Текст книги "Письма. Том III (1936)"

152
Е.И.Рерих, Н.К.Рерих – З.Г.Лихтман

28 августа 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

ДОВЕРИТЕЛЬНО

Родная наша Радночка, душевное Вам спасибо за все Вами делаемое. Из наших телеграмм Вы уже знаете, что прибавка не более и не менее как 100 квадратных футов поставила нас в очень трудное положение. Получились три несовместимые условия. В обеспечение десяти тысяч нужно дать вещей на двадцать тысяч, числом сорок и размерами в 160 квадратных футов. Вы, знающая размеры картин, проданных и Хиссу, и Палмер, и Гарден, и Крэну и др., понимаете, что три указанных условия абсолютно несовместимы. Если мы возьмем картин на 160 кв. футов, то стоимость их будет, во всяком случае, выше пятидесяти тысяч. Кроме того, сорок вещей на сто шестьдесят футов, Вы сами понимаете, не могут стоить двадцать тысяч. Ведь мы не имеем в виду декорации или настенные фрески. Чтобы выйти из этого сложного положения, созданного из-за художественной неосведомленности г-жи Рок, мы вышлем различным способом еще несколько посылок, из которых уже на месте Флор[ентина] выберет сообразно ценам все, что ей нравится, не ставя как единственное условие несчастную формулу о 160 кв. футах. Ведь первоначально разговор шел о пяти тысячах, за которые мы дали сорок, темпера стоимостью на 14 тысяч, считая их в десять тысяч. При этом руководствовались также и Вашим справедливым предположением, что небольшого размера вещами гораздо легче располагать, нежели двумя-тремя больших размеров. Именно мы отобрали ценные оригиналы, характеризующие Азию. Ведь в Америке так ценят такие документы путешествий. Кроме того, такие вещи и легче пересылать, ибо папки, на которых я уже работаю десятки лет (в Музее много вещей на этом картоне), упаковываются очень легко. А ведь понимаете, какие особые условия созданы злоумышленниками и должны быть преоборены очень разумно.

Согласно Вашей телеграмме, спрашивающей, сколько вещей на десять тысяч, мы, полагая, что это относится к первоначально предположенным пяти, ответили, что обеспечиваем их вещами на десять тысяч. Конечно, за будущие пять тысяч мы пришлем и еще набор вещей, из которых на месте можно соответственно выбрать. Из телеграмм Вы понимаете, что этот агримент в его теперешнем виде подписать невозможно, ведь нельзя же к картинам или пришить, или отрезать их часть. И, наверное, никто не будет настаивать, чтобы за десять тысяч было бы дано на пятьдесят тысяч. Ведь такое обесценение, если бы широко разошлось, нанесло бы окончательный удар всем дальнейшим возможностям и продвижению. Впрочем, главное дело не в условии агримента, а в самом имуществе, о котором идет речь. Теперь единственно главным обстоятельством будет посылка вещей, из которых на месте делается выбор. К такой посылке мы и принимаем соответственные меры. Конечно, Вы знаете, что парселем нельзя посылать вещи большего размера, нежели уже две полученных; чтобы отчасти преобороть и это затруднение, мы сделали следующую посылку уже без рам – на месте, конечно, можно иметь рамки приблизительно такого же вида и размера. Вы помните, сколько в Музее выпуклых полукруглых рам, которые были сделаны простым и дешевым способом в Америке. За подобные рамы со стеклами и второй предохранительной папкой с внутренней стороны можно удержать из следующей суммы от Флор[ентины]. Мы понимаем, что первые полторы тысячи уже в пути. Также Вы поймете, что мы потому теперь же запрашивали телеграммою о стоимости рам, чтобы ко времени получения картонов сразу их обрамить и под стекло и уже в таком виде показать Флор[ентине].

Мы нисколько не огорчаемся выражениями, составленными г-жою Рок, ибо, очевидно, она писала, имея в виду обычные товарные соглашения; за эти дни, конечно, придет Ваша разъясняющая телеграмма, как поступить с этим агриментом. Его легальное положение уже поколеблено, если можно не принимать во внимание и параграф о страховке. Подписать же его условно невозможно, ведь в животе и смерти Бог волен, и Вы особенно теперь глубоко понимаете, насколько каждая подпись должна точно соответствовать выражениям. Случись что-либо экстраординарное, и любой адвокат опрокинет агримент из-за невыполнения параграфа о страховке и за несчастную цифру о 160 кв. ф[утах], отвечающую именно 40 картинам. Весь риск за пересылку вещей и без того падает на нас. Значит, главное дело в том, чтобы так или иначе у Вас накопилось вещей на 20 тысяч стоимостью и даже несколько более, чтобы на месте было выбрано то, что нравится. Не забудем и то, что магистрат бывает здесь довольно редко, сейчас его здесь нет, а моторное сообщение с Кулу вообще прервано, ибо из-за ливней в шестидесяти местах обвалилась дорога. Спрашивается, как же можем мы ручаться, что отправленные вещи могут доплыть именно в трехмесячный срок? Движение грузовых пароходов нерегулярно и его нельзя форсировать. Конечно, Флор[ентина] как друг отлично понимает, что все эти неисполнимые условности могут рождаться лишь в уме адвоката, не знающего местных и всех прочих условий. Мы же хотим сделать как можно проще и лучше. Потому, не ожидая Ваших разъясняющих телеграмм, будем посылать и по городским, и по загородным адресам частичные посылки, которые накопятся в «Аруне», и там произведется выбор. По всем соображениям, и материальным и духовным, это место удобно. Тем более что Амр[ида] может сделать выбор и для себя. Конечно, Вы прочтете это письмо с Амр[идой], ведь она-то поймет все особые обстоятельства дела. Итак, мы будем посылать вещи всеми способами, а Вы сделаете как лучше.

Шлем всю любовь. Храните здоровье.

[Е. и Н. Р.]

153
Н.К.Рерих – Р.Я.Рудзитису

28 августа 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Родной Рихард Яковлевич,

Пишу вам несколько строк, чтобы поспеть на сегодняшнюю воздушную почту. На пути столько поломок от дождей, что чем скорее отправить, тем лучше. Да и Вы весьма мудро отмечаете необходимость спешности в Вашем последнем письме к Елене Ивановне, только что полученном. Действительно, всякая спешность нужна. Обложка может быть для «Нерушимого» такого же цвета, как в «Мире Огненном», и напечатать на ней можно тою же краскою, как на «М[ире] О[гненном]». Что касается бумаги для самой книги, то лишь бы она была не тоньше, чем в полученных нами «Вратах в Будущее». Очень тонкая бумага легко мнется и ломается, к тому же более пухлая бумага всегда была не только не дороже, но даже дешевле тонкой. На пухлой бумаге и шрифт ложится более жирно и отчетливо.

Кто именно пишет отзывы для рижских газет о «Вратах в Будущее»? Сами ли Вы, или Судрабкалн, или Пильский, или кто иной из доброжелательствующих? Из присланного Вами отзыва Пильского видно, что он точно бы хотел писать о Пакте. Досмотрите, чтобы о Швеции сейчас ничего дурного не писалось в связи с нами. Дайте Пильскому Рижский Сборник и книги о Пакте, если лишние имеются. Как гремит Армагеддон, но предсужденное неисповедимыми путями сбывается. Тороплюсь отправить – с нетерпением ждем вестей относительно Швеции. Е.И. скоро пришлет продолжение «Аума». В субботу выслали Вам страницы, о которых Вы писали, для Вашего манускрипта «Аум». Сердечный привет Вашей супруге и всем друзьям от всех нас.

Духом с Вами.

Если будете писать в Харбин, то, пожалуйста, пишите так, чтобы каждый местный жандарм мог бы прочесть в свое удовольствие, – многих имен вообще лучше не поминайте. Недавно читали в газетах, что там хватают невинных людей и льют им в нос керосин, – комментарии излишни.

154
Н.К.Рерих – Ф.Сутро*

28 августа 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Для архива г-жи З.Лихтман ДОВЕРИТЕЛЬНО

Дорогая г-жа Сутро!

Пожалуйста, примите нашу глубокую признательность за Ваше поистине сердечное участие, которое Вы так щедро оказываете всей нашей культурной деятельности. Мы со своей стороны желаем выразить Вам нашу сердечную дружбу и всегда готовы выполнить Ваши пожелания.

Г-жа Рерих уже начала отправлять отсюда несколькими партиями картины, из которых Вы сможете выбрать те, которые Вам больше понравятся. Мы постарались сделать так, как Вы просили, так что Вы на месте легко выберете. Вы знаете, что при отправке мы должны принять в соображение и размеры, и вес. Так, самый легкий и быстрый способ – это посылка, но на нее, как известно, налагаются ограничения по длине, объему и весу. Поэтому, чтобы отправить картины разного размера, помимо почтовых посылок будут также отправки пароходной почтой; мы горячо надеемся, что они дойдут до Вас без осложнений и неудобств. Только подумать, что злобный преступник может до такой степени осложнить даже такие простые человеческие отношения. Можно ли было когда-нибудь представить, что придется так серьезно обсуждать даже сами средства транспортировки. Но преступность трех злоумышленников простирается по различным направлениям. Конечно, нет нужды снова повторять все, что Вы и так знаете во всех подробностях.

Ваша благородная защита записана на страницы истории борьбы с нападениями и вандализмом как одна из самых красивых глав. Зина пишет, что, когда она показывает копию Вашего письма к другу в Париж, оно производит на всех замечательное впечатление. Первый отзыв о Вашей книге, написанный полковником А.Э.Маном, кавалером ордена «За боевые заслуги», в журнале «India Monthly», уже отправлен Вам бандеролью. Конечно, лично я бы отметил другие яркие фрагменты Вашей книги, но следует принимать во внимание человеческую психологию. В начале сентября мы ожидаем дальнейших отзывов в одном из передовых индийских журналов.

Надеемся, что жаркое лето не утомило Вас и что Ваша неустанная гуманистическая деятельность не помешала Вам хотя бы немного отдохнуть.

Г-жа Рерих, чье здоровье в последнее время снова очень неудовлетворительно, шлет Вам свои сердечные мысли и лучшие пожелания. Пожалуйста, примите еще раз от всех нас не только нашу глубокую признательность, но также и лучшие чувства искренней дружбы.

Сердечно.

Духом с Вами.

155
Е.И.Рерих, Н.К.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

30–31 августа 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 96

Родные наши З[ина], Фр[ансис], Амр[ида] и М[орис], по-видимому, и сегодня Вашей воздушной почты не будет, ибо по состоянию путей это можно ожидать. Иногда все-таки кажется, что кто-то не представляет себе ни здешних расстояний, ни самих путей, ни местожительства должностных лиц. Городским жителям иногда совершенно невозможно представить себе, чтобы на несколько дней пути не было консула или магистрат жил бы в удаленном месте, находясь в постоянных долговременных разъездах. Так же точно далеко не все представляют себе и местные температуры. Даже для проезжающих через океаны в лучшие температурные времена трудно себе [представить], каково там бывает при других обстоятельствах, впрочем, и Вы помните ночь в Бенаресе. Вспоминаем, как мы прошли горный перевал Соджи в самое благоприятное время. Когда же нам показали снимки с того же места в другие сроки, то мы искренно не могли поверить, чтобы это был тот самый путь. Даже здешний ближайший перевал в Ротанг представляет из себя совершенно противоположную видимость в разные сроки. Можно себе представить, какие новые злоумышления подготовляют преступники. Совет получен, чтобы оттягивать суд, ибо подойдут новые обстоятельства. Надеемся, что адвокаты будут того же мнения и никто не будет упорствовать на несвоевременном ускорении. Ведь условия настолько изменяются, что все время приходится быть соизмеримым и понимать, что успех зависит от целесообразности – когда ускорение, а когда замедление. Страшно подумать о темном вредительстве Леви. Одновременно он приносит вред и в общечеловеческом смысле, и в отношении своего вероисповедания, и в отношении своего масонства. Во всех трех областях найдутся люди, которые ужаснутся, видя такое бесчеловечное, безобразное преступление. Еще раз можем оценить Совет, чтобы Морис посещал определенных деятелей. Если преступление и вредительство Леви ужасны, то насколько благородны останутся в истории культуры поступки Мориса, которые, конечно, будут оценены людьми всех трех помянутых категорий. В особенности сейчас, среди происходящего Армагеддона, каждый должен помнить, что его деятельность включается в широкие пределы всего происходящего. Скоро уже каждому воздастся или с каждого спросится за сущность и методы его действий. Разве не замечательно, что [в] действительно указанные сроки происходят события, которые должны обратить на себя внимание всех мыслителей.

Вот уже 31-е, последний день августа. Ваши последние письма были от 8 авг[уста], а теперь, видимо, почтовые пути попортились. Возвращаемся к Совету о том, что кроме пресловутого трио существуют и другие пути черной ложи. Очень может быть, что и сам Глиин и даже Ст[арый] Дом, в свою очередь, получают толчок откуда-то. Может быть, причастны и те силы, которые всегда работали против России, как, например, мы видим из мемуаров Витте. Среди врагов Р[оссии] находился в свое время и Теод[ор] Руз[вельт], кто знает, какие ответвления существуют. Весьма поучительно было бы знать, какие словоизвержения исходят от трио, когда к ним приходят посторонние посетители, справляясь о Школе, о «Прессе», о Музее. Ведь, наверное, каждому такому посетителю читается целая черная лекция. Может быть, отголоски этих лекций дойдут и до Вас и могут дать соответствующее направление мысли. Ведь даже Шрак, и тот принес любопытное сообщение. А ведь таких вопрошателей, наверное, очень много.

Получилась очень хорошая статья, написанная индусом в Бомбее, который, как Зина помнит, был в Нью-Йорке. С удовольствием ознакомились с диссертацией Пэлиана, которую, как он просит, возвратим ему. Если у него будет издатель на его предыдущую книгу, то, может быть, он найдет и на эту. Он пишет, что он послал с белокурой нам книгу, но тут же мудро предполагает, что, может быть, она до нас и не дошла. Он совершенно прав: мы его книги не получили. Во всяком случае, теперешняя его диссертация, да еще с предисловием Радос[авлевича], была бы чрезвычайно своевременна. Если можете ему помочь каким-либо советом, то сделайте это. Он хотел иметь несколько клише, чтобы иллюстрировать книгу, – ведь у нас в Нью-Йорке их такое множество. На днях вышлем Вам отпечатанную журналом «Ионг-Билдер» библиографию[492]492
  См. примечание 1 на с. 362.


[Закрыть], она очень пригодится для Бостонской выставки. Конечно, очень многое не могло войти в нее, ибо здесь невозможно собрать все материалы, но все же она будет внушительной и полезной. Ведь Бостонская выставка по своему внутреннему значению сейчас чрезвычайно важна. Такой отклик Америки ожидается во многих странах. Очень просим Франсис немедленно же по открытии выставки прислать нам о ней коммюнике, которое появится во многих журналах разных стран. Размерами коммюнике можно не стесняться, ибо ежемесячные журналы любят внушительные сообщения. Передайте наш привет обоим Россам, очень их помним и сердечно вспоминаем. Теос[офы] продолжают просить статьи, и мы уже послали третью. Также посылаем в журналы статьи Фосдика, и таким образом рикошетом для америк[анской] прессы его имя будет укрепляться. Журнал «Сколар» – очень хороший солидный журнал. Как я уже писал, все Вы время от времени могли бы присылать нам, наверное, имеющиеся у Вас статьи. Например, адрес Зины учащимся был очень охотно помещен в «Едьюкешенел Ревью». Мою книгу «Врата в Будущее» я пошлю отсюда Моcкову, Гребенщикову и Завадскому. При случае спросите, получат ли они ее, но бандероль всегда идет медленно. Получили ли Вы вторую часть книги Клизовского «Осн[овы] Н[ового] Мировоззрения»[493]493
  Клизовский А.И. Основы миропонимания Новой Эпохи. Т. 2. Рига, 1936.


[Закрыть]? Сколько книг «Общ[ины]» Вы получили из Риги? Теперь так много говорится о всяких кооперативах, что книга эта является особенно своевременной. Дайте одну копию Форману. В конце сент[ября] уже будет печататься «Аум» и собираться новая [книга] – «Братство».

Обложка библиографии произведений Н.К.Рериха и литературы о его жизни и творчестве (Карачи, 1936)

Страница из библиографии произведений Н.К.Рериха

Итак, досмотрите очень пристально, не протекает ли что-либо злое по боковым путям. Все относящееся до клеветы собирайте, чтобы этот материал был всегда под рукой. Вы знаете теперь, как отразилась клевета на кор[ичневых] книжках[494]494
  См. примечание 1 на с. 133.


[Закрыть] в Париже.

Родные наши, все мысли с Вами. Сердцем с В[ами].

156
Н.К.Рерих, Е.И.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

3–4 сентября 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

№ 97

Родные наши З[ина], Фр[ансис], Амр[ида] и М[орис], сегодня уже 14-й день, как нет Ваших писем. Может быть, это от испорченных путей, а может быть, от какого-то несчастья с аэропланом. Мы читали, что один почтовый аэроплан упал, но отсюда трудно понять, был ли это аэроплан, сюда или отсюда везший воздушную почту. Также беспокоимся, получено ли Вами письмо Хорша в оригинале от 8 дек[абря] [19]24 года? Оно было послано Вам отсюда пароходною почтою двадцать четвертого июля, а сейчас уже третье сент[ября]. Беспокоимся, тем более что было условлено, что по получении его в телеграмме будет Вами это отмечено. В письме Плаута к Зине от 27 июля сказано, что ему нужен или оригинал, или же фотостат этого письма. Спрашивается, почему же несколько дней до этого он настаивал на посылке именно оригинала?! Дай Бог, что[бы] письмо Хорша дошло в сохранности.

Вам будет интересно знать, что мадам де Во остается вполне дружественной, чему свидетельствуют ее письма. Только что она прислала письмо, извещая об открытии Музея в Брюгге, где побывала одна из ее приятельниц. Мадам де Во возмущается разрушениями, происходящими в Испании, и вспоминает, насколько неотложны основы нашего Пакта. В прошлом письме мы упоминали о брошюре, посвященной Пакту, изданной неведомыми нам друзьями в Польше. Теперь мы получили разъяснения об этой симпатичной группе. Оказывается, что брошюра издана в 10 000 экземплярах и группа эта ездит по всей Польше, широко распространяя основы Пакта. Предполагаются и другие переводы и издания, как они выражаются, «касающиеся дел Рериха». Посылаем Вам выдержки из диссертации Пэлеана. В этой форме мы дадим их в хороший журнал. Манускрипт всей лекции по просьбе Пэлеана ему возвращаем. Обращаем Ваше внимание на то, что эта работа написана весьма вдумчиво и с автором нужно сохранить лучшие отношения. Ведь мыслящих людей так мало! Кроме того, если бы трио затронули вопросы философии, то ссылка на научную докторскую диссертацию была бы более чем уместна. Кстати, покажите Миллеру и публишерам прилагаемые здесь выдержки, ведь им непременно нужно знать доводы и с этой стороны.

Вы уже получили нашу телеграмму о желательности, чтобы защита музейных картин и Корпорации [картин] Р[ериха] была бы в руках Милл[ера]. Во-первых, уже давно было Сказано, что Милл[ер] полезен для Музея, а во-вторых, если публишеры не могут справиться со всем комплексом дел, то выделение такой части становится повелительным. Невозможно, продолжая лишь одну сторону дела, тем самым упустить и провалить все другие также чрезвычайно важные ответвления. Также постоянно Повторяется, что трио вместе с черной ложей задалось целью разрушить основной авторитет, чтобы тем легче уничтожить все остальное. Ведь поверх всяких легальных подробностей и условностей все-таки остается общественное мнение, вот почему было обращено главное внимание на единение и построение общественного мнения, вернее, его поддержание.

Посылаем также маленький лифлет «Живая Школа», серия № 14 в издании журнала «Мира»[495]495
  A Living School. Mira Series 14. Hyderabad, 1936.


[Закрыть]. Помимо трогательных местных определительных такие маленькие лифлеты являются одним из самых лучших распространительных средств. Скажут, что многие получатели таких лифлетов бросают их в корзину, не читая, но пути распространения неисповедимы и упорное пробиван[ие] толщи в конце концов дает замечательные результаты. Так, например, целый ряд лет мы получали маленькие лифлеты от Эпифан-колледжа, а теперь они вдруг расцвели в целый журнал. Таким порядком можно видеть, что, по завету Конфуция, «если каждый день будут приносить горсть земли, то с годами создастся целая гора». Этот мудрый совет приложим во всех областях жизни.

Получили также мы Меморандум Дона о состоянии Школы. Положительно, устройство маленького Совета Школы из четырех-пяти преподавателей было бы весьма уместным шагом и еще более затруднило бы разрушительные планы трио. Хорошо было бы, чтобы Вы все уже теперь собирали бы всякие данные, которые могут пригодиться в деле о клевете. Ведь трио уже и теперь при разборе у рефери может вытаскивать всякие клеветнические измышления. Между прочим, имейте в виду, что в случае ссылок на харбинских мракобесов Вы можете сослаться на харбинский эпизод с Шаляпиным, у Зины он имеется из местных газет, а потому посылаем еще одну копию для Франсис. Мы уже послали Вам книжку Клизовского «Правда о Масонстве»[496]496
  Клизовский А.И. Правда о масонстве. Рига, б/д. Является возражением на книгу: Иванов В.Ф. Православный мир и масонство. Харбин, 1935.


[Закрыть], в которой достаточно осуждена темная клевета Вас[илия] Иванова. У Вас же имеется и письмо из Японского Гаймушо, и письмо в газеты монгольского князя Де-вана. Конечно, все эти документы у Вас хранятся в одном файле. Кроме всего, Вы также знаете, что Старый Дом уже в [19]34 году дал приказ не оказывать содействия, а ведь такой приказ в местном понимании значит «всеми силами вредительствовать». Вот где корень зла! Помните об этих телеграммах, копия которых была у Франсис. Впрочем, они имеются и у нас. Значит, всякие мракобесы явились лишь веточками из того же корня зла, посеянного в разных странах. Ужасно наблюдать такое вредительство. Будем надеяться, что люди наконец прозреют, кто вводит их в заблуждения и во всякий ущерб.

4. IX. И сегодня нет ни писем, ни телеграммы, и мы очень беспокоимся, дошло ли к Вам письмо Леви о погашении всех лоанов. Слышали ли Вы о детективной книге Кузена? Вот уж, истинно, когда Бог наказать захочет, ум отнимет! Ведь это же блестящий козырь в руках его врагов! Кто мог его надоумить? О многом хорошем хотелось бы сказать, но оно не укладывается в почту. Вообще, как это жаль, что всякие экстраординарные условия вносят такое множество всяких предпосылок. Посылаем ревью за август. Когда так или иначе вырешится вопрос о Бюллетене, и такие материалы будут полезны. Такие списки помогают держать в памяти очень многих друзей и доброжелателей. Иначе, как мы постоянно убеждаемся, очень доброжелательные возможности случайно ускользают и имена ценных людей стираются. Жизнь так сложна, что без систематичных записей невозможно! Все теперешнее злоумышление трио построено лишь на надежде их, что нами что-то не записано вовремя и какие-то возможности не использованы. Теперь они твердо вспоминают давнюю формулу, как нужно хранить и вовремя использовать каждый плюс. Регистрировано ли Общество? Если Комитет считается как-то информал[497]497
  Informal (англ.) – неофициальный.


[Закрыть], то регистрированное Общество уже никто не обвинит в неформальности. В какое боевое время дойдет э[то] письмо! Шлем и Вам всем, и дорогим друзьям, как Флор[ентина] и Стокс, Фосд[ик], Инге и Дон, и всем близким лучший привет и горячо ждем Ваших вестей. Храните все Ваше ближайшее светлое оружие – единение и здоровье.

Сердцем и духом с Вами,

Н. и Е. Р.

Е.И. все время недомогает.