Текст книги "Дневник профессора Гаросса"

106

К казино мы подъехали часов в одиннадцать вечера. Шикарное здание, нечего сказать. Огромная пятиэтажная коробка, вся искрящаяся и переливающаяся разноцветными огнями, как новогодняя елка. Не останавливаясь, заруливаем на автостоянку, тушим огни и теряемся среди многочисленных автомобилей, ожидающих своих хозяев.

В отличие от казино, автостоянка едва освещена большими жёлтыми фонарями, расставленных по периметру. Видно, владельцы вертепа решили хоть на этом сэкономить. Не знаю кому как, но лично мне это на руку. Чтобы не было скучно, включаем радио. Сколько предстоит ждать – неизвестно, поэтому я откидываю спинку сидения немного назад, принимаю более удобную позу и расслабляюсь. Глядя на меня, Беппо делает то же самое.

Ждать приходится долго. Целый час. Беппо, бедняга, уже начал нервничать, и тут к казино подкатывает шикарный лимузин «Икс-космос-экстра». С переднего места выскакивает «крот» и распахивает заднюю дверцу. Из автомобиля не спеша выходит высокий сухопарый тип в строгом белом костюме – наш долгожданный клиент. Не глядя по сторонам, он вместе с телохранителем скрывается в здании. «Икс-космос-экстра», сделав плавный разворот, заезжает на автостоянку и останавливается в соседнем ряду неподалеку от нас.

Прежде чем, приступить к выполнению моего плана, выжидаем ещё час. На всякий случай. Потом я вручаю Беппо баллончик с нервно-паралитическим газом и напутствую:

– Ну, братела, пора почувствовать себя героем.

– Не кипишуй, братела, всё будет ништяк, – заверяет тот.

– Не забудь, что перед тем, как проявить героизм, нужно сначала убедиться, что в машине только один водитель, – всё же напоминаю я.

– Я же сказал: не кипишуй.

Беппо выходит из машины и уверенно направляется к лимузину. Подойдя к нему с водительской стороны, он требовательно стучит в окно. Стекло немного приоткрывается, и Беппо закидывает удочку.

– Эй, брат, дай закурить, – просит он. – Шеф когда ещё вернётся, а у меня уже давно сигареты кончились. Угости, будь добр.

Рыба клюнула. Стекло опускается ещё ниже.

– Что, у тебя тоже здесь развлекается? – сочувственно спрашивает «крот».

– Тоже, – кивает головой Беппо. – А что ему больше делать, если денег девать некуда?

– Точно, – соглашается водитель и протягивает ему в окно сигарету. – А кто твой босс?

Беппо берёт сигарету и тут же брызгает ему в лицо порцию газа. Через минуту он поворачивается ко мне и призывно машет рукой. Вскоре я присоединяюсь к нему. Мы быстро связываем «крота» и, надрываясь, прячем его в багажник лимузина. После Беппо занимает место водителя, а я забираю у него баллончик и возвращаюсь в нашу машину.

Первая часть плана завершилась удачно. Осталась вторая, более трудная. Ведь надо убрать ещё одного «крота», телохранителя Хоука. Причём убрать до того, как он поймёт, что за рулём лимузина сидит не его приятель.

Усаживаюсь удобнее и не свожу глаз с дверей казино, чтобы не прозевать появления Хоука. Глазеть приходится очень долго. Лишь в три часа ночи Хоук соизволил закончить игру. Как только он с телохранителем появляется в дверях здания, я покидаю своё место и прячусь за соседним от «Икс-космоса-экстра» автомобилем.

Жалуясь на невезение, Хоук подходит к лимузину и, дождавшись, когда «крот» откроет ему дверку, исчезает в его утробе. Телохранитель закрывает за ним дверь и поворачивается к передней дверке, и тут из-за засады выскакиваю я и пускаю ему в лицо добрую порцию газа. «Крот» падает, а я забираюсь в «Икс-космос-экстра».

– Привет, Хуп! – здороваюсь я и сажусь рядом с Хоуком.

Тот удивлённо смотрит на меня. Рука его ныряет под пиджак. Но я моложе, а, значит, реакция у меня быстрее. Мой пистолет упирается ему в грудь, и он возвращает руку на место.

– В чём дело? – раздражённо кричит он и с надеждой смотрит на водительское кресло, на котором сидит Беппо.

– Можешь не напрягаться, – осаживаю его. – Твоим гориллам сейчас не до тебя. А за рулём сидит мой человек.

– Привет, чувак! – здоровается с ним Беппо.

– Что тебе надо, чёрт возьми! – возмущается тот, нисколько меня не испугавшись; видно, принял меня за грабителя. – Если денег, то у меня их нет. Сегодня мне не повезло.

– Засунь свои деньги себе между ягодиц, – интеллигентно отвечаю ему. – Мне нужно другое.

– Что именно? – настораживается тот.

– Я кое-что у тебя спрошу, а ты ответишь. Честно, как на исповеди. Договорились?

– Спрашивай и убирайся! – тон его по-прежнему резок, но звучит на несколько октав ниже.

– Ты знаешь Орсона Кректа, Хуп?

– Я тебе не Хуп, паршивец, а господин Хоук. Понял?

Это было уже слишком. Его высокомерие меня взбесило, и я от души бью ему в челюсть. Чтобы он прочувствовал всю неблагоприятность для него обстановки.

– Правильно, для меня ты не Хуп, – спокойно соглашаюсь я и сильнее давлю пистолетом на его грудь. – Для меня ты то, что собаки оставляют на лужайках. Дерьмо собачье, то есть. Понял? И если ты ещё раз, сволочь, откроешь свой поганый рот не по теме, тогда ты уже ни для кого не будешь Хупом, – делаю небольшую передышку и снова давлю на пистолет. – Ну так как, Хуп?

– Мы с ним хорошие приятели, – потирая челюсть и морщась от боли, неохотно отвечает тот.

– Отлично! А теперь напряги память, Хуп. Лет восемь – девять назад, когда твой шеф болтал с кем-то о профессоре Гароссе, ты случайно подслушал этот разговор. Припоминаешь? Ты тогда ещё поспешил к своему хорошему приятелю Орсону, чтобы сообщить ему об этом.

– Что за бред! – возмущается тот.

– Это так или нет?

Хоук молчит и, закрыв глаза стал вспоминать, что было больше восьми лет назад. Размышления затягиваются, и я начинаю нервничать.

– Может, тебе ещё врезать? – спрашиваю его. – Для ускорения.

– Не надо, – торопливо отвечает он. – Ничего такого я не припомню.

– Это точно? А может мне освежить твою память?

– Я работаю в Космическом Обществе двадцать лет! – гордо отвечает он, не обращая внимания на угрозу. – Разве это недостаточная гарантия для моих слов?

– С каких это пор в «Спейсере» стали работать честные люди? – усмехаюсь я, но, увидев, как багровеет его лицо, перехожу к делу. – Может это и так, но Крект сказал своему племяннику, что именно ты слышал этот разговор и сообщил ему об этом. Затем он попытался запугать его, а после предложил ему уехать за границу.

– А, я вспомнил этот случай, – Хоук кивает головой и вдруг с раздражением выпаливает. – Дьявол, да убери ты пистолет!

– Хорошо, – соглашаюсь я, – но только без фокусов.

Убираю оружие, но держу его так, чтобы при случае можно было им воспользоваться. Хоук облегченно вздыхает и трёт то место, куда упирался ствол.

– Итак, Хуп?

– Это Орсон рассказал мне об этом. Его племянник слишком далеко зашёл со своими разоблачениями. Как-то он написал статью об одном концерне, после которой тот вынужден был свернуть свою деятельность и, после выплаты огромного штрафа, закрылся совсем. Директора и его помощников судили и посадили за решетку.

– И что? Орсон тут причём?

– Он был негласным хозяином этого концерна и, естественно, понёс колоссальные убытки, вот после этого он и придумал эту историю, чтобы припугнуть своего племянника. Но это не прошло. Гаросс из-за своих миллиардов считал себя неуязвимым. Вот тогда Орсон и поделился со мной своим планом и попросил меня помочь, подтвердить его слова, если кто-то придёт ко мне с вопросами. Я согласился. Вот и всё.

Говорит он искренне, и я ему верю.

– А что за план?

– Как отправить Гаросса в космическое путешествие. Орсон прекрасно знал своего племянника и продумал всё до мелочей. Всё случилось так, как он задумал.

Значит, Джолтон всё-таки не врал. Орсон действительно избавился от профессора, отправив его на Чиккорию, и завладел его имуществом.

– Ты только это хотел услышать? – слышу вдруг нетерпеливый голос Хоука.

– А тебе ещё есть что сказать?

– Нет.

– Тогда только это.

– Тогда ты узнал всё, что хотел. А теперь проваливай!

– Не хами, дядя, – говорю я ему, вспомнив вдруг Мэрга.

Затем вежливо прощаюсь и выхожу из лимузина. Но, прежде чем закрыть за собой дверь, знакомлю Хоука с действием газового баллончика.

– Отдохни, Хуп, ты перенапрягся, – говорю ему на прощание и хлопаю дверкой.

Пока Беппо гонит машину по ночной Данкаре, я делаю выводы из душевного разговора с Хупом Хоуком. Профессор Гаросс стал жертвой интриги любимого дядюшки. Тот настолько хорошо знал племянника, что нисколько не сомневался в том, что тот, узнав о существовании живой планеты, обязательно напросится в полёт, откуда уже никогда не вернётся. Следовательно, ему никто не помешает завладеть всеми титулами и богатством Гароссов. Даже свадьбу этот подонок устраивал не племяннику, а себе.

Но план этот, конечно, осуществился не без помощи Космического Общества. «Спейсеру» понадобились большие деньги, и они обратились к Кректу. Тот пораскинул мозгами и понял, какие выгоды он может получить от этого предложения. Но кто ему помог? Чолдрен Голд? Нет, только не он. Он ведь ничего не знал об этом, когда с пачкой фотографий шёл делать профессору предложение. Это, скорее всего, Таскерра. Разумеется, ему очень понравился план Кректа. Особенно, то место, где вместо выплаты процентов по кредиту нужно было расплатиться всего лишь одной человеческой жизнью.

Сделка состоялась, и каждый получил своё: «Спейсер» – деньги, Орсон – состояние Гароссов. Правда, в будущем, когда зачитают завещание профессора, его ждёт разочарование. Да и своей высокой должностью в «Спейсере», которую предоставил ему Голд, он тоже вряд ли успеет вдоволь насладиться. После того, как я опубликую дневник профессора, Космическое Общество ожидают большие перемены.

107

– Алло! Это ты, Прол? Привет! Это —Харрис.

– Стивз? Привет, чертяга! Наконец-то, у тебя хватило ума вспомнить о старом друге.

– Я тоже рад, что ты ещё не успел меня забыть.

– Забудешь, как же! Если бы не те пять тысяч и обед в ресторане, которые ты мне задолжал, я бы давно вычеркнул тебя из памяти.

– Ах ты, наглец! Это после того, как ты оставил меня в «Синей Бороде» на съедение двум тёлкам, я тебе ещё что-то должен?

– Это был маленький пример, как нельзя бросать друга в беде. Помнишь, как ты бросил меня в баре «Жемчужина», когда завязалась драка?

– Если бы тебе врезали бутылкой по голове, ты бы тоже меня бросил.

– Ну хорошо, дружище, ты меня убедил. Я прощаю тебе все твои прегрешения и в виде компенсации за моральный ущерб, который я нанёс тебе по недоразумению, накрываю поляну. Идёт?

– Идёт!

– Ты сейчас где?

– В пяти километрах от Донтра.

– Так что же ты, обормот этакий, тогда лапшу мне на уши вешаешь, огрехи моей молодости вспоминаешь? Давай прямиком ко мне! Надеюсь, ты не забыл ещё дорогу, а?

– А ты не сменил адрес?

– Нет, мне и здесь нравится.

– Тогда помню.

– Отлично! Дуй быстрее! Эллиза будет очень рада тебя видеть. Кстати, ты знаешь, что я женился?

– Конечно, – обиженно бурчу в трубку, – ты же сообщил мне об этом самому первому, верно?

– Извини, дружище, закрутился.

– А кто она? Я её знаю? – а знал я немало подружек Прола.

– Нет. Но можешь мне поверить, это самая прекрасная женщина на свете!

– Ну, тут ты ошибаешься, Прол. Самая прекрасная женщина на свете сейчас сидит у меня в машине.

– Так ты не один? Тогда какого же чёрта ты тянешь резину? Немедленно приезжайте к нам. Мы с Эллизой ждём вас.

– Отлично, дружище, можешь уже распечатывать бутылку!

Вешаю трубку и в приподнятом настроении выхожу из будки таксофона. Я специально остановился на автозаправочной станции, чтобы позвонить Пролу и убедиться, что он жив – здоров, а, главное, не сменил адрес.

Мы с ним выросли на одной улице, учились в одном классе и затем вместе поступили на журналистский факультет. Друзья – не разлей вода. Оба тяготели к творчеству. Только я этим и ограничивался, а Прол с удовольствием совмещал это с занятиями спортом. Он был физически крепче меня. И решительнее, и никогда не боялся решать разногласия с помощью кулаков, тогда как я предпочитал регулировать их мирным способом. Но когда это не получалось, я отчаянно бросался в драку на помощь другу. «Сам погибай, но товарища выручай» – этот слоган стал нашим девизом ещё во втором классе, когда мы успешно отбились от местной шпаны, которая после уроков вылавливала около школы непонравившимся им мальчишек. Тогда, на перемене, Прол столкнулся с одним из них. Тот, конечно же, полез в бутылку, чтобы показать, кто тут главный, но сразу получил по зубам и притих.

Он ждал нас со своими дружками за углом соседнего от школы здания, мимо которого мы всегда ходили домой. Их было трое, и заправилой у них был не по возрасту рослый пацан из третьего класса. О случившемся на перемене инциденте я знал и понял, что нас ожидает. Поэтому предложил сменить маршрут. Мол, ничего в этом зазорного нет. Просто прогуляемся по городу. Прол отказался.

– Сегодня убежим, они нас завтра поймают, – сказал он. – Нет. Разберёмся сейчас. Твой правый.

Когда расстояние сократилось до минимума, мы остановились. Троица, не скрывая своих намерений, двинулась на нас.

– Слушайте, пацаны, – решил я дипломатическим путём предотвратить конфликт, – ведь всё случилось по недоразумению. Случайно. И если бы ваш товарищ не начал…

– Чего? – грозно рыкнул на меня здоровяк, и тут же Прол врезал ему по носу.

Эффект был здоровский. Главарь схватился за разбитый нос, с которого сразу потекла кровь, и, пригнувшись, чтобы кровь капала на землю, а не на одежду, визжа, как девчонка, отбежал в сторону. Дружки его, не ожидавшие такого поворота, обомлели. Воспользовавшись этим, я, следуя указанию Прола, ударил по морде крайнего правого. Того самого, из-за которого заварилась эта каша. А Прол отоварил третьего.

В тот же день мы поклялись защищать друг друга и во всём друг другу помогать…

После университета наши дорожки разошлись. Я поступил работать в «Би Эрн», а Прол ушёл в армию. Он всегда тяготел к крутым парням в военной экипировке. Вернувшись через три года, он стал издавать журнал на военную тематику. А потом с годами незаметно перешёл на общественно-политические вопросы. И неплохо преуспел в этом. Журнал стал авторитетным изданием и имел влияние на общественное мнение. Что мне как раз и было нужно.

Последний раз мы с Пролом виделись лет пять назад, не считая пару звонков по сотовому. У каждого была своя жизнь, и в её бурном водовороте мы всё реже вспоминали друг о друге. И сегодня я с сомнением набирал номер его телефона. Но, услышав знакомый голос, обрадовался, что всё так удачно сложилось…

Три дня назад рано утром Скейт, исчезнувший накануне вечером, вернулся на подержанном, но ещё крепко сбитом рефрижераторе, нагруженном ящиками со скоропортящимися продуктами. Он должен был доставить их в Рествурт, что нас всех вполне устраивало. Холодильник быстро на две трети разгрузили. Мы с Сьюзи, одетые в теплые одежды и шубы, залезли в него, и после нас заставили ящиками. Теперь никто бы не смог догадаться о нашем там существовании. Благодаря специфическому запаху, исходящему от огромного количества овощей и фруктов, даже собаки вряд ли смогли бы учуять наше здесь присутствие.

На выезде из Данкары нас, конечно же, остановили для проверки. Мы притихли, когда двери рефрижератора открылись. Кто-то властно спросил, что за груз и потребовал документы. Груз был срочным и принадлежал, как оказалось, солидной фирме, и потому нас не стали долго задерживать. Двери закрылись, и снова стало темно и холодно.

Несмотря на то, что Скейт гнал машину на предельной скорости, мы всё же успели изрядно подзамёрзнуть. Съехав с автострады, Скейт остановился в условленном месте. Там нас уже поджидали Дайк и подержанная «Джесси», на которой мы с Сьюзи продолжим своё путешествие. Тут же следом за нами подкатили на микроавтобусе ребята Дайка. Чтобы выпустить нас из холодильника им понадобилось всего пятнадцать минут, а вот отогреваться нам пришлось гораздо дольше. Не помог даже горячий сомей, который братья предусмотрительно прихватили с собой в термосе.

Прощание было коротким. Я крепко пожал мускулистую руку Дайка и поблагодарил за помощь.

– Теперь мы квиты, Стивз, – отозвался тот на это, – но я всегда буду рад тебя видеть.

Сьюзи помялась немного, затем решительно подошла к нему и поцеловала в щёку. Всегда невозмутимый Дайк смутился и растерянно заморгал глазами, чем дал повод для шуток своим помощникам. А Сьюзи тем временем не менее пылко поцеловала Скейта.

– Большое спасибо вам, мальчики! – сказала она братьям и, забравшись в «Джесси», добавила. – Вы просто прелесть!

– Пока! – я пожал руку Скейту, затем сел за руль и завёл мотор.

До Донтра мы добирались почти двое суток, останавливаясь лишь только тогда, когда в этом наступала необходимость…

И вот после разговора с Пролом, возвращаюсь в машину весь в предвкушении предстоящей встречей с ним. Выехав с автозаправки, выжимаю из «Джесси» все её возможности и уже через пять минут перед нами замаячили огни приближающегося города. Вскоре проезжаем указатель городской черты и вливаемся в светящийся поток машин, уносящихся внутрь блеска и шума ночной жизни Донтра.

Ну вот и всё, профессор. Прочитав ваш дневник, Прол обязательно захочет помочь вам и опубликует его в своём журнале. Он смелый парень. И тогда сбудется ваша мечта. А Космическое Общество и Всемогущий Синдикат получат отличный свинг от вас. Дядюшке вашему тоже достанется. Можете не сомневаться в этом, Тони Шарокк Гаросс, так оно и будет…