наплыв в первый же день. Магазин ждет ошеломляющий успех. Как только закончится вся эта шумиха, возьми себе несколько выходных. Сиди безвылазно в Гринвиче и отдыхай.

– Я так и сделаю, – пообещал Джо.

– Идем, – обрадовалась Кэти. – Нельзя заставлять ее светлость ждать.

Кэти повела его по переулку к боковой двери. Так было куда быстрее, чем через главный вход. Джо пропустил сестру вперед и уже собирался войти сам, когда увидел на булыжниках мостовой красную розу.

Он поднял цветок. Фиона любила красные розы, и он при каждой возможности приносил ей по штуке.

– Джо, ты где опять застрял?

– Иду.

Джо сунул цветок в карман. Он действительно сходит с ума. Все признаки налицо. Кэти права. Нужно отключиться от всего на несколько дней.

Глава 75

– Ублюдок! Свиней тебе брюхатить, у хряков сосать и их дерьмо жрать! Кто дал тебе право удерживать меня здесь? Я требую адвоката! Немедленно! Я свои права знаю! Когда я выйду отсюда, ты, О’Мира, распрощаешься с полицией! Тебя вышибут коленкой под твою прыщавую ирландскую задницу! Слышишь? Лишишься ты своей бляхи, долботряс! Ты и вся свора, затащившая меня сюда…

Родди стоял, скрестив руки на груди, и с усмешкой смотрел на человека по другую сторону железной решетки. Еще несколько минут – и пар из того выйдет. А два дня без пищи и воды ломали даже самых крепких и упрямых. Что же касается Котелка, шуметь он горазд, но крепким его никак не назовешь. По сравнению с Регом или Стэном вообще плюгавчик. Сухощавый, жирка, чтобы гасить удары, маловато. Как начнут бить, кровь польется из всех щелей.

Эти мысли проносились в голове Родди, пока Котелок исходил на угрозы. Поток их начал иссякать. Родди снял с пояса свою старую, видавшую виды дубинку и пару раз взмахнул, словно примериваясь. Увидев это, Котелок разразился новым потоком ругательств, но они уже не были столь громкими и цветистыми. Чувствовалось, задержанный начинает уставать.

Родди давно уже не вел подобных бесед. Макферсон предлагал свою помощь, но Родди отказался. С Котелком он будет разбираться сам, без помощников.

Он подождал, когда Котелок совсем затихнет и плюхнется на скамейку у стены камеры. Тогда Родди отцепил с пояса связку ключей, отпер дверь камеры и вошел. Как он и ожидал, Котелок вскочил и бросился на него. Дубинкой он отразил удар, схватил Котелка за руку, развернул и швырнул на прутья. Котелок отскочил и снова бросился на Родди. Родди вломил ему дубинкой по лбу. Из рассеченной кожи над глазом потекла кровь.

Котелок закричал от боли. Родди дернул его за рубашку и толкнул на скамейку.

– Пэдди Финнеган был мне как брат, – сказал Родди.

– При чем тут какой-то долбаный Финнеган? – завопил Котелок, вытирая кровь, залившую глаз.

– А при том, что ты его убил. Ты и Уильям Бертон.

– Нечего вешать на меня чужие дела!

– Ты убил не только его. Убийство Денниса Куинна и Джейни Симмс – тоже дело твоих рук.

Котелок сплюнул кровь.

– Не того взяли, О’Мира. Это сделал Сид Мэлоун. Хочет подмять под себя Ист-Энд. Пытался снюхаться с Куинном, но тот отказался. Вот Сид и явился по его душу.

Родди достал из кармана два сложенных листа бумаги, развернул и поднес к глазам Котелка:

– Читать умеешь?

– А иди ты…

– Принимаю твои слова за ответ «да», – усмехнулся Родди. – Читай внимательно. Это письменные показания, данные и подписанные Регом Смитом и Стэном Кристи в присутствии двух моих констеблей. Твои подручные признались, что ты убил Куинна, а они перерезали горло Джейни Симмс.

Родди следил за глазами Котелка, читавшего показания, и с удовлетворением отметил мелькнувший в них страх.

– Ну и что? – закончив чтение, спросил Котелок. – Мало ли что эти слизняки наплетут! Я скажу другое. В день и час убийства Дена я находился далеко от «Таджа».

– Послушай, Котелок. Я хочу кое-что тебе предложить. Мы оба знаем, что Куинна убил ты. Показания Рега и Стэна это подкрепляют. Если понадобится, я найду дополнительных свидетелей. Скажем, Поттера. Бармен видел тебя в «Тадже». И с полдюжины девиц Дена – тоже.

– Они не отважатся, – ухмыльнулся Котелок.

– Не отважатся, поскольку боятся, что ты выйдешь на свободу, – согласился Родди. – А если я сумею убедить их, что твоя песенка спета и ты уже не выйдешь? Насколько знаю, Ронни Блэк, владелец винного магазина на Лам-стрит, в момент твоего появления находился в «Тадже». Он играл в снукер и видел, как ты вошел со своими молодцами. Думаешь, ему нравилось платить тебе дань все эти годы? Держу пари, он ненавидит тебя до мозга костей. И уж он-то будет щебетать, как волнистый попугайчик, давая показания. Да и любой завсегдатай заведения Куинна. Они все мечтают, чтобы ты сгинул. В этом тоже могу побиться об заклад.

Котелок глотнул побольше воздуха, задержал дыхание, затем шумно выдохнул:

– Чего ты хочешь?

– Правду. О Куинне. И о Пэдди Финнегане тоже. Хочу подробного рассказа о том, как произошло убийство Финнегана. И как Уильям Бертон велел тебя расправиться с Пэдди.

– Как произошло? Бертон велел. Я сделал.

– Так я и думал, – сказал Родди, подталкивая Котелка к дальнейшим признаниям. – Мне нужно подобраться к Бертону. Он заправила.

Котелок подался вперед. Недавнего апломба как не бывало. Он спасал свою шкуру.

– Если я дам показания, что мне светит?

«Строчка в бальной книжке палача», – подумал Родди. Естественно, Котелку он сказал другое:

– Моя поддержка. Я умею ценить помощь. Судья будет знать, что ты помогал мне распутывать это дело. Я сделаю все, чтобы ты получил минимальный срок, какой дают в таких случаях. Вместо виселицы ты отправишься в тюрьму. За хорошее поведение срок заключения могут скостить. Десять, от силы пятнадцать лет, и ты снова на свободе. – Родди выдержал паузу, затем добавил: – А если откажешься, я в лепешку разобьюсь, но отправлю тебя на виселицу за убийство Куинна.

Котелок покусывал нижнюю губу и думал.

– Ладно, – наконец сказал он. – Я знаю, когда мне не фартит. Но если я загремлю, то и Бертона потащу за собой. В этой конуре найдется бумага? А ручка или карандаш? Давай заканчивать эту бодягу.

Глава 76

Темно-серый костюм Фиона выбрала намеренно, чтобы привлекать к себе поменьше внимания. Она торопливо шла по Коммершел-стрит. Место, куда она направлялась, находилось невдалеке от церкви Христа – задрипанный паб «Колокола». Небо было плотно затянуто облаками. Время близилось к шести часам утра. У стойки завтракали несколько угрюмого вида рабочих, запивая чаем мясной пирог и яйца по-шотландски.

– Фиона! Сюда!

Родди расположился в комнатке, примыкавшей к залу. Вчера вечером он прислал ей записку, прося о встрече и сообщая, что у него появились сведения, касающиеся смерти ее отца и их плана. На столике стояли заварочный чайник и тарелка с остатками горячего завтрака. Фиона сразу заметила, что Родди небрит. Воспаленные глаза намекали на бессонную ночь.

– Ты никак спать не ложился? Что случилось? – спросила она, садясь рядом.

– Лучше спроси о том, чего не случилось, – устало ответил он. – Меня подняли с постели в два часа ночи. – Родди покосился на посетителей паба и понизил голос. – В переулке близ Фурнье-стрит нашли тело проститутки с перерезанным горлом. Местный житель услышал ее крики. Выскочил, чтобы помочь, но она была уже мертва.

– Ты шутишь!

– Увы, нет.

– Получается… Джек воскрес.

Родди поскреб щетину:

– Получается, что так. А газеты намерены сделать из этого убийства душераздирающую сенсацию. Вокруг места преступления полным-полно репортеров. Пытаются выведать хоть что-нибудь. Нам строжайше запрещено вообще разговаривать с ними, но их это не останавливает. Не получат сведений – придумают сами. К вечеру весь Ист-Энд будет содрогаться от ужаса. Уж этот чертов Боб Девлин, редактор «Клариона», постарается. На случай беспорядков мы запросили подкрепление из Лаймхауса, Уоппинга и Боу. Но это, девочка, тебя ни в коей мере не касается.

Он замолчал, дожидаясь, пока не уйдет официантка, принесшая чайник со свежезаваренным чаем. Увидев Фиону, женщина спросила, что она будет есть.

– Ничего, – ответила Фиона.

– По нашим правилам ранним утром эта комнатка только для тех, кто заказывает горячую пищу, – хмуро изрекла официантка.

– Хорошо. Тогда принесите мне горячий завтрак.

– Хотите картофель ломтиками или помидоры?..

– Всё вместе. Я хочу всё, – торопливо ответила Фиона, чтобы побыстрее спровадить эту настырную тетку, и налила себе чая, плеснув молока.

– Я позвал тебя сюда, поскольку знал, что сегодня никак не сумею заехать к тебе в отель. А мне хотелось кое-что тебе рассказать. Несколько дней назад убили человека по имени Деннис Куинн. Вместе с ним убили Джейни Симмс, его подружку.

Фиона кивала, не понимая, каким образом убийство этого Куинна связано с гибелью ее отца.

– Куинна убил не кто иной, как Шихан Котелок. Другой человек из преступного мира – некто Сид Мэлоун – выдал его полиции. Не напрямую. Окольным путем.

– Мэлоун? – повторила Фиона. – Уж не тот ли Сид Мэлоун, который когда-то хотел затащить меня в темный переулок?

– Я бы не удивился, но утверждать наверняка не стану. Я же лет десять не видел этого типа.

Родди рассказал, что люди Мэлоуна доставили Рега и Стэна в участок. Затем полицейские разыскали Шихана, который прятался в Степни, в доме сестры.

– Я сказал Шихану, что за Куинна ему грозит виселица, но пообещал некоторое послабление, если он сознается в убийстве твоего отца и… укажет на Уильяма Бертона.

Фиона резко поставила чашку на блюдце. У нее округлились глаза.

– И он сознался?

– Да.

Фиона откинулась на спинку стула, ошеломленная внезапным поворотом событий. Что влекли за собой признания Котелка? Она вдруг поняла: ей не придется полгода ждать получения акций Ника. Акции ей теперь не очень-то и нужны. Признание Шихана тянуло на виселицу не только его самого, но и Уильяма Бертона.

– Значит, теперь ты можешь арестовать Бертона? Посадить за решетку, а потом будет суд и его повесят?

– Девочка, я сам на это надеюсь, но гарантировать не могу.

– Но почему? – удивилась Фиона, чувствуя подступающую досаду. – У тебя же есть показания Шихана.

– На самом деле у меня есть показания известного преступника против уважаемого торговца. Свидетелей убийства твоего отца не было. Доказать правдивость слов Шихана невозможно. Я сделал все, что в моих силах. Если повезет, этого будет достаточно. Я послал двоих толковых полицейских в контору Бертона – ознакомить с признанием Шихана и провести официальную беседу. Беседу, а не допрос. Возможно, случится чудо и он признается. Такое бывало. Убийца может долгие годы заглушать в себе голос совести, пока его не начнет грызть чувство вины… Постарайся хотя бы немного поверить в такую возможность, – сказал Родди, дотрагиваясь до руки Фионы.

Фиона разочарованно кивнула. Уильям Бертон не из тех, кого захлестнет чувство вины, а у нее самой с верой было туговато. Она находилась совсем близко, почти рядом с возможностью отомстить за смерть отца. Родди проделал громадную работу. Он сложил почти все фрагменты головоломки. Ей всего-навсего нужен дополнительный рычаг, способ загнать Бертона в ловушку и вынудить признаться. Но как?

Официантка принесла ее завтрак. Фиона взялась за еду. «Все в порядке, – успокаивала она себя. – Все идет как надо. Шихан находится за решеткой. За все совершенные убийства его наверняка повесят. Если Бертон не признается, ты вернешься к первоначальному плану. Невилл добивается передачи акций, и с их помощью ты разоришь Бертона».

Взгляд Фионы упал на газету, которую читал Родди. Это и была «Кларион». «Убийство в Уайтчепеле!» – кричал заголовок. «Женщину зарезали в глухом переулке». Ниже шел отчет о драке в пабе: «Двадцать пять пострадавших в драке». А еще ниже: «Скандал! Местный священник и падшая женщина. Подробности на странице 5». «Вот это заголовки, – подумала Фиона. – По сравнению с „Кларионом“ нью-йоркские газеты кажутся образцами сдержанности». Она вновь перечитала заголовки и почему-то зацепилось за одно слово.

Скандал.

С этим словом она была прекрасно знакома. Почти десять лет назад она вышла замуж за Ника, чтобы избежать скандала. Похоже, ей грозил новый, если свекор осуществит свою угрозу. И этот скандал будет иметь для нее куда более серьезные последствия.

Скандал.

Произнесенное шепотом или во всю мощь легких, это слово обладало силой. Оно настораживало, пугало и приводило в ужас. Из-за скандалов рушились браки и репутации. Люди теряли деньги, имущество, а порою и жизнь. Обыкновенная угроза может иметь разрушительные последствия. Многие шли на большие жертвы, только бы не допустить скандала. Пригрози своему противнику скандалом – и ты получишь власть над ним. Скандал был средством управления. Способом контроля.

– Дядя Родди, нам не нужно чудес, – тихо сказала Фиона, отставляя тарелку.

– Не нужно?

– Нет. Нам нужен дружески расположенный к тебе репортер в газете. В любой газете. Ты хорошо знаком с этим… Девлином?

– Очень хорошо. За эти годы мы постоянно оказывали друг другу услуги.

Фиона открыла сумочку, выложила на стол несколько монет и встала:

– Тогда поехали к нему.

– Зачем?

– Узнать, не поможет ли он нам раздуть скандал. Возможно, нам не удастся обвинить Бертона в убийстве моего отца, но мы заставим людей поверить, что это нам по силам.

– Не понимаю. Что это нам даст? – спросил Родди, сворачивая салфетку.

– Надеюсь, что всё. Поехали. Подробности я расскажу тебе по дороге.

У двери редакции «Клариона» Родди остановился и, прежде чем открыть дверь, повернулся к Фионе:

– А знаешь, девочка, твоя затея может сработать.

– Тем лучше.

– Ты готова?

– Вполне.

– Тогда не будем терять время. Пошли.

Родди толкнул дверь. Они попали в длинное помещение, где стояли печатные станки. Здесь сильно пахло машинным маслом и типографской краской.

– Собственно редакция чуть дальше, – пояснил Родди, подводя Фиону к лестнице.

Он хорошо знал это здание, поскольку часто бывал здесь. Конечно, «Кларион» не чета «Таймс», но газета была сильной, задиристой и имела приличный тираж. Она сообщала обо всех местных событиях и происшествиях. «Таймс» и другие ведущие газеты часто перепечатывали материалы из «Клариона». Самое подходящее место для раздувания задуманного Фионой скандала.

По пути она изложила Родди свой план, который ему очень понравился. Но осуществление этого замечательного плана целиком зависело от согласия или несогласия Девлина. Обычно Родди неплохо с ним ладил, но иногда газетчик проявлял непонятное упрямство. На всякий случай, чтобы их визит не оказался напрасным, Родди по пути сюда заглянул к себе в отделение и захватил подарочек для Девлина.

В редакции плавал густой табачный дым. К его запаху примешивались запахи несъеденных завтраков. Дюжина или больше репортеров, склонившись над столами, стучали на пишущих машинках. Посередине стоял невысокий человек и кого-то распекал:

– Льюис, и ты еще смеешь называть себя репортером? Растяпа с дурацкой башкой – вот ты кто! Где у тебя подробности? Где краски? Написал, что у нее перерезано горло, и на том успокоился? А какой длины рана? Насколько глубокая? Задета ли трахея? Была ли кровь на земле, или вся кровь впиталась в ее одежду? Нашим читателям интересна любая мелочь. А теперь сгинь с глаз моих и не возвращайся, пока не принесешь настоящую историю!

– Но, мистер Девлин, сэр, полиция нам ничего не сообщает. Я даже не знаю, как выглядит орудие убийства, да что там – нас даже в переулок не пустили!

– Льюис, ты мужчина или обморочная барышня? Ты брюки только для приличия надел или у тебя там что-то есть? Перестань хныкать и сделай мне историю! Говоришь, полиция отказывается помогать? Так найди того, кто согласится. Жильца из соседнего дома. Помощника коронера. Уборщика, который мыл пол после вскрытия. Несколько монет, опущенных в нужную руку, творят чудеса. Найди способ!

Репортер, которому Девлин устроил разнос, был совсем молодым парнем, лет восемнадцати или девятнадцати. У бедняги пылали щеки, он стоял, упираясь глазами в пол, и сразу же поспешил выскользнуть из комнаты. Девлин качал головой, глядя ему вслед, и тут заметил Родди.

– Сержант! Чему обязан удовольствием лицезреть вас у себя? – спросил он, подходя ближе.

– Бобби, мне надо с вами поговорить. Наедине.

Девлин кивнул и проводил их в свой кабинет. Родди представил ему Фиону и, упреждая вопросы газетчика, сказал:

– У меня для вас есть история. Захватывающая. И нужно, чтобы в вечернем выпуске она появилась на первой полосе.

Девлин наклонил голову, с любопытством глядя на Родди:

– Приятная перемена. Я привык, что вы лишаете газету захватывающих историй, а не приносите их. Да еще и обещающие аншлаг. И о чем же эта история?

Родди рассказал ему, как десять лет назад складской грузчик Патрик Финнеган возглавил рабочий союз. Члены союза готовили забастовку, но буквально накануне Финнегана убили. Сделал это Шихан Котелок, который недавно дал письменные показания. Но Котелок был лишь исполнителем. Приказ о расправе с Финнеганом исходил от известного чаеторговца Уильяма Бертона.

– Что ж, история интересная, – морща лоб, сказал Девлин. – Но доказательств вины Бертона нет. Если это вам поможет, я готов напечатать рассказанное вами, но не на первой полосе. Где-то на четвертой. Первую займет материал об убитой шлюхе. Я-то надеялся, что вы сюда пришли как раз по ее убийству.

Родди предвидел отрицательный ответ.

– Не упрямьтесь, Бобби. Я не раз снабжал вас сведениями. Давал наводки. Помните, как в девяносто шестом я рассказал вам об убийствах на Тернер-стрит? Кстати, после тех репортажей ваша карьера пошла вверх. А шайку «Нищий слепец» помните? Вы тогда чуть ли не дюжину статей написали об этом жулье. Вас повысили, сделав редактором.

Девлин вертел в руках пресс-папье и раздраженно сопел:

– Почему вам так важна публикация этой истории?

– Я пока не могу ответить на ваш вопрос. Просто сделайте то, о чем я прошу. Бобби, я редко напоминаю о долгах.

– Да поймите же, что у вашей истории нет затравки! Она произошла десять лет назад. По газетным меркам далекая старина. Люди жаждут знать о недавних убийствах. Вроде перерезанного горла шлюхи. Вот это убийство играет всеми красками!

– Кстати, их было два, – сказал Родди, выложив козырь.

Девлин сразу перестал терзать пресс-папье:

– Два?

Родди кивнул:

– Женщина, убитая на Фурнье-стрит, была второй по счету проституткой, убитой за последние две недели. Обеим перерезали горло.

– Черт и трижды черт!

– Мы не хотели, чтобы поднялась паника. Старались не заострять внимания на том убийстве. Раз вы и ваши собратья ни о чем не пронюхали, значит наша стратегия удалась.

– Но как вы…

– Мы позволили себе солгать о профессии первой жертвы. Назвали ее швеей. Это была полуправда. Так она представлялась своим клиентам. Мы назвали причиной ее убийства неудачное ограбление.

– Получается, Потрошитель продолжает орудовать! – возбужденно воскликнул Девлин. – Где нашли первое тело? В тех же местах? Каков возраст убитой? Оба убийства были совершены одним и тем же ножом? А другие раны были? Издевательства над телом?

Отвечая на поток вопросов Девлина, Родди расстегнул мундир и достал из внутреннего кармана несколько листов бумаги:

– Вот заключения коронера по обеим женщинам.

Девлин потянулся за бумагами, но Родди проворно убрал руку:

– Я передам вам отчеты… если история с Шиханом и Бертоном окажется на первой полосе вечернего выпуска.

Девлин жевал губу, решая, соглашаться или нет. В конце концов любопытство пересилило. Родди в этом не сомневался.

– Ладно, согласен.

– И еще прошу напечатать для миссис Сомс сто сигнальных экземпляров.

– А больше вы ничего не хотите? Может, мне поместить фото ваших деток на второй полосе?

– Так вы это сделаете?

– Да! Теперь давайте отчеты!

Родди передал ему бумаги:

– Учтите, Бобби, через час вы должны мне их вернуть. Я даю их вам всего на час. Пошлите в отделение кого-нибудь из недавно взятых на работу. Пусть принесет мне сэндвич с беконом. Рыбу с чипсами. Что угодно. Это должно выглядеть как доставка еды. Ваш парень ни в коем случае не должен походить на репортера. Поняли? Передавая вам эти отчеты, я иду на риск.

Девлин кивнул. Его глаза забегали по строчкам.

– Вы только послушайте, О’Мира. Горло перерезано быстрым движением слева направо… трахея повреждена… пищевод тоже… отметины ножа на позвонках… изуродованное лицо… возможная попытка извлечения внутренностей… Это же он! – радостно воскликнул газетчик.

Родди встал. Фиона тоже встала. Он заметил, как она бледна. Родди захотелось поскорее увести ее отсюда. Памятуя об обстоятельствах гибели ее матери, Родди сомневался, что Фиона разделяет ликование Девлина.

– Бобби, вы просто расскажите читателям историю о двух убитых шлюхах. Понятно? – спросил Родди. – Никаких безответственных намеков на Потрошителя, поскольку, как помните, было официально объявлено о его смерти.

– Я же знаю правила игры, – пробормотал Девлин, продолжая читать.

– Вот и хорошо, – облегченно произнес Родди.

Девлин оторвался от чтения и, улыбаясь во весь рот, сказал:

– Мы напишем, что это был призрак Потрошителя!

– Родди, я поверить не могу, – тихо сказал Джо. – Значит, Пэдди Финнегана… убили?

– Да, парень. Нужно было запугать грузчиков и помешать их вступлению в союз.

– Родди, она тогда нуждалась во мне, – помолчав, произнес Джо. – Отчаянно нуждалась. А я ее оставил. Повернулся к ней спиной. Ничем не помог.

– Так помоги ей сейчас. В память своей любви к ней сделай то, о чем я прошу.

– Обязательно сделаю. И позабочусь, чтобы «Хэрродс», «Сейнсбери» и еще дюжина крупных сетей примкнули ко мне. Ему не вывернуться. Мое «чаепитие» он запомнит.

– Спасибо, парень. Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Я хочу обеспечить ей посильную поддержку. От тебя и твоих коллег-торговцев. И со стороны руководителей рабочих союзов.

Этот разговор происходил в кабинете Джо на Ковент-Гардене. Родди ожидала долгая поездка на другой конец города.

– Мне пора. Нужно еще разыскать Пита Миллера, руководителя местного отделения в Уоппинге.

– Родди, погоди. Скажи, где она остановилась?

Родди покачал головой:

– Этого я сказать не могу.

– Родди, пожалуйста.

– Сомневаюсь, парень, что она захочет тебя видеть.

– Так пусть скажет мне это в лицо. Сама. И я больше никогда ее не потревожу.

– Джо, ты не можешь взять и явиться к ней! – сердито бросил ему Родди. – Неужели ты думаешь, что у нее сегодня мало забот, чтобы еще переживать встречу с тобой?

– Я не пойду к ней сегодня. Только завтра, когда все закончится. Не стану тебе врать: мне хочется броситься к ней сию же минуту. Но я этого не сделаю. Я держу слово.

Родди пристально посмотрел на Джо и все-таки сказал:

– В «Савое».

Он хотел еще раз напомнить о данном обещании, но Джо вскочил с места.

– Труди! – крикнул он, устремляясь в приемную, где сидела секретарша. – Соедините меня с «Хэрродс». Срочно!

По лондонскому небу, опускаясь все ниже, неслись темные, зловещего вида дождевые тучи. Свирепый ветер гнал их со стороны Темзы, унося все дальше от реки и прибрежных трущоб на запад – в сторону Сити с его бесчисленными конторами, и еще дальше, к Вестминстеру и Сент-Джеймсу – этим роскошным островкам власти и привилегий.

«С востока надвигается буря», – подумала Фиона. Ветер пах рекой. Не тот же ветер, что ударял ей в лицо, дул сейчас вдоль унылых, безрадостных улиц Уайтчепела? Не он ли насквозь продувал тонкие стены обветшалых домов и лохмотья живущих там людей? Может, у нее разыгралось воображение или ветер действительно нес отвратительное зловоние бедности?

Мимо нее торопливо прошли двое хорошо одетых, упитанных мужчин. Они скрылись в дверях «Уайтса», мужского аристократического клуба, возле которого она стояла. Там сейчас находился и ее свекор лорд Элджин, герцог Винчестерский. Он каждый вечер обедал в клубе. Фиона знала об этом, поскольку Ник рассказывал, что его отец гораздо больше времени проводит в клубе, чем дома.

Если все пройдет гладко, через несколько минут она встретится с ним лицом к лицу. Дальнейшее будет зависеть от нее, от ее способности действовать, держаться смело и даже вызывающе, разыгрывать уверенность относительно денег, рынков и привычек английских вкладчиков. Словом, пытаться обмануть человека, возглавляющего один из самых могущественных банков; человека, который до тонкостей знает финансовую систему и обладает многолетним опытом. Бесполезно надеяться, что она когда-нибудь приобретет хотя бы часть его знаний и опыта. И как вообще она собирается выйти победительницей из разговора с Элджином? Фиона страшилась провала. Слишком высоки были ставки.