Текст книги "Русская идея и американская мечта"

Драма Американской мечты

Американская история уступает по своему экзистенциальному напряжению истории России. Но это нисколько не ослабляет внутреннего драматизма Американской мечты как общенационального идентификационного мифа. Любой такой миф, повторим, внутренне противоречив и амбивалентен. Задавая нации определенные параметры ее существования, он насыщает последнее внутренним драматизмом, а для отдельных индивидов и групп, выбивающихся из общей колеи, делает жизнь и вовсе несносной. Американская мечта – не исключение.

Ее драматизм определяется прежде всего тем – и это обстоятельство (о нем уже шла речь) в отличие от остальных всегда лежало на поверхности, – что при всем ее интегрирующем потенциале она на протяжении многих лет была Мечтой не для всех, кто жил в стране под названием Соединенные Штаты Америки. Речь идет прежде всего о чернокожих рабах и их потомках – тех, кого под занавес минувшего века стали, следуя принципу политкорректности, именовать «афроамериканцами». Последние могли, разумеется, сколько угодно мечтать о достижении успеха, но они прекрасно понимали – этому их учила жизнь, – что в Америке черный белому не конкурент. «Цветные» могли также верить в ценность индивидуализма и в утверждение о том, что каждый – кузнец собственного счастья, однако они по собственному опыту знали, как им трудно в одиночку не то что добиться ощутимого успеха, но просто выжить. И уж, конечно, все они – и чернокожие, и краснокожие, и желтокожие – не воспринимали Соединенные Штаты как страну равных стартовых возможностей.

Отмена рабства была важным шагом на пути исправления этой ситуации, и тут большую роль, как справедливо отмечает Джим Каллене, сыграл президент Линкольн. Он не только подтвердил личным примером, что человек из «низов» (сын бедного фермера, почти не получивший образования) может достичь вершин, и тем самым способствовал укреплению веры в Американскую мечту. «Отмена рабства» и «сохранение Союза» (т. е. целостности американского государства. – Э.Б.), утверждает историк, «были средствами достижения более крупной (larger) цели: поддержания Американской мечты»⁷⁵.

С тех пор должно было пройти не одно десятилетие, чтобы ситуация изменилась к лучшему. Не замечать этого – значит сознательно закрывать глаза на истинное положение вещей. Но в «великом обществе» по-прежнему остаются – и будут оставаться – люди, которые, не оставляя надежды на лучшее будущее, отдают себе отчет в том или чувствуют в глубине души, что у них мало или даже вовсе нет шансов воплотить в жизнь свои типичные для Америки мечты. И этот разрыв между теплящейся надеждой (немало подогреваемой культом Мечты) и осознанием невозможности ее реализации не может не привносить драматическую ноту в жизнь миллионов американцев – и тех, кто стал таковыми много поколений назад, и тех, кто только вчера переселился за океан.

Драматизм Мечты определяется и тем обстоятельством, что масштабы ее реализации в рамках социума всегда были ограничены даже по отношению к белому населению США. Границы возможностей практического осуществления Мечты менялись от эпохи к эпохе. Но они существовали всегда. Эти возможности были ограничены материальными ресурсами, социальными и политическими обстоятельствами, индивидуальными качествами людей и т. п. Мечтать о том, чтобы стать, скажем, президентом США или руководителем крупной корпорации, или о том, чтобы войти в число богатейших людей Америки и т. п., могли, конечно, все «настоящие американцы». Но лишь один человек мог стать во главе американского государства, и лишь немногие могли примкнуть к сообществу крупных дельцов, а тем более миллиардеров. Но и куда менее масштабные и более приземленные мечтания тоже оказывались несбыточными для миллионов и миллионов граждан Соединенных Штатов.

Мечта, правда, всегда «обещала» – и в этом была ее притягательная сила, – что именно ты можешь стать хозяином Белого дома или возглавить крупную компанию, не говоря уже о более осуществимых вещах. Нужно только постараться и никогда не терять веры в свою звезду. И американцы старались. Их деловая хватка и упорство в достижении поставленной цели не имеют себе равных. Не случайно российские большевики призывали соотечественников учиться «американской деловитости». С другой стороны, нигде разбитые мечты не приносили людям столько разочарований, стрессов, не вели к такому количеству нервных срывов и даже самоубийств и преступлений, как в Соединенных Штатах. Не случайно у каждого «уважающего себя» и уважаемого другими американца наряду со «своим адвокатом» (еще Кревекер заметил, что американцы – нация сутяг) имеется еще и «свой психиатр». Принято считать, что это если и не дань моде, то следствие напряженного темпоритма жизни. Отчасти так оно и есть. Но верно и то, что потребность в психотерапии вызвана колоссальным нервно-психическим напряжением, связанным с повседневной погоней за успехом⁷⁶.

Немало страданий выпало на долю американцев и в связи со стремлением выполнить взваленную ими добровольно на свои плечи цивилизаторскую миссию. Миссию, которая – как это было и в случае с Русской идеей – первоначально рассматривалась как культурно-религиозная, а на деле оказалась прежде всего военно-политической.

Обо всем этом говорили и писали не раз – прежде всего европейские интеллектуалы, имевшие возможность взглянуть на североамериканскую республику изнутри, но при этом сохранявшие критическую дистанцию, позволявшую увидеть то, что было либо скрыто от глаз самих американцев, либо сознательно умалчивалось ими. Одним из таких интеллектуалов был известный немецкий теолог второй половины XX в. Юрген Мольтман. Америке, писал он, пришлось за свою недолгую историю столкнуться со многими проблемами и пережить немало кризисов. И корни всех этих проблем и кризисов, убежден Мольтман, уходят в Американскую мечту. «Я думаю, – писал немецкий теолог, – что американский народ, как никакой другой народ на земле, страдает от собственной мечты. Америка вступила двести лет назад в мировую историю с ощущением, что ей предстоит выполнить определенную политическую миссию. Она живет силой мессианской надежды и грезами о ней»⁷⁷.

Именно ориентированная на будущее «религия» политического мессианизма, – утверждает Мольтман, – могла объединить столь не похожих друг на друга, не имевших общего прошлого людей, которые собрались на американской земле. Как ни один другой народ на земле, американцы исполнены жизненной силы, активности, им сопутствует успех. И все это, убежден немецкий теолог, «благодаря мечте. Но они вместе с тем страдали и продолжают страдать от своей надежды, ибо не могут ни осуществить свою мечту, ни отказаться от нее»⁷⁸.

«Американская мечта, – приходит к заключению Мольтман, – «неосуществимая мечта»: если она истинна, то не может быть только американской; если же это исключительно американская мечта, то она «не заслуживает того, чтобы быть мечтой»⁷⁹. Однако американцы не могут отказаться от своей мечты, ибо во многом именно благодаря ей они и стали в итоге тем, чем являются сегодня, и если бы они вдруг утратили мечту, то утратили бы и собственную идентичность. Больше того, Америка бы просто «распалась на национальные, этнические и расовые группы»⁸⁰. Значит, справедлив и другой вывод: Американская мечта – не только «неосуществимая», но и «необходимая мечта»⁸¹.

Мольтман идеализировал американскую мессианистскую эсхатологию: носители Мечты, будучи индивидуалистами и людьми практического склада, искали счастья прежде всего для себя, а для остальных – постольку, поскольку это было условием их собственного счастья. Но и в этих ограниченных масштабах Мечта, повторю, оставалась осуществимой лишь частично и потому – прав немецкий теолог – несла одновременно и радость, и страдание. Причем не только Америке⁸².

Тяжесть бремени, накладываемого Мечтой на американцев, не ограничивается мессианизмом. Мечта определяет многие параметры их повседневного бытия. Она влияет на представления о цели и смысле жизни, о базовых ценностях и ориентирах. Как полагают некоторые критики Американской мечты, – прежде всего из числа европейцев – бездуховность янки (при всей их реальной и показной религиозности), их механическая заряженность на достижение успеха, на победу в изматывающей конкурентной гонке, их эгоцентризм – все это несет на себе зримые черты влияния Американской мечты, которая лишена духовного, трансцендентального измерения.

Объединяя американцев, вселяя в них веру в достижение поставленной цели, она одновременно внутренне опустошает их, превращает их жизнь в нескончаемую гонку за вечно ускользающей целью, в «крысиные бега»… Как писал в этой связи один из видных британских историков, Э.П. Томпсон, «“Американская мечта” – это на самом деле ребячество и… яд, которым пропитаны все сферы американской жизни. Тем, кто никогда не был в США и поэтому наивно полагает, что Голливуд, газетная империя Херста и комиксы изображают только фанатичных приверженцев американской буржуазии, иногда кажется, что Бэббит⁸³ – это устаревшая шутка 20-х годов, но, к сожалению, это только предзнаменование того ужаса, который творится сегодня»⁸⁴.

Э.П. Томпсон прав, рассматривая Американскую мечту как массовое явление: «средний американец» действительно придерживается проповедуемых ею жизненных принципов и установок, даже если он не отдает себе отчета в том, что в совокупности эти принципы и составляют Мечту. Однако можно поспорить с английским историком в другом. Американская мечта – это все-таки не яд, скорее – наркотик. Наркотик, с которым американцы жили на протяжении едва ли не всей своей истории, к которому они привыкли и без которого – тут мы снова солидарны с британским историком – не было бы, наверное, ни Америки, ни самих американцев.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Hudson W. American Democracy in Peril. Eight Challenges to American Future. Wash. D.C., 2004. P. 259.

² Gitlin T. The Twilight of Common Dreams. Why America is Wrecked by Culture Wars. N.Y., 1995. P. 58.

³ Американским критикам помогали некоторые европейские интеллектуалы, раздраженные самоуверенностью, а порой и бесцеремонностью янки, энергично осчастливливавших старушку Европу массовой культурой собственного изготовления. Но главными пособниками американских плакальщиков были, конечно, советские идеологи. Такая позиция была не случайной. Американская Мечта как идеальная модель заокеанского образа жизни широко использовалась Соединенными Штатами в идеологической борьбе с «Советами».

⁴ Burns J., Peltason J., Cronin T. Government by the People. Prentice-Hall, Inc. Englewood Cliffs, N.Y., 1981. P. 768.

⁵ «Сам принцип позитивных действий» восходит к указу президента Дж. Кеннеди № 10925 (1961 г.), запретившему расовую, национальную и религиозную дискриминацию при приеме на фирмах, выполняющих работу по федеральным контрактам, и потребовавшему от федеральных подрядчиков принимать “позитивные меры для предотвращения подобной дискриминации”» (Политическая система США. Актуальные измерения / Отв. ред. С.А. Червонная, В.С. Васильев. М., 2000. С. 271.)

⁶ В начале 70-х годов были официально выделены пять «обездоленных групп», на которые распространялись программы «позитивных действий»: «негры», «азиаты», «американские индейцы», «испаноязычные» и женщины. «Сегодня на различные виды льгот формально может претендовать около двух третей населения США» (Там же. С. 273).

⁷ Ringer R. Restoring the American Dream. N.Y., 1979. P. 198. Обрушиваясь на государство, Рингер подчеркивает деструктивный характер проводимой последним налоговой политики. «Люди, которые считают непатриотичным называть налогообложение кражей, либо забыли Американскую мечту, либо слишком молоды, чтобы иметь представление о ней на основе личного опыта. Американская мечта была не мечтой о том, чтобы правительство силой изымало у граждан огромные суммы денег» (Ibidem).

⁸ Ibidem.

⁹ Фолкнер У. О частной жизни. Американская мечта: что с ней произошло? // В сб.: Писатели США о литературе. М., 1974. С. 302.

¹⁰ См.: Riesman D. а.о. The Lonely Crowd. New Haven, 1950; Riesman D. Faces in the Crowd. New Haven, 1952.

¹¹ Boorstin D. The Image or What Happened to the American Dream. N.Y., 1962. P. 240.

¹² Фолкнер У. О частной жизни. Американская мечта: что с ней произошло? // В сб.: Писатели США о литературе. М., 1974. С. 302.

¹³ Напомню, что именно в годы депрессии впервые получило широкое хождение само понятие «Американская мечта», которое, по замыслу Дж. Адамса, призвано было возродить в людях веру в Америку и в собственные силы.

¹⁴ В последнем послании конгрессу о положении страны, представленном Гувером в декабре 1932 г., говорилось: «Мы создали особую систему индивидуализма, которая не должна быть подменена действиями государства, ибо она принесла нашему государству больше свершений, чем когда-либо было достигнуто в истории любой другой страны. Принципы американской системы и пружины ее прогресса таковы, что мы должны позволить свободную игру социальных и экономических сил и в то же время стимулировать инициативу и предприимчивость граждан» (Цит. по: История США: В 4 т. Т. 3. М., 1985. С. 157).

¹⁵ См. об этом, в части.: Hofstadter R. The American Political Tradition and the Men Who Made It. N.Y., 1948. Хофстадтер цитирует заявление представителей Торговой палаты Соединенных Штатов, сделанное ими в 1931 г.: «…время крайнего индивидуализма ушло в прошлое» (Р. 331).

¹⁶ Рорти Р. Обретая нашу страну: политика левых в Америке XX века. С. 16–17. Обращает на себя внимание, что и надежды левых, выступавших с коммунитаристских позиций, были выдержаны вполне в духе Американской мечты: равенство возможностей, индивидуальная свобода, первенство Америки…

¹⁷ Как писал Сеймур Липсет, не раз возвращавшийся к вопросу, почему Соединенные Штаты обнаружили стойкий иммунитет к социалистической идее, «даже Великая депрессия не смогла изменить этот курс – американская Социалистическая и Коммунистическая партии к концу 30-х имели даже меньшую поддержку, чем в начале десятилетия» (Lipset S. Still the Exceptional Nation? – Wilsonean Quarterly, Winter 2000. P. 31. См. также: Lipset M. American Exceptionalism. N.Y.; L., 1996. P. 77–109.

¹⁸ Reich Ch. The Greening of America. Random House. N.Y., 1970. P. 21.

¹⁹ Ibid. P. 22.

²⁰ Ibid.

²¹ Ibid.

²² Ibid.

²³ Ibid. P. 26.

²⁴ Ibid. P. 35.

²⁵ The American Dream in Literature. Ed. by S. Werner. N.Y., 1970. P. XI.

²⁶ Теркел по праву считается крупнейшим представителем такого сложного литературного жанра, как психологическое интервью. Его перу принадлежат сборники «Улица разделения: Америка» (1967, рус. пер. 1969); «Тяжелые времена: устная история Великой депрессии» (1970); «Работа: люди рассказывают о своей работе и о том, как они к этой работе относятся» (1974, рус. пер, 1976); «Говоря о себе» (1976).

²⁷ Автор книги приводит слова греческого моряка, стремящегося осесть в США и сделаться полноправным гражданином этой страны. «Соединенные Штаты – единственная страна в мире, где вы можете делать, что захотите, пока не беспокоите других. Хотите стать богачом? Можете стать богачем. Хотите работать? Можете работать. Хотите учиться? Можете учиться. Можете делать, что хотите. У вас есть шанс» (Terkel Studs. American Dreams: Lost and Found. N.Y., 1980. P. 150).

²⁸ «Все. что я могу сказать о ней (Американской мечте. – Э.Б.), – это любовь к стране» (Ibid. Р. 323). «Когда на параде проносят флаг, вы испытываете чувство гордости и вы счастливы, что живете в свободной стране» (Ibid. Р. 323). «Нам нравится чувствовать, что мы – Номер Один. Вершина» (Ibid. Р. 325). Это слова миссис Джордж Бэйлис – генерального президента Национального общества дочерей Американской революции. Так что ничего неожиданного в них нет. Но Америкой гордятся (как показано в той же книге) и люди, весьма далекие от консервативного истеблишмента.

²⁹ Ibid. Р. 11.

³⁰ Ibid. Р. 141.

³¹ «Каждый молодой человек должен мечтать о том, чтобы стать президентом Соединенных Штатов. Конечно, я верю Горэйшо Элджеру и мне нравится это» (Ibid. Р. 317).

³² Весьма красноречивый в этом отношении эпизод приводит в своей книге об Америке Георгий Гачев. Узнав из газет, что его знакомый, эмигрировавший в Соединенные Штаты, сидит девять месяцев без работы, и опасаясь, как бы тот в отчаянии не лишил себя жизни, Гачев пишет ему утешительно-ободряющее письмо. А знакомый в ответном послании сообщает, что, мол, да, есть проблемы, но тем не менее убежден: эмигрировав в Америку, «попал в десятку. Если завтра кончу с собой, это ничего не значит…» (Гачев Г. Национальные образы мира. Америка в сравнении с Россией и Славянством. С. 8. Курсив мой. – Э.Б.)

³³ Ibid. Р. 26. Смирившись в массе своей с идеей государственного вспомоществования различным группам населения, американцы тем не менее по-прежнему отдавали предпочтение личным усилиям индивида. Их явные симпатии были на стороне тех, кто опирается на собственные силы. По словам того же С. Фуллера, «в Америке тебе, конечно, не дадут голодать, но лучше уж голодать, чем жить на пособие. Живя на пособие, ты не погибнешь физически, но умрешь духовно» (Ibid. Р. 26).

³⁴ «Мои родители думали, – вспоминает Э. Росс, – что Америка – исключительная страна. Я думаю, что она больше таковой не является…Я больше не вижу отчетливую Американскую мечту. Это мировая мечта» (Ibid. Р. 322). А вот мнение почетного профессора Чикагского университета Нормана Маклина: «Я не знаю, есть ли у нас какая-то единая Американская мечта. У нас есть американские мечты» (Ibid. Р. 125). И т. д.

³⁵ Ibid. P. XXVI.

³⁶ Ibid.

³⁷ Цит. по: Gitlin Т. Op. cit. Р. 27.

³⁸ Wright Е. The American Dream. From Reconstruction to Reagan. Cambr., Mas., 1996.

³⁹ The Fragmentation of the Dream. В главе приводится фотография из фонда Библиотеки конгресса: бродяга, спящий на фоне плаката «You’ve Got. Dreams, We’ve Got. Money» («У вас – мечты, у нас – деньги»),

⁴⁰ Wright Е. Op. cit. P. 518.

⁴¹ Ibid. P. 542.

⁴² Hochschild J. Op. cit.. P. XI.

⁴³ Ibid. P. XII.

⁴⁴ Ibid.

⁴⁵ Существуют еще и «сторонники старомодного культурного плюрализма», «склонные отождествлять нации Америки с этническими группами, прежде всего с белыми этническими группами: английской, германской, ирландской, итальянской, польской и т. д. Хотя их взгляды относительно количества американских культур могут расходиться, сторонники мультикультурализма и культурного плюрализма согласны друг с другом в том, что Соединенные Штаты не являются нацией-государством вроде Франции, или Польши, или Китая, или даже Бразилии, но представляют собой многонациональную федерацию вроде Канады, Швейцарии, бывшего Советского Союза и Югославии» (Lind М. The Next American Nation. The New Nationalism and the Fourth American Revolution. The Free Press. N.Y.; L., etc., 1995. P. 1–2).

⁴⁶ Lind M. Op. cit. P. 1.

⁴⁷ Gitlin T. Op. cit. P. 227.

⁴⁸ Gerson M. The Neoconservative Vision. From the Cold War to the Culture Wars. Madison Books. Lanham. N.Y., L., 1996. P. 339.

⁴⁹ Farewell to the Culture Wars? // The Wilsonean Quarterly. Spring 1999.

⁵⁰ «Американские исследователи отмечают явно обозначившийся в последние десятилетия сегментарный характер ассимиляции расово-этнических иммигрантских групп, когда иммигранты вливаются не в общее национальное русло, а в родственные им принимающие группы с их специфической субкультурой, значительно отличающейся в своих жизненных ориентациях и установках от общенационального стандарта… В пользу сегментарного характера ассимиляции свидетельствует и чрезвычайно низкий процент расово-смешанных браков» (Политическая система США. Актуальные измерения. М., 2000. С. 278).

⁵¹ По мнению российского историка-американиста С. Червонной, последствия «мультикультуризации» Америки «далеко не однозначны. К несомненно положительным моментам следует отнести запоздалое признание вклада различных этнических групп в общую американскую культуру, расширение содержания гуманитарного образования в сторону постепенного отхода от европоцентризма. Важное значение имеет демонстрируемое всеми опросами общественного мнения значительное общее ослабление расистских, шовинистических антисемитских предрассудков. Причем есть вполне объективные основания для характеристики общего расово-этнического климата не просто в терминах расовой или национальной “терпимости”, а в более включительных терминах «принятия» или «признания» (Политическая система США. Актуальные измерения. С. 280).

⁵² The National Prospect. A Symposium // Commentary. Nov. P. 38.

⁵³ Лютер-Кинг-мл. М. У меня есть мечта? // История США: Хрестоматия / Составитель Э. А. Иванян. М., 2005. С. 346–347. Курсив мой. – Э.Б.

⁵⁴ The Hudson Institute, «The American Dream». Unpublished Study, Indianapolis, 1994. Ссылки на это неопубликованное исследование даются автором по: Lipset S. American Exceptionalism. A Double-Edged Sword. N.Y.; L. 1996.

С результатами исследования Гудзоновского института совпадают в принципе и результаты других исследований, в том числе опросов службы Гэллапа (для «Таймс Миррор» (Times Mirror) и др.). См. также: Wolfe A. One Nation, After All: What Americas Really Think About God, Country, Family, Racism, Welfare, Immigration, Homosexuality, Work, The Right, The Left and Each Other. N.Y., 1998.

⁵⁵ Lipset S. American Exceptionalism. P. 287.

⁵⁶ Ibid.

⁵⁷ Согласно опросам, проводившимся службой Гэллапа в 90-х годах, большая часть американцев неизменно солидаризировалась с утверждением «бедняки стали слишком зависимыми от правительственных программ помощи». В ряде опросов этот показатель превышал 80 процентов.

⁵⁸ Lipset S. American Exceptionalism. P. 287.

⁵⁹ Ibid.

⁶⁰ Ibid.

⁶¹ См.: Политическая система США. С. 10.

⁶² Обстоятельный разбор (как в нравственном, так и в правовом аспекте) ситуации, связанной с президентским импичментом и реакцией на него со стороны американского общества, содержится в 1-й и 8-й главах вышеупомянутой книги.

⁶³ М.Е. Петросян приводит слова известного американского историка К. Росситера: «Свободный человек – это человек частный, который хранит в себе свои мысли и суждения и не чувствует себя обязанным разделять свои ценности ни с кем, кроме тех, кого он любит и кому доверяет» (Политическая система США. С. 171).

⁶⁴ Fukuyama F. How to Remoralize America? // Wilsonean Quarterly. Summer 1999.

⁶⁵ Gallup G., Jones T. The Next American Spirituality. Princeton, 2000.

⁶⁶ Райс К. Во имя национальных интересов // Pro et. Contra. Весна 2000. С. 103.

⁶⁷ Строго говоря, Америка стремилась к распространению этих идеалов на протяжении всей холодной войны, но в условиях демократизировавшейся России усилия эти были многократно умножены. Причем преподносились эти идеалы под видом «общечеловеческих ценностей».

⁶⁸ Как подтверждает Майкл Линд, «американская исключительность – это вера в то, что Соединенные Штаты не только отличаются в родовом отношении от других стран, но что они превосходят их в моральном и институциональном отношениях» (Lind М. Op. cit.. Р. 3).

⁶⁹ «…Факты таковы, – утверждал президент Клинтон, – что в настоящее время и в ближайшем будущем мир смотрит и будет смотреть на нас как на движитель глобального роста и как на лидера» (Цит. по: Renwick N. America’s World Identity. P. 206).

⁷⁰ Huntington S. Robust. Nationalism // The National Interest.. Winter 1999/00. P. 37.

⁷¹ Ibid.

⁷² Lake A. From Containment, to Enlargement. // U.S. Department, of State Dispatch. V. 4. N 39. 27 Sept.. 1993. P. 659.

⁷³ Характеризуя протестантизм как одну из сил, формировавших североамериканскую цивилизацию, мы подразумеваем не столько доктринальную и обрядовую его стороны, сколько социально-психологические установки и общекультурные ориентации, которые любая религия формирует и у ее адептов, и у всех людей, проживающих в ареале господства данной религии, будь они католиками, православными или нехристианами: иудеями, буддистами и т. п.

⁷⁴ Как сообщают исследователи творчества Э. Блоха, свой основной труд «Принцип надежды» он первоначально планировал назвать «Мечты о лучшей жизни».

⁷⁵ Cullen J. The American Dream. A Short. History of the Idea That. Shaped a Nation. Oxford, N.Y., 2003. P. 8.

⁷⁶ Вот как описывал внутреннюю сшибку, происходящую в душе американца, Лоуренс Ченовет: «Мы верим, что индивид в Америке играет важную роль, и в то же время мы чувствуем свою незначительность. Мы полагаем, что индивид может контролировать свою жизнь в демократическом обществе, и в то же время мы чувствуем свою неспособность влиять на наши политические и экономические институты. Нам обещали, что Америка – лучшая из наций, где можно добиться счастья, и в то же время наша все более неистовая погоня за удовольствием вызывает стрессы, которые испытывают американцы» (Chenoweth L. The American Dream of Success. The Search for the Self in the twentieth Century. Duxbury Press. North Scituate, Mas. 1974. P. VII).

⁷⁷ Moltmann J. American Contradictions //The Center Magazine. 1976. Nov.-Dee. P. 59.

⁷⁸ Ibid. P. 60.

⁷⁹ Ibid.

⁸⁰ Ibid.

⁸¹ Ibid.

⁸² Утверждая, что никакая другая страна на земле не проповедовала столь настойчиво свою мессианскую эсхатологию, как Америка, Мольтман делал исключение только для одной страны. Эта страна – Россия.

⁸³ Бэббит – герой одноименного романа известного американского писателя Синклера Льюиса. Имя этого героя стало нарицательным для обозначения типа удачливого, но узколобого обывателя, жизненные цели которого ограничены стремлением добиться материального успеха (Джордж Бэббит – торговец недвижимостью) и попасть в высшее общество города Зенита, в котором он живет.

⁸⁴ Цит. по: Холландер П. Антиамериканизм рациональный и иррациональный / Пер. с англ. СПб.: Лань, 2000. С. 29.