Текст книги "КИЧЛАГ"

БАСТА

 
Корпусной ведет по продолу,
За спиной держу баганы,
Фраер, причастный к проколу,
Залысил бабло из казны.
Прокурор разинул пасть,
С утра прилетел в СИЗО,
Сучью крышует власть,
Взяткой не считает мазло.
Власти привыкли баганить,
Превратились в гнилую касту,
Легко унижать и шпанить,
Закрыть, посадить и баста.
Солнце бьет по шарам,
Жаркое выдалось лето,
За забором – Успенский храм
Полон духовного света.
В хате колют партачки,
Дубака отвлекают базаром,
Разносит шнырь передачки,
Шевеление пошло по нарам.
Арестанта выводят справа,
Меняют зеков местами,
Корпусной сует маляву,
Прикрывая руку ключами.
Читаю мятый листок:
Подельник дает наколку –
Наехали на фирму «Восток»,
Фраер замолкнет надолго.
 

РАВНОВЕСИЕ

 
Гражданин начальник, на зоне
Урезаны зеков права,
Авторитеты воры в законе,
Коронации ждет братва.
ГУИНУ нужна оппозиция,
Иначе диктат, произвол,
Зрелая будет позиция –
Меньшее выбрать из зол.
Жить нельзя врагами,
Не добавит презрение славы,
Докажем терпимость делами,
Мы – дети одной державы.
 

ПРИРОДА

 
Покидают люди города,
На природу стремится душа,
От вокзалов летят поезда,
Крутятся шины, шурша.
Голубой небесный простор,
Солнце лучами прольется,
Догорает веселый костер,
Песня знакомая льется.
Светлый летний денек,
Ветер ласково гладит,
На ладони остыл огонек,
Парус на водной глади.
На простор рвется душа,
Под теплые летние грозы,
Послушать шум камыша,
Постоять у белой березы.
Тишиною манят леса,
Цветут полевые цветы,
Природа творит чудеса,
Благие приходят мечты.
На волю рвется душа,
В чащи и кущи еловые,
Рыбалка там хороша,
Заводи там окуневые.
 

ИСПЫТАНИЕ

 
В синем небе купол,
Испытать себя пора,
Было немало кукол,
В прошлом осталось игра.
Раскинула руки девчонка,
Воздух тугой и суровый,
Берега синего кромка,
Речка сверкает подковой.
По небу плывет парашют,
Воздушный гонит поток,
Очень нелегкий маршрут,
Первый в жизни прыжок.
Прочь улетел самолет,
Следа его не найдешь,
Сердце в груди поет,
Ловит девчонка балдеж.
Страх, тревога и кайф,
Волшебства большого печать,
Неописуемый в воздухе драйв,
Хочется петь и кричать.
На ветру трепещут одежды,
Ангел летит во плоти,
К земле стремится надежда,
Смелее, девчонка, лети.
Парашют опускается ниже,
С неба летит голубого,
Речка-подкова ближе, –
На счастье дарят подкову.
С небес на землю грешную
Льется, течет синева,
Встречает ее, нездешнюю,
Нежная зелень-трава.
 

ФУФЛЫЖНЫЙ СЕРИАЛ

 
С пистолетом носится Даша,
На переднем светится плане,
Сплошная на экране параша,
Соперник скрылся в тумане.
Прокурор – ее однокашник,
Проливы заставил бонами,
Авто – известный парашник,
Выдает детективы тоннами.
Везде криминальный кисляк,
Обесценены жизнь и кровь,
Похищения, убийства, висяк,
Продается с успехом любовь.
Без права на жизнь писанина,
Классики встают из могил,
Засеяна мелко долина,
Всходам подняться нет сил.
Сеют криминал подвешенный,
Истинных нет пониманий,
При виде Даши Бешеной
Колются на расстоянии.
Вгоняют в народ заразу,
Сдают и косят пацаны,
Братва не держит мазу,
Снимают фуфляк чуханы.
 

КАДРЫ

 
Прав был усатый:
Кадры решают все,
Братву собрал Горбатый,
Ржаветь не должно копье.
Виды имела братва,
Улов уходил богатый,
Отдавали другим права –
В оконцовке узнал Горбатый.
Набросали клевый план,
Операм и чиновникам в пику,
Разведку ведет Цыган,
Связным выбрали Чику.
Вор – большой дипломат,
Недавно Горбатый воскрес,
В прошлое ушел автомат,
На смену – умный привес.
Мэр – большой Мопассан,
Не упустит чиновник свое,
Гибкий девичий стан
Подгонит мэру копье.
Нежны девушки хрупкие,
Предвидел верно Горбатый,
Полезны кадры в юбке, –
Прав оказался усатый.
Загасят до срока фото –
Дома надо любить.
Попал чиновник в болото,
Надо братве уступить.
 

ТУЗ

 
Тюрьма учит закону,
Лишней оказалась рюмка,
Прошвырнулся днем по перрону –
В руках оказалась сумка.
Условно просила защита,
Прокурор давил на урон,
Трояк наболтала Фемида,
Сижу, изучаю закон.
Учит тюрьма порядку,
По макитре долбит закон,
Не режут правду-матку,
Изнанку покажет шмон.
Душат суровые правила,
Не увидят близких и жен,
Цинкуют заходники правильно,
Не лезь, новичок, на рожон.
По продолам водят в браслетах,
В карцере вбивают закон,
Новичков прессуют отпетых,
Криминальный вбивают уклон.
Дубаков зеленая масть,
Зацепиться не за что взору,
Над арестантом кузькина мать,
Не поможет прокурор по надзору.
Чифирнем под вечер с братвой,
Считают с утра дотемна,
Не спит у дверей конвой,
Учит закону тюрьма.
 

ЖУК

 
Желаю удачи, крепись,
Колокол по тебе звонит,
Золотая светится высь,
Срок перешел зенит.
Негатива накопилось немало,
Тянет в бок коромысло,
Нет людей из металла,
Уйди от коварного смысла.
Блеф – стальные нервы,
Всем известен мандраж,
Не последний ты и не первый,
Кто в лагерный влип мираж.
На душе слепая тоска,
Не встретят тебя на перроне,
Шрам пролег у виска,
Вечная память о зоне.
Осталось, братишка, немного,
Готовишься к воле уже,
Попроси прощения у Бога,
Трепет пройдет по душе.
Тяжелый свалится груз,
Мысли крамольные пни,
Выкинь наколотый туз,
Пролетят незаметно дни.
 

БЕСПОЛЕЗНАЯ ПРОСЬБА

 
О чем молились святые?
Просили святые разума.
Поступки явили пустые,
Оказались в клоаке мы.
Разум заменила гордыня,
В диаметре шкурного цикла,
«Не макитра», – думает Дюня,
Решение пустое, как тыква.
Чиновник пошел анальный,
Порхает в ночи воробей,
Срок получил виртуальный
Растлитель малых детей.
Какой, нахрен, разум?!
Фальшивки висят на фалде,
В лицо брызгают газом,
Битой бьют по балде.
Святые просили разума, –
Просили бы отлучения от водки,
Тогда бы разом мы
Оказались в спасительной лодке.
Мозговое накатит цунами
Стекляшкой в дешевой огранке,
Что происходит с нами,
Пауками в стеклянной банке?
В стране достаточно разума,
С закрытыми ходим устами,
Обменяемся лучшими фразами,
Займемся благими делами.
 

ДОЛЖНИК

 
Не растут на зоне яблоки –
Подтвердят верблюд и кот,
Рядом упадет от яблони
Незрелый кислый плод.
Не растут на зоне арбузы,
Не живут в бараках ежи,
Кум разрушает союзы,
Одиночки точат ножи.
От ножа залечен шрам,
Вышел из лазарета бочком,
Картами бьет по шарам
Банкирское очко.
Накинут нехилый процент
За картежный просроченный долг,
Наколку выдаст доцент:
Криминально заточенный волк.
Кипишнет банкир-агрессор,
Нет факультетов и вузов,
Объяснит авторитет профессор:
Должник – одиночка Крузо.
Не растут на зоне вишни, –
Подтвердит любой законник.
Должник на зоне лишний,
Не поможет и святой угодник.
 

СОВЕТСКАЯ БИБЛИЯ

 
Выйти на волю мечтаю,
Уехать в светлую даль,
Советскую библию читаю:
«Как закалялась сталь».
Не устроил Ветхий Завет, –
Исправно служил веками.
Замутили марсианский банкет,
Святых объявили врагами.
Круто месил Островский, –
Бросает то в жар, то в дрожь.
Омывает собор Покровский
Теплый весенний дождь.
Философия коммуны фальшива,
От себя гребет бульдозер,
Партийная верная ксива –
Главный жизненный козел.
Забыта советов святыня,
Корчагин напрочь забыт,
От союза осталась пустыня,
Комсомол глубоко зарыт.
Скоро закончится срок –
Редьки не слаще хрен.
Не радует даже звонок –
На воле такая же хрень.
 

ГОРОД

 
Пешком исходил этот город,
Просто, без всяких затей.
Был дерзок, смел и молод,
Сотни наметил путей.
Очень люблю этот город, –
Теперь не частый гость,
Тюремных камер холод
Мне не навеял злость.
Убийственный присутствовал фактор:
Я жил напротив СИЗО,
Хоккейная команда «Трактор»
Бронзовой стала назло.
Ментовскими стали аспекты,
Следак нацарапал рапорт,
Я шел по широким проспектам
На северо-запад, на северо-запад.
Разлучила судьба навеки,
Долгожданной свободы цветок,
Через горы, леса и реки
Спешит экспресс на восток.
Адвокат – хорошая ширма,
Продаст за бабки науку,
Обанкротилась успешная фирма, –
С братвой приложили руку.
Крутой протоптан спуск,
Закат догорает багровый,
Выдался месячный отпуск,
Челябинск открываю новый.
 

АЛДАП И АКУС

 
Просидел немало книг,
Тюремный давит груз,
Говорю бродягам напрямик,
Кто алдап, а кто акус.
Оказался фраер слаб,
Чужую мазу мочит –
Конечно, он алдап,
Но падлой быть не хочет.
Активист вошел во вкус,
Постоянно злобу точит –
Конечно, он акус,
Но сукой быть не хочет.
Не дремлет хозяйское око,
Подальше от них держись,
Подлянку подложат до срока,
Такими их сделала жизнь.
 

КУКЛА

 
У одного крутого вора,
По Божьей милости бойца,
Стояла кукла из фарфора,
У куклы не было лица.
Кукла сделана в Китае,
Не найти сейчас концов,
Дух древности витает
Императорских дворцов.
Нету куклы в мире,
Чтобы не было лица,
Одна стоит в квартире,
По мудрой прихоти ловца.
Вор куклой дорожил,
Дорожил семейным кланом,
Немало покушений пережил, –
Служила кукла талисманом.
Вор оказался в крытке,
На душе зияла рана,
Прочел однажды на открытке:
Ты лишился талисмана.
На свободу вышел вор,
Отволок немалый срок,
Впереди воля и простор,
Но авторитета ждал стрелок.
Не уйти от грозного свинца,
Мечет злобой стая.
Берегите куклу без лица,
Талисман далекого Китая.
 

ВОЗДУХ ПРОПИТАН КИЧЕЙ

 
Воздух пропитан кичей,
В такой стране живем,
В погоне за жизнью приличной
Закопают в землю живьем.
Время больших перемен,
Криминал прочешет лес,
Красиво упакован чин,
Найдешь его в смс.
Неба звездного полог
В новом созвездии тигра,
Бебики лечит фнифтолог,
Слепят опасные игры.
Атасник стоит на стреме,
Домушник квартиру крысит,
Шнифер орудует в доме,
Железные полки залысит.
Время больших кидалов,
Косматит большой криминал,
Кто-то ушел из подвалов,
Кто-то спустился в подвал.
Тигра перекрасили в зебру,
В деле поставили точки,
Обломали заранее вербу,
Не распустятся нынче почки.
 

ТЕСЕН ЛАГЕРЬ

 
Лагерь нахмуренный тесен,
Дорога домой не видна,
Спето немало песен,
Песня моя не одна.
Далеко в степи Байконур,
Черный космос зовет,
В локальном дворе перекур,
Солнце не скоро взойдет.
Жалко солнце терять,
Тает с годами надежда,
Не вернется время вспять,
Черная в зоне одежда,
Драчливы порой и дружны,
За сосновыми хвойными ветками,
На свободе мы не нужны,
С черными-серыми метками.
Черными пятнами зоны, –
Не при чем воровская масть.
Красные в зоне законы
Насадила народная власть.
Катятся темные воды,
Шаманит Эвен бурят,
Медленно тянутся годы,
Черные зоны бурлят.
 

МЕСЯЦ ЛЕЖУ НА ШКОНКЕ

 
Месяц лежу на шконке,
В глухом оказался капкане,
В современной читаю книжонке,
Кто на переднем плане.
Кособокими вышли герои,
Не светились нигде доселе:
Всю раздербанили Трою,
Бесогоны пришли, Одиссеи.
Читаю вяло страницы –
О богатстве лузеры грезят,
Полно понтов и амбиций,
Здесь халява пролезет.
Денег побольше сволочь,
Плевать на людей и грехи,
Не могут срок отволочь –
Треть уйдут в петухи.
Поставили ложь на поток,
На кон брошен шмель,
Быстрый руками щелчок –
Продана быстро модель.
Козлиная вышла книжонка,
Крысиные у героев замашки,
У спесивца закрыта душонка,
Косматят грифоны и пташки.
 

ТУЗ-2

 
Тюрьма уже знакома –
Не надо бояться, ребята,
Оставь свободу дома,
Тесна тюремная хата.
Поздно браться за ум,
Криминальный раскинут узор,
Возьмет на заметку кум,
Установит негласный надзор.
Полезна прошлая ходка,
Знакомы продолы, привратки,
Не сидят заходники кротко,
Арестанты готовы к посадке.
Тянет подвальным холодом,
Дубак разевает пасть,
Баландер не оставит голодом,
Письмо отправит спецчасть.
Хозяин пришел со свитой,
Как живут карцера,
Арестант месяц небритый,
Отпускать бродягу пора.
Далеко арестанты от дома,
Давит моральный груз,
Тюрьма бродягам знакома,
На руке наколот ТУЗ.
 

МАРГЕЛОН

 
Раздирают руки и щеки,
Черви из тела растут,
Пролетели больничные сроки,
Лечиться – напрасный труд.
Гонят в страну трансгены,
Россия – большой отстойник,
Преступникам мир по колено,
Не встанет с постели покойник.
Много у нас талантов,
Оставили в прошлом след,
Стадо дебилов-мутантов,
Не имеют общих примет.
Край безмерно богат,
Заросли бурьяном нивы,
Толкают в рот суррогат, –
Лучше суп из крапивы.
Скрещены рыба и соя,
Стручки зеленого перца,
Умирать будут стоя,
Не выдержит трансгенное сердце.
Горы у нас и кручи,
Сесть негде грачу,
Полей у нас – херова туча,
Сей, собирай – не хочу.
Проглотит нас маргелон
В угоду безмерной жадности,
Деньги бросают на кон,
Не вызывают люди жалости.
 

МОДЕЛЬ

 
В кармане только рубль,
Х… стоит на всякий случай,
Надо делать дубль,
Ментовка смотрит тучей.
Сварганил два клише.
Так, на всякий случай
Купил себе «Порше», –
Ментовка смотрит лучше.
Штампую баксы, евро,
Полон мой портфель,
Надо успокоить нервы –
Заказал домой модель.
Пролетела пол-Европы,
Талия осиная узка,
Ни грудей, ни жопы,
Размалевана доска.
Состоит из двух сосков,
Говорит горячий клитор,
В сексе сто узлов, –
Не надо водки литр.
График очень плотен,
Не видать конца,
Из очень многих сотен
Не разглядеть лица.
Встала дама раком,
Торчат худые плечи,
Не видать, где срака –
Худая, как кузнечик.
«Колечко мне подкатишь, –
Говорит модель.
Ты ведь щедро платишь,
Видала твой портфель».
По-английски дернула модель
Длинными ногами,
Прихватила мой портфель
С фальшивыми деньгами.
Решила дама, что пора.
Не дружит с бестолковкой, –
Возьмут натурой опера,
Потом займутся уголовкой.
 

ПОДЕЛЬНИК АМУР

 
Вечер тихий, мглистый,
В карман вложил волыну,
Кореша позвали свистом,
Луна светила в спину.
Пес упал на хвост –
Тусануться фраер рад.
Оставил сторож пост –
Обнесем сегодня склад.
Бомбим сегодня Евросеть,
Хватит нам на пряники,
Песню можно спеть,
Отработали без паники.
Дверь оставили открытой,
Свой гуляет казачок,
Не напугаешь его крытой,
Разгибал не раз крючок.
Много шастает народа,
Покупки перед Пасхой,
Пес сидит у входа,
На пса глядят с опаской.
Сегодня все в ажуре,
Такой братишка пеленгас,
Блестит ошейник на Амуре –
Пес в подельниках у нас.
Он не подводил ни разу –
Не чухан, не педераст,
Он твердо держит мазу,
И цинк ментам не даст.
 

ПРОСВЕТЛЕНИЕ

 
Просветленные желания
Не принесут вреда,
Просветленное внимание –
Крещенская вода.
Свет с небес лучистый,
Пасхальные огни,
Бьет источник чистый,
Будь ему сродни.
Устали все от беспредела,
Устали путаться во мгле,
Отдохнет душа и тело
На святой родной земле.
 

ПЕСНЯ

 
Рвался к победе стаер,
Вены вздулись на шее,
Он был далеко не фраер,
Артиста большого большее.
Пела гитара о зоне,
Пребывали отряды в забвении,
Певец растворился в жаргоне,
Певец растворился в фене.
В руках блестела заточка,
Накрыла побегов волна,
В деле поставлена точка,
О разлуке пела струна.
Голос упруго звенел –
Металл под тяжелым молотом,
Он играл на гитаре и пел,
Веяло северным холодом.
Ветер свистел Колымы,
В спину глядел автомат,
Песни слушали мы,
В песнях большой неформат.
Мартены гудели и станы,
Боцман кричал: «Держись,
Наши мирные планы,
Наша гражданская жизнь».
Гладит попса по шерсти,
Большой у ней перевес,
О страданьях поешь, о смерти –
Значит, идешь вразрез.
Не взять высот и преград,
Если петь о цветочках.
Я тоже пою неформат,
Острый, как заточка.
 

ЦИНИЗМ

 
Увидеть месиво скрытое –
Безнадежная затея, пустая.
Не зря придумана крытая –
Надежно спрятана стая.
Не найдешь ни ножа, ни иголки,
На воле необъятный шалман,
На воли тигры и волки,
Краплено играет катран.
Совесть сапогом загасили,
В чернуху ушел поворот,
Базар остается в силе,
Дербанят бесправный народ.
Чалятся только верхушки,
Айсберг очень глубок,
Пали из мортиры и пушки –
Не размотать воровской клубок.
На запад летят бесогоны,
Вместе с большими деньгами.
Цинкуют фуфлыжно вороны,
После дойки машут руками.
Это твоя страна, дебил,
Неизвестно – что впереди.
Ты в детстве ее любил,
Сердце щемило в груди.
Грабят цинично, открыто,
По балде получит лишний,
Они не увидят крытой –
Суд неизбежен Всевышний.
 

ЦИМУС

 
Тиснул убойные строчки –
Мимолетно накатит кайф,
С малолетки расставил точки –
Ловлю улетный драйв,
Уходил с корешами в бакланку, –
Большой в криминале минус,
Потом мы подняли планку:
Ловили настоящий цимус.
Закрывал ненароком МУР,
Накатили чифирного перца,
Не страшен ШИЗО и БУР,
Адреналин разрывает сердце.
Хороший на фене базар,
Цицерону сродни, Гулливеру –
Поднимется мертвый с нар,
Надежду вселит и веру.
Слабость уйдет и мандраж, –
Вспомнил резвые годы,
Растет за зоной мираж,
Очертания увидишь свободы.
На воле отчим косился,
Трепал мою погремуху,
На зоне братан родился,
Зэк мне близок по духу.
Ловлю на свободе цимус,
Два «я» воюют во мне,
Большой получился минус –
Один зависает в тюрьме.
 

СВЕРХНОВАЯ ТЮРЬМА

 
Накатил сверхновый взрыв,
Расступилась тьма,
Вскрыла вековой нарыв
Сверхновая тюрьма.
Не продолы – диво:
Солнечные хаты.
По бутылке пива
Выдают на брата.
Окна все раздеты,
Горячая вода,
Кум несет газеты:
«Читайте, господа».
Нету больше перековки,
Биллиард от скуки,
Отсутствуют кумовки,
Зэки гладят брюки.
Усиленный паек,
Белые скатерки,
Красный уголок,
Где проводят терки.
Пострелять желаешь в тире –
К твоим услугам «глок»,
Зеркала в сортире –
Сказка, а не срок.
Такой вот коленкор,
Не поймешь с разбегу –
По надзору прокурор,
На себя строчит телегу.
Выйдешь на балкон,
Чудесны вечера…
Такой козлиный сон
Приснился мне вчера.
 

ДАНТЕ

 
Данте ходил под вышкой,
На чужбине носил кафтан,
В поэзии – знатная фишка
Наш криминальный братан.
Комедия – главный портал,
Клинка острее и шила.
Большой бы был сериал,
Нагнал флорентиец мыла.
Порочны, губительны, злы,
Круги дантова Ада,
Сказал бы проще – козлы,
С зачатками злодея и гада.
Наркоту гонят впрок,
Кровь больших революций,
Многое ему невдомек –
Ад получился куцый.
Данте, конечно, не фусман,
Но грязи выкопал ком,
После прочтения грустно –
Не вяжется с божеством.
Комедия обращена к человечеству,
Но почему-то ее не поют,
Посмотри на наше отечество –
Волосы дыбом встают.
Язык комедии дивный
Внес лепту в культуру,
Фраер Данте наивный –
Решил изменить натуру.
Флорентийский философ
Писал про язвы и порно,
Поставил немало вопросов, –
Ответы на них не бесспорны.
Нагнал немало жути, –
Может, базарил с пророками.
Остался автор, по сути,
Один на один с пороками.
Посмотришь на автора в профиль –
На поэта не тянет никак,
Можно подобрать картофель,
Гонит мужик кисляк.
Брюки бросил в Вероне,
Помянуть грешника надо,
Мир в криминальном тоне
Не боится дантова Ада.
 

КРЫСИНЫЙ ВЕК

 
Век грядущий – век крысиный:
Наслаждайся, жри от пуза.
Крик издает ослиный
Духовно опущенный лузер.
Деньги, шмотки опустили,
Повелись на кучу бабла,
Пробуют марки, стили
Представители пещерного зла.
В моде козьи замашки,
Томятся вечером в гламуре,
Шелестят в карманах бумажки,
Рассчитались вовремя в МУРе.
Купил любовные чары,
В баньке решил попарится,
Оглянись вокруг, бычара –
Малолетки за копейки чалятся.
Шныри накрыли поляну,
Дербанили дружно страну,
Народу пихнули деляну –
Валить и пилить сосну.
Шагает усталый путник,
Бурьяном покрыта земля,
В воздухе носятся трутни,
Под колодой шипит змея.
Сидит пастух на опушке,
Некого только пасти.
Молятся в ските старушки:
Господи, бесогонов прости!
 

МЕНТ

 
Не со зла называют ментами,
Доверие есть к милиции,
Оскорбляют другими словами,
Чтут вековые традиции.
Надежный и верный товарищ,
Лучше его не найти,
Кашу с ним быстро сваришь,
В разведку сможешь пойти.
Обижаться не будут менты,
Полюбит ментов обыватель,
Надежно прикрыты посты,
По жизни шагает старатель.
За себя и других отвечают,
Честно работать накажут,
Угостят пирогами и чаем
И случай забавный расскажут.
От произвола люди устали,
Важный и скорбный момент,
О жизни другой мечтали –
В жизни прикроет мент.
Товарищ верный, надежный,
Ручаюсь за него головой,
День был очень тревожный,
Спешит, усталый, домой.
 

ЗЕЛЕНАЯ ЗОНА

 
Отдали Нептуну швартовые –
Семь футов под килем;
Закаты, рассветы новые,
Бури сменяются штилем.
Остров вдали золотой,
Разносят пиво и пиццу,
Упразднили там конвой,
Братва свободно резвится.
Бархатный вечно сезон,
Свободно гуляют стаи,
Нет локальных зон,
Ручные сидят попугаи.
Сели на дурь обезьяны,
Затянуться дает вожак,
Игнорируют даже бананы,
Приматам подай косяк.
Обкурены ходят гориллы,
Разбежались львиные стаи,
Легли на дно крокодилы,
На фене трещат попугаи.
Вброд переходят реки
Жираф и тигр, приятели,
Привили привычки зэки –
Звери живут по понятиям.
В каждом клане – смотрящий,
Помогают зверям крокодилы,
Все кореша настоящие,
Иначе устроят вилы.
Остров в мире один,
От солнца спасает крона,
Не наложит лапу ГУИН,
Зеленая на острове зона.
 

ГАЛИЧ

 
Здесь зарыт талант,
Обретен последний дом,
Советский не писал диктант,
Был еврейским мужиком.
По голове не гладил советы,
Гражданам не был в пример.
Не дрочил Ленина заветы,
Не прославлял СССР.
Несли советский бред,
Махали пафосно рукой,
Поэт больше, чем поэт,
Непонятно только – какой.
Не хлебал Галич баланды
От системы-сатаны,
Пел, надрывая гланды,
О настоящем своей страны.
Диссиденты – его друзья,
Писал с большой усмешкой,
Никогда не смотрел на ферзя,
А значит – не был пешкой.
Родину променял на талер,
Свободы встретил весну,
По Европе скитался фраер,
Добровольно покинул страну.
В песнях звучала тоска,
Горек хлеб на чужбине,
Не хватило сил для броска,
Упал на мокрой глине.
Лоханулся заезжий Гинзбург,
Тоска по родине небесна,
Замкнулся жизненный круг,
Тайна смерти неизвестна.
 

ИЗОЛЬДА

 
Бесогоню после отсидки,
Загибаю лишние гвозди,
Маляву получил от Лидки –
Сестра приглашает в гости.
Бухнули шалманом не вяло,
Зашаталась передняя фикса,
– Изольда – мое погоняло, –
Представилась рядом бикса.
Наметила бикса объект,
Про ходки меня спросила,
Я – достойный субъект, –
Так Изольда решила.
Изольда была бесовкой,
Наколки решила сводить,
Я по натуре не совкий,
Но на скок могу сходить.
Под вечер разлетелись гости,
Рассосался весь шалман,
У сестры бросил кости,
У Изольды клевый план.
Сестра кричит: «Тормози,
Утро свет прольет».
Если все пойдет на мази,
Изольда мне цинканет.