Текст книги "Арон Гирш. Утерянный исток"

– Буду через двадцать минут! – сказал Гвидо, и не дождавшись ответной реплики от Риза, мужчина положил трубку.

Гвидо прибыл чуть раньше, чем обещал. Его чёрный Додж Калибр припарковался прямо напротив ресторана. Риз, к этому моменту, был уже готов выходить. Не заставляя Гвидо долго ждать, молодой человек быстрыми шагами вышел из ресторана и приблизившись к автомобилю, сел на соседнее с водительским место.

Гвидо коротко приветствовал Риза, а затем заставил автомобиль тронуться с места.

Уже находясь в салоне, Риз объяснил Гвидо, почему он находится здесь, и откуда у него информация.

Одно только упоминание о следственных органах заставило Гвидо заметно напрячься.

– Дело не только в машине, – пояснял Гвидо – эти могут и телефон твой прослушивать.

– Маловероятно – парировал риз – Сим-карта в моём телефоне никак не привязана ко мне и я нигде не светил свой номер.

– Поверь, – усмехнулся Гвидо – эти «спецы» используют банальную технологию, но зато на административном уровне и твои меры предосторожности могут вообще ничего для них не значить.

Риз пожал плечами:

– Я сделал, что счёл нужным. По крайней мере, я теперь уверен, что моя подруга не будет втянута во все эти дрязги.

Гвидо довёз Риза практически до его дома, но остановился в нескольких дворах от нужного места, пояснив, что это тоже не лишняя мера предосторожности, если есть основания, что за ними могли следить.

Теперь Гвидо переспросил у Риза некоторые моменты из того, что тот рассказал. Главным образом, мужчина заинтересовался информацией о организованной Максимилианом поставке веществ, одним из которых был тетродотоксин.

– Сам посмотри, какая ситуация здесь вырисовывается. – говорил Гвидо, пытаясь разложить всё по полочкам – Кирилл Генрикович привёз с собой фактически знания, которые при должном применении позволяли осуществить самые различные манипуляции с человеческой психикой и нервной системой. Будучи талантливым нейрохирургом, он смог интерпретировать эти знания и разработать уникальную методико, которую назвал нейросинтез, всё благодаря внешнему нейромедиатору. Работая в этой стезе, он обзавёлся последователями, одним из которых стал Максимилиан. Молодой, амбициозный, Максимилиан видел в технологиях и знаниях Кирилла Генриковича гораздо больший потенциал. Крутя шашни с женой Кирилла Генриковича, засранец решил вычеркнуть «отца-основателя» из проекта, поскольку тот был препятствием. Очевидно же, что Залина помогала Максимилиану, даже после исчезновения мужа, она продолжает работать с ним. Я думаю, что это именно Залина выступила в роли отравителя для Густава.

– Так, – теперь говорил Риз – а что вообще с этими двумя убийствами получается?

Гвидо задумался. Он поднял взгляд к потолку салона автомобиля.

– Мне кажется, – продолжил Гвидо – что этот профессор, со сложным именем, он располагал сведениями, которые могли бы если и не пролить свет на деятельность Кирилла Генриковича, то по крайней мере могли навести на мысли некоторых людей о всей их схеме. Максимилиан и без того беспокоился, как бы ты не начал вспоминать слишком много из того, что было до нейросинтеза. А тут этот профессор, показывающий слайды, щедро почивающий журналистов. Максимилиан должно быть знал, что профессор обладал сведениями о делах Кирилла Генриковича с этими, как их там?

– С народом Бурпа. – Риз поспешил прийти на помощь Гвидо, когда тот в очередной раз столкнулся с пробелом в своём терминологическом аппарате.

– Да, точно, с этими Бурпа. Профессор мог и не иметь самой цели что-то кому-то рассказывать, но сама угроза раскрытия некой дискредитирующей информации, вот что подтолкнуло Максимилиана убрать индуса.

Риз задумался, доводы Гвидо, часто высказываемые косноязычно, тем не менее, были логически выверенными. Кроме того, к собственному изумлению Риз вспомнил, что накануне предстоящей встречи его с профессором Кадернатх, он рассказал об этом событии Елизавете. Причём он поведал женщине во всех деталях о важности этой встречи, о том, что он сам планировал узнать.

Эта мысль подобно урагану ворвалась в сознание Риза.

«– Елизавета могла невзначай рассказать Максимилиану» – думал Риз про себя – «Или же эти сведения могли каким то иным путём попасть к нему, не по воле Елизаветы»

Второй вариант нравился Ризу больше, хотя, и молодой человек был вынужден это признать, именно первый вариант, при всей своей отвратности, казался более правдоподобным.

– Ну а по поводу этого Густава Ибрагима. – продолжал Гвидо Дерковски, не обращая внимание на то, что Риз мог временами его не слышать – Весь интернет пестрит его рекламой, даже я волей не волей знал, что этот шарлатан будет у нас свои представления устраивать. Я вполне согласен с легавыми по поводу их версий. Густав вполне мог снабжаться нужными в его деятельности препаратами.

Риз кивнул в знак согласия и добавил:

– По сути, то что он делал называется коллективным сновидением. Но это, если разобраться, гипноз. И для качественного погружения сознания, необходим препарат. Ещё в девятнадцатом веке, когда в Европе повально увлекались месмеризмом⁶², разного рода гипнотизёры использовали доступный тогда опиум и кокаин, чтобы погружать жертв в состояние транса. По сути, в состояние наркотического опьянения. Так было проще внушить пациентам образы, и своего рода влиять на их видения.

Риз, окончив своё пояснение, понял, что он только что выдал порцию информации, пришедшей напрямую из подсознания. Осознав это, Риз вспомнил о Твине и образ молодого человека, с его миндалевидными чёрными глазами, стоявшего на берегу озера, окружённого бесконечным летом, на секунду промелькнул перед глазами.

– Всё новое – хорошо забытое старое. – отозвался Гвидо, вырывая Риза из оцепенения – Почему нет, многие шарлатаны используют трюки из старого доброго прошлого.

– Хорошо, – согласился Риз – но как Густав мог перейти дорогу Максимилиану?

Гвидо рассмеялся.

– Ну ты даёшь брат! Разве ещё сам не понял? – Гвидо закончил смеяться, и видя как Риз смотрит на него с неизменившимся выражением лица, решил объяснит подробнее – У Максимилиана своя лаборатория. Свой трафик необходимых веществ. Это всё не для эгоистичного потребления, у него должны быть разные клиенты. Люди, которым кажутся интересными все эти яды, наркотики, медиаторы. Представь только какие бизнес-задачи и проблемные ситуации можно решать при помощи таких вот средств! А любая цепь поставок, рано или поздно попадает в поле зрение правоохранителей. Очевидно, Густав, будучи больше шоуменом, чем умником, каким хотел казаться, спалился на одном из этапов закупки или получения своего наркотика или галлюциногена, не важно. И если бы он покинул страну в срок, то наверно у Максимилиана не было бы причин волноваться, но этот клоун остался и попал в руки полиции. Естественно, что Максимилиан в такой ситуации занервничал и решил убрать Густава.

– А вот здесь, – Риз перебил Гвидо – не всё так просто! От сотрудников, которые мне устроили беседу, я узнал, что они держали Густава в качестве наживки. Никто не знал, что ему угрожал закон. По легенде, Густав должен был на следующий день встретиться с человеком, подставным псевдо-пациентом, который страдает от расстройства сна и не может нормально жить. Это значит, что Густав мог выдать себя и своё средство в деле. Полиция бы арестовало его и получило на руки то самое средство, которым пользовался шарлатан. Это, в принципе, могло бы вывести на цепь поставок или на самого Максимилиана, как главное звено этой цепи. Но повторяю, это был следственный эксперимент, сам Густав понял, во что он вляпался, лишь когда его доставили в гостиницу и приставили к нему сотрудников.

Гвидо понимающе кивнул.

– Но вот что странно, легенда не удалась из-за убийства Густава. И то, как было организовано это убийство, выглядит, как если бы организаторы планировали это убийство. Но справедливости ради, выглядит всё так, как если бы они планировали эту акцию впопыхах. Но им, получается, были известны легенда и место, где пребывал Густав.

Гвидо усмехнулся и пожал плечами.

– Ты думаешь, это может меня удивить? Сколько раз уже оперативники ударяли лицом в грязь из-за собственных крыс! Я более чем уверен, что у Максимилиана есть связи в органах, в той же полиции. Это может быть простой исполнитель приказов или вполне крупное должностное лицо.

Риза, в эту самую минуту, словно парализовало. Вопреки логичным объяснениям Гвидо, молодой человек думал совершенно в другом направлении.

Объясняя Гвидо ситуацию, Риз получил возможность увидеть произошедшее со стороны, освободившись от собственного субъективизма.

Как и в случае с Кадернатх Пандэй, в случае с Густавом Ибрагимом, человеком, узнавшим о месте нахождения Гутсава была Елизавета. Риз, как и в первом случае, вновь рассказал ей про Густава. Уже не так подробно, потому как эта информация не казалась самому Ризу столь важной, но достаточно, чтобы женщина заблаговременно знала, что Густав не покинул страну а остался в городе. Более того, Риз рассказал Елизавете о гостинице, в которой будет ночевать Густав. Женщина знала абсолютно всю необходимую информацию, чтобы…

«– Чтобы что?» – спрашивал Риз самого себя – «Чтобы сообщить Максимилиану? Или чтобы убить Густава?»

Возможно Ризу не было бы столь противно от этой мысли, если бы ещё и не то обстоятельство, что именно в ту ночь, когда свершилось убийство Густава, Елизавета столь внезапно и поспешно покинула квартиру под предлогом «ЧП» в отделении исследовательского центра. Слишком много неудобных совпадений сходились в одной единственной точке логического заключения.

«– Тот, кто смотрит за партией со стороны, видит восемью глазами⁶³» -неизвестно где услышанная поговорка пронеслась в сознании Риза, и молодой человек мог поклясться самому себе, что он услышал эти слова, произнесённые голосом Твина.

– Скажи, – Риз обратился к Гвидо – что мы должны делать теперь?

Гвидо молчал, по его лицу было видно, что мужчина очень интенсивно обдумывал уже готовый ответ.

– Нет никаких готовых рецептов. Мне кажется, из этой ситуации не выйти не замарав рук.

Сказав это, Гвидо посмотрел на Риза, тот молчал и слушал.

– Если мы всё оставим на волю старушки Фемиды, то вполне вероятно, полиция сольёт это дело за недостаточностью улик. Или Максимилиан наладит сотрудничество с государством, тогда мы к нему точно не подберёмся. С другой стороны, у нас не так много времени, пока полиция всё не испортила.

– Ты хочешь убить его? – спросил Риз.

Гвидо посмотрел на молодого человека. На лбу Гвидо образовались складки, это явление всегда предшествовало какому либо высказыванию, сделанному с особым пафосом.

– Мой брат должен быть отомщён.. – начал было Гвидо, но Риз не дал ему закончить.

– Я не спрашиваю тебя о твоём брате! – повысил голос Риз – Если ты хочешь убить Максимилиана, как ты хочешь это сделать?

Гвидо развёл руками. Он понял, что Риз загнал его в тупик, ведь именно об этом этапе своего плана мужчина ещё ни разу не думал.

– А это что, имеет какое-то принципиальное значение? – спросил мужчина.

– Разумеется, – отозвался Риз, массируя надбровные дуги – разумеется имеет. Ты должен убить его так, чтобы не стать подозреваемым, понимаешь?

– Не всегда возможно остаться чистеньким, особенно в таком деле…

– Нет, это ерунда! – вновь Риз повысил голос – Посмотри на своего врага, посмотри на Максимилиана. Все те, кто оказался у него ан пути или представляли для него угрозу, устранены. Нет ни крови, ни грязи, и полиция не может пока к нему подкопаться. Разве это не пример?

– Но ведь у него есть люди, и средства… Я имею в виду…

– Ты имеешь в виду этот яд. Да, это то, что нам нужно.

Гвидо усмехнулся.

– Как ты намереваешься получить эту отраву, скажи на милость? Пойдёшь к Максимилиану и попросишь продать?

Теперь смеялся уже Риз.

– Если ты не заметил, то остались только мы двое, кто представляем для Максимилиана реальную угрозу. Это означает, что один из нас вскоре получит этот яд.

У Гвидо расширились зрачки.

– Не удивляйся ты так. – сказал Риз – Мне кажется, что ты вне опасности, поскольку Максимилиан с тобой не сталкивался на прямую уже достаточно долго. А вот я, теперь я стал в его глазах последней фигурой, представляющей опасность и попавшей в поле зрения следствия.

– У тебя есть предположения, как он смог бы достать тебя? – спросил Гвидо.

Риз промолчал, затем посмотрел на мужчину и кивнул.

– Да, у меня есть кое-какое предположение.

Риз покинул автомобиль Гвидо, который тут же тронулся с места и скрылся в ночи. Риз пообещал своему партнёру выйти на связь как только у него появится более чёткая картина в отношении дальнейших действий. До того момента, Гвидо пообещал отсиживаться в своей «кошачьей гостинице» и больше не высовываться. Мужчина не сразу согласился на такие условия, но Риз настоял, и теперь, предстояло прожить следующие двадцать четыре часа. Ровно столько, по мнению Риза, могло потребоваться таинственному пособнику Максимилиана, чтобы нанести удар. В противном случае, Максимилиан мог не безосновательно опасаться действий капитана Развалова.

Дома Риза ждала Елизавета. Женщина уже переоделась в домашнее, и когда Риз появился на пороге, она заключила его в объятие, шепча на ухо вопросы о том, как всё прошло и почему он так задержался.

Риз, не позволив себе отстранить женщину, принял объятие и даже ответил взаимностью. Он отвечал на её вопросы, сам же при этом поймал себя на мысли, что именно в данный момент, он вновь находился в «объятиях смерти»

– Ну давай, не томи, – не унималась Елизавета – рассказывай! Что они тебе сказали, о чём спрашивали?

Риз приготовил себе кружку зелёного чая, и машинально принялся было вынимать из холодильника еду, но тут же вспомнил, что был уже поздний час и время ужина осталось далеко позади.

– Да что здесь рассказывать? – отвечал Риз, наконец усевшись в кресло в гостиной – В гостинице произошло ещё одно убийство, минувшей ночью.

На лице Елизоветы отобразилось сильное удивление:

– Что? Убийство в том же самом отеле? Снова?

Риз кивнул, не произнося ни слова.

– Так, погоди! – Елизавета будто силилась что-то вспомнить – Я ведь всё правильно понимаю, прямо в этой же гостинице был найден убитым Кадернатх Пандэй?

И вновь Риз сделал утвердительный жест.

– А кто был убит на этот раз?

Риз внимательно посмотрел на Елизавету. Весь её облик выражал удивление, обеспокоенность и озадаченность. Ризу пришла на ум мысль, что Айрис и Елизавета могли бы посостязаться в актёрском мастерстве и было бы весьма опрометчиво делать поспешные ставки, обе эти особы словно стоили одна другой. Однако, если в случае с Айрис всё было понятно, для неё, профессиональное лицемерие было неотъемлемой частью её работы, то Елизавета профессионально выносила на поверхность очень натурально сыгранные эмоции.

Риз спокойно, с интонацией, отстраняющей его от описываемых событий, рассказал Елизавете о Густаве Ибрагиме. Теперь Риз не видел причин скрывать тот факт, что он посещал собрания Густава, даже не возлагая на них больших надежд.

Риз рассказал Елизавете о известных ему обстоятельствах убийства Густава, и о том, что орудием убийства вновь выступил тетродотоксин.

– Они уже получили данные судебной экспертизы? – спрашивала Елизавета.

Риз только пожимал плечами, ему не хотелось, чтобы женщина поняла, что он был вынужден вступить в плотное взаимодействие со следствием.

– Ну а от тебя то они что хотели? Какого чёрта ты им понадобился?

– Их руководитель, тот самый, с которым я уже однажды беседовал, всё никак не может успокоиться из-за фотографий, которые его люди нашли при Кадернатхе.

Елизавета вздохнула и заметила, что данная концепция подозрений казалась ей совершенно неосновательной. Затем женщина удалилась в ванную, вернувшись через некоторое время, она принесла с собой небольшой тканевой футляр на молнии, в подобных часто хранят средства личной гигиены, зубные щётки и тому подобный скарб, и поставила футляр на столик, рядом с диваном. Риз пару раз видел этот предмет в руках Елизаветы, но она ни разу не выносила его за пределы ванной комнаты, и тем более не оставляла на ночь возле дивана.

Не торопясь делать поспешные выводы, Риз решил попытаться подлить немного масла в огонь.

– Оу, я чуть не забыл! Знаешь, что кажется мне, да и следователям тоже, наиболее интересным?

Елизавета тут же прильнула своим вниманием к Ризу.

– Буквально за несколько минут, до того, как Густава выманили в служебные помещения, в вестибюле гостиницы появился неизвестный мужчина. Он вёл себя неадекватно, был не в силах объяснить, кто он, где он находится и как попал в гостиницу. Единственное, что он говорил, это то, что ему нужно было встретиться с полицейскими и что Густаву грозил опасность.

– Какой ужас! – Елизавета прикрыла кончиками пальцев рот.

– Сотрудник полиции спустился к этому безумцу и пытался его вразумить, и именно в это время Густава выманили в служебные помещения, где ему и передали конверт-ловушку с ядом.

– Ты полагаешь, – спрашивала Елизавета – организаторы этого убийства специально устроили весь этот спектакль, чтобы отвлечь внимание сотрудников, охранявших Густава?

Риз улыбнулся, допивая свой чай.

– Когда всё было уже кончено, полицейским так и не удалось установить личность этого мужчины. При нём не было ни документов ни телефона. Он не знал, кто он такой и откуда. Даже как он попал в гостиницу он не мог сказать.

– Думаешь, это потеря памяти?

Риз усмехнулся, ему не потребовалось обдумывать вопрос, из-за его нелепости.

– Нет, при потере памяти, насколько я знаю из личного опыта, не утрачивается вся память, лишь отдельные фрагменты остаются недоступными. А вот этот человек, у него скорее потеря личности, совсем другое состояние.

Елизавета уже сидела в постели, и делилась с Ризом своими знаниями по поводу амнезий. Женщина настаивала на том, что амнезий существует несколько видов, и протекать они могут по-разному, в то время как «потеря личности» это скорее эзотерика, нежели медицина.

Риз не спорил, а внимательно слушал свою подругу. По крайней мере, именно такую видимость ему удалось создать.

Когда он разделался со своим чаем, настало время необходимого гигиенического минимума. Оказавшись в ванной, Риз поймал себя на мысли, что он пристально глядел на собственную зубную щётку. Предмет, казавшийся ему столь знакомым, теперь вызывал отдалённое опасение, стоило ему только представить, что Елизавета могла нанести состав, содержавший тетродотоксин на щётку, и не было бы средства вернее убить его, чем просто позволить втереть в дёсны смертоносный яд. В квартире существовало целое множество других предметов, которые также могли быть использованы в качестве основы для введения яда, но именно зубная щётка представлялась наилучшим вариантом. Предмет сугубо индивидуального пользования.

Рассуждая над этим вопросом, Риз не мог отвергнуть и то, что полчаса назад он испытывал примерно те же самые опасения в отношении кружки для чая. Елизавета превосходно знали как предметы индивидуального пользования Риза, так и его повадки. Она могла с лёгкостью предсказать, что станет делать Риз в тот или иной час, и какое действие последует, скажем, за приёмом пищи, чтением новостей, сменой одежды.

«– Мой дом – моя крепость» – подумал Риз, усмехаясь тому, как легко крепость может пасть, стоит лишь «троянскому коню» оказаться во внутреннем дворе.

«– Видимо, сегодня придётся пренебречь гигиеной» – подумал Риз, не отводя взгляда от своей зубной щётки.

В пользу его предположения о отравленной щётке говорило и то, что Елизавета вынесла свои гигиенические принадлежности, как бы дистанцируясь от тех, что остались здесь.

На полке над раковиной стоял зубной ополаскиватель, им Риз решил ограничиться.

Вернувшись в гостиную, он обнаружил, что Елизавета уже погасила свет, и включила ночник на прикроватном столике.

– Ты там что, пропал? – спросила женщина, недоумевающе глядя на Риза, который застыл в проходе.

Молодой человек искал глазами футляр с предметами личной гигиены Елизаветы.

– А зачем, кстати говоря, ты собрала свои личные вещи в ванной? -задав этот вопрос, Риз сам поразился своей откровенности.

Однако Елизавета ответила без промедления:

– Ну моя зубная щётка уже поизносилась, пора новую купить. Плюс я решила обновить кое какие средства для ухода за зубами и дёснами, у нас открывается аптека на первом этаже центра, сотрудникам обещают скидки на профессиональные наборы по уходу.

– Круто. – заметил Риз и стремясь нивелировать возникшую неловкость, проследовал прямо в постель, очутившись рядом с Елизаветой.

– Ты такой странный сегодня! – с иронией в голосе заявила Елизавета, в упор глядя на Риза – Это всё из-за этого чёртового следствия, да?

Риз только развёл руками, будто ему нечего было ответить.

– Или, возможно, тебя расстроил этот случай с мужчиной, потерявшим помаять? – Елизавета смотрела перед собой, словно визуально вспоминая то, о чём она, якобы, только слышала – Я уверена ему теперь помогут. Вот увидишь, вскоре окажется, что у него родственники есть, если не семья. Просто человек мог перестать принимать препарат и спровоцировать тем самым обострение. Такое случается. Я думаю, полиции следовало бы не по его поводу заморачиваться, а по поводу этих убийств. Убийце же опять удалось ускользнуть незамеченным, как я понимаю.

– Ах, да! – Риз сделал жест, как если бы он вспомнил одну единственную, но очень важную деталь – Чуть не забыл! В этот раз убийце вряд ли удастся долго скрываться. Когда тот человек, передавший Густаву конверт с ядом, уходил через коридор служебного выхода, он дважды попал в объективы работающих камер наблюдения.

Риз не мог ошибиться на этот счёт, он видел, как расширились зрачки Елизаветы, и женщина буквально вперилась взглядом в него.

– Да-да, – подтвердил Риз свои же слова – Там было две работающие камеры наблюдения. Дело в том, что эти две камеры, они скрытые, установлены администрацией, чтобы следить за обслуживающим и техническим персоналом, чтобы те не тащили с работы имущество гостиницы. Убийца не знал об этом, и дважды прошёл мимо объективов. Теперь ему не отвертеться.

Сказав это, Риз слегка усмехнулся, обнял Елизавету, и поцеловал её, пожелав при этом «спокойной ночи» Совершая все эти ритуалы, он не переставал анализировать поведение женщины, и то, что он выявил, его нисколько не утешало.

«– Это будет долгая ночь» – подумал Риз, ощущая, как где-то внутри у него болезненно закололо пробуждающееся чувство обиды и разочарования.

Длительное время Риз не мог заснуть, хоть и прилагал старания, чтобы заставить себя погрузиться в сон. Усталости практически не ощущалось, а эмоции вытеснили сонливость. Закрыв глаза, Риз тем не менее, продолжал видеть свои воспоминания. Это был коллаж из относительно недавних переживаний. Его встречи с Елизаветой, часы проведённые вместе и то, каким приятным чувством это всё сопровождалось.

Периодически Риз раскрывал глаза, пытаясь отогнать нахлынувшие эмоции, но стоило ему вновь оказаться во тьме закрытых век, как образы вновь проявлялись пред ним.

Всё выглядело теперь столь логически выверенным. Их первая встреча в кабинете в исследовательском центре, незадолго до выписки Риза. Затем, словно случайное стечение обстоятельств, появление Елизаветы на открытой лекции Кадернатх Пандэйя, и из целого зала женщина безошибочно узнала Риза. Он вспомнил её появление тогда, её голос, и их последующий ужин в ресторане. Ему хотелось бы, чтобы все эти события, теперь, когда стало известно столь многое, были девальвированы, лишены своей романтической составляющей. Риз надеялся, что таким образом он сможет избавиться от плохо-переносимого им чувства разочарования и даже печали. Но всё выходило как раз наоборот. И чем глубже он погружался в эти свои ощущения, темь более отчётливым становилось его понимание, что жалел он вовсе не утраченных отношений, которых по сути никогда и не существовало, а самого себя.

Уподобившись одинокому сборщику моллюсков, снующему вдоль береговой линии, по колено в воде набегающих волн, Риз поднимал из помутневших пучин свои воспоминания, словно морские раковины прибрежных вод. Он вскрывал их и с лёгким отвращением перебирал склизкое, странно пахнущее, холодное содержимое, пытаясь найти жемчужину, но всякий раз лишь отбрасывая раковину в сторону. Так, он не заметил, как воды набегающих волн отступили, и водная гладь обрела покой, поверхность воды сделалась гладкой и прозрачная вода позволяла увидеть, как изменилось дно. Риз стоял по колено в озерной воде. Осмотревшись, он не удивился, обнаружив себя в уже хорошо знакомом месте. Озеро было окружено еловым лесом, а берег озера представлял собой очень узкую полоску песка, переходящую в пышную траву, с полевыми цветами. На берегу стояли несколько скамеек, на одной из которых сидел Твин. Молодой человек был одет точно также, как и при предыдущей их с Ризом встрече.

Выйдя из воды, Риз осмотрел самого себя. Джинсы, в которых он был, даже не намокли, и то же самое можно было сказать про его ботинки. Обернувшись назад, Риз посмотрел на озеро, чтобы убедиться, является ли в действительности озёрная вода тем, чем кажется.

Твин смотрел на Риза и слегка улыбался.

– Ты не перестаёшь удивляться, попадая сюда, верно?

Риз ничего не ответил, он подошёл к Твину и сел рядом на скамейку.

– Ты расстроен. – сказал Твин – И мне кажется, я знаю почему.

Риз посмотрел на Твина, и усмехнувшись заметил:

– Ты всегда знаешь что и почему. Незачем кривить душой.

– Не в первый раз так случается. – констатировал Твин, и Риз понимал, что речь шла о Елизавете – Важно, что ты смог разобраться в этом прежде, чем она смогла бы тебя отравить.

– А что если…. – начал было Риз.

– Хочешь попробовать? – иронично спросил Твин.

Риз покачал головой, давая понять, что он был не намерен позволить отравить себя.

Тогда в руках Твина, откуда ни возьмись, появился футляр для личных вещей, точь в точь как тот, что принадлежал Елизавете.

– Откуда он у тебя? – только и спросил Риз.

Твин улыбнулся, и из-за его миндалевидных, чёрных глаз, выражение его лица всякий раз приобретало довольно мистический оттенок.

Твин расстегнул замок-молнию, раскрывая футляр. Там было всё то, что Риз уже видел у себя дома, в самых разных местах. Зубная щётка Елизаветы, зубная нить в футляре, набор тюбов с косметикой, влажные салфетки и некоторые другие предметы. Риз понимал, что все эти предметы ранее покоились в ванной и прихожей. Однако был в футляре и один единственный предмет, который Риз не мог опознать.

Странный предмет выглядел как продолговатой формы фигура, вырезанная не то из рога, не то из окаменевшего дерева. Верхняя часть фигуры имела расширение, представляя собой некое подобие разросшегося нароста, которые иногда встречаются на коре некоторых деревьев. Именно этот странный предмет Твин извлёк наружу. Теперь Риз понял, что перед ним был флакон, а расширяющееся навершие служило крышкой. Твин показал предмет Ризу со словами:

– Это то, что ты ищешь.

Риз смотрел на предмет с недоумением, затем, переведя взгляд на Твина, он спросил:

– Что это такое? Я никогда не видел ничего подобного раньше!

Твин покачал головой, давая понять, что Риз заблуждался.

– Ты нет, но мне доводилось видеть этот фиал несколько раз, в руках отца.

– Кирилл привёз это из Бурпа? – спросил Риз, а Твин кивнул в подтверждение.

Риз хотел было дотронуться до экзотического флакона, но Твин не позволил этому случиться, отдёрнув руку в сторону.

– Это мои воспоминания, Риз. Ты не можешь их касаться, прости. -сказав это, Твин убрал фиал обратно в чехол, и там, словно перемешавшись с другими предметами, флакон исчез, вскоре исчез и сам футляр – Кроме того, ты должен понимать, что важно не то, что ты увидел, а то, что осталось на поверхности.

– Я не совсем понимаю… – начал было Риз, но Твин его остановил.

– Ты поймёшь, будь уверен. Только действую уверенно и не позволяй эмоциям брать верх над разумом.

Сказав это, Твин как ни в чём не бывало, встал со скамейки преспокойно направился в сторону дома.

– Куда ты уходишь? – спросил Риз, оборачиваясь и глядя на удаляющегося Твина.

Тот, даже не остановившись, бросил в ответ:

– Я не ухожу никуда, Риз, это теперь мой дом. А вот тебе пора идти. Не забудь про то, что я сказал тебе.

Твин уже практически дошёл до крыльца дома, а отзвук его последних слов не стихал в ушах Риза.

Когда необычный молодой человек скрылся за дверью своего жилища, Риз подумал, что пришла пора и ему возвращаться. Самому себе он мог признаться, что созданный Твином мир внутри подсознания Риза, был если и не раем, то местом, довольно близким к легендарной «локации».

Наконец Риз проснулся. Раскрыв глаза и оторвав голову от подушки, он посмотрел в окно. Было ещё очень темно, и снаружи не доносились звуки автомобилей, стоявших в пробке. Это могло только означать, что час был ещё ранним.

Осторожно, чтобы не разбудить мирно спящую Елизавету, Риз дотянулся до своего смартфона, лежащего на краю прикроватного столика, взял девайс и посмотрел на время. Было только пятнадцать минут шестого. Вернув смартфон на место, Риз увидел, что футляр Елизаветы до сих пор оставался на столике. Недолго сомневаясь, Риз дотянулся до него и осторожно взял к себе. Опасаясь, что содержимое может издать лишний звук, Риз убрал предмет под одеяло, и осторожно расстегнул замок-молнию. Запустив руку внутрь футляра, Риз нащупал среди различных предметов, которые были довольно легко различимы на ощупь, необычный продолговатый предмет, который сильно выделялся среди остальных вещей. Вынув этот предмет наружу, Риз постарался как следует рассмотреть его. Это был сосуд, выполненный из небьющегося стекла, с нанесённой шкалой измерения. У сосуда не было ни крышки, ни горловины. Вместо этого, сужающаяся часть сосуда представляла собой некое подобие сопла. На противоположном конце сосуда находился рычажок, нажатие которого, очевидно, приводило в действие незамысловатый механизм, изгоняющий вещество из сосуда во внешнюю среду. Судя по всему, этот сосуд был неким дозатором или распылителем, какие могут использоваться в фармацевтике, для приготовления различных веществ.

В темноте Ризу было трудно рассмотреть, что за содержимое находилось в сосуде. Поэтому, он осторожно вернул закрытый футляр на место и тихо встал с пастели, направившись в коридор, как если бы шёл в туалет. Сосуд он уносил с собой. Уже в ванной, при зажжённом свете, Риз рассмотрел, что находилось по обратную сторону прозрачных стен сосуда.

Содержимое представляло собой, на первый взгляд, порошок, но при ближайшем рассмотрении, особенно если слегка потрясти сосуд, то становилось очевидно, что это была скорее взвесь, мелкодисперсная, светло-серого