Текст книги "Арон Гирш. Утерянный исток"

Айрис посмотрела на одного из своих коллег, тот мельком кивнул и принялся что-то записывать в блокнот. Айрис уловила недоумевающий взгляд Риза и поспешила пояснить.

– Сейчас управляющие компании обязаны устанавливать на парковочных площадках перед жилыми домами камеры видеонаблюдения. Если управляющая компания твоего дома об этом позаботилась, то твоё прибытие могло быть заснято на камеру и всё ещё хранится на видеорегистраторе. В таком случае, мы получим разрешение на изъятие видео-материала, где ты пребываешь домой. Это может быть железным подтверждением твоих слов.

Ризу показалась эта идея очень разумной, он сказал, что на торце дома действительно висит камера видеонаблюдения и ночью она снимает с инфра-красной подсветкой.

– Мне бы очень хотелось, – говорил Риз – чтобы вы поскорее получили данные с этой камеры и увидели, что я говорю правду.

– А кто говорит, что вы лжёте? – рассмеялась Айрис, словно и не замечая, что вновь стала обращаться к Ризу на «вы» – Проблема лишь в том, что уголовному процессу нужны доказательства.

– А что вообще случилось, что вам так интересно, чем я занимался ночью? И где Густав? Я полагал, что мы встретимся с ним а не…

Риз не закончил фразы, обведя взглядом троих мужчин за столом.

– Минувшей ночью, – отвечала Айрис, которой пришлось взглядом остановить одного из своих коллег, который собирался было что-то ответить на вопрос Риза – Густав Ибрагим был убит в номере гостиницы «Пантеон», там, где мы его разместили.

Сказав это, девушка строго посмотрела а двух мужчин за столом и добавила:

– Мы оставили его под надзором наших сотрудников, которые оказались не достаточно компетентны в отношении столь не сложной задачи.

– Как? Что случилось? – Риз был поражён до глубины души, настолько неожиданной показалась ему эта новость.

– Густав находился под моим постоянным наблюдением, но в двадцать минут третьего ночи, со мной связался мой непосредственный руководитель, и сказал, что в вестибюле гостиницы творилось что-то, что требовало моего присутствия. Там, тем временем, появился неизвестный мужчина, который знал о том, что Густав Ибрагим остановился на ночь в этой гостинице, и если верить словам этого неизвестного, ему было известно, что Густаву угрожала опасность. Я пошла в вестибюль, чтобы разобраться в ситуации, оставив номер под охраной. Когда же я вернулась, то обнаружила мужчину мёртвым.

Над столиком повисло напряжённое молчание.

– Как ты думаешь? – спросила Айрис – Что стало причиной смерти или орудием убийства?

Риз молча смотрел на девушку, и ничего не отвечал.

– Густав Ибрагим был убит тем же самым способом, что и профессор Кадернатх Пандэй.

– Ты хочешь сказать…? – только и успел выговорить Риз, прежде чем Айрис его опередила.

– Да, именно. Речь идёт о тетродотоксине. Экспертиза тела ещё не закончена, но мы уже понимаем, какие данные получим.

– А что происходило тем временем там, в вестибюле? – спросил Риз.

– О-о, это не менее интересно. – ответила Айрис, сделав глоток кофе – Неизвестным мужчиной оказался человек, не имевший при себе ни документов, ни мобильного телефона, ничего, чтобы могло указывать на его личность. Он появился как из неоткуда, не помнит себя, ни событий, предшествующих своему появлению в гостинице. Всё, что он знает, это то, что ему попросту было необходимо сделать то, что он сделал. А именно ворваться в вестибюль и кричать о том, что Гутсаву грозит опасность и что ему необходимо поговорить со мной. Теперь этот «фрик» у нас в отделении, с ним работает Развалов.

Услышав эту фамилию, Риз ощутил привкус горечи во рту, до настоящего момента он надеялся, что с Разваловым ему не придётся больше ни встречаться, ни даже слышать о нём.

– Получается, если я всё правильно понял, вы даже не знаете, кто этот человек, откуда он взялся? – переспросил Риз.

Айрис покачала головой, затем сделала глоток кофе.

– Нам на много интереснее, откуда этот чудик узнал о готовящемся убийстве Густава. – заметила Айрис.

– Так, – встряхнул головой Риз, будто разбрасывая нагромоздившиеся друг на друга мысли – а как так случилось, что убийца добрался до Густава?

– Это самое интересное. – ответила Айрис – Пока я разбиралась с тем фриком в вестибюле, пытаясь понять, что вообще происходит, Густав вышел в коридор и сказал нашим доблестным стражам порядка, что ему необходимо срочно встретиться с кем-то на первом этаже. Заявил, что это очень важно, и никаких увещеваний он не потерпит.

При этих словах, мужчины за столом потупили взоры, и Айрис, словно понимая, что не следует чрезмерно давить на коллег, пояснила:

– Густав же не был под арестом. Как ты сам помнишь, мы использовали «легенду» о том, что нам предстоит посетить одного пациента, который нуждался в его помощи. Однако, уже когда мы доставили его сюда, мне позвонил Развалов и сказал, что необходимо обеспечить Густаву полноценную защиту.

«– У капитана появились какие-то сведения,» – думал про себя Риз – «дававшие ему основания предполагать, что Густав был в опасности»

– Было очень сложно объяснить ему принимаемые нами меры. -продолжала Айрис – Я сказала ему, что данные меры организованы полицией, потому как в этой гостинице уже погиб иностранный профессор некоторое время назад. Но Густав же не был идиотом. Он был эзотериком, псевдо-колдуном, но не идиотом. Не думаю, что он мне поверил. В общем, мы не могли его прямо силой удерживать или ограничивать его свободу передвижения. Вместо этого, нужно было повсюду за ним следовать!

Сказав это, Айрис сделала акцент на своей последней фразе, и опять бросила строгий взгляд на двух мужчин за столом, на этот раз один из низ ответил:

– Мы так и делали. Когда Густав сказал, что дело очень важное, и он ни при каких обстоятельствах не намерен оставаться в своём номере, мы могли только последовать за ним.

– И что случилось дальше? – негодовал Риз.

Вместо того, чтобы рассказывать дальше, мужчина вопрошающе посмотрел на Айрис, та помедлила, но затем сказала:

– Давай, говори уже!

– Ну мы последовали за ним. Он спустился на первый этаж.

– Нам уже тогда всё это не понравилось, – заговорил вдруг ещё один мужчина, который, очевидно, тоже был одним из охранников Густава -мужчина не поехал на лифте, спускался пешком, по лестнице в крайнем левом крыле здания.

– Да, эта лестница используется служебным персоналом гостиницы, -пояснил первый мужчина – так что мы были, что называется, наготове. На первом этаже, в служебном помещении было темно, только некоторые лампы горели, и никого не было.

– Ну почти никого. – заметил второй мужчина – Там была женщина, в верхней одежде, на сколько мы могли видеть. Она стояла в нескольких десятках метров от нас. Она была одна, и при ней не было ни сумочки, ни какого ещё подозрительного предмета. Ну ничего, чтобы мы могли принять за потенциальное орудие или угрозу.

– Густав этот сказал нам, что у него очень личная, считай интимная встреча с этой особой, и что продлится она буквально пару минут. Нам он разрешил просто оставаться на месте и дождаться его.

– Что за чертовщина? – удивился Риз – Какая – такая интимная встреч в вашем присутствии?

– Да это просто он так сказал, чтобы дать нам понять, что разговор с девушкой не предназначался для наших ушей. – пояснил один из мужчин, который был несколько сообразительней своего товарища – В общем мы всё видели, между Густавом и этой женщиной состоялся не продолжительный разговор. Густав с ходу принялся ей что-то объяснять, говорил, что он всё сделал, как и договаривались, и что беспокоиться было не о чем. Женщина сказала, что его решение отложить вылет было неожиданным и не вписывалось в какие-то планы. Затем она передала Густаву конверт, сказала, что там было всё, что он заработал. Затем они попрощались, весьма прохладно, надо сказать, и разошлись. Женщина поспешила к лифту, а Густав вернулся к нам и сказал, что всё, теперь мы можем возвращаться назад в номер. В номер мы вернулись тем же путём. Я попытался расспросить Густава о том, кем была эта женщина и о чём шла речь, но он сказал, что бы я не совал носа не в своё дело. Мы вернулись к номеру, Густав вошёл в помещение, и всё. Дальше, мы уже дождались…

Мужчина замялся, но его взгляд упал на Айрис, и девушка перехватила повествование.

– Да, я вернулась, когда уже вручила того фрика в руки скорой. Врач сказал, что судя по всему, у мужчины был острый психоз, его увезли в психушку. Я отчиталась о происшедшем Развалову. Псих-психом, но всё это выглядело уж больно подозрительно. Представь моё удивление, когда я поднялась и мои балбесы рассказывают мне о том, что у Густава за это время состоялась какая-то встреча в подвале.

– Ну не в подвале же…. – начал было оправдываться один из опростоволосившихся мужчин.

– Да какая разница! – гаркнула Айрис, чем заставила Риза удивиться, молодой человек с каждой минутой понимал, насколько девушка в реальности отличалась от созданного ею образа – Я ворвалась в номер Густава. И что мы там нашли? Ну, что мы там нашли, умник?

Мужчина выдохнул, сглотнул и ответил:

– Густав лежал на кровати, уже мёртвый. Никаких следов насилия, просто мёртвый….

– Рядом с ним лежал раскрытый конверт, – продолжила уже Айрис – тот самый, который ему та женщина передала. Представляешь, это была своего рода хлопушка. Плотная бумага, запечатанная как клапан, внутри какой-то газ, обеспечивающий выброс наружу содержимого конверта при вскрытии. Содержимым оказался порошок, тот самый тетродотоксин. В этом уже нет сомнений. Остатки вещества находились на лице и одежде Густава. В конверте ещё была записка. Просто небольшой прямоугольник письменной бумаги, на которой машинописным текстом значилось «Detrimentum avaritia⁵⁹» и больше ничего. Я думаю, это послание предназначалось исключительно Густаву, и он один мог понять завуалированный смысл. Нам пришлось вызывать спецов с анти-бактериологическим оснащением. Чудао, что никто больше не пострадал. Мне кажется, что тот, кто всё это организовал, надеялся на нашу неосторожность.

Айрис вновь посмотрела на своих подчинённых.

– Кое кто мог бы попробовать собрать порошок руками, не зная, что он обладает сильной проницаемостью через кожу. У меня тогда было бы куда больше проблем, чем сейчас.

– А что сейчас? – нетерпеливо спросил Риз.

– А сейчас, я провалила операцию, потеряла «наживку», на которую так рассчитывал Развалов, и наверное, нахожусь в одном шаге от вынесения постановления о служебном несоответствии.

– Да не всё так плохо. – сказал наконец мужчина, который до сих пор молчал.

Риз вспомнил, где видел его лицо. Ещё при посещении бюро судебно-медицинской экспертизы, куда его приглашал на беседу Развалов, Риз видел этого человека, он отвечал за технику и анализ данных.

– Не всё так плохо, – повторил техник – восстановив всю последовательность событий, мы поняли, что эта таинственная женщина должна была как минимум дважды засветиться под объективом камеры наблюдения. Так и вышло, мы уже изъяли записи и они у Развалова.

– Наша главная задача, – заговорила Айрис – на настоящий момент, понять, кто именно и почему именно решил убить Густава.

– У вас же должны быть версии, предположения, – говорил Риз – раз вы организовали эту «игру» с Густавом в качестве приманки. Кто должен был заглотить эту приманку?

– Это тайна следствия, – ответила Айрис – да и к тому же, это дело настолько не обычное, что Развалов даже нам не предоставляет информации. Мы лишь выполняем задачи.

– Понятно. – Риз пожал плечами и ещё раз обвёл всех сидящих за столом взглядом –А какова моя роль во всём этом?

– По правде говоря, Развалову не дают покоя те фотографии, которые он вам уже показывал. Вы же помните, что на них, верно? – спросил техник.

Риз только кивнул, он с самого начала подозревал, что при любом раскладе разговор ещё вернётся к тем снимкам.

– Товарищ капитан узнал что-то важное, связанное с этими снимками. – говорил техник – Оказалось, что эти снимки были сделаны очень, очень далеко от России, при очень не простых обстоятельствах.

Риз понимал, куда клонил этот человек, также становилось понятно, что роль техника в этом деле не ограничивается одним лишь техническим обеспечением следствия.

– Человек, который причастен к созданию этих снимков, был видным деятелем науки, какое-то время даже работал на государство, участвовал в очень серьёзных проектах государственного значения. Информация закрытая, поэтому здесь деталями мы не располагаем. Впоследствии, этот человек занимался наукой уже на гражданке, и добился определённых результатов. Затем, этот человек бесследно исчез, и всё, что есть у полиции, это заявление его жены о исчезновении мужа. По этому заявлению велась стандартная для таких случаев работа, но ничего узнать не удалось, человек как сквозь землю провалился. Последний, кто общался с ним, был один его коллега, который теперь почует на лаврах своего предшественника. Нам стало известно, благодаря нашим коллегам из федеральной службы безопасности, что исчезнувший учёный, помимо той своей работы, которая была предана широкой огласке, также очень серьёзно изучал экзотические вещества, привезённые им из своих командировок. Есть информация, согласно которой, уже живя здесь, этот самый учёный имел цепочку поставок необходимых ингредиентов из средней и южной Азии.

Риз прекрасно понимал, о ком шла речь. Следствие, каким-то образом, вышло на Кирилла Генриковича и на Максимилиана соответственно.

– Вы знаете про незаконные поставки каких-то там веществ, и ничего не делаете, чтобы их пресечь? – Риз постарался как можно более правдоподобнее изобразить своё недоумение.

Техник и Айрис посмотрели на него. Девушка смотрела на Риза без каких либо негативных эмоций, внезапно сам Риз понял, что в её глазах он казался скорее жертвой ситуации, нелепого стечения обстоятельств, и поэтому она не спешила оказывать на него давления.

«– А может,» – думал Риз – «она просто играет роль «хорошего полицейского» и до поры до времени от неё не стоит ждать прессинга»

– У оперативной работы, – отвечал техник – есть свою нюансы, которые бывает сложно понять постороннему данной профессии человеку.

– Если бы мы всякий раз, выявляя цепь поставок, тут же обрывали её, арестовывая курьеров, – поясняла Айрис – то госнаркоконтроль не смог бы работать. У него не было бы информаторов, и как бы они тогда ловили «крупных рыбёшек»?

– Я полагаю, – говорил Риз – это риторический вопрос.

Техник улыбнулся.

– В общем, мы заинтересовались всеми этими обстоятельствами, а фотографии, на которых фигурируете вы, не давали нашему капитану покоя.

– У нас с ним уже состоялась беседа по этому поводу. – отозвался Риз, как бы напоминая о своей прошлой встрече с капитаном – Капитан Наполов вроде как понял, что я понятия не имею, кто тот человек, на фотографии. То, что он похож н меня, ещё ничего не значит.

– Человек на снимках не похож на вас, – парировал техник – это и есть вы. Сомнений быть не может.

Риз уставился на мужчину, в ушах у молодого человека ощущалась пульсация.

– Мы капнули чуть глубже, – сказала Айрис – и выяснили происхождение этих снимков. Всё благодаря связям нашего капитана в ФСБ. Вам не о чем волноваться, вы не находитесь в розыске, про вас предпочли забыть.

– Что вы имеете в виду? – изумился Риз, не ожидая услышать нечто подобное от Айрис, человека, который уж точно не должен был располагать всей полнотой сведений о его личности.

– Кристоф Равьер официально умер. Было даже выпущено свидетельство о смерти, которое забрал Кирилл Генрикович. Он взял на себя обязанности позаботиться о всех вопросах, связанных с твоим погребением. Родственников у тебя не было, друзей тоже.

– Мы предполагаем, – говорил теперь техник – что Кирилл Генрикович намеренно ввёл всех в заблуждение, заставив поверить в вашу смерть. Он, очевидно, использовал ваши документы и сопутствующую информацию для того, чтобы покинуть страну. Это очевидно, что всё последнее время, за незаконным трафиком запрещённых веществ, как и за этими убийствами с применением тетродотоксина, стоит приемник Кирилла Генриковича. Нам бы хотелось быть уверенными, что вы не являетесь соучастником во всей этой схеме.

Риз был поражён. Он не знал, что и ответить, поскольку подходящих слов попросту не находил. Перед ним сидели люди, которые излагали ему всё то, что он так старательно пытался выяснить и разложить по полочкам. Разумеется, в версии полицейских был крен в ту сторону, с которой они привыкли работать, но в тоже самое время, он сумели подобраться к Максимилиану ближе, чем тот мог бы увидеть в своём ночном кошмаре.

«– Гвидо Декрвоски бы обзавидовался капитану Развалову» – подумал Риз, когда смог, наконец, восстановить порядок в мыслях.

– Я не имею никакого отношения к …. – слова сами собой слетели с губ, а не произнесённое имя повисло в воздухе, и Риз уже понял, что сам он только что попался на «крючок», на старый трюк с «виновной осведомлённостью»

– Вы не имеете отношения к кому? – спокойно, как-бы между делом, спросил техник – Мы не называли имени, но вы можете назвать. Вы не связаны путами полицейской этики.

– Что вы от меня хотите услышать? – спросил Риз, понимая, что с этого самого момента ему уже будет практически невозможно отвертеться от работы со следствием.

– Нам нужно знать абсолютно всё, – отвечала Айрис – что поможет следствию найти виновного. Речь идёт не только о исполнителе этих убийств, но и о том человеке, кто стоит во главе всей структуры. Нам кажется, мы очень хорошо понимаем, о ком идёт речь.

Риз тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, смотря на каждого из людей, сидевших за его столом. Почему-то, теперь, когда карты легли мастью вверх, смотреть на Айрис было неприятно, и внешняя привлекательность девушки как будто улетучилась.

– Я думаю, что я уже мало чем удивлю вас. – сказал Риз.

Техник сделал короткий жест, призывая Риза на секунду прерваться. Подозвав официанта, техник предложил Ризу выбрать любой напиток, и когда молодой человек, в свойственной ему манере запротестовал, Айрис сказала, что видела, как Риз не без удовольствия пил чёрный кофе во время их прошлой встречи. Техник заказал Ризу чашку чёрного кофе.

Затем мужчина положил на стол небольшой, элегантный кейс, раскрыл его и извлёк наружу профессиональный цифровой диктофон.

Айрис, видя, как Риз напрягся при виде девайся, поспешила сообщить ему, что он не на допросе и вообще не обязан ничего никому рассказывать. Однако, Ризу дали понять что то, что он делает, это просто беседа, которая может сильно помочь следствию. В качестве альтернативы, ему предложили поехать в отдел, где уже в иной обстановке мог продолжиться их разговор. Риз, возможно, выбрал бы такой вариант, поскольку в ресторане ему не нравилось само присутствие многих посторонних людей, когда ему приходилось рассказывать что-то, что этих людей не касалось. Однако перспектива встретиться лицом к лицу с капитаном Разваловым отбивало желание ехать в отдел. Хотя, после всего того, что узнал от следствия Риз, капитан уже не виделся ему таким уж безнадёжным узколобом.

Риз принялся рассказывать то, что знал сам о Кирилле Генриковиче и Максимилиане. Разумеется, он не намеривался делиться со следствием тем, что ему стало известно благодаря Гвидо, Елизавете, и тем более Твину. В принципе, Риза немного забавила мысль о том, как могли бы отреагировать сотрудники следствия, если бы он им попытался рассказать про концепции сознания и подсознания, про свои видения и про то, что именно сделал Кирилл Генрикович, после того, когда добился признания Кристофа Равьера мёртвым.

Про находки в лаборатории Максимилиана Риз тоже не стал рассказывать. Во-первых, раскрывая эти сведения, ему бы пришлось объяснять, откуда ему вообще стало известно о этой лаборатории, а во-вторых, если бы полиция нагрянула с обыском в лабораторию и нашла то, что нашли Риз и Гвидо, то Максимилиана бы арестовали в тот-же день. Это лишило бы Гвидо того самого «блюда», которое по очень старой традиции «подаётся холодным».

Риз понимал, что когда он расскажет следствию «всё», ему ещё придётся несколько раз повторить свой рассказ, так сотрудники проверяют релевантность изложенной информации. В итоге, следствие начнёт «капать» под Максимилиана, и у Гвидо останется совсем немного времени, если он решится взять правосудие в свои руки.

В своём рассказе, Риз так решил, он обязательно упомянет о Залине, супруге Кирилла Генриковича. Когда полицейские рассказали про то, с кем состоялась последняя встреча в жизни Густава Ибрагима, у Риза не осталось сомнений, кем могла быть эта загадочная женщина-отравитель. И если Густав Ибрагим, по всей очевидности, был каким-то образом связан с деятельностью Максимилиана, то вот убийство профессора Кадернатх вспоминалось Ризу с отвратительным послевкусием вины.

Айрис и техник часто прерывали Риза задавая ему вопросы, из-за чего потом Ризу приходилось несколько откатывать назад своё повествование. Разговор затянулся, и Риз вспомнил, что Елизавета ждёт звонка от него. Он обещал ей, что его встреча продлится не столь долго. Попросив возможности взять короткий перерыв, Риз отошёл в сторону, остановившись у окна и позвонил Елизавете. Девушка уже была готова отчитать Риза за то, что он заставил её ждать, но Риз поспешил объяснить свою ситуацию и заслуженная сердитость Елизаветы сменилась обеспокоенностью.

– Ты вообще ничего не должен им рассказывать! – увещевала женщина – Если у них нет законных оснований считать тебя или свидетелем, или подозреваемым, к чему вообще весь их трёп. Они просто твоё время тратят, запугали тебя и выжимают как лимон. Я бы на твоём месте послала бы их всех куда подальше и ушла. Ты же сам знаешь, что у следствия ничего на тебя нет.

– Ну, разве что пара-тройка фотографий… – иронично заметил Риз.

– Да эти фотографии ничего не значат, понял? А если бы они нашли фотографии Кадернтаха с президентом, где тот профессору руку пожимает, то что тогда, заподозрили бы президента? Ещё раз повторяю, у них ничего на тебя нет, а если бы у них что-то было, ты бы не в ресторане с ними встречался, а сидел бы уже в отделе.

– Здесь я с тобой полностью согласен. – ответил Риз – Но знаешь, я сам не особо разочарован, что потратил эти часы на них. Когда разговариваешь с «ищейками» всегда можно найти некоторые ответы на некоторые вопросы.

– Что? – удивилась Елизавета – Какие ещё ответы на вопросы, о чём ты говоришь? Говори яснее. Они что-то сказали тебе? Знаешь, мне кажется, они легко могут напичкать тебя дезинформацией, чтобы заставить поступать так, как им выгодно для их дела. Я бы на твоём месте…

– Да, ты бы уже давно послала их ко всем чертям! – усмехнулся Риз – Но поверь, не всё так уж плохо. От этой встречи мы выгадали пользу друг для друга.

Елизавета тяжело вздохнула, затем сказала:

– Хорошо. Поступай как знаешь, но будь осторожен и не наболтай им лишнего. Я зашла в торговый центр, хочу встретить одну старую знакомую, так что позвони, когда освободишься.

Риз вернулся за стол, где ему тут же задали вопрос, с кем он разговаривал, и Риз ответил, что у него есть хороший дуг, который обещал подвезти его до дома, после этой встречи. О том, что Елизавета была сотрудником исследовательского центра и работала под руководством Максимилиана, Риз предпочёл умолчать. В конце-концов, думал он, в исследовательском центре работало много специалистов, и с какого-то момента они все работают под руководством Максимилиана. Маловероятно, что хотя бы треть этих людей подозревает о деятельности своего руководителя.

Риз продолжил рассказывать и отвечать на вопросы. Беседа, в которой теперь говорил главным образом он, продлилась ещё час с небольшим. В итоге, весь рассказ Риза был записан. Техник пояснил лишний раз, что эта запись будет доступна только капитану Развалову, да и то, если тот посчитает, что ему нужно с ней ознакомиться.

Риз не сообщил следователям ничего, что могло бы представлять процессуальное значение. Общие сведения, которыми он снабдил следствие, не представляли значимой информации, являясь главным образом его собственными доводами. Но Айрис, тем не менее, поблагодарила его, сказав, что он очень помог следствию. Ризу было не сложно различить в этих словах отшлифованную формулу, которую девушка говорила многим людям, дававшим даже самые бесполезные показания.

–Скажите, – начал вдруг Риз, когда разговор был окончен, и за столом остался только он и Айрис, техник и двое полицейских уже ушли получать свою верхнюю одежду – я могу спросить вас о чём-то, не относящимся к конкретному делу?

Девушка посмотрела на Риза, улыбнулась и кивнула головой, давая тем самым понять, что не имеет ничего против.

– На нашей последней встрече, в литературном кафе, вы потрясающе хорошо играли свою роль. Вам сложно это даётся?

Айрис отвела взгляд в сторону и о чём-то задумалась. В этот момент Риз думал, насколько он сможет поверить в ответ, который готовила девушка. Айрис продемонстрировала то, насколько хорошо она владеет «актёрским мастерством» и теперь, Риз едва смог бы различить правду от лжи в её исполнении.

– Очень часто люди смотрят на других людей и ошибочно полагают, что видят их характерные особенности. По правде говоря, чаще всего, когда люди смотрят на других людей, они замечают отражения своих собственных черт или заставляют себе поверить, что обнаруживают именно такие черты в других. Я никогда не играю роли, но иногда я позволяю людям заблуждаться. Как им того хотелось бы.

Теперь пришёл черёд Риза задуматься над словами девушки.

– А каким был Густав? Вы же должны были суметь разглядеть в нём характерные черты, его собственные, интересные для следствия?

– Ты же сам всё понимаешь! – несколько более резко отозвалась Айрис – Густав был надутым шоуменом, рекламирующим свой бред, свою книгу. Мне пришлось прочитать его книгу, чтобы быть, так сказать, «подкованной» и разговаривать с ним на том языке, на котором он хотел, чтобы с ним разговаривали. Нет никакого учителя Карлоса, всё это полная чушь. И авария, в которую попал Гутсав, произошла при совершенно иных обстоятельствах. Густав сделал себе имя в мире эзотерики. Для своих процедур с обратившимися к нему людьми, он использовал доступные ему наркотики, в основном амфитамины, тот же ЛСД. Но это всё было довольно быстро раскрыто и у себя на родине он уже давно слывёт шарлатаном. Поэтому он решил попытать счастье на нашем «поле дураков». Оно же бескрайнее.

Риз кивнул, он чувствовал, что девушке просто было необходимо получить обратную связь, возможно, думал Риз, такая её реакция была связана с чувством вины за смерть Густава.

– Здесь, у нас, народ всегда был доверчив, – как бы поясняла Айрис, сочтя молчание Риза за его непонимание – Ну сам посуди, начиная от Лжедитриев⁶⁰, заканчивая Мавродием⁶¹, люди у нас готовы верить, а не проверять. Это плодородная почва для шарлатанов и мошенников.

Риз рассмеялся, логика Айрис, теперь, в её неприкрытом виде, превосходно соответствовала тем представлениям, которые сложились у Риза относительно «работников системы». К сожалению, Риз отмечал в уме, за «чистыми мотивами» скрывалась чуждость к критическому мышлению. Айрис, как и её коллеги, были не плохими «машинами», инструментами, на службе своего «хозяина» – государства, этого Левиафана, огромного, сильного, но слепого до дел простых людей. И поэтому, все эти «инструменты» с их методами, оказывались бесполезными, бессильными против того, что обладало гибкостью и изворотливостью. Риз не мог не признать, что у следствия, несмотря на собранную информацию, было мало шансов против Максимилиана, поэтому, он не сожалел о том, что самые важные сведения остались от следствия сокрытыми.

Айрис, меж тем, продолжала объяснять своё видение ситуации:

– В общем, Густав решил работать на более доверчивую публику, в России, Украине, Белоруссии и в восточной Европе. Люди в этих регионах живут плохо, и бедствий терпят не мало. Государство никогда не помогает и народ уповает или на самих себя, или ещё хуже – на религию. Плодородная почва для мошенника. К тому же, есть основания полагать, что Густав вышел на Максимилиана, ему нужен был препарат, который было бы безопасно возить с собой, так как ЛСД и другие метамфитамины у нас запрещены. Мы полагаем, по этой линии было налажено сотрудничество между Густавом и Максимилианом.

– Звучит как вполне себе версия. – сказал Риз – Максимилиан, к тому же, имел доступ к людям, страдающим расстройствами сна. Он же психотерапевт, как ни как.

Айрис кивнула.

– Вот именно. – вздохнула Айрис, её коллеги уже ждали её на выходе из ресторана – Я сожалею, что так получилось. Густав не должен был погибнуть, и мне бы хотелось, чтобы и ты не был втянут в эту историю. Но…

– Получилось так, как получилось. – отрезал Риз, пытаясь ободрить девушку – Со мной всё в порядке! Дайте мне знать, если я смогу вам ещё как-нибудь помочь!

Айрис ехидно улыбнулась и ответила:

– Уж в этом будь уверен. Наш капитан вряд ли оставит возможность тебе немного «потерроризировать». Фотографии фотографиями, но ему кажется, что ты что-то не договариваешь. Не принимай это близко к сердцу и не волнуйся, ему постоянно так кажется, даже в отношении членов своей семьи.

Риз лишь покачал головой в ироничном жесте, выражающим своё сочувствие как капитану Развалову, так и его семье.

Айрис попрощалась с Ризом и в сопровождении своих коллег, покинула ресторан. Последним из сотрудников выходил техник, и он, напоследок, кивнул Ризу, как бы говоря «до свидания» в то время как сам Риз предпочёл бы попрощаться с этими людьми.

Риз уже хотел было звонить Елизавете, но вдруг подумал, что к нему могла быть приставлена слежка. Абсурдная идея теперь обретала «плоть» и не казалась такой уж маловероятной.

«– Вполне возможно, что никуда эти четверо не уехали,» – думал Риз – «а сидят теперь в засаде и наблюдают. В какую машину я сяду, кто будет за рулём? И так далее»

Риз менее всего хотел втягивать в эту историю Елизавету, особенно принимая во внимания остроту её реакции на сотрудников следствия. Женщина была далеко не в восторге, что ему самому приходилось общаться с сотрудниками следствия.

Позвонив Елизавете, Риз сказал, что он освободился, но хотел бы, чтобы она за ним не заезжала, а ехала прямиком к нему домой. Риз решил вызывать такси, и уже набрав номер, он ожидал ответа диспетчера, когда ему в голову пришла другая идея. Отменив вызов, Риз позвонил Гвидо Дерковски.

Мужчина ответил спустя два гудка вызова. Голос Гвидо был энергичным, было ясно, что он не спал.

Риз в двух словах объяснил Гвидо, что у него появилась интересная и важная информация по Максимилиану, но эти сведения не предназначались для телефонного разговора. Гвидо понял всё без лишних объяснений.