Текст книги "Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы"

Разделив группу на две части, я надеялся накрыть одним залпом сразу парочку «зайцев»: не позволить опытнейшим «старикам-разбойникам» переиграть моих оперов и дать парням возможность установить дружеские отношения с московскими дэпээсниками. Благо людям свойственно расслабляться после запредельных нервных потрясений, а с «огненной водой» и закуской у нас был полный порядок. Я сомневался, что кто-либо из нас перепьёт парочку бывших кэгэбэшников и подпола, дослужившегося до начальника УГРО. Такие зубры старой, ещё советской закалки способны выудить информацию из кого угодно, даже из мёртвого. Поэтому пусть помучаются, вытягивая что-нибудь полезное и толковое из Вольфганга и его сына Гельмута – немцы с лёгкостью закосят под «нихт ферштейн», если им будет дана такая команда. Костя вообще не видел перед собой ничего, кроме колыхающихся бюстов словацких девушек, которые – признаем это – смотрелись очень аппетитно. Изголодавшийся по женскому полу лейтенант не катил в качестве источника информации, ибо был способен думать лишь об одном и ни о чём другом.

Кроме того, я опасался каких-нибудь фокусов со стороны Альберта Петровича, который всегда резал правду-матку, говорил прямо в глаза то, что думает. О той же полиции Петрович высказывался в лучшем случае нецензурно, добавляя, что бы он делал с обнаглевшими и бессовестными мусорами, если бы был моложе лет на -дцать. Следовало учесть, что за бывшим кэгэбэшником числилось энное количество трупов, не только «братков», но и иностранных граждан, ликвидированных во время зарубежных «командировок». Подозреваю, что упомянутые иностранные граждане всячески противились отправляться в мир иной по собственной воле… В общем, я решил перестраховаться и не провоцировать возможный конфликт Петровича со своими парнями.

К счастью, мои худшие опасения не оправдались. «Старики-разбойники» не отказались от чарки-другой, но выпили не более чем по сотке грамм на каждого. Как оказалось, Пономарёв вообще не был любителем «зелёного змия», гурман Зарипов предпочитал хорошее вино, а Альберта Петровича самогон больше интересовал как дезинфицирующего средство для внешнего применения. Женщины предпочли навалиться на еду, на все лады расхваливая свежекопчёную рыбу – кулинарный эксперимент моряков с СТК – и буханку даниловского хлеба. Хлеба, как оказалось, люди не видели уже дней пять и успели по нему сильно соскучиться.

Мы просидели за столом до глубокой ночи, рассказывая, строя и обсуждая планы на будущее. Как я и ожидал, Пономарёв с Зариповым проявили профессиональное любопытство, желая узнать много-много, больше, чем я мог поведать им в тот момент. Обломались, так как Костик с Гельмутом как-то незаметно отделились от коллектива, увлекли с собой обеих словачек, а Вольфганг и я умели хорошо «фильтровать базар». Забегая вперёд, скажу, что мои парни нашли общий язык с группой Терещенко, и вскоре отряд Стрелкова пополнился тремя новыми бойцами.

Утро, как известно, редко бывает добрым, но иногда бывают и приятные исключения. Следующее утро стало одним из таких приятных исключений, когда не нужно нестись сломя голову чёрт знает куда, да ещё и на голодный желудок. Еды, правда, у нас имелось не особенно много, но на приличный завтрак вполне хватило.

Прямо за завтраком неожиданно выяснилось, что в противоположном конце анклава находится Мамед со своим семейством, решивший наконец-таки перебраться в Данилово. Азербайджанцы остановились на ночь у супругов Третьяковых, утром двинулись дальше, пока не достигли позиций бойцов сержанта Луонго. Сержант связался с нами, доложил, и я предложил Мамеду подождать часик, чтобы ехать в составе большой колонны, а не в гордом одиночестве, аки горный орёл. Владелец придорожного ресторанчика искренне обрадовался моему предложению, так как совершенно не горел желанием рисковать ни собой, ни своими домочадцами.

Затем, когда мы уже выехали на соединение с азербайджанцами, на связь вышел ван Клейст. «Команданте» сообщил, что отделение сержанта Райта остаётся в Борисовке, куда вскоре прибудет и лейтенант Карно со второй частью маневренной группы. Скорее всего, мы пересечёмся с небольшой колонной лейтенанта в пути, где-нибудь посередине чужого леса.

Далее бельгиец информировал, что над кластером вот-вот должны пролететь два армянских вертолёта, и попросил не открывать огня по машинам союзников. Согласно договорённости с армянами, во время полёта лётчики сохраняли полное радиомолчание, чтобы избежать лишних неприятностей со стороны противника. Шутки шутками, но вдруг у исламистов завалялась какая-нибудь «стрела» или имеется недобитый доморощенный снайпер, способный подбить «вертушку» из обыкновенного РПГ. Береженого, как известно, и Бог бережёт, и не стоит рисковать бесценным личным составом, техникой и оружием. На карту поставлено слишком многое – жизни сотен людей.

Действительно, вскоре мы услышали отдалённый шум вертолётных двигателей, но самих вертолётов так и не увидели – оба «миля» прошли стороной, на малой высоте, скрытые от нас верхушками деревьев. Ещё через полчаса мы разминулись с маленькой колонной Марселя Карно, состоявшей из одного «буффеля» и БТРа «ратель». Остановились, перекинулись с лейтенантом новостями, пожелали друг другу удачи и разъехались в разные стороны. Забегая вперёд, скажу, что во второй половине дня Карно доложил, что его маневренная группа вышла в район сосредоточения. «Солдаты удачи» заняли ресторанчик Мамеда и спустя несколько дней превратили постройку в самый комфортабельный опорный пункт во всей конфедерации.

Здесь следует вернуться немного назад и рассказать о том, что происходило в подмосковном анклаве после нашего возвращения на базу. Получив от Жерара полную свободу действий, майор Стрелков сосредоточился на главном – на вывозе боевой техники. Благо личный состав – ополченцы, наёмники и добровольцы – отсутствием мотивации не страдал. Имея в своём распоряжении парочку исправных кранов, ополченцы за четыре часа вызволили из-под обломков оба Т-72. Ещё пара часиков ушло на погрузку танков на трейлеры, на формирование очередной колонны.

А дальше Сергей Николаевич удивил как бельгийца, так и остальных командиров «диких гусей». Предполагая, что маршрут движения наземных конвоев уже известен боевикам «Боко Харам», майор приказал да Косте провести колонну в ночное время суток. Сержант попробовал было возразить, аппелируя к здравому смыслу, но Стрелков был неумолим. Усиленный одним из «пятьдесят пятых», конвой тащился по джунглям практически всю ночь и благополучно прибыл в Тордаташ.

Позднее выяснилось, что чутьё не подвело ветерана трёх войн: исламисты действительно обнаружили проложенную сквозь джунгли дорогу, по которой ездили колонны. Организовав засаду, негритосы просидели в лесу более суток, пока сами не стали объектом охоты для семейки голодных динозаврусов. По результатам битвы с хищниками «бокохарамы» потеряли пятерых бойцов и свой последний гранатомёт, который угодил в пасть одной из тварей.

Успешно «протолкнув» конвой с последними танками, Николаич приказал капитану Деларьену использовать новый маршрут, проходивший через кластер «Кошкин дом». Данный маршрут был намного сложнее и в три раза длиннее предыдущего, зато проходил по таким местам, где не ступала ни нога «солдат удачи», ни ополченцев. В общем, когда мы подъезжали к Данилово, экипажи сержантов Бертье и да Косты продирались через зелёнку, держа курс строго на запад.

– Эх, красотища, как в Бразилии, – вылезая из кабины КрАЗа, произнёс Альберт Петрович. Колонна остановилась у ворот усадьбы, и народ стал вылезать из машин. Петрович покрутил головой, осматриваясь вокруг, задержал взгляд на туше трофейного супертанкера, после чего потянулся за крутым «цейсовским» биноклем. – Ну что же, всё без обмана… Мда… Что там, на «Сириусе» повреждено? Ты вчера говорил, Володя.

– Автоматика рулевого привода, – отозвался я, галантно помогая жене Пономарёва сойти на землю. – Что точно, расскажут Сухонин с Амаром Сингхом, и наши мореманы с Эс-Тэ-Ка. Я в этих делах не волоку.

– Алик, помоги нам сначала разгрузиться, – Тамара Александровна мигом просекла настроение супруга. – Успеешь ещё наработаться на своём танкере.

– Тома, пусть молодёжь сама занимается физкультурой, – отмахнулся супруг, не отрываясь от бинокля. – Володя, где найти твоего Сухонина?

– Вон, где суета у берега, видите? – я указал на несколько плотов, облепивших «аэробус» Эйр-Франс. – Это пленные арабы отрабатывают свою пайку. Эрик Робертович должен быть где-то поблизости.

– Не «у берега», а «под берегом», – уточнил бывший кэгэбэшник, направляясь к своему «чероки», который КрАЗ таскал за собой на жёсткой сцепке. – Тома, я скатаюсь, ознакомлюсь с фронтом работ. Ты тут и сама с барахлом справишься… Вон, ребят попроси помочь.

– С ним бесполезно разговаривать, – махнула рукой Тамара Александровна, обращаясь к остальным женщинам. – Упрямый, словно баран. Делает, чего захочет, и никого не слушает. Всю жизнь мне приходится всё делать самой.

– Вольфганг, проедь, пожалуйста, с человеком, – попросил я Нидеррайтера-старшего, видя, что Альберт Петрович настроился ковать железо, не отходя от кассы. – Познакомь его с Сухониным и предупреди, что у Петровича сложный характер.

– Сделаю, – улыбнувшись, кивнул немец. – Не волнуйтесь, фрау, здесь найдутся джентльмены, готовые оказать помощь.

– Найдутся, найдутся… Костя, Гельмут, помогите женщинам с сумками и рюкзаками, – увидев парочку не особо занятых улыбающихся бойцов, я тотчас оторвал их от опеки над словачками. – С девчонками вечером наобщаетесь.

– Доброго дня всем честным людям, – из ворот усадьбы появился капитан Ковалёв, остававшийся «на хозяйстве». – Вовка, тебе записка от Никитина. Ох, и зол на тебя Василий за то, что ты «повесил» на него дагестанцев.

– О, чёрт, совсем из головы вылетело, – чертыхнулся я. – А чего Василий не напомнил по рации? Его что, в эфире забанили?

– Потому и не напомнил, что зол, – уточнил Михаил, бросив оценивающий взгляд на Ивонну и Каролину (так звали девушек из Словакии). – Даги твои у нас во дворе с утра сидят, боятся, что беженцы припомнят им прошлые заслуги.

– Евпатий-Коловратий, как это всё не вовремя, – поморщился я, понимая, что произошла досадная промашка. – Руслан, Марк! Выручайте своего командира, а то Никитин без соли меня сожрёт и не подавится.

– Ага, боишься один, без друзей, – засмеялся Руденко. – А девок для товарища пожалел.

– Хорош зубоскалить, Рус, я жрать хочу, – подходя, произнёс капитан Мышкин. – А у жены Василия, как ты знаешь, всегда найдётся что-нибудь вкусненькое… Пошли быстрее, пока нас никто не опередил.

Интуиция не подвела Марка и на этот раз. В доме Никитиных витали обалденные ароматы чего-то свежеиспечённого. Нас усадили за стол, предложили продегустировать пирожки с рыбой, грибами и капустой, помочь определиться, какие их них вкуснее. Мы не отнекивались, уплетали за обе щёки, нахваливая кулинарный талант хозяйки.

Довольно улыбаясь, Наталья собрала нам целую корзинку пирожков с собой, для бойцов на базе. Василий, может, и хотел поругаться, но, увидев настроение супруги, сменил свой гнев на милость. Разговор сам собой стал вертеться вокруг еды и проблемы с продовольствием вообще.

Пожурив меня за забывчивость, глава информировал, что в связи с нестабильной ситуацией вокруг посёлка людям придётся всё больше и больше переходить на дары моря. Эксперимент по созданию коптильни оказался удачным, поэтому, начиная с завтрашнего дня, японцы начнут лов рыбы с помощью сетей и тралов. Часть добычи отправится «на экспорт», в соседние кластеры, прежде всего венграм и полякам, чтобы тем не пришлось урезать нормы продовольствия.

Кроме того, надо бы по доброте душевной подкинуть рыбки и амишам, гордо замкнувшимся в своём сектантстве, словно черепаха в панцире. В перспективе, если дела с рыбалкой пойдут в гору, можно подумать и о том, чтобы поставлять копчёную рыбу армянам и китайцам. Если, конечно, новоприобретённые союзники будут согласны на самовывоз продукции.

В свою очередь, я сообщил главе, что пусть об амишах болит голова у Жерара и его подчинённых, а нам куда важнее обеспечить продовольствием немногочисленных жителей борисовского анклава. И выставить там свой собственный гарнизон, состоящий из россиян, а не из наёмников. Если существует нехватка личного состава, то можно переправить в Борисовку дагестанцев и их семьи, чтобы те не мозолили глаза переселенцам из Подмосковья.

В ответ Никитин в очередной раз обозвал меня хитрым ментом, но согласился с тем, что это единственный способ с пользой для себя разрулить ситуацию с дагами. Впрочем, не только с пользой, но и с определённым риском – вдруг в Борисовку неожиданно наведаются исламисты, и дагестанцы в очередной раз переметнутся на сторону врага. С другой стороны, если товарищ майор готов поручиться за кавказцев, то глава и не подумает возражать…

В общем, мне пришлось дать слово, что Арслан, Шамиль и Муса не создадут никаких проблем. А если создадут, то у меня есть в рукаве джокер по имени Альберт Петрович. Петрович – высококлассный специалист по устранению проблем, который в свои пятьдесят с хвостиком стоит больше целого взвода «солдат удачи».

К сожалению, я не успел расхвалить перед Василием все достоинства и таланты бывших дачников. Зашипела «моторола», разом оборвав и нашу беседу, и мирное чаепитие. Переводчик бельгийца по имени Андрей (тот самый, с Украины) сообщил, что ван Клейст только что говорил со Стрелковым, и нам лучше срочно приехать в усадьбу.

Недоумевая, чем мы можем помочь отряду Николаича, который находился почти в полусотне километров от Данилово, мы поблагодарили хозяйку за гостеприимство и поспешили обратно. Жерар уже поджидал нас у ворот, расхаживая туда-сюда, словно болотная цапля в поисках очередной лягушки. Здесь же, у ворот, стоял командирский грузовик, в кабине которого восседали Андрей с Украины и Гивинс, собственной персоной.

– У Сержа возникли некоторые осложнения, – без предисловий объявил бельгиец, пожимая нам руки. – Поговорите с майором, так как проблема связана с вашей, полицейской тематикой.

Спустя десять секунд мы слушали повествование Николаича о том, что в кластере появился отряд наших, российских уголовников, или, иными словами, родимый криминалитет. Отряд судя по всему, большой: под сотню рыл личного состава мужского пола, плюс некоторое количество дам определённого статуса – то ли подруги, то ли рабыни и наложницы. Гости вооружены лёгким стрелковым оружием, передвиагются в основном на джипах, но имеют и несколько грузовиков.

«Братки» тихо вошли в анклав, тихо заняли бывший «даговский» посёлок, после чего выдвинули разведгруппы в сторону промзоны и автокомбината. В окрестностях промзоны, как оказалось, околачивались исламисты, и между ними и «братками» произошла короткая перестрелка. Боевики отступили, опознав в противнике страшных русских, но и уголовники не стали спешить с погоней – отошли обратно к недавно занятому ими посёлку.

Вторая разведгруппа «братков», пытавшаяся подъехать к автопредприятию, вступила в контакт с бойцами Георгия. Здесь обошлось без перестрелки, так как визитёры и ополченцы говорили на одном и том же языке. Впрочем, обе стороны смотрели друг на друга с подозрением и недоверием, и разговор за жизнь мог в любой момент перерасти в ожесточённую перестрелку.

– Отец Гавриил вызвался сходить парламентёром, чтобы договориться с главарями бандитов о ненападении, – рассказывал Сергей Николаевич. – Я подумал и разрешил ему. Может, и не надо было, но поздно уже менять… В общем, мы ждём возвращения священника, по результатам доложу.

– А если они его «замочат»?! – почти в унисон воскликнули Александр с Русланом. – Ибабутские тушканчики!

– А если бандиты убьют отца Гавриила, то я отдам приказ накрыть посёлок полным пакетом НУРСов, – отозвался майор. – Полагаю, восемьдесят ракет помножат на ноль большую часть банды.

– Господин Стрелкофф, постарайтесь экономить боекомплект, – неожиданно попросил ван Клейст. – У нас осталось очень мало ракет типа «эс-восемьдесят».

– Ладно, пустим половину пакета, – смилостивился Николаич. – Извини, Жерар, мне на месте виднее, куда и сколько надо воткнуть «восьмидесяток».

– Хорошо, Серж, я полностью доверяю тебе, и твоему боевому опыту, – произнёс бельгиец. – Я постоянно на связи, жду твоего доклада.

– Команданте, давай начистоту: что у нас с боеприпасами? – нахмурился я, чувствуя, что Жерар чего-то недоговаривает. – Ракеты подошли к концу?

– Осталось десятка три, исключительно для нашей «цессны», – вздохнул командир «солдат удачи», после чего обернулся к грузовику. – Рэй! Вызови лейтенанта Ривза, спроси у него, что там у лётчиков? Долго ли они ещё будут ремонтировать самолёт?

– Окей, – коротко отозвался Гивинс, напяливая на голову наушники.

– А по патронам как? – прищурился капитан Мышкин. – Найдётся, чем поделиться с союзниками?

– А у вас что, уже закончился весь боекомплект? – совершенно искренне удивился ван Клейст.

– Я на будущее интересуюсь, – хмыкнул Марк. – Надо же знать, каков лимит у нашего «Военторга».

– Рекомендую экономить патроны к пулемётам Калашникова, – произнёс бельгиец, кивнув на ПКМ в руках Барулина. – У нас нет запасов под русский калибр семь шестьдесят два на пятьдесят четыре.

– Жерар! Тони побожился, что русский механик Николс сотворил настоящее чудо – оживил мёртвую «птичку»! – высунувшись из кабины, закричал Гивинс. – Сегодня вечером «цессна» будет здесь!

– Хорошая новость, – согласился ван Клейст. – Передай Маккою, чтобы он был готов быстро вооружить и заправить наш самолёт. Думаю, майору Стрелкоффу не помешает поддержка с воздуха. Мне…

Мысль бельгийца так и осталась невысказанной, так как в этот самый момент заговорила портативная рация, закреплённая в разгрузке у нашего «команданте». Заметно волнуясь, капитан Амар Сингх сообщил, что радар его «Маджестика» обнаружил какой-то объект в тринадцати морских милях от побережья. Индиец был готов чем угодно поклясться, что минуту назад экран радара был чист, а объект появился из ниоткуда, выпрыгнул, словно чёртик из табакерки. Незнакомец двигался со скоростью примерно десять узлов, и вскоре должен был появиться в зоне видимости.

Услыхав новости, Жерар приказал Гивинсу немедленно объявить боевую тревогу во всём анклаве. Затем ван Клейст вызвал по рации Кадкина и приказал тому идти навстречу неизвестному кораблю, установить с гостем визуальный и радиоконтакт. Если корабль военный, то на рожон не лезть и постараться сохранить свои жизни.

Ответ Василия Кадкина потряс всех, кто в тот момент оказался поблизости от бельгийца и его передвижного штаба. Командир бывшей шведской яхты со сложнопроизносимым названием сообщил, что ему прекрасно известно, что за корабль появился на экране радара индийского танкера. Василий только что получил по радио опознавательный код АПЛ «Смоленск», с которой их СТК установил связь в первый же день после катаклизма.

Все мы, включая наёмников, так и застыли на манер статуй, не веря своим ушам. Ни Кадкин, ни Горбань, ни остальные моряки и словом не обмолвились, что вели радиопереговоры с экипажем русской подлодки. Более того, Василий утверждал, что у них, как и у других землян, почти сразу же возникли проблемы с радиосвязью, и они ни с кем не общались. В связи с этим возникало великое множество вопросов, ответы на которые могли дать лишь несколько человек.

– Андрэ, гони на берег!!! – бросаясь к «буффелю», рявкнул ван Клейст. – Русские, за мной!

– Гельмут, заводи «амтрэк»!!! – во всю глотку заорал Руденко, стартанув к нашему БТРу. Бывшие дачники, суетившиеся во дворе, шарахнулись во все стороны, пропуская несущегося со всех ног капитана. – Вольфганг, бросай всё нафиг!

– Интересно, в курсе ли всего этого товарищ Стрелков? – пробормотал я, оглядываясь на удаляющийся «унимог». – Как бы Жерар на эмоциях не наломал дров.

– Догоним, если рванём напрямик через поля и огороды, – произнёс Марк, единственный из всех нас, кто проявил завидное хладнокровие. – А то «команданте» отмудохает кого-нибудь из моряков, а то и вообще замочит.

Гельмут понял всё с полуслова, и амфибия понеслась напрямик через поле, распугивая каких-то местных пичуг. На связь вышел Всеволод Кутейкин, попытался выяснить, что происходит, и куда выдвигаться его расчёту. Ван Клейст, по словам Севы, либо рычал в ответ, либо игнорировал все его запросы по рации.

Я посоветовал старшему лейтенанту не донимать пока бельгийца запросами и просто тихо посидеть в сторонке, пока мы сами не разберёмся со всеми проблемами. Кутейкин удивился, но пообещал, что он не полезет поперед батьки в пекло, тем более что «батька» Жерар сильно осерчал, а он, Сева, здесь совершенно ни при чём.

Ван Клейста догнать так и не удалось: тот успел схватить первую же попавшуюся трофейную лодку, на которой рыбачили местные пацаны, и рванул на ней к СТК. Рядом с этим кораблём стоял «Дристигетен», которым командовал Кадкин, ходивший до этого назначения под командованием капитана Горбаня.

Мы задержались на пляже на пару минут, пока нас не забрала моторная шлюпка с Сухониным и Петровичем на борту. Альберт Петрович, как выяснилось, так и не успел добраться до «Маджестика», ибо принялся помогать советами капитану третьего ранга в отставке. Эрик Робертович заценил морской опыт нового знакомого и предложил тому пройтись до «аэробуса» и помочь поруководить пробной операцией по спасению ценностей с Земли. Сухонин рассматривал операцию по вытаскиванию на берег самолёта «Эйр Франс» тренировкой перед более серьёзным делом – подъёмов саудовского фрегата.

По пути к СТК мы обратили внимание на суету, возникшую на палубе индийского танкера. Вскинули бинокли, присмотрелись: трое «солдат удачи», составлявших военную команду «Маджестика», подготовили к стрельбе «крупняк» и безоткатное орудие, наведя их на шведскую яхту.

Сухонин с Петровичем тотчас засыпали нас массой вопросов, на большинство из которых мы не могли дать ответов. Ибо сами не понимали, почему команда Горбаня молчала, как рыбы, откуда возникли проблемы с радиоволнами и есть ли они вообще. С одной стороны, мы не заметили каких-нибудь проблем с радиосвязью во время своих дальних рейдов на запад и на восток. С другой стороны, было совершенно непонятно, почему армейцы из Ростова так и не установили радиосвязь ни с «дикими гусями», ни с армянами, ни с китайцами.

– За стволы вроде пока никто не хватается, – доложил Руслан, рассматривая в бинокль происходящее на палубе СТК. – А морячки все с оружием… И когда только успели вооружиться?

– Так наёмники же моряков и вооружили, – пояснил Эрик Робертович. – На следующий день после вашего ухода дело было.

– Шеф, на берегу появилась «маталыга» с «вулканом» на прицепе, – оглянувшись назад, произнёс Александр. – Чёрт, Маккой с полукилометра превратит пароход в дуршлаг.

– Он только пугает, – буркнул я. – Если бы Жерар хотел, то расстрелял бы Эс-Тэ-Ка без разговоров, суда и следствия. Причаливаем.

Поднявшись на борт корабля, я с облегчением вздохнул: бельгиец всё же сумел взять себя в руки, и «стрелка» проходила мирно, словно беседа двух воспитанных финских бизнесменов. Жерар неторопливо задавал вопросы, Андрей переводил, а Игорь Степанович тыкал циркулем в самодельную карту, что-то там объясняя. Чуть в сторонке с пулемётом в руках стоял Гивинс, с улыбкой держа на прицеле Кадкина и ещё троих моряков – те даже не рисковали шелохнуться, не то чтобы сдёрнуть оружие с плеч.

– Идите сюда, господа полицейские, – махнул нам рукой ван Клейст. – Сэр, повторите соотечественникам всё, что вы мне только что сейчас рассказали.

– Извините меня, товарищи, – тяжело вздохнул Горбань. – Честное слово – не хотел, чтобы так оно получилось. Я слово человеку давал и не мог раскрыть эту тайну.

– Скажи главное, Игорь Степанович: Стрелков знает? – первым делом поинтересовался я. – Его бойцы в курсе?

– Сам Сергей да, знает, а его бойцы – нет, не в курсе, – ответил капитан СТК. – Именно он велел мне и ребятам молчать, даже если нас будут пытать. Мы и молчали, пока сегодня…

– Стоп. Давай с самого начала, чётко, но коротко, – велел я, переглянувшись со своими мужиками. Руденко беззвучно выругался, Барулин недовольно хмурил брови, Мышкин смотрел на Горбаня так, словно собирался сунуть того в мешок и утопить, где поглубже. – Смелее, здесь все свои.

Итак, в первый же день после катаклизма моряки имели стабильный радиоконтакт с АПЛ «Смоленск», выполнявшую боевую задачу где-то в Атлантическом океане. Командир этой самой подлодки, капитан первого ранга Варнаков, сообщил, что у его экипажа возникли серьёзные проблемы с американскими «коллегами», и попросил Горбаня молчать и больше ни с кем не выходить на связь. Более того, забыть об этом их разговоре, как о страшном сне. Если «Смоленск» выйдет из той передряги, куда его забросило Провидение, Варнаков сам свяжется с СТК, а если нет – это будет означать, что лодка погибла в бою с американцами. После этого «Смоленск» исчез из эфира на много суток, и Игорь Степанович справедливо полагал, что АПЛ упокоилась на дне местного океана.

Горбань, дослужившийся в своё время на флоте до мичмана, молчал, словно глухонемой, молчали и его подчинённые, любившие и уважавшие своего капитана. Единственным посторонним человеком, посвящённым в эту тайну, оказался майор Стрелков. Капитан хотел посоветоваться, что же ему делать с тайной, которая страшно давит на плечи, и рассказал Сергею Николаевичу всё, как есть, без утайки. Николаич порекомендовал держать рот на замке, пока что-нибудь не прояснится, а если так и не прояснится, то лучше вообще никому нечего не рассказывать.

Горбань молчал, боясь, что кто-нибудь из его подчинённых нечаянно проболтается, боясь, что либо свои, либо чужие заподозрят что-нибудь неладное. На нервной почве с капитаном случился инфаркт, а потом ещё и мы вломились к нему на судно, чтобы поспрашать о том, что конкретно видели моряки в первые дни пребывания в чужом мире. Игорь Степанович тогда едва не «раскололся» и едва не поведал о «Смоленске» всю правду. К счастью, успел сообразить, что визитёры, как говорится, не в теме, и честно рассказал об огромном озере с его местными тайнами.

Далее мы узнали, что сразу же после катаклизма Кадкин слышал в эфире позывные более десятка самых различных кораблей, в том числе и нашего «Маджестика». Индийский танкер почти сразу же замолчал по непонятной причине, даже не успев ответить на запрос с американского эсминца «Трэкстон». По словам Василия, на запросы эсминца отозвались панамский и норвежский контейнеровозы, филиппинский танкер, либерийский сухогруз, парочка канадских рыболовецких траулеров, американский прогулочный лайнер и какой-то испанский корабль.

Ночью Кадкин слышал переговоры двух китайских судов, но не смог классифицировать их позывные. На следующий день к открытому радиообмену присоединился американский крейсер «Велла Гульф», сообщивший, что он возвращается к точке рандеву вместе с лайнером. Затем в эфир вышла какая-то гражданская радиостанция из Дюссельдорфа, принявшаяся вещать о конце света. Немецкая радиостанция сыпала цитатами из Библии, словно собачонка блохами, трещала без умолку почти двое суток, пока неожиданно не заткнулась.

Василий был готов побожиться, что не слышал в эфире как переговоров обоих саудовских кораблей – фрегата и супертанкера, так и сигнала SOS с маленького японского траулера. Это звучало очень странно, учитывая показания пленных арабов и рассказ японцев о том, как они отчаянно взывали о помощи. С другой стороны, никто на побережье и в ближайшей округе не слышал радиостанцию из Дюссельдорфа, хотя она вещала в диапазоне КВ и УКВ. Тех же поляков из Познани прекрасно слышали и мы, и армяне с китайцами.

Проблемы с радиосвязью начались, когда СТК прошёл примерно девяносто пять миль вниз по Амазонке. По словам Кадкина, эфир внезапно замолчал, и из него невозможно было выловить даже морзянку, не говоря уже об открытом вещании. После встречи с нами Василий осторожно пытался поговорить на эту тему с иностранными моряками, но радист с «Маджестика» с ходу огорошил коллегу заявлением, что индийский, японский и саудовские корабли – единственные, кого забросило в чужой мир. Кадкин сделал вид, что полностью разделяет мнение индуса, а сам безрезультатно ломал голову над этой проблемой. Пищу для размышлений подбросила и неожиданная находка шведской яхты, которая вообще ни разу не выходила в эфир.

А сегодня днём Василий едва не подпрыгнул выше потолка, услышав знакомый позывной АПЛ «Смоленск». Варнаков сообщил, что его лодка подойдёт к берегу в надводном положении, и попросил не открывать огонь по его кораблю. Кадкин помчался с этой новостью к Горбаню, а в это время радар «Маджестика» засёк приближение незнакомца.

Дальше события понеслись со скоростью курьерского поезда: Амар Сингх доложил командованию, Жерар тотчас поднял «в ружьё» немногочисленные силы береговой обороны, и мы всей толпой ломанулись на борт СТК. Думали, что придётся спасать молчуна Горбаня от праведного гнева бельгийца, а вышло, что угодили к моменту встречи с родной, российской подлодкой.

– Мать вашу, офигели вы, тут, с вашими грёбаными тайнами, – как и следовало ожидать, Петрович в выражениях не постеснялся. – Штирлиц на штирлице и штирлицем погоняет, анус лангуста.

– Прошу любить и жаловать: Альберт Петрович – царь и бог дизелей и прочих моторов, – пользуясь случаем, я представил бывшего «деда». – Петрович может оживить любой движок, даже мёртвый.

– Вы, кажется, служили в Кэ-Гэ-Бэ? – припомнил бельгиец. – Мне нужно будет серьёзно поговорить с вами и с полковником… эээ…

– Зариповым, – подсказал бывший кэгэбэшник, без стеснения разглядывавший командира «солдат удачи», словно прикидывая, сколь быстро можно прихлопнуть нашего «команданте».

– Внимание! На горизонте незнакомое судно! – захрипела радиостанция в разгрузке Гивинса. – Внимание!

– Рэй! Скажи Сингху, чтобы не орал на весь рейд! – раздражённо рявкнул ван Клейст. – Господин Кадкин, вы отстранены от командования сторожевым кораблём! С остальным разберёмся потом.

– Кхм… Надо бы встретить гостей на подходе, как это полагается на флоте, – заметил Сухонин. – Мы вместе с испанцами сходим, сопроводим лодку.

– Правильно, гостей лучше встречать на подступах, – с каким-то странным подтекстом произнёс Жерар. – Андрэ, Рэй, за мной, на катер!

– Так, парни, быстро на яхту, – не мешкая, скомандовал я. Бельгийца не стоило оставлять одного, без присмотра. – Василий, давай с нами.