Текст книги "История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I"

При патриаршестве Иоакима (с 26 июля 1674 г.) произведены некоторые постройки для устройства на них патриаршего сада. По вступлении в сан патриарха, проведя конец лета на своем дворе, он заметил, что его предшественники мало обращали внимания на прохладу патриаршего быта, именно на недостаток летнего приюта в благоустроенном саду. При кельях и прежде находился небольшой сад при патриархе Иосифе, но после он или запустел или представлял уже мало простора для новых потребностей. При Никоне не упоминается о садоводстве. Однако, по-видимому, сады на патриаршем Кремлевском дворе существовали исстари, как это подтверждается и планом Кремля времени Годунова, где позади служебных зданий двора обозначен и сад из семи деревьев, принадлежавший, стало быть, первому патриарху Иову (Альбом видов, № 1).

Ровно через полгода после своего пришествия на патриарший двор, патриарх Иоаким 1 февраля 1675 г. указал на своем патриаршем дворе строить каменное дело: на квасоварне новую казенную палату, а подле нее в палатах Казенный приказ с сенными и крыльцом, а над ними подле своих деревянных келий устроить и утвердить место, чтоб можно было на нем сад учинить и то садовое место огородить каменною стеною.

Такой сад над строениями требовал большой затраты, именно на свинцовое покрытие строений, дабы не проходила в них вода дождевая и поливная. Вместо свинцовых досок, которыми устраивались сады на царском дворце, патриарх велел употребить дерево, бревна и доски и велел сделать на Приказной Казенной палате и на ее сенях вверху, подле келий, под садовое место бревенчатый мост (пол) с бревенчатыми толстыми желобами для спуска воды, и мостовые бревна все жолобить, мост сплотить и на переклады положить, и жолобы все высмолить развариваною с железиною смолою; меж бревен спаи выконопатить смоленою посконью, и по тому мосту поперек тесом наслать, а по тесу скалами (берестою).

На этом помосте и была насыпана садовая земля и посажены растения; что было посажено – неизвестно, но в 1679 г. упоминается, что садовник тогда посадил в этом верховом саду 65 кустов гвоздиков, салат, горох и бобы.

Относительно растений наши сведения ограничивались только этим годом. В сочинении г. Н. Писарева «Домашний быт русских патриархов», с. 50–51, находим новые свидетельства о том, что бывало сажено в этом саду, в котором была и палатка (беседка). «В 1676 г. было куплено в верховой сад для рассадки: 30 тюльпанов вялых… 21 куст маку дивьего; миру 16 кустов, турского роману 7 кустов, бархатов красных и алых 20 кустов, салату турского на 10 алтын, свеклы на 10 денег, 2 куста дынных выносков». По-видимому, это была дополнительная посадка к тому, что уже росло в саду, так как нельзя предполагать чтобы состав упомянутых растений представлял всю садовую полноту.

Затем г. Писарев упоминает, что «в 1677 г. садили там же горох, бобы». Далее автор сообщает, что «патриарх Иоаким устроил еще “нижний сад, что у Житен”, в котором был чердак деревянный (тоже беседка) на столбиках точеных с подзоринами разными и четырьмя точеными яблоками обитыми железом. В этот (нижний) сад 22 апреля 1679 г. куплено: 200 тюльпанов, гвоздики немецкой 100 кустов, гвоздики турецкой 50 кустов, салфеи 100 кустов, калуферу 20 кустов, немецкого красного кудрявого розину 6 кустов».

30 апреля куплено: 23 яблони прививков и почешных 7 груш все с цветом, малины на 13 алт. 2 ден.; гвоздики турецкой 44 к. да немецкой 350 к., 2 к. пижмы, 14 к. рож красных мороховатых, 44 к. роману турского, Божия дерева 1 к., 10 к. коруны рудожелтой, 4 к. исопу, рябины на 2 алт., мяты немецкой на 5 алт., чабру да тимону да крону на 2 алт. 4 ден., земляники, салату на 9 алт., огурцов на 9 алт. 2 ден., бобу большого красного, 2 к. ревеню, 200 к. бархатов кудрявых, да миру на 11 алт., вару на 5 алт…. 56 дерев вишен… В 1680 г. куплено в верхний и нижний сад 300 тюльпанов да 200 шестов 4-х саженных, 70 кустов черной смородины, морковного семени на 8 ден., потом опять немецкой гвоздики, салату и т. д.

Очень сомнительно, чтобы все эти растения были куплены для Кремлевских патриарших садов. Сомнительно также, что в Кремле у патриархов было два сада, верхний и нижний. Мы полагаем, что был только один сад – не верхний, а верховод, т. е. существовавший в патриаршем Верху при жилых комнатах; об устройстве этого сада мы говорили выше. Эти 23 яблони, 7 груш, 56 дерев вишен, 70 кустов черной смородины, 200 шестов четырехсаженных должны указывать на значительное садовое пространство, а такого пространства даже и в нижнем саду не могло оказаться, потому что Кремлевской патриархов двор был тесно застроен служебными зданиями.

Возможно полагать, что растения были куплены не столько для Кремля, сколько для двух садов, верхнего и нижнего, находившихся в старозаветной даче святителей, где скончался митр. Киприан, в селе Троицком Голенищеве, где подле патриархова двора было «два сада с яблонями и с грушами и с вишнями и смородиною красною, в том числе верхнего саду длиннику 78 саж., поперечнику 77 саж. с аршином; в нижнем саду длиннику 50 саж. 2 арш., поперечнику 52 саж. с полуаршином… Да кроме тех садов пять житниц… и к житницам промеж садов ворота о двух щитах с калиткою…» Становится объяснимым и сообщение г. Писарева, что патриарх Иоаким устроил еще нижний сад, что у житен (50), т. е. что у житниц. Надо заметить, что весь патриарший двор в Кремле и со всеми своими строениями занимал пространство только около 50 саж. в квадрате.

В 1677 г. в мае сам патриарх ходил смотреть у задних ворот какое-то каменное дело, вероятно значительное почему-либо в дворовом обиходе.

В 1680 г. Никоновская церковь во имя апостола Филиппа была переустроена во имя 12 Апостолов. 29 мая патриарх «указал церковь, которой быть во имя св. Двунадесят Апостол, что на патриаршем дворе, над вороты. В церкви своды тех стены левкасом подмазав, прикрыть лазорью; в средней главе внутри и отвне письмо починить; иконостас сделать столярный гладкий с дорожниками, с столбцами точеными; иконы местные, и двери царския, и южные, и северные, деисусы, праздники и пророки вновь написать; помост выстлать кирпичом муравленым; алтарь покрыть тесом, опаять белым железом и тое церковь приготовить ко освящению».

Срок для исполнения этих работ был назначен к Рождеству Христову, того же 1680 г., но они окончились только в сентябре 1681 г., когда 13 числа храм и был освящен.

Для стенного письма весь храм от верха до пола был подмазан левкасом и набит гвоздями, утверждавшими левкас. Иконописцы по левкасу покрыли лазорью звездами и острофили, т. е. очертили, рисунки для письма. В главах, в 24 ветреницы и в 10 церковных окон вставлены слюдяные окончины. В старой писаной большой главе вновь написаны св. Апостолы, против прежнего и починен вновь Спасов образ, херувимы, серафимы, ангелы, архангелы.

Мост-пол церковный был выложен угольчатым муравленым кирпичом, муравленым с обеих сторон свинцом, которого употреблено мягкого 22 пуда.

Иконостас поставлен сныцарской работы резной, в 11 арш. вышины и 15 арш. ширины.

Написаны и поставлены иконы: Деисус – 15 икон, праздников —16, пророков – 15. Вместо пояса или тябла праотцев поставлены 12 кругов золоченых с изображением Христовых Страстей, а посреди кругов Распятие с предстоящими, след. тоже 15 икон. Можно полагать, что с этого времени по этому образцу стали поставлять вверху иконостаса Распятие с предстоящими и в других храмах, что потом водворилось повсюду и обозначило западное влияние на нашу старину. В числе местных икон поставлен образ Богородицы Боголюбской с изображением на нем в молении апостола Филиппа и митрополита Филиппа, стоявший в прежней церкви Филиппа апостола; затем иконы: 12 Апостолов, Ильи Пророка, Трех Святителей Вселенских, Трех Святителей Московских.

При освящении церкви употреблены большие свечи налепы, числом 55, раскрашенные красною и зеленою краскою.

Патриаршее место, стоявшее в церкви Трех Святителей, было вызолочено и перенесено в Новую Апостольскую церковь.

Как упомянуто, храм был обновлен во всех частях к сентябрю 1681 г. Вместе с тем происходило поновление от верха до земли (худые места починены и все выбелено) во всех палатах, стоявших между новым храмом и Крестовою палатою, в том числе Ризничная палата, находившаяся с западной стороны подле храма, а также врата под ним, Крестовые сени и кельи патриарха.

В том же 1681 г. патриарх указал сделать и в Трехсвятительскую церковь новый иконостас, для чего были подряжены золотари из царского дворца с уговором: иконостас позолотить и расписать три пояса, столбы и каптели и базики и рамы и дорожники все позолотить красным золотом на пулмент, а низкие места и за столбами посеребрить, и тумбы расписать, как свят. патриарх укажет; и вместо пелен написать бархаты против Верховых церквей.

В 1682 году 26 ноября случился пожар во Дворце, великих государей терема выгорели и соборная Успенская церковь и дом святейшего патриарха обгорели.

Последний патриарх, Адриан, вступивший в этот сан в августе 24 числа 1690 г., также много потрудился в переустройстве своего двора.

С началом весны 1691 г. он указал построить на своем большом дворе в Верху перед Ризницею в сенях Столовую палату, а в ней сделать к Ризнице в дверях колоды каменные; в келье малой, что от собору, двери пробрав сделать новые, а старые заделать, свод в ней сделать новый; помост в Столовой поднять выше, а в сенцах малых, промеж Столовой и малой кельи, опустить ниже, сделать помост везде ровно и накласть железными плитами; в Столовой и в Малой келье окна сделать шире; вверху над Столовою сделать вновь келью, длина промеж стен 3 саж:., поперек 3 саж. без чети; перед кельею сделать переднюю келью да в ней над всходною лестницею и по стене к собору два чулана, да подле другой кельи сделать отход; а большая настоящая келья сделать без сводов, а прочия со сводами; а у окон со внешнюю сторону ростески и столбики и углы столбоваты и все сделать против окон и углов Чудовской трапезы; а над окнами кзымсы и обвершка против окон, каковы сделаны на Ивановской площадной палатке; а мосты (полы) нижние и поверх сводов и потолков будут каменные или железные; где быть печам, трубы вывесть и на верху все их круглые сделать; а к отходу верхнему от исподнего трубу сделать каменную и вверх от него трубу на кровлю вывесть; и везде левкасом подмазать и выбелить.

В 1692 г. построены новые каменные палаты, где велено быть вновь Дворцовому приказу.

В 1694 г. переустроен Разряд, выходивший своими дверями и стенами на площадь, при чем большие двери на площадь заделаны кирпичом и сделаны малые дверцы проходные, а над ними стена проломана для свиту и сделано окно с решеткою.

С площади от ворот кругом палат до ворот, что под церковью 12 Апостол, забрать забором в столбы для того, чтобы близ окошек никто с лошадьми не ставился.

В 1697 г. патриарх указал купить на домовой большой двор к строенью Ризницы 100 тысяч кирпичу. Но была ли эта Ризница строена, неизвестно.

В том же году перед Крестовою в сенях, где дневать дворянам, сделана особая палатка да перед Певческою палатою рундук каменный.

Летом 1699 г. произведены различные починки и переделки снаружи у церкви 12 Апостол, кровля которой покрыта новым железом; а под церковью Трех Святителей заделаны кирпичом старые ворота, бывшие святые, и под своды подделан столб каменный. Видимо, что церковь, простояв с лишком сто лет, ветшала и потребовала подпор. В 1763 г. она наконец обрушилась и была разобрана.

11 – го августа патриарх указал в дому своем свою патриаршую Крестовую палату, вместо старой тесовой кровли, покрыть вновь, опричь сеней, по старым железным стропилам, всю дощатым Свицким железом в одну сторону полудя; и под кровлю подзоры сделать против образца, как покрыта паперть перед церковью 12 Апостол, на которой в том же году поставлены новые кресты, железные. Железа куплено 430 пудов, в том числе 56 пудов у крестьянина Ивашки Забелина.

Патриарх Адриан помер 16 окт. 1700 г. На его место вступил блюститель патриаршего Престола Стефан Яворский, в управление которого уже не происходило никакого по личному вкусу перестройства в зданиях святительского двора. Производились только поправки и починки обветшавшего. Так, зимою 1701 г. были починены изразчатые полы в Крестовой и в церкви 12 Апостол; вставлены вместо попорченных старых муравленых кирпичей новые угольчатые и четвероугольные, которые с одной стороны зелены, муравлены свинцом и работаны в Гончарной слободе.

Из приведенных выше сведений выясняется то обстоятельство, что на патриаршем дворе почти каждый новый хозяин устраивал и переделывал разные помещения, согласуясь с своими личными потребностями и нуждами хозяйственного обихода и управления. Перемещались кельи, переустроивались из старых новые палаты, для чего пробивали новые двери и окна, заделывали старые, переводились из палаты в палату дворовые служебные учреждения и т. д.

Вместе с тем выясняется, что обширный патриарший двор представлял в своем роде целый городок, состоявший из особняков каменных и деревянных, из палат и изб, размещенных во дворе, смотря по удобству и хозяйственным потребностям.

Цельный, так называемый, дом представляла только Крестовая палата с прилежащими к ней другими немногими зданиями, но и та выдвигалась отдельным строением с особою кровлею.

Церкви Трех Святителей, Соловецких чуд. (12 Апостол) так же, как упомянуто, стояли особняками и соединялись с жилыми помещениями посредством сеней, переходов и своих папертей.

Полный состав различных жилых помещений патриаршего дома упоминается по случаю расхода свеч, которых в два месяца на июль и август 1686 г. было употреблено 1000 свеч большого литья и 2000 малого литья, а именно: в Верх свят. патриарха в кельи, в Крестовую, в Столовую, в кельи Казначейские, иеромонахов трех, ризничего, иеродияконов двух и старцев: конюшего, чашника, сушиленного, житного; в палаты клюшника, ясельничого и по службам на погребы, в поварню, приспешню, скатертную, в две хлебодарни, в квасо– и пивоварню, в палаты дворянам, и перед Крестовую палату дневальным; к подьякам (певчим), в правильню, в портномастерскую палату, в Богоявленскую школу и за святейшим в походы и на всякие мелкие расходы.

С упразднением патриаршего сана настает и постепенное запустение патриаршего двора, которому вначале способствуют и пожары 1701 и 1737 годов.

Самое жилище патриарха, его кельи, было оставлено пустым, так как Блюститель упраздненного престола, Стефан, пребывал на своем Рязанском подворье, где и скончался 27 ноября 1722 г.

При нем до учреждения Синода не произошло почти никаких перемен в устройстве двора; производились только самые необходимые мелкие починки и то только в Крестовой палате, в храме 12 Апостол, как упомянуто о починке пола в этих зданиях.

12 марта 1718 г. старый патриарший двор посетил в. г. Петр Алексеевич и, будучи в патриаршей Ризнице, «указал в той Ризнице построить библиотеку разноязычных харатейных и печатных книг, т. е. шафы вновь добрым мастерством, а к тому шафному строению дубовые брусья и кленовые и липовые доски, железо и на всякие к тому строению припасы деньги держать и покупать из доходов Монастырского Приказа». Надзор за этим производством был поручен типографии справщику известному Федору Поликарпову, по мысли которого вероятно и сделано это распоряжение.

1721 г. заключен был славный Нейштадский мир со Шведами, достославно закончивший великую двадцатилетнюю Северную войну и подавший сердечнейший повод Сенату и Синоду поднести Великому Труженику особую почесть в наименование его особы Отцом Отечества, Великим и Императором Всероссийским. Это происходило 22 октября в Петербурге или в Петрополе, как иногда проговаривался Великий строитель Новой Столицы. (В 1713 г. выдавались подорожные с записью «От Петрополя до Шлисенбурга и далее по городам до Москвы…» А. О. П. № 625).

После шумных празднеств и ликований в Новой Столице Петр, названный Великий, не забыл и старой столицы, в которой надо было совершить торжество уже не для одного Петропольского, но для всего Русского народа.

«Великий государь, – пишет Голиков (Деяния Петра, т. 8) – вознамерился въехать в Москву с великим торжеством.

Прибыв в село Всесвятское 13 декабря и на другой день откушав у помещицы сего села принцессы Имеретинской (Грузинской) прибыл к Москве и, не въезжая в оную, у Земляного вала принужден был остановиться для того, что ко входу его не были еще отделаны триумфальные ворота». Три дня государь дожидался этой отделки. Строили ворота русские архитекторы, Юстинов и Зарудный. Всех ворот было пять: 1) у Тверских ворот, построены иждивением господ Строгановых; 2) у Казанского собора, коштом Синода; 3) на Мясницкой, коштом Московского купечества (ныне Красные); 4) у Чистого пруда против дома князя Меншикова, на его иждивение; 5) в Немецкой Слободе у квартиры Герцога Голстинского, на его иждивение. Все ворота были великолепно украшены символическими картинами и статуями. Ворота Герцога Голстинского представляли следующее:

Наверху был Российский двоеглавый орел; на нем висел щит с монаршим именем, которой поддерживали четыре аллегорические персоны, представляющие четыре главные свойства императора: бдение, разум, храбрость и правосудие, с приличными их знаками; два лавровые дерева осеняли оный с надписью: “Петру Великому, Отцу Отечества, Всея России Императору”. Пониже того по правую сторону виден был образ царя Ивана Васильевича в древней царской Короне с надписью: “Начал”. По левую сторону портрет монарший с императорскою Короною, с надписью: “Совершил”. Ниже сих портретов изображены были на правой стороне Кроншлот посреди вод и Нептун, с удивлением на оные взирающий с надписью: “Смотрит и удивляется”. По левую сторону Петербург с надписью: “Ныне город, где прежде был лес”».

Торжественный вход начался поутру 18 декабря следующим порядком. Впереди шла гвардии Преображенского полка рота, за которою следовал полковник Преображенского полка сам государь в гвардейском мундире. За ним шли два подполковника, князь А. Д. Меншиков и И. И. Бутурлин, потом следовали майоры, офицеры, за которыми несли 16 знамен и двигался весь Преображенский полк, а за ним Семеновский и другие полки.

Когда шествие приближалось к триумфальным воротам, его встречали громом трубных и музикийских гласов с барабанным боем и пушечными выстрелами при колокольном звоне у всех церквей.

У Синодальных триумфальных ворот возле Казанского собора государя встретили все знатное духовенство, герцог Голстинский, Правительствующий Сенат и Генералитет, причем вице-президент Святейшего Синода преосвященный Феодосий, архиепископ Новгородский, приветствовал государя краткою речью, назвав его Делателем Благим, после чего «одетые в белое одеяние школьники на разных языках пели сочиненные на сей торжественный въезд песни при гласе трубном и музикийском. Его Величество благоволил не малое время пробыть у сих ворот», от которых государь шествовал в Успенский собор к благодарному молению, а потом с полками проследовал в старый Преображенный дворец. Повсюду шествие сопровождалось радостными восклицаниями бесчисленного народа. При вратах Меншикова и герцога Голстинского народ кричал: «Да здравствует император!» И «во все время шествия продолжалась беспрерывная стрельба из пушек, колокольный звон, битье в барабаны, играние музыки».

Знаменитый год этого Всероссийского торжества достопамятен и тем, что в самом его начале, 25 января, вместо Патриаршества был учрежден Святейший же Синод, получивший и особый Духовный Регламент, по пунктам которого поведены были новые порядки, отменившие многое, что происходило при патриаршей власти. Но авторитет патриархов столько был силен, что долгое время сохранял еще свои старые порядки по крайней мере в домашних своих установлениях.

На патриаршем дворе и в соборе в это время сохранялся еще старый церковный обычай, что при священнослужениях в отсутствие патриарха творили поклонение как присутствующему, его месту, на котором всегда стоял и патриарший посох. Само собою разумеется, что для новых порядков Духовного Регламента такое обстоятельство представлялось уже великой несообразностью, и потому Святейший Синод 14 августа 1721 г. определил: «В Москве, в Успенском соборе и в прежде бывшем патриаршем доме, в церкви Двунадесяти Апостолов, патриаршим местам поклонения не творить и во оных, в соборе и в церкви, и в Крестовой палате, и в прочих (местах) обретающиеся при патриарших Местах патриаршие посохи, отобрав, отдать в Ризницу». При расспросах по сему предмету ризничий объяснил: «Который де посох в церкви Двунадесяти Апостол, и оный де для того в том месте, что к тому месту по-прежнему обычаю, кланяются они даже и доныне (1722 г.)».

Вследствие этого Синодального определения патриаршие места в патриаршем доме, по всему вероятию, были разобраны. Соборное место, как древнее митрополичье, осталось неприкосновенным.

В Крестовой палате, как здесь упомянуто, находилось также патриаршее место, взамен которого по государеву именному указу Синод 15 января 1722 г. приговорил: «В Синодальной Крестовой палате учинить Его Императорского Величества место и над ним балдахин из доброго бархата с золотыми позументы, а для заседания стол с приличным убранством». Место и балдахин были устроены без замедления архитектором Зарудневым. Балдахин из пунцового бархата (100 арш.) с золотным позументом (300 арш.), галуном (200 арш.) и бахромою (70 арш.) и пр. шили и вышивали старицы Вознесенского монастыря. Все это стоило 2966 руб.

Самая палата внутри была переустроена по-новому. Вместо каменного пола был положен пол деревянный; рундуки у стен со ступенями разобраны, окна расширены и в них вставлены Французские стекла[121]121
  Описание документов и дел Св. Синода, I, 617, 41, 448. – Собрание постановлений, II, № 348.


[Закрыть].

В 1721 и в 1722 годах государь праздновал Рождество Христово в Москве с особым торжеством, в 1721 г. по случаю окончания войны со Шведами, а в 1722 г. по случаю блистательного похода на Персию и завоевания Дербента. В один из этих годов[122]122
  Так мы принуждены сказать по случаю неисправного показания свидетельств. В Уставе Успенского собора (Вивл., X, 145) это обстоятельство отнесено к 1721 г., причем упомянуто, что в этом году Рождество Христово было в понедельник, между тем этот праздник в понедельник был в 1722 году, а в 1721 г. он был в воскресенье.


[Закрыть] Великий полководец справил праздник Рождества Христова по обычаю патриархов в их Крестовой палате, где, обыкновенно, в навечерии праздника совершались иногда так называемые Царские часы. В этой теперь уже не патриаршей, а синодальной Крестовой палате у Часов были сам Его Царское Величество и после на правом клиросе со своими певчими, а на левом пели патриаршие певчие. Отпускали Часы Успенского собора ключарь да государев протодьякон Анфиноген Иванов, который, конечно, громовым басом кликал многолетие. За такое кликанье протодьяконы всегда получали особую награду. В 1722 г. этому своему архидиакону государь пожаловал ради праздника Рождества Христова 10 руб. Это может служить свидетельством, что государь пел Часы не в 1721 г., а в 1722 г.

В том же 1722 г. по указу Синода мая 9 происходило обновление храма 12 Апостол. Повелено было все ветхое, что есть, починить и устроить храм теплым, для чего и печь сделать по усмотрению места. Работы производились под присмотром и под ведением архитектора Заруднева. При этом под главами храма устроено особое помещение для новой Ризницы, сделан под сводами храма деревянный потолок, отделивший в храме требуемое пространство для этой Ризницы. Затем стены, своды и потолок были оштукатурены алебастром различными фигурами и столярными гзымзами; переделаны вновь двери и окна, в которые вставлены по-старому слюдяные окончины.

Возобновление продолжалось года два. Сооружен был новый резной вызолоченный иконостас, написаны новые иконы, и весь храм покрыт стенописью. В новой Ризнице пол настлан зелеными гончарными поливными плитами (изразцами). Старый иконостас и со старыми иконами без окладов были отданы в Воздвиженский монастырь, в новопостроенную церковь, что на Арбате (на Воздвиженке).

Обновленный храм был освящен 21 июня 1724 г.

Остальные опустевшие здания Патриаршего Дома мало-помалу занимались разными вновь учрежденными ведомствами. Так, в 1727 г. палаты, где находились уже Инквизиторские дела, повелено было очистить на Контору Камер-Коллегии, хотя Синод доносил, что очистить палаты невозможно, потому что в них живут монахи и служители и хранятся инквизиторские дела; но Коллегия все-таки заняла эти палаты, т. е. бывший Цареборисовский дворец.

В 1755 г. последовал из Свят. Правит. Синода указ: «об убрании в Синодальном дом тех палат, что к Чудову монастырю, яко близ церкви (12 Апостолов) состоящих, и о приделывании к оным лицом на площадь вновь еще палаты, пристроя к тому по способности еще несколько палат, для благопристойного содержания патриарших ризниц и других вещей и библиотеки» (Матер., II, 939).

Это были палаты Цареборисовского дворца, в которых и намеревались еще с 1753 г. поместить «Синодальную Ризницу и Библиотеку», с постройкой новой палаты «с пристроенным к тому украшением и убранством», какое было у старых палат, назначаемых также к убранию, т. е. возобновлению. Дело замедлялось архитектором кн. Ухтомским, который многое время не представлял планов и сметы. Но, главным образом, тем обстоятельством, что эти «по линии к Чудову монастырю палаты» были заняты помещениями Статс-Конторы. Синод требовал, чтобы Контора была переведена в другое удобное место без всякого промедления. Но в Кремлевских разнородных зданиях в наличности такого места не оказывалось. Переписка об этом продолжалась и в 1757 году, причем были найдены пригодные палаты, числом семь, на бывшем Кирилловском подворье, требовавшие однако значительного возобновления. Наконец, в 1762 г. палаты для Статс-Конторы были найдены в Синодальном же доме, но и они также требовали исправления. На этом дело и остановилось. Время подходило к коронации, почему везде по Кремлю спешили все ветхое и старое исправлять, а новое выстроить.

Когда в 1761 г. потребовано было к сочинению географического описания Рос. Государства сведение о том, в какое время построены здания Синодального Дома, Экономическая канцелярия в Москве благопочтенно донесла следующее:

«В сочиненной в бывшем Синодальном Дворцовом приказе в 1727 г. и поданной в бывшую Коллегию Экономию о Синодальном Доме ведомости, между прочим, показано: дом святейшего патриарха, что ныне Синодальный, в нем церквей две, служба ежедневная одна, ограда и кельи и протчее строение каменное, а каких оное строение времен от постройки, о том за сгорением в бывший в Москве в 1737 г. пожар многих дел, в Коллегии Экономии и в Казенном Приказе, известия не оказалось».

Ныне существующий Синодальный дом представляет совокупность связанных в одно целое прежних старых построек с новыми, в которых все-таки сохраняется патриаршая старина в самой сложности и разнохарактерности связанных строений.

Домашняя обстановка патриаршего быта

Представив историческое обозрение зданий Патриаршего Дома, перейдем теперь к обозрению их внутреннего убранства и различной домашней обстановки патриаршего быта.

Обстановка патриарховых келий обрисовывается следующими, впрочем, отрывочными свидетельствами.

В крестовой (моленной) келье патриарха Филарета, которая именовалась также «отхожею заднею» и «одинокою» (уединенною), находились иконы: образ Вседержителя, обложен серебром, чеканен, золочен, в венце изумруд, да два яхонта лазоревых; образ Преч. Б-цы на престоле с Превечным младенцем, обложен басмою серебром, золочен, венцы разные; образ Никиты Новгородского чудотворца, оклад такой же, венец сканной с финифты; образ Антония Сийского чудотворца, оклад и венец такой же; образ Ангела-Хранителя без окладу, (писан) на золоте[123]123
  Кроме того, в келейной казне находились образа, которые ставят в Столовой палате на праздник Успения, да на память Петра митрополита, в те поры, как живет стол про государя: образ Вознесения, образ Преч. Б-цы Умиление; образ Соловецких чуд., – все обложены серебром.


[Закрыть].

У Крестового священника в государевых патриарших хоромах находились служебные книги (в 1630 г.): две книги Охтаи, печатные на 8 гласов; Часовник писменный; Псалтырь писм.; Апостол печатный; Псалтырь печ., с следованием; Минея общая печ.; Канон Ризе Господней печ.; Часословец писм.; Кануник писм.; Минея месячная печ.; ее емлют в хоромы, переменяют, который месяц настанет; Евангелие печатное, оболочено участком золотным; Устав писмен. и тот Устав взят в келейную казну, а в келью ко крестам взять с Печатного двора Устав, в переплете в красной кожи, басмен по доскам золотом и серебром, по образу краска.

Основная мебель в келейных, как и в других хоромах, была обычная во всем народе от царя до последнего крестьянина, т. е. лавки неподвижные возле стен, покрываемые более или менее богатыми полавочниками, обыкновенно, суконными зелеными, и скамьи, – те же лавки передвижные.

В кельях патр. Филарета (в 1626–1630 годах) находим стулец точеный, сделанный в 1626 году, покрытый красным бараном; другой стулец, вероятно подножный, вышиною 6 верш., покрытый бараном таусинным (зеленоватым); дальше – стул деревянный золотный, т. е. обитый золотною тканью; стол складной расписанный красками и золотом. В 1630 г. Суздальский архиепископ Иосиф прислал в дар патриарху стул бархат черн, оправлен серебром, перильца покрыты золотом сусальным.

Патриарху Иосифу в 1642 г. сделан стул резной кленовый, весь покрытый листовым золотом, на что употреблено золота 300 листов. Тогда же расписан красками и его келейный стол.

У Никона находились: два стола писаные, один с ящиками; стол дубовый раздвижной с ящиком, на точеных ногах. Стол складной в четвером, писан красками. Стул обит сукном зеленым; стул круглый деревянный; кресла оболочены бархатом таусинным, по нем шито.

Осенью 1693 г. в верхнюю келью патриарха Адриана искуснейший того времени токарь и резчик, старец Ипполит, вырезал: 1) стол с ящиками весь вызолочен и по золоту писаны травы; 2) стол с ящиками, доска выаспижена (под мрамор), на ней написано по золоту Герб свят, патриарха; 3) Поставец столярный, в нем три ящика, вызолочен, высеребрян и выаспижен; по местам писаны цветки живописные; к нему вырезаны двои двери створчатые вызолоченный, высеребряные и расписанные красками.

В кельях патр. Иосифа (1642–1644 г.) находились часы домовые большие медные с свинцовыми гирями, часы келейные с часовым кругом, прописанным золотом, часы келейные боевые медные; другие часы келейные медные столовые боевые; струнные часы башнею, к которым приделана вместо струн цепь стальная; часы боевые четвероугольные с гирями, доски медные со всех сторон, вверху боевой колокол (в келье патриарха).

Часы воротные (носимые на вороту, карманные) боевые с будильником. В 1644 г. патриарх купил у Новгородца Ивана Стоянова серебряное паникадило, в нем часы битьи, весом паникадило более пуда, но серебра вывешено и со щипцом 36 ф., ценою на 252 р. слишком. Впоследствии это паникадило висело уже в Крестовой палате; о нем упоминает архидиакон Павел Алеппский. Оно в этой палате находилось и в последующие годы, о чем упоминается в 1698 и 1702 годах. У Никона: часы боевые в черном деревянном стану с перечасьем; часы в серебре боевые маленькие, золочены, с одной стороны рука благословенная, с другой стороны на решетке орел двоеглавый; часы маленькие боевые в меди, золоченые. Трои часы боевые столовые медные, сделаны башенками, четвероугольные, все золочены. Часы серебряные боевые, часы медные указные, часы боевые медные, гири свинцовые.