Текст книги "Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя"

– Хорошо, отправляйте их к самолету, а я пока займусь лодкой.

В сопровождении одного бойца бывшие пленные зашагали к месту стоянки самолета.

– Голодные, а поесть не попросили, – пробормотал я, провожая их взглядом.

– Похоже, не врали, действительно бывшие пленные, – тоже наблюдая за уходившими, ответил майор.

Кивнув, повернулся к бойцам, которые уже расстелили лодку и приготовили весла. Достав из сумки ножной насос, я присоединил его к клапану и велел накачивать.

Пока бойцы по очереди работали насосом, я кивнул на противоположный берег и сказал майору:

– До схрона еще метров двести. Там дерево приметное, дуб высохший стоит, видимо, погиб от чего-то. Пять метров на север, и будет схрон.

– Минирован?

– Нет, но специальным порошком посыпали. Тем, что запах отбивает. «Антисобакин» называется.

– Не слышал, – покачал головой Славич.

Бывшие пленные. Оккупированная территория.

У старой границы, хвойный лес. То же время

Сопровождавший боец, несмотря на молодость – на вид ему дашь не более девятнадцати, – показывал неплохую профессиональную подготовку. Во-первых, руки им не развязали. Как пояснил майор, сперва сядем в расположении транспортного полка, а там видно будет. Во-вторых, повесив на плечо их карабин и держа наготове автомат неизвестной конструкции, боец шел в десяти метрах от них, не давая шанса на нападение и побег. Бывшие пленные были опытными заключенными и с конвоирами ходили не раз, так что оценили предосторожность конопатого бойца.

– Боец, это правда, что у вас тут где-то самолет есть? – закинул удочку один из пленных, летчик.

– Не разговаривать, скорость движения не уменьшать, – тоже немного притормозив, приказал боец строгим голосом. Шли они минут тридцать, когда, выбравшись на опушку, увидели вдруг пятнистую тушу транспортника, видневшуюся сквозь маскировку из елок.

– Филиппов, ты кого привел? – к ним направился еще один осназовец. Судя по командным интонациям, офицер.

– Обнаружили по ходу движения, товарищ старший лейтенант. Говорят, что бывшие пленные, офицеры. Товарищ майор приказал держать их под охраной до посадки на своем аэродроме, – передав карабин, ответил боец.

– Ясно. Свободен, – махнул рукой лейтенант, с интересом разглядывая пленных.

– Есть, – кивнул боец и почти мгновенно скрылся в лесу.

– Егор?! – послышался рядом изумленный выдох.

Один из пленных, тот, что летчик, удивленно повернул голову и посмотрел на привставшего на колени командира в таком же летном комбинезоне, как и у подполковника Суворова.

– Сашка?! – обрадованно воскликнул тот в ответ.

Подбежавший командир самолета сграбастал в объятия бывшего пленного летчика. Тот со связанными руками не мог ответить ему тем же.

– Брат это мой, младший. Пропал без вести в начале войны, – пояснил он осназовцу.

– Понятно, – покачал головой лейтенант и добавил в изумлении: – Бывает же такое!

Подполковник Суворов-младший.

Оккупированная территория. У старой границы, рядом с неизвестной речушкой. То же время

Оказалось, что у насоса был поврежден клапан, и получалось, что мы просто качали воздух, не заполняя баллоны лодки.

– Сейчас, товарищ подполковник. У меня заплатка есть, заклеим, – сказал один из бойцов.

Я уже хотел отдать приказ переправляться вплавь, но подбежавший осназовец из дозора быстро решил проблему. Через десять минут насос снова заработал. Теперь резиновые борта лодки начали подниматься, заполняясь воздухом.

– Товарищ подполковник, ваш приказ выполнен. Бывшие пленные офицеры в лагерь доставлены, – подбежав, козырнул боец.

– Молодец, – кивком поблагодарил я его.

Майор Славич, в это время возвращавшийся от одного из дозоров, приказал усилить наблюдение, отправив бойца в дозор.

– Все в порядке? – поинтересовался я у него.

– Ничего серьезного, обнаружили звериные следы. Недавно лосиха с лосенком прошли.

– Переправляемся, – велел я, заметив, что лодку надули в достаточной мере.

Бойцы, отсоединив насос, спустили ее на воду. Почти в это же время, как раз когда я подходил к берегу, раздалось птичье клокотание.

– Филин? – удивился я, обернувшись.

– Сигнал, чужие идут, – покачал головой майор, настороженно присев и взяв автомат наизготовку.

– Лодку прячем. Убрать все явные следы нашей деятельности, – сразу скомандовал я и, отстегнув «Ласку», тоже присел, чтобы камыш, растущий на берегу, скрыл нас.

Когда бойцы фактически закончили, раздался еще один сигнал.

– Что там? – спросил я у Славича.

– Сигнал «дружественный огонь», – озадаченно ответил он.

– Пошли, посмотрим, – велел я, попытавшись привстать, но лопатообразная ладонь одного из бойцов прижала меня к земле.

– Извините, товарищ подполковник, но у нас приказ охранять вас от любой опасности, – ответил на мой возмущенный взгляд майор.

– Вот и будете охранять, глянем одним глазком, кто это там шастает. Ты пойми, майор, груз особо важен. Любого, кто хоть заглянет внутрь него, уничтожить без приказа. Внутрь могут заглянуть всего трое. Это я, с – разрешения товарища Сталина товарищ Берия и сам товарищ Сталин. Другие подлежат уничтожению, так что нам нужно посмотреть, кто там идет, во избежание возможного нападения. А насчет меня – то пуля дура, если надо, то всегда найдет.

Чуть помедлив, майор кивнул:

– Идем, товарищ подполковник.

Один боец остался на месте будущей переправы, охраняя вещи, мы же осторожно двинулись в сторону дозора, подавшего сигнал.

Старшина Суворов. Оккупированная территория.

У старой границы, рядом с неизвестной речкой. То же время

– Они! – крикнул полковник Суворов.

– Наш самолет, товарищ полковник, – кивнул один из разведчиков, добавив: – Ли-два пролетел.

– Наверное, – согласился я, выплевывая попавшую в рот воду. От неожиданности, когда практически над головой пронеслась быстрая тень, оглушив нас ревом моторов, я чуть не ушел на дно, отпустив край плота.

– Быстрее к берегу! – скомандовал полковник. Все стали грести, даже я помогал, активно шевеля ногами.

Затащив плот на берег, мы там и бросили его. Пока бойцы формировали колонну, распределяя, кому идти в охранении, а кому нести раненых, поступил сигнал к выдвижению.

Возникла проблема с обуванием. Намотанная в спешке портянка сбилась, и нога застряла в голенище. Пришлось разуваться и перематывать. Обернувшемуся капитану Вечернему, идущему замыкающим, я сказал:

– Сейчас догоню.

Наконец сапог налез как нужно, и я побежал вслед за нашими, уже скрывшимися вдали.

Догнал их быстро – как они ни спешили, но увеличить скорость движения до предела просто не могли: после фактически бессонной ночи очень быстро уставали.

– Товарищ полковник, – догнал я командира, идущего во главе колонны. Впереди метрах в ста мелькала спина бойца, разведывающего маршрут.

– Слушаю, старшина, – ответил он.

– Товарищ полковник, как быстро они извлекут закладку и улетят, сколько на это понадобится времени?

На расчеты полковнику потребовалось минут пять.

– Интересные ты вопросы задаешь, старшина. Но отвечу, самому стало интересно. После посадки маскировка самолета. Это обязательно, так что полчаса можешь приплюсовывать. Основная группа не уйдет, пока самолет не будет полностью замаскирован, это важно, иначе с потерей самолета теряется весь смысл операции. От площадки до реки двадцать минут хода в полной экипировке, потом переправа через речку. Вряд ли они будут это делать вплавь. Несколько баулов вскрыты, с повреждениями. Так что при попадании воды груз может попортиться. Нет, у них должна быть лодка. Получается, полчаса на маскировку, двадцать минут – время движения к речке, и за десять минут они спустят лодку. Уже прошел час. Вскрытие схрона, извлечение груза – минут двадцать, там все недалеко, да и закопано неглубоко. Возвращение в течение получаса. Они будут идти полностью загруженные. Потом взлет. Так что получается, на все про все у них два часа. За это время посланные вперед бойцы должны успеть к посадке и задержать вылет самолета.

– А если они планируют взлететь ночью? Дождаться темноты? – поинтересовался я.

– М-да, растет смена, об этом я не подумал… Нет, сомневаюсь, скорее всего, они всю воздушную армию бросят на прикрытие, чем будут ждать. Таково мое мнение.

Мы шагали достаточно быстро. Выйдя из леса на открытое пространство, на миг замерли – идти вперед было не лучшей идеей. Нас можно было бы рассмотреть издалека.

– Товарищ полковник. Прошедшие тут ранее разведчики свернули вправо, там вроде овраг.

– Нужно убедиться, что он там действительно есть. Капитан, пошлите бойца.

Овраг был, правда, не очень удобный, дно сырое. Носильщики проваливались по щиколотку, оставляя явные следы нашего присутствия, но трое разведчиков прошли тут свободно. Так что мы двинулись по их следам, то наращивая темп, то отдыхая, убавляя скорость. Один раз был пятиминутный перекур и смена носильщиков. В этот раз я тоже впрягся переносить раненых.

Подполковник Суворов-младший.

Оккупированная территория. У старой границы, рядом с неизвестной речушкой. То же время

По берегу реки мы добрались до зарослей кустарника и низко растущих елей. Один из бойцов дозора, лежа на земле, во что-то всматривался вдали.

– Сержант, что там? – тихо поинтересовался майор.

– Медиков уходил в дальний дозор, товарищ майор, и передал сигнал тревоги. Я его продублировал, – не оборачиваясь, ответил боец.

– Он вернулся?

– Нет еще, товарищ майор. Хотя нет, вон он бежит.

Дальше по берегу ельник приближался к самому берегу, и между стволами деревьев показалась фигура бегущего человека. Через минуту он достиг нас и упал рядом, укрываясь кустами камышей.

– Товарищ подполковник, раз…

– Без официоза, – велел я.

– Товарищ майор. Трое. Бегут сюда, но с другой стороны реки, видимо, ищут место для переправы или ориентира. Головами во все стороны крутят. Я их в километре дальше по берегу повстречал.

– Заметили? – спросил майор.

– Нет, я в малиннике сидел, там густой кустарник, не видно было. Передал сигнал, и к вам. Они по берегу идут, сейчас должны появиться.

– Определил, кто?

– Так точно. Вроде наши – комбезы, автоматы. На разведку похожи.

– Наших тут не должно быть, я проверял сводки, есть группа старшего лейтенанта Верника. Но она на семьдесят километров севернее. Это ближайшая группа.

В это время на противоположном берегу действительно появились трое, чуть привстав, я посмотрел на них. Чувствуя, как от удивления вытягивается мое лицо, я присел и зашипел:

– Я их знаю – это разведчики капитана Рябова.

– Вы уверены, товарищ подполковник?

– Да, майор. Второй из бегущих – лейтенант Соломин, зам Рябова.

– Сержант, подай сигнал, что тут свои.

– Есть.

К моему удивлению, никакого звукового сигнала не было, сержант просто встал и помахал автоматом над головой, крикнув:

– Свои. Суворов!

При появлении сержанта бойцы Рябова попадали в густую траву.

– Кто такие? – послышался вопрос Соломина.

– Лейтенант, тебе же сказали, свои! – крикнул я.

– Товарищ подполковник?

– Он самый. Стрелять не будете, встать можно?

– Можно.

Встав и посмотрев на так же появившихся разведчиков, махнул им сторону переправы, сказав:

– Там дальше метров через триста наша лодка. Туда идите.

– Есть.

Переправа произошла быстро. Пожав руки бойцам, снова поинтересовался:

– Значит, в течение часа основная группа будет здесь?

– Так точно, товарищ подполковник, – кивнул Соломин.

– Хорошо, а то мы получили сообщение, что вас немцы взяли.

– Это не нас. Кого-то другого, товарищ подполковник.

– Я уже понял. Пока вы поступаете в распоряжение майора Славича, – велел я.

Соломин с бойцами начали переправляться, а я поспешил за остальными. Через минуту показалось знакомое место.

– Тут, товарищ подполковник? – хмуро спросил майор.

– Тут, – побледнев, кивнул я, глядя на квадрат ямы. Кто-то обнаружил схрон и извлек содержимое, яма была пуста.

Сев на корточки, я пробормотал, потерев лицо:

– Что-то я устал от всего этого.

– Свежая, недавно откопали, суток нет, – рассматривал следы один из бойцов, после чего воскликнул: – Товарищ подполковник, ТУТ СЛЕДЫ НЕ НЕМЦЕВ!

– Что?! А кого?! – хором спросили мы с майором.

– Двоих человек. Пожилого и мальца лет двенадцати.

– Тьфу, час от часу не легче, – сплюнув, проворчал я, вставая.

– Старшина, ищи следы. Мы должны найти груз, – приказал майор.

– Откуда тут люди? Мы же специально выбрали это место из-за того, что рядом нет жилья. Ближайшая деревенька в двадцати километрах.

– А хутора?

– У нас указаны не были. Карта трофейная и довольно точная, должно было быть обозначение, – отрицательно покачал я головой.

– Значит, указано не было. Скорее всего, глухой хутор.

В это время старшина, изучив следы у ямы и кучи накиданной земли, устремился куда-то в сторону, почти параллельно речушке. Сторожась, шагая чуть в стороне, чтобы не затоптать следы, мы направились за ним.

– Товарищ подполковник, груз тяжелый? – поинтересовался у меня старшина, вставая в полный рост после изучения тележных и конных следов.

– По-разному. Где два можно было нести, а где и один едва тащил. Там десять баулов было, у каждого свой вес.

– Следов много, они каждый баул вдвоем таскали, тропинку, вон, натоптали.

– Ясно, старшина. Когда все это происходило?

– Вчера вечером, за два, может, за три часа до темноты, – еще раз осмотрев следы, ответил старшина.

Повернувшись к Славичу, я стал приказывать:

– Верните бойцов Рябова, они идут с нами. Одного бойца оставите у переправы… И, майор, вы помните мой приказ? Все, кто увидит груз внутри баулов, должны быть уничтожены. Если они вскрыли… вы знаете, что делать.

– Знаем, товарищ подполковник, – хмуро кивнул Славич и сразу стал отдавать приказы.

Он также отправил связного к самолету, приказав охране утроить бдительность, сообщив им о задержке в поисках груза и о подходившей группе полковника Суворова. Так как посадочных мест для подходивших не было, то был отдан приказ вызвать еще один самолет.

Через пять минут мы уже двигались по следам тележных колес. Еще через двадцать минут нас догнали парни капитана Рябова во главе с лейтенантом Соломиным. Бежали мы напряженные, несмотря на обнадеживающие следы – не немцы поработали, – мы не знали, что нас ждет впереди.

Следы вились вокруг деревьев, пока не привели нас на поляну, где пробегала старая полузаросшая дорога. Следы дальше уходили по ней.

– Точно хутор где-то рядом, товарищ подполковник. Вон сколько травы накошено, – сказал майор.

– Недавно косили, товарищ подполковник. Примерно три дня назад, – осмотрев валки, произнес старшина.

– Да хутор-то мы найдем, меня больше беспокоит, как они схрон нашли, – ответил я, как-то не задумываясь, что время сенокоса совпадало со временем закладки груза.

Мне вся эта ситуация остро не нравилась.

– Сами расскажут, – с легкой угрозой ответил майор.

Через двадцать минут после поляны дорога вывела нас на открытое место. Дальше было широкое поле, уходящее вдаль, засеянное какой-то зерновой культурой. Не пшеницей точно, цвет был другой.

На опушке дорога раздваивалась, одна убегала дальше по полю, другая бежала по опушке.

– Свернули они, товарищ подполковник.

– Идем дальше. И быстрее, у нас не так много времени, как кажется.

Естественно, двигались мы не по дороге, а метрах в двадцати в стороне, по лесу, чутко следя за телодвижениями старшины. Он то выходил на дорогу, проверяя, не пропали ли следы, то возвращался к нам, и мы продолжали бежать трусцой.

Скоро дорога снова разделилась.

– В лес свернули, – осмотрев перекресток, известил нас старшина.

Мы снова побежали рядом с дорогой, со всеми предосторожностями, какие могли соблюсти. С дозорами и разведкой впереди. Вот она-то первой и обнаружила хутор.

– Товарищ подполковник, – вынырнул из зарослей кустарника, растущего по обочинам дороги, один из бойцов Славича: – Там хутор, небольшой. В трехстах метрах впереди.

– Возможность захвата? – поинтересовался у него майор.

– Хутор со всех сторон окружен лесом, товарищ майор, проблема только с собаками. Их там у них три бегает, и только одна на цепи.

– У нас нет времени, – сказал я майору, демонстративно постучав по наручным часам.

Разработка плана и подготовка заняли не более пяти минут. Потом бойцы разбежались, окружая хутор, а через пару минут после условного сигнала атаковали. Несколько раз прозвучали выстрелы, взвизгнула собака. Лай прекратился.

– Можно, товарищ подполковник, – окликнул меня посланный майором боец.

Естественно, меня на захват не пустили, и я просидел под охраной одного из бойцов Рябова в безопасном месте все время боевых действий.

Вскочив, я быстро направился за бойцом, изредка переходя на бег.

В общем, во дворе хутора на коленях стояли шестеро местных жителей. Старик лет под семьдесят (старшина как раз рассматривал его сапоги, вернее подметки. Кивнул: «Они»), молодой парень лет двадцати пяти с рукой, подвязанной косынкой, девушка тех же лет, мальчишка лет тринадцати и две пожилые женщины лет под пятьдесят и шестьдесят.

– Где груз? – сразу же спросил я у майора.

– Один мешок распотрошен, находится в хате. Остальные не вскрыты, лежат в тележном сарае, – сразу же ответил он.

– Я осмотрю груз. Допросите их и подготовьте телегу к выезду. Обратно повезем на ней, – приказал я и, еще раз осмотрев хуторян, только покачал головой в сожалении: они сами подписали себе смертный приговор.

– Товарищи, я летчик! Сержант Анисимов, двести шестой бомбардировочный! Они меня приютили – раненого, вылечили! – вдруг закричал молодой парень. – Форма под сенями, в коробке.

– Майор, займись, – кивнув на «летчика», приказал я и вошел в предупредительно открытую одним из бойцов дверь.

После сеней попал уже в хату. Там царил беспорядок, как будто тут успели подраться и во время этого действия разбросали все вещи.

На столе с поднятой крышкой стоял выключенный ноутбук. Активировав его, пока он загружался, стал собирать и складировать вещи. Открыть хитрую застежку местные не смогли и разрезали баул сбоку. После ввода пароля я нашел список баулов и что в каждом находится. Введя номер вскрытого, стал проводить инвентаризацию.

Кроме одного предмета, все было на месте. Упаковав все обратно и заклеив разрез обнаруженным там же скотчем, я вынес баул на двор и, поставив его у крыльца, отрицательно покачал головой в ответ на вопросительно посмотревшего на меня майора.

– Пропал один предмет из этого груза. Книга, примерно вот таких размеров, – показал я руками.

– Где книга? – холодно спросил майор у хуторян.

Рядом с летчиком стояла коробка, из нее свешивался край летного комбинезона.

– Его? – спросил я, подходя.

– Говорит, что его.

Присев, я потрогал материал рукава.

– Майор, а комбез-то зимний, – известил я Славича.

– О как?! – заинтересовался майор. Взяв из коробки комбез, он велел «летчику» встать, после чего примерил его. Даже не специалисту было ясно, что размер другой.

Хмуро посмотрев на «летчика», я сказал майору:

– Допрашивайте, а я пока осмотрю остальной груз. И, майор, когда вам сообщат, где находится книга, за ней я пойду сам. Знаете, что с вами будет, если вы ее увидите, так что подстрахуемся.

– Хорошо, товарищ подполковник.

«Летчик», услышав мое звание, вздрогнул, но промолчал, опустив голову.

Покачав головой, я направился к сараю, пробормотав:

– Ох, непростые хуторяне. Ох, непростые.

Пока я осматривал и выносил из сарая баулы, один из бойцов впрягал в телегу лошадь, двое были с майором, остальные разбежались по лесу и к дороге, обеспечивая нашу безопасность.

Груз, как и сообщили бойцы, оказался цел, приплюсовав к ним вскрытый, я подошел к майору:

– Ну что?

– Говорят, что не было книги.

– Врут. Я сверился со списком, она находилась именно в этом бауле. Работайте в жестком режиме, все равно из-за того, что они видели, они подписали себе смертный приговор.

– Не губите! Бес попутал! – вдруг закричал старик, молитвенно сложив руки на груди. А вот взгляд его мне не понравился: холодный, изучающий. Волчара.

Видимо, до них только сейчас дошло, что конец их предопределен. Мы с майором на его крики не обратили внимания, продолжая разговаривать.

– Знаете, у меня есть одна идея, – усмехнулся я пришедшей мысли.

Развернувшись, подбежал к баулам. Найдя нужный, вскрыл его и закопался внутри, не показывая содержимое бойцам. Наконец я разогнулся, у меня в руках был никелированный медицинский пневматический пистолет, его еще называют инъектором, и небольшая ампула. Подойдя к хуторянам (они с ужасом смотрели на инъектор, видимо, приняв его за один из инструментов пыток), пояснил майору и остальным присутствующим:

– Это просто шприц. В этой пробирке специальное лекарство. При вводе его в кровь человек не может – сказать неправду. Ему хочется рассказать все, о чем его спрашивают.

Зарядив инъектор, я подошел не к хуторянам, а к «летчику», приказав двум бойцам:

– Держите его.

– Нет, не надо! – закричал он, дергаясь.

Это его не спасло. Прижав инъектор к плечу, вспрыснул «сыворотку правды».

– Через пять минут он будет готов, – известил я майора и, отойдя в сторону, стал крутить инъектор в руках. Самое забавное, что хуторяне продолжали смотреть на него как кролики на удава.

Как я и говорил, через пять минут «летчик» поплыл. Заметив, как он стал устало моргать, кивнул майору:

– Можете начинать.

Из «летчика» полилась информация как из рога изобилия. Первый же вопрос прояснил, где книга. У него же и оказалась, в рюкзаке под лежанкой.

– Я схожу, продолжайте, – велел я.

Вернувшись в хату, зашел за печку и, сунув руку под топчан, достал рюкзак или, вернее, вещмешок. Книга оказалась там. Замотав ее в найденную тут же портянку, вышел из хаты и, подойдя к вскрытому мной баулу, убрал в него книгу вместе с инъектором, пустую ампулу положил туда же, после чего закрыл баул.

Подойдя к майору (он что-то быстро записывал за разговорившимся «летчиком»), поинтересовался:

– Есть что новое?

– Есть, вот показания записываю. Интересные людишки оказались, – протянул мне блокнот Славич. Бойцы, внимательно слушавшие «летчика», стояли со злыми лицами, поглаживая оружие.

Одного взгляда мне хватило, чтобы слетели все сомнения. Вернув блокнот, кивнул:

– Хорошо, продолжайте.

Пока майор возился с хуторянами, я помог бойцу подогнать лошадь к баулам и загрузить их в телегу.

Накрыв вещи найденным в сарае брезентом (затрудняюсь сказать, но мне показалось, ранее он был танковым чехлом), вернулся к майору. Судя по тому, что он встал на ноги и начал отдавать приказания бойцам, с допросом было закончено.

– Ну что у вас? Выдвигаемся?

Майор молча кивнул.

– Выяснили, как они узнали о схроне?

– Да, во время сенокоса мальчишка пробежался по лесу и увидел, как вы начали копать яму. Сообщил деду, подождали пару дней, никто к схрону не вернулся, вот и откопали.

– Ясно. – Почесав затылок, я задумчиво посмотрел на с надеждой смотревших на меня крестьян и жестким тоном сказал: – Вы знаете, что нужно делать. Свидетелей в этом деле не должно быть.

Почти сразу заголосили женщины, матерно взвыл старик, заплакал мальчишка, и только «летчик», пьяно улыбаясь, сказал:

– Я знаю, кто ты, ты другой, не тот, за кого себя выдаешь… Я все понял, ты чужой…

– Бойцы, огонь! – рявкнул я, поймав задумчивый взгляд майора.

Длинными очередями ударили автоматы, слегка бледные бойцы выполнили приказ. Я с показным спокойствием смотрел на расстрел, накручивая себя: моей вины тут не было, не я откопал схрон и подписал себе смертный приговор. Но все равно на душе кошки скре-бли.

– Уходим, – приказал Славич.

– Подождите, – остановил я его. – Я, конечно, все проверил, но нужно подстраховаться. Нужно сжечь все эти постройки, может, не одна книга была спрятана. Всех тайников не найдешь.

– Это нас выдаст. Выстрелы не слышно уже в километре, лес глушит, а пожар виден издалека.

– Согласен. Оставите одного бойца, через час он подожжет строения и догонит нас, – после краткого раздумья предложил я.

– Старшина, останешься. Через полтора часа поджигай.

– Есть, – козырнул наш следопыт.

Через минуту мы выдвинулись по дороге обратно к месту переправы.

Старшина Суворов. Оккупированная территория.

У старой границы. То же время

– Совсем немного осталось, – прохрипел я.

Солнце уже стояло в зените, время было десять часов утра. Мы опаздывали, но, судя по тому, что самолета не слышно, наши разведчики успели предупредить о нашем приходе.

– Речка, – донеслось от головы колонны. Мы с пленными шли в конце, замыкающими.

– Дошли, тут с пару километров осталось, – услышал я голос полковника.

– Товарищ полковник, смотрите, дым! И выстрелы слышно! – воскликнул один из бойцов.

– В стороне, но и это нехорошо. Быстрее, увеличить скорость движения! – скомандовал полковник.

Его самого я не видел, он был где-то в начале, у речки, скрытый густым кустарником.

Когда мы вышли на заросший камышом берег, на той стороне показались несколько незнакомых бойцов и один из наших разведчиков. Они, не сговариваясь, бросились в воду и, быстро переправившись, стали помогать переносить раненых, поторапливая нас.

Посередине глубина была приличной, вода накрывала с головой, поэтому пришлось переправляться вплавь. Когда мы закончили и двинулись дальше, с берега, который мы только что покинули, донесся топот ног быстро бегущего человека.

– К бою! – тут же послышалась команда.

Десять человек остались на берегу, включая меня, остальные понесли раненых в глубь леса. Путь показывал один из незнакомых бойцов.

Только мы успели залечь и приготовиться, как по-явился еще один незнакомый боец, который, не раздумывая, бросился в речку и стал переправляться.

– Старшина, что за стрельба, почему пожар раньше времени? – тут же спросил его один из незнакомых бойцов, лежавший по правому боку от меня. Знаков различия у него не было, но по интонациям – командир.

Выбравшись на берег и не обращая внимания на текущую с него ручьем воду, боец нырнул к нам в кустарник и, плюхнувшись рядом с окликнувшим его командиром, стал быстро докладывать:

– Товарищ старший лейтенант, через час после того, как наши ушли, на дороге показалась телега с четырьмя полицаями. В черной форме, с белыми повязками на рукавах, винтовки, все как положено. Время для поджога еще не подошло, поэтому я принял решение уничтожить их в одиночку. Дождался, когда они въедут во двор и увидят убитых, и открыл огонь. Я за углом стоял, так что стрелял почти в упор. Они ничего сделать не успели. Добил раненых, но тут прозвучали выстрелы с дороги. Оказалось, полицаев было больше, они ждали этих на дороге и прибежали на выстрелы. Тут я был вынужден поджечь строения и уйти в лес. Окружить они не успели, хотя их довольно много было. Не меньше сорока.

– Они сюда идут?

– Нет, в лес не сунулись, я дважды проверил, дал несколько кругов, путая следы.

– Все равно х…во. Уходим!

Полковник Суворов ушел с ранеными к самолету и при разговоре не присутствовал. Вскочив, мы бегом направились в сторону взлетной площадки, вскорости догнав наших.

Подполковник Суворов-младший. Оккупированная территория. У старой границы, рядом с неизвестной речушкой

Двигались мы фактически бегом. Три бойца в передовом дозоре, по двое по бокам, один замыкающим. Возница настегивал лошадку, громко стучали колеса и копыта, производя слишком много шума, но мы действительно спешили.

В отличие от старика, мы смогли вывести телегу к берегу, где нас уже ждал боец, приготовив лодку. В несколько рейсов переправив груз и людей, мы сдули лодку и, упаковав ее обратно в сумку, побежали дальше, неся тяжелый груз. Даже я тащил один из баулов – тот самый, с надрезанным боком.

Лошадь с телегой осталась одиноко стоять на берегу, тяжело поводя боками и роняя пену.

Через двадцать минут мы достигли площадки. Быстро осмотрев баулы и разместив их в салоне под присмотром командира экипажа, я с некоторым облегчением вздохнул. Совсем уж успокоюсь, когда мы сядем на аэродроме, откуда взлетели.

Выпрыгнув на землю, устало повел плечами и подошел к майору Славичу.

– Представляете, оказалось, один из пленных – родной брат нашего пилота.

– Доложили уже, – кивнул майор хмуро.

– Беспокоитесь о своих людях? – поинтересовался я.

Видимо, майор подумывал о своих бойцах, что побывали в хате и видели вещи из вскрытого баула.

– Не волнуйтесь вы так. Беглый взгляд не так меня беспокоит, как вдумчивое изучение. Так что ничего вашим бойцам не будет, может быть, даже разрешат новые высадки на территории противника, хотя я лично в этом сомневаюсь. Законопатят куда-нибудь в инструкторы. Кстати, нужно несколько бойцов послать навстречу полковнику Суворову. У них там раненые, и свежие бойцы пригодятся.

– Малюту пошлю, пусть пробежится, – кивнул майор и, подозвав своего зама, поставил ему задачу, сообщив также о старшине, оставленном на хуторе.

Проследив, как пять бойцов скрылись среди деревьев, я подошел к капитану Лютику:

– Дополнительный самолет вызвали?

– Я – нет. У осназа была переносная радиостанция, их радист куда-то ходил три часа назад. Отправлял сообщение. Вот только недавно вернулся.

– Не хотели открывать наше местоположение, – кивнул я. – Пойду у Славича узнаю, когда ждать второй транспортник.

Второй самолет должен был прибыть через час, взлетел он два часа назад. Потянулось томительное ожидание, изредка нарушаемое разговором. Бывшие пленные сидели под передним шасси Ли-2, общаясь с капитаном Лютиком и штурманом. Рядом лежали пустые пакеты из-под сухпая. Осмотревшись, я вернулся к майору, узнать, что дал допрос, мне хотелось выяснить подробности о «летчике» и старике на хуторе.

– Докладывайте, что у нас там по хуторянам, – велел я Славичу, добавив: – Только подробно.

Мы отошли в тень елей и, опустившись на толстый ковер хвои, прислонились к стволам.

– Вам, товарищ подполковник, только по хутору или сделать аналитическо-информационную вставку?

– Давайте свою вставку, интересно послушать, – кивнул я, снимая шлемофон и бросая его рядом на прошлогоднюю хвою.

– Старик этот белорус, западенец, как мы их называем. Богдан Ксендзевич. Безобразничать начал, еще когда мы только присоединили эти земли. Убийства милиционеров, следующих в одиночку командиров или красноармейцев. Посевы жгли, однажды подперли дверь дома директора лесхоза и сожгли его вместе с семьей, а у него трое детишек было. С немцами стал работать еще до – войны, став их агентом, дальше делал все, что ему приказывали. После начала войны не высовывался, но подходивших к хутору окруженцев отстреливал. В основном одиночек и небольшие группы. Большие и организованные группы не трогал, боялся. Когда пришла немецкая власть, его сделали начальником полиции этого округа, где он два года и безобразничал. Осенью прошлого года, когда он со своими людьми устраивал облаву на одну из наших разведгрупп, получил свинцовый подарок в живот. После довольного долгого лечения – возраст, видимо, сказался – ушел на покой, передав все дела своему заму. Это, кстати, был его сын. Так и жил. Если на этот глухой хутор выходили наши сбитые летчики или бежавшие из плена советские бойцы и командиры вроде этих, – подбородком он указал на встретившихся нам бежавших пленных, – то кормил их и с помощью снотворного усыплял. Продуктивно работал. С вами была случайность, этот постреленок выслеживал наших, бродивших по местным землям, и, подходя, звал на хутор – мол, накормят, обогреют. Так что гаденыш был в курсе всего. Как они обнаружили схрон, я вам уже докладывал. Из-за последствий ранения у старика они и носили груз вместе.