Текст книги "Общая психопатология. Том 1"

Экстаз помрачает сознание. Субъект, переживающий экстаз, вопреки мнению экзистенциалистов, не выходит за пределы своего сознания в «иные» его «измерения», а попадает в тот же самый «тоннель», что и субъект, находящийся в клинической смерти. Если умерший, «достигнув» биологической смерти, возможно и видит свет в конце туннеля, то субъект, испытывающий экстаз (в этом состоянии наблюдаются феномены деперсонализации, дереализации, изменение параметров пространства и времени и т.д.), в конце туннеля непременно увидит белый свет прозаической реальности. «Измененное состояние сознания» возникает в только том случае, когда экстаз носит серийный характер, и напоминает следующие один за другим, эпилептические приступы. Г. В. Сегалин, анализируя самоописания Ф. М. Достоевского, назвал это состояние «измененного сознания», возникающего в результате серии эпилептических припадков «со-сознанием». (См. «Клинический Архив гениальности и одаренности. Эвропатология». №3, 1925). Во всех других случаях, экстаз может провести субъекта через все степени помрачения сознания. И, привести, не в «иные» его измерения и не за «горизонты обыденности», а в сопор или в кому. У лиц с патологией сердечно-сосудистой системы и системы дыхания, экстаз может закончится комой и смертью.

Оргазм также помрачает сознание. Если верить двум авторитетам (один – в любви и поэзии, другая – в любви, в психологии и психиатрии) – Пьетро Бачи (Аретино) и Айна Григорьевна Амбрумова, то оргазм имеет две составляющих, никак не связанных друг с дружкой. Духовную и физиологическую. Духовная, то есть, любовь, есть и сама по себе «перманентный оргазм», «онейроид вдвоем» (или – a trios). Оргазм сам по себе есть физиологическое отправление – выброс гормонов. «Нет, не любовь, а только страсть и похоть злая, Тянет нас женщин ласкать, от чувств, сгорая», – пел Петр Лещенко. Да, перенасыщенность гормонами, прежде всего, стероидами, вызывает «измененное состояние сознания», минуя его кратковременные состояния помрачения.

Оргазм есть кратковременная смерть. Смерть есть затянувшийся оргазм. Дело в том, что уже клинической смерти предшествует большой выброс в кровь и наружу стероидов. Прием анаболиков может оказаться одной из «тропинок» (Борхес), ведущих к Ultima fula, которая оказывается обыкновенной смертью.

Испанским инквизиторам – Хосе Мартину и Паоло Суаресу, принадлежит подробное описание «дьявольского наслаждения», которое может внезапно прервать муки истязуемых пытками. С 1569 года, благодаря этому открытию (на самом деле то, что боль может вызвать блаженство или прерваться состоянием полной нечувствительности к ней, известно давно; по крайней, мере один дифирамб милосердной боли посвятил фараон Эхнатон. Пытки сейчас стали дозированными.

Хосе Дельгадо, также испанец по крови, раскрыл физиологический механизм перехода боли в «измененные состояние сознания». Это может случиться по двум причинам:

1) Выброс в кровь анаболиков, парализующих действие гипоталамуса – болевого центра,

2) Запредельное торможение гипоталамуса, как реакция на чрезмерное болевое раздражение.

В многочисленных практикумах «путешествий» в «иные измерения сознания», описывается один из путей туда. А именно: блокада гипоталамуса 0,5% раствором новокаина. Применяется при интра-черепных операциях. Например, при трепанациях черепа.

Жан Жак Руссо, испытывающий постоянную сильную физическую боль с раннего детства, не стал, тем не менее, мазохистом. Хотя в его автобиографии есть признания, что он еще и маму провоцировал стегать его розгами. А, повзрослев, просил это делать с ним своих «друзей». Руссо нигде не обмолвился о «наслаждении» от боли. Но его описания болевых приступов, показывают, что от боли он страдал и только. Но, тем не мнее, жаждал ее приступов, ибо потом «наступали ни с чем не сравнимые состояния душевной полноты и силы». (Jean – Jacques Rousseau. L, Esprit de solitude. P. 1978). В систему йоги входят несколько «упражнений», вызывающих сильнейшую боль. Это сдавливание мошонки или сильный удар по ней.

«На миру и смерть красна» – гласит народная пословица. Для того, чтобы смерть стала «красна» необходима, по меньшей мере, радикальное изменение «конечных» ценностей у умирающего. То есть, того, собственно, «чем жив человек». То, что человек, растворяясь в толпе (массе) себе подобных, обретает иные «ценности», известно давно. Этот вопрос хорошо проанализирован, например, в книге «Психология толпы» (М, ЭКСМО, 2003). Диалектика, психология и Общая психопатология «человека и толпы», в том числе, криминальной толпы, рассмотрена нами в «Специальной социальной медицине». Здесь мы не будем повторяться. То, что происходит с человеком в толпе, во многом аналогично тому, что он испытывает, пребывая в том или ином «измененном состоянии сознания». Здесь не только общая психопатология, но и общая математика! Для того, чтобы представить некую модель «измененного состояния сознания», будем иметь это в виду.

В «измененном состоянии сознания» человеку «мерещится», что он обретает истину, покой и волю. У него появляются «свои мотивы» для веры, которых он лишен в обыденном сознании. Самая главная беда «несчастнейшего самосознания» (Серен Кьеркегор) в том, что человек не может найти в себе «архимедову точку опоры». Ему нужна для этого «толпа». «Я» – слишком «зыбкая» инстанция, к чему нас подводит Карл Ясперс, говоря о «пограничных состояниях» в «Общей психопатологии. Необходимость в «перманентных» аутоидентичности и аутоидентификации – причина «вечного брожения духа». НА самом деле – иллюзорная причина. Действительно, «Я» должно узнать себя в разных своих «модусах». Например (с современных позиций):

1) Как правое или левое («женское» или «мужское») начало.

2) В череде возрастных статусов «Я», сменяющих друг друга «горячими точками биографии». При этом, мужская «tragodia» и женский «бальзаковский возраст» – это т только одна «точка».

3) Как род, вид и индивид.

4) Как «некто» в бидоминантности «Я – Ты», и бимодальности «Я – мое тело».

Будучи в «состоянии толпы», субъект теряет необходимость аутоидентичности и аутоидентификации для всех данных ипостасей. Он отождествляет себя с «Мы». Тоже происходит и в «измененных состояниях сознания» (Ultima fula). Смысл переживаний состояния Tat Twam Azi – «Мы» вместо «Я».

К настоящему времени накоплено много доказательств коммуникативной (и коммутативной) сущности сознания. От физиологических до феноменологических. От нормально физиологии до Общей психопатологии. Мистики называют состояние «Мы» – «обретением „Я“ своего астрального двойника», по образу и подобию которого «Я» сотворено. Кельты считали, что «Мы» возникает в инобытие лишь тогда, когда «Я» еще вернется к своему земному существованию. Если же не вернется «Я» к «себе», то «Мы» распадется! Однояйцовые близнецы знают, что это такое: «Я всегда вижу тебя, когда смотрю в зеркало». «Проводы умирающего», по-кельтски, уничтожившие в зародыше экзистенциальные заигрывания со Смертью гуманистическими психологами, раптус, возникающий у живого человека, гримирующего себя под рядом находящегося мертвеца.

Итак, мы рассмотрели главное, без чего невозможно понять, не мистифицируя, реальность или Общую психопатологию «измененных состояний сознания». Раскрывая содержание «измененных состояний сознания», в настоящее время, чтобы не опуститься до вульгаризма, все еще необходимо придерживаться Вед, учения о Брахмане и Атмане и Упанишад, начиная с четырнадцатой упанишаде. (Первый ее удачный перевод принадлежит Е.В.Черносвитову. (См. «Формула смерти». Издание 3-е.)) «Мы» и есть единство Брахмана и Атмана.

Но, современный научный опыт познания «измененных состояний сознания» гораздо богаче Вед. Так, учения о функциональной асимметрии, индийская философия не знает. А без него – немыслимо раскрытие ни одного «измененного состояния сознания» в рамках современной науки.

Чуринга – тотем австралийских аборигенов и брэнд современных торговцев футболками. Здесь пойдет речь исключительно о тотеме.

«В полдневный жар в долине Дагестана…»

(М. Ю. Лермонтов. «Сон»).

«Неожиданно из леса донеслось рычанье, ворчанье,

хрипенье, шипенье, сопенье, будто там притаился

паровоз или, что вернее, хищный зверь!

– А тигры и львы тоже тут водятся? – с опаской

спросила Алиса.

– Это, – и Тик кивнул в сторону леса, Черный

Король похрапывает.

– Пойдем полюбуемся! – крикнули оба брата и

потащили Алису за собой.

Король спал совсем неподалеку.

– Смотри, какой симпатяга! – шепнул Тец.

По правде говоря, Черный Король таким уж

симпатичным Алисе не показался. Он лежал

скрючившись. В мятом халате и засаленном

ночном колпаке Король был похож на узел со

старым тряпьем. И храпел так, что голова его

сотрясалась.

– От такого храпа до сотрясения мозга недолго,

– заметил Тец.

– Боюсь, не простудился бы, – заботливо

сказала Алиса. – Трава уже сырая от росы.

– Ничего. Зато он смотрит сон, – сказал Тик.

– Догадайся, что ему снится?

– Этого никто не может угадать, —

ответила Алиса.

– Ты! Ты ему снишься! – закричал Тик и

радостно захлопал в ладоши. – А когда он

проснется, ты знаешь, где будешь?

– Там, где и сейчас, – пожала плечами Алиса.

– А вот и нет! – злорадно завопил Тик. – Ты

исчезнешь вместе с его сном!

Потому что ты и есть его сон.

– Стоит Королю проснуться, – добавил

Тец, – и ты – тю-тю! – растаешь, как

дымок от потухшей свечки.

– Неправда! – рассердилась Алиса. – Я

никогда не исчезну! – Тут она лукаво

глянула на вредных пузанов и спросила:

– Допустим, я только сон. Но кто же

тогда вы?

– То же, что и ты, – спокойно ответил

Тец.

– Я и он – тоже сон! – завопил вдруг

радостно Тик.

– Тшш! – прошептала испуганная Алиса.

– Король проснется.

– Тебе откуда знать, когда он проснется,

– вредничал Тик, – ты же там, у него

во сне. Думаешь, ты и в самом деле

ВСАМДЕЛИШНАЯ? А вот и нет!

– Всамделишная! – топнула Алиса. —

Всамделишная! – И вдруг заплакала.

– Плач не плач, – продолжал

ехидничать Тик, а слезами делу не

поможешь.

– Если бы я не была

всамделишная, то я бы не умела

плакать, – сказала Алиса,

вытирая слезы и пытаясь

улыбнуться: стыдно плакать из-

за чепухи!»

(Льюис Кэрролл. «Алиса в Зазеркалье»).

«А теперь, котик, хорошо бы сообразить, кому приснился весь этот сон, – обратилась Алиса к черному котенку. – И перестань играть со своей лапкой, дурашка. Я тебе серьезно спрашиваю. Ведь сон мог присниться и мне, и Черному Королю. Понимаешь, он был в МОЕМ сне, но и я была в ЕГО сне. Вдруг и вправду все это приснилось Черному Королю?.. Чей же все-таки это был сон?»

Сорок лет до Льюиса Кэрролла, этот же вопрос задал Лермонтов:

«В полдневный жар в долине Дагестана

С свинцом в груди лежал недвижен я;

Глубокая еще дымилась рана,

По капле кровь точилася моя.

…Но с пал я мертвым сном.

И снился мне сияющий огнями

Вечерний пир в родимой стороне.

Меж юных жен, увенчанных цветами,

Шел разговор веселый обо мне.

Но в разговор веселый не вступая,

Сидела там задумчиво одна,

И в грустный сон душа ее младая

Бог знает чем была погружена;

И снилась ей долина Дагестана;

Знакомый труп лежал в долине той;

В его груди дымясь чернела рана,

И кровь лилась хладеющей струей».

В загадке Лермонтова-Кэрролла ключ к пониманию миросозерцания австралийских аборигенов. Уникальной системы взглядов, к необходимости осмысления которых, привели чрезвычайно актуальнейшие феномены современного социального бытия. Эти феномены имеют глобальное значение.

Дело в том, что традиционные, научные и эзотерические методы (и аксиомы) психологии и Общей психопатологии, как показали многолетние попытки их применения к данным феноменам, оказались неэффективными. Мы имеем в виду, прежде всего:

немотивированные серийные убийства,

современных «камикадзе» (где этнический фактор все меньше и меньше заметен),

современные секты и многочисленные общества, вполне интеллигентных и вменяемых граждан, собираемые «мессиями» (типа Григория Гробового),

узников квартир и пожирателей объедков (и прочих социопатов),

размножение и расцвет, узаконенных цивилизованными обществами, перверсий (не только сексуальных),

юридические «казусы», вроде «дела полковника Буданова»,

немотивированные самоубийства и членовредительства, все четче проявляющуюся тенденцию к саморазрушению (аутоагрессию), не только в сфере индивидуального сознания, но и сознания общественного;

бытовые наркомании, токсикомании и серию всевозможных иных маний («поклонников» кроссвордов, «гаррипоттеров», «дозоров» и т.п.);

толпы и массы девиантных и делинквентных субъектов, формирующих некую теневую армию, роту, (в ее истинном смысле), или «пятую колонну».

Проблема видна невооруженным глазом: мы давно живем в мире сограждан, чьи поступки, поведение и образ жизни девиантны и делинквентны, если их не считать «обыденными» феноменами Общей психопатологии! С одной стороны, с точек зрения Общей и Судебной психопатологии, эти сограждане вменяемы. С другой стороны, с точек зрения юридической и обыденной психологии, действия данных граждан непонятны (прежде всего, потому, что немотивированны). Общество породило некоего коллективного мутанта. Субъекта, находящегося в постоянном состоянии никак необъяснимого «сомнамбулизма». Альтернативное (нормальному) сознание (формы сознания), о котором во второй половине предыдущего столетия еще робко говорили философы-экзистенциалисты и гуманистические психологи, стало обыденным, массовым и разноликим социальным феноменом: «И сам я сон, который снится кому где-то в стороне!» (М. М. Достоевский). Правда, давным-давно, Лев Шестов заявил о грядущем апофеозе бессмыслицы! Но, кто его тогда услышал?

Действительно, кто кому снится: мы, граждане, (чьи поступки мотивированы и понятны) этому «коллективному мутанту», или он нам? А, может быть, мы находимся в «его сне», а он – в нашем?

Так, причем здесь чуринга, тотем австралийских аборигенов, оберегающий все породивший и порождающий сон (dreaming)? Поможет ли он нам помочь «понять не понятное»? Возможно, и защитит нас от… Вселенской катастрофы? Если учесть и тот dreaming, позволивший их праотцам, допустить торговлю святынями, нанесенными на американские «T-shirt»?

Dreaming – центральное (осевое) понятие психологии австралийских аборигенов. Нечто схожее с мыслящим Космосом Станислава Лема. Сон со сновидениями наяву (гипноз?). Это понятие только на английском языке однозначно. У аборигенов оно многозначно. Так, например, для людей племени Pitjantjatjara это Tjukurpa. Состояние сознания грез на Яву при полной двигательной пассивности. Для людей племени Arrernte это Aldjerinya. Это также грезы на Яву, но при выраженной двигательной активности. Для людей племени Adnyamathanha это Nguthuna. Явно гипнотическое состояние, когда граница сна и Яви исчезает. Наверное, поэтому, люди первого названного племени, празднуя dreamtime, «время сновидений», когда было создано Все на Свете: от камня, воды, воздуха, огня, травы, деревьев, насекомых, птиц, животных и человека.

Время, которое, «всегда с нами»?! Не пора ли украшать свое тело не бессмысленными тату, шрамированием и пирсингом, а, амулетами предков? Искать свои сакральные места, по рисункам, переданным нашими праотцами, по орнаменту? Прибегнуть к танцам, медленным и монотонным, как и песни и звуки, издаваемые при помощи didgeridoo, дудки из куска дерева, полость внутри которого выедена зелеными муравьями, как делают австралийские аборигены в Буше и Красных песках!

Праздник dreamtime. Массовый лечебный гипноз в современном смысле слова. Это метод психотерапевтического воздействия человека на человека, группу, массу.

Австралийские аборигены, единственный народ на Земле, изготовляющие инструменты и краски для наскальной живописи еще 55 тысяч лет назад, додумались до того, что все на нашей планете, в том числе и люди, возникло под воздействием гипноза! И не важно, кто был этим гипнотизером: Великий Радужный Змий или Океан Духа! С «мгновения творения», которое повторяется все последующие мгновения, все живое и не живое, находится под гипнозом. Следовательно, все и вся находятся друг с другом и с Создателем в непрерывающемся состоянии раппорта. В связи гипнотизера с гипнотизируемыми. Именно в раппорте нельзя провести грань:

1) между сном и Явью;

2) состоянием индуктора и реципиента; (ответить на вопрос Лермонтова-Кэрролла).

Было бы банальностью сказать, что гипноз и есть альтернативное состояние сознания. И из этого сделать вывод, что современные социальные мутанты (и коллективные и индивидуальные) – это субъекты, находящиеся в состоянии гипноза, в той или иной его стадии. Наоборот, для современной Общей психопатологии и Общей психологии (обыденной, юридической), скорее следует как раз преодолеть это заблуждение. Психология австралийских аборигенов – прекрасно демонстрирует крайнюю односторонность научного понятия гипноза. Онейроид, делирий и сон на Яву (где два первых понятия из Общей психопатологии, и последнее – из Общей психологии), в духовности австралийского аборигена иные. Но, обычные состояния сознания и самосознания. Возможно, психика австралийского аборигена по структуре своей намного сложнее психики культурного и цивилизованного современного человека? Для нее, психики, «альтернативные состояния сознания» – всего лишь какая-то «часть» Души. Человечество, избрав путь Цивилизации и Культуры, вероятно утратило изрядную долю Духовности. Мы имеем здесь в виду не этические и эстетические категории, а – сугубо психологические, математически исчисляемые. Кстати, для австралийского аборигена абсолютно не понятно, что такое «бессознательное» и «иррациональное». Его наверняка охватил бы ужас, если бы ему сказали, что его Душой управляет эдипов комплекс… Австралийский абориген, в отличие от нас, Исторических личностей, совершенно прозрачен и понятен и для себя, и для всех, с кем он в «одном духовном пространстве».

А современный «коллективный мутант» в любом из своих проявлений, конечно же не доступен для понимания. Ни с точки зрения Общей психопатологии, ни с точки зрения «психологии здравого смысла».

Нужна психологическая реставрация a la Михаил Михайлович Герасимов. Или, как говорил выдающийся советский психотерапевт Владимир Евгеньевич Рожнов, психоортопедия, современному культурному и цивилизованному человеку, чтобы открыть в нас рудименты «альтернативного», то есть, здорового и нормального сознания. Прав был Френсис Гальтон: «нельзя по скелету обезьяны понять скелет человека». А вот, зная скелет человека, можно понять скелет обезьяны. «Скелет» коллективного мутанта – неожиданное звено между человеком и обезьяной. И это, строго говоря, не социал-дарвинизм. Это – исторический материализм.

В заключении приведем несколько dreaming миросозерцания австралийских аборигенов, для иллюстрации «узловых» моментов пропедевтики альтернативных состояний сознания.

Мы не можем владеть землей. Земля владеет нами. Земля наша Духовность. Земля дает нам наше «Я». Благодаря Земле мы знаем и узнаем себя. Между людьми нет преград. Это фермы, где содержится скот, огорожены заборами. Праотцы никогда не покидали нас. На земле мы постоянно видим их свежие следы. Тропы, по которым они ходят, никогда не зарастают. На Земле для каждого есть священные места: где в тебя входит дух, и где он тебя покидает. Человек может быть над волнами и под волнами в Океане духа, как дельфин, его брат. Человек никогда не выходит из лабиринта своих предков. Самая чистая вода та, которая течет между двумя водопадами. Каждый человек – творец: себя, своих потомков и предков. Счастье – это когда идешь по лабиринту с закрытыми глазами, ибо слышишь зов своих предков и потомков (это состояние передается английским термином walkabout). Танец, песня и рисунок – то, что останавливает время, соединяя воедино прошлое, настоящее и будущее. Дух входит в плод, как только беременная женщина оказывается в священном месте. Дух иногда спит, погрузившись в толщу Земли.

Хине, жена Тане, однажды узнала, что Тане – ее отец. От стыда и ужаса Хине бежала в подземный мир. Так Хине-титама («дева утренней зари») превратилась в ужасную Хине-нуи-те-по, богиню мрака и смерти. Радужный Змий устроил великий потоп, чтобы отделить Австралию от другой земли, сохранив на острове все живое в первозданном виде, в том числе и людей. Его поэтому зовут Юрлунгур, то есть, спасатель. Накаа – первый судья австралийского народа. Мужчины и женщины тогда селились отдельно друг от друга, и у каждого пола было свое дерево. Но однажды Накаа ушел. Мужчины нарушили его заповедь и соединились с женщинами. После этого волосы их начали седеть. Вернувшись и увидев, что произошло, Накаа изгнал людей из прекрасного леса, но разрешил забрать с собой одно дерево. Мужчины выбрали дерево женщин, которое олицетворяло смерть. Оборвав листья с этого дерева, Накаа осыпал ими людей. С тех пор в мир вошли болезни и смерть.

Бумеранг – сакральное оружие, тотем. Люди племени Bingbinga (Северная Австралия) считают, что бумеранг дала им их покровительница, сестра Великого Радужного Змия, змея Бобби Бобби. Она сделала его из своего ребра.

Все сакральные наскальные рисунки ежегодно подновляются, накануне сезона дождей. Они также дублируются на песке и дереве.