Текст книги "КИЧЛАГ"

ССУЧЕННЫЕ

 
Ссученные прячут глаза,
Вор не протянет руку,
В хате скроят тормоза,
Ждут на зоне суку.
За зло придется ответить,
Не в почете пути кривые,
Солнце одинаково светит,
Лучи разведут рулевые.
Виновный сольется с тенью,
Вор на базары скуп,
Подвержен длинному тлению
В будущем верный труп.
Тлеют глаза, не горят,
Тянет в безысходность нрав,
Разрознен днем отряд,
Не спрячешь в рукав косяк.
Скользка на зоне дорога,
Память почаще включай,
До срока осталось немного,
Крепче заваривай чай.
Честь арестанту, хвала,
Правильным остаться смог,
К понятиям честь звала,
Не подступит к горлу комок.
Самых преданных сук
Хозяин прячет в СИЗО,
На Руси презирали стук, –
На воле ответят за зло.
 

К ВОСТОКУ

 
К востоку бросайте взоры:
Китайцы мирно плывут,
Писанина Поднебесной – узоры,
Победный готовит салют.
Базарили с желтой Триадой,
Цель предельна ясна:
Завоевывать пространство надо,
Китайской будет весна.
Дел больших не приемля,
Нрав витиеватый, крутой,
Охватит Триада землю,
Чужой пойдет широтой.
Беспечны и слепы мы,
Не читает власть Конфуция,
Вышли из Пруткова Козьмы,
Память славянская куцая.
Работаем чаще лежа,
Отдыхаем больше всех,
Просим: «Дай, Боже!»
Редко верим в успех.
Верят больше янки
В победу свою в оконцовке,
Жди от них подлянки,
Гнилая у них распальцовка.
У многих у власти Триада, –
С виду игра и забава…
Шевелить рогами надо,
Пока цела держава.
 

ВЫШЕ ГОРИЗОНТА

 
Смотри дальше срока,
Когда даешь показания,
Пусть стрекочет сорока
От большого на то незнания.
В СИЗО морзянка другая –
Не доверяют зеку ключи,
О свободе напоминая,
Знакомая песня звучит,
На воле гулял когда-то,
На земле, воде, облаках,
Не давай других координаты,
Всем обеспечишь крах.
Дверей тяжелых раскаты,
Звук длинный, железный,
Днем тревожным проклятым
Очутился у края бездны.
Автозак стоит у шлюза, –
Стрекотал, как сорока,
Навесил подельникам груза,
Не ждал кореш срока.
Дубаки носятся в мыле,
За деньги носят прогоны,
Не одну протопали милю,
По тусклым летая продолам.
Последний привет друзьям
С закрытого, трудного фронта,
Паниковать, братан, нельзя,
Смотри выше горизонта.
 

ПУЛИ СВИСТЯТ

 
Пули свистят над толпой,
Присесть велит устав,
Хоть матушку родную пой,
Рядом гремит состав.
Невесело ноги влача,
Двинулся дальше поток,
Плеча коснулась рука –
Оставь покурить, браток.
Конвой опять загремел –
Прекратить быстро курение,
У зека остался удел
Мычать, не имея мнения.
Колышется толпа волной,
Поставят еще на колени,
Язык забудешь родной,
Цинкуют кругом на фене.
Порядки на зонах козлиные,
Язык – выражение времени,
Дорога предвидится длинная,
Бьет система по темени.
Не скоро заря багряна,
Вертухаев огромная стая,
У каждого клокочет рана,
Кровь бушует густая.
Жильцы большого корабля,
Избегаем большого пота,
Охрана, злобно скуля,
Впускает отряд в ворота.
 

СРЕДНЯЯ СУТЬ

 
Выкручивал руки во сне,
В мыслях резал на части,
Деревья рубил по весне,
Застолбил чужой участок.
Свечку жег и лучину,
Вяло боролся со злом,
Всегда найдется причина,
Назвать человека козлом.
В жару и лютую стужу
Пары источает ртуть,
Прет бамбуком наружу
Человека средняя суть.
Измерить нельзя и взвесить
Радость, тоску и боль,
Прогнившие чувства бесят,
Пострижена совесть под ноль.
Козье людское начало,
Не помнят люди добро,
Помощь в дверь постучала,
В ответ – непонятное зло.
Бессильны святые и Библия,
Мелка и чахла душонка,
Желание стучится гиблое,
Мужа закажет женка.
Нет широты и размаха,
Узок частный мирок,
Прилипла чужая рубаха,
Себе не отмерят срок.
Кривые идут, кособокие,
Бурей накрыты и штилем,
Раны зияют глубокие
Под парадным чопорным стилем.
 

В ЗИМНЕМ ЛЕСУ

 
С краю наша хата,
За опушкой лес густой,
В лесу уродились мышата,
Не вернешься домой пустой.
Декабрь выдавил сопли,
Облака плывут, как гробы,
Листья, травы засохли,
Не боятся мороза грибы.
Спокоен зимний лес,
Исчезли шума излишки,
Грибы в шляпках и без, –
Притаились, серые мышки.
Упадут со звоном в лукошко,
Испечет жена пирожок,
Исчезли муравьи и мошки,
Искрится редкий снежок.
Корзину с горкой несу,
Завяжу на платке узелок,
Семь лет не был в лесу,
Семь лет в стороне отволок.
Дым висит над трубой,
Река запорошена снегом,
Тяжело бороться с собой,
Слабость крадется следом.
Скажу откровенно жене,
Сыну дочери – всем:
Тяжело и тревожно мне
Больных касаться тем.
 

ДЕЛЬФИНЫ

 
Свет зарешеченных окон,
Базар остается в силе,
Арестант замотан в кокон,
Размотать предстоит лепиле.
Система лжива, жестока,
Не пытайся цеппелин надуть,
Из большого словесного потока
Выцепят тяжелую ртуть.
Базар – рассеянный свет,
Уводи лепилу в болото,
За каждый точный ответ
Годами расплатится кто-то.
Не завидуй и не злорадствуй, –
На воле твои кореша,
Над своими мыслями царствуй,
Не даст слабину душа.
Следака увлеки игрой,
Ищи в лабиринте лазейку,
Не тяни никого за собой –
Быстрее снимешь телогрейку.
Срок шумит камышом,
Подшивает лепила дело,
Стань колючим ершом,
Защищайся активно и смело.
Плачет вечный гуляка:
Расставили правильно мины,
Гонит понты забияка,
На волю уходят дельфины.
 

НЕ БОЙСЯ

 
Бояться нету времени,
Жизнь слишком коротка,
Долго тянется беременность,
Следак смотрит свысока.
Лепила не скоро разродится,
Спорить с системой бесполезно,
Пора с тюрьмою разводиться,
Надоел диван железный.
Сижу на магнитном полюсе,
Хата – скромная бытовка,
Дырки пробиваю в поясе,
Надоела жидкая перловка.
Дневной покой нарушив,
За решеткой свищут ветры,
Кумовки чистят уши,
Мотаем в хате километры.
Лежит на север изголовье,
Без святости икон,
Град стучит по кровле,
Велит сидеть закон.
Следак, похоже, разродился –
Предстоит знакомство с делом,
Тюремный опыт пригодился,
Дерзким стал и смелым.
Бояться не хватит сил,
Вспомним всех богатырей,
Приговор судья огласил,
Не бойся участи своей.
 

КНИГА ПАМЯТИ

 
Жидковаты ГУИНа прогоны,
Безлики и хилы друзья,
Народ, прошедший зоны,
Сломить, запугать нельзя.
Немало видели зарев,
В горнах черных пылая,
Большие срока отбазарив,
Память будоражит былая.
Разгонят трухлявый понт
Огни больших лагерей,
За забором чернел горизонт,
Гул громовых батарей.
Вертухай от скуки стреляет,
Унижают, гнут до корней,
Совесть больше не виляет,
Кажется жизнь полней.
Годы остались за спиною,
Мир гремучий, безбрежный,
Коркой покрыт ледяною
Север холодный и снежный.
Цинговые темные пятна
Покрывали руки и ноги,
Боль терпели кратно –
Суровы в лагерях дороги.
Вспомнится зона крыта,
Сидят вольные птицы,
Не увидишь из окон зенита,
Свобода редко снится.
Злые кружили замети,
Могилы покрыты вербою,
Красная книга памяти,
Волны большого прибоя.
 

ПРИТИХЛИ БУРИ

 
На время притихли бури,
Соленый пот на рубашке,
Проснутся всплески дури
У раба непокорного Пашки.
Уходил надолго в загул,
Чувства скребла позолота,
Цеха машинного гул, –
Тяготит арестанта работа.
Привет пришел из Одессы
В серый цеховой полумрак,
Уходили из-под ног интересы,
Пашка на минуту обмяк.
Рисовал подробности Грек:
Готова квартира и ксива.
Пашка готов на побег,
Уходить надо красиво.
Детство в сознании зажглось, –
Мать, лежащая в белом,
Не было мучений и слез,
Рос безжалостным, смелым.
Губы не кусал от боли,
Родственники были богаты,
Малолеткой зависал в неволе,
Чистил отменно хаты.
Пайки привык крошить,
Знакомо замков звучание,
Надоело по зонам кружить,
Не золото наше молчание.
Через неделю – перекид,
Ждал терпеливо окно,
В глазах от солнца рябит,
На душе тревожно, темно.
 

ВСКРЫТИЕ

 
По полу красные пятна, –
Не заходят в СИЗО перемены,
Не обьяснят мальчишки внятно,
Зачем вскрыли вены.
Порезали вены вдоль,
Смертник – всегда поперек,
К малолеткам внимания ноль,
Пройден страха порог.
Раны страшнее боли,
Навек останутся шрамы,
Душа осталась на воле,
В объятиях любимой мамы.
Пальцы, от крови липкие,
В панике держат шконарь,
Мальчишки слабые, хлипкие,
Тускнеет у входа фонарь.
Предоставлены сами себе,
Жестокие устраивают игры,
Закаляют себя в борьбе
Зайцы, волки и тигры.
На общаке мятая пойка,
Кусок черного хлеба,
Рядом окровавленая мойка –
Привет загробного неба.
Один упал на орла,
Другой в предсмертной теме…
Такие, братишка, дела
В тюремно-лагерной системе.
Хозяин кипит, как плазма,
В пространстве большого квадрата,
Кум дошел до оргазма –
Вскрылась малолеток хата.
Тормоза заскрипели грозно,
Влетело гурьбой начальство,
Было еще не поздно
Вернуть из загробного царства.
 

ГОД ДРАКОНА

 
Уперлась гадалка в дракона –
Девушку встретишь, целку,
Попрешь против закона,
Попадешь не в одну переделку.
Действительно – встретил целку:
Три раза была зашита,
В крутую попал переделку,
Буфером стояла защита.
Пнул под задницу целку,
Вкатил стаканчик рома,
С корешами забили стрелку,
Акции отняли Газпрома.
Крутая была переделка
Против мирной науки,
Следак порвал, как грелку,
Прокурор потирает руки.
Крутанулась энергия янь –
Жизнь опять хороша,
Терпила отказался баклан,
Прессанули его кореша.
Откинулся, сыграл в лотерею,
Стольник кинул на кон,
Деньги получил поскорее –
Выпал шальной миллион.
Поперла энергия янь!
Нараспашку была душа,
Каждый день обкурен и пьян,
Бухали со мной кореша.
Настучал дракона на шее, –
Поддержала идею братва,
Спасибо тебе, длинношеее,
Из-под майки торчит голова.
 

В ЛЕСАХ

 
Срок наболтали лишний,
Прокурор скакал козлом,
Зацвели пятые вишни,
Борется зона со злом.
К теплым не уедешь водам,
Снежный носится шквал,
Лечат аспирином, йодом,
Неугодных ждет подвал.
В клетку сварен феррум,
Замок на зоне вечен,
Свободу по газетам сверим,
Живуч дух человечий.
Зек у локалки забылся,
Небесным любуется гарусом,
Будто корабль у пирса
С опущенным рваным парусом.
В рваных плывем парусах,
Дождь моросит с небес,
Лагеря забыты в лесах,
Много тайн, чудес.
Лес чудесный, хороший,
Шагает вверх по горам,
Украшен снежной порошей,
Семи подставлен ветрам.
Из шума котлов и поршней
Надо максимум выжать,
Союз крепите прочней,
Легче вместе выжить.
 

О СОВЕСТИ

 
Совесть, тайный собеседник,
Сквозит серым пробелом,
Достойный света посредник
Между душой и телом.
Не светят правду часто,
В тени проводят схемы,
С совестью не будет счастья,
Будут большие проблемы.
Не горит багровый факел,
Покрытый черствой коркой,
Ходим толпою во мраке,
Сыплем вонючей хлоркой.
Голос совести неприятен,
Не бьет из больших орудий,
Много серых пятен,
Недостойных книг, студий.
Грехи наводят затмение,
Силуэт крадется повесой,
Растворится в пути преступление,
Совесть разгонит завесой.
Угасает честность былая,
Становится тверже ладонь,
Совесть дымится, пылая,
Сжигает чувство огонь.
Жертвой пал невинной,
Дрожь стучит в ногах,
Совесть не приходит с повинной,
Приходит с повинной страх.
Не касайся, друг, остальных –
Никто от бед не защищен,
Совестью мир затих,
Забыл, что был крещен.
 

КРИВОЙ

 
Арестант душою кривой
Носился на воле акулой,
Стережет бедолагу конвой
Под славным городом Тулой.
Числился нормальным рабочим,
Опыт имел хороший,
Любил оружие очень,
Больше оружия – гроши.
Свобода – мыльный пузырь,
Одно погубит слово,
В корень постоянно зырь,
Действительность кривая сурова.
Выносил за ворота детали,
Душа трепетала, леденела,
Мысли скверные витали,
Денег жаждало тело.
Оружием жертву завалят,
Простирая руки длинно,
Невиновного пулей ужалят,
Несуна засосала тина.
Делом одним озабочен:
Побольше срубить деньжат,
Перестал быть рабочим,
Криминалом к стенке прижат.
Стихла гармонь, замирая,
Мелодия угасла личная,
Оказался у самого края –
Убийца попался с поличным.
 

УГЛОВАТЫЙ ДУХ

 
Зона – место глухое,
Мало витаминов в блюде,
Содержание тяжелое, плохое,
Пикнуть не могут люди.
Солдат тюремного года,
Зек в стремительном броске
Долго ждет восхода
С киркой и лопатой в руке.
В телогрейке дырявой, помятой,
На голове колючий венок,
Пахнет травами, мятой, –
Дыши свободой, дружок.
У советов одна материя:
Сухой официальный язык,
Нет к арестанту доверия,
К наказанию хозяин привык.
Время за сроком гонится,
Тугая, сквозная струя,
Система – тупая разбойница,
Подколодная злая змея.
Наказания идут по следу, –
Кодекс хваленый и клятый.
Не чествуют в зонах победу,
Не свободен дух угловатый.
В прошлом гниют сомнения,
Хорошее и плохое забыто,
Забудь навсегда о падении,
Навсегда время убито.
Воздухом дышим синим,
Обживаем бараки и хаты,
Спаяны духом единым –
Спертым, больным, угловатым.
 

ДО ТОЧКИ

 
Шел бы ты, хозяин, лесом –
Ягоды собирать и грибы,
Не пахнет на зоне прогрессом,
Часто всплывают гробы.
На зоне лекарство одно:
Аспирин, дубинка, зеленка.
Усвоили зеки давно –
Сразу светится пленка.
В памяти улики остались,
Отметали ценные вещи,
Кровью зеки умывались,
Вертухаями взятые в клещи.
Шел бы ты, хозяин, полем –
Колоски собирать, цветочки,
Часто с братвою спорим,
Зачем доводят до точки.
В сроках своих распростерты,
Не теряет братва лица,
Зеки временем терты,
Срока волокут до конца.
Срок шершавый, большой,
Цветную малюет картину,
Вспыхнет луна луной,
Ветер подует в спину.
Обратно кино не крутят,
Не наполнят пивом фляжку,
Хозяин борзеет и мутит,
Лагерь превратил в каталажку.
 

САЛТЫРЬ

 
Хмурое раннее утро,
Ночь сменилась дождем,
Поступил подло, не мудро –
Просто пырнул ножом.
Жертву не знал никогда,
Умирать малолеткой глупо,
Кровь текла и вода
С неподвижно лежащего трупа.
В подворотне рождается злоба,
Скулит бродячим псом,
Изрядно выпили оба,
Хорошее вспомнят с трудом.
В прошлом осталась бакланка,
Подломили бродяги буфет,
Постно сварена манка,
Не было в детстве конфет.
Виновных не скоро найдешь,
Далеко Коля и Гена,
Злоба вложила нож,
И пьяные буйные гены.
Посадили страну на пузырь,
Моросит водочный дождь,
Вогнали в душу салтырь,
Торчит окровавленный нож.
 

МЕРЦАЮЩИЙ ФОНАРЬ

 
С душою скорбной, оголенной
Пристегнут фактом к протоколу,
Ведет дубак зеленый
По пустому, тихому продолу.
Какую он откроет хату,
Знает только он один,
Кум – отменный навигатор,
Под надзором будет гражданин.
Нальют баланды миску,
Железный угловой шконарь,
Никогда не вычеркнут из списка,
Навеки мерцающий фонарь.
Потекут часы, недели,
Приютит судебная привратка,
Зашумят сосны, ели, –
Вина испита без остатка.
Срок выпадет фартовый –
Откинешься довольный и домой,
В двери постучится участковый:
«Пойдем на дознание со мной».
Преступник поступил бесчеловечно,
Ждет его судебная скамья,
Под подозрением будешь вечно,
Твоя засвечена статья.
Покой, спокойствие не светит,
Поднеси ко рту ладонь,
В лучах дневного света
Найдут мерцающий огонь.
 

ГОДЫ ПЕЧАЛИ

 
Годы зоны за плечами,
До школы сын дорос,
Не ласкали нас ночами,
Яйца – медный купорос.
Жена отводит очи,
Тяжело одной червонец,
Соседка злобу точит –
Ходил к твоей эстонец.
Яша – маленький еврей,
Тип крученый, инженерный,
Забудь прошлое скорей,
Сегодня день кошерный.
Пришла соседка Фира,
Белая и мягкая, как вата,
Вином наполнила квартиру,
Зовет меня на элеватор.
За столом поддали газу,
Разговор пошел скорее,
Моисей зовет на базу,
Там всегда нужны евреи.
Не видно конца света,
Яша притаранил самогон,
«Все пройдет, пройдет и это», –
Говорил великий Соломон.
Закинул дед прогон –
Приехать по старости не может,
Бьет по макитре самогон,
Долго полномочия не сложит.
 

НА УРАЛЕ

 
Уральские синие горы
На север идут прямиком,
Зон глухие заборы
Суровым стоят маяком.
В горном свете резком
Синих озер глубина,
Хозяин говорит на турецком,
Усиления степень видна.
Медведи косматят лесные, –
Не боятся косолапые риска,
Лучи на склонах косые
Золотом ложатся близко.
Горный блестит хрусталь
На крутых высоких отрогах,
Зимняя снежная даль,
Спят медведи в берлогах.
Бегут по насту песцы,
Волки несутся, скуля,
Чернеют вышек зубцы,
Скрипят на ветру тополя.
Красив пейзаж и кроток,
Суров, как стальная тюрьма,
Хозяин подкинул шмоток, –
Суровой оказалась зима.
Верхушки качаются сосен,
Засвечены поздней луной,
Тяжелые мысли отбросим,
Готовиться надо домой,
За щекой горький леденец
Отдает Уральским холодом,
Звонок – мучениям конец –
Звенит радостно и молодо.
 

ДЕЛО НЕ ТОНКОЕ

 
Восток дело не тонкое,
Восток – денежное дело,
Есть монета звонкая –
Двигайся прямо и смело.
Золотом пробили стены
Ташкентского централа,
Мансур продюсировал сцены,
Вышли на свет из подвала.
Восточные ханы – первооткрыватели:
Плати хороший бакшиш,
Будет дорога скатертью,
Иначе не увидишь крыш.
Восток дело понятное –
Не лезь в чужой монастырь,
Не марай душу пятнами,
Обеспечишь себе пустырь.
Холодна заря востока,
Очень горяч зенит,
Тихо сидели до срока,
Мансур гасил лимит.
Денежное дело – Восток,
Вовсе, братва, не тонкое,
Наладили на волю мосток,
Имелась монета звонкая.
 

ПОМОР

 
Мне зона – отчий дом,
Тугая, вязкая кудель,
Вспоминаю молодость с трудом,
Осталась за забором цель.
Прадед – северный помор,
Залетел случайно за хребет,
Шагами мерил коридор,
Искал оправдательный ответ.
За окном пушистый тополь
Пухом расширяет узы,
Память – разрушенный Акрополь,
Плавают жгучие медузы.
Продол снабжен сиреной,
Застыли судьбы в хатах,
Покрыты серой пеной
В лучах востока и заката.
Не лезет пайка в глотку,
С малолетки в горле першит,
Смолил прадед лодку,
Колючкой парус прошит.
Не ведают прадеды-поморы:
Штормит не только в море,
Тюремные знакомы коридоры,
Освоил понятия и роли.
Далеко водная миля,
В лодку скоро не сесть,
Зеки чалятся в мыле,
В сроке скрывается месть.
Тусклый, желтый свет,
Давят серые своды,
Никто не даст ответ,
Как зависают на годы.
 

АРТИСТЫ

 
Зек на сцене ликует,
В душе тоскует и плачет,
Лица других малюет, –
В артисты подался, значит.
На зоне уйма страстей,
Отдыхает великий Шекспир,
Не запутайся в духе мастей,
Правильно выпей чифир.
Хозяин – большой режиссер,
Зона – огромная сцена,
Художник, повар, шофер –
Приходит новая смена.
В криминале приходят по грудь,
Чаще попадают верблюды,
В тупике закончился путь,
Вслед плюнули люди.
Мастера верят в успех,
Надежда – желанная весть,
Косяки бывают у всех,
Главное – незапятнана честь.
Голос звучал золотой,
Успех на волнах качался,
Мечты горели зарей,
Парус вольным казался.
Приятно дождь моросит
В излучине малых рек,
Туча – огромный кит,
Пора уходить в ковчег.
Зеки немного артисты,
Солнце крутится мудро,
Щипачи, мочилы, аферисты
В театре большого абсурда.
 

БАРЫГА

 
Презирают на зоне барыгу –
Шкурные готовит планы,
Надо унять мандрыгу,
Пустые у братвы карманы.
Инстинкт у торговца пещерный, –
Не любят циничных шакалов,
Перед хозяином верный,
Избегает торговец подвалов.
Статью любому пришьют,
Вытащат из туманных бредней,
Если засветишь маршрут,
Открыто торгует последний.
Наркота дает превосходство,
Непотопляем плавучий ковчег,
Беспредела и денег господство,
На поклон шествует зек.
Выгодна хозяину подсадка,
Зависимый – всегда ручной,
У кума мертвая хватка,
Молчи, сверчок печной.
Неуверенны, шатки шаги,
Миражи по бараку плывут,
Отказаться, братан, смоги,
На выходе будет салют.
Мимолетен розовый рай,
Отход близок и страшен,
Черен березовый край,
Сорняки вместо пашен.
Тяжело вернуться назад,
Остаться в тумане проще,
Отодвинь чадящий ад,
Впереди светлая роща.
 

ЧУЧВАГА

 
Шнырь пришел Чучвага,
По подошве – желтый крап,
В ботинке срочная бумага:
Кореша уходят на этап.
Податель ждет обратку,
Рискует шнырь немалым,
Пишу предельно кратко,
Может закончиться подвалом.
Разум бунтует и клокочет,
Смеется, плачет и поет,
Сидеть никто не хочет,
Не верит в прерванный полет.
Обессилен прерванный порыв,
Не может драться пленный,
Заслонил правду негатив,
Следак лживый и надменный.
Смысл слов гремучий,
Как эхо в емкости пустой,
Блатной язык могучий,
Он же великий и простой.
Мыслью дерзкою объятый,
Рисковал, дерзил не раз,
В хате лишний пятый,
На полу лежит матрас.
Прошел подвал и холод,
Корпусов больших квадраты,
Следаком и операми колот,
Кум меняет хаты.
Баланды близок час,
Ждет горячего душа,
Получат весточку от нас,
На этап уходят кореша.
 

БРОСЬ

 
Минздрав предупредил уже,
Недуг случится натужный,
Камень лежит на душе,
Раком болен Калюжный.
Кончай, товарищ, шабить,
Полезным забей карманы,
Будешь крепче любить,
На женщин поимеешь планы.
Сигары, бычки, самокрутки
Во власть вошли и в тюрьму,
Львицы, фраера, проститутки
В табачном плывут дыму.
Сигарета в жизнь вошла,
Угасает плоть и нервы,
Прокурен пиджак и бушлат,
Сигарета – свирепая стерва.
В темноте загораются спички,
Отраву вкатили в рот,
Вредны дурные привычки,
Кривой вершат поворот.
Нечего было курить –
Чай курили, общаг,
Кончай балду кружить,
Курево – скрытый враг.
Брюки бросил Калюжный,
Плач и стенания слышатся,
Ветерок струится южный,
Прекрасно без курева дышится.
 

ПРАВИЛЬНО ЗАЙДИ

 
Правильно в карцер зайди,
Как вольный ветер степной,
Испытания ждут впереди,
Чувствуешь холод спиной.
Теплого места не ищу,
В хате остался бушлат,
Потом систему прощу,
Пока наказанию не рад.
Спускаясь с подвальных сходен,
Холодным стенам улыбнись,
В душе остался свободен,
Равнодушно взираю на жизнь.
Хозяин грозит расплатой,
Метод выбрал крутой,
Легче махать лопатой, –
Сегодня, понятно, простой.
Ноют цинговые раны,
Эскулапу прийти пора,
Рассветам не рад багряным,
Холод скулит до утра.
Ветер вольный степной
Смело гуляет по крыше,
Шум затих за стеной,
К рассвету в карцере тише.
За окном рассветная синь,
Бьется о берег волна,
Только рот разинь –
Получишь суток сполна.
 

ПРЕЗРЕННЫЙ СРОК

 
Кум качается на люстре,
Вдали от измученной суши,
Беспредел врывается шустро,
Невозможно видеть и слушать.
Тяжело дружить с неизвестностью,
Не дается в руки штурвал,
Закодированы общей трезвостью,
Окурен дымом подвал.
Деспотичен кумовской актив,
Оторвется на зеках сполна,
В массы закинут миф,
Актив – золотая волна.
Дряблая протянута рука,
Невозможно найти компромисс,
Танцует актив от курка,
Кум вызывает на бис.
Остров плывет Соловецкий,
Смертью отмечен и болью,
Суров режим Советский,
Перцем посыпан и солью.
Срок черепахой бежит,
Стрекот слышен сорочий,
Звонок звенеть не спешит,
Уродливо кругом узорочье.
Принц удивился бы Датский,
Прозрел бы древний Гомер,
Закон тупой залихватский
Арестант давно презрел.