Текст книги "КИЧЛАГ"

СОЛИТ СТРАНА

 
На зоне тесно и густо —
Срок волокут пацаны.
Солит страна капусту, —
Скрипят под ножом кочаны.
 
 
Счастья своего кузнецы,
В лагере шепот: «Тревога!»…
Солит страна огурцы, —
Баланды уходит много.
 
 
Начальники сеют раздоры,
Козьи прививают законы.
Солит страна помидоры, —
Краснеют черные зоны.
 
 
Над рекой плывут туманы,
Тихо льется волна.
Из огня таскают каштаны
В твою корзину, страна.
 
 
Начальники нагло врут!
Нервов гудит струна.
Мы знаем только кнут.
Где пряники наши, страна?
 

АЛЬБИНА

 
Она ушла. А с ней ушли
Цепочки, кольца, броши…
Она пришла. Но не пришли
Алмазы, изумруды, гроши…
 
 
Она блистала красотой,
Влюблялась много раз.
Мужчин пленяла глубиной
Бездонных черных глаз.
 
 
На званом вечере принцесса
Танцует в центре зала.
Гнала Альбина беса
В тени большого криминала.
 
 
Ей белый цвет к лицу —
Родилась принцесса в Грузии,
Была испанкой по отцу —
Кровь бурлила Андалузии.
 
 
Достойна кисти Гойи,
Талантливая штучка;
Не давала ей покоя
Сонька Золотая Ручка.
 
 
Сонька пряталась в малине, —
Обстановка скверная.
Плачет зона по Альбине.
Спасает «крыша» верная.
 
 
Удачлива Альбина,
Явная угроза,
Горькая рябина,
Ягода с мороза.
 
 
Золотые кубки
Рейсом из Парижа…
Пухленькие губки
Наклонились ближе.
 
 
Горькая рябина,
Пожелай удачи!
Пьет вино Альбина
На шикарной даче.
 
 
Она искала и нашла
Изумрудное колье.
Она простилась и ушла
По знакомой колее…
 

МАЛЫШ

 
Дрались малолетки жестоко.
Виной – нехорошая весть.
С какого ни взглянешь бока —
Надо отстаивать честь!
 
 
За обиду не поднял кулак, —
Биты козыри ваши:
Значит, просто слабак,
Место твое – у параши.
 
 
«Одно усилие, Кот!» —
Кричала одна сторона.
Крутился тел водоворот,
Кипела драки волна.
 
 
«Держись до конца, малыш!»,
«С тобой шестой отряд!»
Слетели голуби с крыш
От свиста и крика ребят.
 
 
Глотали мальчишки слезы,
Были верны уговорам.
Остались детские грезы
За высоким колючим забором.
 
 
Жестокая штука – неволя:
Любая зона – Бастилия.
Малыш по имени Коля
Подняться не мог от бессилия.
 
 
Достойно дрался малыш:
Пошел на сильного смело…
Капли падали с крыш,
За лесом протяжно гремело.
 
 
Поднялся поверженный Коля,
Недоволен и зол на себя…
Есть, братишка, воля!
Не сломает зона тебя!
 

ЭХО ПЕРЕСТРОЙКИ

 
Речка – тонкий ручеек,
Приток большой реки…
Очень жиденький чаек –
Дважды гнали вторяки.
 
 
Сигареты на исходе,
Не заходят передачки…
Базар идет в народе:
В дефиците пачки.
 
 
Недовольна зона,
Голодна кабала:
На исходе макароны,
Протухла камбала.
 
 
Хозяин рвет и мечет —
Достают заботы:
Не первый месяц
Зеки без работы.
 
 
Нет чифира в пойке,
Курнуть найдешь с трудом —
Эхо перестройки
Накрыло нас крылом.
 
 
Запутали в сезонах
Годы новые и злые…
Так чалились на зонах
Верблюды и борзые.
 

СЛЕД ИГОЛКИ

 
Яркий камерный свет,
В умелых руках иголки, —
Статей криминальных букет
Распишут по телу наколки.
 
 
По телу – синяя волна,
У многих – мелкие понты,
Здесь – криминала глубина,
Там – наехали менты.
 
 
Проведут наколки параллели
От темно-синего орла…
За что братишки отсидели,
Сколько раз – ответят купола.
 
 
С таким «талантом» на свободе
Нелегко, братишка, жить!
Слыл карманникам в народе,
Поумеришь в зоне прыть.
 
 
Комфортно сидят за кордоном,
О бетон не точат иголки,
По нашим прошли бы зонам,
Им наши набить бы наколки.
 
 
Чудеса творят иголки,
Просидел немало лет,
Только русские наколки
В душе оставят след.
 

Я

 
Я сегодня увлеченный:
Читаю «УПК».
Операми уличенный,
Не закрыт еще пока.
 
 
Я сегодня усеченный:
На выезд не гожусь.
В духовке запеченный,
Кашею набитый гусь.
 
 
Я сегодня вороненый:
Воронок привез в тюрьму.
На этапах закаленный,
Прошел Большую Колыму.
 
 
Я сегодня заточенный —
Дубаков сияют морды…
Я – российский заключенный! —
Звучит, похоже, гордо.
 
 
Сижу на зоне, облаченный
В черные одежды…
Я, братишки, – заключенный.
Бесправный, как и прежде…
 

ЛИПКИЕ КАРТЫ

 
Бьет банкир по шарам.
Двадцать застыло в руках.
Кровью налился шрам, —
Игрок почувствовал страх.
 
 
Губит не двадцать одно,
Губит не черная масть —
Губит в картах одно:
Безудержная, дерзкая страсть!..
 
 
Братишка, судьбу не дразни —
Не катит сегодня карта.
Вовремя, брат, тормози,
Не будет удачи и фарта.
 
 
Дома моргают глазами,
Фортуна – острее финки:
То сыплет одними тузами,
То гонит сплошные картинки.
 
 
Фортуна – капризная бикса.
Ломоть отрезал от пайки.
Заболела рыжая фикса.
Вскрылись одни ушпайки.
 
 
Известный сочинский пляж.
Каталы чистят под ноль.
Сгубил шулера марьяж:
В соседних руках король.
 
 
Заехал шулер за забор
(Избежал, бродяга, самосуда!):
Он часто сдавал перебор —
Пересаливал часто блюдо.
 
 
Заразны азартные игры,
Нету пока вакцины.
Под кожу загнали иглы.
Ищут пророки причины.
 
 
Как малые дети слепые,
Идут за цыганской скрипкой…
Карты – картинки пустые,
Процесс открытый, липкий.
 
 
Отложено «Двадцать одно»,
Забыты дурные привычки…
Открыто настежь окно,
Щебечут беспечно птички…
 

ЗНАХАРЬ

 
Кореш подался в знахари —
Находит болезнь по шнуркам.
Живет в шоколаде и сахаре,
Бабло прибирает к рукам.
 
 
Дама плачет в платочек:
«Надо мужа вернуть!» —
Счастья желает кусочек…
Кореш нагоняет жуть:
 
 
«Какой, на хрен, муж? —
Над вами болезни рок!
Держитесь быстрей за гуж!» —
И бросает красный шнурок.
 
 
Говорит словами Паскаля:
«Боритесь за место под Солнцем! —
Зубы нарочито скаля:
У вас повышенный стронций!
 
 
Вас смертельно облучили!»
(Даму вгоняет в шок)
«Я лечу соусом «Чили»! —
И бросает белый шнурок…
 
 
Бабки прячет кореш,
Гнать закончил мрак…
Со знахарем не поспоришь:
«Пойдем, братишка, в кабак!»
 

ЧАЙХАНА

 
С зоны откинулся в среду.
Подельники ждут у ворот.
Скоро домой приеду, —
Крутанулся другой оборот.
 
 
Цинкует подельник Жека:
«Должник – чайханщик-хан.
Надо навестить человека:
Подгонит нам дастархан».
 
 
Чайханщик вовсе не рад,
Пальцем тычет за спину,
Выходит охранник Мурад,
Достает из кармана волыну.
 
 
Горячий, безбашенный Жека
Без базара начал палить.
(Ему завалить человека —
Что в туалете отлить!)
 
 
Зачистили все, что могли,
Кольца сняли с руки,
Чайхану на крайняк подожгли, —
В пакет ушли шашлыки.
 
 
Пока не проснулась власть,
Делаем, бродяги, ноги!
Валим в соседнюю область —
Известны лесные дороги…
 
 
Денег у нас – как грязи,
Большой всплывет скандал.
У Жеки огромные связи, —
Укроет большой криминал.
 

СИРЕНЕВАЯ ЗОНА

 
Длинные черные тени, —
В зените солнечный день.
Ветки душистой сирени…
В банку ставят сирень.
 
 
Хозяйка «сиреневой» зоны
Весело смотрит в окно.
На зоне – другие законы,
Мирное снилось кино.
 
 
Резко закапал дождик,
Замолкли птичьи звоны.
Она – системы заложник,
Хозяйка «сиреневой» зоны.
 
 
Женщин надо выжать,
Примерными надо быть.
Женщинам надо выжить,
Женщинам надо любить.
 
 
Женщинам злиться негоже, —
Нету на зоне понятий.
Отрицаловки нету тоже, —
Им бы побольше объятий!..
 
 
Им бы почаще свидания,
Любимых крепче обнять…
На фасаде главного здания
Знакомая цифра пять.
 
 
Губы накрашены, тени,
Таня – художник в «пятерочке»:
Куст цветущей сирени
И дочку рисует на горочке.
 
 
Собирает дочка цветы,
У мамы – цветущие краски.
Сбудутся дочки мечты!..
Не знает девочка ласки.
 
 
Разложены кисти и краски.
Особенно трудно зимой –
Расскажут дочкины глазки…
Только быстрей домой!
 

Л. Т. В

 
Люблю только волю!
Легавый – твой враг!
Кони гуляют по полю,
Волк выбирает овраг.
 
 
Стрелку забили волки.
По оврагу обходят коней.
Колют лапы иголки, —
Стая несется быстрей.
 
 
Любят свободу волки!
Приручили к неволе коней.
Сделали волки наколки:
Вольный всегда сильней.
 
 
Стая летит по степи,
По краю дикого поля.
Свобода – сильнее цепи!
Дороже золота – воля!
 
 
У серых волков в голове —
Санитарами влиться в природу.
Набито не зря «Л. Т. В.» —
Рвется братан на свободу.
 
 
Братишку скрывает овраг,
Прикрывает туман молочный.
«Легавый – твой враг»…
Бессилен охотник ночью!
 
 
Стая проносится мимо,
Тревожит и будит природу.
Основатели Древнего Рима
Сильно любят свободу.
 
 
Волки летят по траве,
Звери пошли на подъем.
Знакомо волкам «Л. Т. В.», —
Звери охотятся днем.
 
 
В агонии бьется кобыла.
Степь рыдает пустая.
У стаи огромная сила,
Живет по Дарвину стая.
 
 
Из оврага вышел беглец —
Надо уходить от погони.
Одиноко стоял жеребец
(Спасались по-разному кони).
 
 
На коня вскочил беглец,
На ветру шумела осока…
Благодарен был жеребец —
Не хотел умирать одиноко.
 
 
Братья слились воедино.
Тревогу почувствовал конь:
Из-под ног летела глина,
В глазах бушевал огонь.
 
 
Летели стрелой по степи,
За ними стремились кони…
Свобода сильнее цепи! —
Уйдет братан от погони!
 

ПРОКЛЯТЫЙ ЭТАП

 
Тесен столыпинский вагон,
Утром-вечером оправка.
Конвой хлещет самогон —
Вот такая, братец, справка.
 
 
По вагону ходит вертухай —
Надменный, наглый, совкий.
Что ему понравится – отдай:
Куртку, ботинки и кроссовки…
 
 
Отдай за вонючий самогон,
За коробок сомнительной травы!..
Обречен столыпинский вагон, —
Отнимают вещи у братвы.
 
 
Отсеки забиты до отказа,
Могут свободные найти.
Слезать не будешь с унитаза, —
Только денежки плати.
 
 
Опустел столыпинский вагон…
На корточках продержат дотемна.
Забит автозаками перрон.
Дальше – пересыльная тюрьма.
 
 
Трамбуют плотно автозаки,
Трамбуют списанный утиль.
Красиво только на бумаге, —
Задыхается лагерная пыль.
 
 
Выгружают за забором пересылки.
Никак не поднимется один.
У вертухаев ехидные ухмылки,
На дубинке надпись: «аспирин»…
 
 
Шмонают очень плотно! —
Раздеться просят донага.
Ищут мойки и полотна,
И образ скрытого врага.
 
 
В зал загнали сотни три.
В руках – баулы, шмотки…
Все горит внутри
От хлеба и селедки.
 
 
Скажу, братан, как другу:
Тяжко унижения превозмочь!
До назначения все по кругу —
Лучше год лишний отволочь.
 

МИР

 
Меня исправит расстрел!
(Отдыхает классик Шекспир)
Увернулся от многих стрел, —
Редкая наколка «М И Р».
 
 
На свободе находился недолго,
На страну ни дня не горбатил! —
В шкуре серого волка
По зонам разным косматил.
 
 
Твердо стояли Советы,
Возводили работу в степень;
Бандиты давали ответы,
От волын пузырился лепень.
 
 
На свет появился Божий
С печатью большого Каина.
Топор стоит в прихожей, —
Будет мочить неприкаянно.
 
 
Дух неволи витает, —
Много наворочено дел…
Он точно знает:
Его исправит расстрел.
 
 
Страшная наколка «МИР»!
Немало выпустил стрел.
В хату ведет командир.
Меня исправит расстрел!..
 

ЗОНА ВНЕ ЗАКОНА

 
Эта зона – вне сезона:
Здесь всегда идут дожди.
Эта зона – вне резона,
Здесь хорошего не жди!
 
 
Это – зона для особых,
Кто сидел на троне.
Здесь не пишется на робах:
«Известный вор в законе».
 
 
В этой зоне нет тусовки,
Здесь высокие заборы.
Здесь желают перековки.
Не желают только воры.
 
 
Белый лебедь – вне закона.
Наломали много дров.
Белый лебедь – вне сезона,
Не сломать никак воров.
 
 
Не сбежишь из зоны в лес
Послушать птичьи звоны.
Здесь – страшный пресс,
Здесь суровые законы.
 
 
Цвет воров, а не ботва,
К вам с большим приветом!
Здесь не ломается братва
Вопреки пустым наветам.
 
 
Эта зона – вне сезона:
Круглый год за ней следят.
Эта зона – вне закона,
Здесь законники сидят.
 

НОВЫЕ ДЕНЬГИ

 
Солнце весеннее слепит,
Тень бежит со спины,
На плечи накинут лепень
Цвета кремлевской стены.
 
 
Червонец «красный петух»
Ложится в казенную кассу;
Ильич любимый потух,
Не дурит идеями массы.
 
 
Ценник висит на скрепке.
Продавец – гнилая натура:
«Почему у вас Ленин в кепке?» —
«Это деньги новые, дура!»
 
 
Смотрит червонец на свет
(Такая в Союзе культура!) –
И точно! Читает ответ:
«Это деньги новые, дура!»
 
 
Продавец осталась довольна:
Ставит два пузыря.
Ильич улыбнулся невольно, —
Революцию делал не зря!..
 
 
«Дворники правят, кухарки…» —
Чудил Владимир Ильич.
Не держат достойной марки,
Страну охватил паралич.
 
 
На работе косят поголовно
(Лучше работают зеки!)
Осужден кореш условно —
Не откроет с похмелья веки.
 
 
Опасна похмелья степень!
За корешем нету вины…
Накинут на плечи лепень
Цвета кремлевской стены.
 

ПЕРЕКУРИМ

 
Перекурим – уголь скинем,
Уголь скинем – перекурим.
Дымок завьется синий,
Косячок на всех задурим.
 
 
Перекурим – трапы бросим,
Трапы бросим – перекурим.
Все свое с собою носим, —
У хозяина халтурим.
 
 
Перекурим – тачки смажем,
Тачки смажем – перекурим.
С рекордами завяжем:
У хозяина халтурим.
 

СКАЗКА

 
Шагаю нагло по Москве.
Иностранцы всюду, гости…
Роятся мысли в голове:
Куда же бросить кости?..
 
 
Сегодня на Горбушку занесло,
Оформить надо кражу:
Шлифовать придется ремесло —
Подрезать у зевак поклажу.
 
 
Не раз отметился в «Бутырке».
Скажу: нелегкие труды!
Пью пиво из бутылки,
Сижу на речке у воды.
 
 
Опять на нары занесло.
Сижу – жую горбушку.
Такое, братец, ремесло!
Плакать хочется в подушку…
 
 
Шагаю смело по Москве.
Сегодня я – в глухой завязке.
Роятся мысли в голове:
Москва – красавица и сказка!
 
 
Хожу в театры и музеи,
Встречает клоун в маске.
Кругом гуляют ротозеи,
Но я – в глухой завязке.
 
 
Не употребляю даже пива!
(Ведь я – в глухой завязке)
Москва прекрасна и красива!
Ну просто, братцы, сказка!
 

ЛИЗА

 
Белая чайка над морем.
Белый плывет пароход.
Камни омыты прибоем.
Лагерный в трюме народ.
 
 
Сойду по трапу на берег.
Останется в памяти день:
Любимая (верить… не верить?..)
В руках у любимой – сирень!..
 
 
Юность моя непутевая
Легким закончилась бризом…
Жизнь начинается новая! —
Встречает любимая Лиза.
 
 
Катятся медленно воды,
На рейде гудят корабли…
Воздух желанной свободы,
Поцелуи первой любви.
 
 
Чайка проносится тенью.
В дымке плывут корабли.
Пахнет весной и сиренью
Краешек дальней земли.
 
 
Садились с Лизой в вагон,
Было радостно, тихо и поздно;
Усеян был небосклон,
С неба сыпались звезды.
 
 
Падали звезды дождем.
«На счастье!» – пророчила Лиза.
С любимой по жизни идем
В состоянии легкого бриза…
 

ДО ВСТРЕЧИ

 
«Бывай, братишка, до встречи!» —
Провожает братву тюрьма.
Снег ложится на плечи, —
Метелью встречает зима.
 
 
Пасмурны дни и коротки, —
Заблудилась в дороге весна.
В кармане – старые фотки:
С тобой сидим у окна.
 
 
По белому, чистому насту
Северный мчится олень…
В памяти – дождь и ненастье,
В памяти – солнечный день.
 
 
До встречи, братишка!
Дороги замкнутся в кольцо.
В неволе главная фишка —
Честь сохранить и лицо.
 
 
Горные реки, пороги
Покорять – рискованный понт.
К дому ведут дороги!
Дальше – пустой горизонт.
 
 
За далью – скользкие тропы…
Не сложился песенный лад:
Покорить хотели Европу —
Получили тюремный бушлат.
 
 
Со скрипом откроются шлюзы.
Автозак и знакомый перрон…
Разорваны тесные узы, —
Арестантский в решетках вагон.
 
 
Так, братишки, все было,
Такой невеселый шансон…
Песню поет уныло
Столыпинский тесный вагон.
 

НЕ ВЕЙСЯ

 
Ты, ниточка, не вейся,
Проскочи в ушко насквозь…
Ты, братишка, не надейся
На удачу и авось.
 
 
Ты, веревочка, не вейся,
Носи крестик золотой…
Ты, судьбинушка, не смейся
Над святою простотой.
 
 
Ты, тропиночка, не вейся.
Ох, нелегкая сума!
Ты, братишка, не надейся —
Ох, и трудная тюрьма!..
 
 
Лагеречик тесный, сжалься!
Тяжело дается срок…
Ты, маманя, не печалься —
Вернется вовремя сынок.
 
 
Родная разворована сторонка,
На виду утехи плотские…
Ищут братец и сестренка
Дома убогие, сиротские.
 
 
Светла чистая водица,
Земные райские покои…
Знают братец и сестрица:
Они вечные изгои.
 
 
Ты, судьбинушка, не вейся
Скорбной, горькою тропинкой.
Святой воды напейся, —
Мать рыдает над кровинкой.
 
 
Верь! Живи! Надейся!
В цвету любимая земля.
Ты, веревочка, не вейся,
Не нужна стране петля.
 

МАРИНА

 
Одиноко сидит Марина, —
В краже виновна девчонка.
Одиноко цветет рябина,
Птицы щебечут звонко.
 
 
Ягода красная, горькая, —
Горькая выпала жизнь.
Девочка смелая, стойкая.
Только, родная, держись!
 
 
Опущены детские плечи.
Не чужая совесть, – своя…
Время, Мариночка, лечит,
Время – лучший судья.
 
 
На хлеб девчонка просила, —
Уходили прохожие прочь.
Явилась незримая сила,
Не скрыла темная ночь.
 
 
Унижение, тоска и боль
Рвали девочке душу…
Противна чужая роль,
Сворована спелая груша.
 
 
Бездомное, скорбное детство…
За что мстят небеса?
Хорошее девочке средство —
Верить в любовь, чудеса.
 
 
Солнце взойдет из-за туч!
Найдется любимая мать!
Светлый солнечный луч
Золотом начнет вышивать.
 
 
Поверь в чудеса, Марина! —
Пройдет неудач полоса.
Сладкая зреет малина,
Тугой заплетется коса.
 
 
Не тужи, Марина, не тужи! —
За удачу цепко держись!
Узелок на память завяжи, —
Начнется светлая жизнь.
 

ГРАЖДАНИН НАЧАЛЬНИК

 
Гражданин начальник, на зоне
Урезаны зеков права.
Авторитеты – воры в законе.
Коронации ждет братва.
 
 
ГУИНу нужна оппозиция,
Иначе диктат, произвол.
Зрелая будет позиция —
Меньшее выбрать из зол.
 
 
Жить нельзя врагами!
Не добавит презрение славы.
Доказать терпимость делами:
Мы – дети одной державы!
 

«СТРЕЛКИ»

 
Дела решаются на «стрелках», —
Развалили органы спецом:
Зеваки гибнут в перестрелках,
Поливают улицы свинцом.
 
 
Цеховики ждут амнистии, —
Не нужны на воле конкуренты.
Заседают разные комиссии, —
На всех не хватает ренты.
 
 
Годы девяностые – история:
Всем воздадут по делам!
Захвачена чужая территория,
У каждого – петля и храм.
 
 
Понимает это каждый, —
Жадность фраера сгубила:
Не вместит скарб бумажный
Ни утроба, ни могила.
 
 
Долго оседает пена…
Разгонять – бесполезное занятие.
Обществу не вырваться из плена,
Пока в спину шлют проклятие.
 

МЕРЗАЛИН

 
Тюрьмы боится гражданин:
Страх раскидан по фигуре.
Вор в законе – Мерзалин –
Зависал полгода в буре.
 
 
Не греет сука-одиночка,
На продоле топчется охрана,
Мерзнет под одеждой оболочка, —
Со шконаря слетаешь рано.
 
 
Над дверью яркое пятно
Закрывает металлическая сетка,
Кирпичом заложено окно,
Намертво прибита табуретка.
 
 
Из крана капает вода, —
Слагается из капелек волна.
От свободы нет следа.
Гнетущая повисла тишина…
 
 
День и ночь горит фонарь,
Не дает глазам покоя.
Со скрипом опускается шконарь
За минуту до отбоя.
 
 
Нацарапано на стене гвоздем:
«Неспокойно на зоне опять».
Выдернули к хозяину днем, —
Просил на братву повлиять.
 
 
Отношусь, братишки, философски
К пустым классическим понтам:
Считают деньги в оконцовке, —
Не густо вырисовывается там.
 
 
Мерзли и молчали тыщи,
Поборники добра и зла.
Серый пепел от кострища
Размыла мокрая зола.
 
 
Не волнует вора в законе
Собственная оболочка.
Будет порядок на зоне, —
Отпустит враз «одиночка».
 
 
Закат разрублен ровно
Шпилем прожекторной вышки.
Конфликт обошелся бескровно, —
Насилия не было вспышки.
 
 
Отрицаловка – гремучая масса:
Немало расставлено мин.
Если бы не было класса,
Бессилен бы был Мерзалин.
 
 
Удачи не жди от рулетки, —
Дрогнула где-то рука.
Не дорастут ранетки
До большого спелого яблока.
 
 
Четыре метра в обе стороны. —
Пространство не возьмешь взаймы!..
Летают черны вороны
От суда и до тюрьмы.
 

ЗАПУСТИЛ РУКУ-ЗМЕЮ

 
Запустил руку-змею
(Стоял безмятежно тип),
Искал добычу свою
Карманный стереотип.
 
 
Генотип разинул рот,
Безмятежно читает Фрейда.
Фраер попал в промот:
Не ожидал дерзкого рейда.
 
 
Щипач считает барыш,
Верблюд ведет осмотр…
Шумит над рекой камыш,
В руках – золотой осетр.
 

ГИРИ ФЕМИДЫ

 
Давай, братишка, чифирнем,
Пересмотрим наши виды.
На суд поедем мы вдвоем,
На весы слепой Фемиды.
 
 
На глазах лежит повязка,
Чтобы не было сомнения.
Суд – большая сказка
Про справедливое решение.
 
 
Давай, братишка, чифирнем!
Не уйти нам от ответа:
Все жизнь играли мы с огнем
На грани тьмы и света.
 
 
Вскрывали полные медведи,
Уходили без следа.
Цинканули злобные соседи, —
Не одна пришла беда.
 
 
Давай, братишка, чифирнем, —
Дадим достойно сдачи!
Миг провала не вернем,
Приблизим миг удачи.
 
 
Давай, братишка, чифирнем!
Рассчитаем наши силы.
Фемида – мутный водоем:
Ждут добычу крокодилы.
 
 
Ждет подсудная скамья,
Трещит под нами сук.
Не будет песен соловья,
Будет дятла стук.
 
 
Курнем, братишка, косячок.
Чифир – как крепкая буза:
Засветил дубак волчок, —
Откроет скоро тормоза.
 
 
Привратка темная у шлюзов.
Минуты скатятся в часы…
Автозака темный кузов.
Фемиды правильной весы.
 
 
Пересмотрим наши виды:
Мы – как мишени в тире.
У честной лагерной Фемиды
Всегда в заначке гири.
 

ПРОЩАЛЬНОЕ ТАНГО

 
Прощай, родной перрончик!
Мелькнула знакомая блузка…
Столыпинский подан вагончик, —
Сейчас начнется погрузка.
 
 
Не все достойны презрения:
Рядом увидел подругу!
Крутят колесо обозрения,
Кабины плывут по кругу.
 
 
В парке играет музыка,
Веселие там – через край!..
Гавкают в спину тузики,
«Быстрей!» – кричит вертухай.
 
 
В парке прощальное танго.
Зеленый маячит мундир, —
Заходят с левого фланга…
«По вагонам!» – кричит командир.
 
 
Вагончик знакомый, «столыпин».
Родная прощай сторона!..
Я на прощание бы выпил
Стаканчик сухого вина.
 
 
Закурил неспроста сигарету…
Завис дымок надо мной.
Обнять бы на прощание Свету…
Но гонит вперед конвой.
 
 
Невеселая эта музыка —
По вагонам грузиться скорей…
Гавкают в спину тузики,
Рвутся собаки с ремней.
 
 
На прощанье махнула Света, —
В прошлом осталась тюрьма.
Жаркое выдалось лето, —
Холодная будет зима.
 
 
Прощай, знакомый перрон!
Прощай, колесо обозрения!
Столыпинский едет вагон. —
Не всякий достоин презрения!..
 

БЕЛЫЙ ПЛАТОЧЕК

 
Белый в горошек платочек,
Бежит кормить малыша.
Дождался маму сыночек,
Изболела у мамы душа.
 
 
Синего неба кусочек…
К маме тянется мальчик:
Узнал он белый платочек,
На маме – солнечный зайчик.
 
 
Мама моя приходила,
Рано я помнил себя:
Форму армейскую шила,
К груди прижимала, любя.
 
 
Надвигалась незримая драма,
В глазах – безмерная скука…
Помню, плакала мама:
Нам предстояла разлука.
 
 
Разошлись наши дороги
(Об этом узнали потом).
Судьбу приготовили боги:
Чужой и далекий детдом.
 
 
В вихре большой перестройки
Со скамейки летнего сада
Оказался мальчишка на «тройке»,
В составе шестого отряда.
 
 
Притерлась к плечам фуфайка,
Не счесть этапных дорог…
Сухая тюремная пайка
Заменила домашний пирог.
 
 
Закон жесток, нелюдим, —
Чужой не ведает боли:
Судят за то, что судим,
Надолго пристегнут к неволе.
 
 
Меняются лица на троне, —
Не меняется казенный дом.
Надолго привязан к зоне
Безмерно суровым судом.
 
 
Звездного неба кусочек,
Не скрипнут в ночи тормоза.
Снился мамин платочек, —
По щеке катилась слеза.
 
 
Получил я весточку с воли:
Ехала мама за мной.
Замерзла в заснеженном поле
Холодной уральской зимой…
 
 
Посажен «гуманной» страной
За самые малые крохи.
Огражден от мира стеной,
Считаю последние вздохи.
 
 
Свободы загробной глоточек
(Не видел ее на земле) —
Мамин белый платочек
В небесной качается мгле.