Текст книги "История и культура индийского храма. Книга III. Эстетика храма"

Слон и мотив гаджа-симха

Помимо макары с водой также связываются (хотя и несколько реже) и другие животные. Например, водяной рыбохвостый конь (jala-turaga), водяной слон (jalebha) и даже лев (Coomaraswamy, 1931:66). Про рыбохвостого коня мало что известно. В отличие от макары, киртимукхи, слона или льва он не столь популярен в религиозном искусстве. Про макару и киртимукху мы уже кое-что знаем. Но если макара и киртимукха – существа мифические, то слон и лев – вполне реальные животные, которые являются неотъемлемой частью индийской жизни и индийской культуры. При этом связь льва с водой не столь очевидна, она проявляется опосредованно, через слона. Поэтому поговорим о слонах.

Итак, слон. Он присутствует везде – в религии и мифологии, в различных видах ремесел и архитектуре, в литературе и искусстве. Образ слона полисемантичен и может трактоваться по-разному, что и находит отражение в храмовом искусстве, где это животное широко представлено. К примеру, в эпической и пуранической космологии на слонов, появившихся из яйца Брахмы, была возложена функция стражей восьми сторон света. Они известны как диггаджи (diggaja, dikpala)[340]340
  Согласно «Амаракоше» (I, ii. 6), восьми сторонам света соответствуют восемь божеств, или дикпалов (āikpāla): Индра, Вахни (Агни), Питрипати (Яма), Найррита, Варуна, Марут (Ваю), Кубера, Иша (Ишана). С этими божествами и сторонами света соотносятся и восемь слонов (diggaja), которые являются их ваханами: Айравата, Пундарика, Вамана, Кумуда, Аньджа-на, Пушпаданта, Сарвабхаума, Супратика (I, ii. 8). Но в разных текстах порядок имен может различаться.


[Закрыть], которые удерживают на своих спинах мир богов, не пропуская туда никакие злые силы[341]341
  Согласно П. Кортрайту, точно такая же роль возлагается и на змеиных стражей (dinndga), а также на якшей (yaksa) (Courtright, 1985: 26).


[Закрыть]. Эту же функцию слоны выполняют и в храме, являясь космическими стражами. Их изображения часто высекались на фризах нижних уровней храмов – цоколи храмов (aāhisthāna) могут быть украшены фризами с изображениями небольших слонов (gajapattika) или же крупными слоновьими фигурами (gajathara)[342]342
  О важности слона как космического стража может свидетельствовать и тот факт, что цоколь апсидального храма часто называют спиной слона (gajaprstha). Напомним, что апсидальная форма представляет собой сочетание прямоугольной и круглой планировки, где прямоугольная форма символизирует земной мир с четырьмя сторонами света, а круг – вселенную. Кроме того, сама платформа, на которой стоит храм, тоже может называться слоном (kuhjara). По мнению некоторых исследователей (Burdhan, 2016:33), это может указывать на функцию слона как царской ваханы. То есть, цоколь-слон является ваханой главного божества храма (Вирата-Пуруша), который обитает в гарбхагрихе.


[Закрыть]. Кроме того, часто каменные фигуры слонов располагаются у входа в храм, как бы охраняя границу между профанным и сакральным[343]343
  Аналогичную роль выполняют и живые слоны, которые благословляют пришедших в дом Бога прихожан. Даже сегодня можно встретить живого слона при входе на территорию южноиндийского храма.


[Закрыть]. Однако для нас особый интерес слон представляет в связи с водой. Причем, в паре с другим животным – со львом.

Мотив гаджа-симха в храме Сурьи в Конарке (Одиша)

Согласно индийской мифологии, в голове слона, точнее, внутри выступов на его лбу, сокрыты блестящие и прекрасные гаджамауктики (gajamauktika) – слоновьи жемчужины (от санскр. gaja — слон и mauktika — жемчужина), которые также могут называться гаджамукта (gajamuktd) или кунджарамани (kunjaramani) – слоновья драгоценность (от санскр. kuiajara — слон и тат — драгоценность). Эти жемчужины хранятся в голове слона, словно в закрытом сосуде (kumbha). По этой причине их еще называют ибха-мукта-кумбха-пхала (ibhakumbhamuktaphala), кари-кумбха-мукта-пхала (karikumbhamuktaphala) или же гаджа-кумбха-мукта-пхала (gajakumbhamuktdphala). Все эти термины указывают на слоновий лоб как источник жемчуга.

Однако высвободить гаджамауктики из слоновьей головы не легко, ибо слон не позволит просто так опустошить свои «кумбхи». Поэтому остается только один способ – победить слона в схватке. И сделать это может только лев.

В некоторых храмах можно увидеть странные скульптуры и барельефы – животное, похожее на льва, побеждающее и раздирающее слона. Этот мотив встречается не так часто и называется гаджа-симха (gaja-simha), буквально «слон и лев». Название указывает на схватку слона со львом. Суть этой схватки заключается в том, что только в случае победы лев получит из головы слона желанные гаджамауктики[344]344
  Этот мотив чрезвычайно популярен в индийском искусстве, он встречается даже на предметах ремесла и на декоративных украшениях. Большой популярностью он пользовался в средневековом искусстве, особенно в северо-восточной части Индии, но его знали и на Юге. О битве слона со львом даже упоминается в санскритских произведениях (в «Рагхувамше» Калидасы, в «Кадамбари» Банабхатты, в «Шишупалавадхе» Магхи и др.), где рассказывается о том, как лев, одержав победу над слоном, получает необычную драгоценность.


[Закрыть].

Изображения, воплощающие мотив гаджа-симха, можно встретить, например, в Эллоре (Махараштра), в Индра-сабхе джайнского храма (пещера № 32), или в Бхубанешваре (Одиша), на основании колонны в храме Раджарани. Но классический пример гаджа-симхи находится в Одише, в храме Сурьи в Конарке (XIII в.), где на входе с обеих сторон лестницы расположены скульптуры львов, попирающие слонов. Изображения сражающегося льва со слоном встречается и за пределами Индии – на Шри-Ланке, а также в странах Юго-Восточной Азии.

Гаджа-симха в храме Сурьи в Конарке (Одиша)

В данном случае важно понять символику мотива гаджа-симха. Гаджамауктика, или слоновий жемчуг, является символом дождя и града, слон – дождевой тучи, а лев – грома. То есть, мотив гаджа-симха является отражением образа дождевых туч, грома и ливня с градом. В соответствии с древними представлениями голова слона является источником воды, который берет свое начало в океане – в месте рождения жемчуга (Pradhan, Sumant, 2016:243,250). Но, по сути, речь идет о связи слона с водной стихией.

По мнению Г. Циммера, связь слона с дождем относится к ведийскому периоду, когда слоны, как, кстати, и змеи, ассоциировались с тучами (см. Zimmer, 1946). Однако нельзя исключать и того, что слоны, имевшие статус священных животных уже в глубокой древности, еще раньше могли быть связаны с водой и плодородием, а в ведизме нашла отражение уже существовавшая связь.

На территории Южной Азии слоны часто сравниваются с дождевыми тучами, которые передвигаются не по небу, а по земле. Это как бы земные тучи – такие же большие и серые, как и небесные тучи. Слонам приписывается способность привлекать своих сородичей – небесные тучи, которые приносят муссонные дожди – необходимое условие существования не только растительности, но и любой жизни[345]345
  Возможно, не последнюю роль в установлении и закреплении связи слона с водой сыграла любовь этих животных к играм в воде. К тому же, слон большой и серый, как туча, и подобно туче он льет из хобота воду. Именно этой картиной мог быть навеян известный иконографический сюжет «Гаджа-Лакшми», который до сих пор так популярен в Индии. Его можно встретить и на древних изображениях, например, на знаменитой ступе в Санчи (II в. до н. э.). «Гаджа-Лакшми» представляет собой изображение богини с двумя или более слонами, расположенными с обеих сторон от нее и омывающими ее водами. Согласно распространенному мифу, когда Лакшми появилась из молочного океана, слоны из золотых сосудов омывали ее водами Ганги и другихсвященныхрек. По мнению И. Бермиджн, данный сюжет является еще одним доказательством символической связи слона с водой и плодородием (Bermijn, 1999:47). При этом обращает на себя внимание тот факт, что Лакшми и слоноликий Ганеша считаются подателями материальных благ, успеха и процветания.


[Закрыть].

Интересно, что одним из синонимов слона является мадамбара (maddmbara), где санскритское слово mada означает «опьянение, желание, страсть, эмоциональное возбуждение» и т. д. Оно может также означать жидкость, которая выделяется из висков слона во время течки. Примечательно, что этот термин указывает на культ Индры, который напрямую связан с дождем, как, собственно, и его слон Айравата. Согласно индийской мифологии, Айравата помогает Индре выполнять дождевые задачи[346]346
  Кстати, во времена «Ригведы» у Индры еще не было ваханы в виде слона Айраваты (Narain, 1991:21), он появляется в более поздних источниках.


[Закрыть]. К примеру, в «Махабхарате» («Удйогапарва») при описании города Патала говорится, что Айравата берет воду из этого города и хранит ее в тучах, а затем Индра изливает эту прохладную воду (Pradhan, Sumant, 2016: 250–251).

Имя слона Индры (Airāvata, или Airāvana) происходит от санскритского irāvat, которое означает питающую тучу, буквально «обладающий жидкостью» (irā)[347]347
  Возможно, с именем небесного слона связано название крупнейшей реки в Бирме – Иравади.


[Закрыть]. Кроме того, airāvata может означать радугу, которая опять-таки связана с дождем. Еще слона Индры называют Абхраматанга (abhramdtanga), буквально «Облачный слон», или «Слон тучи» (Gonda, 1965:91; Pradhan, Sumant, 2016:251). Считается, что именно небесный слон Айравата является прародителем всех земных слонов, поэтому их иногда называют «сыновьями Айраваты» (Zimmer, 1946:109). Возможно, не в последнюю очередь именно благодаря этой связи земные слоны оказались связанными с дождем.

Иногда можно встретить точку зрения, согласно которой образы слонов, изображенные на стенах храмов, могут быть истолкованы как символы дождя или туч. Например, X. Элгуд говорит о возможности интерпретировать слонов, изображенных на фризах храмов, как дождевые облака

Индры (хотя в то же время он отмечает, что слоны могут также пониматься как хранители тьмы, которая выступает символом невежества) (Elgood, 2000:115).

Гаджа-симха в живописи (Индия, XIX в.)

Таким образом, слоны, с точки зрения индийской мифологии, – это те же тучи, но только не плывущие по небу, а шествующие по земле. Уже одним своим присутствием они вызывают появление небесных туч, своих собратьев. Отсюда широкое распространение образа слона в религии и ритуалистике. Когда слону должным образом поклоняются, его небесные родственники испытывают удовлетворение и благодарность, которую они проявляют особым образом – проливая на страну благодатный дождь (Zimmer, 1946:109). Не случайно слоны очень часто фигурируют в ритуалах, связанных с вызыванием дождя и с водой[348]348
  Прекрасный пример из Шри-Ланки. Здесь ежегодно проводится праздник Далада Малигава Перахера, в котором задействовано большое количество слонов. Этот праздник связан с поклонением дождевым водам (Ranasinghe, 2016: 271). Также на Шри-Ланке издавна использовали терракотовые фигурки слонов в ритуалах, связанных с культом плодородия – для получения воды на поля, для защиты урожая от диких животных, для процветания местности (Nishanthi, 2016:236). А на Суматре деревенские жители считают, что слоны способны вызывать молнии (Liyanage, 2016: 204).


[Закрыть].

Кстати, о связи слона с водой свидетельствует и такой важный эпитет как мегха (megha), что буквально означает «облако, туча». Получается, в восприятии древних индийцев слон – это земная туча, которая, как и небесная, наполнена благотворной жидкостью. И она обязательно должна разразиться дождем, а для этого нужно ее пронзить – тогда из нее просыплется драгоценный «жемчуг». Что и отражает мотив «гаджа-симха»[349]349
  Параллели имеются и в других культурах. Например, один из самых распространенных сюжетов в живописи и прикладном искусстве Китая – это «битва двух драконов». Один дракон находится в земном океане, а другой – в небесной туче. Этот мотив представляет обращение мировых вод. Небесный


[Закрыть].

В Южной Индии изображения битвы между слоном и львом в таком исполнении, как это представлено в Конарке, крайне редки, а на территории штатов Тамилнаду или Кералы, вероятно, совсем не встречаются. Но каменные фигуры огромных львов, попирающих заметно меньших по размеру слонов, присутствуют на колоннах внутри храмовых павильонов. Именно такие скульптуры можно увидеть, например, в храме Минакши в Мадурае, в Тамилнаду. Но, похоже, особой популярностью они пользуются в Карнатаке (в храме Рамешвары в Келади, в храме Агхо-решвары, в храме Кришны в Хампи и т. д.).

Иногда на фризах можно видеть лишь изображения отдельно стоящих львов, которые соединены между собой ожерельем из жемчуга. Изображения слонов при этом отсутствуют. Такие львы с жемчугами наверняка могут рассматриваться как еще один вариант воплощения мотива «гаджа-симха». По мнению X. Элгуда, это может относиться к легенде, согласно которой львы врываются в хранилище, которое охраняют слоны, и разбрасывают сокрытые там жемчужины мудрости. В данном случае львы выступают помощниками в процессе постижения божественной мудрости и способствуют появлению озарения (Elgood, 2000:115).

Есть еще один вариант воплощения мотива «гаджа-симха» – это изображения, представляющие собой сочетание льва и слона, когда передняя часть туловища животного слоновья, а задняя – львиная, или когда голова слона приставлена к телу льва. Такой образ слоно-льва можно встретить, к примеру, в храме Тришунд-Ганапати в Пуне (Махараштра), а также на Шри-Ланке. Считается, что в данном случае лев символизирует землю, а слон – воду.

дракон низвергает вниз струи воды, а океанский дракон устремляет вверх клубы пара (Павлов, 2001: 278).

Но, возможно, данный образ и не всегда можно рассматривать как отражение мотива битвы льва со слоном за гаджамауктики, хотя он и называется «гаджа-симха». Дело в том, что в таких скульптурах лишь иногда голова слона просматривается довольно отчетливо, но иногда она стилизована и больше напоминает голову макары. И тогда этого слоно-льва следует относить к категории мифических животных с неопределенной внешностью, которых называют яли, или вьяла. Кстати, образ льва, попирающего слона, который изображается на колоннах (особенно в Карнатаке), тоже порой называют яли. Отчасти по причине максимальной стилизации образа, из-за которой внешность животного узнается с большим трудом.

Загадочный вьяла

В храмах очень часто встречаются изображения одного чудесного животного, которого не существует в реальном мире. Это так называемый вьяла (vydla), но он также может называться видала (vidala) или яли (yāli).

Вьяла – существо загадочное. В его образе сочетаются элементы сразу нескольких животных, включая птиц, например, попугая. Чаще всего присутствуют черты льва, слона, коня и некоторых других животных[350]350
  На санскрите слово vyāla имеет несколько значений – это может быть тигр, лев, слон, леопард, собака, змей и какое-либо другое животное.


[Закрыть]. Несмотря на такое разнообразие, основополагающей частью вьялы является тело льва[351]351
  Как известно, во многих культурах лев выступает символом царской власти. X. Элгуд полагает, что образ вьялы происходит из Ахеменидской Персии, где он символизировал силу и власть царя (Elgood, 2000:104).


[Закрыть]. В большинстве случаев львиноподобное тело вьялы по-кошачьи изящно изогнуто и заканчивается витиевато закрученным хвостом, обычно тоже львиным. Если у него львиная голова, то она почти всегда снабжена шикарной гривой и иногда слоновьими бивнями или выступающими рогами, что делает его похожим на киртимукху. Его пасть с устрашающим оскалом и острыми зубами всегда открыта, а глаза выпучены. Также у него может быть длинная морда, похожая на слоновий хобот, который свисает вниз или закручивается кольцом.

Вьяла (Тамилнаду, VIII в.)

В зависимости от того, от какого животного ему досталась голова, вьялы подразделяются на несколько видов: образ с головой слона – это гаджа-вьяла (gaja-vyāla), с головой льва – симха-вьяла (simha-vyāla), с головой коня – ашва-вьяла (asva-vyāla), с головой собаки – швана-вьяла (svāna-vyāla), с головой быка – вриша-вьяла (vrsa-vyāla), с головой козла – аджа-вьяла (aja-vyāla), с головой барана – меша-вьяла (mesa-vyala), и т. д. Ну а если у вьялы голова человека (и такое бывает), то он называется наравьяла (nara-vyāla).

Изображения вьялы встречаются во многих южноиндийских храмах и находятся они, как правило, в наиболее важных местах храмового пространства. Чаще всего скульптуры, изображающие вьялу, защищают вход в храм и украшают колонны храмовых павильонов. Каменные колонны, богато украшенные образами реальных или мифических животных, занимают видное место в религиозном искусстве Южной Индии. На них вьялы изображены вертикально стоящими на задних когтистых лапах, часто на спине макары, слона или какого-либо другого существа. Как макара, так и слон связывают вьялу со стихией воды.

Кроме того, вьялу отличает одна особенность – итифаллизм, которая наряду с растительными мотивами указывает на связь вьялы с культом плодородия. В некоторых случаях под ногами льва или между его ног находится макара с крюкообразным носом, и от головы макары кверху устремляется лиана, поднимающаяся прямо в львиную пасть, при этом у льва отчетливо просматривается эрегированный фаллос. Довольно часто вьяла держит во рту стебель вьющегося растения, который опускается извивающимися листочками к самому низу, прямо к его лапам. Иногда стебель, уходя вниз, переплетается с закрученным хоботом находящегося внизу слона и с фаллосом самого льва, образуя таким образом единую волнообразную линию. А на некоторых изображениях хобот, выходящий из головы льва, опускается вниз и на уровне живота сцепляется с хоботом слона, который направлен вверх. Так образуется непрерывная линия, соединяющая голову нижнего животного и голову вьялы.

Примерно с IX века н. э. становится популярным образ почти вертикально стоящего вьялы, на котором верхом восседает человеческая фигура (Elgood, 2000: 104). Возможно, этот человек, пытающийся оседлать вьялу или приручить его, является воином-кшатрием. По мнению X. Элгуда, такой образ вьялы можно интерпретировать как попытку человека обуздать свою животную природу, свои инстинкты и эмоции, поставив их под контроль (Elgood, 2000:105).

В североиндийских храмах вьялу было принято изображать вместе с двумя мужскими фигурами: один восседает на нем верхом, а другой сидит на корточках под приподнятой лапой животного. Иногда эти мужские фигуры держат меч и щит. В храмах X века, которые были построены еще при Чанделах[352]352
  Династия Чандела правила в центральной Индии с IX по XIII века н. э. Ее правители принадлежали к раджпутам и гур-джарам и поначалу были вассалами Пратихаров. Столицей Чанделов в свое время был Кхаджурахо, который сегодня известен благодаря великолепным храмам. Их построили Чанделы. Во 2-й пол. XIII века Чанделы пали, не выдержав напора Делийского султаната.


[Закрыть], изображения человека, оседлавшего вьялу, чередуются с изображениями апсар и других богинь. А к XI веку в Северной Индии образы вьялы начали замещать изображениями аскетов (Elgood, 2000:105). Зато в Южной Индии интерес к этим чудесным животным не угасал.

Изображения вьялы очень популярны в храмовом искусстве телугуязычного региона, они украшают храмы западной части Карнатаки и широко представлены в храмах Тамилнаду. Особое распространение образы вьялы получили примерно с XVI века, хотя о них было известно задолго до этого времени. Очень часто вьялы изображались в тех храмах, которые возводились в XVI и в начале XVII века. В качестве примера можно привести потрясающую по своей красоте мандапу в шиваитском храме Джалакантешвары в Веллоре (виртуозность резьбы по камню впечатляет), где есть вьялы.

Вертикально стоящий вьяла (Центральная Индия, XII в.)

В Тамилнаду фризы с животными принято называть яла-вари (yala-vari) (Srinivasan, 1959:11,13). Согласно П. Р. Сринивасану, традиция создавать такие фризы сохранилась только на территории Тамилнаду, в то время как в других частях Южной Индии она не встречается. Отличительной особенностью тамильских храмов являются фундаменты с фризами, на которых изображены различные животные, а в храмах, построенных Хойсалами, на молдингах представлены ряды, состоящие из одного или нескольких животных, изображенных в разных положениях. Ученый полагает, что начало использования данного мотива в тамильских храмах восходит к буддийским ступам, на которых изображались различные животные (Srinivasan, 1959:14).

Вьялу иногда называют шардулой (sardula) (Elgood, 2000:104). Однако под шардулой, как правило, подразумевается лев, который может быть стилизован до неузнаваемости и наделен чертами других животных, что делает его образ похожим на вьялу. Кроме того, оба животных – вьяла и шардула – имеют большое сходство с существом, известным как шарабха (sarabha). Это животное может быть представлено как сочетание льва и птицы, у него может быть две головы и восемь бивней, и восемь ног – четыре из нижней части туловища, а четыре – на спине. По одной из версий шарабха – это один из аспектов Шивы, который принял этот образ для того, чтобы остановить обезумевшего Вишну-Нарасимху. Но в то же время sarabha считается одним из эпитетов Вишну (Rao, 1991:200; sarabha). Мурти шарабхи (Шарабхешвары) поклоняются в храме Кампаха-решвары в Тирубуванаме (XII в.), что в районе Танджавура, а также в Дарасураме, в Викрамсолишвараме и в других местах.

В общем, как шардулу, так и шарабху не стоит путать с вьялами[353]353
  в храмовом искусстве встречаются и другие схожие образы – киннары, видьядхары, волшебная корова Камадхену и пр. Как и в случае с вьялами и макарами, их внешность бывает весьма неопределенна. Например, киннары имеют человеческие головы и тела лошадей или птиц. Подобно гандхарвам, они считаются небесными музыкантами. Их часто изображают на птичьих ногах и с различными предметами в руках – с музыкальными инструментами, зеркалами и сосудами (Elgood, 2000:112). НаЮгекчислупервыхкаменныхизображенийкин-наров относятся образы, созданные в Махабалипураме на барельефе, где отражен сюжет сошествия Ганги (VII век). Эти барельефы были созданы в честь победы Нарасимхавармана I над царем Чалукьев Пулакешином II в 642 году. А в Канчипураме, в храме Кайласанатхара (VIII в.) киннара изображен играющим на яле – струнном музыкальном инструменте, который известен еще с эпохи санги.


[Закрыть] – у них разное происхождение и они выполняют разные функции. Их объединяет лишь сочетание в едином образе черт различных животных, причем нередко с явной доминантой льва. После слона, пожалуй, именно лев является самым популярным животным в храмовом искусстве. Хотя, в большинстве случаев, не в виде реально существующего животного, а в виде синкретического образа мифического существа.

Змеи и термитники

Мифические животные занимают видное место в каменном убранстве храмов. Однако здание храма нередко украшают изображения вполне реальных животных – быков[354]354
  Бык – очень древний образ, символизирующий силу и плодородие. В шиваитских храмах он, являясь ваханой Шивы, охраняет вход в святилище. А что касается коровы, то, несмотря на ее статус как наиболее священного животного, ее изображений в храме очень мало.


[Закрыть], коней[355]355
  Кони почти всегда бывают изображены в момент сражений, со всей полагающейся конской амуницией, и самая мельчайшая деталь проработана от и до (например, в храме Ранганат-хасвами в Шрирангаме). В общем, все очень реалистично.


[Закрыть], змей и пр. Вместе с тем особой популярностью пользуются змеиные образы, которые зачастую представляют не только реальных змей, которые существуют в природе – они, как макара или киртимукха, относятся к другому миру и в то же время особым образом присутствуют в сакральном пространстве мира людей. Их часто называют нагами (nāga). Это существа с человеческой головой и человеческим туловищем, у которых вместо ног змеиный хвост.

В южноиндийских храмах почти повсюду можно встретить изображения змей. Каменные плиты с высеченными змеями обычно устанавливают под священными деревьями либо на маленьких каменных платформах, специально возведенных для них. Такие змеиные алтари могут находиться как на территории храма, так и за его пределами. Они известны как змеиные камни (nāga-silā). На них змеи изображены по-разному: в виде двух переплетенных по вертикали тел; в виде изогнутого вертикальной волной змеиного тела с пятью или семью капюшонами; в виде сплетенного в сложный узел одного змеиного тела или нескольких тел; в виде уложенного спиралью змеиного тела, над которым возвышается вертикально поднятый и раскрытый капюшон. И есть изображения мифических нагов – в виде стоящей человеческой фигуры со сложенными перед грудью руками (в приветственном жесте анджали), но со змеиной нижней частью. Кроме того, порой можно встретить весьма необычные изображения змей, например, с петушиными головами на капюшонах[356]356
  а в джайнизме есть изображения петуха с змеиной головой – каккутасарпа (kakkutasarpa).


[Закрыть].

Змеиный алтарь

Змеиные образы высечены также на храмовых стенах, колоннах и дверях. Образы примерно такие же, как и на змеиных камнях. Но, наверное, самое частое изображение, которое можно увидеть в храме, – это нага-мандала, представляющая собой довольно сложный узор, образованный телом змеи, который сверху венчается капюшоном. Многочисленные варианты этого узора встречаются по всей Индии. Если с помощью змеиного тела образуется четыре петли, расположенные по углам в виде квадрата, то такая мандала указывает на четыре основные стороны света. В том случае, если образуется восемь петель, то это означает восемь сторон света. То есть к основным четырем сторонам добавлены четыре промежуточные. Но бывают также мандалы с двенадцатью и шестнадцатью петлями (Rao, 1993: 243–244). В Индии змеи издревле были связаны со сторонами света и наряду с некоторыми божествами и слонами выполняли функцию стражей, являясь дик-палами.

Кроме того, в индийской культуре змеи связывались с богатством, особенно с драгоценными камнями. Поэтому не удивительно, что образы змеи часто присутствуют в тех частях храма, где находится храмовая сокровищница. Считается, что с помощью змеиного замка или змеиной печати (ndga-bandha), а также с помощью мантр можно запечатывать вход в сокровищницу. Такие печати могут выглядеть как сложный узел, образованный змеиным телом. Их еще иногда называют змеиными петлями (nāga-pāsa), которые, судя по пураническим текстам, используются в качестве оружия с целью запутать врага[357]357
  Например, в тексте Devi-bhdgavata-purdna (9.20.22–53) говорится, что такое оружие использовалось в битве между богами и Шанкхачудой. О нем также упоминает Dhanurveda-samhitd. Источник: https://www.wisdomlib.org/definition/nagapasha


[Закрыть].

Змеиный алтарь в храме Видурашватхи (дистрикт Чиккабаллапур, Карнатака)

Змеиные образы присутствуют в храмах практически всех религиозных направлений. Например, в вишнуитских храмах у Вишну ложе сделано в виде змеи (это змей Шеша). У Ганеши в качестве яджнопавита и в качестве пояска используется змея. Змеиные образы не чужды и шактизму. В Керале и Тулунаду у древних деревянных изображений Дурги на лбу и короне есть изображение змеи (Rao, 1993: 241). Также существует немало богинь, имеющих отношение к культу змей. Особенно много изображений змей бывает в храмах Шивы – связь этого божества с культом змей общеизвестна. Помимо изображений на различных частях храма образ змеи также присутствует на мурти Шивы и на Шива-лингаме. Очень часто змеиное тело обвивается вокруг каменного лингама, нависая над ним змеиным капюшоном в виде веера.

Но если оставить в стороне эзотерическую символику змеи (кундалини), то обнаружится еще один важный аспект змеиного культа – связь с водой и с репродуктивной стороной природы. Чтобы понять всю важность змеиной символики на стенах и колоннах храмов, рассмотрим эту тему подробнее.

Змеи – символ очень древний, и они, по словам С. К. Р. Рао, являются символом плодородия (Rao, 1993:240). А значит, должны быть связаны с водной стихией. Еще более ста лет тому назад на связь змей с водой обратили внимание западные исследователи, которые усматривали в нагах духов воды (Vogel, 1926: 3). Связь змеи с водой присутствует уже в «Ригведе». К примеру, Вритра в этом тексте обозначается словом ahi, то есть «змей», при этом он связан с водой, контролирует воду (Cozad, 1999:11). Здесь же, в «Ригведе» (VII. 34,16), упоминается еще один змеиный персонаж – Ахи Будхнья, о котором говорится, что он рожден в небесных водах (Cozad, 1999:13).

Связь змей с водоемами существовала издавна. Считалось, что змеи обитают в озерах, прудах и реках. Кроме того, змеи рассматривались как податели дождя. К нагам возводили свои родословные многие династии древней и средневековой Индии. Интересно, что в китайском переводе сказания о Ришьяшринге вместо Индры подателями дождя выступают именно наги (Васильков, 1979:111). Однако змеи могли не только даровать драгоценный дождь, но за серьезные проступки устроить шторм, уничтожающий все посевы на полях (Vogel, 1926: 4). Подобно слонам, змеи сравнивались с извилистыми дождевыми тучами. С точки зрения древнего человека, они действительно напоминали змей, испускающих во время грозы вспышки света (Vogel, 1926: 3).

Нагини из Теленганы, 12 век.

В Индии даже сегодня культ змей представлен очень широко. Существует множество ритуалов и праздников, связанных с почитанием змей. Змеям посвящено немало храмов и бесчисленное количество святилищ, устроенных под деревьями, в рощах и просто в укромных местах. Но, прежде всего, поклонение змеям связано с одним важным моментом – с желанием получить потомство. Поэтому не удивительно, что с особым рвением во всех полагающихся ритуалах и праздниках участвуют бездетные, желающие родить ребенка (Rao, 1916:555–556).

Э. Тарстон еще в начале прошлого столетия писал, что люди, у которых нет сыновей, но которые хотят их иметь, поклоняются змеиным камням (Thurston, 1912:124), а бездетные женщины дают обет установить змеиный камень (нагапратиштей) в том случае, если они будут благословлены потомством. Суть церемонии состоит в том, что на каменной плите высекается изображение змеи, а затем она на шесть месяцев помещается в колодец. Так ей «дают жизнь» (пранапратиштей), читая над ней мантры и совершая полагающиеся ритуальные действия. После этого змеиный камень устанавливают под деревом пипал. При этом пипал (Ficus Religiosa) должен сочетаться браком смаргозой (Melia Azadirachta). Процесс поклонения состоит, главным образом, в обходе вокруг дерева. Сначала нужно совершить 108 кругов, а затем такие обходы следует повторять в течение последующих сорока пяти дней (Thurston, 1912:133).

В Тамилнаду дети, которые родились (как считается) у до этого бездетных матерей благодаря ритуалу поклонения змеям, в том числе и в виде установления змеиного камня, иногда носят имя, указывающее на связь со змеиным культом. Это может быть, например, имя Сешачалам, Сешамма, Нагаппа или Нагамма (Thurston, 1912:133–134).

Хотелось бы обратить внимание еще на один важный аспект змеиного культа, существующий в рамках храмовой культуры. Это связь змеи с горой и муравейником-термитником, который создают «белые муравьи». Люди знают, что в муравейниках, которые похожи на холмы, живут змеи (ведь эта рептилия любит воду и не любит сухость), поэтому приходят сюда, чтобы поклониться им. На связь муравейника со змеями указывает, к примеру, одно из широкоупотребительных слов в языке телугу, которое используется для обозначения муравейника – это pamba-purru, что буквально означает «змеиный холм». Даже в этнологии культ муравейника изучается как составная часть культа змей (Irwin, 1982: 351).

Муравейник – место поклонения

Культ муравейника очень древний. Он сохранился во многих частях Индии вплоть до наших дней. Хотя в настоящее время священные муравейники сосредоточены в основном в южной части Индии, имеется достаточно свидетельств того, что когда-то они были обычным явлением для всей территории Индийского субконтинента (Irwin, 1982: 339). В глубокой древности этот культ играл важнейшую роль в ритуалах, связанных со всеми значительными событиями в жизни отдельного человека и всего общества, включая рождение, брак, смерть, болезни, избавление от злых сил, а также освящение храмов, ритуальное уничтожении врага, призывание божества в качестве свидетеля и обеспечение материального благополучия. Например, в ритуалах, которые совершаются при строительстве храма, в фундамент здания встраивается кусок глины, взятый из муравейника. Он называется «зародышем». Этот обычай соблюдался и при возведении ведийского алтаря. Кроме того, муравейник являлся необходимым элементом в древнеиндийском царском ритуале раджасуя (Irwin, 1982: 343). Интересно, что в «Яджурведе» (37. 4), отражающей древнюю религиозную практику, существовавшую не позднее середины I тыс. до н. э., к муравьям обращаются как к «первому из творений» (Irwin, 1982: 346).

Ритуалы поклонения муравейнику, который изначально сам по себе считался священным местом и объектом, сегодня сосредоточены на фигурах антропоморфных божеств, установленных в каменных храмах и находящихся в непосредственной близости от какого-нибудь муравейника. В некоторых случаях муравейник оказался перенесенным прямо на территорию храма. Например, «рожденная из муравейника» богиня Бхавани, мурти которой находится в храме Бхавани Амман в Перияпалаяме (Тамилнаду), когда-то была муравейником, но теперь она превратилась в женщину-богиню, хотя ее пропорции все еще намекают на форму холма. Связь со змеями тоже присутствует в ее культе: теперь змея как бы выходит из ее макушки, нависая над ней в виде капюшона или балдахина (Irwin, 1982:359–360). А у ног богини размещены подношения, состоящие из цветов, яиц, бананов и молока – все то, что обычно принято предлагать змеям.

Еще один пример – храм Гомати Амман, или Шанка-ранковиль, находящийся в Тенкаси (Тамилнаду), который был построен почти 900 лет тому назад одним из правителей династии Пандья. Как гласит местная легенда, однажды крестьянин, обрабатывая поле, обнаружил муравейник. Когда он ударил по нему топором, оттуда пошла кровь. Как потом оказалось, внутри муравейника находился Шива-лингам, который охраняли две змеи и который затем перенесли в ныне существующий храм. Считается, что земля из муравейника может излечивать самые тяжелые болезни[358]358
  о лечебных свойствах термитников было известно еще в глубокой древности. К примеру, «Атхарваведа» (2.3.3–4) содержит лечебные заклинания, в которых упоминаются муравьи. В заклинании есть слова: «Муравьи извлекают лекарство из океана». Здесь интересно вот что: современная наука подтверждает то, что здесь сказано о муравьях. Как сообщает Дж. Ирвин, французские и британские ученые, проводя независимые эксперименты, обнаружили, что некоторые виды термитов могут опускаться более чем на сорок метров (130 футов) в плотном грунте, чтобы добраться до воды и вынести ее на поверхность. Эту воду они используют для увлажнения внутренней части своих муравейников, влажность которых никогда не бывает ниже 96,2 %, вне зависимости от температуры воздуха (Irwin, 1982: 348).


[Закрыть].

Нужно сказать, что в индуистской мифологии существует множество сюжетов, где Шива-лингам оказывается связанным с муравейником и со змеями, и такие истории являются неотъемлемой частью храмовой культуры. В некоторых храмах Юга даже Шива-лингам бывает представлен в виде муравейника. Например, в Тамилнаду, в храме Ерумбешвары, что в Тиручирапалли, в районе Тируверумбур (от там. eruwibu — муравей).

Как заметил С. К. Р. Рао, каменные плиты с изображениями змей, установленные под деревом, часто бывают сделаны в виде горы, или же змея скручена таким образом, что напоминает гору (Rao, 1993:242). Несомненно, муравейник символизировал гору (и таковым он, кстати, и выглядит). Точно так же, как и Шива-лингам, который в Южной Индии считается олицетворением не только горы, но и вертикали в целом[359]359
  у Шивы особая связь с горами, которая проявлена на уровне мифологии и иконографии, что нашло отражение в его многочисленных эпитетах: Кайласаваса (Kailāsavāsa) – Обитающий на Кайласе, Кайласадхипати (Kailasadhipati) – Господин Кайласа, Кайласанатха (Kailāsanātha) – Повелитель Кайласа, Аруначалешвара (Arunāealesvara) – Господин Аруначалы, Вриддхагиришвара (Vrddhagirisvara) – Господин старой горы, Гириша (Girisa) – Господин горы, и многие другие. Связь с горами присутствует и в эпитетах его супруги: Парвати (Pārvati), Ума-Хаймавати (Umā-Haimāvati), Шайлапутри (Sailaputri). Даже Ганга, которая неизменно присутствует в его иконографии, тоже именуется Хаймавати, поскольку, как и Парвати, считается дочерью царя гор Химавата (Гималаи).


[Закрыть].

Как отмечает Дж. Ирвин, муравейник – это и есть божество, а божество – это муравейник, то есть муравьиный холм и божество считаются единым целым (Irwin, 1982: 340). В некоторых южноиндийских храмах, в святилищах, есть огромные муравейники, которые почитаются как божество Вальмикешвара (Valmikesvara), то есть Господин муравейника (Rao, 1993: 241). В Индии существует множество рассказов о богах и богинях, которые выходят из муравейника или возвращаются в него (Irwin, 1982: 342). Также считается, что ходы внутри муравейника ведут в царство предков (питри), поэтому их часто используют в качестве алтаря для жертвоприношения предкам (Irwin, 1982: 342). Кстати, поклонение муравейникам, как и в случае с любым сакральным предметом, состоит в ритуальном обходе по часовой стрелке (посолонь), то есть так, чтобы холм оставался все время справа.

Считается, что муравейники являются мощным проводником плодородной силы, поэтому в некоторых частях Индии до сих пор существует поверие, что вызвать беременность можно с помощью танцев вокруг муравейника (то есть без вмешательства мужчины). По той же самой причине девушек, желающих сохранить свою девственность, предупреждают, чтобы они держались подальше от муравейников[360]360
  и не без основания. Согласно научным данным, термиты-самцы довольно охотно посещают свою королеву, которая производит до 36000 яиц в день, что эквивалентно 13 миллионов в год. Поэтому не удивительно, что эти насекомые иногда рекомендуются в качестве диеты для мужчин со сниженной половой активностью (Irwin, 1982: 352).


[Закрыть] (Irwin, 1982: 342).

Э. Тарстон еще в 1912 году в своей книге, посвященной тамильским обычаям, описывал эпизод поклонения змее у муравейника. Речь идет о телугуязычном регионе, о Раджамандри, где на обочине обычной дороги располагался старый муравейник, а рядом был установлен змеиный камень. Сюда люди приносили свои подношения (яйца, топленое масло и т. д.), и их съедала старая змея. Особенно частыми посетителями этого места были женщины, приходившие сюда помолиться и попросить о рождении малыша. Если кому-то из них доводилось увидеть кобру, то это воспринималось как счастливое предзнаменование, это означало, что их молитва была услышана и просьба о получении потомства обязательно будет удовлетворена (Thurston, 1912:132).