Текст книги "Арон Гирш. Утерянный исток"

– Сейчас он принесёт наеденные нами предметы, которые были в комнате профессора, среди его документов. Мы не решались забирать эти вещи в отделение, поскольку сохранялась опасность заражения, не каждый день у нас сталкиваются с этим… – капитан опять забыл название, на этот раз это было название яда, и мужчина машинально полез в карман своего плаща за своим блокнотом.

– Тетродотоксин. – на этот раз Риз пришёл офицеру на помощь.

– Да-да, он самый. – пробурчал Развалов – Когда вы увидите один единственный предмет, вы сразу же поймёте, почему я вас вызвал и почему у нас появились к вам определённые вопросы. А пока, давайте, вкратце расскажите мне при каких обстоятельствах вы оказались в тот вечер в гостинице и что вас связывало с этим профессором.

Риз понимал всю неловкость ситуации, в которой он оказался. В тот вечер, когда всё случилось, сотрудник полиции несколько раз опрашивал его и вносил некоторые его показания в протокол. Но на тот момент он помнил всё досконально, а теперь, когда уже прошло столько времени, Риз опасался что его теперешние слова могут как-то разойтись с тем, что он говорил тогда. С другой стороны, он не забывал, что он то точно не был причастен к смерти профессора. И на его стороне были записи видеокамер и показания сотрудников ресепшена гостиницы.

«– Тогда чего вообще мне волноваться?» – подумал Риз, и преступил к сдержанному пересказу случившегося.

Перерассказав события того вечера, Риз не стараясь чего либо утаивать. Капитан Развалов на протяжении не долгого рассказа, то и дело кивал головой, словно находя контрольные точки в содержании того, что излагал Риз, и сопоставляя сказанное с тем, что он прочёл из протоколов дела.

– Ну, суммируя вышесказанное вами, – капитан словно подводил единую логическую черту, пока Риз переводил дыхание – вы никогда до этого не вступали в контакт с профессором Кадернатх, а впервые вы увидели его только на открытой лекции, верно?

– Именно так. – подтвердил Риз.

– Вы конечно не под следствием, и не имеете на данный момент никакого процессуального статуса, но я всё же напомню вам про важность правдивости высказываемых вами сведений.

Риз удивлённо посмотрел на следователя.

– Если у вас есть причины сомневаться в моих словах, – молодому человеку очень хотелось повысить голос, но он нашёл в себе силы этого не делать – то вы не можете сомневаться в показаниях свидетелей и в данных записанных на камеры наблюдения.

Капитан улыбнулся.

– Если бы всё было так просто, вас бы сюда не пригласили, это вы понимаете, я уверен.

В кабинет вернулся Лютер, держа в руках пластиковую папку.

– Вот, собственно говоря, то что вы просили. – эксперт передал капитану папку, а сам прошёл за свой стол и сел в кресло, оперев свой подбородок о сложенные руки.

Капитан начал было вскрывать зип-лок конверта, но остановился, посмотрел на эксперта и спросил:

– Я надеюсь это безопасно, Лютер?

– Абсолютно безопасно. – ответил эксперт, откровенно насмехаясь над чрезмерной брезгливостью Развалова.

Капитан продолжил вскрывать конверт. Наконец, офицер извлёк наружу тонкую стопку листков, которые оказались распечатанными на специальной бумаге фотографиями.

– Эти снимки мы нашли среди других вещей профессора. По всей очевидности, он периодически обращался к ним, иначе он не стал бы их распечатывать. Электронные файлы снимков были на жестком диске его ноутбука.

Капитан протянул Ризу стопку, состоящую из шести снимков. Молодой человек принял фотографии и принялся их рассматривать.

На первый взгляд, это были фотографии какой-то группы людей, находящихся в какой-то специфическое местности. В поле объектива попали ветви причудливых деревьев, листву которых Риз не мог не узнать. Не могла ускользнуть от его внимания и скала, на фоне которой стояли люди. Это была скала с необычным барельефом, высеченным человеческими руками, именно такие изображения в скале Ризу уже доводилось видеть. Он видел их как на презентации Кадернатха, так и в своих видениях, ошибки быть не могло. Совпадение заставила Риза пристальней всмотреться в задний план снимка, чем дольше Риз смотрел, тем сильнее он убеждался в правоте своей первой догадки. Это был снимок, сделанный на территории обитания народности Бурпа, культурой которой занимался профессор Кадернатх.

Риз уже хотел было переместить первое изображение в конец стопки, в ожидании увидеть на следующем снимке более качественное изображение, как вдруг его внимание привлёк один из стоявших на переднем плане людей. Присмотревшись получше, Риз едва сдержал внезапно нахлынувшие эмоции, таковой силы было его удивление, когда он обнаружил, что в центре, в группе из пяти человек стоял он сам.

Все пятеро были мужчинами различного возраста. Всех объединяла примерно одинаковая одежда, немного походившая на униформу. Это были форменные штаны и куртки из прочной ткани оливкового цвета, с большими карманами и молниями внахлёст. Только отсутствие знаков отличия позволяло судить о том, что эти люди не были частью военного формирования, но они вполне могли быть какой-то отдельной группой исследователей или сотрудников какой-то миссии. Рядом с людьми было много различных предметов узко-специального назначения, таких как переносная радиостанция с заплечными лямками. Аппарат для проб воды и почвы. Лазерный дальномер на складывающейся, телескопической триноге. На снимке не было признаков наличия оружия, за исключением ножей, притороченных к одежде мужчин, и пистолета в кобуре открытого типа на бедре у одного из них. Риз, замечая все эти особенности, главным образом рассматривал человека в центре, который как две капли воды был похож на него самого.

Это был самый молодой из пятёрки мужчин человек, с очень короткой стрижкой, на манеру современных военных причёсок. На поясе у него был закреплён поперечный разгрузочный ремень с несколькими подсумками на молниях, лишь одна из подсумок была повёрнута лицевой стороной к объективу, на ней был лейбл с красным крестом и тремя большими чёрными буквами латинского алфавита «AID», в которой Риз безошибочно узнал мобильный комплект средств первой медицинской помощи в полевых условиях.

Человек на снимке улыбался не размыкая губ. На обоих плечах этого человека можно было рассмотреть мощные лямки от рюкзака, который, естественно, не попал в кадр.

Разглядывая снимок, Риз ощущал как капитан Развалов и Лютер пялились на него, молча ожидая какой-либо реакции. Когда же Риз рассмотрел всё то, что вызывало у него первостепенный интерес, в его сознании пытались ужиться два противоречивых чувства. Ему хотелось встать, и просто высказать вслух свои ощущения, настолько сильно он был поражён увиденному. Ризу сперва хотелось утверждать, уверяя самого себя, что на снимке, в центре группы людей, находился человек как две капли воды похожий на него, но им, разумеется, не являвшийся в силу объективных причин. С другой стороны, он сам видел, что это был именно он, а одежа, предметы и обстановка каким-то неописуемым образом гармонировали с изображением всей пятёрки мужчин. Хуже всего дело обстояло с тем, что чем дольше Риз смотрел на снимок, тем естественней ему казалась запечатлённая на нём ситуация. И если окружающее пространство, попавшее на снимок, вообще теперь не выглядело как нечто удивительное, то вот с самими людьми дело обстояло не иначе. На первый взгляд совершенно незнакомые ему люди теперь, при более длительном рассмотрении, вызывали в памяти какие-то обрывки воспоминаний. Риз поймал себя на мысли, что ощущения, подобные этим, бывают, когда встречаешь в толпе людей человека, и тебе кажется, будто ты его знаешь, но у тебя не получается ни вспомнить его имя, ни то, при каких обстоятельствах вы были знакомы. Тот человек, что был самым старшим по возрасту среди всей пятёрки, имел выразительные черты лица, говорившие о его экзотическом происхождении. У него был длинный, острый нос, чем-то напоминавший клюв. Над глазами разместились чёрный брови, не густые, но искривляющиеся над внутренними углами глаз, что придавало лицу этого мужчины интуитивное сходство с хищной птицей. Подбородок был совсем не большим, и поэтому внимания не привлекал, а вот над верхней губой мужчины нависали чёрные усы, не густые, но длинные, обрамляющие рот и нисходящие до нижней челюсти. Волосы у мужчины были такими же чёрными как и вся остальная растительность на его лице, они были собраны назад, оставляя на макушек намет для залысины. Этого не было видно на фотографии, но на затылке мужчины был совсем не большой хвост из собранных волос. Риз словно знал это, как знал и имя мужчины, проявившееся в его памяти наравне с голосом.

«– Это Диего» – подумал Риз, переключив своё внимания с самого молодого человека на самого старшего – «Но откуда мне это знать?»

– Вы там не заснули ещё? – капитан Развалов бесцеремонно вырвал Риза из его размышлений – Что теперь скажите? Как эти снимки попали к профессору? А ещё я был бы не прочь узнать, где они были сделаны, при каких обстоятельствах и какое отношение ко всему этому имел Кадернатх Пандэй?

Риз ответил капитану взглядом, выражавшим полное недоумение.

– Вы полагаете, что я могу это знать? – ответил Риз, изо всех сил стараясь звучать убедительно. Спокойствие давалось ему с трудом, и он опасался, что капитан мог это чувствовать.

– Ну-ну, – капитан откинулся на спинку стула, закинул левую голень на правое колено и ухмыльнулся, демонстрируя, что это он в данный момент контролировал ситуацию – вы же не надеетесь, что я или мои коллеги поверим в совпадения? Быть может вы станете заверять на, будто на фото ваш брат-близнец?

Риз ещё раз взглянул на фото. На изображении не было даты, когда была произведена съёмка. Риз предпочёл взять паузу, руководствуясь принципом о том, что всегда лучше быть немногословным в тех ситуациях, когда твой оппонент заинтересован в том, чтобы поймать тебя на слове. Капитан, безусловно, был опытным в вопросах ведения допроса, даже на бытовом уровне, его интересовали признаки так называемой «преступной осведомлённости³⁵» которые Риз мог бы проявить давая объяснения. С другой стороны, Риза возмущало и то, что ему нечего было объяснять, предъявленные фотографии были для него сродни грому среди ясного неба. Риз наконец переместил фото в конец стопки, чтобы рассмотреть следующую фотографию и первым делом он принялся выискивать на ней своё изображение или, изображение человека столь похожего на него самого.

На втором снимке было всего двое мужчин, они были заняты какой-то работой, когда фотограф сделал снимок. Так как эти двое были за работой, их лица не попали в объектив, зато более полной получилась картина окружающего пространства. Здесь, участники неизвестного мероприятия находились на склоне, поросшем всё теми же причудливыми деревьями. Со склона открывался, удивительны вид на расположенный вдали город. Это был город, вполне характерный для населённых пунктов горного района Непала. Можно было различить крупное, каменное здание в центре города, и окружающие его домики смешанной постройки. Присмотревшись как следует, Риз увидел также и разбросанные на самой периферии города мелкие лачужки, построенные кое-как из дерева. Такая архитектурная диверсификация у столь небольшого населённого пункта наводила на мысль о кастовом характере общества. Риз ощущал, что когда-то ему доводилось видеть нечто подобное.

Занятые работой мужчины устанавливали какие-то устройства на триногах.

Риз переместил фото, позволяя себе рассмотреть следующее изображение, на котором не было ни одного из уже увиденных людей. Вместо них, фотограф запечатлел группу из восьми человек, несомненно – местных жителей, пробиравшихся по извилистой, поросшей экзотическими кустарниками тропе на крутом горном склоне. Эти люди были малого роста, некоторые обладали коренастым телосложением, другие напротив – казались очень тощими. Судя по их одеждами, дикарями в прямом смысле этого слова они не были. На них были суконные штаны, куртки, тёмно синего и серого цветов, именно такие оттенки проще всего получить из естественных, природных красителей.

Риз обратил внимание, что некоторые из этих людей были босыми, в то время как другие носили на ногах необычную обувь, с плотной, но гибкой подошвой, что позволяло комфортно себя чувствовать при ходьбе в горной местности.

Кожа этих людей была загорелая, что не редкость для народов, проживающих в горах Азии. Об определении возраста речи не шло, сильная морщинистость не позволяла делать какие-либо, более-менее точные предположения о возрасте.

Хотя эти люди не имели на лице никаких татуировок или рисунков, Риз безо всякого труда различил в их внешности обилие схожих черт с обезумевшими фанатиками из его видений, совершающими человеческое жертвоприношение на храмовой площади в скале.

«– Когда я видел эту сцену в последний раз?» – подумал Риз, оторвав взгляд от поверхности фотографии – «Прошло уже несколько дней…»

– Что, приятные воспоминания нахлынули? – спросил капитан Развалоа, оставаясь на своём месте, но будучи вынужден сменить позу из-за её неудобства.

Риз даже не посмотрел на капитана, а вместо этого он переместил фото, и увидел следующее изображение.

Здесь было запечатлено жилище уже знакомых по первым снимкам людей. Помимо многочисленных предметов, попавших на снимок, главным действующим лицом здесь был мужчина, склонившийся над импровизированным столом и что-то изучающий по картам. К сожалению фото не позволяло увидеть, что мужчина так внимательно изучал. Ещё несколько человек был и на заднем плане, они возились с каким-то оборудованием. Судя по всему, это была какая-то пещера, ловко оборудованная во временное укрытие для группы людей. Здесь они могли хранить своё оборудование и укрываться от непогоды. Следом за этим выводом, к Ризу пришло и осознание того, что помимо плохой погоды и банальной усталость, эти люди могли скрываться здесь от местного населения.

Рассмотрев снимок, Риз перешёл к следующему, на котором он вновь имел возможность увидеть похожего на него мужчину, в сопровождении другого члена группы, которым был высокий, крупный мужчина со смуглым лицом, широкой нижней челюстью и густыми усами. Даже свободная униформа не могла скрыть признаков атлетического сложения этого мужчины. На этом снимке Риз впервые увидел оружие в руках членов группы. И это не была пара нарезных карабинов для охоты или самообороны. Здоровяк нёс на широком тактическом ремне, перекинутом через его воловью шею, ручной пулемёт с подсоединённым коробом для патронной ленты. А из-за левого плеча мужчины, похожего на Риза, торчал скелетообразный приклад³⁶. Беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы Риз смог определить оружие, не попавшее в объектив камеры. Это была специальная винтовка для бесшумной стрельбы на расстояния от средних до дальних, использующая стандартное прицеливающее устройство и специальный патрон. В который раз Риз не отдавал себе отчёта в том, откуда он мог знать такие подробности. На этом снимке двое мужчин шли куда-то, уже по знакомой по предыдущему снимку, горной тропе. Чуть впереди них шли двое представителей местного населения, это указывало на наличие коммуникации между группой неизвестных энтузиастов и местными жителями.

Ещё две фотографии, которые Риз просмотрел, содержали виды города с различных перспектив, включая холмы, на которых Риз ранее видел жалкие лачуги местных бедняков.

Вплоть до того момента, как перед глазами Риза оказалась последняя из фотография, он надеялся увидеть детальный снимок того самого места, которое являлось ему в видении. Разумеется, было бы непростительной наивностью ожидать увидеть сцены, аналогичные тем, что Риз наблюдал в своих видениях, но сохранялась надежда, что неизвестный фотограф мог запечатлеть само место, где местный народ совершал свои обряды.

Тем не менее, капитан Развалов, очевидно, терял терпение. Риз позволил себе слишком долго игнорировать следователя.

– Я смотрю, – заговорил капитан – вы увлеклись просмотром этих картинок, как если бы впервые их видели. Надеюсь, вы не станете утверждать, что на снимках другой человек, это было бы полнейшим абсурдом и скорее оскорбило бы нас. Я напоминаю вам, что вы не обладаете пока никаким процессуальным статусом, и мы не на допросе. Я предлагаю вам всё мне рассказать. Если вам действительно нечего скрывать, то возможно это была какая-то экстремально-туристическая поездка. Хотя некоторые моменты вызывают много вопросов. Например наличие у вашей группы боевого оружия.

Риз посмотрел сперва на капитана, затем на сидевшего за своим столом эксперта. Возникало желание попросту вернуть снимки следователю, заявить о своём праве ничего никому не объяснять и оставить это место. Но такой шаг вовсе не гарантировал ему, что уже в ближайшее время его но вызовут на официальный допрос.

Только теперь Риз понимал, что за то время, что он провёл в секционной, невыносимый, по началу, запах формалина перестал ощущаться. При виде лица Лютера, Риз подумал о услышанной когда-то байке, будто бы суд-мед эксперты и патологоанатомы, после нескольких лет работы в секционных, пропитываются этим запахом и он остаётся с ними на всю жизнь, отравляя не только их самих, но и их жизнь, заставляя всякого, малознакомого с медициной человека испытывать чуть ли не интуитивное отвращение к человеку, от которого веет смертью в самом что ни на есть физиологическом смысле.

– Вы удивительный человек, – отвечал Риз ка можно более сдержанней, – вы задаёте мне вопрос, заранее ожидая конкретного ответа. Получается, вам не ответ мой нужен, а подтверждение чего-то, что вы и так уже приняли за истину. У вас есть тело, есть данные экспертизы, и есть основания полагать что-либо. А вот чего у вас нет, так это права идти против доказательств и объективной стороны преступления. Да, в тот вечер я прибыл в вестибюль гостиницы по предварительной договорённости с профессором. Да, мы договаривались о этой встрече заранее и я предоставил вам доступ к своей почте. Даже если ваш уважаемый эксперт уже сумел установить точный момент наступления смерти, и отталкиваясь от этого времени вы можете предполагать момент введения тетродотоксина в организм жертвы, вы не можете отрицать тот факт, что моё прибытие было зафиксировано камерами наблюдения, и я разговаривал с сотрудниками гостиницы. Я не при каких обстоятельствах не мог даже косвенно быть причастным к тому, что случилось с профессором.

Лютер, молча наблюдавший за происходящим, перевёл теперь взгляд на капитана Развалова, в ожидании услышать, что скажет он.

– Ваши суждения не выдерживают логической оценки. – спокойно отвечал капитан – Судите сами, никто не обвиняет вас в исполнении убийства. Но факты, открывшиеся нам благодаря этим снимкам, позволяют следствию прийти к выводу, что вы как-то вовлечены в деятельность профессора Кадернатх. Если бы у нас были основания подозревать вас в чём-то конкретном, поверьте мне, мы бы вели не беседу, а допрос.

– В таком случае, – парировал Риз – я со всей ответственностью заявляю, что на предъявленных вами снимках запечатлён другой человек, который, признаю, чрезвычайно похож на меня.

– Я надеялся, что мы с первого раза поймём друг друга. – ответил капитан – Придётся видимо действовать по другому. Вы несомненно заметили, что на фотографиях вы и ваши компаньоны располагаете огнестрельным оружием военного образца. Более того, эти снимки позволяют судить о наличии организованной группы, а это уже даёт совокупность статей уголовного кодекса, посудите сами, незаконное хранение огнестрельного оружия, пребывание в составе незаконного вооружённого формирования и не исключено – наёмничество. Должен ли я вам говорить, что это всё очень серьёзные уголовные составы, влекущие серьёзные санкции?

Ризу сделалось не по себе от столь плохо завуалированной угрозы.

«– Нет, это не угроза, скорее давление. Приём профессионального следователя, пытающегося ментально задавить личность, чтобы та выдала всё что знает» – подумал Риз, ощущая, как всё сложнее становилось оставаться спокойным.

– Товарищ капитан, – Риз удивился тому, как спокойно прозвучал его голос, это открытие предало ему уверенности – я прекрасно понимаю, что оказывать давление вашим «репрессионным» ресурсом это ваша работа, и вы, как я вижу, в ней преуспели. Но, к большому сожалению, мне нечего вам рассказывать, а выдумывать какую ни будь чепуху я не намерен, понимая степень своей ответственности.

Риз ожидал, что такой ответ должен был вызвать у капитана довольно острую реакцию, но эффект оказался совершенно иным. Следователь только улыбнулся, его рука дотянулась до стоящего рядом пластикового стакана, в котором не оказалось содержимого. Сжав стаканчик в руке так, что в кабинете раздался неприятный хруст тонкостенного пластика, капитан посмотрел на Лютера.

К удивлению Риза, эксперт не выказал следователю никакой поддержки. Будучи достаточно не глупым человеком, Лютер понимал, что молодой человек не лгал. К тому же, суд-мед эксперт, очевидно, был хорошо знаком с капитаном Разваловым, чтобы ожидать от того именно такого поведения.

Взгляд капитана вернулся к Ризу.

– Будем считать, вы своим правом распорядились. – холодно проговорил капитан – Вы можете идти, Лютер вас проводит до вестибюля. Не удивляйтесь, если вскоре мы с вами будем вынуждены встретиться вновь.

Риз выдержал тяжёлый взгляд следователя, затем спокойно встал со своего места и прежде чем направиться к двери сказал:

– Мне хочется надеяться, что если мы встретимся снова, у вас будут ко мне такие вопросы, с ответами на которые я смогу вам помочь.

Лютер проводил Риза до вестибюля, в коридорах и в лифте, эксперт выглядел совершенно непринуждённо, будто бы и не был свидетелем нелицеприятной беседы. Ризу такое поведение эксперта с одной стороны нравилось, а с другой стороны могло создаться впечатление, будто этому человеку уже совершенно нормальным казалось то, как сотрудник «системы» мог вести свои дела, не принимая во внимание ни этический, ни какой другой кодекс.

Уже в самом вестибюле, Лютер остановил Риза и сказал:

– Вы не расстраивайтесь из-за того, что вам наговорил капитан. Он просто уже закостенел на своей работе.

Риз улыбнулся и кивнул в ответ:

– Да я понимаю, профессиональная девиация!

Лютер рассмеялся, затем вдруг замолчал, не стирая улыбки с лица, посмотрел на Риза и сказал:

– Времена меняются, а методы в этой стране остаются прежними! Я бы вам посоветовал не пытаться что-то утаивать от следствия, если у вас действительно есть, что рассказать.

С этими словами суд-мед эксперт развернулся и направился обратно к лифтам.

Риз ещё некоторое время смотрел вслед этому человеку, который несмотря на свои внушительные габариты и природную неуклюжесть двигался как-то легко и без лишнего шума.

Прокрутив пару раз в голове последние слова Лютера, Риз поймал себя на мысли, что пожалуй впервые в жизни он столкнулся с ситуацией, когда чёрный юмор пришёлся ему не по душе.

Какое-то время Риз не мог отделаться от неприятных впечатлений, оставленных разговором с капитаном Разваловым. Его одновременно беспокоило излишнее внимание следственных органов к его персоне, и в то же время сильно раздражало то, что у этого «внимания» не было никаких оснований. Противно было думать, что система работала вопреки не только формальным законам, но и здравому смыслу, и вот настал тот день, когда Риз сам оказался на грани того, чтобы попасть в эти «жернова»

Однако, гораздо более сильные эффект на него произвели фотографии, которые показал ему Развалов. Именно эти снимки дали следствию основания полагать, что Риз мог каким либо образом быть или причастен или замешен в убийстве профессора. Так как сам молодой человек понимал, до какой степени эта гипотеза была ошибочной, он больше удивлялся самому факту предъявленных фотоснимков.

Сомневаться в подлинности снимков не приходилось, поскольку в подделке или фотомонтаже не было никакого смысла.

«-Если бы следствие не нашло эти снимки в вещах профессора, то они бы никогда про меня не вспомнили бы» – размышлял Риз – «Это очевидно, что Кадернатх Пандэй располагал какими-то сведениями про меня, которые даже я теперь не в состоянии вспомнить»

Если бы снимки были подделкой, и на них было бы нечто такое, чего в действительности никогда не происходило, то Риз вряд ли почувствовал бы некоторую памятную связь с изображёнными событиями.

Риз вспоминал, как ещё в исследовательском центре, в первые недели после пробуждения, Кирилл Генрикович в своих уроках объяснял Ризу эти любопытные принципы. Впоследствии, некоторые вопросы, касающиеся верификационных³⁷ механизмов сознания были включены в еженедельные проверочные тесты, и Риз с успехом с ними справлялся.

«– С какой степенью вероятности на этих снимках мог оказаться человек, столь похожий на меня, а эти снимки могли оказаться у учёного, с которым я намеривался встретиться, и предмет изучения этого учёного – ареал обитания и малоизученная народность, образы которых постоянно преследуют меня во снах?» – задав себе этот вопрос, Риз, сидевший перед погасшим дисплеем ноутбука, не мог соврать самому себе – «Даже редкие совпадения имеют свои, весьма ограниченные, пределы»

В следующий момент раздался звук рингтона на мобильном телефоне Риза, он посмотрел на дисплей, это была Елизавета. Риз тут же вспомнил о том, что она обещала позвонить и сообщить о перспективах встречи с Максимилианом.

Хотя шла уже вторая половина дня, а Елизавета часто жаловалась на то, как тяжело переносится именно пост-обеденное время на работе, когда Риз услышал её голос, то у него создалось впечатление, будто женщина пребывала в очень хорошем расположении духа.

Обменявшись приветствиями и парой-тройкой фраз «ни о чём», Елизавета первая перешла к сути разговора:

– Максимилиан сегодня тебя примет. Здесь конечно суетно, но пока есть время, это возможно.

– О, я должен быть признателен, что его внимание снизойдёт до меня. –иронизировал Риз, в свойственной ему манере.

– Да ладно тебе! – сквозь смех ответила Елизавета – Он сам заинтересован с тобой встретиться, он говорит, у него тоже есть, что спросить у тебя. Настраивайся на приятную беседу, и всё будет отлично.

– Звучит многообещающе, но я всё равно остаюсь реалистом. – отозвался Риз – Кроме того, у меня несколько приумножились вопросы к нему.

Последовало непродолжительное молчание. Очевидно, Елизавета пыталась сообразить, правильно ли она поняла услышанное.

– Что ты имеешь в виду? Что-то случилось?

– Я сегодня встречался со старшим следователем по делу о смерти Кадернатх Пандей. Помнишь, в гостинице?

– Ах, да… – интонация Елизаветы заметно изменилась, оно прозвучала как-то смущённо, как если бы обсуждаемое событие улетучилось из её памяти – Но там ведь естественная смерть….

– Судебно-медицинская экспертиза выявила причину смерти, это был редкий, экзотический яд, действующий таким образом, что жертва умирает без видимых признаков мучений, характерных для большинства отравлений.

Елизавета молчала, и Риз решил, что женщина сильно заинтересовалась этой новостью.

– Сейчас следствие полагает, что некто использовал яд в повышенной дозе, так как в малых дозах он вызывает лишь временные эффекты.

– Но там же кругом камеры наблюдения, никто не мог проскользнуть мимо…

– Да, я знаю. Следствие полагает, что убийцей был некий человек, который в качестве курьера прибыл к гостинице и вызвал профессора для получения бандероли. Они встретились снаружи, в единственном месте, где не обеспечено видеонаблюдение. – Риз перевёл дыхание, прежде чем продолжил – Очевидно, убийца использовал экзотический яд, полагая, что у местных экспертов нет анализаторов на него, но чего убийца не учёл, так это кумулятивного действия яда. Оказалось, вещество, будучи введено в больших дозах, накапливается в тканях сердца и почек.

– Безумие какое-то. – сказала наконец Елизавета, а то у Риза начало складываться ощущение, будто он говорит сам с собой – А причём тут ты?

– А вот это самое интересное. – ответил Риз – При обыске комнаты профессора, среди прочих бумаг, были наедены несколько фотографий, без конкретной даты и времени, вообще без описаний. На этих фотографиях группа людей в какой-то местности, похожей на низины горного Непала, они там занимаются то-ли какими-то исследованиями, то-ли ещё чем. При них есть оружие, и вообще они очень сильно походят на организованную группу «солдат удачи» на задании. Среди них есть человек, как две капли воды похожий на меня.

Вопреки ожиданиям Риза, в соответствии с которыми женщина должна была удивиться, издать какую ни будь, соответствующую моменту реплику, но вместо этого последовала спокойная тишина. Риз подумал, что Елизавета могла попросту не понять, что он имеет в виду, но прежде чем молодой человек начал повторять своё последнее предложение, он услышал:

– Ты имеешь в виду, там, на фотографии есть человек, напоминающий тебя? – голос Елизаветы звучал при этом совершенно спокойно.

– Боюсь, что не совсем так. – ответил Риз – Это был человек, очень сильно на меня похожий. Схожесть настолько сильна, что руководитель следствия полагает, что это я и есть.

Опять последовала пауза, но уже не такая продолжительная.

– И что, это преступление?

– Да нет, конечно! – усмехнулся Риз, чтобы скрыть некоторую раздражительность от этого разговора – Но следствие полагает, раз у профессора были эти фотоснимки, они могли что-то значить, а люди на фото, могли иметь какое-нибудь отношение к случившемуся. Так как я в тот вечер должен был встретиться с профессором, и фактически был относительно не далеко от него в момент, когда тот «отдавал богу душу», у следствия появляются определённые мысли на мой счёт.

– Идиотизм какой-то! – отозвалась Елизавета, и эта её констатация факта была воспринята Ризом как совершенно нормальная реакция на разъяснённую ситуацию. Молодой человек сам придерживался именно такой оценки.

– Тем не менее, – продолжил Риз после короткой паузы – чем больше я думаю о тех фотографиях, тем больше меня одолевают кое-какие мысли, если ты понимаешь о чём я.

Женщина молчала, заставляя Риза говорить даже тогда, когда молодой человек предпочёл бы услышать реплики от неё. Впервые Риз мог наблюдать такую манеру ведения диалога от Елизаветы.

– Я не мог не провести некоторые параллели с тем, что ты мне рассказали недавно, – сказал Риз и опять-таки не найдя подтверждения от Елизаветы, которое бы свидетельствовало, что женщина улавливает смысл, Риз был вынужден конкретизировать – я имею в виду ту версию относительно произошедшего со мной случая, приведшего меня в ваш исследовательский центр в качестве…