Текст книги "Основы безопасности полетов"

4. Как это работает

Большая часть людей являются рабами собственного мозга. Они ведут себя как пассажиры, сидящие на заднем сидении в авто, когда кто-то ведет его по дороге. Хорошо, если водитель знает, куда ехать – а что если нет? Очевидно, что мы хотели бы вести машину сами, задавать ей нужный импульс и направление. Особенно это важно делать пилоту, используя умение «рационально» контролировать всю работу своего мозга. И в первую очередь «примитивную» часть, потому что именно она чаще всего, с нашей точки зрения, следуя природным инстинктам, «заблуждается», ошибается, ведет по неверному пути и приводит к нежелательным последствиям.

Учитывая это, важно строить процесс мышления таким образом, чтобы постоянно быть уверенным в общей «рациональной» контролируемости мышления и его соответствии целям и задачам полета. При этом мы хотим, чтобы наши действия базировались на заранее проверенных действиях и зафиксированном опыте, которые не содержат опасностей.

Исходя из вышеизложенного, важно выделить и рассмотреть вопрос о таком мышлении, которое не только само не содержит опасностей, но и контролирует безошибочность работы его «иррациональной» части. Нас интересует именно такой вариант «рационального» мышления.

В этой связи очевидно, что «рациональное» мышление, которое служит основой безопасных действий, должно состоять из такой нейронной сети и иметь такие устойчивые границы, внутри которых пилот оперирует хорошо известной для него информацией известных и проверенных образов и картин выполнения полетов. Кроме того, для контроля «иррационального» мышления следует также иметь заранее натренированную сеть нейронов, позволяющих выполнять эту функцию «на автомате». Для успешного прогнозирования безопасной модели полета вне пределов комфортной зоны пилоту важно (!) уметь так моделировать условия полета, чтобы они гарантировали безопасность действий за пределами комфортной зоны и ограничений, установленных правилами. Подготовкой вариантов развития таких полетных ситуаций пилот занимается в свободное от полетов время.

Внимание!

Мозг может самопроизвольно «блуждать» и генерировать опасности. Поэтому пилоту важно помнить, что для организации безопасного полета процесс мышления нужно системно контролировать и направлять в нужное русло.

Это необходимо делать волевым усилием, подчиняя мышление целям полета. Важно думать, ограничивая себя рамками выполняемого полета. Лишние, не относящиеся к полету мысли, следует своевременно подавлять или прерывать усилием воли, не давая им развиваться до неконтролируемых размеров.

Также важно помнить, что любому «рациональному» действию (в том числе ошибочному) предшествует мышление, в результате которого рождается образ предстоящих действий. Пилоту, осуществляющему предварительное мышление, важно учитывать, что в результате оно может генерировать как правильные, так и ошибочные решения. Ошибочное мышление может быть непроизвольным результатом какого-либо отвлечения или использования ошибочной информации и приводить в результате к ошибочному действию. Поэтому процесс контролируемого мышления требует постоянного рационального контроля.

Отдельно стоит вопрос об «иррациональном» мышлении и сенсомоторных действиях, которые выполняются на их основе. Они прямолинейны и работают по принципу «вижу—делаю». Действующая методика летного обучения построена на накоплении числа успешно выполняемых сенсомоторно выполняемых автоматических действий. В случае высокой тренированности и достаточности усвоения пилот, выполняя их, неуклонно снижает число неуправляемых спонтанных «примитивных» действий для различных полетных ситуаций, в том числе диктуемых чувством самосохранения, агрессии, расслабления или снижения контроля действий.

При этом очевидно, что чем большее число универсальных последовательностей умений и навыков, пригодных для использования в различных сложных полетных ситуациях, пилот натренирует, тем он становится более подготовленным к действиям по исключению в том числе «иррациональных» опасностей.

Нейробиологи утверждают, что наши эмоциональные импульсы вовсе не обязательно оказывают на нас отрицательное (дурное) влияние. Они уверены, что именно преобладание чувственно-эмоциональных привычек и инстинктов в человеческом мозге в значительной мере и сделало его таким эффективным. Согласно их представлениям, наш разум состоит из двух различных состояний мыслительной системы, одна из которых – «рациональная» – сознательна, а вторая – чувственно-эмоциональна. Она быстра и, поскольку имеет более «исторические» корни, не требует значительных усилий, имеет более высокую скорость срабатывания.

Внимание!

Ключ к принятию эффективных решений и действий лежит в понимании того, когда на какую систему стоит полагаться, когда и какую использовать.

Были проведены многочисленные исследования, подтверждающие, что человек в условиях дефицита времени для выбора и принятия решения по целым блокам поступающей информации не занимается составлением новых «рационально» обоснованных решений, а использует автоматизм действий по принципу «да/нет». Привитые в результате тренировок автоматические действия зависят от уровня их предварительной тренированности, а «примитивные» – от природы развитых исторически наработанных навыков и привычек. В процессе принятия решений мозг – при участии дофаминергической системы – на основе ранее устойчиво сформированных поведенческих чувственно-эмоциональных инстинктов и привычек формирует соответствующий сигнал. В результате мгновенного охвата вниманием и оценки поступающей информации с учетом существующих нейронных сетей, он выдает вариант мгновенного (да/нет) решения, который мы не можем быстро воспринять и осмыслить «рационально».

Поэтому рассудок без эмоций бессилен!

Почему инстинкты, привычки, эмоции – и дофаминергическая система – так важны? Как с их помощью мозг увеличивает скорость и широту «рационального» мышления? Ответ следует искать как в эволюции мозга в целом, так и в возможностях нейронных сетей.

На то, чтобы «спроектировать» мозг, потребовалось много времени. Первые скопления объединенных в сеть нейронов живых существ появились более пятисот миллионов лет назад. Это была первая нервная система, хотя на самом деле в тот момент это был всего лишь набор автоматических рефлексов.

Со временем «примитивный» мозг становился все более сложным. Он расширялся от нескольких тысяч нейронов у земляных червей до более десяти миллиардов соединенных клеток у приматов. Когда человек впервые появился около двухсот тысяч лет назад, планета уже была населена созданиями с высокоорганизованным мозгом. Взять, для примера, рыб, мигрирующих через океанические течения, птиц, использующих магнитные поля как способ ориентирования при перелетах, насекомых, умеющих за полтора километра чувствовать запах пищи. Все эти познавательные навыки – в том числе ориентация во времени и пространстве, способность к обучению, памяти, мышлению, речи и др. – являлись продуктом инстинктов, сформировавшихся в процессе естественного отбора при выполнении конкретных задач. Однако живые существа не могли обдумывать принимаемые решения, не умели планировать свой день или использовать речь для выражения собственных внутренних состояний. Они не были способны анализировать сложные явления или изобретать новые орудия. Все, что не могло быть сделано на «автомате», не могло быть сделано вовсе. «Рациональному» еще только предстояло появиться.

Затем эволюция человеческого мозга все изменила. Впервые появилось животное, способное думать о том, как оно думает. Мы, люди, можем раскладывать реальность на аккуратные цепочки причинно-следственных связей, обдумывать свои эмоции и использовать слова для описания окружающего мира, можем накапливать знания и логически анализировать их. Мы можем искусно лгать и строить планы на будущее. Иногда нам даже удается следовать этим планам.

Эти способности оказались не только необычайно полезными, но и принципиально новыми. При этом области человеческого мозга, ответственные за реализацию способностей, которые контролирует «рациональное», страдают от тех же проблем, что и любая новая технология. В них содержится множество недоработок и ошибок – подобно тому, как они бывают в программном обеспечении.

Эволюция просто еще не успела исправить все неполадки в «рациональном» устройстве мозга. В то же время, за последние несколько сотен тысяч лет она довела «примитивный» ум до его сегодняшнего состояния.

Для того чтобы мозг мог принимать быстрые решения, опираясь на минимум информации, его программный код подвергался бесконечным изменениям. Именно поэтому интуиция иногда может быть поразительно прозорливой, даже если причины этой прозорливости мы не можем порой объяснить «рациональным» умом.

Информация об эволюции человека в приложении к летной работе поясняет, как пилоту, действующему в напряженной ситуации, удается находить решения и успевать действовать соответствующим образом. Ответ в том, что его мозг самопроизвольно начинает собирать информацию о предстоящих действиях задолго до того, как эти события могут произойти. Например, как только пилот узнаёт о предстоящем полете, его «примитивный» ум автоматически начинает поиск значимой для него информации. Собирать предварительные подсказки, которые помогают ему подобрать подходящие варианты действий и сформировать соответствующие нейронные сети. Он бессознательно получает информацию «на автомате», постоянно обновляет ее, фиксирует и оценивает. «Рациональный» мозг параллельно также начинает осознанно собирать информацию и продумывать рациональные схемы действий. Изучает маршрут, уточняет информацию, собирает данные о предстоящем полете и т. д. Во время этого процесса система эмоций «рационально» и «иррационально» оценивает эти данные и подтверждает, подходят они для решения стоящих задач или нет.

Именно в результате сложения усилий «рациональной» и «иррациональной» способностей мозга пилот получает наилучшую готовность к полету. В полете в момент каждого события – например, в условиях дефицита времени – пилот едва ли сможет объяснить, почему он решает действовать так или иначе. Его натренированный мозг сам выбирает, оценивает и точно знает, на какие варианты объединенных знаний и какие модели поведения следует обращать внимание, и переводит их в набор необходимых сигналов, решений и действий. То есть пилот, на основе оценки текущей информации и информации, содержащейся в памяти предыдущего опыта, мгновенно чувствует (так мы говорим), что именно ему делать в той или иной полетной ситуации.

Мы считаем эти «автоматические» способности людей сами собой разумеющимися именно потому, что они так органичны и так хорошо работают. Все происходит именно так потому, что, создавая мозг, эволюция еще не озаботилась заменой эмоциональных процессов новыми механизмами, находящимися под четким «рациональным» контролем. Для обеспечения предыдущей жизнедеятельности человека было достаточно того взаимодействия различных способностей мозга, которое установилось на текущий момент развития. В результате «рациональные» области мозга все еще во многом зависят от возможностей «примитивного» и используют чувственную информацию находящегося (или не находящегося) под его контролем «примитивного» ума. Притом используют ее в той степени, которая требуется для решения конкретной задачи. То есть процесс «рационального» мышления во многом базируется на чувственно-эмоциональной окраске происходящего, потому что именно она позволяет нам так быстро, как это возможно, воспринимать информацию – которую в этом случае невозможно «рационально» осмыслить рассудком, – значительно ускорять процесс ее обработки и действовать на ее основе.

Внимание!

Очевидно, что «рациональный» ум из-за скорости своей работы в чистом виде без возможностей «примитивного» просто бессилен!

Именно поэтому еще не существует робота, который может заменить человека и учесть все нюансы, необходимые для выбора правильных решений и выполнения правильных действий в той или иной полетной ситуации, потому что пока еще он не обладает, как человек, этой развитой эволюцией способностью. Пока еще ни одна компьютерная программа не может в условиях дефицита времени гарантировано определить верные решения для большого числа жизненных (в нашем случае, полетных) ситуаций в рамках отведенного времени.

Рассматривая использование различных способностей мозга, мы должны учитывать, что для большинства жизненных ситуаций процессы «рационального» и «иррационального» мышления современного человека не смешиваются. Наш мозг пока еще находится в процессе совершенствования. Без специальной когнитивной тренировки одновременная (дуальная) работа обеих способностей мозга невозможна (пока мы преимущественно являемся «одноканальными» существами). Мы должны учитывать, что мозг работает по каждому каналу отдельно, с присущей ему скоростью, и имеет пределы объема перерабатываемой информации. В каждом канале когнитивные функции – такие как память, внимание, восприятие, воображение и т. д. – являясь частями единого познавательно-мыслительного процесса, все же работают по-разному и с различной скоростью. Поэтому для согласования процессов мышления необходимо контролируемое вниманием согласование объема, очередности и последовательности их совместной работы. При этом необходимо учитывать, что в ходе выполнения некоторых этапов полета (например, при выполнении взлетно-посадочных операций, действий в аварийных ситуациях) возможности тренированного и «примитивного» мышления пилота задействованы полностью.

Именно поэтому на современном этапе развития человека важно развивать новые варианты использования возможностей мозга при сохранении постоянного согласования объема, требуемой технологической последовательности, очередности и контролирования их совместной работы. При этом необходимо учитывать общий тренд, что современные условия жизни принуждают человека становиться все более «рациональным». В процессе «рациональной» работы для достижения некоторых целей велик соблазн поспешно подменить одни процессы другими. Однако такая подмена может приводить к тому, что одновременное рассогласованное использование возможностей мозга может приводить к ошибочным решениям и действиям.

Характерным примером такого рассогласования является ситуация, когда спортсмен (например, гимнаст или фигурист на коньках) в процессе выполнения упражнения начинает «рационально» продумывать, что он будет делать в следующий момент времени. Это, как правило, ввиду разной скорости мышления, приводит к падению. При этом, когда процесс действия сопровождается стрессом, ситуация усугубляется. У человека нарушается ранее натренированный автоматизированный порядок действий.

Или иногда случается обратная ситуация, когда в процессе последовательного осмысленного действия человек неожиданно делает целый блок поспешных «примитивных» действий «на автомате», что приводит к потере согласованной технологической последовательности и «рациональной» концентрации внимания на предмете – с вытекающими последствиями.

• В общем случае при необходимости решения комплексных задач, состоящих из многих компонентов, имеющих множественные подзадачи, «рациональный» мозг в рамках решения общей задачи выполняет формирование новых нейронных сетей, на что требуется время, и/или использует готовые заранее сформированные натренированные и/или «примитивные» нейронные сети с готовыми «да/нет»-решениями, сокращая общее время принятия решений и совершения действий.

Для облегчения понимания состава и построения общей картины взаимодействия составных частей мозга рассмотрим рисунок 1.

Всего вариантов «рационального» и «иррационального» решения может быть несколько – в зависимости от источника информации и типа мышления.

Решение может быть «рациональным», когда пилот обдумывает и принимает решение на базе определенного источника информации (перцепция, воображение, память, интуиция), или «иррациональным» – в результате обучения принятию решения, когда пилот в результате тренировки на тренажере нарабатывает опыт бессознательно выполняемых «на автомате» решений и действий. Источниками информации могут быть сенсорные органы чувств (зрение, слух, тактильные), воображение, память, интуиция.

Рис. 1. Схематичное изображение некоторых вариантов взаимодействия «примитивного» и «рационального» мышления, соматики и мышц в ходе процесса принятия решения и выполнения мышечного действия.

Условные обозначения:

1 – «примитивный» ум (1 – дофаминергическая система), 2 – «рациональный» мозг, 3 – соматическая нервная система, 4 – мышцы.

А – «сенсомоторный» процесс, проходящий этапы чувственного восприятия сенсорного сигнала «примитивным» умом, его автоматической «дофаминовой оценки», решения и направления сигнала соматике на выполнение соответствующего мышечного действия.

В – «сенсорно-умственно-моторный» путь восприятия сенсорного сигнала, оцененного дофаминергической системой «примитивного» ума, ранее продуманного и принятого «рациональным» мозгом решения и направленного к соматике и мышцам для выполнения соответствующего действия.

С – «образно-мыслительно-мышечный» путь от инициированного воображением исходного сигнала, оцененного «примитивным» умом, к «рациональному» мозгу, который конструирует образ действия и направляет его соматической нервной системе и мышцам для выполнения соответствующего действия.

D – «интуитивно-мышечное» действие; исходным сигналом является интуиция, «внутренний голос», чувство привычки, навыка.

Вариант решения может быть «рационально» обдуманным, то есть когда пилот, в зависимости от источника информации (сенсорные данные, воображение, память, интуиция), обдумывает и принимает решение.

Решение может быть «иррациональным» в результате обучения принятию решения дофаминергической системой, когда пилот в результате тренировки на тренажере нарабатывает опыт бессознательно выполняемых «на автомате» решений и действий.

Оно также может быть «иррациональным» в результате умственного программирования. Оно может быть применено как для программирования тренированного автоматизма, так и для программирования «примитивного» ума.

В результате, дополнительными вариантами решений и действий, могут быть, например:

E – сенсорное восприятие информации – интуитивное решение – мышечное действие;

F – воображение – интуитивное решение – мышечное действие;

G – интуитивно-«рациональное» решение – мышечное действие;

H – воображение – мышечное действие;

I – ранее запрограммированное решение – мышечное действие;

J – ранее запрограммированное решение – «рациональное» мышление – мышечное действие;

K – ранее натренированные автоматические решения (например, действия в «особых случаях», в чрезвычайных полетных ситуациях и т. д.) – целевое перепрограммирование их на выполнение «рационально» обоснованных решений – мышечное действие;

L – ранее привитое природное решение (например, чувство самосохранения, негативная реакция, апатия, депрессия и т. д.) – целевое перепрограммирование его на выполнение определенного перечня «рациональных» решений – мышечное действие.

При сложении входной информации:

M – сенсорное восприятие + воображение + интуиция – «рациональное» решение – мышечное действие;

N – сенсорное восприятие + воображение + интуиция – «иррациональное» + «рациональное» решение – мышечное действие; и т. д.

Пилоту важно (!) понимать, как происходит процесс принятия решений, знать положительные стороны вышеуказанных вариантов и их недостатки, уметь оценивать, выбирать и использовать наиболее подходящие.

Также необходимо учитывать, что на мышление оказывает влияние уровень общей эмоциональности. Чем сильнее выражен этот вид напряженности, тем слабее способность мозга мыслить, принимать, решения и действовать. Поэтому так важно уметь управлять его уровнем, уметь как минимум блокировать его с помощью орбито-фронтальной коры (она располагается за глазным яблоком) – особенно при усложнении полетных условий. Уметь управлять его силой, окрашенностью и качеством.

Кроме того мы не должны бездумно полагаться на ранее наработанную «дофаминовую окраску» и принимать решения исключительно на ее основе. Необходимо учитывать, что в некоторых случаях «дофаминовая окраска» разрушается под натиском новых связей. Поэтому в процессе деятельности она должна контролируемо (правильно) обновляться и поддерживаться в «горячем» работоспособном состоянии, поскольку прочность нейронных связей со временем снижается. В этом случае автоматизм действий может приводить к ошибочным решениям и действиям. В практике полетов известны такие примеры, когда пилоты ошибочно «на автомате» выключают работающие двигатели, те или иные приборы и оборудование. Необходимо помнить, что нейронные цепочки обозначают только возможность того или иного решения, но не гарантируют их желаемого варианта срабатывания. Всегда важно учитывать, что их точность в значительной мере зависит частоты обновления их связей. Скорость использования связей не должна превышать скорость их установления. Поэтому так важно научиться выбирать лучшее среди возможных решений, контролируя скорость и последовательность работы, проявляя в этом («рациональное») внимание.

Таким образом, в целом, качество и устойчивое состояние связей нейронов зависит от частоты их использования, сложности, содержания, длительности использования и значимости для человека.

При рассмотрении процесса принятия решения и выполнения действий необходимо учитывать, что время от момента восприятия сигнала до осознания сенсорной информации доходит до 500 мс.

При этом необходимо помнить, что если происходит поиск решения путем выбора возможных вариантов работы активных цепочек или путем построения новых нейронных цепочек, на эту работу требуется значительно большее время. Скорость формирования новых связей по сравнению со скоростью использования готовых к использованию работоспособных сетей довольно низкая. Как было сказано выше, в нормальной ситуации «рациональный» мозг обрабатывает в среднем 6 мыслеформ в минуту.

В случаях, когда требуется принимать быстрое решение и действовать в рамках очень коротких временных отрезков, измеряемых долями секунды, происходит чувственно-эмоциональный поиск и нахождение соответствия параметров текущей ситуации с зафиксированными в памяти образами и использованием обретенных ранее (натренированных) связей нейронов. Если среди них находятся связи, соответствующие стоящим перед пилотом текущим задачам, дофаминергическая система «санкционирует» соответствующий сигнал на выполнение мышечного действия (путь А).

Когда текущая обстановка позволяет осуществить процесс «рационального» мышления с выбором какого-либо варианта, то, естественно, выработка решения производится этим сложным путем (путь В). При этом «рациональное» мышление выполняет контроль «примитивного» мышления как составной части общих действий. В результате пилот получает желаемое суммированное решение.

Большое значение для пилота имеет умение умственного моделирования полетных ситуаций. В этом случае он на основе собранной текущей информации и сведений, хранящихся в памяти (то есть опыта), моделирует картину развития полетной ситуации в динамике. Это позволяет ему без реального попадания в будущие условия пережить то, что может ожидать его там, в будущем (путь С). Более того, при целенаправленной умственной работе можно достигать «творческого» результата такого моделирования с новой ценностью, делающей решение полезным для цели безопасного выполнения полета.

Важным умением для пилота является умение учитывать интуицию, «внутренний голос», чувственные сигналы, соответствующие привычке, какому-либо устойчивому навыку, которые базируются на обретенных ранее внутренних – например, мышечных – сигналах предыдущих действий и могут формировать сигналы «предчувствия» того, как можно продолжить процесс развития полетной ситуации (путь D).

Природа «предусмотрела» смешение видов мышления, но не всех со всеми, а в определенном порядке. Мы знаем из практики работы примеры, когда беспорядочное смешение приводит к ошибкам в принимаемых решениях и выполняемых действиях. Поэтому для исключения ошибок так важно знать и осознанно регулировать варианты сочетания видов мышления.

Именно поэтому так опасна беспорядочность смешения видов мышления. Она может приводить к недостатку внимания для выполнения мышления и провоцировать ошибочность действий (особенно на ВС с одним пилотом и не оборудованных автопилотом). Пилоту при выполнении полетов на таких машинах необходимо учитывать, что они требуют высокой концентрации на сенсомоторных действиях, поэтому важно относиться к ним с особой осторожностью. Тщательно готовиться и выполнять все действия со скоростью и в последовательности, соответствующими установленной технологии, имеющемуся опыту и темпу, диктуемому текущей полетной обстановкой. Понимать, что в условиях дефицита времени, в спешке, в нестандартной полетной ситуации, вследствие любого внешнего воздействия, он легко нарушается. Пилоту важно уметь выполнять «сенсорно-умственно-моторные» действия на устоявшихся режимах и на спокойных участках полета.

В случаях, когда пилоты вынуждены совмещать виды мышления в ходе практического выполнения полетов, но не по определенной технологии, а так как каждый сумеет, у одних это получается хорошо, у других не очень. Поэтому результирующая сумма качества пилотирования ВС у всех разная. Как правило, опытные инструкторы передают свой опыт подобной работы по совмещению мышления, принятия решений и действий, однако не всем выпадает возможность учиться у них.

Кроме того пилотами часто производится смешение и совмещение автоматических сенсомоторных и интуитивных действий, что является повседневной практикой. В этом случае часто происходит усложнение работы пилота из-за того, что возникает необходимость изменения ранее принятых решений.

Бывает, что в практике выполнения действий преобладающим (или единственным) источником информации выступает воображение. Мы знаем случаи, когда мозг, основываясь на нем, вырабатывает решения и приводит к действиям, которые не соответствуют моменту и полетной обстановке или идут вразрез с ней. Так, например, если в какой-то момент полета преобладающим видом мышления является ошибочно воображаемый образ достижения какой-либо цели, то его бесконтрольное совмещение с одновременно выполняемыми сенсомоторными действиями приводит к ошибкам и негативным последствиям. Мы знаем множество случаев, когда пилоту что-то «показалось» и он совершенно искренне действовал в соответствии с этим «кажется». В подобных случаях преобладает «иллюзия контролирования» пилотами полетной ситуации. В результате они, к примеру, выключают работающие двигатели, направляют ВС в землю, совершают непреднамеренные и неосознаваемые действия (хотя расследователи трактуют их как преднамеренные). Очевидно, что возможность возникновения таких случаев необходимо обсуждать и информировать о ней пилотов, устанавливать надежные барьеры с целью их предотвращения.

В то же время совершенно полезным инструментом безопасного выполнения полетов является совмещение «сенсорно-умственно-моторных» действий с умственным моделированием, основывающимся на контролируемом «рациональным» воображении.

Умственное моделирование, основанное на проверенной опытом информации, позволяет пилоту заранее «побывать» в «будущих» условиях полета, определить в них опасности и заблаговременно исключить их из полета.

В общем случае принятие пилотом окончательного решения означает, что были возбуждены, достаточно активированы и подтверждены дофаминергической системой именно те связи нейронов, которые соответствуют данной полетной обстановке. Если обстановка требует корректировки действий, то мозг корректирует управленческий сигнал на необходимую величину корректируемого действия. При приемлемой достаточности действий по управлению ВС происходит положительная чувственно-эмоциональная оценка результатов действий и закрепление в памяти мозга исправленных цепочек связей нейронов, которые в последующем при достаточной частоте повторения закрепляются и используются как автоматический навык.

Однако в жизни мы часто допускаем выполнение мышечного действия на основе первого приглянувшегося чувственно-эмоционального сигнала без контроля его «рациональным» мозгом. Такие упрощенные действия выполняются в результате поспешного использования наиболее активного и соответствующим образом эмоционально окрашенного решения. Поспешность таких эмоциональных решений часто приводит к ошибкам. В практике, когда обстановка полета позволяет, возможно исправление ошибок – при условии перераспределения соотношения между «рациональным» и «иррациональным» – и принятие уточненного решения. Но на это требуется дополнительное время. При выполнении полетов важно учитывать этот «тонкий» момент и нарабатывать привычку постоянного общего «рационального» контроля сенсомоторных действий.

Разумеется, необходимо учитывать и то, что результат действия в конечном счете будет зависеть в первую очередь от силы и качества исходных чувственных сигналов, силы и окрашенности эмоций, степени активности нейронов и их соответствия поставленным задачам. Не умаляя значения силы и качества других чувственных сигналов, в этой цепочке особенно важно уметь контролировать уровень и знак эмоциональной окрашенности дофаминовых сигналов, потому что именно от их значения зависит соответствие окончательного решения поставленным задачам.

Обратим еще раз внимание на случаи, когда происходит процесс направленного замещения «рациональным» «примитивного». Это известный феномен, когда мастер – например, спортсмен – проваливал ответственные соревнования, в момент действия начав «рационально», пошагово продумывать и выполнять ту или иную последовательность, которую он с легкостью выполнял ранее «на автомате». Многие «попадаются» на эту особенность работы мозга и проигрывают соревнования.

Для пилота также опасно экспериментировать с подобным замещением «примитивного», особенно в условиях дефицита времени, внимания, дистанции до опасности, чтобы не спровоцировать возможное блокирование своей работоспособности. Ему важно знать об этой особенности работы мозга, чтобы не допускать вероятности такого развития событий.

В случаях, когда пилот допускает непроизвольное (неконтролируемое) влияние эмоций на работу «рационального» мозга через орбито-фронтальную кору, которая находится за глазным яблоком, он сам становится опасностью для полета. Если он допускает подавление «рациональной» работы мозга эмоциями, пилот теряет способность к полноценному мышлению со всеми вытекающими последствиями. В связи с этим, примечательной особенностью работы мозга является способность работать в условиях стресса. Сложность возникает, когда в условиях дефицита времени ни «рациональный», ни «примитивный» мозг не находят приемлемого решения, а орбито-фронтальная зона, вследствие охвата мозга (или его части) эмоциями, не может сдержать интенсивные эмоции. Мозг инициирует непроизвольный вброс надпочечниками в кровь адреналина. Адреналин в этом случае парализует как работу всего организма, так и мозга.