Текст книги "Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы"

Войдя во вкус, Галкин предложил построить из местных материалов круглые хижины, на манер африканских, чтобы каждый землянин получил бы свой собственный дом. Предложение Пал Палыча отклонили, точнее, отложили на потом, так как подобное строительство грозило затянуться на неделю, а то и более. К тому же, по мнению Алексея Федоровича, куда выгоднее было возвести две-три большие и основательные хижины, чем строить десяток индивидуальных хибарок.

Перебравшись на большой остров, народ сразу же по достоинству оценил наличие на нем нескольких хороших пунктов для наблюдения за окружающей акваторией. Наилучшей точкой для наблюдательного пункта, по общему мнению, являлась полуразрушенная пирамида. С ее вершины открывался хороший обзор на все 360 градусов горизонта, при этом сам наблюдатель терялся на фоне каменных блоков, и его сложно было разглядеть даже с ближайшего пляжа.

В самые первые дни после переселения людьми двигали любопытство и жажда открытий, поэтому большинство было готово торчать на вершине пирамиды чуть ли не круглосуточно. Спустя два-три дня первоначальный энтузиазм землян иссяк, и бывшему пограничнику пришлось назначать наблюдателей чуть ли не в приказном порядке. Эта работа – если можно назвать работой необходимость глазеть в бинокль два-три часа подряд, пока тебя не сменят – быстро стала для народа самым нелюбимым занятием из всех возможных.

Не желая становиться в глазах своих товарищей диктатором, Северьянов плюнул и стал дежурить на пирамиде сам, утром и вечером, по четыре часа в день. Инициативу Артема поддержал Васнецов-старший, также взявший на себя двойную вахту, но в середине дня. Оставшееся время, примерно восемь часов светового дня, кое-как распределили по жребию между остальными.

Признаться честно, каждый раз, поднимаясь на вершину пирамиды, бывший пограничник надеялся разгадать назначение того самого странного цилиндра, что торчал на южном склоне мегалитического сооружения. Загадочный девайс манил Северьянова больше, чем все остальные тайны нового мира, вместе взятые. Спускаясь вниз с помощью каната, Артем за пару дней сантиметр за сантиметром исследовал поверхность непонятного девайса, пока, наконец, не нащупал руками скрытый лючок.

…Этот чертов лючок открылся внезапно, провернувшись вокруг своей оси, открыв взору человека что-то типа экрана. Северьянов не успел сообразить, что к чему, так как секунду спустя после появления экрана произошла активация инопланетного устройства. Полукруглая стенка, соединявшая нижнюю часть цилиндра с площадкой под ним, неожиданно вздрогнула, и в следующее мгновение полупрозрачный зеленоватый свет отрезал Артема от всего остального мира…

Чёрт, силовое поле, – сообразил бывший пограничник, упершись руками в зеленоватый свет. – Канат отрезало словно ножом… Фантастика, да и только… Так, а что с рацией? Работает или нет?

Заступая утром на вахту на вершине пирамиды, самый первый из наблюдателей брал с собой бинокль и заранее заряженный от аккумулятора «кенвуд». Второй «кенвуд» постоянно находился в лагере, в распоряжении Алексея Федоровича, из-за проблем с сердцем назначившего самого себя бессменным поваром. Отвлекаясь от темы, скажем, что Алексей Федорович оказался прекрасным поваром, умудряясь готовить даже один и тот же вид рыбы несколькими разными способами, за что народ был готов носить пенсионера на руках.

Благодаря наличию пары раций наблюдатель мог в любой момент сообщить об обнаружении чего-либо интересного, а также был в курсе походов землян по острову. Правда, следует заметить, что никто из дежурных ни разу не углядел на горизонте ничего стоящего, ради чего можно бы объявлять тревогу. Изо дня в день земляне любовались бескрайним океанским простором, дымящимся вулканом на севере и тройкой соседних островов, на одном из которых успели прожить целую неделю.

Разобраться, работает рация или нет, Северьянов не успел. События развивались, словно в известном фантастическом фильме, где сценаристы использовали идею телепортации с помощью транспортных колец. Только, в отличие от «Звездных врат», здешнее транспортное кольцо оказалось единым монолитом, за долю секунды опустившееся сверху вниз. Секундная вспышка, показавшаяся Артему вечностью, всплеск непередаваемых ощущений тела, и зеленоватое силовое поле бесследно исчезло, словно его и не было.

– Нет, только не это, – прошептал бывший пограничник, безумным взглядом сканируя помещение, где очутился не по своей воле. Помещение скудно освещалось с помощью нескольких небольших панелей, испускавших приятный матовый свет. Наконец, глаза постепенно привыкли к полумраку, и Северьянов почувствовал, что его накрывает волна паники. Прямо как тогда, в госпитале, когда он очнулся от наркоза в абсолютной темноте и не сразу сообразил, что у него полностью забинтована голова. – Черт, черт, черт…

Ноги подкосились сами собой, Артем так и сел там, где стоял, на краю полукруглой платформы. Дрожащими руками раз за разом жал тангенту «кенвуда», пытаясь сначала вызвать своих товарищей, потом тупо переключал канал за каналом, но так и не нашел в эфире ни одного собеседника. Повезло еще, что умудрился не уронить рацию и не разбить ее о гранитный пол, иначе все закончилось бы намного печальнее.

Позднее Северьянов не мог сказать, сколько времени он просидел на краю платформы, невидящим взором пялясь в соседний телепорт, стоявший у противоположной стены, метрах в двадцати от него. Просто сидел и смотрел на точно такой же инопланетный девайс, как и тот, что закинул его черт знает куда. Сидел, пытаясь собраться с мыслями, и долгое время никак не мог этого сделать. Не исключено, что телепортация оказала не самое лучшее влияние на организм человека, притормозив работу головного мозга.

Спустя, наверное, пару часов бывший пограничник окончательно пришел в себя и занялся осмотром того помещения, куда угодил благодаря своему собственному любопытству. Первым делом изучил все четыре телепорта, стоявшие друг напротив друга, на предмет активировать хотя бы один из них.

Стараясь не думать о том, что любой из этих девайсов с легкостью может закинуть его к черту на кулички в прямом смысле этого слова, Артем один за другим вскрыл все четыре тайных лючка. Тщетно – ни один из четырех экранов не засветился, как тот, что остался далеко на острове. Догадаться, что ни один из телепортов не работает, было, как говорится, делом техники.

Все еще не теряя надежду на чудо, Северьянов метр за метром исследовал зал, где стояли инопланетные девайсы. Зал, надо сказать, произвел впечатление, прежде всего, своей необычной архитектурой со стрельчатым потолком и полным отсутствием окон или дверей.

Не обнаружив ни одной двери, ведущей хоть куда-нибудь, бывший пограничник в первый момент полностью растерялся. Затем, вспомнив, каким образом ему удалось нащупать тот самый скрытый лючок, принялся вручную изучать все вертикальные поверхности, до которых смог дотянуться. Увы, ни одного намека на утопленные в стенах лючки, двери, ворота либо какие-нибудь другие технологические отверстия.

Подавив еще один приступ паники, Артем принялся изучать горизонтальную поверхность, проще говоря, прощупывать гранитный пол. Спустя какое-то время Северьянову показалось, что ему наконец-то улыбнулась удача – в полу обнаружился большой квадратный люк из какого-то странного материала. К сожалению, не увенчалась успехом попытка найти механизм, который открыл бы этот люк.

Все еще не теряя надежду на спасение, бывший пограничник продолжил ползать по гранитным плитам и в течение следующего часа обнаружил еще три подобных люка. Нашел – и три раза подряд потерпел фиаско, пытаясь разгадать, как открыть хотя бы один из люков. Ни тебе ручек, ни скрытых пружин, пультов управления или чего-нибудь такого, что, по идее, должно было открывать люки.

По всему выходило, что все четыре люка имели дистанционное управление, либо закрывались извне, что означало… Неминуемую смерть для запертого без воды и пищи человека, вот что это означало. Да, в зале ощущался приток свежего воздуха, проникавшего в помещение откуда-то из-за десятиметрового потолка, но одним воздухом сыт не будешь.

Как уже говорилось выше, Северьянов ни капельки не боялся смерти. Но очень не хотел медленно и мучительно уходить в мир иной из-за жажды и голода, будучи фактически заживо замурованным черте где. Уж лучше погибнуть в бою, лучше быть разорванным на кусочки взрывом снаряда, чем медленно сходить с ума от ощущения полной безысходности.

Выход, в принципе, имелся, и он заключался в маленьком трофейном револьвере, который покоился у Артема в кармане шортов. Поэтому бывший пограничник решил тянуть отпущенное ему время до конца, морально подготовить себя к неизбежному, затем просто нажать на спусковой крючок. А что делать, если оказался в полностью безвыходной ситуации, и никто тебе не поможет?

Позднее бывший пограничник не смог сказать, сколько суток он провел в зале телепортации. Может, трое суток, может, намного больше. Взятая с собой вода в литровой фляжке закончилась на вторые сутки, после чего Северьянов перестал следить за ходом времени. Просто лежал в полумраке, экономил силы, вспоминал события своей жизни, готовясь предстать перед Создателем.

Несколько раз впадал в беспамятство, и в один из таких моментов Артему послышались отдаленные звуки речи на неизвестном языке, почудился гул работавших где-то поблизости каких-то механизмов. Потом кто-то выругался на чистейшем русском языке, загнул, что называется, от души.

– Чудно: призраки ругаются матом, по-русски, – потрескавшимися губами прошептал Северьянов. Засмеялся, переворачиваясь на бок, и замер, уставившись на ближайший из квадратных люков – над люком хорошо просматривался столб света. Над тремя другими – тоже. – Стоп… Свет!!!

Собрав остатки сил, бывший пограничник подполз к ближайшему люку, с запоздалым изумлением сообразив, что тот сделан из прозрачного материала, пропускающего свет, словно стекло. Еще большее изумление вызвала увиденная внизу картина, которая просто не умещалась в сознании.

Поначалу Артему показалось, что он видит какой-то странный сон, затем он вообще усомнился в собственной дееспособности, списав увиденное на фокусы не получающего подпитки мозга. Мало ли какие глюки всплывают из подсознания человека, когда тот голодает несколько суток и со дня на день готовится к переходу в мир иной? Иначе сложно логически объяснить, что может объединять американских морпехов с «калашами» в руках и самых натуральных персонажей из фэнтезийных киношек и книжек.

Один из американских морпехов повернулся таким ракурсом, что бывшему пограничнику удалось хорошо разглядеть его озадаченную физиономию. Это лицо показалось Северьянову знакомым, и спустя мгновение из глубин памяти выплыл образ сержанта Иванникова, того самого, которого Артем в последний раз видел много лет назад, тогда, в Таджикистане. Сержант, разумеется, несколько изменился с тех пор, но фигура, жесты и мимика остались прежними.

…А чего я, собственно, торможу? «Кенвуд» должен еще работать! Вот же я стал болван на старости лет! – разглядев в разгрузке «америкоса» портативную рацию, Северьянов мысленно отвесил самому себе увесистую оплеуху. – Сейчас, сейчас… Так, не этот канал… Попробуем другой… Если не ответят, начну стрелять, авось не зацепит рикошетом… Ага, услышали! УСЛЫШАЛИ!!!

Часть 2

– …Финн, Финн, ответь Зиапу, – рация зашипела неожиданно, и в первое мгновение я не обратил на это никакого внимания. Пару секунд спустя из динамика послышался отчетливый тихий голос, говоривший по-русски, но это не главное. Неизвестный назвал мой позывной, который знал ограниченный круг лиц, образно говоря, в прошлой жизни, назвал свой… Этого не могло быть, ибо данный позывной принадлежал моему бывшему командиру – капитану Северьянову. – Финн, ответь Зиапу…

– Тихо все!!! – во всю глотку гаркнул я, вскинув над головой правую руку. Туземцы вздрогнули, замерли, не дыша, пожирая меня глазами. Мои товарищи мигом умолкли, переглянулись между собой и с не меньшим удивлением уставились на своего командира. – Это важно! Потом объясню!

– Финн слушает, говори, Зиап, – нажав тангенту, я поднес «моторолу» почти к самым губам. Не люблю я подобные фокусы, и когда поймаю бессовестного шутника, то мало ему не покажется. – Назови себя и объясни, откуда у тебя этот позывной?

– Финн, не заводись, а посмотри наверх, – прозвучало в ответ. – Просто посмотри наверх…

– Кто это?! – увидев метрах в семи над собой силуэт человека, я машинально указал на него рукой. Руслан оперативно вскинул автомат, Марк присел на колено, беря незнакомца на прицел, сержант Мак-Кинли, наоборот, направил свое оружие в сторону серокожих. Хорошо еще, что последние проявили завидную выдержку и хладнокровие и не схватились за свои собственные арбалеты. – Отставить! Парни, опустите оружие! Рон, не пугай союзников!

– …Володя, выше, прямо над вами есть еще одно помещение, большой зал с телепортами… Настоящими телепортами, не шучу, – между тем неизвестного собеседника прорвало, и он торопливо вводил меня в курс дела. – Прямо подо мной квадратный люк из прозрачного материала, но не из стекла…

– Стоп, стоп, Зиап, сначала разберемся с одним вопросом. – Казалось бы, за последнее время жизнь обрушила на наши бедные головы предостаточно невероятных чудес и приключений, но я все еще не мог поверить в то, что человек наверху и капитан Северьянов – это одно и то же лицо. Ну, не может такого быть, чтобы мой командир, которого я в последний раз видел живым уже и не помнится, сколько лет назад, может оказаться здесь, в чужом мире, да еще и в одном из помещений загадочной пирамиды. С другой стороны… Альберт Петрович и его супруга теоретически также не имели шансов пересечься со мной в новом мире, однако повстречались мне всего несколько дней назад! – Напомни-ка мне, Зиап, почему ты избрал себе такой позывной, а главное – как тебя прозвали на заставе и почему? Ты понял, о чем идет речь?

– …Сержант Иванников, заканчивай строить из себя особиста, – собеседник, похоже, засмеялся, затем четко разложил все по полочкам: – На заставе меня прозвали Раевским… С легкой руки старлея Генки Ткачева… За портретное сходство с героем Отечественной войны восемьсот двенадцатого года… Я таскал в чемодане портрет Во Нгуэна Зиапа, потому что считал и считаю его выдающимся полководцем… Отсюда и позывной…

– Невероятно, – ошеломленно произнес я, все еще не веря своим ушам. – Зиап… Товарищ капитан, но как вы сюда попали? То есть туда… Тьфу ты, черт, совсем запутался…

– …Долго рассказывать, – вздохнул в ответ Северьянов. – Володя, я здесь уже несколько дней без воды и пищи… И главное – я не могу выбраться самостоятельно… Не могу открыть люк изнутри…

– Так, парни! Там, наверху, заперт наш человек, землянин! Скажу больше – там мой бывший командир, с которым я служил на границе, – мгновенно вычленив главное, я оставил все расспросы на потом. Главная задача на тот момент была одна: побыстрее вызволить Артема Викторовича живым и невредимым, а как его занесло в какой-то там зал с телепортами – это уже не столь неважно. Вытащим – он сам нам все расскажет, обо всех своих бедах и приключениях. – Он не может открыть люк со своей стороны, поэтому нам нужна… для начала нужна лестница, или что-то еще, чтобы добраться до потолка.

– Да здесь метров семь-восемь будет, – присвистнул Саня Барулин, вглядываясь в детали конструкции потолка. – А что это за хреновина по другую сторону от люка? Зачем она там нужна?

– Вова, там что, твой старый командир, про которого ты нам частенько рассказывал? – поинтересовался Руслан, припомнив мои рассказы о службе в Таджикистане. – Тот самый, ты не ошибся?

– Скоро узнаем, – ответил я и обернулся к Нидеррайтеру-старшему. – Вольфганг, попробуй объяснить иржикам, что нам нужно срочно соорудить какую-нибудь лестницу, что ли…

– Яволь, герр майор, – кивнул немец и, как мне показалось, щелкнул каблуками своих ботинок. – Будет исполнено…

– Кто этот человек? Как он туда попал? О чем говорит ваш коп-командир? – сообразив, что драка отменяется, сержант Мак-Кинли насел на Марка с кучей вопросов. Капитану Мышкину пришлось своими словами пересказывать американцу мою беседу с незнакомцем, невесть каким образом очутившимся по ту сторону прозрачного люка. – Что нам делать?

– Володя, готов спорить на что угодно, но вон те четыре балки – это лестницы, закрепленные на потолке. – Между тем Александр влегкую разрешил загадку, каким образом прежние хозяева пирамиды попадали в зал с телепортами. – Только не спрашивай меня, как их опустить вниз – я понятия не имею, как это сделать.

– Хм… А ведь ты прав, Саша, – задрав голову, я с полминуты рассматривал четыре странные балки, расположенные крестом. – Так, парни, где-то внизу должен быть пульт управления… Его надо найти.

– Командир, ты серьезно, что ли? – искренне изумился капитан Руденко. – Иржики, вон, за туеву хучу лет не нашли ни фига подобного, а мы, такие умные, мигом его отыщем, да? Давай лучше соберем хорошую лестницу – вон, серые уже жерди тянут…

Действительно, уяснив, что наверху находится еще один, потайной зал, вождь аборигенов развил бурную деятельность. Повинуясь его приказам, серокожие воины стремглав побежали куда-то вниз и вскоре притащили несколько секций… сборной деревянной лестницы. Сия лестница, как быстро выяснилось, являлась настоящим конструкторским шедевром и была разработана военными инженерами иржиков для их штурмовых групп.

Позднее мы узнали, в армии у туземцев имелись подразделения, тактические задачи и роль которых почти один в один походили на наши, земные спецвойска. С поправкой на местную специфику, разумеется, и на отсутствие радиосвязи и огнестрельного оружия.

Натаскав кучу секций, иржики в темпе собрали этакую высоченную «стремянку», достававшую до самого потолка.

Думаю, не требуется уточнять, кто первым полез наверх следом за одним из серокожих воинов. Следом за мной, страстно горя желанием помочь, наверх полезли Руслан и Марк.

Весь остальной наш личный состав на всякий случай страховал громадную «стремянку», поддерживая ее со всех сторон. Впрочем, деревянное сооружение стояло прочно и не нуждалась в страховке со стороны моих парней.

– Сань, ты был прав – это реально лестница! – воскликнул Руденко, похлопав рукой по громадной балке шириной метра в полтора, не менее. – Не понять, из чего сделана, но это стопудово не камень… Это – металл! Гарантирую!

– Угу, похоже на то, – кивнул я, на секунду отвлекшись на осмотр балки. – Странная какая-то…

– …Финн, ну и рожи у твоих… друзей, – прохрипела рация. Сквозь прозрачный материал люка было отчетливо видно, что капитан Северьянов смеется, точнее, ржет во все горло. – Кто они? Здешние гуманоиды? Это они создали телепорт?

– Здешние, Артем Викторович, здешние… Наши союзники, между прочим, – ответил я, нажав на тангенту. Второй рукой в это время оперся о ближайшую панель и неожиданно почувствовал, что та слегка подалась внутрь. Немного, на сантиметр, не больше, но я тотчас сообразил, что именно нам следует поискать. – Товарищ капитан, сползите с люка в сторонку… Я не знаю, в какую сторону он раскрывается, но если вниз, то вы рухнете нам на голову.

– Нашел?!! Сержант, ты нашел механизм? – мой бывший командир рано обрадовался – открыв скрытый в потолке лючок, я не увидел там ничего похожего на какой-нибудь механизм. Впрочем, наличие этого лючка свидетельствовало о том, что в потолочной плите могут находиться внутренние полости, где, возможно, и был скрыт упомянутый девайс.

– Млин, чуть не навернулся башкой вниз, – выругался Руслан, шаривший руками по металлической балке. – Есть! Володя, здесь сбоку какой-то рычаг!

– Где? – обернувшись, я увидел, что капитан потянул за какой-то полуметровый рычаг, который невозможно было разглядеть, если смотреть на балку снизу. – О, черт!

Едва Руденко дернул на себя рычаг, послышался скрип и скрежет, после чего из тела балки выдвинулись самые настоящие ступеньки. Видимо, упомянутый рычаг управлял каким-то стопором, а после его освобождения сработал банальный закон гравитации. Ступеньки просто съехали вниз по скрытым направляющим, и со стороны это выглядело впечатляюще.

Спустя еще пару секунд где-то внутри потолка сработал другой механизм, после чего дальний от нас конец балки стал медленно опускаться вниз.

Внизу изумленно ахнули, аборигены что-то заверещали на своем языке, показывая на нас пальцами. Я успел отметить, что вождь туземцев смотрит на нас огромными глазами, словно на каких-то могучих волшебников.

– Посторонись, народ! Камиль, Вольфганг, не зевайте, а то заденет, – скомандовал капитан Барулин, предупреждающе поднимая руку. Хитроумная инопланетная балка-лестница лязгала и скрежетала и вот-вот должна была коснуться дальним концом гранитного пола. – Иржиков уберите, не то зашибет кого ненароком!

– Продуманная конструкция, оригинальная, – с неподдельным интересом заметил до сих пор молчавший Марк. – Странно, что строители пирамиды не предусмотрели обычный лифт.

– Может, и предусмотрели, но забыли оставить инструкцию, где нам его поискать, – заметил Руслан. – Есть контакт… Мужики, а ступеньки-то сделаны под кого-то повыше ростом, чем мы с вами.

– Угу, не для нас, это точно, – кивнул я, глянув вниз.

В этот самый момент над моей головой что-то щелкнуло, после чего нас тотчас обдало облачком едкой пыли. Мы дружно зачихали, загнули несколько фраз на великом и могучем русском языке и спустились метра на три вниз, чтобы не вдыхать неизвестно какую гадость. К счастью, инопланетная гадость оказалась самой обыкновенной пылью, которая не представляла опасности для здоровья.

– …Володя, люк приподнялся, но у меня не хватит сил, чтобы его открыть, – вновь захрипела «моторола». – Толкните его снизу…

– Сейчас, командир, сейчас, – глянув наверх, я увидел, что по краям прозрачного люка появились широкие щели. Судя по всему, где-то в глубине потолка последовательно сработал третий стопор, открыв нам путь на еще один уровень пирамиды. Поднять прозрачный люк было уже делом техники, даже с учетом того, что весила эта хреновина полсотни кило, не менее.

Добравшись, наконец, до цели, мы обнаружили зал с высоким стрельчатым потолком, где стояли странные каменные девайсы – те самые пресловутые телепорты. Там же мы нашли исхудавшего и заросшего бородой мужчину, в котором я с первого же взгляда опознал моего бывшего командира, капитана Северьянова Артема Викторовича. Чудеса, да и только! Впрочем, с учетом состояния Северьянова, в тот момент нам было не до обсуждения чудес, как вообще, так и в частности.

Напоив первым делом капитана родниковой водой, мы на руках спустили его вниз, где иржики оперативно приготовили носилки. Я опасался, что после перенесенного стресса Викторыч может потерять сознание, но Северьянов держался бодрячком.

Глотнув еще водички, капитан устроил мне самый настоящий блиц-допрос. Моего бывшего командира интересовало абсолютно всё, начиная с момента нашего появления в чужом мире. Мне не оставалось ничего иного, кроме как вкратце поведать историю «даниловских рейнджеров», постаравшись не упустить ключевые моменты.

Артем Викторович, в свою очередь, сообщил, что подобранные им рыбаки находятся на каком-то необитаемом острове, с которого хорошо просматривается действующий вулкан. Разумеется, Северьянов понятия не имел, где расположен этот вулкан, а мы еще не успели изучить голографическую карту нового мира. Поэтому я сразу же предупредил капитана, чтобы он не тешил себя надеждой разыскать своих товарищей, ибо проще найти иголку в стоге сена, чем…

– Вождь знает, о каком вулкане вы говорите, – внезапно произнес Камиль. Оказалось, что пока мы эвакуировали вниз Северьянова, вождь серокожих оправился от морального потрясения, организовал своих бойцов, и те шустро доставили в зал с голограммой один из пеналов-переводчиков. Заодно притащили емкости с чистой водой и несколько корзин с фруктами. – Иржики могут отвезти вас на тот остров.

– Они понимают по-русски? – обалдел Артем Викторович, глядя на азербайджанца. – Володя, этот парень тоже твой опер?

– Это Камиль, он азербайджанец, – ответил я. – Вон тот солдат с Эм-шестнадцать в руках – американец, а этот дядечка лет пятидесяти – немец из Восточной Германии.

– Чудны дела твои, господи, – капитан с подозрением покосился на сержанта Мак-Кинли, который с любопытством посматривал на прозрачный люк в потолке. По моему приказу Вольфганг с Роном оставались внизу, присматривая за… ситуацией, в общем.

Нидеррайтеру-старшему я доверял больше, чем самому себе, а вот американец, хотя и являлся нашим союзником, был, черт возьми, самым настоящим пиндосом. Неизвестно, что он выкинет, когда узнает, что наша и их подлодки устроили торпедную дуэль в чужом мире, а в тысяче миль отсюда околачиваются эсминец и крейсер под звездно-полосатыми флагами. Откровенно говоря, сержант был нормальным мужиком, с которым можно было смело ходить в разведку, и в любой другой ситуации я бы ни за что не стал смотреть на него, как на скрытого врага.

– Командир, мы с Марком осмотрели верхний зал, – в потолочном люке возникла слегка чумазая физиономия капитана Руденко. – Здесь пусто, ни один прибор не работает.

– Спускайтесь вниз, дело есть, – произнес я, поворачиваясь к все еще крутившемуся глобусу-голограмме. – Ну, что, господа-товарищи, пришло время разобраться с географией этого мира.

– Кхм… Володя, ты всерьез думаешь, что серокожие могут нам с этим помочь? – по лицу Александра промелькнула скептическая гримаса.

– Сейчас узнаем, – ответил я, соображая, с чего бы начать. – Камиль, спроси у вождя, в курсе ли он, что их планета круглая?

– Да, он знает, что мир имеет форму шара, и этот шар плавает… я не знаю, как перевести это слово, – азербайджанец с удивлением воззрился на «сэра индейца», затем виновато пожал плечами. – К сожалению, у них нет карты всей планеты, но есть карта этого континента и ближайших к нему островов.

– Он может показать нам свою карту, чтобы мы могли сравнить ее с этим глобусом? – аборигены смогли удивить меня еще раз, но я все еще сомневался в их возможностях.

– Да, – по-русски произнес вождь, и по его сигналу один из воинов снял со своего плеча метровой длины тубус.

В этом деревянном тубусе хранилось несколько бумажных карт, вложенных одна в другую. Качество бумаги оставляло желать лучшего – не меловая, – а вот графика оказалась на высоте. Уж не знаю, откуда иржики раздобыли столь хорошего картографа, и каким образом умудрились точнейшим образом отобразить контуры материка, на котором мы находились, но факт оставался фактом – береговая линия континента почти точь-в-точь совпадала с версией голографического глобуса.

Быстро сопоставив контуры материков, Тармод – вождь наконец-то соизволил представиться – ткнул пальцем в небольшой архипелаг, расположенный значительно западнее от нашего местоположения. Хорошо еще, что хоть не в противоположном полушарии. Навскидку прямое расстояние от указанного острова до дельты Амазонки составляло три-четыре тысячи километров, если не более. Правда, дойти до архипелага напрямую не представлялось возможным, так как примерно посередине между нами лежал достаточно крупный остров, вытянутый с севера на юг.

– Мы сможем добраться до этого места за десять дней, если нам не помешает погода, – сообщил «сэр индеец» через переводчика. – Закатный океан часто штормит в это время года.

– У вас есть корабли? – я уже догадался, что у хитрых аборигенов в загашнике скрыта целая колода козырей. – Почему мы их не видели?

– Наш флот далеко отсюда, – неопределенно ответил вождь, но тотчас уточнил один важный момент: – Последняя экспедиция на острова Подземного Огня состоялась пять лет назад.

– Тармод, думается, пришло время, чтобы ты подробно рассказал нам о вашей цивилизации, – выудив из корзины фрукт, похожий на манго, я впился зубами в его сочную мякоть. – Да, да, именно сейчас мы хотим услышать от тебя историю твоего народа.

– Хорошо, я поведаю вам историю о том, как мы пришли в этот мир, – помявшись с минуту, «сэр индеец» покосился на крутившуюся голограмму, тяжело вздохнул и принялся вещать…

…Четыреста семьдесят три года назад божественное провидение закинуло в чужой мир десятки тысяч гуманоидов, отличающихся от нас, людей, как своим внешним видом, так и цветом кожи. Забегая вперед, скажем, что буквально за три поколения синеватый цвет кожи иржиков претерпел некоторые изменения, приобретя современный сероватый оттенок. К счастью, гуманоиды от этого не особо расстроились, избежав ненужного раскола на почве мутации среди представителей своей собственной расы.

В отличие от нас, людей с Земли, цивилизация серокожих не могла похвастаться крупными достижениями технического характера. На своей родной планете иржики жили примерно на уровне нашего XVIII–XIX веков, занимаясь в основном междуусобными колониальными войнами и первоначальным накоплением капитала. Впрочем, научно-технический прогресс не стоял на месте, и к моменту переноса серокожие были хорошо знакомы с огнестрельным оружием и знали, каким образом можно использовать энергию нагретого водяного пара.

Угодив в иной мир, иржики по инерции продолжали воевать друг с другом, бездумно расходуя свои и без того невеликие запасы пороха. Противостояние между представителями различных народностей серокожих гуманоидов продолжалось около трех лет, после чего даже до самого тупого вождя дошло, что дальнейшие межнациональные распри чреваты огромными неприятностями для всей их расы. Проще говоря, над иржиками возникла угроза тотального физического уничтожения.

Здесь следует сделать небольшой экскурс географического плана, уточнив, что божественное провидение забросило серокожих более чем на тысячу километров к юго-востоку от устья Амазонки. Кластеры с иржиками разбросало по обе стороны пролива между континентом и большим и длинным островом, что тянулся параллельно указанному материку.

Климат в той местности был приблизительно таким же, как и на берегах Амазонки, то есть тропическим, очень благоприятным для занятий земледелием. А вот запасы полезных ископаемых в ближайшей округе оказались крайне скудными – немного железных руд на длинном острове по другую сторону пролива, небольшое месторождение угля там же, вот, собственно, и все.

Более серьезные залежи полезных природных ресурсов обнаружились в горах на востоке, вот только добыча этих богатств оказалась сопряжена с огромными проблемами. Дело в том, что в тех самых горах и далее к востоку от оных обитали крайне нелюбезные и воинственные племена, уровень развития которых соответствовал каменному веку. (Тармод называл их ржепиками, то есть «нелюдями», если переводить с языка «людей» – иржиков.)