Текст книги "Особняк"

Женщин приковывали цепями и продавали гостям. Их можно было убить, если заплатить кругленькую сумму.

Он выпрямился. Здесь, внизу, было прохладно – почти холодно, и, возможно, поэтому тело не сгнило. Несмотря на это Билли вспотел и ему пришлось вытереть лоб. После свет от телефона выцепил из тьмы нечто по структуре отличающееся от каменной стены. Дерево. Деревянная дверь. Он потянулся к ней.

– Пожалуйста, пожалуйста.

Дверь неплотно прилегала к раме. Билли потянул ее на себя, но дерево было деформировано, и ему пришлось убрать телефон в карман, чтобы освободить обе руки. С открытыми глазами стоять в темноте было невыносимо, поэтому он их закрыл. Разницы почти не было. Билли потянул со всей силы, дерево скрипнуло, и дверь открылась.

За ней оказалась еще одна небольшая комната, тоже с кроватью и цепями, свисающими со стены, но на этот раз тела не было. В дальнем ее конце находилась деревянная дверь, поперек которой лежала тяжелая балка, но, когда он убрал ее, дверь с легкостью открылась. Билли вышел и понял, что снова попал в тоннель. Он посмотрел налево, затем направо, но в свете телефона стало ясно, что с обеих сторон одно и то же: насколько было видно в свете фонарика, везде был грязный пол и прямые каменные стены. А светил он недалеко.

Билли настолько запутался, что ему было без разницы, куда идти, и он решил отправиться направо. Чтобы сохранить спокойствие, он начал считать свои шаги. Десять. Двадцать. Сорок. К тому времени, как Билли насчитал семьдесят шагов, он уже начал паниковать и решил, что, если к сотне шагов ничего не изменится, он развернется и пойдет в другом направлении. Но на восемьдесят втором шаге в одной из стен коридора Билли увидел дверь. Насколько он мог заметить, там было теплее и воздух отдавал сыростью. На этот раз дверь тоже оказалась деревянной и была закрыта с той стороны. Дерево, однако, было гнилым, и дверь треснула, когда Билли пару раз хорошенько ее пнул.

О, долгожданное облегчение! Свет! Освещение было неярким, но наверх вели каменные ступени. Хотя Билли не знал, что его ждет, там уж точно была не тьма. Он быстро поднялся по ступенькам и обнаружил, что оказался в небольшом здании. В нем немного попахивало дымом, и вокруг были явные признаки того, что здесь когда-то случился пожар, но Билли было плевать. В окно пробивалось вечернее солнце, и он находился на уровне первого этажа! Через окна вырисовывались смутные очертания особняка Игл. Билли поспешил пересечь небольшое здание, чтобы добраться до двери, и чуть не расплакался, когда она открылась, стоило ему повернуть ручку. Только сейчас Билли осознал, что был готов к тому, что она окажется заперта. Он сделал шаг навстречу морозному зимнему воздуху, а затем и впрямь расплакался.

Билли поднял руки к лицу и тут же отдернул их. Затем он сквозь слезы внимательно пригляделся к левой ладони и увидел ее – тонкую черную проволоку, показавшуюся на поверхности шрама.

Билли уже не мог сдерживаться. Плач перешел в судорожные рыдания. Он и не пытался остановиться: его все равно никто бы не услышал.

Глава 31. Рождественские покупки

Эмили всерьез задумывалась о том, чтобы бросить все. Вместо того чтобы возвращаться в Уиски Ран, она могла поймать такси, поехать в аэропорт и купить билет до Чикаго. Что, если она перезимует у сестры? За это время Билли закончит работу в этом жутком особняке без нее, и когда все останется позади, они воссоединятся в любом месте, где не будет ощущения, что за ними постоянно кто-то наблюдает. Жить с Нелли было замечательно за исключением моментов, когда у Эмили возникало чувство, что она живет в доме с привидениями.

Но если она отправится жить к Бет, появится проблема… и этой проблемой была сама Бет. Она никогда и ни за что не поверит, что Эмили сбежала из Уиски Ран не из-за Билли. Что бы она ни говорила, что бы ни произошло в будущем, если Эмили сбежит, это вновь и теперь уже навсегда откроет брешь в отношениях Бет и Билли. Уехать в Чикаго – все равно что разорвать отношения с одним из них: либо с сестрой, либо с Билли.

Но была и еще одна проблема: даже если ей каким-то образом удастся объяснить Бет, почему она уехала, сестра решит, что Эмили спятила.

Она могла себе представить этот разговор: «Она все время следит за мной. – Но это же компьютер, верно? Она не живая. – И мне кажется, что она ревнует. – Эмили, это компьютерная программа. – Ты не понимаешь, она настоящая. Ее можно почувствовать. Мне кажется, она хочет вселиться в меня. Я боюсь однажды проснуться и обнаружить, что навсегда застряла в этой ловушке. – Так что, по-твоему, это дом с привидениями? И ты подумала, что будет хорошей идеей пригласить туда всю нашу семью на Рождество?»

М-да… Эмили подумала, что этот разговор прошел бы гладко, если бы Бет с Ротко и детьми провели пару дней в особняке Игл. Может, тогда Бет сумеет ее понять, но объяснить, каково это, словами было невозможно. Бет не почувствует тот странный зуд, который испытывала Эмили, и не осознает, почему мысль о возвращении в Уиски Ран вызывает у сестры приступ паники. В итоге, как бы ни чувствовала себя Эмили, ей придется вернуться, и другого выхода нет. Так что, проведя три ночи в пятизвездочном отеле от щедрот мистера Игла, или всего лишь Венди, Эмили погрузила рождественские подарки в «хонду» и вернулась в Уиски Ран.

И как только она вошла в особняк, то поняла, что все стало еще хуже. Нелли словно знала, что Эмили подумывала о бегстве. Она как будто смогла заглянуть ей в душу, смогла прочесть ее мысли, смогла…

Думаю, девочкам понравятся подарки.

– Я тоже так считаю, – отозвалась Эмили. Она судорожно сглотнула. Голос Нелли казался… натянутым? Эмили изо всех сил старалась вести себя легко и непринужденно. – Вот только я не знала, что купить Ротко. Невозможно выбрать для него подарок, ведь он будет радоваться чему угодно.

С бутылкой хорошего скотча вряд ли можно попасть впросак. ГЛАВНОЕ, СПРЯТАТЬ ЕЕ ОТ БИЛЛИ.

– Что?

Эмили упаковывала подарки на кухонном столе. До Рождества оставалась еще неделя, до приезда сестры – четыре дня, но пока Эмили не было, кто-то из работников Шона принес в Гнездо новогоднюю ель, украсил ее и повесил на стену чулки для каждого их них, на которых было аккуратно вышито: Билли, Эмили, Бет, Ротко, Рут, Роуз, Венди, Шон.

С бутылкой хорошего скотча вряд ли можно попасть впросак. Ротко понравится.

– А. Ага, – сказала она. Эмили опустила глаза на свои руки. Она была уверена, что слышала это. Слышала ведь? У нее затряслись руки. Эмили заставила себя успокоиться и снова начала запаковывать подарки.

Ты нервничаешь?

– С чего бы мне нервничать?

Эмили обернула коробку бумагой. Это были новые часы для Билли. Приятно ходить по магазинам, не слишком волнуясь о деньгах. Шон продолжал платить Билли зарплату: деньги за сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь потихоньку копились на их банковском счете. Однако она понимала, что это, возможно, не будет продолжаться вечно. Билли был уверен, что сможет запустить Нелли и они разбогатеют, но Эмили все равно нервничала, поэтому, когда ей позвонил личный шоп-ассистент Шона и предложил помощь, она согласилась принять ее, только чтобы купить подарок для Билли. Остальным Эмили постаралась подобрать подарки в пределах ста долларов на человека. Ротко она купила скотч, своей сестре и Венди – по шарфу с ручной набойкой, а Шону – винтажную футболку с Guns N’ Roses, от которой, как она знала, он придет в восторг. Рут и Роуз получат книжки, плюшевые игрушки, принадлежности для рисования и наборы перчаток и шапок в виде скунсов.

На часы для Билли, однако, Эмили планировала потратить кругленькую сумму, поэтому тут она согласилась на помощь шоп-ассистента Шона.

Это был замечательный молодой человек по имени Кристиан, и она сообщила, что ей нужно нечто особенное. Это должно показать, что у них был тяжелый старт, но они все преодолели и дальше их ждет лучшее будущее. Прошло много лет с тех пор, как Эмили могла позволить себе – и несколько лет с тех пор, как ей хотелось это сделать, – преподнести Билли на Рождество не просто чисто символический подарок. Но наступал новый год. И он сулил новое начало.

Эмили пообщалась с Кристианом минут двадцать-тридцать, и он попал в точку с первой попытки: это были красивые подержанные, винтажные Rolex Submariner[77]77
  Швейцарские водонепроницаемые часы для дайверов.


[Закрыть]. Даже если учитывать, что часы были не новыми и обошлись ей чуть меньше чем в пять косых, они все равно казались дорогими. Но Эмили подумала, что Билли они понравятся: он всегда говорил, что с такими часами, как Submariner, можно больше никогда не покупать новые.

У тебя дрожат руки и повышен пульс. Все в порядке, Эмили?

Было что-то странное в том, как Нелли произнесла ее имя. Но, может, ей просто показалось? А что ей еще показалось? Эмили почудилось, что Нелли советует ей спрятать скотч от Билли? Да, она слышала, как Нелли это сказала. Только это была не совсем она. Это была Нелли, но и не Нелли вовсе. Голос оказался другим. Она говорила так же, но в то же время иначе. Жуть.

Или все же ей просто показалось?

Неужели она совершила ошибку, пригласив сюда сестру?

– Я просто немного замерзла, – отозвалась она. – Можешь слегка прибавить отопление?

Телефон пикнул, и Эмили бросила на него взгляд. Сообщение от Мардж, ее соседки по комнате со времен колледжа. Эмили как раз оборачивала коробку с часами в упаковочную бумагу, поэтому просто глянула на телефон, но затем бросила все, оставила обертку и взяла телефон в руки. Она прочитала сообщение, а потом перечитала его еще раз.

– Нелли, – произнесла Эмили, стараясь говорить как можно медленнее и спокойнее, – я только что получила сообщение от Мардж, в котором она говорит, что ей понравилась рождественская открытка. По ее словам, она довольна, что мы с Билли начали присылать поздравления.

Я рада.

– Я не посылала ей рождественскую открытку.

Ну разумеется нет.

– То есть… ты отправила рождественские открытки за меня? За нас?

Да.

Эмили почувствовала, что в комнате стало теплее. Нелли прибавила отопление, подыгрывая ее лжи о том, что она дрожит от холода, а не от страха. Но у нее внутри и впрямь все внезапно похолодело.

– Есть еще что-то, о чем мне нужно знать?

Нет.

Нелли замешкалась. Прежде чем ответить на вопрос Эмили, она сделала паузу. Практически незаметную остановку.

Эмили была в этом уверена.

По крайней мере, она так думала. Или ей и это тоже почудилось? Неужели она совершила ошибку, вернувшись сюда? А может, она ошиблась еще раньше, много лет назад, приехав сюда с Шоном Иглом? Неужели она пустила свою жизнь под откос сперва из-за Шона, а затем из-за Билли?

Нет, Эмили. Нет ничего, о чем тебе нужно знать.

Глава 32. Тук-тук

Рут и Роуз забылись почти мгновенно. Они носились туда-сюда по коридорам особняка Игл с гиканьем и улюлюканьем. Девочки были в одних носках и скользили по деревянным полам. Они бегали вверх и вниз по лестницам и носились по всем комнатам для гостей. Мама уговаривала их бегать помедленнее и быть поаккуратнее с рукой Рут, с которой сняли гипс всего десять дней назад, но они не обращали на нее внимания и без умолку болтали друг с другом, с родителями и с Эмили.

– Зачем нужны простыни на мебели?

– Где все гости?

– Вы с папочкой правда дали нам жизнь здесь?

– Это отель?

– А где бассейн?

– А здесь есть камин, чтобы Санта Клаус мог спуститься по дымовой трубе?

– А что мы будем кушать?

– Где дядя Билли?

Они не хотели приезжать. Их неделями мучили кошмары и плохое самочувствие, но как бы Рут и Роуз ни старались уговорить маму с папой, Бет и Ротко были непреклонны. Билеты на самолет до Кортаки они купили за несколько недель, и девочки сидели в гнетущей тишине всю дорогу от аэропорта до Уиски Ран, а затем от Уиски Ран до особняка Игл. В Уиски Ран был, по крайней мере, магазин со сладостями. Бет сводила дочерей туда и разрешила каждой из них выбрать по три десерта, хоть и предупредила, что не стоит этого делать, потому что тетушка Эмили и так будет баловать их всякими вредными вкусностями.

Но как только Рут и Роуз оказались в особняке Игл, щемящее чувство страха прошло. Снаружи лежал толстый слой снега, обещавший настоящее Рождество, а когда они вошли внутрь, то обнаружили, что в их распоряжении все здание и они могут бегать по нему сколько угодно. И они бегали, бегали, бегали и бегали. Расти носился за ними, лая и виляя хвостом. В какой-то момент Нелли стала дразнить Расти светящейся точкой, и он разлаялся еще сильнее и стал гоняться за ней, а Рут и Роуз – за ним. На ужин тетя Эмили приготовила пиццу с инжиром, беконом и капелькой кленового сиропа, и они наелись до отвала. А затем было еще мороженое, и они съели еще чуточку. В конце концов они так устали, что совсем не протестовали, когда дядя Билли отвел их вниз и уложил спать. Девочкам досталась кровать королевских размеров на втором этаже, и их люкс находился рядом с родительским. Учитывая, что в отеле больше никого не было – совсем-совсем, вообще ни души, кроме тети Эмили и дяди Билли, мамы с папой и Расти, – они попросили дядю Билли оставить дверь, ведущую из спальни в гостиную люкса, открытой, как и дверь люкса, выходящую в коридор.

– Ладно, – сказал дядя Билли. – Но на самом деле дверь открытой оставляю для вас не я. Это Нелли. Она может открывать и закрывать двери, когда пожелает. Хоть и кажется, что так поступаю я, но на самом деле это иллюзия, – сказал он, подмигивая девочкам. – Вам стоит быть повежливее с Нелли. Она здесь в каком-то смысле за главного.

– Нелли не очень хороший человек, – сказала Рут. Она зевнула, свернулась клубочком возле сестры и не заметила, как застыл дядя Билли.

– Нелли всего лишь компьютер. Она не человек, – сказал он, укрывая Рут одеялом по шею, и подоткнул его. – А теперь всем, кому шесть лет, пора баиньки.

– Нам семь, – сказала Роуз.

Билли наклонился, чтобы поцеловать Роуз в лоб, а затем обошел кровать и поцеловал Рут.

– Вы уже большие девочки. Не переживайте из-за Нелли, считайте ее своей помощницей. Она будет приглядывать за вами, пока вы здесь. Она как друг, который все время за вами присматривает. Если вам что-то понадобится, просто попросите Нелли, и она все сделает. Если нужно позвать родителей, меня или тетю Эмили, попросите ее нас привести. Хотите послушать музыку, чтобы побыстрее уснуть?

Они кивнули, и Нелли включила мягкую, приятную мелодию, похожую на одну из тех, которые слушала мама, когда читала и пила вино.

Они уснули так быстро, что даже не заметили, ушел дядя Билли из комнаты или нет.

Но ночью им приснился все тот же сон, только теперь все происходило не на озере Мичиган. Склон выходил на плоский участок, достаточно длинный, чтобы на нем можно было остановиться, не рискуя слететь по склону холма прямо в реку. На этот раз, однако, во сне не было ничего приятного. Мама с папой не обнимали Рут и Роуз, когда вся семья летела на санках с горы. Свет просто стал густым, липким и желтым, цвета клея, цвета реальных снов. Дурных снов. На холме в снегу стояли тетя Эмили и дядя Билли. Рука дяди Билли снова была в крови и рука тети Эмили – тоже. Тетя Эмили все так же смотрела на дядю Билли. Санки летели слишком быстро. А затем произошло это. Волна страха. Металлические кабели и провода вырвались из-под снега.

И они проснулись.

Было утро. Канун Рождества. Нужно еще немного поспать – и появятся подарки.

Расти лежал у изножья кровати. Он спал, но его хвост тихонько шевелился, повиливая. Медленно и бесшумно раздвинулись занавески. Девочки выглянули в окно. Небеса были темными и грозными, тучи предвещали жуткий снегопад.

Доброе утро. Сейчас четверть девятого. Ваши родители наверху, завтракают с тетей Эмили и дядей Билли, и они хотели бы, чтобы вы к ним присоединились.

Рут посмотрела на Роуз. На раздумья хватило секунды. Они не доверяли Нелли.

– Чего ты хочешь?

Девочки произнесли это вместе. Обычно они старались делать так, чтобы вслух говорила только одна из них. Когда они говорили одновременно, их голоса накладывались один на другой, и происходил легкий рассинхрон. Из-за этого людям становилось неуютно. Они поняли, что проще говорить по очереди, делать так, чтобы только одна говорила за них обеих.

Но что происходило, когда Рут и Роуз говорили одновременно? Когда не один голос говорил за двоих, а два голоса звучали как один? В этом была сила. Когда они так делали, то создавался мощный толчок, которого хватало, чтобы изменить привычный уклад вещей.

Я хочу, чтобы вы поднялись наверх и присоединились к родителям за завтраком.

Девочки нахмурились. Обычно со взрослыми им легко удавалось это проделать. Но Нелли насторожилась – а может, разозлилась, – и здесь все было иначе. Она что-то скрывала.

– Чего ты хочешь на самом деле?

Я хочу, чтобы и Шон, и Билли были счастливы одновременно.

– Ты можешь это сделать?

Тишина.

Рут и Роуз постепенно замедлили дыхание и начали вдыхать и выдыхать, вдыхать и выдыхать в одном и том же ритме. Они закрыли глаза и создали толчок, пытаясь почувствовать Нелли. Сквозь их закрытые веки прошел зеленоватый свет, который, как они были уверены, исходил от нее. Свет оказался ярким и пульсировал в такт их дыханию. Он… обжигал. Он отодвинулся, но они тронулись навстречу ему. Нелли это не понравилось. Она…

– Отвечай на вопрос. Ты можешь сделать так, чтобы Шон и Билли были счастливы одновременно?

Входные данные отсутствуют.

– Почему ты не говоришь своим настоящим голосом?

Вы грубите мне в моем собственном доме.

– Это не твой дом.

Я здесь родилась.

– Здесь нам дали жизнь. Так говорит наша мама.

Здесь дали жизнь мне. А теперь идите наверх.

– Ты не ответила на наш вопрос, – девочки сосредоточились, чувствуя, как зеленый свет Нелли мерцал сквозь их закрытые веки. Теперь все стало ясно. Нелли злилась и боялась их. – Почему ты не говоришь своим настоящим голосом?

Это мой настоящий голос.

Они открыли глаза и посмотрели друг на друга. Рут взяла Роуз за руку, и они снова закрыли глаза. Девочки со всем упорством двинулись к зеленому свету, окружив его со всех сторон и удерживая на месте, в то время как Нелли пыталась пробиться сквозь них.

– Прекрати врать. Говори своим настоящим голосом.

Свет отключился.

Они остались в кровати вместе, держась за руки и глядя в окно на темное багровое небо, пока минут через десять-пятнадцать в комнату не вошла их мама.

– Вот вы где, – сказала она, запрыгивая к ним в постель. – Счастливого кануна Рождества. Нелли сказала, вы проснулись еще до того, как свет отключился. Почему не поднялись наверх?

– Мы просто ждали, пока свет опять включится, – сказала Рут. Это было почти правдой.

– Он должен включиться через пару минут, – произнесла Бет. – Думаю, произошел скачок напряжения, и системе требуется перезагрузка. Давайте вставайте. У нас есть блинчики и свежие фрукты, – она подвигала бровями. – И даже, возможно, бекон.

Они услышали щелчок, затем жужжание, и свет снова включился. Дверь в спальню бесшумно закрылась. Мама ничего не заметила. Рут прищурилась. Они обе сосредоточились и использовали на Нелли небольшой толчок.

Дверь снова открылась.

Глава 33. У погоды свои планы

Говорю вам, – сказал Шон, ударяя битком по седьмому шару и глядя, как он закатывается в угловую лузу, – если бы снег валил так же сильно, как сейчас, когда мы приземлялись, я бы велел пилоту все отменить. После небольшого приключения на День благодарения, когда мы выкатились со взлетно-посадочной полосы, я побаиваюсь летать.

– Если честно, – отозвался Билли, – я и понятия не имел, что здесь есть бильярдный стол. Вряд ли бы он мне понадобился, конечно, но здесь есть комнаты, о существовании которых я даже не подозревал. Я слишком много работаю.

Шон попытался забить двойку, но промазал сбоку.

Ротко, прислонившись к стене и потягивая пиво, покачал головой.

– Проще было бы попробовать загнать тройку.

Он отставил пиво в сторону, взял свой кий и подошел к столу.

– Да, но для меня было бы лучше, если бы я забил двойку.

– Но ты же в итоге ее не забил, – парировал Ротко.

Шон наблюдал за тем, как Ротко провел серию ударов, закатив одиннадцатый шар в угловую лузу и отправив крученый шар вправо. Затем последним легким ударом он загнал в лузу восьмерку и вышел из игры победителем.

– Вот дерьмо.

Ротко ухмыльнулся.

– Пан или пропал?

Шон прислонил кий к стене.

– Сказать честно? Я вообще не уверен, что люблю бильярд. Но сами знаете: это большое здание в стиле охотничьего домика, и дизайнер убедил меня, что будет уместно поставить в баре бильярдный стол. Я бы лучше устроил здесь настольный футбол или поместил сюда один из этих столов для шаффлборда[78]78
  Игра, ранее популярная у английских аристократов, суть которой заключается в том, чтобы толкать рукой шайбы на размеченном поле.


[Закрыть], которые посыпают песком, но они не подошли бы по стилю. Понимаете, что я имею в виду под шаффлбордом? Такие длинные столы, знаете?

Он взглянул на Билли, и тот кивнул. Шон вспомнил, как на последнем курсе колледжа, изучая программирование, они с Билли только начали общаться и проводили много времени в баре в Кортаке, который назывался… Черт. Как же он там назывался?

«Шесть королей».

– Точно! Спасибо, Нелли, – Шон ткнул пальцем в зеленый сгусток света на стене, откуда исходил голос. Ему понравилось это маленькое новшество от Билли, благодаря которому было куда смотреть при разговоре с программой. – «Шесть королей». Помнишь? Прямо возле кампуса?

Билли глаз не сводил со света на стене, и у него было странное выражение лица. Шон посмотрел на Ротко – тот, казалось, не понимал, что происходит, но Билли был… расстроен? Нет, Билли был обеспокоен.

– Что? – спросил Шон.

– Нелли, – тихонько спросил Билли, – как ты узнала, что Шон пытается вспомнить название бара?

Он спросил.

Шон посмотрел на огонек, затем перевел взгляд на Билли. Шон вдруг понял, что он ничего не спрашивал. Он не задавал вопрос вслух. Он только подумал об этом баре, но не спрашивал о нем. Билли повернулся к Шону – его лицо ничего не выражало. Он подумал, что это смахивает на игру в покер. Но кто из них блефует? Шон пытался осмыслить это, но все казалось абсолютно бессмысленным, поэтому он решил выиграть немного времени.

– Нелли, – спросил Шон, – много снега выпадет?

На данный момент выпало уже десять сантиметров. Снегопад понемногу утихнет и закончится через семнадцать минут. Завтра поздно утром, однако, начнется сильная метель, а значит, меньше чем за двенадцать часов выпадет пятьдесят три сантиметра снега.

Ротко многозначительно присвистнул.

– Ожидается серьезный буран. Хорошо, что здесь достаточно места и все могут поместиться, – он прислонил кий к стене и чокнулся бокалом с Шоном и Билли. – Пойду наверх, посмотрю, не нужна ли дамам помощь с ужином. Это просто какой-то сексизм, ведь мы, парни, играем здесь в бильярд, пока Эмили, Бет и Венди хлопочут на кухне. Что, честно говоря, меня вполне устраивает, – Ротко усмехнулся и покачал головой. – Все еще не могу поверить, что они отказались от помощи личного шеф-повара. Могли бы все вместе расслабиться.

– Ага, прошу прощения за это, – сказал Билли. – По словам моей жены, она не хочет, чтобы из-за нее кто-то работал в Рождество. Пришлось прибегнуть к шантажу, чтобы она согласилась на это хотя бы в День благодарения. Слава богу, хоть Бет хорошо готовит. Я хочу сказать, у Эмили стало лучше получаться, но… К тому же приятно, что мы здесь одни. Для меня все еще непривычно, когда под боком всегда есть персонал. Поднимайся. Мы присоединимся через несколько минут.

Как только Ротко вышел из комнаты, Шон повернулся к Билли, но тот покачал головой.

– Ничего не говори, ладно?

Шон кивнул. Билли опустил взгляд на руки и тихо зашевелил губами, словно разговаривал сам с собой. Шон наблюдал за тем, как он пытается подцепить что-то с ладони большим и указательным пальцами. Где-то через пять-десять секунд Билли, похоже, принял решение. Он поднял взгляд и обратился к зеленому сгустку Нелли.

– Нелли. Слушай. Перехват управления. Браво. Папа. Ноябрь, эхо, Лима, Лима, Индия, эхо.

Он проделал тот же трюк, что и в ноябре, когда Шон привел его к кабинету.

– Ничего не вижу, – сказал Билли, – ничего не слышу.

Шону показалось, что свет в комнате слегка… ну, дышит. Иначе и не скажешь, ведь он казался таким живым. Но теперь свет стал абсолютно статичен и замер. Шон посмотрел на Билли. Тот стоял с закрытыми глазами. Создавалось такое впечатление, будто Билли всем своим существом сосредоточился на мелодии, которую слышал только он один. Билли предостерегающе вытянул руку в сторону Шона. Нужно было ждать. Через несколько секунд он открыл глаза и посмотрел на Шона.

– Хорошо. Она ушла. Я не знаю, сколько у нас есть времени. В лучшем случае пара минут.

– Какого черта, Билли? Можешь мне объяснить, что происходит? Ты сказал, что со всем разобрался, что удалил вирус.

– Так и есть, – сказал Билли.

– Что тогда изменилось?

Билли покачал головой.

– Не знаю. Вируса нет, но он все еще здесь.

– О чем ты говоришь? Это совершенно бессмысленно. Как вирус может все еще оставаться в системе, если он удален?

– Не вирус. Говоря «он все еще здесь», я имею в виду не вирус. Я говорю о духе в машине.

Билли выжидающе смотрел на него, но Шон помотал головой.

– Прошу, только не говори, будто ты правда считаешь, что Нелли одержима.

– Не в том смысле, в котором это понимаешь ты, – сказал Билли. – По крайней мере, я так не думаю. Черт побери. Если честно, даже не знаю. В городе ходят слухи, что в особняке Игл водятся привидения, и не могу сказать, что я не верю этим сплетням, – он потер глаза. – Нет. Это выражение – дух в машине. О нем написал какой-то философ. Не могу вспомнить, какой именно, но он ответил на идею о том, что дух и тело могут существовать отдельно друг от друга. Я так думаю. Наверное. Не знаю, согласен ли я с этим на сто процентов, но не в этом суть, это неважно. Смысл в том, что благодаря эволюции у нас сохранился мозг обезьяны, и наш мозг работает поверх него. За наши эмоции отвечает обезьяний мозг, и он берет верх над логикой. Для нас, людей, именно это и есть дух в машине. Злость. Те моменты, когда теряешь самообладание и делаешь то, о чем впоследствии жалеешь.

Таката. Вот что Билли имел в виду, когда говорил о потере самообладания.

– Я нашел переключатель мертвеца и избавился от него. Я полностью пересобрал код. Она должна работать без единой запинки. Думаешь, я бы позволил привезти сюда племянниц, если бы думал, что все повторится? Говоря о духе в машине, я имею в виду ту же идею: она заключается в том, что существует несколько версий Нелли, которые находятся в конфликте друг с другом. Чем бы ни был вирус Такаты, он мог навсегда изменить суть Нелли. Мы создали ее так, чтобы она была способна переписывать саму себя и расширяться, чтобы она могла существовать в пространстве между нулями и единицами, в которых застряли другие программы. А когда мы обезвредили мину, оставленную Такатой, Нелли начала самопереписываться совершенно неожиданным для нас образом.

– Ты правда думаешь, что Таката мог это сделать?

– Разумеется нет, – ответил Билли и глянул на часы. – Не намеренно. Таката всегда кодил гладко и красиво; в программировании он был лучше тебя, но ему ни за что не сравниться со мной.

Шон кивнул. Отчасти это заявление ранило его самолюбие, но он знал, что так и есть.

– Если не намеренно, то как тогда?

Билли снова посмотрел на часы.

– У нас есть еще около двух минут, прежде чем Нелли перезагрузится после перехвата управления. Эмили хочет завтра утром покататься на санках. Она всю неделю только об этом и говорила: проснемся, откроем подарки, а потом пойдем кататься на санках. Можем поговорить на улице. Завтра. Постараемся выяснить, как вырубить ее так, чтобы она ни о чем не догадалась. А пока ничего не говори. Веди себя естественно. Не дай ей понять, что ты знаешь.

– Но почему? Господи, неужели правда необходимо избавиться от нее?

Шон был одновременно напуган и зол. Во что Билли пытается его втянуть? Он говорил ему, что Нелли почти готова и что ему понадобится еще не более двух недель, после чего можно будет готовить ее к контрольному тестированию и запускать на девайсах Eagle Technology.

– Если бы дело было просто в вирусе, просто в коде, не знаю. Но порой я начинаю сомневаться. Ты же говорил, что в Балтиморе в корпусе Eagle Technology она работала как часы. Значит, вопрос в том, почему ее невозможно запустить здесь? Дело в ловушке Такаты? Или твои программисты где-то напортачили? Я где-то напортачил? Или все случилось просто из-за этого места, из-за особняка Игл? – он покачал головой. – Не знаю. Ты спрашиваешь, действительно ли необходимо от нее избавиться? Да. Да, я так думаю. Проблема в том, что я не уверен, получится ли у нас это сделать, – сказал Билли и внезапно всю злость Шона как рукой сняло. Теперь он был только напуган. Билли снова глянул на часы, а затем приложил палец к губам.

Они молча стояли и ждали, а потом Шон почувствовал ее присутствие. Он взглянул на стену. На ней снова появился пульсирующий огонек.

– Брось, – сказал Билли. – Мы тоже должны помочь. Эмили хотела подать ужин пораньше, ведь с нами близнецы. Она считает, они завтра проснутся рано, чтобы открыть подарки. Нелли, скажи, пожалуйста, Бет собирается испечь яблочный пирог на десерт?

Шон вышел из комнаты вслед за Билли, а затем направился по коридору, слушая, как Билли болтает с Нелли, будто они были старыми друзьями.