Текст книги "КИЧЛАГ"

УДЕЛ ВСЕВЫШНЕГО

 
Суд – удел Всевышнего,
До последнего слова, оттенка,
Цинканул терпила лишнего,
Отсутствует моральная оценка.
Льстят прокурору терки,
Влево ушло коромысло,
Суд – мелкая шестерка,
В колоде козыри зависли.
Сразу попал под обстрел,
Окружает темная мистика,
У следа немало дел,
Никого не интересует истина.
Изощренна словесная пытка,
В зале желтеет трава,
В кулуарах назначена крытка,
В костер бросают дрова.
Свидетеля мыли шампунем,
Находчив, быстр, остер,
Обвинение проткнуло шампуром,
Дружно несут на костер.
Фемида – отголосок инквизиции,
Судьи добродушно казнят,
У прокурора скверная позиция,
Не жалеет семерых ребят.
Лжива судебная наука,
Кровожадный сидит прокурор,
Продажная гнутая сука
Суровый прочтет приговор.
Суд – удел Всевышнего,
Известны все тайны души,
Под оливами и вишнями
Покаяние быстрее пиши.
 

БИКСА ЛЮБКА

 
Не дает хозяин спуска,
Снует по зонам Любка,
Висит на стуле блузка,
Скользнула на пол юбка.
Бутылка крепкого портвейна,
Кулек дешевеньких конфет,
Комната прокурена, кофейня,
Убита пачка сигарет.
Вкатили крепкого портвейна,
Повторно дали газу,
Базар пошел на фене,
Люба держит мазу.
Плутаем в дебрях естества
Между лагерем и Богом,
Желтая падает листва,
Скребется кошка за порогом.
Растворился Любин стан,
Плывем на шконке в мираже,
Обожал распутство Мопассан,
Член блуждает в гараже.
Цепляю цимус в гараже,
Болезнь явилась Паркинсона,
Яйца дороже Фаберже,
Не подберешь метафор и жаргона.
Стоны издают уста
То громче, то глуше,
Членом не тронуты места,
В гараже находят уши.
Подмахни получше, Люба,
Будут яблони цвести,
Зеку тоже любо
С биксой время провести.
Пришел здоровый аппетит,
Покрыта зона мраком,
Вовремя метафора летит –
Вставай-ка, Люба, раком.
Вроде пошло, грубо,
Без насилия и зла, –
Довольна очень Люба,
Очевидна голубая новизна.
Спецы по разным жопам
Ставят в позу лагерь,
Фору дали всем Европам,
Тверже наши флаги.
Весной набухнут почки,
А там глядишь – домой,
На члене годовые точки,
Последнюю набью зимой.
Летает Люба на метле,
В зонах зеков густо,
Галушек не найдешь в котле,
Только кислая капуста.
Луна глядит в окошко,
Воровской фонарь,
В форточку пролезла кошка,
По постели ходит тварь.
Хочет кошка ласки
И дерзкого кота,
Закрыла Люба глазки,
Снится белая фата.
 

РОССИЯ ТВОЯ И МОЯ

 
Финка немецкая точится,
Становлюсь несдержанным, злым,
Матом пройтись хочется
По нашим делам земным.
Места у нас заболочены,
Торфяники часто горят,
Живет внутри червоточина,
Источает преступности яд.
Как пустые стоим фраера,
Яйца в карманах катаем,
Прем вперед на ура,
Каштаны из огня таскаем.
Русский дух нездоров,
Скребутся залетные крысы,
Сами наломали дров,
Вместо делов – компромиссы.
Деревня стоит у щита,
За топор взяться хочется,
Вопит кругом нищета,
Хамская роскошь высочества.
Многим знакома тюрьма,
Под сенью родного флага
Дербанят страны закрома,
Такая, братишка, шняга.
По белому синим и красным,
Плодородны, богаты края,
Живет страна не напрасно,
Россия твоя и моя.
 

ТАЕЖНАЯ ПЕСНЯ

 
Города утопают во мгле,
Торфяники подняли смог,
Живем в непроглядной тайге,
Нет тропинок, дорог,
Не надо высоких заборов,
Не кричат в оконцовке «Ура»,
Сюда бы загнать мушкетеров,
Слетела бы с них мишура.
Нет позорной локалки,
В лесу качается день,
Здесь сосны, елки и палки,
И свежий осиновый пень.
Наколкой помечена роль
Под сенью зеленого свода,
Известен на зоне пароль:
«Скоро, братишка, свобода».
Не дорожил бродяга свободой,
Халява братка подкосила,
С матушкой слейся природой,
Вольется таежная сила.
Слушай таежную птичку,
Осторожно ставь сапоги,
Елочку ровно со спичку
Потомкам своим сбереги.
Здоровый таежный смог,
Запахам резким тесно,
Блатной отступает слог,
В душе таежная песня.
Купол поет изумрудный,
Шумит зеленая брама,
День кончается трудный,
Природа родная – браво.
Останутся песни в душе,
Будут звенеть на свободе,
Изменился я, братцы, уже,
Спасибо любимой природе.
 

ВОСТОК

 
Сидела зона на бобах,
Поступал ГУИН жестоко,
Срок тянули на зубах,
В районе Дальнего Востока.
В двух от пропасти шагах
Под ними бурная река,
В грубых грязных сапогах
Строем шли издалека.
Дубак, сдерживая смех,
Пропел гнилой струной:
«Искупать придется грех
Перед народом и страной».
Пропал с провизией обоз,
Затонула баржа на Амуре,
Тяжелым будет воз,
Голодать придется в БУРе.
Амур, глубокий холод,
Постиг душой природу,
Гонит зеков голод
В большую ледяную воду.
Достают промокшие мешки,
Ругаются безбожно,
Остались малые вершки,
Протянуть недолго можно.
Срок тянули без зубов,
Кормили постно, однобоко,
Не считал никто гробов,
В районе Дальнего Востока.
 

ДЕРЖИСЬ

 
Чужак заточкой полоснул,
Доктор кричал: «Держись!»
Ангел родной цинканул:
«Распишись за вторую жизнь».
Судьба нависла тучею,
«Поделом», – сказал хозяин,
Не уйти за забор от случая,
Шел по этапу трамваем.
Ангел казался красивым,
По-прежнему билось сердце,
Угостить бы ангела пивом,
На замок закрыта дверца.
Впереди длинные годы,
На зоне у всех на виду,
Пройдя огни и воды,
Чистилище смело пройду.
Не горят звезды краем,
Противоречива зона в кино,
Часто друзей вспоминаем,
Ушедших от нас давно.
Тоскливо огни обнимали
Печалью большой полны,
Кореша меня понимали,
В единую масть сведены.
 

ИВАН

 
На душе зияет рана,
Сердце ноет и болит,
Был Иван – и нет Ивана,
Жена любимая скорбит.
Проклиная зону волчью,
Далекий снежный угол,
Морозной ясной ночью
Кидал он в топку уголь.
Звезды Полярной лучик
Светится под дверью,
Снег летит колючий,
Подгоняемый метелью.
Замерзло круглое окошко,
Холод жмет торопко,
Можно отдохнуть немножко,
Жаром дышит топка.
Писал он, лежа на боку:
«У ГУИНа скверная диета,
Тяжело живется мужику,
Коротко северное лето.
Зима с лицом Кащея
Костлява и бессмертна,
Сквозят в бараки щели,
Охрана скверная бессменна».
Натоплена жарко печка,
Покрылся испариной лоб,
В шлемке засохшая сечка,
По телу пробежал озноб.
Вспомнил кидняк у фонтана,
Злорадно взведенный курок,
Прости, Господь, Ивана,
Обменявшего жизнь на срок.
 

ПЯТЫЙ ОБОРОТ

 
Журавли над зоной зависли,
Вертухай разинул рот,
Вперед улетают мысли,
За пятый земной оборот,
Пятеру предстоит отволочь,
С друзьями, немыми врагами,
Дни на промзоне толочь,
Вечера забивать третями.
Душа томится моя,
За каменной бьется стеной,
На фене базарят друзья,
Чифир приносит покой.
Противоречива зона, жестока,
Не одинаковы зеки пока,
Пустая минутная склока —
Тянется к заточке рука.
Грош цена красе,
На десять суток замок,
Белка бежит в колесе,
Улей медведь уволок.
Перегрелась кузница мыслей,
Чалится живой товар,
Нет в отсидке смысла,
Пустой у кума базар.
Третий пошел оборот,
Земля прикрыла глаза,
Кровь вытираю и пот,
Домой зовут голоса.
 

РАБОЧКА

 
Нет в промзоне прогресса,
Ничтожен потогонный труд,
Хозяин гонит беса,
Бригадир продажен и крут.
Железо – твердый элемент,
Арестантам варят клетки,
Вор и ботаник-интеллигент
Вяжут арматурные сетки.
Металл свален гуртом,
От натуральной картины
Тянет весенним теплом,
На реке поднимаются льдины.
Постоять у воды бегущей,
Охладить горячую голову,
Срок уныло текущий
Скользит по кривому желобу.
Горе туманом стелется,
Придурки льнут и лодыри,
Нескоро зона изменится,
Порядки звереют до одури.
Непросто сердце разморозить
Даже в редкую жару,
Можно смену проелозить,
Пристегнуть мастырку поутру.
Руки желтой черни,
Проволока, мягкая солома,
Помнит нас пес ничейный,
Вертухай казенного дома.
 

ПОМОЩЬ СВЯТОГО

 
Помоги, святой Спиридон,
С бодуна двигаюсь криво,
Всю ночь гудел притон,
Нету даже на пиво.
Вчера гульнули красиво,
Нагнали себе вреда,
Внутри гуляет крапива,
Гудит с похмелья балда.
Помогает святой Спиридон,
Кому туго материально,
Кинет с небес прогон,
Куда идти идеально.
Хреново пить до упаду,
Водка без меры вредна,
Колотит, трусит, как гада,
Помощь пока не видна.
Помоги, святой Спиридон,
Потеют грудь и ладони,
Вырывается хриплый стон,
Можно бросить кони.
На Спиридоновку надо свернуть, –
Названа в честь святого,
Напрямик проложил путь,
Половина прошла выходного.
Разуверился, было, в Спиридоне,
С небес летит капель,
Смотрю, лежит на поддоне
Пухлый ничейный шмель.
Спасибо, дорогой Спиридон!
До отъезда целые сутки, –
Опохмелюсь, куплю гандон,
Ломанусь к бесовке Людке.
 

ЛИХАЯ БЕДА

 
Боюсь остаться один,
Страх в левом полушарии,
Надо срочно в карантин,
Шнифты белеют карие.
Страх совершить преступление,
Старые горят мозоли,
Находит чисто затмение,
Подавляю усилием воли.
Черная накатит волна, –
Помоги, отведи, Господь!
Не вижу черного дна,
Устойчива стала плоть.
Кровавое вижу мясо,
Руки вытер о фартук,
Как избежать свистопляса –
В голове корректирую карту.
Приблуду в кармане шарю,
Не вижу светлую смену,
Выключил левое полушарие
Путем удара о стену.
Понимаю: уперся в тупик,
Не раз ломился в дурку,
Душу раздирает крик,
Не находят во мне придурка.
Мутил по скольким дорогам,
В драках разбита балда,
Живу с Господом Богом,
Отступила лихая беда.
 

ЛАБИРИНТ

 
Тюрьма – большой лабиринт:
Карцеры, привратки, хаты,
До конца закручен винт,
Намертво шайбы прижаты.
Арестантов сдавили кольцом,
Народ сидит разномастный,
Не поздравишь с победным концом,
Путь тернистый, опасный.
Дети тумана и тьмы,
В прошлом осталась охота,
Дела довели до тюрьмы,
Прочно увязли в болото.
Не видны закаты, зарницы,
Кореш на шконке затих,
Чифир – крутая водица,
В карцер увели остальных.
Не машут крыльями птицы,
Шнырь приносит ответ,
Времени крутятся спицы,
В сознании оставят след.
Следак аргументы моет,
Кореша на прогулке кричат,
Тюрьма прижала кормою,
В привратках курительный чад.
Проход зарешечен узкий,
Металл холодит ладонь,
Свет желтый и тусклый,
Дубак ведет на огонь.
Зеки ходят по скалам,
Опасен скользкий путь,
Система жестким оскалом
Страх нагоняет и жуть.
 

СВЕТЛО И ЧИСТО

 
Думаю светло и чисто, –
Добрые мысли, не спите.
Не считаю дни и числа,
Как аборигены на Таити.
Думаю светло и чисто,
От первого, в общем, лица,
Выпил граммов триста,
Не видел тогда конца.
Срок любой не страшен
Под небом больших облаков,
Если путь твой окрашен
Парой простых пустяков.
Думаю светло и чисто,
Закон никогда не нарушу,
Неприятен граф Монте Кристо, –
Месть разрушает душу,
Встречаю с надеждой зарю,
Верю в добро упрямо,
Улыбки прохожим дарю, –
Учила любезности мама.
Думаю светло и чисто,
В долгу у многих начал,
Туман ложится мглисто,
Но не на мой причал.
Господи, будь со мной
До самой глубокой вечности,
Встану твердой стеной
На пути всякой нечисти.
 

НЕПОНЯТКА

1.

 
Прет по мозгам Сатана,
На зоне кручусь малолеткой,
За копейки закрыла страна,
Наградила одной пятилеткой.
Он вышел из недр народа, –
Уродливый, лживый, нечистый,
Чутьем наградила природа
Путь отыскивать мглистый.
Застилает затмение солнце,
Свободу на многие годы,
Звали не раз в комсомольцы, –
Там сплошные уроды.
Вбивает в сознание нечистый:
Убей, ограбь, накажи, –
Отгони улыбкой лучистой,
Стойкость свою покажи.
Опер не верил, следак
Ножом прошел по канве,
На преступление ринулся так –
Смута была в голове.
Сжались мгновенно челюсти,
Ногти в ладонях колются,
Люди недобро щерятся,
Накрыты Северным Полюсом.
Выхода нет из истории,
Окончательно разумом сник,
Венки раздает виктория,
Мне достался голик.
Подкатил по делу психолог,
Стрелял из научных пушек,
Много в жизни иголок,
Мало мягких подушек.
Чувствовал горечь во рту,
Гремел в сознании трактор,
Тащил меня в темноту
Мне не ведомый фактор.
Судья был строг и краток,
Как зоновский черствый сухарь.
Опустил на грудь подбородок –
Казни меня, государь.
Никто не найдет ответа,
Как варится студень крутой,
Хвостом вильнула комета,
Черной ушла широтой.
Короче, хватит понтов,
Топчусь в крытой локалке,
Срок отволочь готов,
Мысли – сухие палки.
 

2.

 
Откуда берется зараза –
Тянет в омут ночной;
Держи здоровую мазу,
Будешь вечно живой.
В свете себя обнаружив,
Чистую увидишь капель,
Не лишишься солнечных кружев,
Не сядешь больше на мель.
Хрупок света мостик,
Отринь нож, пистолет,
Мелькает золото трости,
Полоска белых манжет.
Мимо серость хлещет,
Гонят прочь небеса,
Сатана в бессилии трепещет,
Вот-вот свернет паруса.
Только о хорошем думай,
Греби на чистые воды,
Сумрак уйдет угрюмый,
Вестник плохой погоды.
Отмечен светлой печатью,
Поступью твердой, смелой
В чистые попаду объятия,
Как лист бумаги белой.
 

МАЗУТ

 
Вижу чистое небо,
Пару белокрылых лебедей,
Пайка черного хлеба
Над юностью серой моей.
Мимо зависть и злоба,
Не страшно за честь умирать,
Из холодного вышел сугроба, –
Невинных просто карать.
День обернулся тенью,
Холодный знобящий норд,
Слепили мне обвинение
За угнанный кем-то «Форд».
Пропала еще радиола,
Опер кричал в смятении,
Холодом тянуло от пола
В грязном том отделении.
Улов у них разномастный,
Фарцовщик в алмазах, рубинах,
Преступник я очень опасный,
Зависаю в автоглубинах.
Протокол подметен, негласен,
Опер исподлобья глядит:
«Пиши – с обвинением согласен».
Не гложет совесть, стыд.
Повышение получит по службе,
Замешано дело круто,
С начальником в вечной дружбе,
Не боятся большого мазута.
Не надо смелой отваги
Идти одной полумглой,
У входа трепещут флаги,
Бобик подьехал за мной.
В СИЗО сейчас отвезут,
Никому не откатишь помыслы,
Качают менты мазут,
Безконтрольны их промыслы.
 

ПИСЬМА

 
Никто мне писем не напишет,
Даже здешний домовой,
Зона спит и слышит,
Как застывший часовой.
За окном тяжелый грохот
Захлестнет в урочный час,
Прошли огонь и хохот,
Нет расписочки у нас.
Жили жизнью смелой,
Хоронить нас не спеши,
Лист бумаги белой
Уносит таинство души.
Кому на волю вскоре,
Тот уже наметил цель,
Все мы в клетчатом узоре
Прошли крещение и купель.
Лица серые и хмурые,
Давят длинные срока,
Недалеко до Маньчжурии,
Там за сопкою река.
Крутила зона и мотала,
Гнула каверзной рукой,
Братва из камня и металла
Писала письма в упокой.
 

К ЧЕРНОМУ МОРЮ

 
Ближе к Черному морю
Стучат по рельсам колеса,
Тузом десятку крою,
Остался соперник с носом.
Играем с братвою в карты,
Убиваем в дороге часы,
Впереди январи и марты,
Зима развесит усы.
На крышах повиснут сосульки
До теплой весенней поры,
Преферанс растворился в пульке,
Жизнь сложнее игры.
Мягкой женской грудью
Лежат за окном снега,
Сроднился с железной рудью,
В карьере крушил берега.
Изменилась на зоне карьера,
Ждал желанный ответ,
Узнал от слепого курьера –
Важный привез пакет.
Цинканул хозяин намедни –
Свободу пробил адвокат,
Срок оказался медным,
Железный прочнее стократ.
Добиваем с братвою пульку,
Кондуктор пророчит конец,
Размотали длинную шпульку,
Свобода всему венец.
Свобода – вольное море,
Черное, желтое, белое,
С жизнью трудной споря,
Не теряй присутствие смелое.
 

ЗАВЕТ

 
Балдею, ловлю кураж,
Отвалил на дальний перешеек,
Соорудил в лесу шалаш, –
Строго, без лишних ячеек.
Космачу, как фуфлыжник Ильич:
Подполье, тюрьмы, ссылки,
Питаюсь ягодой, как бич,
Некому слать посылки.
Поступи, самодержец, подло,
Подорви аферистов устои,
Не было бы ленинской кодлы,
Не было бы смены строя.
Коммунисты быстро смекнули:
Закрутили до срыва гайки,
Взглядом злобно сверкнули,
Зеки дерутся за пайки.
Надоело срока мотать,
Лопаты мои отзвенели,
Умерли сестра и мать, –
По обычаю в церкви отпели.
На русских погостах кресты,
На зековских спинах оные,
Страна наводит мосты,
На зону приходят зеленые.
Не иссякает длинный поток,
Остановить его невозможно,
Судьи дают потолок,
Судят злобно, безбожно.
Высоки тюремные стены,
В привратках кровавы отметки,
Годами не видны перемены,
Забиты глухие клетки.
Душила страна Советов
В спиралях длинного круга,
Из Ленинских вышло заветов:
Мочите, зеки, друг друга.
 

В РОЗЫСКЕ

 
Были странны очертания,
На семафоре красный знак,
Нет у станции названия,
Только украинский флаг.
Кто-то крикнул: «Семихатки!»
Память, видно, сберегли,
Напротив синие палатки,
Пакеты, ящики, кули.
По перрону ходит мент,
Надо лучше оторваться, –
Для него я желанный клиент,
Лучше на свободе оставаться.
Объявили меня в розыск,
Фотографий целый ряд,
Торговка носит розы,
Букеты золтом горят.
Подошел к перрону с тыла,
Надо срочно отвалить,
Всех ментов на мыло –
Будет некому ловить.
Закурил спокойно папиросу,
Виляет электрички хвост,
Спустился ниже по откосу –
Уменьшил сразу рост.
Гурьбой стоят ребята,
Зашумел вдали перрон,
Подальше от лихого взляда
В задний сел вагон.
Промелькнули Семихатки,
Железнодорожников барак,
Пакеты, ящики, палатки
И украинский флаг.
 

НА ПЛЯЖЕ

 
Фраером тихим подъехал,
Облаков висит поясок,
Сегодня с зоны приехал
На желтый, горячий песок.
На спине повисли кресты,
Подставляю солнцу спину,
Дамы бегут в кусты,
Яркую видят картину.
Поясок превратился в клочки,
Заботы бы небесные нам,
Надеваю от солнца очки,
Лицо подставляю лучам.
Долго солнца не видел,
Там было темно и сыро,
Ксиву хозяин выдал,
Братва собачьего жира.
Много разной одежды, –
Можно свистнуть рубашку,
Рухнули разом надежды,
За карманы сел в каталажку.
Деньги на заднем плане,
Карманнику нужен ликбез,
Зона плывет в тумане,
У меня же свой интерес.
Ботаник пошел нелюдим,
В заднем кармане бумажник,
Тихо побрел за ним –
Надо пополнить загашник.
Только откинулся с зоны,
К солнцу не привыкло тело,
Адреналин отрицает законы,
Риск – благородное дело.
 

ПРОВОДЫ ДРУГА

 
Нежданно явился недуг,
Не щадит ни отца ни брата,
Умер товарищ и друг,
Тяжелая очень утрата.
Не сидел Виктор без дела,
Жил нелегким трудом, –
Лежит неподвижно тело,
Скорбит переполненный дом.
Утром шел на работу,
Провожала из дома жена,
Сам умножал заботу,
Жизнь дается одна.
Отдохнуть выпадало не часто,
Дома – опять трудиться:
Вскопать и полить участок, –
Сад в семье пригодится.
Запомнят сын и внуки
Под сенью родимого крова
Отца рабочие руки,
Улыбку и нежное слово.
Декабрь свищет ветрами,
Зима наметает сугробы,
Смерть между нами,
Тихо шагаем за гробом.
Жил степенно со славою,
Со смертью кашу не сваришь,
Ко всем придет костлявая,
Помним тебя, друг и товарищ.
 

ПЕДОФИЛЫ

 
Вздернусь на первой березе,
Чем растлю, уничтожу дитя,
Смерть заморозила в позе,
От педофилов нету житья.
Спокойно мальчишка жил,
Любил лесную прохладу,
В школу прилежно ходил –
Смерть получил в награду.
Педофилы открыто свистят,
Зачуханили всю державу,
Источают пошлости, яд,
Пожинают мутную славу.
Искупали на зоне вину,
Не видел насильник фонарь,
Братва обьявляла войну,
Педофил лез под шконарь.
Носили пробитые ложки,
Глаз не смели поднять,
Имели отдельные плошки,
Сегодня им зона – мать.
Демократы свернули законы,
Наплодила система животных,
Холят их красные зоны,
В неволе живут вольготно.
С икрой получают сидоры,
Кум охраняет покой –
В фаворе нынче пидоры,
Властной накрыты волной.
 

ТАК ЕСТЬ

 
Так есть и так будет:
Лепила берет показания,
Бугор на работу разбудит,
Хозяин подкинет свидания.
Давят щербатые стены,
За ними – высокая даль,
Минуты свободы бесценны,
В рот кидаю миндаль.
У ворот раскинулся тополь,
Косяк забиваю с травкой,
Не возмет меня Севастополь
С мятой зоновской справкой.
Начальник спросит: «Кто ты?»
Активирован зек для отхода,
Контора не даст работы,
Много другого народа.
Прикрою усталые веки,
В череде угасающих дней
Не нужны ущербные зеки, –
Вали за порог поскорей.
Цимус не ловит Петров,
Под подушкой лежит пистолет,
Застрелиться всегда готов,
Медицине отдам скелет.
На ногах переломаны кости,
В тазу зияет дыра, –
Вертухай стрелял со злости,
Хмурый ходил с утра.
Бросил мятую справку,
На мир посмотрел свысока.
Страна готовит удавку.
Под подушку нырнула рука…
 

ОЖИДАНИЕ

 
Проносятся годы лихие,
Свобода никак не разбудит,
Зона – большая стихия,
Крепкого слова прибудет.
Поносим козлов на фене,
На блатном языке говорим,
В строгом сидим отделении,
Из желтого воска грим.
Редко является солнце,
Спину не подставишь лучам,
На кону четыре червонца, –
Предстоит раздербанить нам.
Огни горят в отдалении,
Мерцают наши надежды,
Карты сдаю в волнении,
В арестантские прячу одежды.
Чистые карты, без крапа,
Сегодня нелетная пайка,
Шестерка падает на пол,
Опять явилась ушпайка.
На плече синий погон, –
Набит, наверно, от скуки,
Братва прислала прогон:
К блатным примкнули суки.
В прошлом годы лихие,
Незаметно оттянется год,
Хорошие мы и плохие, –
Всех нас родина ждет.
 

О ЗОНЕ

 
По берегам стоят терема,
Люди катаются в лодках,
Тянет меня тюрьма,
Дубаки в зеленых пилотках.
Тянет мир криминала,
Ни в какое исправление не верю,
Сурово юность кидала,
В зону открыты двери.
На свободе думал порою –
Откуда мятежный нрав?
Чувствовал беду спиною,
Оказался во многом не прав.
Время выбирал непростое,
На зоне братву громоздил,
Бригадир кричал о простое,
Хозяин в БУРе гноил.
Часто видел в отсеках:
Пребывали зеки в смятении,
Узнавал варягов и греков,
Вместе принимали решения.
Свобода всему венец,
Говорить приходилось вслух,
Один на зоне отец –
Нерушимый арестантский дух.
Мне не нужны терема,
Не надо высокого слога,
Закалила навеки тюрьма,
Для жизни надо немного.
Качаюсь на волю в вагоне,
Сплю самую малость,
Как не думать о зоне –
Там полжизни осталось.
 

ВЗГЛЯД

 
Прямой взгляд – вызов,
На зоне свои герои,
Легких не сыщешь бризов,
Правильно сложились устои.
Взгляд зовет на дуэль,
У зеков изломаны судьбы,
Грозная надвигается сель,
Пока мысленно грудью.
Ущерб прямого взгляда
Трудно словами передать,
Не выходи из общего ряда,
Взгляд замени делами.
Взгляд оскорбляет и давит,
Откинут зеками прочно,
Хозяин рулит и правит,
Но суть не изменит точно.
Руку не тяни напрасно,
Без рукопожатий держись,
Скверна зона красна,
Трудной покажется жизнь.
Избегай прямого взгляда,
Сам никогда не твори,
Будет комфорт и порядок,
Долго на людей не смотри.