Текст книги "Письма. Том III (1936)"

82
Н.К.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

11 мая 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 64

Родные наши Зин[а], Фр[ансис], Амр[ида], М[орис], все еще Е.И. не совсем поправилась, ужасно медленно возвращается здоровье, а тут еще и жаркое время приближается, потому нужна особая осторожность. Надеюсь, что наши адвокаты вполне понимают, что все четыре дела – о шерах, о налогах, о манускриптах-тетрадях и о клевете, – все они представляют из себя, в сущности, одно дело. Ведь темные силы, конечно, будут жонглировать всеми четырьмя обстоятельствами для большего осложнения положения. Потому адвокаты не должны думать, что они заняты лишь вопросом о шерах и потому могут откладывать дело о манускриптах-тетрадях Е.И. Наоборот, откладывая дело о манускриптах-тетрадях, они чрезвычайно могут осложнить и все прочие дела. Между прочим, то обстоятельство, [что] Милликан очень осведомлен в вопросах философии, теософии и прочих духовных учений, могло делать из него ценного сотрудника. Этим, конечно, мы не хотим сказать, что наши теперешние адвокаты делают что-то неправильное, – все их бумаги составлены очень четко и сильно. Просто нужно иметь в виду, что могут возникнуть вопросы, которые нуждались бы в разносторонних консультациях, и в таких случаях указанный Милликан не должен быть забыт. Что касается имен Модр[а] или Логв[ан] и т. д., то сами эти имена особого значения не имеют. Скрывать их тоже нет надобности, ибо, как Вы знаете, почта была настолько читаема, что такие никнэмс[306]306
  Nicknames (англ.) – прозвища, псевдонимы.


[Закрыть] были неизбежны. Нельзя же было допустить, что всякие наветы произносились по отношению сотрудников под их полными именами и таким образом архив сохранял бы в себе еще многие совершенно недопустимые страницы. Морис, вспоминая прошлое, разные эпизоды из прошлого, правильно видит, насколько все было предусмотрено.

Недавно в газетах мы прочли о том, что некий человек, оставаясь в составе республиканцев, фактически действовал с демократами; Вы, конечно, понимаете, кто сей сидящий на двух стульях. Вообще, какие замечательные характеристики выявляет сама действительность. Прошлый раз я писал Вам о том, как газетка «Возрождение», перепечатавшая клевету, оказалась провокаторским органом и генеральный франц[узский] штаб должен был вмешаться. То же самое случилось и с пресловутым провокатором Петерцом в Шанхае. Как быстро происходят выявления. Имела ли Зина ответ от Зюмы? Чрезвычайно характерно, что письмо, о котором упоминала Зина, оказалось вывалившимся на почте. Такой факт заслуживает большего внимания. Обычно письма, вывалившиеся на почте из конверта, вываливались не без причины. Вообще, любопытно, каким образом это письмо было возвращено и каким путем на почте догадались, что речь идет именно об этом письме? Кроме того, нужно иметь в виду, что письма могут и доставляться, но это еще не значит, что они где-то не были прочитаны. Пресловутая фотография моего письма, появившаяся через одиннадцать лет, блестяще доказывает, какие манипуляции над письмами в пути могут производиться.

Сейчас принесли Ваши письма от 21 до 23 апреля. Итак, дело отложено на осень. Если это отложение будет означать накопление нашими адвокатами полезнейших фактов и привхождение новых друзей, тогда это хорошо. Если же проволочка будет служить злодеям для углубления их злоумышлений, тогда это отложение печально. Сведение о деле с таксами хотя и могло быть ожидаемо, ибо никто не может предполагать, что все дастся сразу, но все-таки наводит на грустную мысль, что справедливость отсутствует. Спрашивается, кто же тот, кто показывает против дела о таксах? Этот лжесвидетель присваивает чужие шеры, пытается захватить чужие манускрипты и изощряется в клевете, вдохновляемый своими двумя соучастницами. Зина спрашивает со слов наших адвокатов еще о письмах [19]26 и [19]27 годов, но ведь мы уже писали – за эти времена, за месяцы недосягаемости какие же могли быть письма?! Кроме того, за эти два года лишь Зина и Морис лично сообщались с нами, и потому лишь они, а затем и Франсис могут знать физическое положение вещей в течение этих лет. Все дело о таксах настолько явно злоумышленно и безобразно вредительски подстроено, что можно лишь удивляться, что государственные служащие могут пятнать себя участием в таком позорном деле. Хотя наши адвокаты и вполне уверены в своей постановке дела, но ввиду неслыханной изворотливости и неустанности злодеев пусть проявят крайнюю меру бдительности. Если думается, что могут вредительствовать три или четыре человека, то ведь на самом деле могут оказаться и еще разные темные пособники, которых необходимо вскрывать. Получили мы милое письмо от Клайд. Морис совершенно прав, что если какие-то картины еще будут несвободны, то ведь имеются у Е.И. кроме тех картин и другие, очень значительные, которые она себе отобрала. Таким образом, как только у Вас выяснятся еще новые обстоятельства за ближайшие месяцы, а также установится адрес Клайд, то можно будет сделать так, как предполагал и Морис.

Какое такое торжественное собрание в честь Павлова было 5 апр[еля], о чем Вы прислали нам две публикации? Кто же такой на этом собрании был? Кто именно его сформировал? Знали ли Вы о нем вовремя или же оно стало известно лишь постфактум? Последнее вряд ли могло случиться, ибо все собрания всегда оповещались на доске при входе. Ясно лишь одно, что вредители, действующие против продвижения, бросаются и в круги колонии, чтобы сеять черные зерна. Знал ли о собрании Москов? Где теперь Греб[енщиков]? Все это чрезвычайно показательно. Получили первую часть статьи «Пророки». Посылаются ли также в дружественные газеты и мои статьи, запас которых у Зины еще имеется? Кстати, пусть Морис пришлет нам сюда все, что имелось уже переведенное на англ[ийский] яз[ык] и не напечатанное, как, например, «Пламя»[307]307
  Рерих Н. Пламя // Рерих Н. Пути Благословения. New York – Paris – Riga – Harbin: Alatas, 1924. С. 32–56.


[Закрыть], «Гримр-Викинг»[308]308
  Рерих Н.К. Гримр-викинг // Рерих Н.К. Собрание сочинений. Кн. 1. М.: Изд-во И.Д.Сытина, 1914. С. 276–280.


[Закрыть], «Миф Атлантиды»[309]309
  Рерих Н.К. Миф Атлантиды // Там же. С. 312–315.


[Закрыть] и пр[очее], – здесь большой спрос на статьи. Как чудовищно нелепо сказанное Линден! Можно было думать, что она и умнее, и честнее, но дойти до такой нелепицы может лишь темное сознание. Пусть Франсис скажем нам, когда именно ей потребуются оттиски и фотографии, полезные для выставки в Бостоне. К указанному ею сроку мы и вышлем отсюда. Весьма возможно, что молодежь из Рочестера весьма полезна. Если Холли в «Уорльд Юнити» и дружественен, то почему они не спросят о статьях? Прекрасно, что Кэтр[ин] и Фран[сис] едут в Вашингт[он]. Кроме всяких возможных откровений о Пакте они могут нащупать и по общему положению дел. Будем надеяться, что с манускриптами-тетрадями все устроится наилучшим образом. Из последних писем Ваших не видим, как устроился и второй Комитет. Если Стокс не убежден [относительно] нового Общества Пакта, то когда он узнает, что и Хорш ушел из Постоянного Комитета, о чем Х[орш] сам известил Таубе, то, может быть, Стокс изменит свое мнение. В конце концов, Постоянный Комитет вовсе не исключает возможность образований всевозможных обществ и групп, посвященных мирной идее Пакта. Ведь в разных странах такие группы и общества существуют: и в Латвии, и в Бельгии, и в Париже, и пр[очие].

Во всех последних письмах Ваших не было упоминаний о Фриде. Наверное, и в том секторе происходят какие-то шевеления. Конечно, Морис может кратко известить Кардаш[евского] о том, что Леви отошел, иначе еще и тут начнется переписка, которая окончится новым вредительством. Как я уже писал, можно бы об открытии древнего города сообщить Хьюиту, это максимум того, что сейчас может быть сделано. Хорошо, что Морис от моего имени принял приглашение Лагардии. К сроку мы пошлем ему и телеграмму. Если бы возникали и другие подобные обстоятельства, то, вполне естественно, Морис может от моего имени принимать такие полезные приглашения. Как хорошо, что теперь письма не попадают во враждебные руки. Надо думать, немало писем не достигло своего назначения. Во всем мире, как Вы видите, слагается невозможное положение. Естественно, пространственные токи могут отражаться и на здоровье. Потому берегите здоровье, всеми силами берегите свое единение, которое прежде всего укрепит и здоровье и сложит удачу. Сколько маленьких обстоятельств делают из урожая сам-четыреста всего сам-пять[310]310
  Сам – старая крестьянская единица измерения урожая, представляющая собой отношение объема собранного урожая к посеянным семенам.


[Закрыть]. А теперь каждое зернышко так ценно! Вот и здоровье Е.И. все еще не хорошо, трудные времена во всех отношениях! Но Вы знаете и в сердце чувствуете, что победа решена, лишь бы сделать ее как можно ярче, и это в руках всех сотрудников и друзей. Шлем Вам, родные, самые сердечные мысли и знаем, что священный дозор и неусыпен, и прочен. Сейчас в летнее время мускуса не достать, и вообще он почему-то поразительно сократился. Имейте в виду, что бобровая струя (кастореум) дает очень хорошие результаты, так же как и спермин д-ра Пеля в Германии для приема внутрь. Мы здесь принимаем фосфорин – хотя он действует медленно, но само вещество его полезно. Итак, будем ждать сведений о поездке К[атрин] и Фр[ансис], о наших Комитетах. Очень тронуты отношением кн[ягини] Шаховской. Любопытно, какие такие люди, и даже будто бы неплохие, занимаются злословием. Как замечательно сказала Шаховская об устройстве митинга, но опасаемся, что по летнему времени и по разрозненности умов эта идея очень трудно выполнима. Ведь такие митинги должны быть вполне четко подготовлены заблаговременно, иначе они могут вылиться вместо пользы в безобразный хаос. Нужно быть уверенным и в ораторах, и в общем настроении умов. При существующей подпольной работе – не будем закрывать глаза и на черную ложу – необходимо учитывать все обстоятельства. Ведь Глиин не один, там есть и Кар., и управляющий Ст[арого] Дома, и Тег., и всякие подобные. Прекрасно сказал Морису раввин об одержании – все это гораздо серьезнее, нежели люди привыкли думать. Ведь многие являются послушным орудием даже бессознательно для наущения Черн[ой] Ложи. Ведь люди настолько не привыкли думать, что, допуская вмешательство Светлых Сил, в то же время забывают о многочисленных и изощреннейших воздействиях со стороны черн[ых] сил.

Еще раз шлем всем Вам наши лучшие мысли. Берегите себя.

Сердцем и духом с Вами,

Н.Р.

83
Н.К.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

12 мая 1936 г. Наггар

Дорогие Друзья, недавно посылал я Вам крик моего сердца по поводу отвратительной газетной клеветы, в которой меня обозвали «спай»[311]311
  Spy (англ.) – шпион.


[Закрыть]. Теперь к этому крику боли я должен присоединить и еще один, не менее трагический и потрясающий.

Вы сообщили мне в последней почте о том, что Налоговый Деп[артамент] настаивает на том, что экспедиционные суммы являются моим личным доходом. Несмотря на полную очевидность, подкрепленную и Вашими показаниями, Налоговый Деп[артамент] пытается настаивать на том, что десять лет тому назад я не заплатил налога с экспедиционных сумм, хотя каждому известно, что таковые суммы налогам не подлежат. В этой странной, необъяснимой процедуре ясно лишь то, что и Вам хорошо известно, ибо фактически ясно, что из средств, находящихся под вопросом, совершались платежи по экспедиции. З. и М. Лихтман и Фр[ансис] Грант отлично знают это бесспорное обстоятельство.

О другом плачет мое сердце. Шестнадцать лет я работал для Америки, я принес этой стране лучшие результаты зрелых лет моего творчества. В писаниях моих, посвященных Культуре, Знанию и Искусству, я так горячо говорил об Америке, как дай Бог, чтобы говорили природные американцы. И вот теперь по мановению какой-то злой силы та же Америка, сердечно принявшая и приветствовавшая меня, теперь за мои шестнадцатилетние труды хочет выдать мне два ордена – орден «Спай» и орден «Фрод»[312]312
  Fraud (англ.) – плут, мошенник.


[Закрыть]. Какая трагическая страница моей автобиографии получается! В то время как Югославия отличает меня Большим Крестом Ордена Св. Саввы, Америка же приуготовляет мне вышесказанные ордена. Судя по размерам клеветнических газетных статей и по странному обороту дел в Налоговом Деп[артаменте], вероятно, эти оба ордена тоже приуготовляются высшей степени.

Правда за нами! И Вы, наши друзья, отлично знаете это. Но позволительно спросить общественное мнение, возможно ли за 45 лет культурной деятельности приуготовлять отличие [в виде] орденов «Спай» и «Фрод»? Когда Вы ознакомляетесь с тремя тысячами картин, за содержание которых я отвечаю всем моим сознанием, когда Вы читаете десятки моих книг и брошюр, написанных в защиту культуры, красоты и знания, то неужели же найдется настолько каменное сердце, чтобы отметить эти 45-летние труды орденами «Спай» и «Фрод»? Возможно ли вообще, чтобы какой-то злоумышленник, подстрекаемый темными силами, мог одним мановением руки, одним лжесвидетельством опрокидывать результаты 45-летней деятельности, оцененной многими странами?

Какое сопоставление – на Востоке меня называют «Русский Риши», а в Америке – «Спай» и «Фрод». В чем же дело? Человеческое сознание отказывается пояснить и дать доводы к таким несоизмеримостям. В чьей же характеристике нужно искать причину? Я сам юрист по образованию. Если бы мне в свое время предстало такое вопиющее дело, то я прежде всего спросил бы само лицо, о котором кто-то дерзает говорить в таких оскорбительных и недопустимых выражениях. Я бы положил на весы все результаты трудов опорочиваемого деятеля и сопоставил бы все качества его работы со свойствами людей, его порочащих.

Спай и фрод, по-русски говоря – шпионство и мошенничество, являются самыми тяжкими обвинениями после убийства. Но клевета и обвинения в этих двух преступлениях также являются почти равносильными убийству. Кто же эти люди, если вообще возможно назвать их людьми, которые так легкомысленно бросают позорные клички, видимо, сделавшиеся им почему-то обиходными и самыми привычными? Какого же времени эти знаки?

Ведь существуют же законодательства, которые сурово карают клевету, ибо эти законодатели понимали, что клевета есть больше, чем убийство. Нож убивает тело, а клевета убивает и доброе имя, и душу, и здоровье. Для человечества клевета есть позорнейшая болезнь, доказывающая низость души и разложение духа. Темная рука наносит удар, анонимно оповещая по всему свету о шпионстве, при этом шепчется, что сведения получены от высокого должностного лица. Этот удар сверкнул по всему миру, но темная сила видит, что жертва еще жива. Нужно изобрести еще какой-то яд удушения; этикетка «фрод» наклеена на склянке с достаточно сильным ядом. Вот такой-то яд и приличествует темной силе, которая не стесняется вводить в заблуждение и правительства, и все, что только имеет уши.

Уже давно писал я о том, что темные силы всегда организованны и нередко доходят даже до самоотвержения во зле[313]313
  Рерих Н. Самоотвержение зла // Рерих Н. Священный Дозор. Харбин, 1934. С. 37–42. На англ. яз.: Roerich N. Self-Sacrifice of Evil: (Diary Leaves) // The Educational Review. Madras, 1934. Vol. 40, Nov., No. 11. P. 717–719.


[Закрыть]. Как ядовитые насекомые, они предпочитают издохнуть после укуса, но все же ужалить и впустить яд. Но не можем же мы сопоставлять людей с насекомыми. Не можем же предполагать, что по мановению одного злоумышленника целая страна может бросаться такими орденами-отличиями, как «Спай» и «Фрод»! Знаю, как негодуют друзья и все честные люди. Знаю, что они понимают, насколько злоумышленник готов обмануть и правительство, и весь мир, лишь бы выплеснуть яд ненависти.

Все происходящее так несоизмеримо и насыщено необъяснимой ненавистью, что мне хочется спросить Вас, Друзья: вероятно, на месте Вам виднее, какие же обстоятельства могут заставить правительство, высоких правительственных лиц, некоторых ученых и художников вместе со злоумышленниками произносить формулы «спай» и «фрод»? Ведь эти позорные формулы запечатлены не легкокрылыми словами, но они напечатаны, и написаны, и широко разосланы по всему миру. Точно бы некто старался, чтобы эти недопустимые в истории Культуры Искусств формулы были бы несмываемо запечатлены.

Неужели же Америка за все мои труды в ее пользу, за все мое апологетство и доброжелательство к ней почтила меня лобным местом? Друзья мои, что же происходит в стране, если такое попирание культурной деятельности возможно при безмолвии народа! На этом безотрадном фоне ярко выделяются имена истинных наших Друзей, благороднейших сынов и дочерей своей страны. Храню надежду, что глас этих благородных свидетелей будет услышан и трагическая страница заменится Справедливостью.

Именно как Свидетелям, знавшим все мои пути и побуждения, пишу Вам. Чуете ли всю боль сердца?

Н.Рерих

84
Н.К.Рерих – Р.Я.Рудзитису

12 мая 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Дорогой Рихард Яковлевич,

Получили Ваши прекрасные письма от 30-го по 2-е. Получили их перед самой отправкой воздушной почты, и потому спешу ответить Вам сейчас же. Е.И. все еще нездорова, и потому пишу и за нее. Очень медленно идет поправление, да и современные обстоятельства не способствуют. Дай Бог, чтобы Ваше собрание, бывшее позавчера, привело бы к мирным соответственно к нынешним обстоятельствам решениям. Очень рады, что Вы и Ваши сочлены понимаете нашу точку зрения и ту особую осмотрительность, которая диктуется обстоятельствами. Благодарю за присланную газету «Радость о Книге»[314]314
  Рерих Н.К. Радость о книге // Сегодня. Rīgā, 1936. 2 мая, № 121, суббота. С. 2.


[Закрыть]. Вы отметили очень характерный пропуск, и для меня совершенно непонятный, ибо в этой фразе я именно хотел отметить достижения Латвии. Благодарим и Валковского за газеты. Будем очень рады, если назначаемый председатель культурного объединения окажется именно тем желательным лицом, как Вы это указываете. Нас очень поразило Ваше сообщение о том, что книга «Свящ[енный] Дозор» продается в Риге. По моим сведениям, она была запрещена харб[инской] цензурой. Кроме того, книга эта принадлежит мне, и потому мне надлежало бы знать о ее движении. Будьте добры, приобретите для нас и пришлите сюда два экземпляра. Весьма интересно, совпадает ли ее текст с присланным Вам экземпляром? Что-то весьма таинственное звучит около этой книги. Нельзя ли узнать в книжных торговлях, много ли имеется продажных экземпляров? И не знают ли книгопродавцы, имеется ли книга в Париже, в Берлине, в Югославии и в других местах? Если для печатаемых книг еще не разрешено издательство «АГНИ», то ведь вполне возможно употребить присланный знак как заставку и, может быть, соединить его со словом «Огонь» по-латышски. Впрочем, на месте Вам виднее, как легче и лучше устроить ко Благу. Ведь и кооператив – сотрудничество – заключается не в формальной бумаге, а по существу, в сердечном содружестве.

Очень рады слышать, что «Врата в Будущее» уже набираются. А «Общ[ина]», вероятно, уже и напечатана. Радуемся, что Гар[альд] Фел[иксович] сделался активным членом, и весьма было горестно слышать о некоторых переживаниях. Поистине, как сказано, «радость есть особая мудрость». Тем более можно ценить радость о Свете. Относительно Ал[ексеевых] уже было сказано совершенно определенно. Вообще, Вы можете не раз убедиться в жизни, какие бывают последствия одержания. Спешу отправить. Пожелаем Вам, всем друзьям-сочленам успех и радость. Скажите мой привет Судрабкалну. Кто напишет о «Вратах в Будущее» для «Сегодня»?

Всего светлого. Сердцем и духом с Вами.

Прилагаемое воспроизведение можно было бы закантовать на темно-коричневом фоне и повесить в помещении общ[ест]ва.

85
Н.К.Рерих – В.А.Дукшта-Дукшинской

14 мая 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Дорогая Вера Александровна,

В Вашем последнем письме, нами вчера полученном, Вы сообщаете нам любопытнейшие человеческие документы. Конечно, когда Вы прочтете прилагаемый мной записной лист «Эпика Скорби»[315]315
  Рерих Н. Эпика скорби // Рерих Н. Листы дневника. М.: МЦР, 1995. Т. 1. С. 79–80.


[Закрыть] и речение из Св[ященного] Евангелия от Св[ятого] Луки – «Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо»[316]316
  Лк. 6:26.


[Закрыть], – из этого Вы поймете, насколько мы понимаем Ваше сообщение. Очень показательно для нашего века Ваше сообщение о Принце. Хотя Вы сами отмечаете, что Принц настолько неуравновешенный человек, что в первой половине своей книги хвалит то самое, что во второй половине ругает, но все-таки его поступок остается в пределах явной ненормальности.

Книг его я вообще не знал. Вернувшись из нашей экспедиции, я нашел присланные им книги с посвящением мне, копию которого прилагаю для Вашего и Ваших друзей сведения. Не успел я ответить Принцу, как осведомился о том, что между ним и председателем нашего Латвийского Общества К.И.Стуре произошла крупная размолвка. Стуре указал Принцу на некоторые места книг его, с которыми он был не согласен, а Принц, воспламененный авторским самолюбием, сразу же возненавидел его. Нам остается совершенно неизвестным, по какой причине г-н Принц сразу же перенес эту ненависть и на нас, и на книги, и на все сущее. Согласитесь сами, что выражение его посвящения, мне присланного, слишком далеко от ненависти, в которую он впал. Впрочем, и сам Принц в посвящении не скрывает, что он страдает от империла, не правда ли, этим все сказано.

Говорить о том, что в первых книгах выражено одно, а в последних указуется нечто противоположное и несовместимое, – это такой абсурд, о котором нельзя и говорить. Вообще, мне чрезвычайно тягостны все невежественные разговоры об антихристианстве. Повторять такую нелепость, вредную и кощунственную, могут лишь люди, которые и книги Учения не прочли сердечно, а с другой стороны, вообще не знают и всей нашей деятельности. Тот, кто читал мои «Пути Благословения»[317]317
  Рерих Н. Пути Благословения. New York – Paris – Riga – Harbin: Alatas, 1924.


[Закрыть], «Державу Света»[318]318
  Рерих Н. Держава Света. Southbury: Alatas, 1931


[Закрыть] или «Твердыню Пламенную»[319]319
  См. примечание 1 на с. 55.


[Закрыть] или «Священный Дозор»[320]320
  См. примечание 1 на с. 95.


[Закрыть] – если читавший честный человек, то не будет говорить кощунственные нелепости.

Также надеюсь, что достаточно известны целая тысяча моих картин на религиозные сюжеты и мое участие в построении семи храмов. Говорю это не для разъяснения Вам, ибо все это Вы и без того знаете. Упоминаю это лишь потому, что Вы в письме ссылаетесь на каких-то епископов и священников, которые почему-то злословят и злорадствуют. Думаю, что такие занятия для священнослужителей вообще невместны. Кроме того, полагаю, что епископы должны быть люди начитанные и просвещенные, которым и сущность моего художества и моих книг вполне известна.

Вообще, если кто-либо чего-то не вмещает, то и не должен чрезмерно утруждать себя тем, что в его природу не входит. Всякое постижение должно входить естественно, когда сердце наше и сознание открыты к познаванию добра. В мутном колодце добро не живет. Если ругают какие-то скверные люди, то такая ругань есть не что иное, как похвала. Было бы прескверно, если темные невежды и злонамеренные разлагатели стали бы хвалить – вот такая похвала была бы горше суперлативной ругани.

Елена Ивановна сейчас нездорова и напишет Вам, когда явится улучшение. Вообще, сейчас во всем мире свирепствует злейший Армагеддон, во время которого все истинно культурные силы должны быть в единении и взаимопонимании. Книгу Принца, о которой Вы поминаете, мы не видали и при ближайшей возможности выпишем ее. Во всяком случае, спасибо, что Вы уведомили нас об этой книге, которая, по-видимому, так четко характеризует самого ее автора. Помню, как мой учитель Куинджи, про которого завистники шептали невероятные небылицы, однажды, когда ему рассказали новую сплетню, задумался и сказал: «Странно, а ведь я этому человеку никакого добра не сделал». Так заметил старый мудрый мыслитель, о котором я храню самую светлую память.

Итак, еще раз спасибо Вам за письмо, полное добрых пожеланий. Посоветуйте ругателям быть осведомленнее и честнее. Спешу послать Вам это письмо с ближайшей воздушной почтой и предвижу, как Вы будете изумлены, читая посвящение Принца. Очевидно, и такие люди бывают. Но будем тверды в добре и неустанно будем нести в доспехе Света священный дозор. Слышали, что и эта книга моя имеется в рижских магазинах. Есть ли она и в Югославии? Е.И. шлет Вам душевный привет. Всего светлого Вам и друзьям Вашим.

Искренно.