Текст книги "Галлиполийский крест Русской Армии"

До 1 октября представительство израсходовало на материальную помощь 12 200 лир.

В середине апреля представитель общественных организаций в Галлиполи в своем докладе в Главный комитет писал: «Армия голодает… Я не могу быть заподозренным в преувеличении, если скажу, что минимум 10 % русского населения Галлиполи и лагеря нуждается в усиленном питании». А в июле количество нуждающихся в дополнительном питании исчислялось представительством уже в 30 %. Это было самое скромное исчисление; в действительности же, при значительно урезанном к тому времени французском пайке, продовольственная помощь являлась необходимой для всего Корпуса. На отпущенные для этой цели Главным комитетом крайне ограниченные средства, не позволявшие производить эту помощь в должном масштабе, был открыт ряд питательных пунктов в городе и в лагере.

Обедами на питательных пунктах пользовались дети, больные и выздоравливающие. Часть обедов предоставлялась юнкерам, так как хроническое недоедание особенно губительно сказывалось на молодых. Но так как в последнем случае обедов отпускалось значительно меньшее количество, чем было юнкеров, последним приходилось чередоваться, обедая на питательных пунктах или через день, или же по неделям.

Помимо обедов, с питательных пунктов на улучшение питания военных училищ представительством была отпущена 351 лира.

В общем, в период наибольшего развития своей деятельности питательные пункты подкармливали 6,10-6,17 % всего количества русских в Галлиполи, но и эта помощь была крайне нужна и чувствовалась гораздо сильнее, чем то можно было бы думать, оценивая ее одно математическое значение.

Со всех питательных пунктов по 1 октября было отпущено 184 000 обедов, себестоимость которых исчислялась представительством в 12 721 лиру, причем стоимость одного обеда представительством определялась в 6 % пиастра. На всех питательных пунктах было введено положение: давать блюда, не напоминавшие надоевших казенных обедов и приближавшиеся не только по качеству, но даже по внешнему виду к тому, что принято называть домашним обедом. Пользовавшиеся продовольственной помощью, главным образом, и ценили это разнообразие, выгодно выделявшееся на общем фоне однообразного питания «с котла».

Помимо продовольственной помощи в прямом смысле этого слова, на питательных пунктах Всероссийского Земского Союза нашли работу до 60 человек сестер, поваров и санитаров, получавших при готовом столе ежемесячное жалованье от 1 до 5 лир.

Сумма, израсходованная по отделу «Продовольственная помощь» по 1 октября исчисляется представительством в сумме 12400 турецких лир.

В то время когда трудовой, материальной и продовольственной помощью пользовалось сравнительно ограниченное количество лиц, помощь общественных организаций в культурно-просветительном отношении ощущалась всем Корпусом.

Начиная с снабжения газетами и кончая театрами, в Галлиполи не было ни одного культурно-просветительного начинания, которое бы не пользовалось той или иной поддержкой общественных организаций. Для этой цели в местном представительстве имелись специальные кредиты Всероссийского Союза Городов, но, к сожалению, настолько ограниченные, что представительство принуждено было взять за правило поддерживать только те начинания, которые уже достаточно окрепли и реально доказали свое право на жизнь.

Между тем мысль, долго сдерживаемая Гражданской войной, а также жажда пополнить свое образование, охватившая Корпус, создали в Галлиполи настолько много разных начинаний, что кредиты, отпускаемые для этой цели В.С.Г., далеко их не удовлетворяли. К тому же эти кредиты постепенно уменьшались, что заставляло сокращать культурно-просветительную помощь в Корпусе, а к 1 сентября, с прекращением ассигнований, даже и прекратить работу некоторых организаций. Сохранившиеся же стали субсидироваться Всероссийским Земским Союзом, хотя этот вид помощи и не входил в задачу Союза.

Из этих учреждений гимназия содержалась за счет общественных организаций всего два месяца, после чего перешла в ведение Комитета имени баронессы О.М. Врангель, который и принял на себя попечение о гимназии.

Помимо указанных выше организаций, в Галлиполи не было почти ни одного культурно-просветительного начинания, которое бы не пользовалось помощью Всероссийского Земского Союза и Всероссийского Союза Городов, как это и наглядно видно:

Технические курсы ……………….160 лир.

Художественно-музыкальная студия. 206 лир.

Офицерская инженерная школа …… 225 лир.

Инженерное училище …………… 200 лир.

Гимнастическо-фехтовальная школа. 265 лир.

Учебные пособия …………………. 85 лир.

Пьесы и ноты …………………… 133 лир.

Кружки ………………………….45 лир.

Спортивные лиги……………….. 64 лиры.

Корпусный хор ……………………30 лир.

Театр в городе …………………. 472 лиры.

Театр в лагере …………………… 295 лир.

Театры при частях ………………. 300 лир.

На издание журнала………………. 75 лир.

Экскурсия агрономическая ……….. 40 лир.

Помимо важности этой помощи в культурно-просветительном отношении, все вышеперечисленные учреждения и организации давали ежемесячный заработок почти 80 лицам.

Всего на культурно-просветительную помощь представительством по 1 октября было израсходовано 5823 лиры.

Лавка явилась первым начинанием общественных организаций в г. Галлиполи и имела своею целью понизить рыночные цены, значительно взвинченные местными торговцами по приезде русских, дать покупателям доброкачественный и дешевый продукт и помочь выдачей товаров в кредит полковым лавочкам, организованным при воинских частях в лагере.

Табл. № 41.

Культурно-просветительные учреждения и курсы в городе и лагере, которые содержались за счет общественных организаций

Задание это облегчалось основным принципом торговых оборотов лавки, а именно: отказом от прибылей, что достигалось продажей имеющихся в лавке товаров по себестоимости, а в некоторых случаях даже значительно ниже себестоимости.

Дневной оборот лавки в среднем достигал 200 рахм. За три месяца работы, с 1 июля по 1 октября, лавка имела оборот в 42000 драхм, из коих на 10000 драхм было отпущено товарами в кредит полковым лавкам и офицерским собраниям. К сожалению, деятельность лавки сильно тормозилась отсутствием в достаточном количестве товаров, получаемых из Константинополя. Транспорт их в Галлиполи был сопряжен с большими трудностями. Таким образом, лавка, долженствовавшая по своим задачам принести несомненную пользу, постепенно сокращала свою деятельность, а 1 октября была совсем ликвидирована.

По всем видам помощи общественными организациями в Галлиполи было израсходовано с 1 апреля по 1 октября 32 000 лир. За этот период в мастерских, учреждениях и различных организациях В.З.С. и В.С.Г нашли работу свыше 400 лиц, заработок которых колебался от 1 до 20 лир в месяц.

Деятельность представительства не исчерпывалась вышеизложенными видами помощи. Сюда же входят и бесплатная пересылка писем, посылок, и работа справочного бюро, и выдача пособий на устройство полковых праздников и другая помощь, разнообразие которой не позволяет подвести ее под ту или другую рубрику, а перечисление не может вместиться в рамки настоящей статьи.

Заканчивая очерк деятельности общественных организаций в Галлиполи, нельзя не остановиться на весьма интересном явлении, которое здесь наблюдалось, а именно – на тесном содружестве Армии и общественности.

Первоначально инициалы «В.З.С.» и «В.С.Г.» большинству ничего не говорили. Те, которые вошли в Армию во время Гражданской войны, почти ничего не знали о деятельности этих организаций. Другие смешивали их с некоторыми парижскими земско-городскими объединениями, которые к этому времени обнаружили свое отрицательное отношение к Армии. Все это вызывало понятную осторожность в отношениях к представительству общественных организаций в Галлиполи. Так продолжалось до первых чисел апреля, когда в Галлиполи прибыл новый представитель В.З.С. и В.С.Г., которому удалось сразу уловить пульс жизни Армии и проявить искреннее стремление облегчить ее тяжелое положение. В представительство уже шли не только за помощью, но и за советами.

Слияние общественности с Армией было настолько прочно и крепко, что когда в Галлиполи приехал А.С. Хрипунов, председатель В.З.С., он был встречен Армией как желанный гость. Его приезду предшествовали слова, сказанные в Константинополе: «Если у Земского Союза нет средств, то продадим столы, стулья и вырученные деньги отошлем в Галлиполи». Ознакомившись с деятельностью В.З.С. в Галлиполи, а также с его взаимоотношениями с Корпусом, А.С. Хрипунов безусловно имел право гласно заявить командиру, что нигде никогда не наблюдалось такого слияния общественности и армии, как в Галлиполи. Со своей стороны и Армия изменила свой взгляд на общество штатских.

Не было ни одного уголка жизни Русской Армии в Галлиполи, где не чувствовалась бы помощь Союзов. И отвечая А.С. Хрипунову, командир Корпуса с полным основанием сказал: «Мы мыслим возвращение на Родину только в тесном содружестве с честной русской общественностью». С той русской общественностью, следует добавить, которая, по выражению ее представителя в Галлиполи, была «не врачом, а сиделкой при живом, но больном и страдающем организме Армии в изгнании».

И 1-й Корпус, вспоминая Галлиполи, конечно, никогда не забудет своей заботливой и внимательной «сиделки».

Иностранная помощь

Иностранная помощь русским в Галлиполи оказывалась Американским, Бельгийским и Международным Красным Крестом.

Международная и отдельные государственные организации Красного Креста, в силу основных положений устава, считали себя вправе и обязанными принять участие в судьбе лиц, которые вследствие Гражданской войны очутились без крова и без заработка.

Помощь бельгийцев выразилась, прежде всего, в присылке партии вещей в мае 1921 года. Груз состоял из посуды, одежды, белья и проч. Вещи, собранные с большой любовью, были самого разнообразного и вида, и состояния. Галлиполийские русские представлялись для далеких бельгийцев, очевидно, распыленными, неорганизованными беженцами в самом тяжелом материальном положении. По словам привезшего в Галлиполи бельгийские подарки майора де Рувера, таким рисовался, как ему лично, так и бельгийскому обществу, Русский Корпус. Принятый Корпусом радушно и внимательно, он пробыл здесь около недели и уехал обратно, увозя с собой верное представление о галлиполийской жизни русских.

Вещи, присланные из Бельгии, были частью розданы женщинам, сестрам милосердая и детям, частью же пошли в юнкерские училища и полки. Наконец, некоторое количество одежды пошло даже для пополнения реквизита корпусного театра, например: штатские костюмы, шляпы и проч. В дальнейшем бельгийцы непосредственно не работали в Галлиполи, но довольно много медикаментов и продуктов питания направляли сюда через Американский Красный Крест.

Международный Красный Крест принял на себя с июля питание детей и женщин (кормящих и ожидающих). Прежде этим занимался Американский Красный Крест и французы. После установления соглашений между ними, французским командованием и Всероссийским Земским Союзом дети и женщины указанных категорий перестали получать французский паек, и все питание (а именно: обед и ужин) шло через пункты Всероссийского Земского Союза, на который была возложена организационная сторона.

Американский Красный Крест с самого момента эвакуации из Крыма начал оказывать самую деятельную помощь русским и продолжал ее до конца сентября 1921 года. Помощь эту можно назвать исключительной по ее размерам. Всюду и всем в Галлиполи была известна марка «A.R.C.». Дети, дамы были обязаны своей одеждой Американскому Красному Кресту. Питание, недостаточное вообще, значительно улучшалось благодаря продуктам с американских складов. Посуда для приготовления пищи, домашняя утварь, постельное белье, одежда, материал для обуви и прочее распределялись из кладовых на набережной, главным образом среди женщин и детей, а частью расходились и вообще среди русских.

Эта помощь, существенная и широкая, нашла благодарную и достойную себе оценку в прощальных словах командира Корпуса (3 октября 1921 года):

«В ближайшие дни уезжает из Галлиполи представитель Американского Красного Креста майор Дэвидсон. Майор Дэвидсон прибыл в Галлиполи в самое трудное для нас время, когда наши больные, женщины и дети не имели ни крова, ни одежды, ни достаточного питания, ни медикаментов.

Немедленно майор Дэвидсон организовал доставку и раздачу всего необходимого и в самое короткое время дал возможность отлично устроить наши лечебные заведения, а нашим женщинам, детям и подрастающим юношам – одеться и подкормиться.

Щедрая помощь продолжалась все время пребывания майора Дэвидсона в Галлиполи.

И мне особенно приятно отметить ту, присущую только гражданам великой американской нации, скромность, с которой майор Дэвидсон творил свое доброе дело.

Расставаясь с глубокоуважаемым майором Дэвидсоном, я прошу его принять от всех русских людей, живущих в Галлиполи, нашу глубокую признательность.

Друзья познаются в несчастье, и мы знаем, что от нас уезжает наш добрый друг, о котором мы всегда будем вспоминать с чувством глубокой благодарности.

Еще раз примите, дорогой майор, наше русское спасибо.

Да хранит Вас Бог».

Эта помощь отразилась и в строках литературных галлиполийских произведений. Но как всякое выдающееся дело она вызывала и ревностных восхвалителей, и не менее горячих критиков. Чтобы выяснить объективно значение помощи Американского Красного Креста дли русских в Галлиполи, необходимо детально разобрать этот вопрос.

27 декабря 1920 года на Галлиполийский рейд пришел пароход «Ялта». На нем приехал из Константинополя представитель Американского Красного Креста майор Дэвидсон. В трюмах парохода было сложено около 150 тонн первого груза, предназначавшегося для помощи галлиполийцам. Груз состоял, главным образом, из госпитального имущества, медикаментов и продовольствия. Через пять дней началась выгрузка товаров. Надо заметить, что французы встретили прибывшего не особенно любезно (этим объясняется задержка в выгрузке), но все же отвели под склад жилое помещение – каменный дом около внутренней гавани. Склада этого оказалось потом недостаточно, и пришлось нанять второе помещение.

В эти помещения и поступало все имущество, прибывавшее из константинопольского склада Американского Красного Креста. С начала деятельности представительства до 1 августа всех грузов прибыло около 1500 тонн (93 000 пудов). В среднем, в месяц получалось около 200 тонн (12400 пудов), из которых до 60 тонн составляли продукты питания. Только накладные за март уже достаточно ясно показывают разнообразие получаемых вещей и их количество:

1. Рубах мужских ……………… 5089 штук.

2. Пижам ……………………. 1400 штук.

3. Рубах дамских………………. 2265 штук.

4. Платьев и капотов женских ….. 2814 штук.

5. Костюмов женских………….794 штуки.

6. Рубах для девочек и юбок………750 штук.

7. Платьев, юбок, блузок для девочек 880 штук.

8. Костюмов для девочек………….70 штук.

9. Костюмов для мальчиков …….. 400 штук.

10. Рубах для них……………….620 штук.

11. Подушек …………………… 324 штук.

12. Простыней ………………….600 штук.

13. Полотенец …………………. 1035 штук.

14. Какао ……………………. 1000 банок.

15. Сахара …………………….25 мешков.

16. Столов складных……………..60 штук.

17. Стульев…………………….100 штук.

18. Термометров ………………… 45 штук.

19. Кожи подошвенной ……………. 220 ок.

20. Табака курительного…………6 ящиков.

21. Зубного порошка ………….1346 коробок

и т. д.

Здесь все есть, чтобы одеть и накормить человека. Широта, размах – основные черты американской помощи русским.

Какие же группы и лица пользовались ею? Нужды лазаретов, больных, выздоравливающих женщин и детей, слабых – вот что составляло предметы забот Американского Красного Креста. Юнкера, наше подрастающее поколение, требующие определенной постоянной поддержки, наконец, весь личный состав Корпуса – все знали, что такое американская помощь. Лазареты были первой и, пожалуй, главной заботой галлиполийского представительства; также остро необходимо было создание и оборудование госпиталей.

Начальный период галлиполийской жизни стал особенно тяжел для больных. Они лежали на полу, часто вместе с еще здоровыми людьми, умирая и распространяя вокруг себя инфекцию. При всех добрых желаниях без большой материальной помощи нельзя было и думать об улучшении их участи, поэтому задачи снабжения и распределения всего необходимого для лазаретов оказались, прежде всего, в круге деятельности представительства.

Французы деятельно, чем могли, помогали в устройстве лазаретов. От них были получены 500 кроватей, палатки для лазаретов и околотков и лазаретное белье. В первый тяжелый период галлиполийской жизни помогли больным и греки. Они открыли целый лазарет для русских, принимали сыпно-тифозных больных в свои госпитали и отпустили для наших лечебных заведений необходимое количество досок, которые пошли на устройство полов в лазаретных палатках. До получения кроватей больные, благодаря этой поддержке, уже были размещены на сухом, чистом полу, а не на сырой земле в палатках или каменных полах лазаретных зданий.

Первый груз Американского Красного Креста состоял в большей своей части из медикаментов и предметов оборудования госпиталей; каждый же новый пароход привозил почти все, что требовалось для Галлиполи. Уже к середине февраля в лазаретах было оборудовано до 1500 кроватей; всего благодаря американской помощи организовали 6 госпиталей и около 30 околотков при частях. Околотки развертывались несколько позже госпиталей, на 15–30 кроватей каждый, дивизионный же – на 60 кроватей. Огромную помощь американцы оказали и при развертывании лазаретов. Вещи передавались туда или через корпусного врача, или, по соглашению с ним, непосредственно в распоряжение главных врачей лазаретов. Следует отметить особое богатство медикаментов, которые передавал Американский Красный Крест. Сестры милосердия (более 200) получали отсюда же усиленные комплекты вещей и продуктов питания.

Летом для легочных больных, целиком благодаря помощи Американского Красного Креста, организовали здравницу. Особые палаты для рожениц при госпиталях, а затем и специальный родильный приют стали естественным продолжением организационной работы представительства.

Выписанные из госпиталей и околотков, едва оправившиеся от болезни люди, которые попадали снова на режим французского пайка, а также слабые, для которых не нужно было постельного лечения, но необходима поддержка каким-нибудь улучшением питания, тоже, конечно, обратили на себя внимание представительства. С марта месяца Белый Крест открывает при ближайшем содействии Американского Красного Креста для выздоравливающих и слабых питательный пункт, который обслуживал их по освидетельствовании врачебной комиссией. Позднее открылся подобный пункт и в лагере. Значение этих двух учреждений было очень велико: без их участия ослабленные люди рисковали подвергнуться новым и еще более опасным заболеваниям.

Женщины в Галлиполи, помимо питания и лечения, также во многом были обязаны Американскому Красному Кресту. Они получали от американцев и костюмы, и предметы домашнего обихода. Все они (около 1400) получили отсюда, прежде всего, массу пижам. Юбки, блузки, чулки, белье, простыни, одеяла, материя и прочее шли или непосредственно в употребление, или давали возможность получения (продажей неподходящих вещей) некоторой суммы денег. Продажа ненужных или неподходящих вещей была в галлиполийском обиходе нередкой, но не вызывала отрицательного отношения представительства. Что же касается питания, то на американских пунктах питалось до 800 женщин. Из продуктов главное место занимали молоко, сахар и какао. Привыкшие видеть в представительстве единственное место, где можно получить очень многое, женщины обращались туда почти за всем. Нужен ящик для стола, нужна кожа для починки ботинок – первая мысль: пойти попросить на американском складе. Разверстка по воинским частям и семейным пополнялась еще возможностью получить иногда что-нибудь необходимое или желаемое лично от американца.

Многое с американских складов получили для своего оборудования и общежития для дам. Кроме утвари, ведер, тазов и прочего, со склада давали швейные машины, утюги и т. д.

Распределение вещей для дам происходило вначале через дамский комитет, а в конце февраля было образовано особое дамское представительство специально для получения и распределения вещей и продуктов. Женщины частей и учреждений выбирали представительницу, и уже она получала приходящее по количественной разверстке на всех дам полка или учреждения. В дни больших выдач из квартир таких представительниц во все стороны города расходились женщины, нагруженные одеждой, кастрюлями и мешочками с сахаром и какао.

Дети находились в подобном же положении. Правда, вещей им доставалось меньше и пригодность их еще более была сомнительна, но продукты питания для них играли значительную роль. Распределение детских вещей с марта шло через особую представительницу, облеченную доверием американца. Питание для детей, кроме выдачи продуктов на дом, еще было организовано и на детском питательном пункте, находившемся в одном доме с детским садом. Число таких «питаемых» детей доходило до 180 человек. Грудные младенцы и маленькие (около 100) выделялись в особую группу, также имевшую даму-представительницу. Наконец, детский сад и гимназия тоже многим были обязаны при своем возникновении и дальнейшем развитии Американскому Красному Кресту.

Приезд генерала П.Н. Врангеля в Галлиполи

При широких возможностях помощь эта последовательно захватывала и весь Корпус; именно отсюда в части попадали белые летние рубашки, белье, мыло.

Еще и еще раз хочется подчеркнуть ту широту и легкость, которые отличали это большое дело, которое делал Американский Красный Крест.

Во главе представительства стоял майор Дэвидсон – американец в полном смысле этого слова. Он не говорил по-русски и не понимал русского языка. Личные качества привлекли к нему симпатии многих, имевших с ним дело. Как достойный представитель великой американской нации, он пользовался всегда почетом и постоянным вниманием всех, начиная с командира Корпуса. Ему посылались всегда приглашения на все празднества в Корпусе. Полки, учреждения, военные училища, ценя его работу, стремились показать отношение к Дэвидсону самым радушным приемом. На одном из училищных вечеров ему были поднесены даже юнкерские погоны, которые образно превратили майора американской службы в портупей-юнкера Русской Армии.

Весь день мистера Дэвидсона проходил в обычной работе. Однако незнание русского языка стесняло его и вынуждало иметь постоянно переводчика. Личный состав представительства был очень немногочислен. Двое русских, знающих английский язык, приехали с ним из Константинополя, остальные же служащие были приглашены уже в Галлиполи. Считая шофера и его помощника, весь личный состав представительства исчислялся десятью служащими. На них лежала и приемка грузов, и выдача вещей со складов.

Раздача вещей и продуктов определялась расписанием, в котором рабочее время дня составляло около 6 часов. В понедельник получали продукты питания госпитали и женщины, во вторник – околотки лагеря, в среду – городские околотки, в четверг – женщины. Выдачи вещей по отдельным просьбам происходили в остальные часы перечисленных четырех дней, а также в пятницу и субботу.

Интересно, что организация отчетности и контроля не может быть иначе названа, как отсутствовавшей совершенно. Создавая гибкую и подвижную организацию, представительство сознательно отказалось, прежде всего, от какой-либо отчетности, и вся система была основана на полном доверии к служащим и представительницам. Особенность такого устройства, безусловно, требует некоторых навыков ведения общественной работы.

Каждый из галлиполийцев всегда будет сознавать всю грандиозность помощи Американского Красного Креста русским в беспримерно тяжелых условиях изгнания. Реальные результаты воспринимались всеми непосредственно, и через это создавалось представление об американской нации, великой и человечной. На общем фоне национальной помощи были особенно трогательны знаки того, как отдельные лица тоже вносили свое личное участие в дело помощи незнакомым, далеким, но страдающим детям, женщинам и больным. Такую чуткую благожелательность проявляли не только видевшие условия галлиполийской жизни (как, например, приезжавший сюда константинопольский представитель), но и, так сказать, издали сочувствовавшие русским, в частности, главный представитель Американского Красного Креста в Париже.

Наконец, так трогательны были вещи, изготовленные американскими девочками и девушками. Адрес, пришитый к таким присылаемым вещам, подсказывал, что где-то далеко теплится в сердцах людей огонек, имя которому – «любовь к ближнему». Вместе с вещами, на которых стояла обычная марка «A.R.C.», в руки детей передавались, например, аккуратно и со вкусом сшитые из мелких кусочков материи одеяла, в углу которых был пришит адрес и подпись посылавшей его американской девочки…