Текст книги "Как стать знаменитым журналистом"

Лекция 21
Статья: если есть что сказать

Поговорим о статье, венчающей иерархию журналистских жанров. Почему? Сейчас мы это поймем.

Информация – это сообщение о событии. Репортаж – рассказ о длящемся событии, комментарии к которому позволительны лишь в тех пределах, в которых это событие необходимо вписать в общий или специальный, но объективный контекст и наметить возможные причины и последствия произошедшего. Интервью – неискаженная передача слов и мыслей другого человека. То есть, строго говоря, во всех трех случаях журналист должен не говорить то, что он думает, а лишь пересказывать увиденное или услышанное.

Это происходит потому, что аудиторию интересуют прежде всего мнения и идеи людей известных или авторитетных – такие люди, как правило, сами в СМИ не работают, но пишут для них статьи или дают интервью. Кроме того, журналисты цитируют публичные и непубличные (если удается) выступления этих

людей, удовлетворяя тем самым законный интерес аудитории. Словом, я вынужден сформулировать неприятную максиму:

мнение журналиста аудиторию не интересует – до тех пор, пока этот журналист не станет известным или авторитетным человеком.

Большинство журналистов не являются ни известными, ни авторитетными людьми (в сравнении с иными авторами СМИ – ньюсмейкерами и экспертами). Именно поэтому большинство журналистов в принципе должны спрятать свое собственное мнение в карман либо в иное место, если только это мнение не касается узкой темы сегодняшнего репортажа, где его автор-журналист выступает по сути как профессионально подготовленный свидетель случившегося. В массе своей журналистика, как я уже говорил, анонимна.

Но когда журналисту поручают писать статью, ему фактически дается право, во-первых, перестать быть анонимом, во-вторых, высказать свои собственные мысли. Именно в этом смысле статья – высший жанр журналистики.

Воспользуется ли аноним-журналист этим правом – другой вопрос. Но шанс ему дается.

Конечно, есть журналисты, которые делают себе громкое имя умением писать или снимать уникальные репортажи. Ряд журналистов, которые специализируются на подготовке интервью знаменитых людей, сами становятся очень известными. Но и тех, и других аудитория, коллеги, экспертное сообщество ценят не за то, что они говорят сами, а за то, что их устами говорит что-то другое или кто-то другой.

Только через упражнение в написании статей, только через работу в этом жанре журналист может стать не только известным (или даже знаменитым), но и авторитетным экспертом, по крайней мере, в той сфере знания или деятельности, которые являются темами его статей.

Статья (комментарий на телевидении) – жанр, в котором заложена потенциальная возможность для журналиста сказать то, что может сказать только он. Это, впрочем, не значит, что жанр статьи в любом случае предполагает свободу выражения мыслей и идей журналиста-автора. Ведь статья в СМИ – тоже очень прагматичный жанр. О сотворении мира, философских проблемах, цивилизационных конфликтах и многих других вещах, включая и куда более конкретные, в СМИ все равно пишут специалисты-нежурналисты. Но пишут – ив этом спасение для журналистов – в том же жанре статьи.

Однако статья как таковая и журналистская статья – это немного разные вещи.

Лишь известный и авторитетный журналист получает право писать нежурналистские, или экспертные, статьи.

Нет ли здесь парадокса? Или: чем отличается статья как таковая от статьи журналистской? Это стоит обсудить специально.

Отличия три.

Во-первых, журналистская статья, как правило, гораздо уже тематически, хронологически и проблемно, чем статья на туже тему нештатного автора газеты. Известного эксперта редакция может попросить написать статью о русской философии XX века. Журналиста, да и то не всякого, – лишь о полемике, развернувшейся между ныне живущими философами в связи с каким-то конкретным событием.

Во-вторых, журналистская статья, несмотря на допустимость и даже императивность присутствия авторских мыслей, идей, выводов, обязательно должна включать изложение мнений по проблеме, которой эта статья посвящена, собственно специалистов, экспертов, нежурналистов. Автор нежурналистской статьи может привлекать чужие мнения, если сочтет нужным, а может излагать лишь свою точку зрения, свою концепцию (обращаю внимание на это важное для темы данной лекции слово).

Наконец, в-третьих, от журналистской статьи редакция (и аудитория) не ждут полных и вполне определенных ответов на все заявленные в связи с темой статьи вопросы, кроме самых простых, хоть и неясных для публики. Авторская, экспертная статья, как предполагается, должна давать ответы на сложные вопросы, то есть на те, ответы на которые не доступны просто журналисту.

Ясно, что так бывает далеко не всегда. Есть авторы-эксперты, которые пишут слабые статьи, и есть журналисты, которые настолько хорошо знают проблему, что дают ответы на вопросы, ставящие в тупик многих экспертов. Но в этом случае журналист, пусть и работающий в СМИ, просто стал экспертом. Обычно это фиксируется тем, что данному журналисту начинают заказывать статьи другие СМИ, его приглашают выступать по телевидению, его цитируют политики и собственно эксперты.

Думаю, не стоит останавливаться на таких очевидных, но не ломающих мою схему нюансах, как то, что журналист, больше других пишущий о сельском хозяйстве, по сравнению с другими журналистами обладает почти экспертными знаниями в данной области, а любой зарубежный корреспондент автоматически в сознании не только публики, но и даже страноведов становится экспертом по той стране, в которой в тот или иной момент работает.

Прелесть журналистики как раз и состоит в том, что журналист, как правило, не обладающий специальными знаниями и особенно академической подготовкой в той или иной сфере, но активно освещающий проблемы этой сферы в СМИ, в глазах публики и, хоть и гораздо реже, экспертного сообщества поднимается до уровня эксперта, специалиста. Напоминаю однажды уже произнесенную мною, но не мной сочиненную фразу: с помощью журналистики можно многого достичь. Например, журналист, пишущий о космонавтике, может стать гораздо более известным публике, чем специалисты в этой области и даже сами космонавты. Журналист, пишущий о политике, может быть гораздо известнее почти всех политологов, чьими мыслями и идеями он чаще всего и питается.

С политикой вообще в журналистике особая история. В любом СМИ вряд ли найдется больше одного журналиста, специализирующегося по уже упомянутому сельскому хозяйству или энергетике, по медицине или кино, по балету или опере. А вот на политические темы пишут очень многие журналисты. Напомню, что я считаю журналистику прикладной актуальной (или оперативной) политологией, что во многом объясняет этот феномен.

После всего сказанного становится понятным терминологическое разнообразие, бытующее не только в сфере работников СМИ, связанное с в общем-то единым жанром «статья».

Авторская статья – так чаще всего называют статью автора-эксперта, не работающего в самой редакции.

Проблемная статья – журналистская или авторская статья, выходящая за рамки комментария к актуальным событиям.

Комментарий. В теории советской журналистики он отделялся от статьи, поскольку как раз и указывал на то, что его автор – журналист, то есть, строго говоря, не специалист в точном смысле этого слова. Автор комментария (журналист) комментирует, то есть поясняет, но не объясняет, по крайней мере фундаментально, случившееся.

В телевизионной журналистике слово «комментарий», как я уже отмечал, используется вместо слова «статья» не только потому, что статья в нашем понимании это нечто, непременно изложенное на бумаге, но не декламируемое, не зачитываемое вслух. Но и потому, что телевизионный проблемный текст в любом случае гораздо короче статьи, а следовательно, не может быть столь же фундаментальным, как она.

Комментарий специалиста. Комментарий эксперта. Эти термины введены, чтобы отделить небольшие по объему нежурналистские тексты (статьи) от журналистских. Внимание аудитории специально акцентируется на том, что данный текст принадлежит не журналисту, а настоящему, фундаментально подготовленному эксперту. В последние годы, в связи с воцарением плюрализма в наших СМИ, часто даже в обычных выпусках теленовостей в связи с тем или иным важным событием в эфир передаются не только мнения участников событий, не только «репортаж» или «комментарий нашего корреспондента», но и один-два «комментария эксперта». А в так называемых аналитических программах – это просто правило, причем число экспертов, которым дают выступить по одному и тому же вопросу, может достигать четырех-пяти.

Суммирую: разные виды статей (комментариев на радио и ТВ) в жанровом отношении едины, но в журналистском исполнении статья скорее описательна, а в экспертном – скорее концептуальна. Или: журналист поясняет и дает ответы на старые вопросы, эксперт (нештатный автор) – ставит новые вопросы или дает совершенно (концептуально) новую трактовку проблемы.

И вот теперь вернусь к уже данному мною ранее определению статьи. Пожалуй, оно удачно: журналистская статья есть логическая и/или эмоциональная трактовка журналистом причин, хода и последствий тех или иных событий или действий тех или иных людей, она предполагает право автора на собственные выводы относительно тех проблем, которые в статье затрагиваются.

Статья, работающая на уровне логики, есть аналитическая статья, на уровне эмоций – публицистическая.

Как я уже отмечал, аналитическая статья имеет аналог и в литературе – эссе, и в науке – научная статья. Из науки – логика, аргументация статьи, из литературы – свобода изложения и стилистическая непредопределенность статьи.

Информации нет без изложения фактов, репортажа – без описания события, причем увиденного собственными глазами. Нет интервью без ответов на вопросы, без человека, которому вопросы задаются, без самих вопросов. Все это очень четко и жестко задано – отклонения либо меняют жанр, либо портят его, делают ущербным, не отвечающим его предназначению, то есть, проще говоря, являются браком.

Статья – свободный жанр. Да, должно быть описание проблемы, ее объяснение, аргументация, логика, с помощью которой автор доказывает, что его выводы справедливы, а иные – нет. Но это только самый общий принцип. Сколько проблем взять для анализа, сколько событий; связать ли их воедино или разъединить, рассмотрев по одной; использовать два или пять аргументов; приводить ли примеры, доказывающие то, что эти аргументы, эта логика были эффективны при анализе схожих событий; цитировать ли авторитеты или не стоит; сухим, похожим на научный, стилем писать статью или вольным – нормы для всего этого нет. Разве что нормой можно считать следующее:

в аналитической статье должны содержаться достаточные для подтверждения авторского мнения (оценки) логические аргументы.

Широкая аудитория, несмотря на свою однородность, никогда не однородна настолько, чтобы каждый из составляющих ее людей был един с другими в оценке достаточности аргументов автора. Одному кажется, что сказанного довольно и автор статьи очень убедителен. Другому – что доказательств мало, да и логика хромает. Все это очень субъективно. Кроме, пожалуй, одного – мнения (даже по-своему субъективного) экспертного сообщества. Вот если специалисты сказали (подумали, почувствовали), ознакомившись со статьей, – это серьезно, это доказательно, более того – это ново, значит, статья удалась. А если еще статью цитируют, если на нее ссылаются, даже споря с ней, даже опровергая ее; если ее вырезали и положили в досье по данной проблеме – значит налицо успех.

Поскольку качественная журналистская аналитическая статья имеет своим прообразом статью научную, то очень легко описать, из чего эта статья должна состоять. Вот ее точный план.

План аналитической статьи

1. Актуальный повод (событие в его противоречиях)

2. Авторская гипотеза

3. Тезис

4. Доказательства

1-й аргумент

2-й аргумент

3-й аргумент

5. Антитезис

6. Доказательства

1-й аргумент

2-й аргумент

3-й аргумент

7. Синтез

8. Вывод – подтверждение или уточнение первоначальной гипотезы либо отказ от нее

9. Прогноз (развития событий)

Естественно, в полновесном виде аналитическая статья должна быть оснащена примерами (актуальными, а также из недавней и классической истории), ссылками на авторитетные мнения и фундаментальные законы политики, социологии, а также на научно достоверные факты (например, результаты социологических исследований).

Но полновесности в журналистской аналитической статье ждать не приходится (объем невелик, да и времени на написание мало). Иногда даже по всем пунктам плана невозможно пройтись основательно – где-то неизбежна скороговорка. Вот тут и приходит на помощь эссеистское начало журналистской аналитики и даже публицистические приемы – более свободная, чем в научном анализе форма, неполный (но все равно убедительный) ряд аргументации, замена логических аргументов эмоциями (но рационально ориентированными) или ссылками на авторитетное мнение, на здравый смысл и т. п.

Журналист более свободен в писании своего аналитического текста, чем научный работник, эксперт. Это, однако, не означает, что его, журналиста, аналитический текст имеет право быть менее научным по сути – только по форме.

Конечно, по отношению к классическому плану аналитической статьи в журналистских текстах возможны всякого рода инверсии – иначе бы все качественные тексты журналистской аналитики были похожи один на другой. Авторское своеволие, авторское начало, авторский стиль никто в аналитике (даже и научной) не запрещал. Но все-таки, если в том, что автор-журналист или редакция называет аналитической статьей, я не вижу разбора или даже упоминания антитезиса (то есть позиции оппонентов), если тезис доказывается логическими аргументами, а антитезис опровергается лишь эмоциональными выпадами, да еще и подтверждений антитезису автор не видит вообще никаких, если нет собственно ни гипотезы (что же в таком случае доказывает автор?), ни прогноза, словом – если всего этого нет, то ничто, даже громкое имя, не заставит меня считать данный текст аналитической статьей.

Аналитическая статья выхватывает из жизни (события) и кристаллизует в сознании сначала автора, а затем и аудитории ту фундаментальную правду (нечто вроде истины), которая содержится в событии, но может быть или даже была не замечена другими, оттеснена мифами, домыслами, пропагандой, тенденциозными комментариями.

Однако все то, что правильно, может быть просто банально. Или отвратительно скучно, неинтересно изложено. Серьезное содержание нужно еще подобающим образом подать, придав статье литературный, стилистический блеск. Об этом я буду говорить в специальной лекции. Сейчас же только замечу, что стиль, форма (или громкое имя автора) – это то, с помощью чего текст проникает в сознание аудитории, а содержание – то, что в этом сознании производит изменения.

И поэтому оба элемента (форма и содержание) крайне важны в журналистике. Это как фугасный заряд: вначале он погружается в тело цели, а затем взрывается внутри него. Удачная статья с помощью оригинальной формы проникает в сознание аудитории, а своим содержанием производит в этом сознании более или менее радикальный переворот в оценке события или человека, о которых пишет журналист.

Хотя сегодня мы говорим в основном о содержании статьи, отличающем ее от других журналистских жанров, тем не менее упоминание о стиле, о форме не слишком преждевременно. Ибо от аналитической статьи я перехожу к публицистической, беря их по отдельности, в чистом жанровом виде, хотя аналитические статьи в чистом виде крайне редко встречаются в журналистике. Журналисты (и даже эксперты) тенденциозны, эмоциональны (в отношении некоторых проблем – определенно эмоциональны), не хотят, а часто и не умеют быть объективными. Или, как принято выражаться, журналисты тоже люди. Это понятно – и не стоит делать из этого вселенскую проблему. Проблема возникает тогда, когда журналисты не осознают того, что они тоже люди, в тот момент, когда пишут свои статьи.

Я бы дал простой совет, отталкиваясь от уже сформулированного ранее правила, суть которого: не берите интервью у того, кого любите, и того, кого ненавидите. К статье это правило не относится.

Нельзя посылать антикоммуниста брать интервью у лидера КПРФ. Ничего нового и интересного (если не считать новым конфликт между всяким измом и его анти, а интересным – склоку) мы не получим. Но можно и даже нужно логикой антикоммунизма анализировать коммунизм (и наоборот, разумеется) в СМИ. Это, правда, относится к концептуальным, экспертным статьям и, естественно, в том случае, если рядом будут изложены позиции коммунистов (или антикоммунистов) в оригинале. Журналист конечно же должен руководствоваться не партийной логикой, а чем-то более спокойным.

А совет, я о нем не забыл, таков:

пишите статьи именно о том, что любите, или о том, чего не любите. Если только вы объективны. Страсть – вдохновляющий повод для написания яркой, аргументированной статьи.

Почти невозможно, даже зная материал, интересно проанализировать то, что тебя не волнует, то есть не привлекает или не пугает.

Однако (вторая часть совета не менее важна): предупреждайте аудиторию о своей позиции.

Честно предупреждайте. Например, так: «Я не являюсь сторонником демократии и ниже буду критиковать „демократические реформы“ исходя из этой своей позиции». Но

если из повода к написанию статьи страсть становится единственным способом трактовки того, о чем пишет автор, то вместо аналитической статьи получается публицистическая.

В публицистической статье, как я уже не раз говорил, автор добивается убеждения аудитории в правильности своих взглядов и оценок с помощью эмоций, излагаемых в определенной литературной форме. Она, эта форма, фактически является вторым содержанием публицистической статьи.

Аналог публицистической статьи – устаревший литературный жанр проповедь. Основной аргумент проповеди (равно публицистики): я верую и вы веруйте вместе со мной. Где – в современном мире – лучшее место для проповеди? Правильно, на телевидении, ибо оно собирает самую большую аудиторию. А публицистика никогда, кроме любовных писем, не творится для одного читателя или слушателя. Ей нужна масса. Помимо телевидения масса собирается на площадях; в более или менее организованном виде это называется митинг. Публицистика – митинговый жанр.

Участников митинга много, тысячи, иногда десятки тысяч, а ораторов, тем более тех, кого масса слушает, затаив дыхание, а потом, взрываясь аплодисментами, кричит: «Веди нас!» – мало, единицы, избранные. Это те, кто обладает способностью производить (писать, произносить, что не одно и то же: один – прекрасный публицист-писатель, другой – публицист-оратор) стилистические полновесные, яркие тексты. «Долой демократов!» – это не более чем сухой лозунг. «Долой дерьмократов!» – вот это публицистика.

Я уже говорил, что самым ярким журналистом-публицистом в наших сегодняшних СМИ является писатель Александр Проханов из газеты «Завтра» (кстати, как публицист-оратор он довольно слаб). Можно отдельно, если бы это было темой моего курса, разбирать все его публицистические приемы начиная от «бледных спирохет демократии» и кончая такими, которые я даже не рискну воспроизводить, несмотря на все их остроумие, при дамах. Во всяком случае всех, кто интересуется публицистикой как жанром и стилем одновременно, я настоятельно отсылаю к прохановским передовицам в газете «Завтра».

Приверженцам иных взглядов я могу поставить в пример Валерию Новодворскую, представляющую либеральное (скорее даже либертианское) крыло русской журналистики.

И конечно же, не могу не посоветовать тем, кто всерьез интересуется публицистикой и чувствует в себе сей дар, обратиться к текстам Владимира Ленина (который, кстати, и называл себя чаще всего публицистом). Кто бы и что бы не говорил о Ленине сегодня, этот выдающийся политик и журналист не был только публицистом в журналистике, аналитическое начало в его творчестве было и мощным, и ярким, и плодотворным. Но публицистом он был выдающимся. Почитайте хотя бы несколько страниц из достаточно большой его работы «Пролетарская революция и ренегат Каутский», чтобы и согласиться с этим, и научиться собственно публицистическому стилю и публицистическим приемам в журналистике.

Публицистика очень эффектна и еще более эффективна, но к журналистике в первородном ее смысле имеет малое отношение. Крайне субъективная, публицистика слишком напоминает пропаганду. Хотя отправление такой функции современной журналистики как управление аудиторией, населением, избирателями происходит сегодня в основном как раз с помощью публицистики, но сильно модернизированной, объективизированной, онаученной. Я же сейчас веду речь о публицистике в чистом виде, публицистике, которая не прикрывается объективизмом, научностью, наукообразием. О публицистике прохановского типа. Ее – мало. Всхлипов, эмоций, бездоказательности (что еще не есть публицистика) – много, в том числе и в якобы аналитических статьях. Самой публицистики – крохи.

Очевидно ярчайшим публицистом был Сергей Доренко периода 1997–1999 годов в своей «Авторской программе». Он прямо, хотя и с помощью не всем понятных эвфемизмов, заявлял свою публицистическую ангажированность. Примерно такими словами: я наблюдаю за политиками, как за какими-нибудь насекомыми. Конечно же это абсолютно не аналитический подход, даже с точки зрения социал-дарвинизма. Тем более что одних насекомых Доренко любил больше, а других – гораздо меньше. А некоторых и ненавидел (в своих передачах).

Но вот что интересно и поучительно. Практически весь 1999 год, о чем я уже рассказывал, шла конкурентная борьба за влияние на аудиторию, на избирателей между двумя квазипартиями – ОРТ и НТВ. У обеих квазипартий были, помимо идеологов и кандидатов на президентский пост, главные рупоры. У ОРТ – Сергей Доренко, у НТВ – Евгений Киселев.

Последний, как бы к нему ни относиться, вошел в историю русской журналистики тем, что создал первую и до сих пор лучшую (если иметь в виду золотые годы этой программы – 1995 – 1998-й) аналитическую программу на телевидении России. Мало кто слышал выступления Евгения Киселева вне его программы, особенно в кругу политологов, и многие на основании этого склонны считать его собственные аналитические способности весьма ограниченными. Однако факт остается фактом. Как журналист Евгений Киселев – это «Итоги». А «Итоги» означенного периода – безусловно аналитическая программа и безусловно до сих пор не превзойденный никем на нашем ТВ (возможно, и не на нашем) образец журналистской телеаналитики. И что же мы увидели в 1999 году? Под влиянием партийной ангажированности Евгений Киселев в соревновании с Сергеем Доренко, точнее не с ним лично, а с его квазипартией, собственными руками низвел свои «Итоги» до уровня такой же публицистической, но менее яркой и менее талантливой, программы, как и энтомологическая «Авторская программа» Сергея Доренко. И проиграл. Вчистую.

А ведь известность была не меньшая, чем у Доренко. Авторитет в журналистских и политических кругах – даже больше. Но, отказавшись от своего аналитического в пользу более эффективного, но чужого публицистического оружия, Киселев (вместе со своей партией, но меня интересует сейчас именно журналист) проиграл, утеряв, кстати, значительную часть своего журналистского авторитета.

В данном случае я говорю это для того, чтобы каждый подумал – стоит ли ему в журналистике менять роли или, если хотите – маски. А кроме того, пожалуй, это довольно логичный переход к теме следующей лекции – игра как новый жанр журналистики. Ибо после исчезновения классических Киселевских «Итогов» публицистика (в смеси с пропагандой) окончательно возобладала на российском телевидении, замаскировавшись набирающим популярность жанром, то есть игрой. Иногда более явно («Намедни» Леонида Парфенова, «К барьеру» Владимира Соловьева или «Театр кукол» Михаила Леонтьева), иногда менее очевидно («Времена» с Владимиром Познером). На этом пока закончу, предложив после этой лекции всем желающим ознакомиться с примерами журналистской аналитической статьи (текст, принадлежащий мне) и статьи публицистической в ее антилиберальной и либеральной разновидностях (два текста). Поскольку статейный жанр, как я уже отмечал, является высшим жанром журналистики, то, на мой взгляд, крайне важно сразу же после этой лекции ознакомиться (так сказать для закрепления теории) с образцами соответствующих текстов.