Текст книги "Двукратные изыскания в Южном Ледовитом океане и плавание вокруг света"

Относительно уязвления змеями мне рассказывали следующий невероятный случай, но меня так уверяли, что я неизлишним почитаю о сем сообщить. Один солдат роты ветеран в Ливерпуле уязвлен на поле черною змеею, опаснейшею из всех здесь находящихся, и едва имел столько сил, чтобы дотащиться до квартиры, где тотчас упал без чувств. Искусственное человеческое пособие казалось тщетно, ибо в полчаса он распух и ослеп. К счастью, находился недалеко старый природный житель, который, узнав о сем случае, пришел к солдату, сделал веревку из древесной коры, которою перевязал ему ногу поверх раны так крепко, что страждущий вскричал – не отрезана ли нога его? Потом старик выдавил из раны гной и яд и отделил кончиком ножа, рана обнаружилась в величине двух малейших булавочных головок; тогда врачующий три раза обсасывал ужаленное место и перевязал оное холстиною. Спустя несколько минут развязал веревку, ободрял солдата быть покойным и утверждал, что он выздоровеет. С сего времени больному сделалось легче, он выздоровел и теперь еще жив. Дабы изъявить своему врачу благодарность, солдат отдал ему все свое имущество, которое состояло в пяти фунтах стерлингах.

Орудия их во многих путешествиях описаны; но я сообщу об оных подробнее. Для военных действий они употребляют обыкновенно пики из дерева или, лучше сказать, стебля смолистого дерева (Gummy plant); сие необыкновенное дерево, принадлежащее собственно Новой Голландии, изображено в помещенном в атласе виде Порт-Жаксона, отличается длинным прямым стеблем от семи до десяти футов, вырастает прямо из средины невысокого черного пня, который кажется совершенно обгоревшим; листья узкие, плоские и длинные, от нечаянного прикосновения к оным, даже на проходе, можно легко обрезать руки. Когда дерево коротко для делания пик, наставляют другим таким же, и обыкновенно в замок, посредством связывания снурками, свитыми из коры дерева, называемого англичанами веревочное дерево (Stric wood), которого в лесах повсюду много, кору распластывают наподобие лыка. Для большей крепости пики сии мажут смолою из разных дерев, более же употребляют смолу из мимозы (Mimosa); к острому концу иногда прикрепляют острую зазубренную кость, дабы наносила более вреда. Действуя сим оружием, употребляют еще особенную палку с сучком под острым углом и, держа оную в руке, наклонив назад, упирают малым сим сучком в задний конец пики, потом, махнув палкою, придают большую силу удару пики. Употребляют также плоский кусок дерева длиною в три фута, шириною в два с половиной дюйма, загнутый наподобие серпа; сей кусок дерева искусно и метко бросают рикошетом, ударяя концом в землю; имеют и дубины длиною в три фута, а для обороны деревянные щиты, выкрашенные белою сухою краскою, на коей выведены красные полосы.

Острога, или оружие, которым бьют рыбу, также сделана из вышеупомянутого смолистого дерева гумми-планта и разнствует от обыкновенной пики тем, что оканчивается тремя и четырьмя острыми концами из сего же дерева; концы сии также с острыми костяными зазубринами.

Природные жители Новой Голландии весьма вздорны между собою, они грозят и ругают друг друга по нескольку часов, как весьма часто слышать можно, однако ж редко доходит у них до драки; в последнем случае ловко владеют своим оружием и щитами.

Сражение между ними происходит по большей части за похищение женщин, и тогда все и сами женщины выступают в поле. Когда с обеих сторон устроились в боевой порядок, тогда пред началом всеобщего сражения несколько женщин выходят вперед, осыпают себя пылью и грязью, и каждая сторона бранною песнию возбуждает противников своих к бою. Сражение оканчивается по большей части несколькими ранеными; обе стороны возвращаются в свои места с восклицаниями, криком и пением. Иногда вражда продолжается не один день, так что они по нескольку раз сходятся и после небольших сшибок опять расходятся. Иногда неприятелей своих убивают спящих, ибо чрезмерно мстительны, и, кажется, только кровь их примиряет. Причиною раздоров и смертоубийств обыкновенно бывают женщины, которые, впрочем, весьма снисходительны.

Когда юноша вступает в мужской возраст, ему выбивают передние два зуба, для сего прежде сажают его на плечо к другому человеку или на пень дерева и потом выбьют зубы, и тогда почитают его уже возмужалым и он может носить всякое оружие, сражаться и жениться. Выбирает себе жену обыкновенно в другой станице и, чтоб ее похитить, пользуется отсутствием ближних и друзей. В сем случае никакое затруднение мужчин не удерживает; они несколько времени терпеливо выжидают удобного случая и наконец успевают в своем предприятии. Поймавши невесту, жених поспешно с нею убегает, неся на своих руках или иногда волоча за руку чрез камни и пни. Несчастная почти всегда бывает полумертва, когда достигнет места пребывания жениха; но для него все равно, в каком бы положении она ни была. Первый встретившийся после сего куст служит свидетелем их сочетания, новобрачная принадлежит уже к станице своего мужа и не предпринимает покушения от него бежать.

Вообще мужья поступают с женами своими как с рабами. Около Сиднея или где только море близко их местопребывания, бедные жены должны весь день сидеть в лодках и ловить рыбу, между тем мужья их скитаются или спят. Ежели ловля была удачна, тогда жен ласково принимают, а в противном случае нередко бьют; другие работы также возложены на женщин; они собирают дрова, разводят огонь, сбирают цвет с дерев банксии и проч.

Природные жители, живущие около морского берега, питаются рыбою, которую, лишь только поймают, бросают на уголья и едят, не отделяя внутренности; точно так поступают и с прочими животными. Змеи составляют лакомое для них яство.

Курительный табак и крепкие напитки сделались им необходимы, и, невзирая на чрезвычайную леность, они за табак и вино принуждают себя к работе, рубят дрова и носят воду.

Содержатели трактиров по большей части нанимают природных жителей выполаскивать водочные бочки. Первую воду, которая имеет еще сильный водочный запах, они называют булл, принимают платою за труд их, наливают в сосуд и по окончании работы допьяна оною напиваются. Хотя сие запрещено, однако хозяева трактиров находят такую плату за разные работы весьма выгодною и потому не смотрят на запрещение. Природные жители наперед делают договоры с хозяевами, и, ежели прийдет другой на работу или просить милостыни, они его с сердцем прогоняют. Во многих домах употребляют их для разной работы, особливо для чищения стекол; большими своими перстами они сие исполняют весьма искусно, так что ни один европеец их в том не превосходит; невзирая, что работники совершенно наги, по привычке смотрят на них без отвращения.

Все живущие в близости городов, особенно около Сиднея, умеют несколько объясняться по-английски, как то: «Дай мне денег» или «Не дадите ли вы мне гинею (около 6 рублей серебром) или думп (около 40 копеек)?» и проч.

Дети, прижитые с европейцами, смуглы. В изображении группы новоголландцев под начальством Бонгари ясно отличить можно молодую приятного вида девочку, дочь Бонгари; сам Бонгари признавался мне, что она на него не похожа. Таковое сношение европейцев распространило болезни; а как природные жители не умеют лечиться, то больные их редко выздоравливают.

Завезенная европейцами оспа также производила пагубные следствия и уменьшила число жителей. Нам рассказывали, что в пещерах около Брокен-бая видны кости людей, без помощи умерших.

У жителей Новой Голландии вскоре после рождения младенцев отрезывают два состава мизинца левой руки; полагают, что при ловле рыбы без сих составов удобнее наматывать лесы на челнок. Мне кажется, что причина сия весьма маловажна для предпринятия такого болезненного действия над младенцами и не могла бы побудить жителей мест, отдаленных от приморского берега, лишать детей сих составов; вероятно, что истинная причина сему обыкновению забыта. У некоторых других народов Великого океана то же делают; поводом к сему бывает смерть самого ближнего родственника, как мы видели у жителей острова Оно. Вероятно, и на островах Фиджи, ближних к Оно, таковое же обыкновение существует.

До прибытия европейцев в Новый Южный Валлис природные жители не имели никакой одежды, кроме узенькой повязки, которая даже худо покрывала обыкновенно закрываемые части, и то только у мужчин. Уже 33-й год европейцы стараются обратить внимание жителей Новой Голландии на пользу и приличие одежды; но все тщетно. Многие, получа полное одеяние, отдавали оное за ром или табак. Но как им было объявлено, что они не получат никакого вспомоществования, ежели будут ходить вовсе без платья, то в город ходят в рубищах, а по возвращении домой тотчас оное снимают. Женщины в холодное время покрываются шерстяным одеялом чрез плечи. В сем состоит их одежда.

Природные жители весьма хорошо помнят свою собственность. Некоторые объясняют права свои на известные места, говоря, что принадлежали их предкам. Легко себе представить можно, что они неравнодушно видели изгнание свое из собственных любимых ими мест. Невзирая на делаемые им вознаграждения, искра мщения тлеет в сердцах их.

Следующий случай покажет, что и сии полудикие имеют понятие о правосудии и отличают оное от несправедливости.

Один англичанин, прибывший в Порт-Жаксон, с сильными за него предстательствами получил около 10 000 акров земли по близости Параматы, где завел фабрику, а природных жителей прогнали от реки, что их крайне озлобило. Двое из них срывали однажды кору древесную для защищения себя от дождя; новый владелец сказал им: «Ежели хотя один из вас впредь появится на моей земле, я велю его застрелить». Дикие с негодованием ему отвечали, что они не только его, но и всю его семью умертвят. Долгое время жизнь сего человека была в опасности, наконец он враждующих ему успокоил разными подарками.

Правительство старалось, чтоб природных жителей не вовсе отдалить, и для того назначило им поблизости некоторые места для их пребывания. Сия благодетельная мера принята в феврале месяце 1815 года, и шестнадцати семействам отведена земля в местечке, называемом Джоржес-лед (Georgeslead), и Бонгари назначен начальником сих семейств. Они получили земледельческие орудия и одежду, а ссылочные должны были наставлять их в земледелии.

Сначала ревностно принялись за работу, но вскоре, наскучив оною, продали земледельческие орудия и возвратились к прежнему образу жизни. Бонгари дан был сад, обработанный нарочно для него одним европейцем. Он и ныне сим садом владеет и собирает ежедневно некоторую сумму денег от персиковых деревьев, изобильно в оном растущих.

Бонгари достоин того, чтобы иметь о нем подробные сведения. Ему около пятидесяти пяти лет; он всегда отличался добрым сердцем, кротостью и другими хорошими качествами и был полезен колонии. Служил провожатым капитану Флиндерсу при описи берега Новой Голландии в 1801, 1802 и 1803 годах и лейтенанту Кингу в 1819 году. Часто для восстановления нарушаемого спокойствия в семействах, под его начальством состоящих, подвергал жизнь свою опасности. Несколько лет тому назад попался один убежавший ссылочный в руки другого семейства; беглого ограбили, отняли топор и хотели его умертвить. Бонгари явился туда, взял сего человека под свою защиту, исходатайствовал ему свободу, потом в три дни, на спине своей, принес его в Порт-Жаксон, переходя с ним реки и питая его кореньями; в награду ничего не просил, кроме прощения спасенному беглецу. Правительство колонии подарило Бонгари ялик. Сей великодушный человек вообще любим за подобные примерные поступки.

Губернатор Макварий завел в 1814 году училище в Парамате для воспитания детей. Много труда стоило согласить родителей отдать детей в сие училище; вероятно, они думали, что их будут принуждать к тяжелым работам; наконец, некоторых уговорили.

Последствие доказало, что природные жители Новой Голландии к образованию способны, невзирая, что многие европейцы в кабинетах своих вовсе лишили их всех способностей. Они успели в чтении, арифметике и рисовании. С обучающимися обходятся весьма благосклонно. В совершенных летах им позволяют жениться и снискивать пропитание разными рукоделиями.

По разным незначущим причинам между природными жителями происходили беспрерывные ссоры. Дабы искоренить сию междоусобную злобу, приучить их к согласию и лучше познакомить с колониею, губернатор Макварий объявил, что приглашает природных жителей один раз в год, именно 28 декабря, являться в Парамату. Сия благоразумно предпринятая мера имела хорошие последствия. Прошедшего года собрание по причине жаров было не так многочисленно, как в другие времена, однако же состояло почти из 300 человек мужчин и женщин. Все они сидели на земле в одном кругу, начальники их впереди; господин Макварий с женою своею и множеством европейцев входил в сей круг и обращался дружественно, детей привели из училища. Привязанность и любовь родителей обнаруживаются одинаково у всех народов, начиная от самого просвещенного европейца до жителя на Огненной Земле. Они смотрели на своих детей с радостью, прижимая их к сердцу, с нежностью и слезами, так что многие из зрителей прослезились. Когда дети начали показывать свои тетради, рисунки и рукоделия, тогда весь круг пришел в неизъяснимый восторг; отцы и матери едва могли постигнуть, чтоб дети их имели такие понятия. Отец одной девушки несколько минут стоял в изумлении, потом в слезах долго обнимал дочь свою, бросился к ногам губернатора и разным образом доказывал свою радость. По окончании заседания всех накормили хорошим обедом, и сим празднество окончилось. Все неоднократно изъявляли благодарность губернатору.

Мне неизвестно мнение английского общества миссионеров, и потому, может быть, ошибаюсь в моем заключении, но удивляюсь, что сие общество, имея всюду миссионеров, по сие время ни одного не прислало в Новую Голландию; может быть, страшится больших издержек, не имея в виду никакого возмездия. Новая Зеландия, острова Общества и Сандвичевы щедро награждают сословие миссионеров. Товары их весьма выгодно промениваются, суда возвращаются нагруженные кокосовым маслом, арорутом, вероятно, и жемчугом; напротив, жители Новой Голландии ничего не имеют, и потому в 33 года не только не сделали никаких успехов в образованности, но не имеют никаких понятий об истинной вере, когда другие народы сего океана, которых земли Бог благословил превосходной почвой, а дно моря, их окружающего, драгоценностями, приметным образом просвещаются познанием веры Христа спасителя нашего.

О правлении колоний в Новом Южном Валлисе

Колония Нового Южного Валлиса и все соединенные с оною острова находятся под управлением губернатора, назначаемого английским правительством; власть его почти неограниченна, многим более власти короля английского в Великобритании. Мне кажется, что благосостояние колонии, населяемой такими людьми, каковых привозят в Новый Южный Валлис, требует, чтобы главный начальник имел неограниченную власть. Нынешний губернатор Макварий не только оной во зло не употребляет, но еще доказывает, что человеколюбив, благоразумен.

Помощник его, или вице-губернатор; старший военный чиновник занимает сие место, по которому получает большое жалованье ни за что, ибо не имеет никакого дела, выключая, когда губернатор болен или умрет, в сем случае временно исполняет его должность. Секретарь также из первых чиновников, ибо все доклады и дела переходят чрез его руки.

Непосредственно от короны получают жалованье: губернатор, вице-губернатор, секретарь, судьи и в судах, адвокаты, священники и доктора; все прочие служащие по колонии довольствуются жалованьем от колонии.

Законы те же, которые и в Англии, но исполнение оных иначе совершается. В Англии преступников судят двенадцать присяжных граждан, а здесь судебное место состоит из шести офицеров судей и подобно военному суду. По хартии, или постановлению, которое Англия дала колонии, учреждены четыре суда: уголовный, губернаторский, верхний и апелляционный.

Уголовный суд. В сем суде главный судья колонии председательствует; в звании судей, как выше упомянуто, шесть офицеров, и приговоры их исполняются; заседания бывают четыре раза в год: 15 марта, 1 июня, 15 сентября и 1 декабря, продолжаются до окончания всех дел о воровстве, разбое, мошенничестве и других подобных преступлениях. Не только вольные, но и ссылочные судимы сим судом; наказания оным полагаются следующия: сажают на несколько месяцев в тюрьму, отсылают на тяжелую работу в кандалах, в Нью-Кастль, на 2, 4, 7 и 14 лет и даже на всю жизнь; убийц и разбойников без исключения вешают, часто губернатор их прощает; он имеет на сие право и вместо смертной казни преступников отсылает на всю жизнь в заключение в Нью-Кастль.

Губернаторский суд. В сем суде вышеупомянутый главный судья также присутствует. Заседания бывают: 1 апреля, 1 июля и 1 октября; все жалобы долговыя от 5 до 50 фунтов стерлингов рассматривают в сем суде. В каждое заседание губернатор избирает двух чиновников в помощники судье; дело может переходить в апелляционный суд.

Верхний суд. Под председательством второго судьи разбирает жалобы по долгам свыше 50 фунтов стерлингов; членами два чиновника; на сей суд также подается апелляция.

Апелляционный суд. Губернатор два раза в год присутствует в сем суде, помощником ему все тот же главный судья. Всякое решение остается непременным, король всегда соглашается и все апелляции отсылает обратно для исполнения. Губернатор ежегодно в первый понедельник июня месяца принимает прошения о раздорах по землям, стадам и проч. В первый же понедельник декабря месяца ежегодно ссылочным объявляет прощение и раздает виды на свободную промышленность; каждый понедельник принимает донесения от военных и гражданских чиновников; о делах же, не терпящих отлагательства, можно относиться к нему во всякое время. В последнем декабре месяце 126 ссылочных получили так называемыя эманципации,[155]155
  Эманципациею называют дарование совершенной свободы, с исключением выезда из колонии.


[Закрыть] а 206 позволительные виды.

Магистратские чиновники. Избираемы губернатором. Обыкновенно в сие звание назначают из зажиточных и благомыслящих жителей; таковый чиновник получает за труд свой 1¹/₄ рациона провизии из магазина для себя и один рацион для каждого из ссылочных, которые назначаются ему для работы без платы. В нашу бытность было 20 магистратских чиновников. Губернатор может число сие увеличить по своему благоусмотрению; определение в прочия должности и места также от него зависит.

Стряпчие. Стряпчих весьма много, и они немало приобретают, ибо имеют весьма много дела, потому что жители склонны к тяжбе.

Директор полиции. Также магистратский чиновник; заседание его в Сиднее ежедневно, кроме воскресных дней. К нему приводят всех арестантов, и он решает дела по своему мнению. Полиция не в лучшем порядке. В Сиднее она состоит из упомянутого директора, одного члена, одного оберконстабля, 6 капралов и 60 нижних констаблей; сии последние обязаны также исполнять должность ночных патрулей, стражей, ординарцев при судьях и некоторыя другия должности; а как их мало, то избирают из ссылочных, которым уже вышел положенный срок наказания, иногда из таких, которым срок еще не кончился, и от того многие преступления совершаются или ими, или под их покровом.

Во внутренних странах, где старший магистратский чиновник сверх своей должности исполняет и обязанности директора полиции, действия ее еще слабее.

Войско. Губернатор имеет гвардию или отборную стражу, состоящую: из 1 сержанта, 1 капрала и 10 рядовых легкой конницы. В нашу бытность посты здесь занимал 48-й полк и одна рота ветеран, привезенные из Европы; по прошествии каждых четырех лет привозят другие полки, а находящиеся в Новой Голландии отвозят в Ост-Индию, в Мадрас, Калькутту и Бомбей. При нас в Сиднее, Парамате, Ливерпуле и на Коровьей пастве было военных: 19 офицеров, 33 сержанта, 27 капралов, 10 барабанщиков и 370 человек рядовых; в Нью-Кастле 3 офицера, 4 сержанта, 3 капрала и 75 рядовых, остальные в Земле Вандимен. Легко себе вообразить можно, что сие малое число военных недостаточно для удержания в должном порядке отчаянных граждан Нового Южного Валлиса.

Касса полиции учреждена в 1810 году губернатором Макварием. В оной ныне состоит около 25 000 фунтов стерлингов. Доходы происходят от пошлин на привозимые товары, от платы с приходящих судов за освещение маяка, от денежных пеней и сборов за позволение содержать трактиры.

Осьмая часть сих доходов назначена на содержание сиротского училища, прочие же семь осьмых на постройку мостов, на заведения училищ, на содержание полиции и всех тех чиновников, которые не получают жалованья от английского правительства; впрочем, губернатор неограниченный хозяин сей кассы, однако ж она недостаточна для всех необходимых издержек, ибо, как мне сказывали, с 1788 года и до сего времени английскому правительству колония стоит 4 238 910 фунтов стерлингов.

Магазины. Правительство содержит магазины и наполняет оные посредством заключенных контрактов с владельцами земель; бушель пшеницы обходится от 8 до 10 шиллингов, а свежее мясо по 6 пенс фунт.

Из сих магазинов все служащие при колонии, начиная от самого губернатора, получают по 1¹/₂ рациона, а ссылочные – по одному рациону; жены и дети служащих также получают рационы.

Общественным заведения. Семь общественных училищ, в коих обучают детей обоего пола безденежно читать, писать и арифметике, сапожному, портному и разным другим ремеслам. В числе сих училищ в Сиднее находится сиротский дом, где воспитывают детей природных жителей мужеского пола; частных училищ только три, в которых изрядные учители. В Сиднее учреждено человеколюбивое общество для вспомоществования бедным.

Ломбард. Основан губернатором Макварием для желающих отдавать деньги на сохранение по причине множества воров. Положенные деньги во всякое время можно получать обратно, и ежели внесенная сумма более одного фунта стерлингов, выдаются известные проценты.

Банк. Также основан в 1817 году губернатором Макварием, управляем президентом и директором; ныне капитал состоит из 50 000 фунтов стерлингов. Банк платит ассигнациями, которые выменивают на векселя на английское правительство, без посторонних издержек.

Дабы предупредить недостаток в серебряных деньгах, губернатор приказал привезти из Индии 40 000 испанских талеров; чтобы воспрепятствовать вывозу сей монеты, из средины каждого талера выбивают по кружку, и уменьшенный таким образом талер принимают в колонии в прежней цене, т. е. по 5 шиллингов, а выбитые кружки ходят по 15 пенс и названы думпами. Банк платит за цельные талеры, получаемые с судов, ассигнациями с некоторою выгодою, потом из талеров выбивает думпы, через что приобретает несколько процентов в свою пользу; между тем никто уже не покусится вывозить сии деньги из колонии, разве в числе редкостей для любопытства, и в сем случае колония выигрывает по 15 пенс от каждого талера.

Вера. Хотя в Новой Южной Валлийской колонии почти половина католиков, но, невзирая на сие, господствующая вера протестантская. Католическим священникам не позволяют совершать богослужения, и потому ирландцы сами детей своих воспитывают в вере предков своих. Церквей протестантских семь и столько же священников, не считая находящихся в Земле Вандимен.

Торговля. Купцы получают товары из Англии, Индии и Китая на английских судах. Иностранным судам торг запрещен; были, однако же, примеры, что во время недостатка губернатор позволял иностранным продавать свои товары; ответственность за сие брал на себя.

Колония, не имея еще потребного количества собственных ее произведений (кроме овечьей шерсти, и то не в большом количестве), должна платить за все привозимые товары наличными деньгами, от чего в некоторых нужных вещах недостаток. Сначала только суда в 300 тонн производили торг, но как купцы по большей части имеют малые капиталы, то вся торговля находилась в руках одного дома; ныне сие зло прекратилось.

Привозной водки расходится вообще в Новом Южном Валлисе по 2 талона в год на каждого человека, и так годовой привоз оной до 60 000 талонов.

С распространением хлебопашества, вероятно, будет позволено выкуривать крепкие напитки, и тогда 12 000 фунтов стерлингов, ежегодно за водку вывозимые, будут оставаться в колонии.

Пиво и портер довольно хороши; из морской воды вываривают соль; выделываемые кожи из кангуры и другие к употреблению весьма хороши и притом не дороги; начали также делать толстые сукна и шляпы посредственной доброты.

Съестные припасы не дороги, при нас цены были следующие:

Цена плодов с тех деревьев, которые привезены из разных мест и размножаются, зависит от времени года; яблоков дюжину продают по шести пенсов; груш дюжину от шести до пятнадцати пенсов, дюжину персиков обыкновенно по одному пенсу.

Лошадь, хорошая, ломовая, от 10 до 15 фунтов стерлингов, верховая или каретная от 20 до 30 фунтов.

Качество земли и произведения. Около четырех и до шести миль от моря земля по большей части песчана, камениста, неплодородна и производит несколько кустарников и искривленные деревья или даже такие, у которых сердцевина внутри как будто выгнила; за сим, так сказать, пустырем следует лучшая земля, на коей растут прекраснейшие высокие смолистые деревья, которые известны под следующими названиями: Terpen-tine-tree, Cork-nood, Plumb-tree, Teu-tree, Red-gum, White-gum, Black-butted-gum, Pare-tree, Peppermint, Mahagony, Beef-wood, или Forest-oak, Iron-wood, Seedor и другие, лес част, трава дурная. Таким же точно образом продолжается почва еще на восемь миль далее от берега, и можно сказать, что земля на четырнадцать миль от моря к земледелию мало или совсем неудобна; но чем далее идешь во внутренность, тем более представляется взорам обработанных полей. Лучше всего поспевает пшеница; а для овса и ячменя климат слишком жарок. Начиная с сей полосы, плодоносность умножается, лес и самые деревья необыкновенного рода, как то: синей смолы (Blue-gum, Strik barkmimosa) и проч.

Четыре мили далее в берег земля превосходная, открывается бесконечное разнообразие отлогих гор и долин, повсюду видны селения, при оных и стада. Замечания достойно, что в сих местах деревья уже не так высоки, не в таком изобилии, кустарников так мало, что жители свободно на лошадях преследуют кангуру.

Долины распространяются при соединении рек Нипена и Гавкесбури; берега последней еще плодороднее, нежели берега первой. Она может быть некоторым образом сравнена с Нилом, потому что иногда выступает из своих пределов и по стечении воды остается благотворный ил, который утучняет землю.

В Порт-Жаксоне меня уверяли, что один акр земли произвел в один год 50 бушелей пшеницы и 100 бушелей кукурузы.

Господин Фрейсине в описании первого своего путешествия упоминает, что пшеницы приходилось на одно зерно до 95, ячменю 140, кукурузы до 200; в сем-то месте, говорит он, главная житница английской колонии.

Как сия часть Нового Южного Валлиса, сколько поныне известно, лучшая, то она более обрабатываема, и, невзирая на убытки, часто от разлития реки происходящие, полей никогда не оставляют невозделанными, ибо в один плодородный год на сих местах родится более, нежели на другом, постоянно плодоносном, в три года.

Главная причина разлития реки Гавкесбури – близость Синих гор. Реки Грос и Варагонбиа текут из сих гор, а Нипен около шестидесяти миль течет тем же направлением и принимает множество источников, которые низвергаются с гор. Все сии воды вдруг впадают в Гавкесбури, и, невзирая, что берега ее везде около тридцати футов возвышения, вода выходит из берегов. Подобные явления бывают в Крыму на реке Каче после проливных дождей, однако не в таком большом виде. Со времени заведения колонии в Новом Южном Валлисе река сия разливалась до десяти раз.

Как все горы, в отдаленности от глаз находящиеся, кажутся синими, вероятно, оттого и сии горы получили название Синих. Высота их многим менее европейских гор. Господин землемер Гоклей, по особенному к нам дружелюбию, сообщил свои барометрические замечания на Синих горах, и господин астроном Симонов по возвращении в Россию вычислил оные по таблицам г-на Биота, основанным на лапласовых формулах. Высоты Синих гор могут быть для многих любопытства достойны, а потому оные здесь сообщаю:

Ныне проложена дорога чрез Синие горы к западу на пространстве пятидесяти восьми миль; начинается с восточной стороны и названа Еми-форд (Emi-ford), от Сиднея до сего места девяностно восемь миль.

Дороги в Новом Южном Валлисе весьма хороши, местами поправлены, а местами совершенно вновь проложены. В нашу бытность губернатор и комиссионер Бик предпринимали путешествие из Порт-Жаксона чрез Синие горы в карете для осмотрения найденных озер на SW, в двухстах милях от Сиднея; по донесениям начальству доставленным, одно с пресною водою и до девяти миль в окружности, а другое с соленою водою, около тридцати миль в длину, и в сем последнем множество рыбы и бесчисленные стада водяных птиц. Губернатор по обозрении озер нашел, что донесения были ложны и в озерах вода пресная.[156]156
  Озера Батурет и Джордж.


[Закрыть] Г-н землемер Гоклей, бывший с ним, нам рассказал, что первое озеро длиною девять, шириною три мили, а другое длиною двенадцать, шириною четыре мили.

Губернатор имел намерение около одного озера поселить 1000 человек, а при другом основать селение из природных жителей, дать им обработанные земли, построить домы и скитающую несчастную их жизнь обратить в полезную и приятную. Я полагаю, что сие еще невозможно, ибо подобный опыт был с жителями в Брокенбае, но они скоро постоянною работою наскучили и теперь ведут опять кочующую жизнь по другую сторону Сиднея.

Им несравненно легче на уду или острогою поймать рыбу и в городе променять на крепкие напитки или табак, нежели обрабатывать землю и ждать по нескольку месяцев жатвы.

Они думают токмо о настоящем, не помышляя ни мало о будущем, и от того часто претерпевают голод.

За хребтами Синих гор заложен город Батурст (Bathurst) в честь лорда Батурста, статс-секретаря, начальствующего тем департаментом, коему принадлежит управление Новым Южным Валлисом. Город сей расположен при реке Маквари, которую описывали около семидесяти миль на шлюпках, нарочно для сего построенных. Ожидание, что река впадает в море, оказалось тщетно, ибо окончание ее найдено весьма необыкновенное, т. е. она впадает в болотистое озеро, которое иногда высыхает. Главная дорога, называемая Большая западная дорога (the Great Western Road), проведена от Сиднея до города Батурста на 140 миль; прочие дороги также весьма хороши, но не так велики.