Текст книги "Дневник профессора Гаросса"

Дневник профессора Гаросса

82

Около меня стали собираться молодые ребята, которых приводили с собой Корсано и Тинота. Я пел им наши песни и показывал простейшие фокусы, на которые был мастер. Даже если фокус и не удавался, а такое иногда случалось, это всё равно вызвало у них восторг и восхищение.

Мы сдружились, но нашей привязанности мешал всё тот же языковой барьер. И тогда я решил научить их нашему языку и одновременно освоить язык сокутов. Дело это оказалось нелёгким, но торопиться мне всё равно было некуда. И я добился своего! Мы стали понимать друг друга!

Но теперь мне было уже мало этого. Вот тогда-то у меня и появилась эта бредовая идея ускорить для сокутов время развития и сделать их более цивилизованными. Тогда я ещё не представлял себе, как буду это осуществлять, и начал с того, что стал объяснять им простейшие законы физики и математики, а так же обучать письменности.

К сожалению, тогда же у меня появились и враги, чья зависть ко мне переросла в ненависть. Не всем пришлось по вкусу то, что молодёжь всё больше проявляет ко мне интерес и с готовностью делает то, что я от них требую. Только покровительство Верховного вождя, Томоты и жрецов мешало им открыто выступить против меня.

Как-то они пришли ко мне, три старейшины разных кланов. Все уже разошлись, и я, подложив дрова в костёр, укладывался спать. Они внимательно осмотрели моё скромное жилище, исписанные углём стены, по-видимому, желая понять, чем это я так привлекаю к себе молодёжь. Один из них, Ортока, старейшина из клана Сипава, спросил, чему это я обучаю их воинов.

Я ожидал подобный вопрос и решил воспользоваться испытанным приёмом – сослаться на волю бога Солнца. Стоит сказать всего четыре слова: «Так хочет бог Солнца» и не нужно больше никаких объяснений. Всем сразу становится всё ясно. Кто осмелится пойти против желания бога Солнца?

– Я учу их языку бога Солнца, – схитрил я, отвечая на их языке, чем немало удивил стариков.

– А для чего это нужно сокутам? Разве бог Солнца стал хуже нас понимать? – Чани, старейшина из клана Чёрный Оссото, хитро прищурился.

– Это нужно не богу Солнца, это нужно вам. Скоро все племена сокутов и шеронов сольются в одно большое племя, и, чтобы понимать друг друга, вам понадобиться единый язык, – важно заявил я и, спохватившись, добавил. – Так хочет бог Солнца!

– А мы думали, что посланец бога Солнца учит наших воинов, как стать храбрыми и отважными, как выследить зверя и незаметно подкрасться к нему, – сказал Ортока. – Мы думали, ты научишь их уважать вождей и старейшин, расскажешь им законы и легенды нашего племени.

Это был явный подвох, но я не растерялся и быстро нашёл что ответить:

– Ошибаешься, старик, не для этого я сюда послан. А потому не я должен учить вашу молодёжь этому.

– А кто же тогда?

– Кому, как не вам, старым воинам передавать молодым мудрость и знания, накопленные вами за долгие годы, и, в свою очередь, полученные вами от ваших отцов и дедов?

Этот ответ понравился старикам. Они о чём-то посовещались и ушли. Но на этом мои испытания не закончились.

Однажды я проснулся от того, что замёрз, и обнаружил костёр погасшим. Это было странно, потому как перед сном я, как обычно, подложил в него толстые поленья, которых с лихвой хватало до пробуждения.

Осветив очаг фонариком, я сразу всё понял. Тут не надо было быть следопытом, чтобы понять, что произошло. Кто-то просто-напросто потушил его. Зачем он это сделал, я тоже понял. Огонь у сокутов священен. Я помнил, как празднично разжигался Главный очаг, с какой торжественностью и почтительностью разносились его горящие головёшки по разным ответвлениям пещеры для других костров. За кострами обязательно кто-нибудь следил, чтобы он не погас. Если такое случалось, виновника сурово наказывали. Того же, кто проморгал бы Главный очаг, ждала смерть.

А в моей ситуации выходило так, что я проявил беспечность, и поэтому мой огонь потух. Это вряд ли понравится сокутам. Я осознавал это, но всё равно решил идти к Главному очагу и с разрешения Верховного вождя взять головню для нового костра. А что ещё оставалось делать? Не замерзать же, в конце концов!

Как ни странно, меня там ждали. Было ещё рано, все спали, но около очага, кроме охранника, уже сидели три моих недруга и ещё несколько старейшин. Когда я появился в зале, за мной следом вошёл Большой Сокута в сопровождении Томоты и вождей. По их хмурым лицам было понятно, что они уже всё знают. Но я не чувствовал за собой вины и потому смело обратился к вождю.

– Верховный вождь, кто-то потушил мой огонь, пока я спал. Прошу тебя и Совет Старейшин разрешить мне снова воспользоваться Главным очагом, чтобы зажечь свой костёр.

Пока Большой Сокута обдумывал мои слова, за него ответил Ортока:

– Ты слишком беззаботен, посланец бога Солнца, – накинулся он на меня, и я почему-то сразу решил, что эту пакость сделал именно он. – Ты не смог уберечь маленький огонь, значит, мы не можем доверить тебе Главный очаг.

– А я и не прошу доверять мне его, – ответил я на этот выпад. – Я всего лишь хочу взять из Главного очага горящую палку, чтобы снова разжечь у себя огонь.

– Ты же посланец бога Солнца, – поддержал товарища Чани. – Это мы должны просить у тебя помощи, а не ты у нас. Ты прозевал свой огонь. Так разведи его снова, но без нашей помощи.

– Да, – подхватил Ортока, – докажи нам, что ты посланец бога Солнца.

Несколько вождей и старейшин поддержали их. Верховный вождь, немного подумав, согласился с ними.

Теперь мне стало ясно, зачем потушили костёр. Совсем не для того, чтобы меня наказать. А для того, чтобы проверить, на самом ли деле я посланец бога Солнца или нет? Если разведу огонь, значит – да. Если не разведу – значит, я обманщик, шарлатан, и ждёт меня тогда верная смерть.

Поначалу такой исход разговора ввёл меня в замешательство. Без ничего развести костёр. Это же абсурд! Но потом я вспомнил о зажигалке, подаренной мне женой ещё до свадьбы. И почему я сразу о ней не вспомнил? Разжёг бы по-тихому костёр заново, и ничего бы этого сейчас не было. Я с улыбкой посмотрел на своих врагов. Они жаждут чуда, что ж, они его увидят.

– Я всего лишь посланник бога Солнца, – заговорил я, обращаясь к Чани и Ортоке, – а не сам бог. И поэтому то, что может бог Солнца, ещё не означает, что это могу и я, его посланник. Но кое-что я всё-таки могу. Например, разжечь огонь. Кто-то сегодня ночью затоптал мой костёр, и, воспользовавшись этим, я пришёл сюда, чтобы проверить, как сокуты относятся к посланнику бога Солнца. К сожалению, не все проникли ко мне любовью и дружбой. А жаль. Впрочем, у нас есть ещё время, и, я думаю, мы с вами поладим. А теперь, прежде чем пойти к себе и разжечь костёр, я хочу сказать следующее: того, кто посмеет ещё раз потушить мой огонь, ждёт смерть.

Речь у меня получилась потрясающей. Я внимательно следил за лицами Чани и Ортока, и понял, что потушенный костёр – дело их рук. Удовлетворённый произведённым эффектом, я отправился в свой закуток. Верховный вождь со свитой пошли за мной следом. По пути я представлял себе, как покажу им небольшой магический фарс. Этим я хотел достичь сразу две цели: пресечь дальнейшие происки своих врагов и поднять свой авторитет. Для этого я решил воспользоваться простейшим фокусом. Знаете такой, когда в руках неожиданно появляются и исчезают предметы?

Я не спеша сложил мелкие ветки в кучку, затем встал перед ними на колени и, проделывая над очагом пассы руками, забормотал абракадабру. Я то говорил шёпотом, то начинал кричать, бессовестно копируя поведение шамана, которое подсмотрел во время своей болезни. Когда зажигалка оказалась у меня в правой руке, я немного поколдовал над ней и затем чиркнул кремнием. Из зажатого кулака появился огонёк, вызвавший у сокутов стоны удивления и восторга. Не обращая на них внимания, словно они для меня не существовали, я поднёс к огню веточку и, когда она вспыхнула, сунул её в кучу. Пламя весело заплясало в очаге. Я снова пробормотал набор слов, и огонёк в моём кулаке исчез. После этими же манипуляциями я спрятал зажигалку на место.

Что тут началось! Одни радостными криками стали восхвалять меня, другие что-то бурно обсуждать между собой, третьи с восторгом смотрели на разожжённый мною костёр.

Я с вызовом посмотрел на своих врагов: что они на это скажут? Их лица были непроницаемыми, словно каменные, но глаза с изумлением смотрели, как огонь пожирал сучья. Заметив, что я смотрю на них, они отвернулись и ушли прочь.

– Вот так! – не сдержавшись, победоносно крикнул я им вслед.

Сокуты радостно поддержали моё ликование. Шум прекратил властный окрик Верховного вождя. Он приказал всем удалиться, и, когда убежище моё опустело, обратился ко мне с извинениями.

– Мы найдём того, кто потушил твой очаг, – пообещал он, – и накажем его.

– Не стоит этого делать, Верховный вождь, – ответил я. – Думаю, он уже понял, что поступил опрометчиво.

– Хорошо, – согласился Большой Сокута и ушёл.

Так я удачно выкрутился из этой неприглядной истории. Это была моя первая и очень важная победа. Мои недруги притихли, хотя так и не сложили оружия. И в то же время, это был хороший урок для меня. Увлекшись своими замыслами, я совершенно упустил из вида, что как посланец бога Солнца должен время от времени поражать простодушное воображение аборигенов чудесами.

83

А сейчас, профессор Гаросс, я сделаю небольшое отступление, которое объяснит то, что я буду рассказывать в дальнейшем.

Дело в том, что я увлекающаяся натура. Если какое-то дело мне нравилось, то я занимался им так усердно, пока не достигал в нём значительных результатов или пока моё увлечение не перекидывалось на другой предмет.

А в детстве и молодости я увлекался очень многим, чем вызывал немалую досаду у родителей. Они не раз говорили мне, что, если я буду так разбрасываться, то ничего хорошего из этого не выйдет. Когда мне было лет десять, я познакомился с бродячим фокусником. Он многому меня научил, и я так к нему привязался, что даже чуть было не сбежал с ним из дома, когда он решил уехать в другой город. Но в последний момент его поймали за воровство и посадили.

Моя мать и старшая сестра занимались тем, что шили на дому одежду под заказ и имели довольно богатую клиентуру. Сначала я просто помогал им, а потом увлёкся. Мне пророчили славу первоклассного портного, но… юность всегда пребывает в поиске. Однажды школьный товарищ показал мне как из серы делать порох, и я пристрастился к химии. Это привело меня в университет, где я вдобавок увлёкся электротехникой.

А потом в моей жизни снова произошёл переворот. Началась война. Я бросил университет на четвёртом курсе и поступил в лётную военную школу. Тогда лётчики были самой престижной профессией. Правда, повоевать не пришлось: война закончилась раньше, чем я научился летать. И всё же я окончил лётную школу и остался в армии, чтобы защищать рубежи нашей страны.

Я добился немалого мастерства в лётном деле, меня заметили и пригласили в только что образовавшееся Космическое Общество. Стать космонавтом и покорить космос – это было очень заманчиво. И я, не раздумывая, согласился. Там, в Космическом Обществе, я получил такие знания, которые не смог бы получить уже нигде.

Ко всему прочему, я неплохо готовлю. Это у меня от отца. В Ронджоне он слыл отличным поваром. Может, слышали – Коррет Джакст?

– Нет, – ответил я, – я ведь родился и вырос в Данкаре. Да и к тому же, меня тогда ещё не было.

– И то верно, – согласился Сторг. – Ну да ладно, я продолжу…

Зима в тот год выдалась на редкость суровой. Таких морозов не смогли припомнить даже старики. Традиционное количество костров, разжигаемых в пещере каждую зиму, уже не спасали по ночам от холода. Несколько человек серьёзно простудились и слегли. Чтобы хоть как-то согреться Совет Старейшин решил дополнительно разжечь ещё несколько костров, что, естественно, привело к увеличению расхода дров. Это было очень рискованным решением, потому как, продержись морозы дольше обычного, запас дров мог закончиться задолго до появления весенних оттепелей. А с другой стороны, что им ещё оставалось делать?

Чуть позже Корсано рассказал мне, что Ортока и Чани, настаивая на этом решении, ссылались на то, что с ними посланец бога Солнца и, следовательно, сокутам нечего было бояться. Ведь он обязательно им поможет. Интересно, чем это я мог им помочь? Усмирить зиму или сделать запас дров неисчерпаемым?

Конечно, как человек цивилизованный, много знающий и много чего умеющий, я очень хотел помочь сокутам победить стужу. Но как? Решение этой проблемы пришло внезапно, когда, шатаясь по пещере, я наткнулся на нишу, доверху забитой выделанными шкурами. Я сразу вспомнил свою юность и решил попробовать что-нибудь сшить.

С помощью Корсано и его друзей я изготовил из рыбьих костей несколько десятков иголок различной величины. Затем с разрешения Верховного вождя и Совета Старейшин выбрал себе нужные шкуры, взял пучок сухожилий, которые обычно использовались для тетивы лука или для того, чтобы примотать наконечник копью или стреле, и принялся за работу.

Из тонких шкур я сшил себе нижнее белье. Из шкур потолще скроил брюки, рубашку и обувь – это чтобы было в чём ходить по пещере. А для того, чтобы выйти из неё, я сшил из толстых шкур шапку, штаны и рукавицы. Из шкуры осота выкроил шубу и сапоги.

Работал я в основном по ночам, чтобы мне никто не мешал. А когда однажды предстал в новом обличье у Главного очага, сокуты испуганно шарахнулись от меня. Тогда я снял с себя шапку и кое-как убедил их, что перед ними не двуногое чудовище, а я – посланец бога Солнца. Осмелев, сокуты обступили меня и с любопытством стали осматривать мою одежду.

Тут появился Ортока с единомышленниками.

– Сокуты не могут носить шкуры зверей, – сходу заявил он. – Тот, кто наденет такую одежду, сам превратится в зверя.

– Душа погибшего зверя перейдёт в тело сокута, и тогда не миновать беды, – добавил Чани.

Эти старейшины заронили сомнение в сердца соплеменников. Все в испуге отстранились от меня. Теперь вряд ли кто-нибудь из них решился бы надеть такую одежду. Я, конечно, мог бы поспорить с ними. Ведь набедренные повязки, которые они носили, тоже были из шкур зверей. Однако никто из них не озверел. К тому же, Верховный вождь постоянно носил шкуру медведя – токума.

Но я не стал вступать в перепалку, так как среди сокутов имел вес куда меньше, чем Ортока и Чани. Я просто попросил Большого Сокуту освободить мне проход из пещеры. Когда это было сделано, я смело вышел на мороз и направился в лес. А когда вернулся с охапкой дров живой и невредимый, Верховный вождь попросил меня сшить такую же одежду ему, всем вождям кланов и старейшинам.

– Верховный вождь, – сказал я ему на это, – такая одежда нужна всем. И в первую очередь тем воинам, которые будут ходить в лес за дровами. Но один я не смогу вас всех одеть. Для этого понадобится очень много времени. Может быть, даже несколько зим.

– Это очень долго, – сокрушённо сказал тот. – Тогда как быть?

– Дай мне помощников, – продолжил я, – я научу их шить такую одежду, и тогда мы быстро справимся.

– Помощников? – Большой Сокута задумался. – Сколько тебе для этого понадобится воинов?

– Воины мне не нужны, – ответил я ему. – Пусть они занимаются своими делами: носят дрова, охраняют стойбище, ходят на охоту. А одежды будут шить женщины. Они быстрее обучатся и будут делать это аккуратнее, чем мужчины.

– Так вот чего он хочет! – завизжал тогда негодующе Ортока. – Вот для чего он придумал эту одежду, про которую сокуты и знать не знали! Женщин ему подавай! Не бывать этому!

Сокуты недовольно зашумели. Верховный вождь поднял руку, чтобы они замолчали. Когда наступила тишина, он спросил меня:

– И сколько женщин тебе нужно?

– Я думаю, человек двадцать пока хватит, а там посмотрим.

– Двадцать женщин?! – возмущённо завопил Чани. – Даже сам Верховный вождь имеет всего три жены. Может, посланник бога Солнца и имеет право на большее, но двадцать… Это уже слишком!

– Мне не нужны жёны, – попробовал я объясниться, – мне нужны помощники, которых я научу шить для вас одежду.

– Не верь ему, Большой Сокута! – закричал Ортока. – Он что-то задумал! Он хочет…

– Да брось ты! – прервал его Томота, одноглазый старейшина, выходя вперёд. – Зачем понапрасну на него наговаривать? Ты разве не видел, как он ходил в этой диковиной одежде по морозу, как летом. Да я сам готов помогать ему, чтобы спасти нас от холода. А чтобы всем было спокойно, я предлагаю, Верховный вождь, приставить к женщинам пару воинов. Они будут следить за порядком.

Большой Сокута задумался. Было видно, что ему трудно сделать выбор. И тут к нему подошёл Корсано.

– Отец, я тоже буду помогать ему, – объявил он. – Мы с Тинотой и Бинукой будем следить за порядком.

И тот сдался и разрешил мне взять столько женщин, сколько я сочту нужным. А чтобы исключить всякие домыслы и подозрения, к нам приставили Корсано и его ребят. Так я открыл на Чиккории первый цех пошива одежды…

Тут дверь с треском распахнулась, прервав Сторга, и в комнату влетела, извергая громы и молнии, разъярённая Тетси.

84

Я сразу заметил, что пояс, на котором висели «грифон» и риктана, у неё отсутствовал. Когда это Сторг успел приказать солдатам обезоружить её? Или они сами догадались, увидев оружие? Это пронеслось в голове за несколько секунд до обрушившегося на меня шквала негодования.

– Где этот мерза… – с порога закричала Тетси, в ярости сжимая кулаки, но, увидев меня, остановилась, как вкопанная, и замолчала на полуслове.

– Тони?

От удивления брови её поднялись вверх, а рот остался открытым. Но это замешательство уже через мгновение прошло, и она обрушила на меня накопившуюся в ней злость.

– Чёрт тебя побери, Гаросс! – гневно зазвенел её голос. – Я же просила тебя никуда не уходить. Но стоило мне только сесть за кустики, как ты сразу же меня бросил. Ты сволочь, Гаросс! Большая сволочь! Ты даже представить себе не можешь, что я пережила, когда вместо тебя на месте нашла только рюкзак. Я подумала, что тебя съел какой-нибудь зверь. Я ревела целый час. Целый час! А ты просто бросил меня. Сбежал, как последняя сволочь! Я ходила по лесу в надежде найти тебя, кричала и звала тебя как одержимая.

Но вместо тебя на мой зов прибежали огромные мужики в шкурах. С огромными мечами. Это были не дикари, как ты думал. Они набросились на меня, точно я была их кровным врагом. И мне некому было помочь, потому что ты бросил меня. Я была вынуждена защищать себя сама. Я дралась с этими великанами, а ты, негодяй, сидел в это время в кресле и болтал с этим парнем.

Она сделала паузу, чтобы облизать пересохшие губы, и продолжила с той же яростью:

– А потом на меня напали солдаты. Тоже здоровые, но меньше тех беловолосых кретинов, которые домогались меня. Они сказали мне, чтобы я их не боялась, что их за мной послал господин Гаросс… Когда ты успел стать для них господином? Пока я соображала, они схватили меня за руки, обезоружили и притащили сюда. По дороге они сказали, что какой-то Сторг желает меня видеть. Я не знаю, кто такой Сторг, но я непременно надеру ему задницу за то, что он натравил на меня своих орангутангов. Но ты представляешь, Тони, они говорят по-нашему и живут в многоэтажных домах… Куда мы попали, Тони? Или, может, я сплю?

Гнев Тетси угас, и я не преминул этим воспользоваться.

– Успокойтесь, доктор, – сказал я, по привычке при посторонних обратившись к ней на «вы», и направился к ней. – Это не сон. Но не надо так волноваться.

– Не подходи ко мне! – закричала она вдруг. – Предатель! Ты бросил меня!

– Вовсе нет, – мягко возразил я, подходя к ней вплотную. – Пока вы отсутствовали, я увидел человеческий след. Представляете? – я хотел взять её за руку, но она не далась. – И не просто след босой ноги, а след от обуви. Мне захотелось непременно увидеть того, кто этот след оставил.

– Ты бросил меня! – повторила Тетси, но уже не так уверенно.

– Нет, доктор. Я ни за что на свете не оставил бы вас одну.

Я всё же взял её за руку. По этому жесту, по тому, как она обращалась ко мне – на «ты» и по имени, – даже безнадёжный глупец понял бы, что связывает меня с этой блондинкой. А что говорить о Сторге с его университетским образованием? Поэтому я решил отбросить официоз и перейти к обычному общению.

– Представляешь, когда я пошёл по этому следу и догнал… Когда увидел, кто… Моё сердце не выдержало. Я потерял сознание, и меня принесли сюда. Но когда я очнулся, я сразу вспомнил о тебе и попросил Сторга послать людей на твои поиски.

Сторг поднялся и лёгким поклоном поприветствовал её. Тетси изумлённо вытаращилась на него.

– Джакст? – возмутилась она. – Чёрт побери, и вы здесь? Что всё это значит, хотела бы я знать?

– Это значит, Тетси, что ты ошиблась, – попытался я её успокоить. – Это не наш командир. Правда, они похожи?

– А кто это?

– Познакомьтесь, Сторг, это наш судовой доктор Тетси Стедли. А это… это и есть Сторг. Президент этой страны.

– Так это не Джакст? – с сомнением переспросила Тетси.

– Джакст, но другой. Знаешь, сколько на свете однофамильцев?

– Но мы на другой планете, разве нет? – возразила Тетси, удивляясь ещё больше.

– Поначалу это обстоятельство едва не лишило меня жизни.

– Но… – оторопела она, – он совсем не похож на…

Она обернулась и многозначительно посмотрела на дверь, в которую только что вошёл офицер с несколькими солдатами.

– Ты очень наблюдательна, Тетси. Сейчас я тебе всё объясню. Дело в том, что Сторг такой же землянин, как и мы.

– Да, док, я тоже с планеты Земля, – подтвердил Сторг, улыбаясь.

– Президент Сторг, сэр, – вмешался в разговор офицер, приложив правую руку к козырьку фуражки, – она… – он кивнул в сторону Тетси, – она вырвалась и…

– Ничего, капитан Сутома, – успокоил его тот, – всё нормально. Не беспокойся.

– Он даже, как и мы, работал на Космическое Общество. Верно, господин президент?

– И это верно, – снова подтвердил он, с улыбкой наблюдая за поведением Тетси.

– Но… как он попал сюда? И откуда здесь эти солдаты? – в конец растерялась она.

– Ты только что прервала его рассказ о том, как он сюда попал и как жил всё это время. Уверяю тебя, это очень интересная и невероятная история.

– Я тоже хочу её послушать.

– Я думаю, вы устали, док, верно? – Сторг не сводил с неё глаз – Будет лучше, если вы сначала примите душ и переоденетесь. Потом мы немного перекусим, и тогда я продолжу.

– Душ? – опешила она.

– Можете принять ванну. Как вам будет угодно, – последовал ответ.

– Замечательно! – обрадовалась Тетси, но тут его лицо её омрачилось.

– Э-э… – замялась она, виновато потупив глаза, – господин Сторг?

Тон её был извиняющим.

– Да, доктор Стедли?

– Зовите меня Тетси, сэр.

– А вы меня – Сторг.

– Хорошо, Сторг.

– Так что вы хотели сказать, Тетси?

– Я была на вас очень сердита и… – она замялась на секунду, – и хотела надрать вам задницу…

– Надеюсь, вы передумали?

– Да. Вы мне понравились. Я рада, что познакомилась с вами.

– Ну что ж, тогда я рад, что избежал экзекуции.

Тетси обворожительно улыбнулась. Глаза её засияли, излучая притягательную силу.

– Ну… тогда я пошла? – кокетливо спросила она. – Где тут у вас ванная?

Такое поведение Тетси меня немного покоробило. Она вела себя как девка с панели. Но после до меня дошло, что таким образом она просто пытается загладить своё неприглядное появление.

Президент простил её. Впрочем, он на неё и не обиделся. Это можно было понять по его счастливой улыбке и восхищённому взгляду карих глаз.

– Капитан Сутома.

Сторг посмотрел поверх её головы на офицера. Тот, с интересом следивший за Тетси, мгновенно сменил лицо, сделав его каменным.

– Да, сэр?

– Покажи даме ванную. И скажи Глори, чтобы она принесла ей одежду, а эту постирала.

– Слушаюсь, сэр!

– Но, прежде чем вы уйдёте, Тетси, я хотел бы у вас кое-что спросить.

– О личной жизни?

– Нет, об огромных мужиках.

– Это у которых белые волосы и длиннющие мечи? – Сторг согласно кивнул. – О, это были, действительно, огромные мужики. Гораздо выше ваших солдат.

– Спасибо, док.

Как только она ушла, Сторг схватился за телефон, чтобы предупредить пограничные заставы. Тетси встретилась с Людьми с Севера, и это предвещало большие неприятности.

После душа Тетси накормили, и мы снова перебрались в кабинет президента. В столовой я вкратце поведал ей начало истории нашего соотечественника, и теперь мы приготовились слушать продолжение.

– Наступила весна, – начал Сторг. – Её приход сокуты встретили очень торжественно. Целый день гремели барабаны и не смолкали песни, шутки и смех. Танцы вокруг Главного очага были бесконечными. Все были рады, что суровая зима, наконец-то, кончилась, что пережили её они довольно-таки неплохо, что не было нападений врагов, что все целы и здоровы, и благодарили за это Токко и меня, посланца бога Солнца.

Дни становились всё длиннее и теплее. Это наводило меня на мысль, что скоро племя покинет пещеру и переберётся в землянки, такие же мрачные и неуютные, как и пещера. Я стал подумывать о постройке города, обнесённого высокой крепкой стеной, которая защищала бы его от нашествия врагов, об уюте и комфорте квартир, к которому привык на Земле. Ночами, когда все спали, я при свете костра корпел над планированием коммуникаций и улиц, над чертежами домов и крепостной стены. Уже тогда я решил, что из-за примитивных орудий сокутов стену придётся делать деревянной, но дома всё же из кирпича и камня. Благо, глины и камней в районе Орлиного Хребта было предостаточно.

Позже, когда всё было распланировано и расчерчено, я поделился этими планами с Корсано и Тинотой, расписав им новую жизнь так красочно, что они с энтузиазмом восприняли мои замыслы. По их настоянию я пошёл к Большому Сокуте. Тот ничего не сказал – ни за, ни против, – но на Совете Старейшин, которое он собрал по этому поводу некоторое время спустя, принял мою сторону. И хотя мои старые противники выдвигали бесчисленные доводы против этого проекта, его голос оказался решающим.

Строительство решили начать сразу же после праздника Дня Родства.

В истоке этого праздника лежит старая легенда. Когда-то давно все, живущие к северу от реки Смерти до самых Небесных Гор, входили в одно племя. Этим племенем правил славный и мудрый вождь Сокута. И пока он был жив, все жили в мире и согласии. Но когда настал час и бог Солнца призвал его к себе, в племени начались раздоры. У вождя было пять сыновей. И поскольку он умер внезапно и не успел передать свою власть кому-либо, каждый из братьев посчитал, что именно он достоин занять место Верховного вождя.

Они никак не могли прийти к согласию и часто злобные ссоры доводили до кровопролития. Вскоре племя раскололось на пять частей, и началась открытая вражда. Так в результате распрей сокуты забыли святые законы дружбы, забыли своих богов, и те отвернулись от них. Неисчислимые беды обрушились тогда на них: голод, болезни, вторжение чужеземцев.

Спохватились тогда братья и обратились с мольбой к богу Солнца. И тот ответили им, что племя объединится только тогда, когда каждый из её кланов пройдёт все предназначенные для него испытания, преодолеет все трудности и лишения, которые встретятся на их пути, когда они вновь постигнут смысл тех святых понятий, которые были ими позабыты. И вот тогда только на земле сокутов снова воцарится мир.

И разошлись братья. Шерон, старший брат, увёл своих людей к Небесным Горам. Манука, второй брат, расположился в долине водопадов. Младшие братья разделились на южных, восточных и западных сокутов и тоже разбрелись в разные стороны. Каждый стал жить сам по себе и ревностно охранять свои границы от вторжения. Поэтому междоусобные войны никогда не стихали на этой многострадальной земле.

Но вера в то, что воля бога Солнца когда-нибудь исполнится, и они вновь сольются в одну большую семью, была очень сильна среди племен. Но пока что дружелюбие появлялось на их лицах лишь раз в году – в День Родства. В этот день забывались все распри и прекращались войны. Недавние враги, как ни в чём не бывало, улыбались и разговаривали друг с другом, соревновались в силе и ловкости, торговали разными товарами и приносили богу Солнца жертвы.

Этот праздник отмечается в конце апреля, когда сходит снег и высыхает грязь. Ранним утром, едва лишь забрезжил рассвет, всё племя южных сокутов, от мала до велика, двинулось в горы, чтобы вместе с шеронами, мануками и другими сокутами отпраздновать этот день у храма бога Солнца.

Каждое племя занимало определённое место в окрестностях храма. Последними прибыли восточные сокуты. Это племя, обитавшее высоко в горах, сумело сохранить искусство обработки металла. Украшения и военное снаряжение, изготовленные ими, поражали изяществом и тонкостью работы. И поэтому, когда начался торг, я поспешил именно к ним, чтобы на одежду и обувь выменять у них все необходимые инструменты для строительства.

Поначалу восточные сокуты, до сих пор носившие, как и все их собратья, только набедренные повязки, отнеслись к нашему товару недоверчиво и с опаской. Но когда увидели соотечественников, с довольным видом расхаживающих по торговым рядам в дивных нарядах, они заинтересовались. А услышав хвалебные рассказы о чудной одежде, которая даже в сильный мороз не даёт замерзнуть, они стали, не торгуясь, отдавать за неё всё, что мы у них просили.

Скажу честно, обмен произошёл с большой выгодой для нас.

В полдень наступил черёд жертвоприношений и собственно праздника. Перед храмом был сложена в форме круга огромная куча дров, на которую каждое племя поместило голову и передние лапы животного, принесённого ими в жертву. Само мясо перед этим было разложено на жертвенном камне и с благодарностью принято жрецами и богом Солнца. Наше племя принесло в жертву молодого токума. Этого трёхметрового медведя мы с Корсано добыли специально для праздника двумя днями ранее. Когда последний воин отошёл от костра на положенное расстояние, началось самое удивительное.

Сначала над храмом внезапно возникла красная точка. Она быстро росла, увеличиваясь в размерах, пока не приобрела форму огромного шара багрового цвета. Толпа вокруг меня затрепетала. Да я и сам был ошеломлен таким явлением. Затем в центре шара, словно молния, вспыхнула точка. Из неё появился тонкий яркий луч, и дрова вспыхнули, как порох. Все благоговейно опустились на колени.

Затем луч исчез, и вместо него я увидел очертания человека с протянутыми к небу руками. Все замерли. Разговоры и смех стихли. Даже ветер стал как будто тише. Тень на багрово-красном диске была неподвижна, как грозное предзнаменование. А её нечеловеческий, лишённый эмоций голос, казалось, исходил из самих глубин окружающих гор.