Текст книги "Общая психопатология. Том 1"

В настоящее время секта социоников возвела К. Юнга в святые. Эта секта глобального масштаба…

В феврале 1907 года Юнг едет в Вену, чтобы встретиться с Зигмундом Фрейдом. Эта первая встреча, которую Юнг позднее назвал Tour d’horizon, продолжалась 13 часов. Для Фрейда был особенно важен контакт с Цюрихской клиникой, контакт с Евгением Блейлером и Юнгом, так как это было первой признание со стороны официальной, академической психиатрии. А кроме того, для Фрейда было важным то, что к психоанализу обратился психиатр, не являющийся евреем. В своём письме Карлу Абрахаму Фрейд писал: «Только с появлением Юнга психоанализ получил возможность избежать опасности оставаться делом исключительно только для одних евреев». Людвиг Бинсвангер, из семьи выдающихся врачей Европы, основоположник экзистенциальной психологии, пишет о том, что Фрейд тотчас довольно сильно стал доверять Карлу Юнгу, увидев в нём своего научного «наследника». Нет никакого сомнения в том, что для Юнга такое большое доверие со стороны Фрейда было тягостным. Юнг был вовлечён таким путём в «эдипову ситуацию», с которой он не мог справиться до конца. Перед совместной поездкой в Америку в 1909 году, перед самым отъездом Фрейд впервые упал в обморок в присутствии Юнга. Было это 20 августа 1909 года в Бремене. Сам Фрейд объяснял происшедшее бессознательными факторами сложившихся отношений с Юнгом. Фрейд считал, что это обморок был реакцией на желания его смерти, которые испытывал, якобы, Карл Юнг. И действительно положение наследника и так сказать «любимого сына» Фрейда вполне могло спровоцировать у Юнга такие желания, так как он должен независимым от отца. Это может быть одной из причин того, почему Юнг создаёт свою собственную психологию, довольно сильно расходящуюся с фрейдовским психоанализом и пансексуализмом. Второй обморок случился у Фрейда в ноябре 1912 года в Мюнхене. Тогда, когда отношения между Фрейдом и Юнгом были очень напряжёнными и уже можно было предсказать их разрыв. Фрейд объяснял этот второй припадок «вытесненными агрессивными желаниями» по отношению к Юнгу. Юнг рассказывал, что в путешествии через Атлантический океан, Фрейд поведал ему об одном из своих снов. Хорошо показано в фильме «Опасный метод». А, когда Юнг попытался проанализировать этот сон и спросил у Фрейда об его ассоциациях, связанных с содержанием и персоналиями сна, Фрейд «посмотрел на него очень недоверчиво, и сказал, что не может рисковать своим авторитетом». Этот момент как раз и стал тем поворотным пунктом, после которого Фрейд на самом деле перестал быть для Карла Юнга «авторитетом». Не случайно, швейцарец Юнг плыл в Нью-Йорк в каюте первого класса. А, «еврей Фрейд» – в третьем классе! Но отношения между Фрейдом и Юнгом могли быть обременены и тем, что Юнг вступил со своей первой проанализированной пациенткой Сабиной Шпильрейн в любовные отношения. Об этом Юнг сообщил Фрейду сначала в завуалированной форме, а потом и открыто. Вначале Фрейд пытался насколько мог поддержать Юнга и всё замять. С октября 1911 г. по март 1912 г. Сабина жила в Вене, где посещала заседания

Венского психоаналитического общества и стала его членом.

По желанию Фрейда в журнале Jahrbuch für Psychoanalyse Юнгом была опубликована работа Сабины Шпильрейн «Деструкция как причина Возрождения».

В этой работе Сабина Шпильрейн выступает в роли первого теоретика, обратившегося к « инстинкту и влечению к смерти». Фрейда «творчески» позаимствовал идею влечения к смертми, талантливой русской еврейки-психмиатра, и ввел ее, как собственную «теорию» в психоанализ. Кстати сказать, Сабина Шпильрейн, была не единственной русской женщиной-психиатром, идеи которой творчески перерабатывал Зигмунд Фрейд. Огромное влияние на фрейдовский пансексуализм оказала европейская знаменитость, подруга многих великих европейцев – Ричарда Вагнера, Фридриха Ницше, Родена, Рильке и др., россиянка Лу Саломе. Но, вернемся к Сабине Шпильрейн. Она находившаяся в переписке с Фрейдом, для «прояснения» своих отношений с Юнгом. Сабина все рассказала Фрейду о своих «сексуальных контактах с Карлом Юнгом, и, даже о том, что «мечтала и грезила» родить от Юнга ребёнка! Таким образом, она, Сабина, чистокровная еврейка, вырвалась бы через свое потомство из иудейства. Ибо, ее ребенок имел бы и «христианских предков». Сабина хотела назвать своего сына от Карла Юнга Зигфридом. Именем главного героя германо-скандинавской мифологии и эпоса, «Песни о Нибелунгах». Одновременно, с дав это имя сыну – «символа» арийцев, Сабина как бы приближалась к Рихарду Вагнеру, одному из сильнейших идеологов арийцев, который своего сына, естественно, назвал Зигфридом! Психоаналитик Бруно Беттельхайм истолковал этого ребёнка, однако, как символа отношений между Юнгом и Шпильрейн, и отношений между Фрейдом и Юнгом. Нужно было завуалировать «влечение к арийской расе» семитки Сабина Шпильрейн! Она, стала, преодолев в себе «идеологические фантазмы» и половое влечение к арийцу Юнгу, одним из первых психоаналитиков Советского Союза! Сабина не один раз пыталась своими помирить Фрейда и Юнга, после разрыва отношений между ними. Она не уставала им доказывать, что между ними существует больше общего, чем»чуждого». Сабина писала Юнгу, что ему удастся понять Фрейда, если только он, Юнг, этого действительно пожелает, преодолев свои негативные к еврейству в лице Фрейда, эмоции. В первые годы после посещения Фрейда в Вене, Юнг был его ярым приверженцем и пропагандистом пансексуализма Фрейда. В это время Карл Юнг «донжуанил» не только с Сабиной, еврейкой. Возможно, имея сильный бессознательный мотив собственной гиперсексуальности, Юнг, в целом ряде работ своих работ, писал как истинный последователь Фрейда, ни на шаг, не отходя от его идей.

Фрейд же, в свою очередь, в это время искренне верил в то, что Юнг был готов поддерживать с ним «крепкие дружеские отношения и ради этого отказаться от своих расовых предрассудков», А, они у Карла Юнга были «Глубоко в подсознании»! Вспомним, их поездку, арийца и семита на корабле в Нью-Йорк! Потом Фрейду пришлось с горечью говорить, что и почему он в Карле Юнге «ошибся»! На Четвертом Международном Психоаналитическом Конгрессе в Мюнхене, прошедшем в 1913 году, на котором Карл Юнг председательствовал, он просто третировал Фрейда! «Довольно грубо и некорректно!». А, психоаналитическая «толпа» была уже на стороне арийца Карла Юнга, продемонстрировав это тем, что выбрала Президентом Юнга, а не Фрейда! Это была последняя встреча между Юнгом и Фрейдом. О ней Фрейд писал: «Мы расстались друг с другом, не испытывая никакого желания когда-либо встретиться вновь». Можно было бы провести этим настроениям европейцев социальный психоанализ и найти ростки подлинного фашизма!…

В 1908 году Юнг посетил выставку Пикассо в Цюрихе и резюмировал: «Обыкновенная шизофрения!». Он никогда не знал языка Конфуция, но выпустил под своим именем «перевод» «И цзин».

У Фрейда было всего два «ученика»: К. Юнг и Альфред Адлер. Во время внезапного спора между Фрейдом и Адлером по поводу истерии, перешедшего в ссору (1911 г.), Юнг оставался в стороне, наблюдая спорящихся. Именно тогда он пережил озарение – эврика! – поняв не только, почему спорят так горячее и бескомпромиссно Фрейд и Адлер, хотя придерживаются, по существу, одних и тех же взглядов на предмет спора. Он понял всех спорящихся такого рода. Тут же поделил все человечество на «линию Платона» и «линию Аристотеля». Принадлежавших людей к «линии Платона» он назвал интровертами. Принадлежавших людей к «линии Аристотеля» он назвал экстравертами. Это открытие сделало Юнга знаменитым и принесло (и до сих пор приносит!) ему массу последователей. Можно сказать, что с 1911 года психология исчезла. Появилась характерология (или типология) личности. Зигмунда Фрейда Юнг отнес к интровертам. Альфреда Адлера – к экстравертам. После этой ссоры, отношения Фрейда и Адлера фактически прекратились.

Фрейд сдержано отнесся к открытию типологии личности Юнга. Он сообщил Юнгу, что еще в 1898 году молодой русский философ и психолог Николай Онуфриевич Лосский, в статье «Обоснование интуитивизма», опубликованной в журнале «Вопросы философии и психологии», осуществил это типологическое разделение всех людей (№3, 1т., стр. 53—63). Журнал попадал в Германию, Австрию и Францию. Статьи этого журнала переводились на немецкий и французский языки. Вероятно, Юнг читал их, и просто забыл. Лосский писал: «Представьте трех людей: один находится в огромном стеклянном шаре, другой – на его поверхности, а третий – между шарами. Третий спрашивает первого и второго, что такое шар? И получает разные ответы. Таковые все люди, поделенные на две группы: одни на „шаре“ своих переживаний, другие внутри своих переживаний». То, что Фрейд цитировал Юнгу Лосского, нам известно из писем З. Фрейда в СССР Ивану Борисовичу Галанту.

«Общая психопатология» со времен Лосского – Юнга формировалась, как амбивалентная структура социума и личности. Амбивалентность сразу же захватила сексуальность. Гомосексуальность и бисексуальность – стали признаваться элитными взаимоотношениями обоих полов.

В те минуты, когда Юнг «вспоминал» разделение людей на два типа, и «открывал» это деление, объясняя поведение Фрейда и Адлера и их спор, Адлер, скорее всего, думал уже о «комплексе неполноценности», как об основном мотиве (механизме) психики человека. Этот «комплекс неполноценности» он сразу увидел у Фрейда и, после данного спора, навсегда покинул гения психоанализа и сам психоанализ. Интровертированность, и экстравертированность (ниже мы назовем остальные версии психики, неизвестные ни Фрейду, ни Юнгу, ни Адлеру), как и «комплекс неполноценности», реальные феномены человеческой психики, органично входят общую психопатологию социума. Данное утверждение подробно будет рассмотрено в соответствующем разделе книги. Здесь же в общих чертах скажем об идеи Адлера, выделившейся из психологии, и выделившей своего автора – о «комплексе неполноценности».

Вот это – действительно мучает человека с раннего детства и сразу окрашивается в разные тона сексуальности! Советуем посмотреть великолепный фильм «Двадцатый век». Режиссер: Бернардо Бертолуччи. В ролях: Роберт Де Ниро, Жерар Депардье. (1976 г.)

Адлер, великолепно связал комплекс неполноценности с компенсацией. Еще было бы точнее, если бы он связал бы переживания «неполноценности», преследующие человека всю жизнь, с чувством вины и фрустрацией! Адлер говорил и о «гиперкомпенсации» как о стимуле жизни. Кто с этим будет спорить? Сразу же вспоминается не одна тысяча великих произведений всех времен и народов! Наличие неполноценных органов рефлекторно воздействует на психику ребёнка – понижает её самооценку и повышает степень его психической зависимости от других людей. В первую очередь, от чужих людей!. Чрезвычайно важным для знаний о врождённой неполноценности и болезненной готовности стали данные исследования желез внутренней секреции. То, что показывает не только морфологические, но и функциональные отклонения. Это щитовидная и паращитовидная железы, половые железы и гипофиз.

Из конституциональной неполноценности и из действующих подобно ей факторов детства, возникает чувство неполноценности, которое требует компенсации, но уже в смысле повышения личностного чувства «Я». Следовательно, как психопатологический феномен, комплекс неполноценности и его компенсация или гиперкомпенсация, касаются структуры аутоидентичности и механизма аутоидентификации (См. Е.В.Черносвитов. «Аутоидентичность и аутоидентификация». Ж. «Философские науки», 1985 г., №5).

Вот, если бы Адлер, говоря об органической неполноценности, как стимуле к гиперкомпенсации, привел бы пример великого Байрона, родившегося с атрофией ахиллесовых сухожилий! Повлиял ли этот врожденный дефект на то, что лорд Байрон стал великим поэтом, спорно! Но, то, что, это врожденное уродство сделало лорда отличным пловцом, фехтовальщиком и наездником, блестящим полководцем – несомненно! Канадский альпинист Шабудин Хусейн за свою жизнь вдохнул холодный горный воздух сразу на нескольких высочайших вершинах мира – от Канадских скалистых гор, до знаменитой Килиманджаро, а совсем недавно и на Эвересте. Он не видел ни одной, покоренный им вершины, ибо является полностью слепым!

«С приходом Гитлера к власти

уже наблюдалась выраженная тенденция

эротизации всех человеческих отношений»

(К. Ясперс. «Автобиография»)

«И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились. Змей был хитрее всех… И сказал змей жене: … но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они; что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания…»

(Бытие. О грехопадении. 25 стих 2 главы)

Рихард фон Крафт-Эббинг – одна из самых загадочных личностей «Предренессанса» ХХ-го века… Мы, вероятно, никогда не узнаем его профессионального мнения о семье последних императоров Австрии. Прежде всего, о великолепной Сиси (Елизабет, императрице Австрии, королеве Венгрии), ее сестре, несчастной герцогине Софии Аленсон, погибшей при пожаре, не менее несчастном кронпринце Рудольфе, об его «развернутом суициде» с возлюбленной баронессой, греко —турецкой еврейкой Марией Вечера. Это и понятно. Не понятно в данной связи, почему во многих зарубежных учебниках, барон Крафт-Эббинг считается полицейским врачом? Психиатрическая тайна в цивилизованном мире, не менее – тайна, чем военная. По крайне мере, так должно быть. Совсем другое дело, что мы также никогда не узнаем истинных мотивов великого ученого, бросившего вызов себе и миру, став автором «Половой психопатии». Мы можем только предполагать, вслед за Фрейдом («Половая психопатия, все ее издания, была настольной книгой великого психоаналитика), что глубокое изучение эпилепсии, осуществленное Крафт-Эббингом, привело его к «Половой психопатии». Ибо, среди больных эпилепсией, особенно среди так называемых эпилептоидных личностей (у которых нет судорожных припадков), так часто встречаются сладострастники, религиозные фанаты и перверсные личности. Например, маркиз де Сад, это исчадие полого ада, был чрезвычайно набожен. Настолько, что в его спальне, наряду с множеством картин сексуально-перверсного содержания, весели распятья.

Часто, после истязания и полового эксцесса с очередной возлюбленной, маркиз предлагал ей встать на колени и отпускал грехи самым серьезным образом.

Крафт-Эббинг давал себе отчет, что его «Половая психопатия» способна шокировать не только массовое сознание, но и сознание его коллег (что потом и подтвердилось). Поэтому он с трудом подыскивал латинские термины, которые придали бы благопристойный вид многим его описаниям сексуальных перверсий. Но, попытка перевести всю «Половую психопатию» на латынь, не увенчалась успехом. Вот, если бы он попытался бы использовать язык персонажей российских тюрем, у него бы получилось! Мертвый язык не отражал «кроваво-мясистые прелести реальной жизни» (Фрейд из письма Галанту).

Явно подражая Рихарду фон Крафт-Эббингу, первый красный профессор психиатрии Петр Борисович Ганнушкин, написал весьма не плохую книгу – «Эпилептический характер: религиозность и сладострастие», которую бесконечно издавал за счет Государства и переводил на иностранные языки. Предоставим читателю самому найти, прочитать П. Б. Ганнушкина и сравнить его опус хотя бы с одной главой «Половой психопатии».

Крафт-Эббинг родился в 1840 г. в Мангейме, откуда после окончания средней школы он переехал вместе с родителями в Гейдельберг, где жил его дедушка по материнской линии – адвокат, снискавший значительный авторитет своей правозащитной практикой. Под его благотворным влиянием юноша начинает изучать медицину, но вскоре, заболев тяжелой формой тифа, вынужден отправиться в Швейцарию. После выздоровления, увлеченный лекциями знаменитого психиатра В. Гризингера, он продолжает учебу в Цюрихе и специализируется по психоневрологии.

Заняв в 1870 г. профессорскую кафедру в Страсбурге, он публикует несколько фундаментальных руководств (в их числе: «Основы криминальной психологии», 1872; «Учебный курс судебной психопатологии», 1876 и др.), систематически приглашается и часто выезжает в качестве консультанта во многие европейские страны (в том числе в Россию и Англию), завоевывает репутацию самого эрудированного психоневролога континента.

И вот на этом этапе, будучи на вершине славы, Крафт-Эббинг предпринимает акцию, которую в равной степени можно расценить и как легкомысленную, и как смелую (если угодно, даже героическую). В 1886 г. он публикует книгу «Половая психопатия», нарушая и ниспровергая этой пионерской работой все общепринятые (хотя и негласно) каноны благопристойности.

Дело в том, что в течение многих веков, со времени укоренения в Европе христианства, любое упоминание секса из всех университетских кафедр изгонялось как грех, а в судах, любившие сексуальные радости жизни, нередко безжалостно преследовалось, как преступники. Цитаделью же этого пуританско-аскетического взгляда в Европе с течением времени становится так называемое викторианство, связываемое с эпохой царствования английской королевы Виктории (1837—1901). Согласно установившемуся идеалу, благовоспитанные молодые люди в надлежащее время влюблялись, делали предложение «руки и сердца», сочетались церковным браком, а затем во имя прокреации (то есть продления рода), время от времени совершали, при потушенных свечах и под одеялом, половой акт со своей супругой. При этом, неуклонно соблюдали правило ladies don’t move – дамы неподвижны! Поскольку, благовоспитанным дамам не позволялось извиваться в конвульсиях страсти или кричать во время оргазма. Леди должны были отдаваться мужьям пассивно, имитируя полный двигательный и эмоциональный паралич. Вплоть, до диссимуляции оргазма и каких бы то ни было иных положительных чувственных проявлений. Кодекс двойной морали, в какой-то степени разрешал умеренные плотские радости, только представителям сильного пола.

И вот один, из самых уважаемых европейских профессоров, личный психиатр семьи императора Австрии Йозефа Габсбурга, в одночасье ниспровергает всю эту тихую благость, нарушая «обет молчания» профессионала, публикацией своей коллекции самых отвратительных, самых разнузданных, самых тошнотворных поведенческих актов! Которые, до этого были связанны именно с плотно замаскированной, закрытой на все застежки сексуальной сферой. «Zipping sex», как выражались умные и хитрые викторианцы. Тошнотворность представленных Крафтом-Эббингом в его время, была им протокольно описана. Заставившая, дабы не шокировать аристократических читателей предпоследнего десятилетия XIX в., прикрыть наиболее крутые «эпизоды» секса, завесой древней латыни. «50 оттенков серого» – это в духе «утомленного сексом, но все же, викторианства! Не утратила своего отталкивающего аромата, книга Крафта-Эббинга и в конце ХХ-го века! И, не только в СССР, где «Половая психопатия» была просто запрещена! Но, кто-то ее все же перевел на русский язык, и психиатры этот перевод фотографировали, а, потом, читали под лупой. Авторы хранят, как реликвию, такую «Половую психопатию»!

Своей монографией о половой психопатии Крафт-Эббинг прежде всего нанес такой сокрушительный удар по собственной к этому времени широко и прочно установившейся репутации, что отзвуки растерянности прослеживаются даже в некрологе, опубликованном в «The British Medical Journal», игравшем роль рупора не только английских, но и европейских медиков. Так, в номере за 3 января 1903 г., спустя одиннадцать дней после смерти ученого, в траурном сообщении соседствуют такие высказывания: «… среди его работ – шестикратно переиздававшееся руководство по психиатрии, а также руководства по судебной медицине и психопатологии… Его имя, к сожалению, приобрело скандальную известность благодаря книге, названной „Половая психопатия“… Крафт-Эббинг, однако (!), внес в неврологию много ценных разработок, заставляющих относиться к его имени с уважением…» А за 10 лет до этого, в 1893 г., то же периодическое издание высказывалось еще более категорично: «Мы всесторонне обсудили, следует ли нам вообще реагировать на появление этой книги… Мы подвергли сомнению целесообразность ее перевода на английский язык. Заинтересованные лица могут ознакомиться с ней по оригиналу. Лучше, если бы она была написана на латыни целиком, так, чтобы прикрыть ее содержание мраком и неясностями мертвого языка…» При этом буря, вызванная злосчастным вторжением в запретную сферу, не ограничилась британскими островами, так что Крафт-Эббинг был вынужден подать в отставку, отказавшись от кафедры в Страсбурге, и ограничиться заведованием небольшим санаторием, недалеко от Граца, в Австрии. Лишь к концу жизни он вновь занял высокий академический пост, унаследовав руководство клиникой и кафедрой Майнерта в Венском университете.

Очень показательна и по-своему типична, противоречивая динамика событий, определяющих оценку и судьбу книги и ее автора. С одной стороны, нелицеприятные, подчас уничижительные высказывания общепризнанных официальных объединений, а с другой – беспрерывная череда переводов на большинство языков мира и многочисленные все более объемистые переиздания (так, характерно, что первый перевод на русский язык сделан с тринадцатого, дополненного издания).

Объяснение этих противоречий – в своеобразии тактики, избранной Крафт-Эббингом: он посягнул на заглавный тезис христианской церкви, отнюдь при этом не объявляя ей войны. По существу, Крафт-Эббинг осмелился повторить прегрешение змея-искусителя, заставившего первых людей вкусить запретный плод познания, изначально связанного именно с сексуальной сферой: «И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились. Змей был хитрее всех… И сказал змий жене: «… но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания…» После этого, как известно, изгнал Господь грешников из сада Эдемского, и наказал их всех, сказав при этом Адаму: «… за то, что ты послушал голос жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: «не ешь от него»… в поте лица твоего будешь есть хлеб…» «Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей…» «И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей. И вражду положу между… семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» (Первая книга Моисеева, Бытие, гл. 2 и 3).

Нетрудно заметить, что из всех трех грешников самая тяжкая кара возлагается именно на змея-искусителя, а в период, когда наука, выйдя из монастырских келий, где она веками находила укрытие, и, обретя полную самостоятельность, начала чем дальше, тем настойчивее теснить церковь, Крафт-Эббинг не только следует по проложенной змеем стезе, поливая живительной влагой бесчисленных фактов древо познания, но и, вроде бы провозглашая анафему описываемым в его книге злодеям, в то же время пытается перехватить у Всемилостивейшего его суверенное право прощать (даже в официальной церковной иерархии даруемое далеко не всем ее представителям) – ведь именно он в своей книге первый приводит развернутые аргументы, доказывающие, что гомосексуализм – не проявление злой воли, а болезненное расстройство и, следовательно, гомосексуалов, следует не карать, а лечить. При этом Крафт-Эббинг сочетает осуждающие эпитеты и оправдательные мотивы в такой пропорции, что временами вводит в заблуждение даже некоторых современных сексологов.

И все же, по иронии судьбы, в наши дни имя Крафт-Эббинга сохраняется только благодаря фундаментальной сексологической работе. В то время, как большинство других его трудов, забыты. Время,, конечно же «осевое время» Карла Ясперса, за прошедшие с момента публикации сто с лишним лет многое в научных взглядах изменило. Сегодня уже, по существу, ушло из употребления само понятие «половой психопатии». Однако именно Крафт-Эббинг остается первым из первых, отважившихся представить подробнейшие описания полового девиантного и делинквентного поведения, таких, как садизм, мазохизм, гомосексуализм, фетишизм, эксгибиционизм, зоо– и некрофилия, копрофагия и т. д. Сегодня, во многих «элитных», «закрытых клубах», на «островах любви», куда избранные попадают по «путевкам» таинственных туроператоров, занимающихся «секс-туризмом», или, на собственных яхтах. Таких, например, как остров-отель вблизи Австралии (Канберры) «Лу Саломе» (sic!), «Половая психопатия» может сейчас рассматриваться, как руководство по изысканной сексуальной практике. Мир, как предсказывал Федор Достоевский, находит радости в «обнажении и оголении», демонстрации половых органов и сношения крупным планом! На всевозможные кастинги для порносайтов, не только в городах, но и поселках, куда проникают секс-эмиссары половой психопатии, выстраиваются очереди девиц, от 12 лет! Никто так не обогатил половую психопатию, зафиксированную Крафтом – Эббингом, как время! Могущественная индустрия половой психопатии – это не одна тысяча «лекарств» самого широко спектра действия на половую сферу. Это – киноиндустрия. Звезды кино великолепно изображают сексуальные перверсии. В таких фильмах, как «Чрево», «Кэрол», «Берлинский роман» – разве не блестящая игра актеров? Не великолепная работа режиссеров и операторов, осветителей и костюмеров? Ни в какой области медицины нет и толики таких успехов, какие демонстрирует пластическая хирургия. Вряд ли кто будет скрыто и трепетно, в наше время читать «Полову психопатию» Крафта-Эббинга! Проще «побродить по интернету»! Интересно, что бы сказал личный психиатр последнего могущественного императора Австрии, если бы прогулялся бы в Осло, по площади в 30 гектаров, и полюбовался бы, как его «идеи» претворяются в жизнь. Рассмотрев 227 скульптурных композиций, созданных скульптором Густавом Вигеландом?! Это один «эпизод» творений:

Психиатрам, да и общим психопатологам, приходится пересматривать радикально не только понятие сексуальные перверсии (половая психопатия), но и само понятие «психопатия»! О нем, этом понятии, весь ХХ-ый век спорили корифеи клинической психиатрии и психологии разных школ. Например, Евгений Блейлер, Николай Николаевич Баженов, Владимир Федорович Чиж, Иван Борисович Галант, Петр Борисович Ганнушкин, французский психолог, социолог и антрополог Гюста́в Лебо́н, Габриэль Тард, Владимир Евгеньевич Рожнов, Абрахам Маслоу, Карл Рэнсом Роджерс, Ролло Мэй и др. Но, опять же, «осевое время» незаметно, фактически аннигилировало «психопатов, подменив их социопатами. О чем, читай ниже.

P.S. Мишель Фуко, лучшую из своих книг «Слова и вещи» (1966 г) закончил пророческими словами: «Пройдет не так уж много времени. И наша эпистема исчезнет. На ее место придет другая. Какая? Вряд ли кто сможет представить! Вместе с эпистемой исчезнет то, что давало ей смысл – Homo sapiens. Кто или что его заменит – не буду фантазировать! Эпистема наша будет смыта временем, как рисунок ребенка, начертанный палочкой на морском песке…»

Фуко оказался прав: эпистема исчезает. Но мы пока это не замечаем, сохраняясь на ее островках. Мы не в панике от того, что

1) гомосексуализм стал воинствующей идеологией;

2) половое различие между людьми фактически исчезло: вместо пола – гендер, понятие, которое «не знает» мужчин и женщин;

3) семья давно не ячейка общества: да, люди объединяются в «браки», где нет ни «папы», ни «мамы», ни «дитя»;

4) стало обычным, даже закрепленным «законом», понятие «суррогатная мать»;

5) половые отношения, не преследующие цель размножения, давно вышли за рамки «Половой психопатии» Рихарда барон Крафт фон Фестенберг ауф Фронберга;

6) узаконенная в ряде стран педофилия – прямое уничтожение потомков!

P.P.S. «Sex» в наше время суть понятие практическое. Оно не включает в себя ни «норму» полового поведения, ни «психическую патологию». Нельзя также сказать, является ли sex (интернет, кино, телевидение, «художественная литература») порнографией или эротикой? Ведь, нелепо говорить, что есть «порнографический секс» и «эротический секс». Даже в начале прошлого века ни в СССР, ни в США не было sex! Так, например, если молодой, здоровый, талантливый и социально хорошо адаптированный мужчина, влюблялся в молодую, здоровую, социально также хорошо адаптированную женщину и вступал с ней в половые отношения, собираясь на ней жениться. А, через несколько буквально дней встречал другую молодую, здоровую, социально хорошо адаптированную женщину и влюблялся в нее, и тоже собирался вступить с ней в половые отношения и жениться на ней, честно в этом признавшись первой, то он тем самым сразу превращался в социального урода, «полового психопата»? Смотрите советский фильм по пьесе советского писателя «Сверстницы» (1959 г.). В это же время во многих штатах США, за «цурисанту» – древнеиндийское искусство половой любви, воспетое многими восточными поэтами, в том числе Рабиндранатом Тагором и материализованное в шедеврах архитектуры, могли посадить на электрический стул. См. храмовый комплекс Кхаджурахо.