Текст книги "Галлиполийский крест Русской Армии"

Общеобразовательные учреждения и курсы

Если нельзя сказать, что вся интеллигенция ушла от большевиков, то зато можно утверждать, что Русский Корпус в Галлиполи в главной массе своей состоял из людей интеллигентных: большое количество лиц с высшим образованием, был велик процент студентов, много абитуриентов средних учебных заведений и очень мало людей с образованием ниже среднего. Процент неграмотных был совсем ничтожным. Такой состав Корпуса предопределял необходимость возникновения целого ряда учреждений культурно-просветительного характера, необходимость, почувствованную с первых же дней изгнания.

Возможность почитать на родном языке была отдушиной для галлиполийца

Как только Корпус оказался вырванным из борьбы и попал на твердую землю в Галлиполи, прежде всего, возникла необходимость в книге. До сих пор, в бою, эта потребность не чувствовалась так остро. Правда, на фронте и некогда было читать; когда же удавалось попасть на стоянку, на отдых, книга как-то всегда сама находилась. Теперь же каждый печатный листок являлся сокровищем.

Кроме того, тот водоворот политических и международных отношений, в котором оказался Корпус, вызывал целый ряд вопросов, ответа на которые негде было искать. Сознание утраты Родины тоже вызвало повышенный интерес к ее прошлому, литературе, истории.

Все это создавало обстановку, которая необходимо должна была вызвать к жизни какие-то учреждения культурно-просветительного характера, и хотя нарождались они медленно, то затем скоро занимали прочное положение и видное место в галлиполийской жизни.

В момент особенно безотрадный, когда жажда духовной жизни чувствовалась особенно остро, когда недостаточными явились пользовавшиеся большим успехом духовные лекции-концерты, которые устраивались в первые дни «галлиполийского сидения» в армянской церкви, – возникли Высшие общеобразовательные курсы.

Возникли они по частному почину кружка лиц, главным образом, преподавателей русских высших учебных заведений, решивших прочесть небольшой цикл лекций. Условия не позволяли рассчитывать на что-либо длительное, да и нужды в этом пока не было; всем тогда казался весьма близким отъезд куда-то из Галлиполи. Кроме того, сами нынешние условия работы были чрезвычайно затруднительны и своеобразны. Так как пособий не было решительно никаких, не было элементарных учебников, которые можно было бы положить в основу курса, то читать лекции можно было лишь о вопросах, особенно близких и памятных самим лекторам. Первоначально объявили запись на курсы по истории новейшей русской литературы, истории Церкви, русской истории в период Смуты начала XVII столетия, физической географии и метеорологии. Весь курс предполагалось закончить в шестинедельный срок при двух часах в неделю, отводимых на каждый предмет; причем каждая лекция должна была носить вполне законченный характер. Начали свою деятельность курсы 28 февраля. Инициатива имела такой успех, что в первый же час записались все 168 человек, которых могла вместить аудитория (помещение читальни над гарнизонной столовой). На повторной записи 7 марта было уже 400 слушателей. На этом запись прекратили, так как для большего количества не хватило бы места и во второй аудитории (солдатская читальня В.С.Г.).

Такой успех начинания был следствием целого ряда причин. Сами слушатели объясняли проявленную ими любознательность, помимо чисто внешнего интереса к самим лекциям, еще и тем, что тут они забывают всю глубину своего несчастья, грязь и неудобства жизненных условий; что лекции как будто даже увеличивают их паек, так как тот кусочек хлеба, который был бы съеден непременно, если бы владелец его сидел дома, теперь остается целым и сохраняется до возвращения с лекций.

Табл. № 34.

Курсы лекций, прочитанных на Высших образовательных (городских) курсах до объединения с лагерными курсами

Лекции читались ежедневно с 6 до 8 часов вечера в двух помещениях. Главный контингент слушателей – городской, но приходили и лагерные жители, которых не останавливали ни расстояние, ни дождь, ни грязь. Внешняя обстановка лекциям не благоприятствовала: света в аудиториях почти никогда не было; из соседних столовой и кафе, расположенных под аудиториями, постоянно доносились шум, разговоры, музыка, пение; оборудования аудиторий не было почти никакого, так что более половины слушателей выстаивали все время на ногах; не было и бумаги ни у слушателей, ни у лекторов.

Однако начавшееся дело не заглохло. Позже несколько улучшилась материальная сторона дела. Первая помощь пришла от командира Корпуса, очень сочувственно отнесшегося к культурному начинанию и давшему 50 лир на оборудование аудитории и письменные принадлежности. А затем пришел на помощь Всероссийский Союз Городов, предоставивший лекторам имевшиеся в его распоряжении книги и ссудивший курсы деньгами. В связи с улучшившейся обстановкой изменился и характер курсов. Лекции постепенно стали приноравливаться к систематическому курсу, а цикл читаемых предметов дал желаемую полноту и цельность общему курсу. К основной группе организаторов стали примыкать новые силы, количество читавшихся предметов росло, ввиду чего число ежедневных лекционных часов пришлось увеличить до трех (с 6 часов до 9 часов вечера). Вместо шести недель курс затянулся на гораздо большее время и был закончен только в начале июня.

Лекции посещались весьма аккуратно. В мае месяце число слушателей несколько понизилось, так что явилась возможность соединить обе группы в одну.

Состав слушателей по образовательному цензу был следующим: со средним образованием – 80 %, с высшим образованием – 6 %, остальные с образованием ниже среднего. Значение курсов было отмечено командиром Корпуса в его приказе на другой день после окончания первой сессии курсов.

Не отказываясь от общественной деятельности, курсы устраивали публичные лекции и заседания по специальным вопросам. Так, 13 апреля было публичное заседание, посвященное памяти генерала Л.Г. Корнилова. 15 марта прочитана лекция о Бразилии в связи с французскими предложениями. 31 марта и 2 апреля – лекции «Константинопольские впечатления», 23 апреля – «О жизни русских в Константинополе», 5 мая состоялась лекция посетившего курсы епископа Вениамина (Федченкова) на тему «Вера и знание».

Возникновение Высших общеобразовательных курсов в городе вызвало к жизни подобное же учреждение и в лагере. В то время как городские курсы носили почти исключительно просветительный характер, лишь постепенно перестраиваясь в смысле учебной систематизации, лагерные курсы сразу приняли систематические программы. Учитывая наиболее настоятельные запросы, они поставили себе целью в четырехмесячный срок (16 недель) дать курс лекций, применительно к программам двух старших классов средних учебных заведений.

Своим возникновением лагерные курсы также обязаны частной инициативе группы лекторов – преподавателей высших учебных заведений и педагогов средней школы. 21 апреля курсы начали свою работу. Условия ее осложнились еще и тем обстоятельством, что долгое время не удавалось найти помещения. Наконец, на 3 часа ежедневно предоставили неприспособленную палатку, находившуюся в расположении кавалерии, тогда как большинство слушателей было из пехоты и артиллерии. Однако с самого начала курсы завоевали симпатии слушателей, которых не удерживали ни погода, ни расстояние. Во время дождей, когда речка широко разлилась и по камешкам перебраться через нее было нельзя, многие делали большой обход (3–5 верст) через шоссейный мост, а другие разувались и переходили речку вброд. Когда курсы лишились своего временного помещения, благодаря исключительному интересу слушателей и их энергии лекции перенесли в палатку, специально для них оборудованную в расположении Алексеевского полка, где курсы помещались до последнего времени.

На курсы записалось 410 человек; анкета, произведенная при записи, показала следующие результаты: лиц со средним образованием там было 71,4 %, в том числе студентов 34,6 %, с образованием ниже среднего – 26,4 %, с высшим образованием – 2,2 %; из общего числа слушателей: офицеров – 83,3 %, солдат – 13,7 %. Цель посещения курсов почти всеми определялась желанием пополнить или закончить свое образование. Наибольший интерес вызвал цикл математических наук, однако наибольшая посещаемость приходилась на лекции гуманитарного цикла. Для лучшего координирования занятий коллегия лекторов разбилась на гуманитарную и естественно-математическую секции.

Параллельное существование двух однородных учреждений в лагере и в городе, преследующих одну и ту же цель, должно было привести к их объединению. 21 мая состоялось объединенное заседание лекторских коллегий городских и лагерных курсов. Результатом этого стало полное слияние обоих учреждений. На этом же заседании решено было передать курсы в ведение Всероссийского Союза Городов, который до этого субсидировал курсы, а теперь, включив их в число своих учреждений, вводил в постоянную смету, что обеспечивало получение учебных принадлежностей для лекторов и слушателей, освещение, возможность лучшего оборудования, приобретения книг и проч. Курсы усвоили себе название «Общеобразовательные курсы В.С.Г при 1-м Армейском Корпусе», причем разбились на два отделения: городское и лагерное.

За период времени со дня открытия лагерных курсов по 29 августа были прочитаны следующие лекции:

История Церкви………………………. 2

География России …………………….. 24

Русский народный эпос ………………… 11

Общий курс русской истории…………..34

Древняя история………………………..5

История Средних веков ………………..15

Политическая экономия ………………. 23

Алгебра …………………………….. 14

Алгебра …………………………….. 26

Геометрия ……………………………. 8

Физика……………………………..29

Геометрия …………………………… 26

Физика …………………………….. 17

Химия ……………………………… 32

Естествоведение………………………36

Новая история ………………………… 7

История русской письменности …………. 2

Итого ………………………… 230 часов

На предметы общеобразовательного характера отводилось ежедневно по 3 лекционных часа, но, считая недостаточным повторение курсов средних учебных заведений, хотя бы и в расширенном объеме, лагерное отделение отвело ежедневно еще по 2 часа для цикла наук университетского курса (высший отдел). Для намеревающихся в будущем продолжать образование в специальных учебных заведениях были объявлены лекции по высшей математике, параллельно с которыми велись практические занятия. В целях же расширения кругозора, научного ознакомления с национальными русскими ценностями и распространения знаний объявили курсы истории новейшей русской литературы в связи с общественными течениями, курсы логики, государственного права, астрономии; считаясь же с тем, что слушатели являются исключительно военными лицами, – и курс военной истории.

Таким образом, на высшем отделе за тот же период времени были прочитаны следующие лекции:

История новой русской литературы

в связи с общественными течениями…….10

Логика ………………………………. 4

Государственное право………………… 21

Русская военная история ………………. 27

Дифференциальные исчисления ……….. 23

Астрономия ………………………….. 6

Практические занятия

по высшей математике ……………….. 38

Аналитическая геометрия ……………… 2

Дифференциальные исчисления ……….. 10

Практические занятия…………………. 6

Итого ………………………… 112 часов.

За этот же период были прочитаны эпизодические лекции: в годовщину смерти А.П. Чехова о его творчестве; затем две лекции: «Офицерская этика» и «Жизнь с точки зрения натуралиста».

Занятия в лагерном отделении 29 августа пришлось прервать ввиду начавшегося переезда частей Корпуса в славянские страны; рассчитанные до 10 сентября, курсы только немного не были доведены до конца.

Живя одной жизнью с Корпусом, курсы не могли не откликнуться на один из самых больных вопросов жизни Русской Армии на чужбине – на вопрос о беженстве. Когда французы в мае месяце сделали свою попытку к распылению Корпуса, командир издал приказ о переходе всех желающих на беженское положение, а коллегия лекторов сочла долгом высказать свой взгляд на положение дела. 27 мая в информационном листке было напечатано обращение Общеобразовательных курсов к Армии, призывавшее к единению и сохранению Армии как носительницы «идеи Русской государственности». В тот же день вечером в корпусном театре состоялось публичное заседание совета курсов, на котором лекторы охарактеризовали положение и выразили твердую веру в скорый успех дела и возрождение России для великого будущего. 30 мая заседание по той же программе было повторено в лагере.

Поскольку деятельность обоих отделений курсов носила общеобразовательный характер и удовлетворяла так или иначе духовную жажду интеллигентских кругов, постольку распространение всякого рода практических знаний чисто утилитарного характера оставалось в стороне. Между тем, потребность в них скоро выявилась в связи с необычайным положением Корпуса. Первым шагом здесь стало учреждение бухгалтерских курсов. Они открылись 8 июля 1921 года. Ввиду стремления, кроме чисто утилитарных знаний по бухгалтерии, дать и обще-коммерческое образование, в число излагаемых предметов были включены: кооперация, очерки по теории политической экономии и коммерческая арифметика. Предварительная запись на эти курсы дала более 60 человек, из коих приняли 51. В числе слушателей 13 человек было из дома инвалидов. Занятия велись ежедневно по два часа. Посещаемость была значительная – ежедневно число слушателей колебалось от 40 до 50 человек. Наибольшие затруднения в ходе работы были вызваны отсутствием мебели и недостатком бумаги для изготовления бухгалтерских книг, тем не менее работа шла упорно и беспрерывно. Курс закончили 28 августа.

В сентябре, когда лагерное отделение курсов уже прекратило свою деятельность, ввиду начавшегося переезда частей в Болгарию, возобновило работу городское отделение. За период до половины ноября было прочитано около 50 систематических лекций по следующим предметам: история русской письменности, история новейшей русской литературы, политическая экономия, математика, физика, астрономия и метеорология. Лекции прекратили, лишь когда стало известно точное расписание эшелонов, отправлявшихся в Болгарию.

Почти одновременно с Общеобразовательными курсами возникли другие, чисто практического характера – курсы иностранных языков. Возникли они первоначально как частные курсы. Их практической целью стало облегчение положения попавших за границу русских, не владевших языками. Затем эти курсы перешли в ведение Технического полка и в таком виде просуществовали до конца февраля 1921 года. Работа происходила в обычных для Галлиполи крайне тяжелых условиях. В начале преподавателям приходилось работать почти без всяких пособий. Впоследствии, когда доставили книги, дело наладилось. Утилитарный характер курсов с самого начала привлек значительное количество слушателей. С 1 марта курсы перешли в ведение Всероссийского Союза Городов, что улучшило их материальное положение.

В зависимости от уровня знаний, на курсах существовало 4 группы: 1) для не владеющих языком; 2) умеющих читать и писать; 3) со знаниями приблизительно в размере гимназического курса и, наконец, 4) для владеющих языком и нуждающихся лишь в совершенствовании. Особенное значение курсы имели для последней группы, в которой результаты были самые ощутительные. На курсы записалось 300–350 слушателей. Но действительная посещаемость была значительно ниже, так как не все были в состоянии регулярно посещать уроки из-за занятий в частях, нарядов и обязательных работ. На курсах преподавались: французский, немецкий, английский языки и одно время греческий и турецкий. В июле посещаемость несколько понизилась, тем не менее курсы продолжали работу до конца сентября, когда прекратили свое существование.

В конце апреля группой военных инженеров, преподавателей Николаевского Алексеевского Инженерного училища, были организованы частные Технические курсы с двумя отделениями: железнодорожного и гражданского строительства. Программы были приняты применительно к требованиям, предъявляемым техникам путей сообщения и гражданским. На курсах преподавались: топография, статика и сопротивление материалов, части зданий, материалы и работы, железнодорожное дело и обыкновенные дороги, обыкновенные мосты и архитектура. Начались курсы, как обычно для галлиполийских условий: сначала созиданием из ничего, потом – кое-какая помощь книгами, бумагой и пособиями и немного лир от В.С.Г. Число слушателей, большое вначале, к осени сильно сократилось в связи с отъездом частей в славянские страны и появившимися ввиду этого новыми перспективами. Из первоначально предполагавшегося числа в 80 человек – лишь 13 закончили старший курс и сдали проекты. На младшем из записавшихся 170 слушателей приходило на лекции человек 60–70. Главный контингент составляли младшие чины Технического полка, которые на курсах находили дополнение и развитие своего специального образования. Открытие Офицерской Инженерной школы вызвало значительное уменьшение числа слушателей Технических курсов, так как многие ушли туда. Тем не менее жизнь и деятельность курсов не остановилась, и они, хоть и в меньшем объеме, продолжали свою работу.

Наконец, надо отметить еще одно характерное явление для 1-го Армейского Корпуса – это малое развитие школ грамотности для взрослых. Возникать они начинают очень рано. Уже в феврале открылись школы грамотности в частях Кавалерийской дивизии, а затем почти при всех частях. Но школы эти были немноголюдны. Так, в одной из наиболее хорошо поставленных школе при комендантской команде г. Галлиполи, было всего 14 учеников, из которых 10 человек было малограмотных и только четверо совсем неграмотных. В школе грамотности одной из дроздовских батарей было всего 8 учеников, из которых неграмотным считался только один, да и тот, как оказалось, был лишь малограмотным и позабыл. В силу этого и потребности школ оказались невелики. Они вполне удовлетворялись 10–15 тетрадями и карандашами, да несколькими учебниками.

Это явление чрезвычайно характерно для Корпуса и в то же время вполне понятно, если принять во внимание его высокоинтеллигентный состав.

Все это говорит, что интеллектуальная жизнь в Галлиполи была довольно высокого напряжения. Потребность в образовании ясно чувствовалась и сознавалась. Это вызвало к жизни ряд учебных заведений, особенность обстановки придала им своеобразный характер, а тяжесть условий и препятствия лишь помогли им развиться и твердо стать на ноги.

Обучение детей

В состав Корпуса вошли и дети, во-первых, с семьями, во-вторых, с воинскими частями, как маленькие воины. Число их (не одинаковое в различное время) колебалось от 300 до 500 душ, поэтому уже на первых порах возникли вопросы устройства этих маленьких членов Корпуса.

Задачи обеспечения носильными вещами и питанием, с самого начала взятые на себя Американским Красным Крестом, так или иначе выполнялись. Дети перестали остро чувствовать чисто физические тяготы изгнаннической жизни.

Детская гимназия им. генерала П.Н. Врангеля в Галлиполи. 1921 г.

Но, конечно, это была только половина (и, может быть, не главная) того, что требовалось детским возрастом и отсутствие чего в галлиполийской обстановке, в то время похожей на цыганский табор с его грязью, скученностью и нравами, грозило детям одичанием и моральным растлением.

Это ставило просветительной работе в Корпусе задачи воспитания и образования подрастающего поколения. Конечно, разрешить вопрос могло только создание правильно организованной школы. Ей предстояло, отвлекая от неприглядной действительности, поддерживать у детей чистые помыслы и порывы сердца.

Еще в декабре 1920 года начались первые попытки устроить обучение, но все они разбивались о невероятно трудные условия внешней обстановки. И только к концу 1921 года, когда начала уже прочно вырисовываться организация Корпуса, появились некоторые возможности.

К этому времени Американским Красным Крестом был устроен детский питательный пункт и при нем – детский сад, чтобы приютить и устроить маленьких сирот, что было самой неотложной задачей. Дамский комитет Корпуса пришел с первых же дней на помощь этому начинанию. Как-то оборудовали помещения, упорядочили питание.

Разместившийся поначалу в двух комнатах небольшого турецкого дома детский сад стал быстро развиваться. В числе его первых 19 питомцев в возрасте от 2 до 8 лет было 9 мальчиков и 10 девочек. В дальнейшем число детей все время увеличивалось.

Попав в сколько-нибудь сносные жизненные условия – чистоты и забот, дети быстро оправились, забыв тяжелые настроения недавних дней. Скоро детский смех и шум заполнили убранные, опрятные комнаты, расцветившиеся диковинными картинками, которые вырезали и расклеивали крохотные ручки маленьких обитателей. Начались уроки, и дети склонились над длинными столами, старательно выводя и складывая непослушные буквы.

Приезд супруги Верховного Главнокомандующего О.М. Врангель. 1921 г.

На смену занятиям приходили пение и игры, наполняя весельем и радостью весь день этого детского уголка.

Контингент посетителей питательного пункта обнаружил в первые же дни большое количество детей школьного возраста, лишенных семейного уюта и школы. Вопрос разрешился сам собою. Через несколько дней дети были распределены по группам, палатка Американского питательного пункта приютила в себе все четыре открытых класса гимназии, и начались занятия. Так родилось второе учебное заведение Корпуса – гимназия.

Обстоятельства, при которых все это происходило, не обещали ничего доброго. Теснота, совместные уроки четырех классов, отсутствие учебников и самых примитивных пособий – тетрадей, карандашей, столов и скамеек, вызывали недоверчивое отношение к новому начинанию со стороны учеников, родителей, и даже в сердцах преподавателей зарождали тревогу и смущение.

Однако быстро промелькнули первые два месяца черной и напряженной работы – созидания из ничего. Первоначальный состав учащихся увеличился вдвое. Учебные занятия становились нормальной школьной работой. Сформировался педагогический совет гимназии, и стали приниматься меры к обеспечению ее средствами.

Большую помощь при этом оказал В.С.Г., в ведении которого гимназия находилась май и июнь со сметным ассигнованием в 370 лир в месяц. Еще раньше, в апреле, было получено от него пособие в размере 100 лир и значительное количество книг и учебников.

В июле содержание гимназии взяла на себя баронесса О.М. Врангель. К 29 июня, дню храмового праздника гимназической церкви, когда гимназии было присвоено название «Русская гимназия имени генерала барона П.Н. Врангеля», она представляла собою более или менее оборудованное учебное заведение со своею церковью, интернатом для детей-сирот, библиотекой, естественно-историческим кабинетом и проч. В дальнейшем гимназия продолжала развиваться при неизменной поддержке своего постоянного друга, генерала А.П. Кутепова, всегда приходившего на помощь даже в мелочах.

Детская площадка для игр и занятий недалеко от маяка в Галлиполи

На перекрестке двух улиц у конца города разместилась она в небольшом турецком доме и зеленой палатке напротив него; а дальше, в узеньком кривом переулочке, в пустом дворе, находились палатки ее интерната и площадка для игр с гимнастическими снарядами, качелями и проч. Здесь почти совсем исчез восточный облик чужого края: русское убранство, в котором всюду сквозила любовная мысль о далекой Родине, русская речь, а главное – кругом наша милая русская детвора.

Говор и смех. Босоногие, в коротких костюмах, – дети в своей обстановке. Это их школа и «дом». Лишенные всего этого с потерей Родины, перенесшие все мытарства и страду Гражданской войны в непривычной и ненормальной для них обстановке воинских частей, где они становились сразу взрослыми, здесь дети вновь обрели нужную атмосферу и целиком ушли в школьную жизнь с ее учебой, радостями и печалями.

За период времени с марта по ноябрь гимназия закончила свой первый учебный год и начала второй, открыв за это время два новых класса. В первом учебном году (1 марта – 1 октября) в гимназии обучалось 208 детей, из них 159 мальчиков и 49 девочек. Во втором учебном году открыли новый 6-й класс. Число же учащихся в связи с отъездом в славянские страны несколько уменьшилось (на 8 %).

Исторические условия создали особый облик учащихся галлиполийской гимназии: в большинстве случаев это одинокие дети, не имеющие родителей. При этом младшие возрасты эвакуировались из России, главным образом, с родителями; старшие, в большинстве пережившие период «добровольчества», прибыли сюда с воинскими частями, оторвавшись от семьи. Этих сирот, а также детей многосемейных родителей, находившихся в особенно тяжелых условиях общежитий города и лагеря, приютил интернат гимназии. Самому младшему из них 2 % года.

Воспитанники жили в интернате на полном пансионе. Маленькие и девочки размещались в здании, мальчики – в палатках. Все оборудование составляли кровати, столы, скамейки сделанные самими детьми из обычного галлиполийского материала – ящиков, проволоки и т. д. Обмундированы воспитанники были средствами гимназии из переделанных американских пижам и одеял. Питание их, как и остальных детей в Галлиполи, состояло из пайка Международного Красного Креста, недостаточного и требовавшего дополнительных затрат.

Во всей обстановке, как внешнего устройства, так и внутреннего уклада жизни, интернат гимназии стремился ближе подойти к домашней атмосфере русской семьи, чтобы иметь возможность в ее смягчающем и облагораживающем духе любви и уюта перевоспитать детвору, исковерканную прошедшими годами. Вне влияния этой атмосферы не оставались и приходящие ученики гимназии. Они являлись постоянными гостями интерната. Здесь происходили и общее приготовление уроков, и общие игры.

Табл. № 35.

Состав учащихся детской гимназии в первом учебном году (март-ноябрь 1921 г.)

Табл. № 36.

Состав воспитанников интерната к ноябрю 1921 г.

Отвлекая учеников от тяжелых условий жизни в общежитиях и примитивных частных квартирах, гимназия на почве учения и разумных развлечений объединяла их в одну дружную семью. И самым дорогим и важным было в ней то, что там часто были слышны и окружались особым вниманием и любовью два слова: Родина и Россия.

Состав учащихся и местные условия поставили перед галлиполийской гимназией ряд особых задач, которые сделали педагогическую работу в ней исключительно своеобразной. Прежде всего, в этом отношении необходимо остановиться на характерных особенностях общего облика учащихся гимназии.

В возрастном отношении они, являясь, в общем, детьми нормального школьного возраста прежних русских средних учебных заведений, переросли свои классы. Война и революция оторвали детей от школы. Учение прекратилось; между тем, время уходило.

Не менее характерным явился облик учащихся и в смысле подготовленности. В гимназию пришли питомцы всех учебных заведений России, начиная от сельской и ремесленной школ и кончая духовной семинарией.

Если вспомнить еще, что пребывание многих из учеников в войсковых частях наложило на них отпечаток, требовавший опытного воспитательного воздействия, то характер первого периода учебно-воспитательной работы в гимназии определится вполне. Необходимо было, прежде всего, вернуть пришедшую детвору в нормальное ученическое состояние и подогнать к уровню соответствующих классов. Насколько далеки от этого были начальные дни жизни гимназии, настолько к концу первого учебного года, с переводом учеников в следующие классы, основной контингент учащихся являл собою уже нормальный ученический коллектив. Правда, он сильно отличался от прежнего типа. Пережитое время и условия изгнания отразились на детском характере и образе мыслей. Здесь, прежде всего, надо отметить серьезность настроения детей. Они все были проникнуты сознанием необходимости учиться и научились ценить знание само по себе, а возможность учиться – как большое благо.

Только для самых маленьких нужно было иногда принуждение при самостоятельных занятиях по приготовлению уроков, им не хватало усидчивости или силы воли оторваться от найденного интересного дела или забавы. Остальным всякое принуждение было излишне.

В гимназии была совершенно отменена балльная система. Прошел целый учебный год, и дети занимались ради самих знаний, уже потеряв нехорошие привычки знать «на три», «на пять», – они просто учились.

В дни экзаменов гимназия представляла собой гудящий улей. Во всех свободных местах и уголочках ее небольшого здания ютились группы учеников, собиравшихся вокруг немногих учебников. Глубокая ночь заставала их за работой, и было очень трудно уложить спать усердных тружеников. Воспитательная работа с детьми в гимназии основывалась исключительно на моральном воздействии, как в смысле поощрения, так и в смысле внушения. Системы наказаний не было. Ее заменили постоянный надзор за учениками и стремление предупредить проступки. В результате весь учебный год прошел без наказаний и без «преступлений» со стороны учащихся.

Преподавательский персонал гимназии составился из бывших преподавателей русских высших учебных заведений и педагогов средней школы. В течение всего пребывания в Галлиполи гимназия стремилась объединить в себе лучшие культурные силы Корпуса.

В гимназии преподавались все предметы курса русских гимназий с расширенными программами природоведения, математики, занятий искусствами и физического развития. При этом центр тяжести занятий переносился на часы пребывания учащихся в гимназии, делая основным методом преподавания живую школьную работу.

Выставка рукодельных работ учеников гимназии им. генерала П.Н. Врангеля. 1921 г.

Естественным дополнением классных уроков явились ученические экскурсии и практические работы по природоведению, дававшие богатый материал для образования естественно-исторического кабинета, который к концу первого учебного года имел более 600 экспонатов. Еще большее значение в этом отношении имели общие литературные занятия. Они служили развитию детей и расширению их умственного кругозора. Раз или два в неделю собиралась вся гимназия, и происходили общие объяснительные чтения русских классиков с иллюстрацией их, декламацией отрывков, стихов и сцен. В дни исторических юбилеев устраивались посвященные им вечера. Эти чтения пробудили у детей интерес к самостоятельным литературным произведениям в организованных ими же иллюстрированных сборниках стихов и классных литературных журналах. Наконец, гимнастическая площадка с ее играми, купание, спорт и работы в мастерских ручного труда занимали остальное время воспитанников, создавая для них особую жизнь.