Текст книги "Клинок Белого Пламени"

– Я – бездельник?! – возмутился мужчина. Он увернулся от нового подзатыльника, потирая красное ухо. – Это я замок от разрушения удержал! Без меня тут бы одни руины остались! Это ты силу не рассчитал, когда Печать активировал!

– Еще учить меня вздумал, щенок! – рыком вырвалось из горла демона, и тот, кого называли Лароа, не смог увернуться от нового хлесткого удара. Демон вытащил ремень, взвесил его в руке…

– Да не учу я тебя! – отшатнулся воспитуемый. – Да что ты делаешь?! Больно же! Я говорю: делом занят был, а не прохлаждался!

Император и его двойник смотрели на действо с немым ужасом. Дантэ сдержал истеричный смешок. Седой мальчишка ремнем воспитывал того, чье имя называют с оглядкой и шепотом… Пламенный едва ли подозревал, насколько он этим приступом ярости поставил себя выше всех присутствующих. Им ничего не оставалось, как только признать его безусловное превосходство.

– Безалаберный, самодовольный бездельник! – припечатал словами и ударом демон. – При дворе куча двойников, куда делись оригиналы – неведомо, чужаки хозяйничают, как у себя дома! Сейчас я тебе покажу «делом был занят»…

– И над этим работал! Я не всесилен! – взревел, закрывая голову, единственный и вечный Хранитель Двора.

– Врешь, собака! – не поверил демон. – Ты их просто не заметил! Опять заигрался! Не заметил, что Криан – всего лишь оболочка для другого существа! И даже двойника от императора не отличил!

– Что?! – Лароа ошалел. Получив последний сильный удар, он не удержался на ногах и сел, прикрываясь руками. – Я внял! Я буду внимательней!

– Надеюсь! – рявкнул Альтис. Снова взвесил в руке ремень, заправил его, затянул, застегнул. – Встать, подойти к дверям, оглядеться и осознавать свои ошибки!

Хранитель молча подчинился, потирая места, куда пришлись не особенно опасные, но болезненные и обидные удары.

Дантэ ловко ушел в сторону с пути мрачного Лароа. Воспитательный процесс Хранителя Двора вовсе не умалил его страшной репутации. Дантэ приблизился к Альтису, оглядел девочку, одетую в местами подпаленную, изрядно сношенную офицерскую форму. Она была занята тем, что выписывала в воздухе руны, оставляя за пальцами линии света, и то и дело ругалась. Что-то у нее не получалось.

– Смычок, оставь, – устало махнул рукой демон. – Ушли они.

– Ща-аз, размечтался! – ответила девочка. – У этих уродов ключ остался! Сукины дети, еще и привязали себя к материи намертво, дери их Пожиратель Душ! Всех убью…

– Амат – мой, – миролюбиво сообщила Алина. Она подошла поближе и пальцем дорисовала незаконченную руну. – Эту мразь я хочу убить своими руками.

– Договорились, – кивнула Смычок. – Но кто попробует прибить Руана – того убью сама. Эта тварь – моя!

– Пополнение в рядах детей? – поинтересовался советник у Альтиса.

Не поняв сути вопроса, Альтис некоторое время молчал. А потом едва справился со смехом:

– Дантэ, я тебе советую срочно извиниться и пасть на колени перед древнейшим и могущественнейшим существом нашего мира! Все наши боги и демоны вместе взятые – ничто перед этим… как ты сказал?.. «пополнением в рядах детей»…

Пока советник хватал ртом воздух, пытаясь понять, что же происходит, девочка легонько ударила демона раскрытой маленькой ладошкой и грозно посмотрела на него:

– Идиот! Молчи в тряпку обо мне – это первое. Все равно никто не признает мой реальный облик. И неужели ты думаешь, что путь был легок? У меня сил сейчас – как у самого паршивого архимага!.. Даже не думай на колени падать, человечек. – Последнее было адресовано Дантэ. И добавила удивленно: – Надо же! Дитя Данхэ…

Взгляд изменчивых, разноцветных глаз проник в душу Дантэ, вынул ее, увидел все самые темные уголки, полностью постиг, простил, благословил и отпустил с миром. Она выглядит ребенком, пока не заглянешь ей в глаза. А это страшно. И прекрасно. И невыносимо для человеческого разума. Она пощадила мужчину, бросив на него лишь невесомую свою тень. И это оставило в его душе неизгладимый след до конца жизни.

Кто она?.. И хочется ли это действительно знать ему, смертному?

…У демона отчаянно кружилась голова. Он смертельно устал. Но предстояла еще куча дел. Убить второго Тиграна, например…

Глава 5
Нерожденный

Голова продолжала болеть. Мерзко, длинно, как с бесконечного похмелья. Очень хотелось кидаться и рычать на все, что движется, и перерезать глотку тому, кто попытается заговорить. Как назло, любой, кто видел демона издалека, старался убраться задолго до того, как окажется ближе. Черная ненависть плавилась внутри густой смолой, глухое раздражение вызывал даже солнечный свет.

– Хватит. – Смычок неслышно возникла рядом, стянула Альтиса за руку с широкого подоконника, заставила склониться и положила ладони на седые виски. – Легче? Вот и хорошо. Марш в фехтовальный зал!

– Зачем? – удивился Альтис. Он выпрямился, вздохнул свободней.

– По потолку тебя гонять буду, – усмехнулась Создатель. – На мечах.

– Еще кто кого! – азартно оскалился Пламенный.

Погоняли они друг друга действительно лихо. Каменная крошка летела от стен, потолка и пола! И закончили бой легко. Оказались на расстоянии пары метров друг от друга и поняли – все. Смычок нашла в обломках разбитого стола уцелевшую флягу с водой, открыла и перевернула себе на голову.

– Уф, так легче… – выдохнула она. – Ты быстрый, как молния. – Приложила горлышко фляги ко рту.

– Быстрее, – усмехнулся уголком губ демон. – Но если бы ты хотела, то покромсала бы меня на сотню кусков. Кстати, тебя искал брат.

Смычок чудом не подавилась. Спросила несколько опасливо:

– И вы не передрались?

– Нет, – мотнул головой демон. – Хотя в следующий раз пусть думает, прежде чем говорить.

– Я удивлена, что вы друг друга не убили. Слава великому небу, – вздохнула девочка.

– А еще Теневой… Тайен сказал, что он не демиург, – продолжил демон, отыскав в углу не перевернутую и не разбитую в щепы бочку с водой и приводя себя в относительный порядок. – Вот у меня возник вопрос. Скажи, чем демиурги отличаются от нас, кроме огромной силы?

– Еще и имя назвал. А ты понравился моему младшему братишке, раз он тебя не убил, – хмыкнула сестра Теневого Актера. Посерьезнела. – Да почти ничем боги в обычной жизни не отличаются от смертных, а демиурги – от богов. Хотя это «почти ничем» имеет размер мироздания, но… Основные отличия возникают в моменты творения. Если говорить в общем – мы всегда точно знаем истинный смысл наших жизней. Хотя некоторые предпочитают погрязнуть в иллюзиях и ослепнуть, путая игру с реальностью. Вроде нашей пятерки паршивцев. Мы можем проникать в суть, познавая все, что сможем охватить собой. В остальном – все то же. Только в не таких мелких пропорциях и… здесь нельзя говорить на изначальном. Тем более – мне. А без него я тебе это не объясню.

– Да я не тупой и так вроде понял, – ответил Альтис. Внимательно оглядел устроенные разрушения, изменился в лице. – А давай сделаем вид, что нас здесь не было?

Смычок быстро посмотрела по сторонам, хитро усмехнулась и первая рванула в сторону черного хода.

До прибытия посольства из Нимадорга оставался примерно час.

За ночь и половину дня до этого момента успело случиться многое. Смычок на повышенных тонах поругалась со вспыльчивым Альтисом. Тигран настоящий переговорил со своим двойником, да еще упросил демона не убивать это существо. Ученикам попало от Алины. Лароа долго молчал, потом был вынужден признать, что не видит меж двойниками различий. Впрочем, прибавил: «Кроме некоторых, которые приобретают те, за чье воспитание взялся один сумасшедший Пламенный демон». Альтис видел больше, хотя бы то, что двойник был полностью человеком. Обычным. Спорить не стал, но остался при мнении, что на всякий случай стоило бы того убить. Маленькое Зеркало «треснуло» и едва не погибло. Смычок несколько часов кропотливо собирала «осколки», спасая девочку. Альтис раздраженно наорал на Лароа, в очередной раз назвав его щенком и пригрозив развоплотить. После встряски очень могущественный материальный дух с утроенным энтузиазмом принялся за дело, вычищая от всякой дряни свою вотчину и наводя порядок. Работы ему было еще на несколько лет вперед.

К прибытию посольства подготовились очень тщательно. Как ни пытались Альтиса отговорить лично встречать нимадоргцев, переупрямить демона не удалось. Когда достали, вспыльчивый сын Огня поклялся перерезать глотку любому, кто еще хоть раз заикнется о том, чего ему делать не следует и как лучше себя вести.

Нимадоргского посла сопровождала свита из пятнадцати человек. И около десяти воинов остались внизу.

Стоя за спиной демона, Нангерат тихо рассказывал о гостях все, что знал. То же самое за плечом Тиграна делал Аллодис. На обоих некромантов наложили личины, чтобы они остались неузнанными. Только, в отличие от демона, император слушал некроманта.

Посол был не слишком высок, но плечист и прекрасно сложен, что немного скрывала одежда. Свободная рубашка с широкими рукавами и свободные штаны. Поверх надет праздничный партог, как в Нимадорге называли это странное нечто, которое Альтис не надел бы ни за какие сокровища мира. Больше всего эта часть одежды напоминала безрукавку до пят. «Майка с юбкой и неприличным разрезом по бокам от низа до бедра», как считал Альтис. Партог напоминал мантию без рукавов, застегивающуюся внахлест на правую сторону у мужчин и на левую – у женщин. Только, в отличие от свободной мантии, партог до пояса стягивал тело корсетом и имел широкие наплечники. Эта часть одежды посла была богато расшита золотом по черному. И каждый рисунок нес свой особый смысл.

Альтис до крайности терпеливо подождал, пока закончится торжественная часть встречи. Далее гостям предлагалось проследовать в малый зал и отдохнуть, отобедать, «познакомиться в неофициальной обстановке с противником». Пламенный оказался там быстрее всех остальных и слился со стеной. Чуть поодаль так же растворился в тени Арох, пообещав не вмешиваться.

Первыми в зал вошли император и посол. Демон самым наглым образом преградил дорогу. Тигран вздохнул тяжко, покачал головой и сказал негромко:

– Пожалуйста, командор… я прошу вас…

– Воины империи не подчиняются вам, ваше императорское величество? – удивился посол, пристально глядя на Альтиса.

– К сожалению, командор не только легенда и герой нашей империи, но и не знает, что такое субординация, – печально ответил Тигран.

– Хм… – Нимадоргский посол смерил демона взглядом. – Неужели вы не можете придумать меру пресечения для непокорных воинов?

– Боюсь, в случае с командором никакая мера не сработает.

– Тогда владыка прекрасной Серебряной Империи позволит мне проучить этого наглеца самостоятельно? – хищно усмехнулся тот, кого демон знал как Рутъена Кукольника. Внебрачный ублюдок владыки Нимадорга.

Альтиса в свое время прозвали Кукловодом за непревзойденное умение управлять людьми. Нетрудно догадаться, за что Кукольником прозвали этого весьма искусного некроманта. Он творил умертвий, почти неотличимых от живых. Лучшие его творения умели говорить и сохраняли человеческие реакции, включая свою прежнюю память. У самых лучших даже билось сердце. Можно было бы сказать, что он их воскрешает… но кукла, даже такая совершенная, все равно остается только куклой.

– О нет, прошу вас! – запаниковал Тигран, следуя заранее продуманному сценарию. – Он великий боец! Едва вы бросите ему вызов и… где я найду другого посла?

– Меня заменит мой помощник, – серьезно ответил Рутъен. И обратился на нимадоргском к Альтису: – Давно не виделись, бешеный пес.

– Я бы не смотрел на твою мерзкую рожу вообще, сбрендивший лис, – ответил на том же языке Альтис. – Как тебе в твою голову пришло сунуться добровольно в мое логово?

– Мир решил заключить меж нашими империями, – процедил посол. – Но только не с тобой, отродье Кошмарово!

Демон показал очень неприличный жест, добавил вслух информацию интимного содержания, объясняя, что и как следует сделать Кукольнику с его решениями, предложениями и мнением заодно. И куда после этого стоит пойти, а также чем заняться.

Посол медленно побагровел, пытаясь сдержать ярость. Взглянув на него задумчиво, зная, куда бить больнее всего, демон добавил еще несколько слов о его жене и матери. Посол не сдержался и бросился на демона с кулаками!

Альтис поддел ногой ближайший стул, что стоял у столика, и пинком отправил в своего противника. Но Рутъен перехватил в полете сие подручное… или скорее подножное средство убиения врага и разбил его об Альтиса. Пламенный поймал в воздухе спинку и приложил посла по голове…

Били друг друга посол и демон от души. Опытные, сильные бойцы не стеснялись в выражениях и не избегали грязных приемов! Но сражались не как мастера меча, а в лучших традициях трактирной драки.

Вопреки ожиданиям Тиграна свита не бросилась на защиту своего предводителя. Более того – кажется, они тайком делали ставки на то, кто чего больше поломает!

Вся ближайшая мебель вскоре оказалась разбита в щепы.

Вытерев рукавом кровь с лица, посол сообщил Альтису:

– У тебя чугунная голова, бешеный пес!

– Стальная! – весело хмыкнул демон и неслышно охнул, потирая ребра. – В отличие от твоей деревянной, безумный лис.

Когда они сцепили руки в знак примирения и ритуально поблагодарили друг друга за поединок, Тигран едва сумел удержать на лице постную мину.

«Это сложная страна, – говорил Альтис, готовя к встрече настоящего Тиграна. – Гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Ведешь себя вызывающе – значит, имеешь силу бросить вызов. Не бросил вызов – значит, ты позер. Бросил вызов и проиграл – выпендрежник и слабак. Не даешь повода бросить вызов – ты слаб изначально. Не проиграл, но не остановился вовремя – дурной тон. Сильенец никогда не поймет нимадоргца. Хотя немало беглецов оттуда Серебряная Империя переучила, подарив то, чего у них никогда не было – внутреннюю свободу. И обыкновенный здравый смысл, что для них тоже в новинку. Даже тебе, внук Каина, не удалось познать и понять их дух, несмотря на твои таланты политика. У них совершенно иной менталитет. Это хорошо, что Кукольник выступает послом. Он вменяем. Но воспитан в духе своей страны. Поэтому разговаривать с лисом буду я».

– А ты по-прежнему как только что из боя, Белый, – непонятно для сильенцев сказал Рутъен.

– Ты меня только что в неуважении обвинил? – прекрасно все поняв, приподнял бровь демон. И повернулся спиной, демонстрируя сначала богатую серебряную вышивку жилета, потом неприличный жест. На посла, как и на любого нимадоргца, кто смог это разглядеть, произвела впечатление золотая роспись на узких, как у девушки, аккуратных ногтях. Особенно если прочесть вязь золотых в черной кайме символов, изящно выписанных тонкой кистью. В адрес Кукольника демон добавил непереводимое нимадоргское ругательство, примерно означающее невнимательного подслеповатого старца, неразборчивого в сексуальных связях: – Моот’тагес.

– Мот’таг ттохо, – сообщил в ответ посол. Фраза приблизительно означала божественно красивого юношу, любимого всеми без разбору, но недоступного, как звезда с неба.

– Рожу я тебе за это еще разрисую, – сообщил, разворачиваясь, Альтис.

– Не сомневаюсь, – ответил нимадоргец. – Ты мне нальешь сегодня того, что горит, или я умру от жажды?

– Налью, пьянь портовая. Мы здесь еще не все столы сломали и не все бутылки перебили. Следуй за мной.

– Император окажет нам честь своим присутствием? – учтиво поинтересовался посол.

– Тебе чести не многовато будет, бастард владыческий? – усмехнулся уголком рта Пламенный.

– Пожалуй, многовато, – согласился тот с едва заметным облегчением.

Командор и посол направились в дальний угол зала, а император, услышав за спиной одобрительный гул голосов свиты, мысленно смахнул со лба пот. Альтис – стратегический гений. Он обычным мордобоем, несколькими не очень понятными словами и жестами, не слишком заметным, но изысканным украшением умудрился расположить к себе тех, кто его заочно должен бояться и ненавидеть.

Официальные переговоры в этот день больше не предвиделись. Неофициальные, что будут происходить сегодня, вероятно даже ночью, будут стоить гораздо больше, чем те, что пройдут завтра. Альтис сам отбирал сильенцев, приглашенных на закрытый банкет. В том числе допустил и Эрхана с Лёнькой, быстренько сообразив им пару титулов. Тигран был рад, что именно демон будет сегодня говорить с послом. Он хотел мира. Наверное, сильнее, чем кто-либо другой, Альтис хотел мира. И чтобы война больше никогда, никогда не повторялась…

До ночи люди и не совсем люди развлекались. И в этих непринужденных разговорах, выпитых кубках лучшего вина, шутках и смехе заключались самые крепкие союзы.

– Убери со стола, – нервно усмехнулся Альтис, увидев выставленную Рутъеном «Драконью пасть». – Если сестренка увидит, что я это пью, – убьет и меня, и тебя.

– У тебя еще и сестра есть? – удивился нимадоргец. Для него диковато было, что Пламенный мог опасаться женщины. Но он уже начал привыкать, что женщины здесь равны мужчинам если не по силе, то по социальному положению.

– Да, – кивнул демон. – Младшенькая. Змеюка ядовитая.

– Я тебе сейчас эту бутылку разобью об голову, – прозвучал совсем рядом ласковый голосок, заставляя демона съежиться. – Только попробуй эту дрянь пить. Сама убью.

Нимадоргский посол раздраженно повернулся, чтобы взглянуть на девушку… Увидев ее, невольно преисполнился уважением. О да, она действительно была… сестрой своего брата!

– Не буду, – пообещал Альтис, стараясь прикинуться частью пейзажа.

– Ну-ка, посмотри на меня… – Подойдя, Алина рукой приподняла его подбородок, внимательно вгляделась в лицо, провела ладонью по лбу, виску и шее.

– Все в порядке, Лин, – попытался отмахнуться демон.

– Ал, не ври мне, – не поверила Алина. – Глаза закрой.

Демон скорчил демонстративно-вымученное выражение, послушался и почувствовал, как чистая сила льется в тело. «Подарок Создателя», – тихо шепнула Пламенная. Она склонилась, едва касаясь холодными, сухими губами его тонкой брови. Опустила руки, отступила, сощурилась и хищно оглядела собутыльников.

– Я за тобой смотрю, – сообщила Пламенная, прежде чем исчезнуть в тени.

Выждав для верности минутку, Альтис осторожно огляделся по сторонам и подставил кубок.

– Наливай, – произнес он, придерживая свой раскатистый голос. – Только бутылку прячь под стол.

– Огонь, а не девушка, – сообщил нимадоргец, разливая «Драконью пасть» по кубкам. – Сочувствую и завидую ее… как вы, серебряные, это называете?.. Избраннику! Сталь. Оружие лучшего мастера. Под стать тебе.

– Я знаю, – усмехнулся Пламенный.

– Ох как голова болит… – простонал демон.

Он распластался по столу, над которым только что склонился. Воспоминания о прошедшей ночи остались обрывочные. А ведь в действительности почти не пил! Повеселился, судя по всему, на славу. Но успел составить черновик мирного договора, учел все подводные камни. Два народа понимали одни и те же вещи иногда совсем по-разному.

Демон не спал. Кажется, совсем. В один не слишком прекрасный момент он вдруг обнаружил, что стоит на балконе, судорожно вцепился в оградку, видимо, чтобы не возомнить себя птицей и не улететь, и истово шепчет слова для протрезвления. В лицо, слепя усталые глаза, светили рассветные лучи солнца. Потом его стошнило.

Кое-как он добрался до своих покоев, потом долго и упорно отмокал под потоками то горячей, то холодной воды. Когда кожа стала болеть от жесткой мочалки, растер себя полотенцем до красноты и переоделся в свою старую, но тщательно вычищенную форму. Этой одеждой он занимался только сам, не доверяя чистку и починку никому. А с возвращением сути стал потихоньку делать эту форму подобной демоническому доспеху. С некоторой досадой обнаружил, что рисунок на ногтях не стерся – делал вчера на совесть. Автоматически попытался обгрызть эту досадную мелочь, но тут же одернул себя – нечего приличному демону пальцы в рот совать, да и пусть остается, может, еще понадобится.

Когда Альтис привел себя в порядок, он первым делом по ментальной сети нашел Алину. Обнаружив ее спящей на стуле у стены, отыскал во дворце, перенес в кровать. Арох не спал. Он разговаривал со Стримбором, который только-только очухался. Оба дали понять без слов, что все в порядке и чтобы демон занялся собой, а не ими.

После чего Альтис кое о чем вспомнил, достал спрятанный до поры сверток и расстелил его на столе. Некоторое время пытался вникнуть в изображение. Оно было нанесено на бумагу обычными чернилами, но тем не менее казалось объемным. И медузой растекся по столу, мучаясь приступом головной боли.

Чужая ладошка легонько прошлась от затылка к макушке, по телу разлилась легкость и сила. Демону полегчало. Она не упрекала, не напоминала, что ему нельзя пить, вообще ни одним словом, взглядом, жестом не выразила своего неудовольствия. Создатель была согласна с тем, что ему пришлось делать этой ночью. И полностью поддерживала. Поэтому не считала нужным как-то выражать свое мнение.

Стоило демону отлипнуть от карты, как над столом склонилась Создатель:

– В мире сохранились элементы изначальной материи. Это ключевые точки на материке. Разрушив Обрену, вы дали нашим врагам свободу. – Ни капли осуждения не было в ее словах. – Теперь они вольны вновь и вновь приходить в наш мир через эти врата. Всего точек выхода – восемь. – Девочка-дракон показала, где именно расположены врата. – Основная цель сейчас – вот эта, северная, в горах. Добраться до нее тяжело, но нужно.

– Так, подожди… – остановил демон, разглядывая карту. – А вот эта… Она же у самого храма Лэйена! Смычок, ты можешь проверить – она активна?! Они ходили через нее?!

Увидев, что демон в полном смятении, Смычок закрыла свои изменчивые глаза. Когда открыла, они были глубокого темно-синего оттенка.

– Я не знаю, Альтис, – с сожалением ответила она. – Мы слишком далеко. А мое Око осталось в надматерии.

– Мне нужно туда. И чем быстрее, тем лучше, – безапелляционно заявил демон.

– Хорошо, – согласилась Создатель. – Отправляемся сейчас?

– Да, – кивнул Альтис. – Только я отправлюсь один.

– Вдвоем, – сухо сказала девочка.

В дверях появилась воительница и холодно оповестила:

– Втроем.

«Упырь златоглазый! Без нас никуда не поедешь!» – молотом по голове прилетела мысль от обоих братьев сразу, перемежаясь с неразборчивой бранью.

– Баста! – рявкнул демон вслух, так же по ментальной сети сообщив братьям подробности их неизвестной родословной. – Я еду один! Вернусь через два, максимум три дня! – И спокойней добавил: – Может, там ничего и нет…

– Уговорил, – спустя минуту ответили боги.

Рука у Стримбора все еще не двигалась, да и ходил он осторожно. Арох был просто зол. Его изматывало постоянное чувство тревоги с тех пор, как он – добровольно! – отдал младшего своему врагу.

– Но если задержишься хоть на час – мы пойдем следом, – сказал Арох.

– И окажемся рядом быстрее, чем ты успеешь подумать о том, что опаздываешь, – добавил Стримбор.

– Ваше дело – ловец, упыри! – рыкнул демон. – Он скоро себя проявит. А мне нужно уходить.

– Я присмотрю за девочкой, – спокойно сказала Смычок.

– За тобой бы кто присмотрел, – фыркнул Пламенный.

– Не дерзи Творцу, демон! – одернула Создатель.

– Не спорь с демоном, дракон! – мгновенно ощерился Альтис.

– И откуда ты такой взялся?! – демонстративно удивилась Создатель.

– Откуда взялся, там больше нет, – огрызнулся Пламенный. – Все, у меня нет времени на споры. Я поехал.

– Я с тобой, – сообщила Алина.

– Хорошо, – согласился Альтис. – Но только ты одна.

Через полчаса они оседлали коней и покинули замок, никого больше ни о чем не предупреждая.

– Думаешь, все может быть плохо? – спросила Алина, когда Пламенные оказались далеко за чертой города.

– Не знаю, – ответил демон, мучимый тревогой. – Надеюсь, что все в порядке. Но рассчитываю на худшее…

Алина огляделась и пришпорила лошадку. Калигул без понуканий перешел в галоп.

Ночь опустилась на город, наполнила его цветными огнями. В темноте он казался нечеловечески прекрасным. Не зря говорили, что столицу построили боги.

Но Дайрану было не до того. Посольство уже вторую ночь проводило во дворце. Первую он осматривался. Сейчас же чутье вело его вперед, требуя жертвы. Он давно, очень давно не ощущал ее так близко. Желание перерезать ее тонкую белую шейку сводило судорогой руки.

Ловец отличается от обычного убийцы тем, что не только чует свою жертву, но и несет в себе ее смерть одним своим присутствием. Он сам есть погибель для девочки. Ему нужно только оказаться рядом, все его существо станет смертельно опасным для нее. Воздух, которым дышит жертва, наполнится ядом, шарф сам затянется на горле и задушит, даже кожа ловца при касании отравит жертву, сердце ее остановится само, отказываясь биться при приближении смерти. Да и сама она просто перестанет желать жить. Достаточно лишь оказаться рядом. Можно даже не приближаться, держаться на расстоянии, – со временем она умрет сама по себе. Его жертвы при убийстве на расстоянии выдерживали не больше недели. Ловец обязан убить жертву, иначе ему самому не жить. Все его желания поглощены одним – отнять жизнь.

Дайран затаился. Ему все время казалось, что кто-то неслышимый и невидимый идет следом. Так, словно у ловца не одна тень, а две. Час нимадоргец простоял в густой темноте без движения и почти не дыша. Загадочный преследователь так и не появился. Проклятый Пламенный демон куда-то в срочном порядке уехал. Следовательно, принцесса без должного присмотра. А значит, ночь для убийства идеальна.

Ущербная луна неспешно ползла по небосклону. Время тянулось бесконечно медленно. Оставалась опасность того, что невидимый противник столь же терпелив, как ловец. Но нимадоргец, полудемон по рождению, решился рискнуть. Двигался он медленно и осторожно, скользя в густых тенях. Карту дворца с тайными переходами убийца изучил и запомнил до мелочей.

Они сидели на веранде и при свете луны азартно резались в какую-то игру на троих. Девочка и два мальчика. Один из них – сильный некромант. Жаль, что придется убить их всех.

Дайран любил страх в глазах жертвы. Поэтому вышел на свет и улыбнулся этой девочке, держа нож на виду. И сам почувствовал призрак страха.

Усмешка на ее лице оказалась совсем не по-детски циничной и ничуть не испуганной. Взгляд холодный, как у змеи. Жуткий.

– Смотрите, парни, кто явился. Мой убийца. А мы уж заждались!

Окинув Дайрана оценивающим взглядом, мальчик-некромант обратился к принцессе:

– Дашь мне потом тело на опыты? Такой занятный экземпляр. Хочу куклу сделать, как Рутъен Кукольник делает.

– Это к Лисёнку, – кивнула на рыжего паренька девочка. – А то он порежет опять на ленты, а что останется – поджарит.

– Лисёнок, – строго позвал некромант, – тело не калечь.

– Я подумаю, – усмехнулся тот и хищно взглянул в сторону ловца.

Дайран перестал что-либо понимать. Они не пытались бежать, не боялись и не делали в его сторону ни одного угрожающего движения. Более того – они продолжали увлеченно играть!

– Погоди, мы партию закончим, – серьезно сказала девочка, выбрасывая новую карту. – А то рыжий поганец останется в победителях.

Убийца впервые растерялся, стоя перед жертвой. Того, что происходило, – быть не могло! Цели ловца начинали испытывать непреодолимый, неконтролируемый ужас при его приближении! Дайран осторожно подошел. До принцессы оставалось десять шагов – расстояние, при котором жертвы начинали задыхаться и испытывать сильную боль. Но эта малявка даже ухом не повела!

Нимадоргский убийца почувствовал, как внутри разрастается страх, и он грозил превратиться в настоящий ужас! Подошел к принцессе вплотную, намереваясь перерезать маленькой мерзавке горло и бежать, прыгнув прямо с веранды. Он не понимал, что происходит. Реальность казалась сном.

– Боишься меня? – вкрадчиво поинтересовалась девочка, выбрасывая следующую карту. Ловец застыл, до боли сжимая рукоять ножа. Она подняла голову. Зрачки девочки тлели янтарными искрами. – И правильно, что боишься. Любой мрази стоит бояться Зеркал. И того, что может в них отразиться. Ведь это может быть… смерть.

Свист стрелы он уловил за полмига до того, как холодная сталь наконечника вошла ему в грудь! Как?! Непреодолимые заслоны щитов, врожденная «каменная кожа», от которой болты отскакивают! Да и просто кольчуга… Падая, он еще успел увидеть вышедших прямо из стены высокого эльфа и маленького подростка.

– Одна стрела, – фыркнула Карэн. – И все. А сколько было шума!

– Не фыркай, дите, – осадила Создатель. – Будто не знаешь, сколько сил пришлось вложить, чтобы эту тварь убить. Чего только стоило постоянное фоновое внушение Стримбора! Я такого не повторю. Даже мне пришлось изрядно поднапрячься, чтобы уничтожить это загранное отродье чужаков. Мы проделали огромную, кропотливую работу. А ты говоришь – одна стрела…

– И хорошо, что в итоге только стрела в груди врага, а не чье-то перерезанное горло и десятка два мертвых защитников. – Эрхан поднялся и пошатнулся. – Мне отдохнуть надо… Я еле снял с этой мрази его врожденную защиту. Лёнька, пойдем… Лёнь?..

Рыжий маг спал сидя.

Альтис устало склонился к луке седла и всматривался в даль. Путь наверх не обещал быть легким. Хорошо, что оба коня – химеры. А то пришлось бы пешком подниматься. «Серой тропой», как они хотели, пройти не удалось, и бессмертные нашли «струну». По ней и шли большую часть пути, что изрядно вымотало обоих.

Толкнув пятками бока коня, Пламенный направил его южнее желанной дороги. Алина, не задавая вопросов, повернула своего пегаса туда же. Там, дальше, ждало то, что обычно называли самыми могущественными артефактами мира. Небольшие кусочки изначальной материи Творения, небрежно брошенные Создателем еще во времена создания мира. Этот должен быть размером не больше могильной плиты.

Развернув карту, демон попытался сориентироваться в пространстве. Алина заглянула ему через плечо и указала рукой немного левее их маршрута.

– Нам туда, – уверенно сказала он.

Альтис согласился, и они сошли с тропинки. Лошади несли их через подлесок, и всадникам приходилось пригибаться, чтобы низкой веткой не попало по голове.

Скала выросла перед ними неожиданно. Лес упирался в камень, а между деревьями и отвесной скалой притаилась небольшая поляна. Из камней бил родник, тек ручейком, разделяя поляну надвое. Здесь было хорошо. Очень тихо. Очень спокойно. И никаких признаков искомого камня.

– Это здесь, – уверенно сказала Алинка.

Демон слез со спины Калигула. Девушка оказалась с ним рядом, потянулась, разминаясь, и попросила:

– Ал, давай отдохнем. Сил уже нет.

– Только недолго, – сказал Пламенный и пошел к роднику.

Камни вокруг поросли мхом, и сесть на них было одним удовольствием. Вода в роднике была холодной до ломоты в зубах. Демон пил с наслаждением, потом сунул голову по самые плечи в ручей, смывая с себя пыль и усталость. Вынырнул, отфыркался, отряхнулся, как мокрый кот. Жизнь была не так уж плоха. Тем более что Алинка уже расположилась рядом, нарезав бутерброды. Альтис порадовался, что девушка захватила с собой еды, сам он об этом забыл. Пусть даже сухой паек всегда есть в седельной сумке или рюкзаке, но паек – это все-таки не совсем еда.