Текст книги "Сэндвич из Юбари, или Паноптикум трех времен. Книга первая"

Глава 18. Начало расследования, или Паром любви

Когда прибыл Каин, мы в армейском «гелендвагене» направились к левому крылу отеля, к незаметным, углубленным в землю, металлическим воротам, через которые попали в подземный туннель. Проехав с километр по широкому, сумрачно освещенному проходу, машина остановилась на площадке у автолифта. Водитель нажал на пульт управления, и двери нарочито медленно разъехались, словно давали мне последний шанс передумать и сбежать, чтобы не искать приключений на свою голову и прочие части тела.

Лифт нас поднял в просторный бокс, где стояли пять красавцев электромобилей в виде белых эллипсов с зеркальными иллюминаторами по бокам, сильно смахивающих на гоночные батискафы-внедорожники, на которых смело можно участвовать в ралли Париж – Нью-Йорк через хребты, рифы и впадины Атлантики. От неожиданности я даже икнул, настолько нелепо и удивительно выглядели гигантские яйца на колесах. Каин на это лишь улыбнулся и подвел меня к двум охранникам в камуфляжной униформе, вооруженным карабинами.

– К хозяину отведи, – распорядился он, потом повернулся ко мне и пожал руку. – До встречи, Майкл. Удачи!

В сопровождении охранника поднялись на шестой этаж и прошли по длинному коридору до двери с табличкой «Питер Флеминг». В кабинете за большим белым (о, еще одно яичко!) овальным столом сидели Питер, Санчо, Вероника, Виктор и один незнакомый смуглый человек невысокого роста с короткой стрижкой, тонкими усиками и в очках в золотой оправе. Никаких излишеств в дизайне помещения, кроме яйцеобразного стола, не наблюдалось. Здесь царила чисто деловая атмосфера.

– Ну что ж, приступим, – бросил Питер, – пожалуйста, ведите Майкла в курс дела.

Серьезная Вероника, одетая в черный костюм и светлую блузку, выглядела деловой дамой, решающей серьезные бизнес-задачи. На стене висела белая доска, на ней вверху маркером было написано: «Третья зона. НЦ „Альтернатива“», а ниже находилась схема с начертанными прямоугольниками и окружностями.

– Майкл, подойди, пожалуйста, к окну и посмотри на территорию Третьей зоны, – попросила Вероника.

Я подошел и увидел среди леса белые здания овальной формы различных размеров, казалось, что мы находимся на лежбище беспечных исполинских динозавров, сбежавших, словно кукушки, от потомства и оставивших яйца на попечение людей.

– Впечатляет, – сказал я, – ну и что изучает столь внушительный яичный научный центр? Выращивает динозавров на продажу? Готовитесь с их помощью к захвату Земли? Пытаетесь остановить время и вернуть человечество в прошлое или решили прыгнуть в далекое будущее? А может быть, производите чудо-капсулы, где зачем-то колют иглами в шею посетителей музея? Вы, господа, сразу все тайны откройте, чтобы между нами не осталось недомолвок.

– Извини, Майкл, забыл рассказать, – развел руками Питер. – В той капсуле находится современное медицинское оборудование. Пока человек играет, его организм при необходимости полностью исследуется. Проверяли, в принципе, тебя, а остальных просто за компанию. Могу тебя порадовать, ты здоров как бык. Ты должен знать, что это чистая формальность, и тебя проверили, ну-у… как пилота перед сложным полётом. Кстати, познакомься, – Флеминг резко сменил тему и указал на мужчину в очках, – Серхио Гомес, это брат Санчо. Он занимается безопасностью нашего НЦ около десяти лет, ты позже с ним пообщаешься и получишь все собранные сведения и умозаключения по нашей проблеме.

– Спасибо, конечно, любая информация полезна, но иногда она может и помешать, поэтому мне на данный момент достаточно общих сведений о вашей структуре, сотрудниках и голых фактах о попытках шпиона получить информацию. Умозаключения пока придержите при себе, возможно, они понадобятся позже.

– Вы не доверяете моему профессионализму? – обиделся Серхио. – Я здесь нахожусь десять лет и не последний, между прочим, человек в центре. Спросите у Питера, какую я провожу работу в…

– Серхио! Серхио, – перебил Питер, – давай человеку дадим договорить. Ты отменный специалист, и к тебе нет претензий. Я хорошо знаю Майкла, он не хочет тебя обидеть.

– Меня пригласили со стороны, чтобы я незамыленным взглядом оценил ситуацию, – объяснил я Серхио. – Вы все работаете в «Альтернативе» более десяти лет и ко всем сотрудникам относитесь как к членам большой семьи. Если я получу от вас выводы, то, возможно, получу субъективную информацию. Я начну с нуля, а по мере надобности буду с удовольствием консультироваться у вас.

Безопасник успокоился и согласно кивнул, а довольный Питер сказал:

– Я говорил тебе, что он начнет с нуля.

– Приступим, Майкл, – сказала докладчица.

Сегодня имя Майкл звучало сухо и деловито, интерес у принцессы исчез, поскольку блюдо испробовано, а графиня Труа объедками не питается.

Вероника указала в центр схемы на большой квадрат с надписью «Главофис».

– Мы сейчас находимся в этом здании. Это мозг нашего НЦ, главное его направление – это изучение проблем телепатии, гипноза и, самое главное – возможностей человеческого мозга при переносе сознания с одного носителя (носителем у нас называют человеческий мозг) на другой таким образом, чтобы он не прекратил своего функционирования, сохранив индивидуальность и способность мыслить. Есть несколько вариантов использования носителей, более подробно об этом тебе расскажут специалисты, они у нас лучшие в этой сфере и приглашены Питером со всего мира. Мы продвинулись в этом направлении очень существенно, то, что у нас считается нормой, за пределами «Паноптикума» ученые считают фантастикой. На данном этапе из исследовательской фазы мы перешли в практическую.

Откровенно говоря, я был ошеломлен и толком не понял, о чём говорила Вероника.

– Что значит «практическую»?

Она внимательно посмотрела на меня, видимо, думая, как поделикатнее взорвать мозг, затем стала объяснять на пальцах.

– Ты видел же наших обезьян, общался с ними? Тебя они удивили?

– Не то слово. Они… они умные, выполняют человеческую работу и машины водят, даже в политику лезут.

– Машины водить это не самое сложное, что они умеют, – улыбнулась Вероника. – Ты видел образцы шимпанзе… – она задумалась, подбирая попроще термин, – живущие после тюнинга мозга, то есть им в строго дозированном объеме закачана часть человеческого сознания.

Услышав, как мне показалось, настоящую нелепицу, я открыл рот, впрочем, в течение дня мне приходилось это делать часто.

– Это невероятно, вы меня разыгрываете, да? – возмутился я. – Только не пойму, с какой целью? Рассказываете мне тут научные небылицы.

– Всё, что существует на земле, раньше было фантастикой, – заметил Питер, – лампочка, телеграф, телефон, радио, телевизор, компьютер… Я могу целый день перечислять изобретения или явления, считавшиеся несбыточной фантастикой. Например, многое из того, что придумывали Жюль Верн или Герберт Уэллс в девятнадцатом веке, стало реальностью в двадцатом. Меня тема способностей человеческого мозга никогда не интересовала, но в один прекрасный вечер моим соседом в купе оказался, как мне показалось на тот момент, сумасшедший профессор. Его к тому времени уволили из университета за антинаучную деятельность и его фантастическую теорию о переносе человеческого сознания на другой носитель. Через час у меня появилось желание перейти в другое купе, через два часа мы с ним открыли бутылку виски, а утром я отложил свои дела и поехал с профессором в дебри лесов…

– Зачем? Много виски выпили? – спросил я. – Бывает. Я с коварством этого напитка знаком.

– Я тоже знаком, но это не тот случай, – рассмеялся Питер. – Профессор Кауфман искал одного индейского легендарного шамана-телепата. Фрэнк общался с очевидцами, знающими не понаслышке о чудесах этого индейца, который мог читать мысли человека, как свежую газету, но самое обидное, того шамана мы так и не нашли, так как его убили, а гениального профессора, живого и здорового, я привез в «Паноптикум».

Ранее, на протяжении десятилетий Кауфман ездил по всему свету с чемоданами приборов и отыскивал феномены в области телепатии и гипноза, и всеми правдами и неправдами уговаривал их пройти обследование. Я до вечера мог бы рассказывать о его похождениях. Так, меня немного не туда понесло. Вероника, продолжай, пожалуйста.

– Сейчас я коротко пройдусь по общим вопросам, а завтра мы с тобой посетим научные блоки, и ты всё увидишь сам. Так, пойдем по часовой стрелке.

Указка взлетела в верхний угол.

– Это блок ХХХ (три-икс). Здесь занимаются перспективными научными и политическими проектами с их последующим внедрением на практике, – увидев мой непонимающий взгляд, она пояснила, – подробности на месте. Двигаемся дальше, это Блок мозгового тюнинга. Здесь наши специалисты работают с политиками, бизнесменами и людьми, занимающимися интеллектуальной деятельностью. Подробности на месте.

«Говорите, блок мозгового тюнинга? Ну-ну. Хорошо, без проблем, как скажете, графиня! На месте так на месте», – сказал я сам себе, поскольку уже ничему не удивлялся, и смирился с мыслью, что кто-то здесь сошел с ума. Вопрос только – кто?

– Следующий блок – программно-аналитический. Здесь специалисты из различных сфер пытаются заглянуть вперед на десять-двадцать-пятьдесят лет, чтобы просчитать, предсказать и смоделировать при помощи новейших компьютерных программ научно-техническое развитие во всех отраслях деятельности человека. Кстати, у нас много заказов от крупных фирм и корпораций на прогнозы в их отраслях, так как нас хорошо знает и доверяет деловое и финансовое сообщество. Дальше у нас идет любимое детище Виктора – поселение XV века. В нём живут и работают люди в условиях Средневековья, они занимаются сельским хозяйством и ремеслом. В наших ресторанах и кафе овощи с полей поселенцев, – продолжила Вероника и указала в левый нижний угол. – Этот блок называется «Биологическая лаборатория». В ней работают лучшие вирусологи, биологи и эпидемиологи. Сюда вкладываются большие деньги для борьбы с различными инфекциями и вирусами. Без острой необходимости в блок лучше не заходить, а нужных для общения сотрудников можно вызвать в главный офис. Далее идет блок «Медицинский центр» с отделениями ортопедии, кардиологии, пластической хирургии и трансплантации органов. По крупным блокам прошлись, – сообщила Вероника, – теперь идем по мелким объектам: хоздвор, автономная электростанция и котельная, мастерские, две гостиницы, пятьдесят семь бунгало.

Теперь об организации работ и правилах проживания специалистов. Люди из разных блоков не имеют возможности общаться друг с другом. У каждого блока имеется своя огороженная территория с автономным функционированием, и везде высшая степень секретности. У нас специалисты получают очень большие деньги, и с каждым подписан многолетний контракт, который включает договор о неразглашении увиденного и услышанного в «Альтернативе». Мы часто выполняем заказы министерства обороны и спецслужб, поэтому сотрудник несет уголовную ответственность за нанесение ущерба безопасности государства в случае разглашения информации.

Задумавшись, я встал и стал ходить вдоль стола, отчего присутствующие, кроме Питера, не знающие моих привычек, были удивлены.

– Вероника, у меня есть несколько вопросов и замечаний, – попросил я после пятиминутного шатания по кабинету. – Вопрос первый. Знаете ли вы, за какой информацией охотится шпион? Может быть, за секретными компьютерными программами? Может за чертежами приборов или составом секретной химической формулы? Или же заказчика интересует общая информация о вашей деятельности?

– Мы точно знаем, что его интересует секретное оборудование. Это разработка Фрэнка Кауфмана по переносу сознания от одного носителя к другому. Первые его образцы были созданы десять лет назад и постоянно совершенствуются.

– Где находится в данный момент Кауфман?

– Он безвылазно живет и работает в «Паноптикуме», – ответил Питер.

– Откуда вы знаете, что у вас пытаются украсть информацию?

– В первом случае мы обнаружили на сейфе, где хранится основная документация по оборудованию, следы в виде ворсинок от перчаток, – ответил Серхио. – Дело в том, что я после каждого закрытия в специальных перчатках покрываю сейф раствором, способным проникать фактически через любой материал. Поэтому, если вор дотронется до поверхности в простых перчатках – матерчатых или латексных, то у него появятся сильные ожоги и язвы на руках. Также специалисты обнаружили на замках следы воска, очевидно, что крыса хотела сделать слепок.

Ключи от сейфа есть только у Питера и у его помощника, но его сейчас нет в «Паноптикуме». Сам же Кауфман и его люди не пользуются документацией, они говорят, что у них всё хранится в голове. Мы после попытки похищения под тем или иным предлогом просмотрели руки всех работников «Альтернативы», но следов не обнаружили. После первого случая мы часть документов перенесли в соседнее здание, так вот, вор и там попытался проникнуть в комнату с сейфами по вентиляционному коробу.

– Хочу уточнить. Правильно ли я понял, что на злоумышленнике были матерчатые перчатки, а не латексные медицинские, которыми пользуются в большинстве преступлений?

– Совершенно верно. Судя по мнению эксперта, перчатки были из тонкого бежевого материала. Похоже, что это были простые демисезонные перчатки. Кстати, у медицинских тоже есть свои недостатки: они могут лопнуть, если за что-то зацепятся, также через них могут отобразиться отпечатки пальцев преступника. К тому же крысе в данном случае не нужны были «чуткие пальцы», чтобы подбирать код замка, так что, как говорится, тут дело вкуса.

– Как вы поняли, что шпион пытался проникнуть через вентиляцию во время второй попытки в соседнем здании?

– После первого случая мы поставили охрану в смежной с хранилищем комнате, и вот как-то ночью оттуда донесся шум. Когда охранники открыли дверь, то услышали в коробе подозрительные звуки. Идиот-охранник, решив, что это настоящие крысы, закричал и застучал по вентиляции. Вор, не будь дураком, успел исчезнуть, пока наши люди поняли, в чём дело. В коробе, когда его разобрали, специалисты нашли ворс от перчаток, идентичный первому, оставленному на сейфе.

– Какой промежуток времени был между попытками?

– Один месяц, это произошло полгода назад. А год назад одному из ученых на его электронную почту из-за пределов «Альтернативы» пришло предложение с шестью нулями за документацию по оборудованию. У нас локальная почта используется только внутри НЦ, так вот кто-то вломился в центральный компьютер и отправил письмо нашему специалисту. Мы проследили, и оказалось, что послание отправлено из интернет-клуба за тысячи километров от «Паноптикума». После этого случая я и стал использовать спецраствор, и усилил бдительность.

Также около года назад Иоганн Рихтер, он у нас директор блока мозгового тюнинга, когда был в командировке в Тулузе, обнаружил у себя распечатанную на принтере записку с предложением продать один из опытных приборов. Кто-то подложил ему листок в карман пиджака, после этого он сразу же нам доложил об инциденте. Подумав, мы решили организовать ловушку, и еще раз отправили его в командировку под нашим наблюдением, но на контакт к нему никто не вышел.

– Это говорит о том, что у крысы в «Паноптикуме» есть сообщники вне его стен, но нужно еще допустить то, что в командировке на него могли выходить совершенно другие люди. Ладно, по сейфам и оборудованию пока достаточно. Подробности расскажете на месте. Что еще интересует шпиона в вашем фантастическом хозяйстве?

– Была попытка завербовать специалиста из биологического центра, – ответил Питер. – Ему предложили один миллион долларов за особо опасный вирус, выращенный у нас.

– Вирус?! Вы, случайно, здесь атомную бомбу не производите?! Кстати, она меньше нанесет ущерба человечеству, чем смертельный вирус. Против него есть вакцина?

– Вакцина уже есть, – успокоил Питер. – Как раз и просили продать вирус и вакцину.

– Зачем вы связались с вирусами? Вы же сидите на пороховой бочке.

– Это целевой заказ от нашего инвестора некоторой крупнейшей фармацевтической компании, – ответил Флеминг.

– Ладно, разберемся, надеюсь, – сказал я. – Как крыса вышла на вирусолога? Они же у вас в автономии живут.

– Директора и ведущие специалисты имеют право выходить из блока. Один из них нашел в своем халате записку, составленную из вырезанных букв газеты, – ответил безопастник.

С этими словами Серхио подал мне листок, где было написано: «Предлагаем вам один миллион долларов за вирус Xll-01xz/007k и вакцину к нему. В случае согласия через три дня придите в головной офис на совещание в голубой рубашке». Я посмотрел записку на свет, потом понюхал и помял.

– Отпечатков, естественно, не было, – предположил я.

Серхио лишь кивнул в ответ.

– Как охраняется автономность блоков?

– Забор из бетона, плюс сигнализация, датчики движения и видеонаблюдение. Если кто выйдет за пределы своего блока, то сразу на пульте охраны прозвучит тревога, – ответил Серхио.

– Где живет обслуживающий персонал всех блоков: горничные, повара, садовники и прочий люд? – спросил я.

– Часть живет в блоках, а часть в гостинице для персонала.

– Сколько всего человек находится на территории «Альтернативы»? Были ли прецеденты, когда специалисты после завершения контракта увольнялись из НЦ, а через некоторое время возвращались?

– Сейчас работает в «Альтернативе» около семисот человек, а с поселенцами, – тысяча двести. Да, были случаи, когда люди возвращались.

– Составьте мне общий список людей Третьей зоны по блокам и отдельно тех, кто имеет право выхода, а также отдельно список поселенцев. Также укажите количество охранников, и сколько человек работает в головном офисе. Также предоставьте список руководящего состава от гендиректора, замов и ниже. Были ли за последние пять лет серьезные конфликты между руководством и персоналом, были ли форс-мажоры, когда сотрудникам приходилось уезжать на время из «Альтернативы»? Сколько человек из персонала выезжает ежедневно за пределы «Паноптикума»? Водители, экспедиторы и прочие. Кто приезжает из смежных организаций? Кто умирал при подозрительных обстоятельствах в последние три года в «Альтернативе»?

Ни один человек не должен быть упущен, и пока последний вопрос: есть ли на территории «Альтернативы» магазины продовольствия и прочих товаров, одежды, обуви, и кому они принадлежат? Каким образом осуществляется поставка товара? У меня пока всё, но по мере погружения в тему, естественно, появятся еще вопросы. Сразу скажу, что задача очень сложная, и если не повезет, то боюсь, меня ждет полное фиаско, тем более я не профессиональный сыщик. Для начала я бы хотел посмотреть помещения, куда пробирался ваш Джеймс Бонд. Кстати, Питер, у вас есть хоть малейшие подозрения, кто желает получить это драгоценное оборудование и документацию?

– Желающих – сотни тысяч, – ответил Питер, – поскольку это оборудование может дать несметное состояние и в перспективе бессмертие человеку. Кстати, Майкл, ты когда переезжаешь в «Альтернативу»? И когда твоих друзей нужно сюда переселять?

– Вначале вы меня представите руководителям блоков и скажете им, что в целях пиара и скрытой рекламы некоторых услуг «Альтернативы» приглашен журналист, который напишет цикл статей про «Паноптикум». После этого я сразу окажусь под микроскопом, но через пару дней в газете выйдет первая статья об «Альтернативе». Далее я буду спокойно себя вести, брать интервью и задавать дилетантские вопросы. На третий день на совещании Веронике позвонят и сообщат, что к вам направлена комплексная проверка из министерств обороны и внутренних дел. Моих друзей надо одеть в соответствующую форму, и они наведут здесь шороху по полной. Днем они будут доставать всех проверкой и вопросами, а ночью веселиться, приглашая к себе гостей, у которых будут также выпытывать информацию. Обо мне крыса сразу же забудет после появления этой троицы. Тогда я и начну охоту, кстати, больше никто не должен знать о нашей миссии.

– Договорились, а сейчас оставьте меня наедине с Майклом, – распорядился Питер. – когда все вышли, Флеминг улыбнулся и достал из шкафчика бутылку виски, бокалы и лед. – За удачу, Майкл! Она тебе пригодится, – сказал он, и мы выпили. – Я сегодня уезжаю и могу некоторое время быть вне доступа связи. Контактируй по вопросам расследования только с присутствовавшими в этом кабинете… – Флеминг замолчал и задумался. – В самом… повторяю… в самом экстренном случае, если не будет другого выхода, ты позвони по этому телефону, – Питер протянул бумажку. – Запомни его и порви. Если же позвонишь, то смело договаривайся с человеком о встрече или скажи ему, чем тебе помочь. Я ему оставлю по тебе инструкции, и он будет в курсе, но будем надеяться, что до этого не дойдет.

– На территории «Паноптикума» наши телефоны не работают, поэтому я не смогу быть на связи.

– Вам выдадут телефоны, поверь, у них со связью всё в порядке, можете звонить хоть на Марс, – улыбнулся Флеминг. – Кстати, официальным директором здесь числится Виктор, но он не очень-то вникает в дела, поскольку его больше интересуют средневековые проблемы. Административными вопросами занимается Вероника, у нее, поверь мне, настоящая деловая хватка бизнес-леди. К ней обращайся по всем организационным и рабочим вопросам, а с Серхио сотрудничай по расследованию. Майкл, я тебя впутал в очень крупную и опасную игру. Со мной же может случиться всё что угодно, поэтому на твое имя я открыл счет в Швейцарии. Вот он, запомни номер и порви, так вот, на него положили миллион франков. В любом случае он твой. Всё, мне пора. До свидания. Удачи!

Я пожал руку Питеру и вышел к ожидавшим меня Серхио и Веронике.

– Сейчас Серхио покажет тебе комнату с сейфами, где была совершена первая попытка, а хранилище, куда пытались проникнуть через вентиляцию второй раз, находится в соседнем здании. Туда можешь пойти, когда сочтешь нужным.

– Пойдем, Серхио, – согласился я.

– Майкл, я тебя дождусь и отвезу в отель, – сообщила Вероника.

– Хорошо.

«Майкл!» – мое имя вновь зазвучало в ее устах, как будто она начала дегустировать десерт. Ага, grand merci, кушай лучше Робина своего, или как его там величают.

С Серхио мы спустились на лифте на минус первый этаж, далее прошли по полутёмному коридору до большой металлической двери с ручкой-штурвалом в центре. Безопасник достал два массивных ключа и вставил в замки, потом крутанул каждый по нескольку раз, и мы вошли в большую комнату, где вдоль стен стояли высокие сейфы.

– Серхио, в «Альтернативу» вложены сотни миллионов долларов, а эти шкафы сейфами-то назвать стыдно, так как они старые и ненадежные, – удивился я.

– Никто и никогда не пытался нелегально в них залезть, – развел он руками. – Третья зона охраняется как военная база. В основном здесь находятся документы на оборудование за последние лет десять.

– В каком шкафу документация?

Вместо ответа он открыл дверь в маленькую смежную комнату и указал на высокий сейф с двумя внутренними замками.

– Открой.

Серхио выполнил просьбу, и я увидел внутри пять пустых полок.

– В каком шкафу документация? Где документы?

– Я же говорил, что после того случая по приказу Питера часть убрали в помещение в соседнем здании, где потом произошла вторая попытка проникновения, а другую часть перенесли в секретную лабораторию Фрэнка Кауфмана, там надежный сейф, и в нее посторонним вход запрещен.

– Почему документы разделили на две части? Сколько человек имеют допуск в хранилище?

– Ну, вопрос не совсем ко мне, но я так понимаю, поделили их по принципу актуальности. Что же касается доступа, то в само хранилище много сотрудников ходит, но в эту конуру имеют право войти всего несколько человек: Питер, его помощник и я. Ключа от сейфа у меня нет, я их только сопровождаю в качестве охранника и для нанесения раствора.

Чувствовалось, что Серхио очень гордился своим изобретением в виде спецраствора, но по мне, лучше бы они современные сейфы с сигнализацией поставили. С другой стороны, хороший медвежатник при наличии времени любой ящик вскроет и может как раз вляпаться в примитивную ловушку, тем более всё происходит в замкнутом пространстве Третьей зоны, и человека с ожогами могли быстро вычислить, если, конечно, он не знал о растворе. Ладно, разберемся, если удача улыбнется.

Пока же очевидно одно, что в общее хранилище мог зайти почти любой желающий, тут только в офисе человек двести подозреваемых наберется.

– В какое время суток произошла попытка проникновения?

– Днем после обеда во всём офисе вырубилось электричество, пока приехала бригада электриков и нашла замыкание, прошло больше часа. Как только появился свет, то сработала сигнализация, так как крыса накосячила и плотно не прикрыла дверь в маленькую комнату. Я сразу прибежал с охраной, но, естественно, вора и след простыл.

– Хорошая же у вас сигнализация, – усмехнулся я, – вырубай электричество и заходи куда хочешь. Да и вор странный какой-то, так опростоволоситься – не прикрыть дверь. Он, случайно, не специально ли это устроил, может, сигнал вам подал, что оппоненты-конкуренты не шутки шутят? Так сказать, предупредительный выстрел изобразили? Шантажируют? Угрожают?

В ответ Серхио лишь развел руками. Ладно, для первичного осмотра достаточно.

– Спасибо, Серхио. Отведи меня сейчас к Веронике, а завтра я с утра начну объезд блоков.

Поднявшись на лифте на шестой этаж, мы прошли по коридору к двери с надписью «Вероника Труа». Серхио простился со мной, и я вошел в кабинет.

– О, Майкл! – проворковала графиня и откусила еще кусочек лакомства.

Ага, проголодалась! Настоящая пиранья, с таким аппетитом меня скоро до скелета обглодает. Может Робин того, уже съеден смертью храбрых.

– Пойдем, Майкл! – позвала она и еще разок попробовала на вкус.

Не разговаривая, мы спустились в паркинг и забрались в эллипс на колесах. Вероника, нажав на клавишу, включила мобиль, затем скомандовала: «Объект номер семнадцать». Бортовой компьютер подумал пару секунд и, подтвердив учтивым голосом адрес, дал команду машине двигаться вперед.

Увидев мой удивленный взгляд, она улыбнулась и сообщила:

– Наш партнер и соинвестор из Японии дал нам на тестирование свою разработку, он утверждает, что через тридцать-сорок лет большинство населения будет пользоваться такими машинами. Мы согласились тестировать автопилоты при условии, что они будут эллипсоидной формы. Как ты заметил, у Питера слабость к колесу и яйцу. Давай, сейчас заскочим ко мне, а потом я отвезу тебя в отель.

Вскоре мы остановились у деревянного бунгало.

– В яйцодомах сотрудники жить отказались категорически, хотя у Питера имелось желание нас поселить в таковые. Так, мне нужно прогулять собаку, – сообщила Вероника, – сейчас выпущу ее минут на двадцать побегать по лесу, а мы с тобой пока кофе выпьем.

Только она открыла дверь, как из нее вылетел большой черный лохматый шар, явный родственник собаки, ранее виденной мною с Фредом. Пес, повизгивая, крутился вокруг хозяйки, вилял хвостом и, подпрыгивая, несколько раз лизнул ее в губы.

Вероника погладила его и спросила:

– Дождался, хулиган. Как ты себя вел? А?! Ничего не погрыз на этот раз? Уже ни одного целого стула не осталось в доме.

Псина поджала уши, услышав строгие нотки в голосе, и честным взглядом человеческих глаз заверила, что всё отлично, мол, как могли подумать плохо о такой замечательной собаке? Обижаете, мадам!

Вероника повернула голову ко мне и сказала:

– Майкл, познакомься, это самый лучший и хитрый пес в мире. Его зовут Робби. Что с тобой, Майкл? Что случилось? Ты чего хохочешь и бьешь себя по лбу? С тобой всё в порядке?

– Всё отлично, Вероника! Боже мой, какой же я идиот!

На открытой веранде стоял столик с креслами-качалками, комфортно расположившись, мы с Вероникой пили кофе по-ирландски и наблюдали за счастливым, бегающим Робби, распугивающим белок и птах.

– Ты почему так сильно смеялся? Что смешного ты нашел в моем Робби?

– Просто у твоего пса забавная морда.

– Странный ты сегодня, Майкл. То хмурый, как осенний дождик, то смеешься без удержу.

В ответ я встал, подошел к Веронике и поцеловал ее в губы.

– Я тебе говорил, что ты богиня?

– Мне это Вэл говорил, – закокетничала Вероника, – он очень обходительный мужчина и говорит мне только правду.

– Думаю, Робби нам спасибо скажет, если его прогулка затянется.

Я взял Веронику на руки и занес в сказочный, пахнущий хвойным деревом дом, который приветствовал нас скрипом половиц и дверей. Зелёные глаза хозяйки-колдуньи призывно искрились в сумраке комнаты и кружили голову.

– Да ты, Майкл, сексуальный маньяк, – заворковала она, – не зря я боялась запускать тебя в «Паноптикум».

В зале стоял большой прямоугольный диван. Мы, на ходу сбрасывая одежду, успели запрыгнуть на скрипучий паром, уходящий по волнам страсти к невиданным для нас далям. Что нас ждет с Вероникой на другом берегу? Любовь? Разлука? Счастье? Беда?

Неведомо, хорошо это или плохо, что нельзя во время совместного путешествия по океану любви заглянуть в будущее через хрустальный шар. Вот не выдержит человек и посмотрит, что его ждет дальше с возлюбленной на другом, неизведанном и оттого желанном берегу.

Когда заглянет он в шар, то поначалу удивится, затем станет задумчивым и перестанет смотреть в глаза своей ненаглядной, а чуть погодя возьмет и спрыгнет с парома в океан вольным дельфином. Прощай, дорогая, уж поверь, что на том берегу нам вдвоем нет места!

А другая посмотрит в шар и замолчит надолго… и вдруг заплачет горько, а потом заголосит криком белокрылой чайки и взметнется над волной, так как не захочет она плыть на другой берег. Прощай, дорогой, разные у нас с тобой стёжки-дорожки!

Идут по океану страсти лодки, плоты, паромы и быстроходные яхты. Сопровождают их стаи благородных дельфинов и суетливых голосящих чаек, они волнуются и подают людям знаки, чтобы те, заглянув в шар судьбы, скорее спасались с утлого суденышка под названием «Безнадега» и присоединялись к ним. Но тем не до стеклянных побрякушек, и не понимают они криков чаек, и невдомек им прислушаться к мудрым дельфинам. Продолжают плыть влюбленные по медовому океану страсти, покуда не прибьет их к своему берегу.

Кому-то повезет, и они окажутся на солнечном островке с золотистым песочным пляжем, где круглый год уютно, светло и безмятежно. Задорно кричат над ними озорные чайки, и радуются за них добрые дельфины. И жизнь праздник… и встречают они, обнявшись, рассветы и закаты… и умрут в один день…

А кто-то попадет не пойми куда. Где ветра меняют направление через день, и дождь сменяется солнцем, которое вскоре закроется черными тучами, и посыпется град или снег. Спустя время вновь выглянет солнце, пробившись сквозь туман, да ненадолго… и так всю жизнь по рутинному, невзгодному кругу. Кто-то уходит, кто-то терпит всю жизнь по привычке. Тоска… печаль… серость…