Текст книги "Дневник профессора Гаросса"

57

Очутившись в лаборатории, я сразу принялся за работу. Нужно было из восьми кассет отобрать самые впечатляющие эпизоды и переписать их на одну. Работал я с удовольствием, даже с азартом. Раньше мне никогда не приходилось заниматься монтажом, но благодаря наставникам «Спейсера», я отлично научился этому делу.

Просматривая снятое, я мысленно уносился в недалёкое прошлое и переживал всё заново. Видеокамера действительно запечатлела тот ужасный эпизод, когда Джолтон буквально на куски изрезал крокодила, напавшего на меня во время привала. Эту сцену я переписывать не стал, чтобы никого не шокировать. В основном переписал идиллические сценки из жизни динозавров и пейзажи.

Когда вернулся в кают-компанию, то опять услышал смех и голос разгорячённого Джолтона:

– И тогда она мне говорит: мол, мы деревня, живём бедно, самим тесно, так что ей ничего не остаётся делать, как уложить дорогого гостя, то есть меня, в одной комнате с её любимой и единственной дочуркой. Парень-то я, судя по всему, воспитанный, почти образованный, и, главное, мои родители состоятельные и уважаемые люди, поэтому она может позволить себе такое. Представляете, у неё там ещё, как минимум, три свободных комнаты, а она меня к этой уродине всё норовит подселить! Но мне-то больно надо! Я, конечно, улыбаюсь так, как будто мне приятно это слышать, а сам думаю, куда бы мне сбежать?

– А, профессор, – еле выдавил сквозь смех Джакст, заметив меня, – наконец-то. А то Джол чуть нас не уморил. Эта тётка приятеля – сущая бестия…

Я сунул кассету в видеомагнитофон, включил телевизор и уселся на свободное кресло. Демонстрация началась. Стало тихо. Все с напряжённым вниманием следили за происходящим на экране. Изредка я делал комментарии, чтобы они имели более объёмное представление о том, что их окружает, и исподволь наблюдал их реакции.

Видар, захваченный фильмом, весь подался вперёд, вцепившись в подлокотники так, что побелели пальцы. Джакст тоже был увлечён показом, но умел владеть собой, и потому трудно было догадаться, что он испытывал в эти минуты. Пача же вёл себя беспокойно, будто под ним было не мягкое кресло, а раскалённая сковорода. Время от времени он издавал восклицания, которые в зависимости от сюжета были либо испуганными, либо восхищёнными, либо удивлёнными. Тетси сидела рядом со мной. Ещё вначале показа, она пересела ко мне, поэтому мне не надо было смотреть на неё, чтобы видеть её переживания. Я их ощущал по тому, как сжималась или расслаблялась её рука, лежащая на моей.

Джолтона я не видел – он сидел позади меня, – но я знал, что глядя на экран, он чувствует то же, что и я. А я снова видел, как мы с помощью риктан пробивались сквозь джунгли, как шагали по тропе Гигантов и многое другое, что никогда не забыть. А ведь в Данкаре я постоянно сетовал на память, и порой никак не мог вспомнить, куда минуту назад положил понадобившуюся вещь. Чиккория преобразила меня. Я стал собранней, внимательней, а память моя впитывала каждый день, каждый час, проведённый на этой планете.

– Вот это зверюга! – присвистнул Пача, нарушив тем самым напряжённую тишину. На экране, на фоне деревьев, появилась огромная фигура динозавра. – С ним я бы попробовал побороться. Мы с ним вроде как одной комплектности, – Пача похлопал по своим упитанным бокам.

– Точно, его ноги как раз такой же толщины, – съязвил Джолтон.

– Пожалуй, ты переоценил свои возможности, Пача, – сдержанно подал голос Джакст.

– Да я этот мешок с костями, – раздухарился механик, выставив вперед могучую грудь, но в этот момент фигура динозавра стала увеличиваться, по мере того как я приближался к ней при съёмке, и он не удержался от восклицания. – Вот это да!

Джакст неодобрительно глянул на меня.

– Он подпустил вас так близко? Вы не осторожны, профессор.

– Есть грех, командир, – признался я и сказал в своё оправдание, – но у меня для этого имелась веская причина, я ведь впервые воочию увидел живого динозавра. Тут про всё на свете забудешь. Но этот ящер не опасен. Внешне он напоминает нашего земного бронтозавра. Лишь длина, вес и некоторые особенности отличают их друг от друга. Наш мешок с костями, – я с улыбкой посмотрел на Пачу, внимательно слушавшего меня, – по моим прикидкам, длиной метров тридцать пять и весит тонн пятьдесят…

– Ну и махина! – прервал меня Видар, не удержавшись от восхищения, но я не обиделся на это и продолжил:

– … над землёй он возвышался всего-то метров на десять. Так что, Пача, ты смог бы запросто справиться с ним одной левой.

– А я что говорил? – буркнул в ответ механик, подавленный моим сообщением.

А я продолжил рассказ, намереваясь дальнейшим повествованием оправдаться перед командиром за свою неосторожность.

– Он ведёт полуназемный образ жизни. Бродит по мелководью, но иногда, как видите, не прочь прогуляться и по твёрдой почве. Зубы у него слабые и пригодны только для поедания растительности. Так что опасаться угроз с его стороны не стоит.

Я говорил, а кадры менялись, всё больше удивляя зрителей. Пача больше не выступал и молча глазел на экран.

Неожиданно в комнату ворвался неестественный хохот летающего носорогокрокодила, и все, в том числе и я, сильно вздрогнули. Ногти Тетси впились мне в руку, и я едва не повторил крик ящера. Когда я, ошеломлённый, посмотрел на неё, она ответила виноватым взглядом. Я, конечно же, сразу простил её, но, во избежание повторения подобного случая, положил свою ладонь поверх её. Она поняла меня и улыбнулась, одобрив моё действие.

– Красивое место, правда? – услышал я вдруг её шёпот; по экрану плыла панорама горной равнины.

– Правда, – так же тихо ответил я.

– Удачная местность, – одобрительно оценил её Джакст, – скрытая от глаз и довольно ровная.

– Это и есть то самое место, сэр, о котором мы с Джолтоном говорили, – пояснил я.

– Я это уже понял, – говоря это, Нокт хотел было повернуться ко мне, но тут на экране возникло мечтающее лицо Джолтона, и он передумал.

После всех страхов и ужасов это была самая мирная картинка, и все с удовольствием захихикали.

– Интересно, о чём это он думает, а? – подал тему для разговора командир.

– Понятно о чём, – тут же отозвался Видар, – о жратве и выпивке.

– Ничего подобного! – с горячностью возразил Пача. – Он думает о толстой заднице и увесистой груди, да простит меня док за мои слова. А ещё он думает о том, что он с ними сделает, попадись они ему в руки.

– А, по-моему, – сказала Тетси, улыбаясь, – он думает о том, как после возвращения на Землю, он с полным карманом денег зайдёт в самый шикарный ресторан, и все его завсегдатаи будут с завистью смотреть на то, как он, мило чавкая, будет поедать самые дорогие деликатесы.

Всё это было сказано без какого-то обидного умысла, и Джолтон поддержал общее веселье.

– Я всего лишь вспоминал своё детство, – изрёк он, но из-за хохота его вряд ли кто услышал.

Но смех оборвался сразу же, как только сменилась картинка. Тетси невольно приглушённо вскрикнула. Я почувствовал, как под моей ладонью её рука судорожно сжала подлокотник, и с удовлетворением отметил правильность своего поступка. Я слегка сжал ей кисть, чтобы успокоить её. Она ответила мне благодарным взглядом.

– Это ещё кто? – сдержанно спросил Джакст.

– В-вот так штучка! – брякнул Пача и в ожидании объяснения выпученными глазами уставился на меня.

– Похожа на крысу… – ответил за меня штурман.

– Ты попал в самую точку, Видар, – подал голос Джолтон. – Это самая настоящая крыса. Уж я-то знаю, поверь мне.

– Что-то уж очень большая, – с сомнением высказалась Тетси и глянула на меня: права она или нет?

– На этой планете, к сожалению всё большое, даже тараканы и пауки, – ответил я. – Если учитывать характерную заострённую морду и длинный хвост, этого зверька можно назвать крысой. Но из-за его манеры стоять столбиком, я предпочитаю называть его сурком. Когда он стоит на задних лапах, то рост у него получается где-то около метра. С виду он грозен и опасен, но на самом деле безобидный и любопытный зверёк. Джолтон даже попытался приручить его, но пока безуспешно…

Я хотел продолжить и дальше в том же духе, но тут встрял Джолтон, словно понял моё намерение подшутить над ним.

– Он испугался.

– Твоего душераздирающего крика? – сразу догадался Пача.

– Да уж, – не стал отпираться он. – Оказалось, он не любит высоких тонов.

– Если это крыса, пусть даже будет сурок, то… – Джакст на секунду задумался, – их тогда должно быть очень много?

– Верно, – подтвердил я, – ими заселена вся равнина.

– Они не помешают строительству?

– Нет, сэр. Они очень пугливы для этого.

– Если вспомнить, что они вытворяют у нас, когда соберутся скопом… – Нокт повернулся к экрану, чтобы ещё раз посмотреть на зверька, застывшего в позе столбика. Кадр немного прыгал, так как я нажал на «паузу».

– Это вы говорите про крыс, – поправил я его, – а перед нами просто безобидный сурок. Когда они ещё раз услышат Джолтона, то сразу разбегутся, – мне всё же удалось отпустить остроту в адрес своего товарища.

– Но-но, профессор, полегче, – сразу среагировал на это он.

– Я имел в виду, что во время работы вы, Джолтон, будете производить столько шума, что они вынуждены будут покинуть равнину.

– Вы уверены в этом, профессор? – засомневался Джакст.

– Я на это надеюсь.

Я нажал на «пуск», и фильм продолжился. Идиллия «попугайчиков» всех позабавила, но зато последние кадры заставили напрячься и вжаться в кресла. На экране появился носорогокрокодил. Вот он сделал крюк над морем, а затем непостижимый разворот в воздухе, вызвавший у Пачи восхищённый возглас: «Ого!», и уже через несколько секунд с оскаленной пастью и выставленными вперёд передними лапами стремительно надвигался на нас. Я вновь почувствовал, как рука Тетси напряглась под моей ладонью. Чтобы успокоить её, я снова легонько сжал ей кисть. Это был всего лишь фильм, и не стоило так переживать. Теперь на экране, на фоне серо-фиолетового неба отчётливо вырисовывались тёмные макушки пальм, а над ними чёрная тень громадной птицы с рогом на длинной пасти и вытянутым хвостом. В когтях у неё была добыча, в которой легко можно было узнать человека. С каждым взмахом крыльев она поднималась всё выше и выше, унося с собой жертву…

58

Когда фильм закончился, в кают-компании повисла гнетущая тишина. Даже вечно неугомонный Пача сидел, не двигаясь. Реакция зала на мой фильм меня немного озадачила. После его окончания, я рассчитывал на бурные обсуждения здешних красот и их обитателей, например, «попугайчиков», тараканов, того же дракона. А вот такую всеобщую подавленность я никак не ожидал. Тогда я решил разрядить обстановку: подытожить показанное, и сделать вывод из всего этого. Я оглядел понурые лица товарищей, улыбнулся и сказал:

– Если вы внимательно смотрели фильм, то, наверняка, заметили, что всё тут здорово смахивает на наше, земное. Здесь, на Чиккории, фактически всё мало чем отличается от животного и растительного миров Земли, существовавших у нас миллионы лет назад. Только здесь всё такое огромное. Я это говорю к тому, что если вы встретите метрового таракана или килограммового паука, то не стоит пугаться и бежать от них сломя голову. Просто держитесь от них подальше и всё. Безобидные на Земле, здесь, благодаря своим большим размерам, эти существа могут представлять определённую опасность.

– Хотел бы я знать, кто тут не опасен на этой чёртовой планете! – в сердцах высказался красавчик.

– Н-да, – Джакст встал и в раздумье потеребил кончик носа, – что-то не очень-то похоже на райское местечко, а, Джол?

Командир тоже не забыл, как окрестил Джолтон здешние места, когда впервые вышел из корабля, и теперь напомнил ему об этом, чтобы хоть как-то скрыть своё напряжение. Фильм ему не понравился. Особенно, его герои.

– Ни одного ангела, ты заметил? Одни чудовища и монстры.

– Как в «ужастиках», – поддакнул Пача. – Только здесь всё настоящее, а не из пластика и шерсти, и прочей дребедени.

– Вот это мне и не нравится, – Нокт оглянулся на телевизор, но я его уже выключил и теперь перематывал пленку, – но действительность такова…

Он замолчал, размышляя над чем-то некоторое время, и после объявил:

– Завтра Пача с Видаром займутся главным двигателем, а я поеду с вами, профессор. Нет, вы всё хорошо засняли, – поспешил он предупредить мой вопрос, – но я предпочёл бы увидеть всё это своими глазами.

– Как скажете, сэр, – пожал я плечами.

– Сэр! – Пача уже успел о чём-то переговорить с Видаром и подскочил к командиру. – Я хотел бы поехать с вами.

Тот сурово глянул на него, но Пача даже не смутился.

– Мы с Видаром уже договорились, сэр, – затараторил он. – Мы же не будем торчать там целый день, верно? А пока Видар всё подготовит, мы уже к тому времени вернёмся.

Джакст вопросительно посмотрел на старого друга.

– Мне понадобится минимум часа два, – был его ответ.

– А поездка туда и обратно займёт у нас ещё меньше времени, – Пача обратился ко мне за поддержкой. – Правда, же, профессор?

– Думаю, вы сможете управиться за это время, – подтвердил я.

– Ну вот, видите, сэр, – обрадовался механик и подобострастно посмотрел на командира. – Возьмите меня с собой, сэр. Мне тоже хочется хоть что-нибудь на этой планете увидеть своими глазами.

– Ну хорошо, уговорили, – командир взмахнул руками, показывая капитуляцию, и тут его взгляд случайно упал на часы на его руке. – Ого! – встрепенулся он. – Вроде как уже утро. Давайте-ка все спать, ребята. Как только сойдёт вода, мы должны быть уже готовы. Пока соберёмся, наладим машины, пока… Короче, убираем со стола и по кроватям!

Мы быстро взялись за дело, и уже минут через двадцать в кают-компании были чистота и порядок. После уборки все стали разбредаться по каютам. Я вытащил из видеомагнитофона кассету и поспешил вслед за доктором, но негромкий голос командира остановил меня.

– Профессор, прошу вас, задержитесь. Я хочу вам кое-что сказать.

Я с сожалением посмотрел на Тетси. Мне не хотелось с ней расставаться, такой близкой и желанной, но я обязан был подчиниться. Тетси ободряющее улыбнулась и вышла, оставив вместо себя возбуждающий аромат духов. Проводив её взглядом, я повернулся к Джаксту, полагая, что его заинтересовала что-нибудь из просмотренного фильма. Но он заговорил совсем о другом, продолжив разговор, состоявшийся между нами перед посадкой на Чиккорию.

– Не подумайте, профессор, что я собираюсь лицемерить. Вовсе нет. Но тогда… – он замялся и вдруг спросил. – Помните наш разговор в моём кабинете?

– Конечно, помню, – ответил я, а про себя подумал: ещё бы не помнить!

– Тогда я сказал вам правду, – продолжил Джакст. – я действительно не мог вас терпеть. Считал вас зажравшимся миллиардеришкой, который не знал, куда себя деть от безделья, и был настолько глупым, что посчитал полёт в космос загородной прогулкой. К тому же… конечно, ваше право иметь какие угодно взгляды, но вовсе не обязательно было распространять их среди экипажа. Но я не это хотел сказать вам. За эти несколько дней, проведённых на Чиккории, я переменил своё мнение о вас и решил, что будет справедливо сказать вам об этом. Переменил потому, что по-настоящему узнал вас только здесь, на Чиккории. Вы честный и отважный человек, профессор. Вы такой же, как мы. Вы один из нас. И вы действительно страстно любите природу. Я понял это по тому, как вы сняли и прокомментировали ваш фильм. Вами уже проделана большая работа. Не сомневаюсь, что равнина в горах – это плод вашей неудержимой энергии. У Джола на это просто не хватило бы ума. В общем, профессор, вот вам моя рука и, если вы на меня не в обиде, я хотел бы пожать вашу.

– Ну что вы, сэр.

Я с удовольствием пожал его крепкую ладонь, ответив таким же прямым и честным взглядом. Нет, гангстеры так не смотрят. Ещё не разжались наши руки, а я уже вычеркнул Джакста из списка. Теперь их осталось четверо: Джолтон, Видар, Пача и… Тетси. Кто же из них представитель Всемогущего Синдиката? Может, им был Колот, и сейчас я зря ломаю себе голову? Как же это выяснить?

– Вы ничего не хотите сказать, профессор? – прервал мои размышления Нокт.

– Нет, сэр, – быстро ответил я, но тут же спохватился, – а, впрочем, да. Мы нашли площадку для космодрома. Теперь я могу заняться своими делами?

Командир отрицательно покачал головой.

– Джол без вас не справится. Если помните, у него должны были быть помощники. В другое время я бы сам пошёл помогать ему, но вы же знаете, какие у нас проблемы.

– Ясно, сэр.

Не услышав в моём голосе энтузиазма, Джакст решил меня утешить.

– Не огорчайтесь, профессор. Я же сказал, вы и так уже немало сделали. Возможно, у вас ещё появится время, чтобы продолжить свою работу. А сейчас давайте спать. До завтра. Вернее, до утра.

– Да, до утра, сэр.

Тетси ждала меня. Как только закрылась дверь, она взяла меня под руку и прижалась к плечу. Она молчала, но я чувствовал, что ей не терпится узнать, о чём это мы с Джакстом говорили. Но времени у нас было мало, и я решил не тратить его на разговоры, а приступить к делу.

Я огляделся: еле освещённый коридор был пуст. Значит, можно было безбоязненно осуществить задуманное. Я привлёк Тетси к себе и с жадностью впился в подставленные губы. Раньше я никогда не позволил бы себе такое. Но Чиккория сделала меня не только смелым и отважным, но и решительным. Губы Тетси были такими податливыми, и в них было столько страсти, что я с трудом оторвался от них.

– Это всё? – прошептала она, заглядывая в глаза.

Я опять припал к её губам. Затем перешёл на нос, щёки, шею. Страсть захватила меня, и я уже не мог себя сдерживать. Тетси не сопротивлялась. Наоборот, её руки всё сильнее прижимали меня к ней.

– Только никаких следов, – вдруг спохватилась она, обдав горячим прерывистым дыханием моё ухо.

Я понял, о чём это она, и убавил пыл. И вдруг одна мысль пронзила меня как стрела. Я резко выпрямился и посмотрел на дверь кают-компании.

– Ты обжёгся? Я вся горю. Так что ты осторожней, – Тетси улыбалась как обкуренный наркоман, но увидев моё встревоженное лицо, встрепенулась. – Что такое?

– Там Джакст, – напомнил я ей и кивнул в сторону двери, из которой только что вышел.

– Ах да, я и забыла, – сразу почему-то засуетилась она и, схватив меня за руку, быстро повела по коридору. – Пошли быстрее, чтобы он нас не увидел. Я тут присмотрела одно местечко.

Она привела меня к аварийному люку. Здесь было темно. Свет, пробивающийся из коридора, который в это время освещался всего тремя лампочками, горевших в полнакала, не делал никакой погоды. Лицо Тетси было всего в нескольких сантиметрах от меня, но я не мог разглядеть его выражения. Это было хорошо. Темнота давала мне возможность вести себя более раскованно. Возле шкафа, где хранилось оружие, имелась небольшая откидная скамейка. На ней мы и нашли своё пристанище. Я обнял её, но это получилось у меня как-то неуверенно, словно я ожидал, что она воспротивится этому. Но Тетси не сопротивлялась. Наоборот, она придвинулась вплотную и прижалась ко мне, подставив губы. И я не преминул этим воспользоваться.

– А ты уверен, что тебе это хочется, то, что ты делаешь? – спросила она вдруг, прервав поцелуй, и, отстранившись, посмотрела мне в глаза. Что она могла в темноте в них увидеть?

– Абсолютно, – не задумываясь, ответил я и попытался привлечь её к себе, но она не пошевелилась.

– Именно со мной?

– Именно с тобой, Тетси. Ты первая женщина, которую мне хочется обнять и целовать, целовать, целовать. Потому что ты мне нравишься. С той самой минуты, когда я впервые увидел тебя.

Вообще-то, я не очень разговорчивый с женщинами, но алкоголь, темнота и близость Тетси сделали меня красноречивым.

– Ты мне тоже сразу понравился, – призналась она. – Очень, очень. Но когда ты сказал, кто ты есть, мне стало плохо. Я подумала, что ты на меня и не посмотришь…

– Ты ошиблась. Видишь? – я повторил попытку прижать её к себе, и на этот раз она охотно поддалась.

– Вижу, – счастливо прошептала она, и я почувствовал прикосновение её губ.

– А теперь скажи, – начал я, когда мы, наконец, оторвались друг от друга, – меня просто раздирает от любопытства, – откуда на космическом корабле взялось это сногсшибательное платье? Ты в нём просто не отразима!

– Это мой бзик, – засмеялась Тетси.

– То есть?

– Когда разговор зашёл об одежде, которую я должна была выбрать и взять с собой в полёт, я среди прочего запросила вечернее платье.

– Зачем? – удивился я, и тут меня осенила страшная догадка: неужели она из Всемогущего Синдиката? Уж гангстер-то, наверняка, знал, куда летит. Собравшись духом, я спросил. – Ты что, знала куда полетишь?

– Откуда? – не раздумывая, ответила она. – В «Спейсере» просто чокнулись на своей секретности.

– Тогда зачем в космосе вечернее платье?

– Этот же вопрос задали мне и Таскерра с Голдом, – Тетси опять засмеялась, – а я им ответила: «А вдруг мы там встретим инопланетян? Хорошего же они будут мнения о земных женщинах, когда увидят меня в скафандре или в спортивном костюме. Но вот если я выйду к ним в вечернем платье…

– Что, серьёзно, что ли? – я не понял, шутит она или нет.

– Нет, конечно, – она вздохнула. – Они сказали, что полёт будет длительным. Очень длительным. Несколько лет. А женщина всегда должна помнить, что она женщина. Даже в космосе. Вот я и запросила парфюм и платья. Сказала, что временами буду пользоваться ими, чтобы не забыть, к какому полу я принадлежу. И они согласились.

– Таскерра с Голдом? – уточнил я, успокаиваясь.

– Да, – Тетси положила голову мне на плечо. – И как видишь, оно пригодилось.

Её ответ и интонация, с которой он был сказан, меня удовлетворил. Возможно, она была хорошей актрисой, но сейчас мне хотелось верить, что она со мной искренна.

Тут она вскинулась и посмотрела в глаза.

– Тебе оно понравилось?

– Не знаю, какое впечатление ты произвела бы на инопланетян, но меня ты сразила наповал!

Я привлёк её к себе и впился в подставленные губы.

Поцелуй был страстным и долгим, я в этом уверен, если бы его не прервали. Нам так много ещё нужно было сказать друг другу и вдруг – на тебе. Внезапно послышались шаги. Они гулко раздавались в пустом коридоре, с каждым разом заставляя нас сжиматься всё сильнее. Шаги приближались к нам. И кто бы ни был их хозяином, нам не хотелось быть увиденными. Тетси занервничала.

– Кто это может быть? – с тревогой спросила она и отодвинулась от меня насколько позволила скамейка.

В ответ я лишь пожал плечами, но в темноте она вряд ли это заметила.

Это оказался Джакст. Он, как обычно, делал обход корабля перед сном, и теперь пришёл проверить, надежно ли заперт люк. Он сразу заметил нас, словно в темноте видел так же хорошо, как и днём. Я приготовился услышать пошлости, но вместо этого до меня донёсся его строгий голос:

– Что вы тут делаете?

– Я? Я… – взволнованно засуетилась Тетси.

Не знаю, что она хотела сказать, только Нокт перебил её:

– Я же сказал: «Всем спать». И если я говорю: «Всем спать», это означает, что все должны лечь в постели. В свои постели. В общем, так, – голос его сменился, стал мягким и усталым, – мне ещё надо проверить грузовой отсек. Надеюсь, за это время вы успеете проститься и разбежаться по своим постелям?

– Да, сэр, спасибо, сэр, – растерянно пробормотала Тетси, не зная, куда деться от стыда.

Она вела себя как пятнадцатилетняя школьница, которую папочка застукал с приятелем. Командир ушёл. Как только шаги затихли, Тетси сорвалась с места. Успокоилась она только около своей двери.

– По-моему, он тебя не видел.

– Это так важно?

– Не знаю, наверное, – она огляделась и на миг прижалась ко мне; я только успел чмокнуть её в щечку. – Ну ладно, пока, Тони.

– Пока, Тетси.

Она шмыгнула в комнату, и я побрёл к себе. Закрывая за собой дверь, я услышал где-то далеко приглушённые шаги. На всякий случай я постарался закрыть дверь как можно тише…