Текст книги "Клинок Белого Пламени"

– И то правда, – согласилась Пламенная.

Старший Арох поднял на руки тяжелого, несмотря на видимую хрупкость, побратима, понес в комнату. За ним ушла и Алина. Волчонок утомился за день и уже спал, выбрав себе место поближе к теплому камину. Эльфийка давно ушла в облюбованную комнату, а Ветер где-то летал. Колдуны сидели на полу у камина, греясь и изредка переговариваясь, глядели в огонь. Смычок увидела, что двое смертных ко всему еще и грызут мелкие сухарики с орешками из сухого пайка, села между ними и тут же запустила руку в мешочек. Закинула себе в рот несколько сухариков и довольно прищурилась.

Некоторое время блаженную тишину никто не нарушал. А беззвучно разговаривать умели не только искатели. Пусть колдуны для этого разговора пользовались мимикой и жестами.

Первым нарушил молчание Аллодис. Он сидел по левую руку от Создателя.

– Госпожа…

– Мм… – отозвалась девочка, грызя сухарик.

– Может, мы, конечно, не вовремя со своим вопросом… – продолжил некромант. – Но скажите, госпожа… кто вы?

Девочка обычно не смотрела в глаза. Никому, кроме бессмертных. И теперь Аллодис понял, почему она этого не делала. Дыхание перехватило. Реальность перестала иметь значение. Она коснулась лишь поверхности его души, но колдун вмиг ощутил себя нагим и беззащитным. Нангерат удивился выражению лица друга, но вскоре испытал то же самое. Только еще сильнее и ярче.

– Вы действительно хотите это знать, парни? – поинтересовалась Смычок, не скрыв легкую усмешку.

Она позволяла видеть лишь самые смутные блики своего естества – те, что не могла полностью скрыть. Даже на десятую долю раскрытая суть демиурга растворила бы в той, кто казался лишь подростком, любого смертного.

– Пожалуй, что нет, – нашел в себе силы ответить Аллодис.

Девочка кивнула и некоторое время молча продолжала грызть сухарики. Потом негромко сказала:

– Ты, Аллодис, не человек. Я слышу музыку каждого, а сейчас узнала твою. Маскировка у тебя прекрасная, ты и сам не знаешь, что носишь в себе. Тебе никогда не казалось странным, что ты понимаешь бессмертных? – Она вновь посмотрела на некроманта, но в этот раз он перенес взгляд спокойно.

– Другим казалось, – тщательно взвешивая слова, ответил светловолосый колдун. – Я всегда считал это нормальным и удивлялся чужой слепоте.

– А стоило разок удивиться своей зрячести, – сказала девочка. – Когда-нибудь я скажу спасибо тому, кто послал тебя и сплел реальность, из-за которой ты сейчас здесь, некромант. Благодарю вас обоих, Аллодис и Нангерат, за то, что вам хватило отваги и преданности последовать за Альтисом.

– Не стоит благодарить нас, – смущенно ответил Нангерат. – Мы еще ничего не сделали.

Она подарила им обоим улыбку и снова сосредоточилась на сухариках. Через некоторое время Аллодис не выдержал и все-таки дал ход своему любопытству, не особо надеясь на ответ:

– А почему – Смычок?

– Потому, что я виртуозный скрипач, – ответила Создатель, глядя в пламя. Глаза у нее снова почернели. – Тот, кто послал тебя сюда, колдун, дал мне это прозвище. Поэтому, отвечу… Я не вижу мира так, как это привычно любому из вас. Мне было столько лет, на сколько сейчас выглядит это тело, когда мне выжгли глаза раскаленным прутом. Теперь мои глаза нельзя обмануть. И музыка каждой души мне слышна. Скрипка – это мой инструмент творения. Поэтому – Смычок. Скрипачка…

Она уставилась в огонь. Аллодис ощутил, что погляди на него сейчас эта девочка, чуть старше его дочек, – он бы сгорел. Некромант переглянулся с другом и увидел, что Нангерат тоже это понимал. Становилось не по себе от такого близкого соседства со столь могучей и непредсказуемой силой.

Девочка по-прежнему смотрела на пламя:

– Я не смогу тебе сыграть, отраженный. Но я могу спеть. Если ты захочешь услышать.

Аллодис не спросил, почему она назвала его «отраженный» и что это значит. Только выдохнул, как будто ныряя в ледяную прорубь головой:

– Хочу услышать…

Она ссыпала обратно в мешочек сухарики с маленькой ладошки. И запела без слов, тихо, чтобы не тревожить спящих. Это даже отдаленно не напоминало человеческий голос. И песнь богов – лишь отчасти. Не было музыки, но она звучала. Не было слов, но Аллодис слышал их. Там, где голоса не было, звучали десятки голосов…

Хотелось плакать, когда она пела о тоске и боли, убивать, когда пела о ярости и ненависти. Казалась стальной собственная воля, когда музыка говорила о стойкости духа и силе. Некромант потерялся в этом чуде, и его пробрало сладкой дрожью, когда музыка, не переступая тонкую, невидимую грань меж чувственностью и пошлостью, превратилась в ласкающий огонь любви. Полный страсти и чувств танец самой ночи. Уверенность в силе, стойкости и доброте… его, Аллодиса Дор Керрована, рыцаря смерти… Многогранная, глубокая, безбрежная Музыка, та, что захватывала без остатка!..

Когда она замолчала, некроманты далеко не сразу сообразили, что наступила тишина.

– Спокойных снов, мальчики, – вставая, сказала Создатель.

– Пожалуй, я и правда пойду спать, – с трудом понимая собственные слова, сказал Аллодис.

Внутри него продолжала звучать самая невероятная музыка, какую ему когда-либо доводилась слышать.

Альтис проснулся на рассвете. Сладко потянулся, как большой кот, открыл глаза, сел на кровати. Вспомнил вчерашний вечер, чем мгновенно испортил себе настроение.

– Др-раконы… демиур-рги, – сквозь зубы процедил демон, одеваясь. – Наглое, самовлюбленное, самоуверенное племя!

Раздражение хотелось на ком-нибудь сорвать. Например, поднять пинками весь отряд и отправить в путь без завтрака, показав, кто здесь командор. Альтис так бы и сделал, если бы не был уверен, что придется лоб в лоб столкнуться со Смычком, против воли которой он не пойдет из простого каприза. Но как же его бесило, когда кто-то вдруг начинал думать, что может что-то решить за него!

Впрочем, выспался он заметно лучше, чем обычно. Оставалось только пойти к примеченному еще вчера колодцу и вылить себе на голову ведро холодной воды, чтобы окончательно схлынула злость вместе с остатками сна.

Выйдя на улицу, демон застал интересную картину. Некроманты сцепились меж собой, как бойцовые псы на арене! Ни о какой разминке речи и быть не могло – так можно только отношения выяснять, а не тренироваться!

– Что, опять в песочнице лопатку не поделили? – Глубокий, сильный голос демона невозможно было не услышать. Колдуны, отпрянув друг от друга, одинаково зло уставились на демона. – Какого нежитя мордобой устроили? Один наступил на любимый куличик другого?

Колдуны молчали, бросая редкие, разъяренные взгляды друг на друга.

– Ладно, мне-то что, – честно признал демон. – Можете хоть убить друг друга. Только из состава отряда вы двое исключены. Отправляйтесь обратно.

Аллодис пришел от этих слов в ужас:

– Командор!.. Не нужно, я больше не…

– Командор, моя вина в возникшем конфликте ничтожна! – выпалил Нангерат, перебив соратника.

– Чего?! – мгновенно взъярился Аллодис. – Да это ты начал!.. Тупой недоносок…

– Придурок безмозглый, – ответил Нангерат с презрением.

– Два великовозрастных имбецила, – припечатал демон. – Повторюсь – мне все равно, что вы не поделили, но решите это миром! Иначе – отправляйтесь хоть в задницу Кошмару, но со мной вы дальше не пойдете.

Альтис отвернулся и направился к колодцу. Настроение оказалось изрядно приподнятым.

Через час отряд снова отправился в путь. Ехали медленно, потому что если раньше здесь и была какая-то дорога, то теперь от нее остались одни воспоминания. Как и обещал Альтис – буераки самые настоящие. Скалистая, холмистая местность, заросшая низкими кустами и высокой травой.

Альтис внимательно изучал свой немного сонный и слегка замерзший в это прохладное утро отряд.

Рина досыпала в седле на лошади Ветра, а Стрим одной рукой обнимал и поддерживал любимую женщину. Эльфийка, за десятилетия привыкшая к относительно спокойной жизни, устала от того, что происходило в последнее время. Она искала крохи покоя в руках у Ветра. Стримбор шел вперед, ничего не ожидая и ни на что не надеясь. Когда придет час смерти, которую бог ветра ожидал, он просто закроет глаза. Альтис не мог сказать ему ни слова в укор.

Арох устал. Ему было страшно. Очень. Он боялся за младшего, за Пламенного, за Алину и Стрима. Боялся остаться один. И устал от этого чувства, которое постоянно грызло его изнутри. Его снедала горечь потерь и безнадежность будущего. Младший… Атиан, как с того памятного дня стали звать Волчонка, испытывал примерно то же, разве что в меньшей степени. Он оказался сильней и уверенней старшего, потому что был младше, потому что испытал меньше боли и унижений. Только был еще и очень зол тем, что Арох не спешил выполнить его требование. Атиана тяготила его жизнь. Он был свободным волком, он еще не забыл, что такое четыре лапы и пьянящее счастье охоты. И желал снова вернуться в свою родную божественную шкуру. Даже если ради этого придется умереть. Что будет дальше – он не задумывался. Даже не так… он заставлял себя об этом не думать.

Смычок о чем-то болтала с Алиной и радовалась как девочка.

Некроманты, как и ожидалось, с независимым видом держались друг от друга подальше. На подтрунивание и вопросы о разбитых физиономиях предпочитали не отвечать.

Увидев, что все идет как обычно и пока не требует его вмешательства, Альтис достал свою изрядно потрепанную книгу для записей и углубился в планирование очередного гениального безумства.

К полудню Смычок убедилась, что основная злость уже успела перекипеть в душах некромантов. Она осторожно огляделась, поравняла пегаса с конем Аллодиса. Несколько ничего не значащих фраз завязали разговор. Выбрав момент, Смычок спросила, глядя исключительно перед собой:

– Что вы все-таки не поделили?

– Мировоззрение и отношение к жизни, – спустя минуту отозвался некромант. Он повернулся к девочке.

– Как все серьезно, – после небольшой паузы сказала Создатель и взглянула снизу вверх, в глаза мужчине.

Аллодис окунулся в бездонные, разноцветные, как мозаика в калейдоскопе, глаза. Пропал в них. Вынес из бездны странную смесь чувства почитания и отцовской любви к этому сверхсуществу. Он знал – Смычок была предельно осторожна с ним. Даже, пожалуй, нежна. Иначе его бы давно уже не было в живых.

А вот подъехав ко второму нимадоргцу, оказалась несколько менее сдержанна. Колючий взгляд без лишних слов в глаза колдуна, и тот, бледный, в испарине и дрожи, уже распластался на шее своей кобылы. Когда Альтис объявил привал, Смычок обнаружила, что нимадоргцы как ни в чем не бывало разделили свой сухой паек и живо что-то обсуждали.

Демон отвел в сторонку демиурга и развернул карту:

– Мы вообще где? И сколько нам еще идти по этой местности?

Смычок огляделась, посмотрела на карту… Вцепилась в карту обеими руками и снова огляделась.

– Развоплоти меня Хаос! – в сердцах ругнулась она. – Мы немного отклонились с пути. Сейчас придется идти на северо-запад, чтобы вернуться на нужную дорогу. Если успеем, то будем в Литте завтра к утру. Хотя я рассчитывала на сегодняшний вечер. Плохо. Странно…

Смычок еще долго что-то недовольно бормотала, просчитывала и начинала ругаться на нимадоргском.

К тому времени, когда краткий отдых закончился, демиург объявила:

– Какой-то из этих бездарных ублюдков вмешался в наш путь! Поэтому доходим до вот этого места. – Девочка ткнула пальцем в карту. – А оттуда ведет старая «быстрая тропа». Только ведет она прямиком в Тарийское графство.

– Нам это по пути, – быстро сказал Альтис, не позволяя никому себя перебить.

Карина – урожденная графиня Тарийская. Значит, будет возможность попытаться оставить Алину с матерью. И не тащить за собой это невинное дитя.

– Решено, – кивнула девочка, сворачивая и отдавая демону карту.

Нужного места они достигли позже, чем рассчитывала демиург. Древнюю, нехоженую «быструю тропу» нашли не сразу. Но, ступив на нее, еще до вечера достигли графства.

Дорога оборвалась так внезапно, что у демона закружилась голова. Мгновение назад къяр нес своего хозяина по лесной тропе, и вдруг они оказались на широком тракте. Впереди лежала небольшая деревенька с полсотни домов. С холма Альтис увидел, что там вовсю гудит ярмарка. Впереди, дальше, у горизонта, возвышался замок. Даже отсюда демон видел, что родовое гнездо графов находится в весьма плачевном состоянии. Бедная Карина. Как она все это вытягивать собралась?

– Пойдем на ярмарку сходим? – предложила Алина, поглядывая на замок.

Судя по солнцу, было всего около пяти часов. Они вполне успевали разок пройтись по торговым рядам.

– Было бы неплохо, – вставила свое слово Смычок. – Мне нужна повязка. Я не могу спокойно находиться среди людей, слишком велик соблазн взглянуть.

– Решено, – кивнул Альтис.

Демон поглядел на ясное небо. После утреннего дождя свет был все еще чистый. Он поймал солнечные лучи руками, немного повозился и вскоре протянул Создателю ленту. Она выглядела как золототая, на ощупь казалась атласной.

– Красивая, – оценила девочка. Повязала на глаза. – Ты действительно один из величайших мастеров материи. Спасибо.

– Не за что, – ответил Пламенный.

Демон остановил свой отряд рядом с торговыми рядами.

– Лошадей слишком много. Это не сильвергардская торговая площадь. Ряды недостаточно широки.

– Я поведу лишних коней в обход, – вызвался Волк.

– Хорошо, – кивнул Альтис, даже не думая расставаться со своим къяром.

Все, кроме наглого демона, предпочли пройтись пешком. Пламенный лениво оглядывал спутников с высоты спины своего коня. Ветер и Рина задержались у лавки с украшениями, и вскоре эльфийка обзавелась браслетом, усыпанным белым жемчугом. Альтис присмотрелся и увидел пару к этому браслету на запястье брата. Только без жемчуга. Мужской и женский. Остро резануло по сердцу чувство вины – такой подарок он должен был преподнести Марье. Брат и эльфийка даже в этом безнадежном пути не побоялись обручальной пары на запястьях. Безрассудно. Отчаянно. Глупо. Только так и должно быть.

Волчонок, Смычок и Алина прилипли к оружейной, но пока не заходили внутрь, довольствуясь тем, что лежало на уличных прилавках.

Быстро и слаженно прошлись по рядам некроманты, купив какие-то необходимые мелочи. Альтис мысленно прикинул, чего ему не хватает. Ничего не придумывалось, кроме пары яблок для Калигула и рыжего пегаса. Покрутив головой, демон увидел прилавок с фруктами. Слез со спины зверя, подошел, купил два десятка крупных, красных яблок. Два сразу отдал Калигулу, пару сунул в карманы, остальные отправил в седельную сумку.

– Ал! – раздался рядом счастливый детский визг.

Демон обернулся и успел подхватить на руки шуструю маленькую девочку. Она стиснула шею демона в порыве радости.

– Братик мой, – счастливо сказала Яночка и прижалась к демону.

– Маленькая моя, – заулыбался Пламенный, ласково обнимая ребенка. В груди разлилось тепло пополам с горечью. Сдержав боль, он провел рукой по ее мягким, волнистым волосам, поцеловал в висок, прижался щекой. – Как же я по тебе скучал, родная.

– И я по тебе, – тихонько призналась девочка, тепло дыша в плечо.

Подошедшая Алина увидела Яну на руках демона и почти сразу услышала голос матери. Она звала ее младшую сестренку.

– Мама!.. – вскрикнула воительница. Забыв обо всем, она бросилась на зов, ей не предназначенный.

Некроманты, немного отстав от остальных, увидели картину, которую запомнили навсегда. Демон стоял посреди шумного торжища, держа на руках маленькую девочку и никого вокруг не замечая. И лицо у него было такое…

Впрочем, через несколько мгновений, услышав голос Карины, он совладал с собой.

Невозможно было сказать, что молодая графиня уже вступила в права наследования. Она по-прежнему вела себя как обычная женщина. Даже платье ее было не богаче наряда жены купца средней руки. Только ее и дочку сопровождало двое охранников-оборотней. И они с огромным подозрением наблюдали за новоявленными «друзьями госпожи». Особенно за двумя некромантами, от которых явно несло смертью.

Карина несказанно обрадовалась появлению дочери, демона, богов. Да и колдунов была рада видеть. От ее внимательного взгляда не ускользнула обручальная пара браслетов на запястьях эльфийки и Ветра, уникальное сходство Волчонка и Ароха, изменения, которые произошли с Альтисом.

Удивление вызвала девочка с золотой лентой на лице. Некроманты преклонялись перед маленьким, худым, угловатым подростком, да и боги относились к ней как-то по-особому. Но больше всего ее удивила сама девочка.

– Поверь, дитя, тебе не хочется знать, что скрывает дракон, нося повязку на глазах, – тихо произнесла она, стоило женщине подумать о причинах такого украшения. Дракон?.. Это Карина-то – дитя?!

Вскоре они оказались у замка. В эти «почти руины», как метко выразился демон, конечно, никто и не думал идти. Семья Карины на время восстановления родового гнезда расположилась в большом трехэтажном доме неподалеку от замка.

Весь вечер для демона прошел как в тумане. Он рассеянно отвечал на вопросы, улыбался Карине и Якову, что-то рассказывал, а сам смотрел по сторонам и не прекращая думал, как наследная графиня живет в такой бедноте? Нет, ее это ничуть не тяготило, она много лет прожила в крохотной деревушке, но… Но Альтис-то не мог себе позволить оставить ее в такой ситуации.

К ночи, когда наконец все разошлись спать, Альтис сидел в кресле, держа в руках кубок с вином, и смотрел в огонь камина. Ночь была не по-летнему прохладной.

– Почему ты не спишь, дорогой? – Женщина подошла и тихо опустилась в соседнее кресло.

– Думаю, как помочь тебе выкарабкаться из этой нищеты, – честно признался демон.

– Не беспокойся, Ал, – тепло улыбнулась графиня. – Это не твоя забота, да и не нищенствую я, что ты, в самом деле…

Пламенный подметил, что черты ее лица стали резче, что вокруг глаз легли тени усталости, которые она пыталась тщательно замаскировать.

– Карина, не обманывай меня, – качнул головой Альтис. – Я не слепой. Знаешь, я получил от императора титул, немалые земли и дивиденды. Я не знаю, нужна ли тебе морока с еще одним владением, но все свое состояние я перепишу на тебя в первом же банковском филиале. У меня на счету много денег, которые мне ни к чему. Я написал завещание на имя Яночки… но вижу, что ошибся. Деньги тебе понадобились гораздо скорее, чем малышке исполнилось семнадцать. Завтра же с утра собирайся и поедешь со мной в банк. Не надо, не возражай мне. Я люблю тебя как мать. Мне все это золото все равно ни к чему – не в могилу же мне его с собой тащить.

Женщина долго молчала, потом тихо ответила:

– Хорошо. Но я буду ждать, когда ты вернешься, Альтис. И если захочешь – позабочусь о твоих владениях в твое отсутствие. Но официальной хозяйкой – не стану.

– Карина… – снова позвал демон, и она подняла глаза. – Я знаю, что прошу о невозможном. Но прошу тебя. Хотя бы попытайся удержать Алину. Пусть она останется с тобой.

– Я попытаюсь, – ответила женщина, и тут же раздался ядовитый возглас:

– Размечтались!

Демон обернулся и увидел очень недовольную девушку. Со вздохом снова уставился в огонь. Мать попыталась заговорить с дочерью, но та, изрядно рассерженная, и слушать ничего не желала. Потом вдруг успокоилась и спросила, заставляя демона вновь оглянуться:

– Ты давно последний раз была во всебожественном храме, мама?

– Около месяца назад, – что-то в уме подсчитав, ответила женщина. – Лина, к чему вопрос?..

– Сходи в храм, мамочка, – ответила девушка, пристально глядя на женщину. – Подумай, почему с нами нет Трэна и Когана. Ты увидишь, мама, что две статуи второго круга Купола – изменились. Их больше нет. Их убили. А еще ты увидишь новую статую. Статую огненной богини, Алины Пламенной, единственной дочери Огня.

Повисшая тишина казалась звенящей.

– Это правда? – странным голосом спросила Карина.

– Правда, – отозвался Альтис.

– Бедные вы мои… – неожиданно прошептала женщина и заплакала.

Через час демон вышел из дома. Ночь не мешала ему видеть. Тем более что луна на небе светила ярко. Поплутав, демон обосновался под деревом на заднем дворе. Отсюда хорошо было видно родовое поместье. Точнее, то, что от него осталось. Демон сел поудобней, скрестил руки на груди и пристально уставился на то, что являлось целью его вынужденной бессонницы. Вскоре замок ожил…

Когда перестало хватать сил и концентрации, он тихо запел и освободил руки, помогая себе жестами и голосом. Ощутив рядом чье-то присутствие, понял, что ему становится гораздо легче творить. Алина осторожно устроилась рядом, прижалась плечом к плечу, делясь теплом и силами.

Они закончили с рассветом.

– Ты все-таки самый талантливый, – устало сказала воительница, с трудом найдя в себе силы открыть рот. Губы обветрились и потрескались, кожа разогрелась до температуры раскаленного металла. Альтису было не лучше. Если бы не доспех демона, вовремя призванный обоими, военная форма уже давно бы превратилась в горелые лохмотья. Собственно, только из-за непомерной температуры собственных тел Пламенные еще пребывали на ногах, а не лежали в глубоких обмороках.

– Пойдем найдем воду, а то дерево сейчас сожжем, – хрипло сказал демон, с усилием поднимаясь и помогая встать девушке.

Каждый шаг давался тяжело, но до колодца они все же дошли. Ни о какой силе, кроме физической, не могло быть и речи после целой ночи непрерывной работы.

– Закуси мной Пожиратель Душ, – прошипел демон, обнаружив пустое ведро и разорванную цепь.

Подобрав обрывки цепи, сжал звенья в ладони. Через минуту они сплавились в металлический комок. Ведро тут же было брошено в воду.

– Не лопнула бы… – обеспокоенно пробормотала воительница, пока Альтис вытаскивал воду из колодца. От его ладоней цепь накаливалась докрасна.

Сразу выливать на себя полное ведро холодной воды было по меньшей мере глупо. Да и опасно, не говоря уж о том, что мучительно. Руки в воду они опустили одновременно. И одновременно взвыли от боли. Им-то было хорошо в «раскаленном» состоянии! Но соприкасаться с миром невозможно. А остывать после того, как пробыли горячими так долго, – весьма неприятно.

– Больно, – прошипела Алина.

Секунд через тридцать вода закипела.

– Походный котел без костра греть можно, – сквозь зубы высказался демон, аккуратно выливая кипяток на девушку и бросая ведро обратно в колодец.

Ее передернуло от холода и от мысли, до какой же температуры раскалилось ее тело, если кипящая вода ей кажется такой холодной, будто ее только что набрали из проруби.

Еще пара ведер была доведена до кипения и вылита по очереди на головы Пламенных. Не помогало. Они не остывали, только от холода становилось плохо.

– И что ж это вы сделали с собой такое, а? – с сарказмом поинтересовался Ветер. Он выпрыгнул прямо из окна. Не опасаясь, обнял брата и сестру за раскаленные как печь кузнеца, плечи.

– Поразвлеклись немного, – ответила воительница, млея под рукой бога.

Его прикосновение приносило долгожданную, целительную прохладу, а не болезненный мороз, как это делала вода.

– Сам смотри, – кивнул демон в сторону замка, не спеша сбрасывать руку брата со своего плеча.

– Я тебе уже говорил, какой ты дурак? – поинтересовался Ветер, разглядывая восстановленное имение.

– Говорил, умник, говорил… – кивнул демон.

– И повторюсь! – недовольно повысил голос бог. – Ты талантливый придурок.

– Не я один, – отозвался Альтис, глядя на Алину.

– Линка тоже вся в тебя, – хмыкнул Стримбор.

– Я отсюда чувствую, что мама готовит завтрак, и уже есть хочу, – заявила юная богиня. – А потом посмотрим поближе, что у нас получилось.

От соблазна посмотреть поместье не удержался никто. Карина не скрывала, что здесь все стало в сотни раз лучше, чем было в пору ее юности. Демон превзошел сам себя, воссоздавая обгоревшие полуразрушенные стены. Все, вплоть до отделки, витражей цветного стекла, цветов и картин на потолках, цветочков в вазах, изящных арок и резных колонн, – все было воссоздано с таким неподражаемым мастерством… Истлевшие картины в галерее предков – и те оказались вновь целы. Даже боги не могли понять, как он смог сотворить такое. А демон только посмеивался, не собираясь отвечать.

Смычок сняла повязку, огляделась, избегая смотреть на людей. Повернулась к Альтису.

– Драгоценный мой, я говорила, что ты один из величайших мастеров материи? – спросила она. – Беру свои слова обратно. Ты – искуснейший из них. Ни один из известных мне мастеров не обладает твоей волей и выдержкой, златоглазое мое сокровище.

– Я знаю, что я гениален, – довольно усмехнулся демон. – А еще неповторим, непобедим, уникален, всемогущ и самоуверен.

Создатель улыбнулась печально и ласково, снова завязала глаза:

– Поторопись решить свои дела за сегодня. У нас нет лишних часов.

Демон кивнул и позвал:

– Карина! У тебя будет еще время осмотреть свое имение. Нам нужно кое-что решить.

– Конечно, – кивнула женщина. Она коротко попрощалась с теми, кто остался, и направилась вслед за демоном и старшей дочерью. Волки переглянулись и увязались следом.

– А тебе-то с нами зачем, Арох? – поинтересовалась графиня у бога-волка.

– Я вспомнил, что тоже весьма не беден, – обронил тот. – И желаю вложить свои капиталы в дело. Дорогая графиня Тарийская, у меня совсем нет времени заниматься делами. А с твоей деловой хваткой, я уверен, ты найдешь достойное применение золоту.

– Я все верну, Арох… – В карих глазах женщины стояли слезы, когда она смотрела на Волка.

Тот мягко улыбнулся:

– Не торопись.

Ближайший филиал нужного банка был в трех часах пути от поместья. Пламенные и Волки отказались брать коня Карины. На своих зверях они преодолели это расстояние менее чем за час.

Крохотный городок назывался Тиро и вызывал у демона мерзопакостные смешки. Tairo, как звучало название на изначальном, в переводе на серебряный означало Великий и призванный быть Совершенным.

Раздражительный после бессонной ночи Альтис с азартом матерого садиста запугал клерков, довел до нервной икоты управителя банка, секретаря и нотариуса.

– Хватит уже, Ал, мой дорогой мальчик, – пожалев людей, попросила Карина, чем привела в состояние, близкое к инфаркту, сразу троих: управителя, нотариуса и секретаря.

Демон в ответ недовольно скривился. Женщина повернулась к дочери:

– Алинушка, доченька, утихомирь брата, пожалуйста.

– Ал, заткнись, – сказала Пламенная. – Я тут приметила пару жертв, убьем их, когда закончим с документами. Ты как сегодня хочешь – поджарить на медленном огне или порезать на ремни?

– Одного порежем, а другой пусть на это смотрит, – промурлыкал большой довольный хищник.

– Дети, – укоризненно взглянула на них владелица этих земель. – Ну посмотрите, до чего вы людей довели! Хватит издеваться.

– Да мы еще даже не начали, мам! – в голос отозвались Пламенные.

Демон придирчиво оглядел людей. Нотариус, мужчина чуть за тридцать, зарос бородой, как лесовик. Плотный, с немаленьким «пивным животом», и все же достаточно проворный, чтобы выйти победителем в драке один против трех. Секретарь – совсем молодой парнишка. Он пребывал на грани меж замешательством и восторгом от того, что видит так близко не только графиню, но и сразу две живые легенды, да еще в такой компании… И с такими невероятными родственными связями… Управитель банка – мужчина за сорок, худ, жилист, хваток. Аккуратная, но простая одежда, открытый взгляд, волевое лицо. Привык ко всякому и явно пережил войну на фронте. Тем не менее даже его приводили в ступор эти посетители банка. Но он быстро взял себя в руки и занялся документацией. Заминка вышла, когда дело дошло до проверки подлинности личности. Это у людей, орков и эльфов достаточно взять пробу крови. Но перед управителем сидели почти сплошь химеры. На стол перед легендарными командорами легли два диска из очень дорогого металлического сплава. Они матово мерцали сероватыми бликами, выделялись только выплавленные пиктограммы.

– Ох, не люблю я это… – вздохнул демон, стянув беспалую перчатку и положив ладонь на диск.

Тот замерцал. Над ладонью Альтиса засветился уникальный рисунок сплетения линий и знаков. Секретарь внимательно сверился с документами и очень нерешительно выдал:

– Спектр цвета… несовпадение…

– Слушай, ты, жертва преждевременных родов и криворукой повитухи! – раздраженно рыкнул Альтис, не спеша убирать руку. – Заканчивай дебильничать, иначе кожу с тебя по лоскуткам снимать неделю буду! Мне было шестнадцать, когда снимали метрику! А сейчас, если ты считать разучился, об стену ударенный сопляк, мне уже двадцать три.

– Т-тогда в-все в-в-верно, – заикаясь и дрожа, заверил секретарь. – Возрастные изменения… Уникальная природа химерологических изменений тела…

Взгляды изумленных людей испортили демону настроение еще сильнее.

– Червь могильный, – зло фыркнул демон, убирая руку.

– Ал, дай-ка мне «сверщик», – попросил Волчонок, вставая за спиной демона.

– Держи, – без вопросов отодвинул диск Пламенный.

Поняв, чего хочет Атиан, Арох положил ладонь на свой диск одновременно с эльфенком.

– Идентичны, – слабо улыбнулся мальчик. – Радуйся, сволочь, мы пока еще идентичны.

Арох не ответил. Альтис осадил, не повышая голоса:

– Атиан, прекрати.

Эльфенок, не говоря больше ни слова, отошел к дивану для гостей и уселся обратно рядом с Алиной. Воительница тут же выудила откуда-то из карманов игральную колоду карт и раскинула на двоих. Вскоре с дивана послышались приглушенные азартные возгласы и веселый смех.

Бог-волк и демон переглянулись и одновременно уставились на женщину.

– Карина, – первым начал Арох, – ты согласна быть регентом наших владений?

Графиня молчала, переводя взгляд с одного бессмертного на другого. Убрала рукой за спину свои длинные черные волосы. Демон с печалью приметил несколько седых, но тщательно закрашенных прядей.

– Карина, – мягко повторил вслед за братом Пламенный, – земли требуют времени. Им нужно уделять внимание. У нас нет времени. Ты можешь вообще пренебречь своим регентством, пока будешь занята Тарийскими землями. Мы не требуем от тебя ничего. Мы лишь просим принять то, что нам не нужно. Если ты не захочешь – мы поймем.

Они знали, что стоит дать ей время на размышления. Но здесь оказался нотариус с лицензией и банкир с прямой почтой до Сильвергарда. Письмо с приказом заверить документы на регентство Альтис для внука Каина приложит. Тот не посмеет отказать.

– Я согласна, – отозвалась женщина. Вымученно улыбнулась: – Позабочусь до вашего возвращения, безумцы.

– Не торопись, – сказал Арох, доставая из поясной сумки документы. – Если это будет для тебя сложно – пошли все за Грань, мы не будем против.

– Вы очень нехорошо относитесь к материальным благам, – строго сказала женщина.

– Кому они нужны? – фыркнул демон, не отрываясь от документов. – Если мне понадобится, я достану хоть луну с неба, хоть подводный дворец со дна подниму. Для меня свет солнца – золото, а луна – серебро. – Арох и Алина прекрасно знали, что это не совсем метафора. Мастер материи вполне способен превратить свет в металл. – И это само по себе главное в мире богатство. Знаешь, как у меня появилась такая сумма на счету? Мы с Красным и Черным вырезали подчистую нимадоргский караван. А старый хрен Феникс сделал вид, что ничего не знает о ценном грузе. Потом ткнул нам пальцем в сторону банка, когда мы не знали, что со всем этим делать. Мы еще с ребятами поделились…