Текст книги "Сказка о ночном музыканте"

И потому, не дав промолвить слова,

С тревогой и волнением сказал:

«Признаюсь, что воздействия такого

Пера кукушки, я не ожидал!

В ночи, ты, очевидно, не заметил,

Что стало с твоим телом. Посмотри,

Как начали меняться твои руки.

Ты можешь птицей стать на полпути,

Пока вернёшь красавицу. Попробуй

Воды всёоживляющей испить.

Дай Бог она тебя вновь восстановит,

Позволив человеком дальше жить».

Лишь только после слов, Давид приметил,

Такие измененья на себе.

Он был уверен, что его рубаха,

Спасёт при колдовстве и ворожбе.

Она не раз его предохраняла,

А тут пошло всё, кажется не так.

Как будто свойство чудное пропало,

А может это был особый знак,

Чтоб он теперь был очень осторожен?

Возможно это дивное перо,

Хотя в перемещенье помогала,

Но что-то забирало у него.

Давид чуть пригубил воды из фляги,

И тут же колдовство сошло на нет.

Старик вздохнул при этом облегчённо,

И произнёс: «Я дам тебе совет:

«На этот раз, добравшись до Дракона,

Как можно больше роз себе возьми,

А после своей музыкой чудесной

Утраченное вновь восстанови.

Не важно, что подмененные растенья

Не смогут волшебством тем обладать.

Хозяин их, итак, довольно долго

По свету будет зло распространять.

Чего его жалеть? Ты так быстрее,

Сумеешь птиц в красавиц обратить.

Твоей воды во фляге ведь немного.

Тебе опасно с пёрышком бродить.

Попробуй свои поиски ускорить.

Дай Бог припомнит что-нибудь Дракон,

И тайну той горы четырехгорбой,

Откроет в благодарность, что спасён».

Со всем Давид со старцем согласился.

Тут нечего добавить и отнять.

Скрипач сказал: «Мне нужно собираться.

Надеюсь, завтра свидимся опять».

Продолжилось всё должной чередою:

Подкова и волшебные слова,

Высокое и быстрое парение,

Означенная дальняя страна…

Знакомая, теперь уже картина:

Предгорье… Поднят колющий заслон,

Который никого не пропускает,

Закрыв кусты из роз со всех сторон.

Скрипач коснулся камнем чудотворным

До редкого, большого валуна,

Помеченного знаком. Тут мгновенно

Твердь вниз, как в тесто мягкое вошла.

Открылся вход, Давида пропуская,

В знакомо-незнакомый дивный мир.

Дракон, увидев «наглого» пришельца,

Забил хвостом и зло заговорил:

«Напрасно я надеялся, что больше,

Сюда ты не покажешь своих глаз.

Хозяин ни о чём не догадался,

Но может измениться всё сейчас.

Тебе опять нужна зачем-то роза.

Неужто, недостаточно одной?

Поверь мне, жадность многих убивает.

Зачем ты так рискуешь головой?»

Давид ему ответил: «Не волнуйся.

Давай всё станем делать чередом.

Ответь мне, ты живёшь здесь очень долго,

Но заешь ли до тонкостей свой «дом»?»

Дракон сказал, немного удивившись:

«Конечно да! Нелепейший вопрос!»

Но следом неподдельно растерялся,

Когда услышал про ручей близ роз.

«Ты говоришь, что где-то совсем рядом

Ключом бьёт мне неведомый родник?

Того не может быть! Такие шутки,

Выслушивать я, парень, не привык».

А юноша сказал: «Не станем спорить,

Давай-ка, лучше мы его найдём.

Дела вершатся споро и быстрее,

Когда их кто-то делает вдвоём.

Позволь мне лишь прислушаться получше,

И если что, немного поиграть.

Источник для тебя безмерно важен.

Испив воды, ты станешь вспоминать

О чём-то очень важном и забытом.

Хозяин твой конечно должен знать,

О чуде, но по умыслу, похоже,

Решил о месте этом умолчать».

Дракон зашлёпал грузными ногами,

К кустам цветущим. Близко подойдя,

Сказал: «Своими странными словами

Ты интерес разжёг внутри меня.

Я, в самом деле, ничего не помню.

Каким был в детстве, где родная мать?

Возможно, у меня имелось имя,

Которым меня нужно называть.

Давай с тобой действительно посмотрим,

Вдруг что-то здесь невидимо течёт?»

Сказав всё, монстр прилёг и своим ухом

К земле «прирос», мечтая, что найдёт

Звук весело бегущего журчанья.

С чудовищем Давид был заодно.

Он тоже слушал, затаив дыханье,

Ища, что было важно для него.

И где-то в глубине кустов огромных,

Почувствовал, как просится вода

Пустить её наверх, где грузный камень

Закрыл свободный выход навсегда.

Дракон развёл беспомощно руками,

Когда, не распознав источник, встал.

А музыкант сказал: «В кустах есть камень,

Что выход вод собой перекрывал.

В тебе есть та единственная сила,

Что может всё решить и нам помочь.

Я слышу, эта глыба где-то рядом.

Найди «затвор» и выбрось его прочь».

Дракон, сначала парню не поверил,

Но всё же стал осматривать кусты,

И очень удивлён был, обнаружив,

Тяжёлый камень средней высоты,

Который был чуть-чуть кустов пониже,

И потому невидим средь цветов.

Чудовище легко его подняло,

И бросило через «забор» без слов.

И от напора, видимо, фонтаном

Пошла в мгновенье первое вода.

На счастье пасть Дракона распахнулась,

И он невольно сделал два глотка,

Прорвавшейся на божий свет водицы.

За голову хватаясь, монстр присел.

И видно, в самом деле, вспоминая,

Слезами обливаясь, заревел:

«Какой же я дурак! Что я наделал!

Невесть что сам с собою сотворил!

Встав стражником, для устрашенья многих,

Я сам себя в Дракона обратил!

Как только я на это согласился?

Хитро меня хозяин обманул!

Он обещал мне прибавленье силы

За каждого, кого я отпугнул.

Поверить невозможно – добровольно

Решился я воды его испить,

Чтоб в сжатый срок стать сильным великаном

И путь чрез эту гору приоткрыть.

Вчера тебя просили крикнуть слово.

Я не помог, ведь я его не знал,

И не скажу тебе его сегодня

Сколь долго бы сейчас не вспоминал.

Теперь-то понимаю, что свободно

Я б никогда отсюда не ушёл.

Меня б гора без слова не пустила,

А бросила б в пылающий костёр.

Я за цветком, как многие, явился.

И вот за этот маленький росток

На глупость несусветную решился.

А имя моё Вася-Василёк.

Испив воды, я это быстро вспомнил.

Да толку что? Ведь я теперь Дракон!

И как мне парнем стать – не представляю.

Жизнь здесь предстала, как ужасный сон.

Мне не нужна обратная дорога,

Ведь я могу кусты перелететь.

Но как мне жить в обличии Дракона?

Осталось горевать и сожалеть

О том, что невозможно всё поправить.

Ничем и никому я не помог.

Сознательно губя чужие жизни,

Я созерцал, как гибнут за цветок.

Уж лучше бы я прошлое не помнил».

Сидел Дракон и горестно ревел.

Давид же произнёс: «Давай с тобою

Пройдём чрез гору, коль не расхотел.

Кто знает, может снова обратишься

В того кем прежде был, и волшебство,

Что наложил с жестокостью хозяин,

Спадёт, сгубив тем самым и его?»

Дракон застыл. Рыданье прекратилось,

И он ответил: «Коли так – давай!

Терять мне нечего. Сожру его при встрече,

А там уж ты в права свои вступай!»

Давид об этом даже не подумал,

Что мог сложиться эдакий исход.

Он твёрдо знал, что с волшебством не шутят.

Могло случиться всё наоборот.

Дракон кустом колючим обратится,

Как многие пришедшие сюда.

Хозяин может выставить другого,

Что будет ещё злее. Что тогда?

Тут действовать придётся похитрее.

Скрипач сказал: «Поступим так с тобой:

Мы множество кустов этих волшебных,

Что носят цвет приятно-голубой,

Перенесём в овраг, взрастив другие,

Которые ничем не отличить.

Обманные цветы, благоухая,

Злодею не позволят ворожить.

Не беспокойся, от шипов колючих

Тебя я, как и прежде, «излечу».

Что нужно нам, не ты ведь станешь делать.

Я прежде твоё тело раздвою.

Второй Дракон работой и займётся.

Впоследствии, он быстро пропадёт,

И все шипы, что вырастут на теле,

С собою в неизвестность заберёт.

Тем временем, мы вырастим иные,

Попробуем чрез гору перейти,

Оставив двойника уже другого,

Чтобы глаза злодею отвести.

Глядишь, что и получится. Кто знает?

И помни, что ты будешь не один!

Поддержкою я встану с тобой рядом.

Поверь, что для тревоги нет причин!»

Сощурился Дракон, не очень веря.

«А кто нам скажет слово?» – произнёс.

Давид ответил: «Мне оно знакомо,

Хотя волнует маленький вопрос:

«Как часто здесь бывает твой хозяин?»

Мне это важно знать, чтоб всё успеть:

Кусты пересадить, взрастить другие,

Сравнять с землёй, мешающую твердь…

Нам нужно время, чтоб не помешали,

Задуманное дело одолеть.

При нём удастся это нам едва ли.

В раскладе лучшем – сможем уцелеть».

Дракон зачем-то посмотрел на небо –

Похоже, время так определил

И произнёс: «Он явится уж скоро.

Дня не было, чтоб он не приходил».

Скрипач сказал на это: «Что ж я спрячусь.

Ты знаешь, у меня прекрасный слух.

Не дай понять, что ты приход свой помнишь

И не кажи в глазах своих испуг.

Уж лучше расскажи про сон волшебный,

Где ты увидел, якобы в дыму

Зелёную, красивую пещеру,

Что в жизни не встречалась никому,

Что стражники туда не пропускали,

Что встали неприступною стеной

И требовали крикнуть одно слово,

Чтоб ты, попав туда, стал сам собой!

И выкажи при этом удивленье,

Что ты всегда был тем, какой и есть.

Но всё ж спроси: «Неужто, в самом деле,

Подобная гора на свете есть?»

Послушаем, что он тебе ответит.

Родник на время нужно «затворить»,

Чтоб он его наличье не увидел

И был уверен – ты не мог попить».

Дракон всё понял и без промедлений,

За шиворот Давида ухватил

И перенёс буквально за мгновенье

В места, откуда он сюда входил.

Скрипач от неожиданности даже,

Как говорят: «И охнуть не успел!»,

А страшный новоявленный знакомый,

Уже за камнем прежним улетел.

Он быстро с ним к горе своей вернулся,

Прикрыл им чудодейственный родник,

Кусты немного припушил над твердью,

Лёг рядом и, закрыв глаза, притих.

Огромный рассчитал всё до минуты.

Как только была служба свершена,

Послышался ритмичный, громкий топот

Несущегося к месту скакуна.

Дракон привстал хозяина встречая,

Чуть потянулся, будто крепко спал,

И стал смотреть на ритуал привычный –

Как повелитель розочки считал.

А тот, себе на радость, не приметив,

Чего-то, чтоб могло бы взволновать,

Сказал: «Я вижу, что цветы на месте,

Вокруг тебя вновь тишь и благодать.

Ты можешь дальше спать на своём ложе,

А завтра в то же время меня жди».

Дракон качнул покорно головою,

И произнёс: «Постой, не уходи.

Мне только что приснился, в удивленье,

Впервые сон. Я видел как в дыму

Красивую, зелёную пещеру,

Что в жизни не встречалась никому.

Меня туда зачем-то потянуло,

Но стража неприступною стеной

Передо мною, устрашая, встала,

За лишний шаг, навязывая бой.

Они просили: «Назови нам слово!»

Де, «скажешь – станешь тут же сам собой».

От топота копыт я пробудился,

Но почему-то сам теперь не свой.

Ты мне ответь, неужто, в самом деле,

На свете есть подобная гора?

Кого и на кого она меняет?

Себя Драконом помню я всегда.

Самим собой… К чему мне то приснилось?

Скажи, быть может, это вещий знак?

Ведь прежде я подобного не видел.

Спал чутко, слыша, как крадётся враг.

Ты много знаешь и меня умнее.

Поговори со мною по душам».

И тут Дракон, да и Давид услышал,

Что трудно было воспринять ушам.

Послышался поток отборной брани.

Дракон от неожиданности – сел.

Подобных слов он ранее не слышал,

И слышать, безусловно, не хотел.

Он был готов тотчас проклятья эти

Прервать и, говорящего их – съесть.

Но всё-таки решил попридержаться

И что-нибудь узнать пока он здесь.

Спустив пары, хозяин усмирился.

К кустам, проверить камень побежал.

Он снова делал вид, что в это время

Количество цветов пересчитал.

Увидев, что родник стоит закрытым,

На тон бесстрастный тут же перешёл

И произнёс: «Что ты так взволновался?

Ведь это был всего лишь только сон!

Забудь о нём. Лежи себе спокойно.

Быть может, где гора такая есть,

Но только уж не тут. А быть Драконом

Почётно. Им оказывают честь.

Да ты сам знаешь, что тебя боятся.

И разве кто вступает с тобой в спор?

Неужто может большее желаться?

Давай забудем этот разговор!»

Хозяин роз на этот раз взобрался

Неспешно на огромного коня.

Задумав что-то, вроде бы убрался,

В душе себя ругая и кляня,

Что в первый миг в словах не удержался.

Отъехав, он решил повременить,

И вновь к Дракону всё-таки вернуться.

С ним видно осторожней нужно быть.

Давид услышал эту остановку,

И возвращенье бравого коня.

И потому, он всё ещё таился,

Не смея выдать чем-нибудь себя.

Он лишь Дракону крикнул: «Ляг на место.

Хозяин твой вновь будет скоро тут.

Я слышу приближающийся топот.

Он явится чрез несколько минут».

Дракон, по счастью, юношу услышал,

И как велел скрипач, послушно лёг.

И вовремя. Явился вновь хозяин

С поверкой, точно ль монстр цветы стерёг?

При виде «старожилы» полуспящим,

Вздохнул свободно, подозренья снял,

На лошади тихонько развернулся,

И в этот раз далёко ускакал.

И только лишь тогда Давид решился,

Открыть ему доступные пути.

Проход в кустах колючих появился,

Где юноша, спеша, сумел пройти.

А дальше всё пошло уже по плану,

Что прежде музыкант обрисовал:

Хранитель дивных роз, не убоявшись,

Кусты с корнями нежно вырывал,

Затем сажал их в землю недалёко,

Заботливо водою поливал,

А музыкант игрой своей на скрипке,

Подобные по виду поднимал.

Он мог, конечно, просто их удвоить,

И злу тем самым жизнь ещё продлить.

Но стоило ль созданию такому,

Давать возможность далее губить

Людей идущих за цветком, а может,

Испить воды волшебной в роднике?

Возможно, были люди и такие,

Кто шёл с поклоном именно к горе.

Поэтому немного поразмыслив,

Решил скрипач, что будет так верней:

Кусты в земле пушистой разрастутся,

И будут собой радовать людей.

Никто, до них добравшись, не погибнет,

Девицы обретут свой прежний вид,

Он сам быстрей найдёт свою невесту,

Да и Дракона в парня обратит.

Осталось ничего – живой водою

Иголки с тела монстра удалить,

Затем его, конечно же, раздвоить,

Чтоб копия могла их сторожить.

И лишь потом с Драконом неподдельным,

Отправиться испытывать судьбу.

Всё это музыкант проделал быстро,

Решив попутно, что и самому

Ему необходимо было выпить,

Хотя б глоток из чудо-родника.

Кто знает, может он забыл о чём-то,

А с ним припомнит всё наверняка.

Дракон, отдав цветок, на всякий случай,

Куда нажать крылами указал.

Скрипач итак прекрасно это помнил,

И даже без воды не забывал.

Он просто взял из сумки чудо-камень,

Коснулся им таинственной горы.

Знать место это было очень важно,

Как и важна шершавость стороны,

Которой твердь послушно подчинялась.

И вот один, второй горб вниз ушёл,

А следом плавно третий и четвертый

Приют на время под землёй нашёл.

И вновь перед глазами появился

Вход в замок. Музыкант предполагал,

Что будет в нём. Он, наконец, припомнил,

Урок, где душу цвета изучал.

Ему хотелось видеть подтвержденье,

И он сказал Дракону: «Что ж, пошли».

И сделав шаг, услышал, как и прежде:

«Остановись и слово огласи!»

Давид к ногам цветок волшебный бросил,

Сказал: «Анетта!», только и всего,

Как вдруг поверхность замка засияла,

Явив волшебный мостик для него.

Он узок был – двоим не поместиться.

И потому Давид вслух произнёс:

«Нам нужно, чтобы ты, обняв крылами,

Меня чрез переправу перенёс.

И поспеши. Я наперёд не знаю,

Как долго мы с тобой здесь можем быть».

Дракон исполнил всё беспрекословно,

Знав точно, что путь могут перекрыть.

Монстр опустил Давида осторожно,

У места основания моста.

Теперь обоих уж не восхищало

Сияние – манила темнота,

Что виделась в открывшемся проходе.

Давид сказал: «Не бойся и пошли.

Старайся думать только о хорошем,

В течение недолгого пути».

А темень очень быстро растворилась.

Внутри стояла мёртвой тишина.

Воздействуя, неведомые силы,

Убрали у Дракона два крыла,

Преобразив их в руки и попутно

Чудовище изрядно изменив.

И вот уже внутри большого зала,

Встал парень, что был статен и красив.

Наряд на нём был прост. Да разве важно

В то время было, именно какой?

С Дракона волшебство тирана спало,

И он стал, наконец-то, сам собой.

А вот Давид ничуть не изменился.

Он чувствовал, как камень врачевал.

Он изумрудный цвет душою слышал,

И музыку его запоминал.

Приятный, бархатистый, нежный голос

Невидимой им девушки спросил:

«Надеюсь, что один в мой дом явившись,

Желаемый подарок получил.

И если это так, то путь обратно,

Для вас обоих временно открыт.

Идите дальше и всё время прямо,

Пока вновь темень путь не преградит.

Там повторите снова моё имя-

В конце пещеры, возродится мост,

Вы тотчас же окажетесь на воле.

Увидите насколько выход прост.

Один из вас опять сюда вернётся.

Я это твердо знаю наперёд.

И если в нём живою будет память,

Утерянный им облик обретёт.

Теперь спешите, время на исходе.

Не ждите, что я вдруг вам покажусь.

Для этого должно свершиться будет

Начертанное. Я освобожусь

От пут, что до сих пор меня здесь держат,

Когда во чреве гор погибнет зло.

Его хозяин видится бессмертным,

Но путь ко мне – кончина для него».

Тут чудный и приятный женский голос

Внезапно, как явился – замолчал.

Давид слова её прекрасно понял.

Кто явится сюда, он точно знал.

Ему срывать цветы не раз придётся.

Он не имел достаточно воды,

Чтоб от шипов излечиваться долго,

И перьевые удалять следы.

Представшего красавца не заставить,

Сорвать ещё хотя б один цветок.

Он и теперь уже бежал на выход,

И в мыслях о победах был далёк.

Пред темнотою он остановился,

Не смея в одиночестве идти.

Скрипач нагнал его, сказал: «Анетта!»

Поднялся мост, что надобно пройти.

И вновь он узок был и очевидно,

Мог пропустить лишь только одного.

Тут юноша по имени Василий,

Не смог придумать больше ничего,

Как на руках перенести Давида.

Он поступил, как сделал бы Дракон.

В нём всё ещё была большая сила,

Хоть внешне изменился очень он.

Когда же мост остался за спиною,

Исчез не только он, а сразу всё,

Что чем-то намекнуть могло на гору,

Или, хотя б на копию её.

Давид и парень были в другом месте,

Где властвовал густой и шумный лес.

Дорога в чащу сильно углублялась,

Ведя на встречу с множеством чудес.

Давида эта местность не пугала.

Хозяин леса другом был его.

Дорога только тем и привлекала,

Что он о ней не ведал ничего.

Скрипач спокойно шёл и не пытался

От парня отстраниться и уйти.

В то время он не мог себе позволить,

Спасённого оставить на пути.

Давид хотел доставить его в люди,

До города, хотя бы до села,

А там уже идти своей дорогой

И исполнять важнейшие дела.

И вот они пошли. Как всем известно,

Беседа сокращает дальний путь.

Давид желал узнать о парне больше

И для себя хоть что-то почерпнуть,

Что помогло б в дальнейшем разобраться.

Вы согласитесь, что знать наперёд

О том, что может с вами приключиться,

И что такого вдруг произойдёт

Довольно ценно. В стороне неблизкой,

Где царствуют каноны волшебства,

Любое упреждающее слово

Важно, чтоб уцелела голова.

И музыкант спросил: «Послушай Вася,

Не знаю, сколько будем мы идти,

Но думаю, поведать мне успеешь,

Зачем в горах цветок хотел найти?

Как получилось, что ты стал Драконом?

Что смог властитель роз там применить,

Чтоб с лёгкостью управиться с тобою,

Заставив в услужении ходить?»

А тот, как будто ждал вопросов этих,

Мгновенно начал непростой рассказ:

«Всё это вспоминать, мне очень горько».

Тут слёзы полились из его глаз,

Но он, не убавляя шаг, продолжил:

«Причина всем страданиям – любовь!

Теперь, имея точные расклады,

Не знаю, поступил бы также вновь.

Идя к горе, я был самонадеян.

Я не предвидел злое волшебство.

Цветок был шансом возвращенья счастья.

Мне нужно было раздобыть его.

Как начиналось, думаю, ты знаешь.

У всех, кто по земле этой ходил,

Похожая история: «Увидел,

Искра зажглась меж нами, полюбил…»

Всем девушка моя была пригожа.

Внутри неё светилась доброта.

Одно лишь плохо, что её семейство,

Звалось в округе нашей – «нищета».

А я как будто этого не видел.

Я не смотрел, что скромен был наряд,

Меня манили к ней её улыбка,

Приветливый и лучезарный взгляд.

Я был девицей словно околдован,

И в женихах задумал походить.

Родители мои, заметив это,

Решили, что пора меня женить.

Невеста была выбрана не мною.

Я много дней метался сам не свой.

Решил бежать с любимой из деревни

И дом поставить в местности чужой.

Мы шли чрез лес, что схож немного с этим,

Идя, нашли кукушкино перо.

Не знаю для чего, но моя Настя,

За ушко вдруг засунула его.

Нас в это время братья нагоняли.

Я был готов за счастье постоять,

Но тут случилось то, что я не в силах

Умом своим хоть как-то воспринять.

Любимая моя оборотилась кукушкой

И куда-то унеслась.

Не знаю, чья неведомая сила,

Взяла над нею эдакую власть.

Меня кручёным ветром подхватило,

И до горы волшебной донесло.

Я у кустов волшебных оказался,

Не понимая, что произошло.

Кругом стена колючая. Не выйти.

Я отключился. Мне приснился сон,

Где я увидел парня молодого,

С тем самым ею найденным пером.

Он мне сказал: «Прошу не удивляться.

Судьба решила всё за вас сама.

Не просто так на брошенной дороге

Девица моё пёрышко нашла.

Всё сделано во благо и спасенье

Большой и светлой, искренней любви.

Без волшебства свершённого, живыми

Вам никогда б оттуда не уйти.

Однако и теперь не всё так просто.

Есть место, где стоит красивый дом,

Но чтоб попасть в него и пообжиться,

Встать на пороге надобно вдвоём.

Ты должен отыскать свою невесту.

И если сможешь девушку найти,

Цветок необходимо, как подарок,

Ни с кем не спутав, ей преподнести.

В ночи она не птица, а девица.

Перо моё тебя перенесёт

В места, где ночью девушка гуляет

И где, уверен, встречи с тобой ждёт.

Сам розу не срывай. Кустов хозяин

Вручить её обязан будет сам

С условием одним. Будь осторожен,

Серьёзно отнесись к его словам.

Моё перо отыщешь под собою.

О нём не вздумай слово обронить.

Воспользуйся им в час уединенья,

Иначе себя можешь погубить.

Оно не просто навсегда исчезнет.

Ты обратишься в этот миг в того,

Кем кто-то тебя мысленно представит,

Хоть не коснётся рук его перо.

Найдётся ли потом тебе помощник?»

Он не успел мне далее сказать.

Прервал мой сон ритмичный конский топот.

И стук копыт стал быстро нарастать.

Я встал, увидел пёрышко и спрятал

Его поспешно, сунув в свой карман.

Как надо, скрытость вещи не проверив.

Мне был один лишь миг на это дан.

Прибывший внешне строг был и серьёзен.

Я был пред ним ничтожным существом,

Которое не ясно как забралось

В его волшебный и чудесный «дом».

Он «молнии метал» суровым взглядом,

Увидев мой испуг в глазах, спросил:

«Как ты попал сюда? Чрез эту стену,

Не умерев, никто не проходил.

Быть может, отыскал огромный камень,

Помеченный, для верности, крестом?

Коль так, то ты наверно очень сильный,

Его не сдвинуть даже вчетвером!

Про выход, вижу, всё-таки не знаешь.

А ведь тебе теперь несдобровать,

Хотя возможно кто-то надоумил,

Что розы только я могу срывать!»

Я слушал и молчал, а он продолжил:

«Что за цветком пришёл – сомнений нет!

Я дам его, но ты пред тем обязан

Раскрыть один единственный секрет

За то, что укажу, как можно выйти.

Всё просто, на открывшемся пути

Ты должен угадать всего лишь имя

Девицы, что позволит там пройти.

Секрет необходимый в нём заложен.

Вот место, где ты камень углубив,

Откроешь путь, пускающий сквозь гору,

При этом, что в кармане, сообщив».

Я обнаружил край пера кукушки

И уловил в глазах его испуг.

Но длилось это, в общем-то, недолго.

Он сделал очень быстро взмахи рук,

Затем шепнул слова совсем неслышно,

И тут же подтвердился вещий сон.

Перо, что прятал я, само исчезло,

А перед ним предстал большой Дракон.

Я в тот же миг подкошенным свалился,

Сознание готовый потерять.

Злодей над головой моей склонился

И стал воды волшебной предлагать,

Внушая, что она для исцеленья.

От страха, я до капли всё испил

И видно стёр тем самым свою память.

В тот миг я позабыл, кем прежде был.

Он сам мне рассказал, что я летаю,

Что всех пришедших яростно гоню,

Что каждого собою устрашаю,

И верность ему истинно храню.

Что розы рвать я права не имею,

Особенно и строго подчеркнул.

Похоже, он меня в одном лишь этом,

Жалея или нет, не обманул.

Скорей всего я был его удачей.

Кто мог ещё прийти сюда с пером?

Теперь же он имел во мне поддержку,

Бесплатного слугу при всём при том.

На небе, где свободно я летаю,

Мне ведьма повстречалась на метле.

Не знаю почему, но эта «дама»

Вдруг стала в гости приглашать к себе.

С колдуньей я мгновенно подружился.

Она меня кормила иногда.

Подумать только, я глотал несчастных!

Мне нравилась подобная еда!

Кто в пропасть пав, однако оставался

Поломанным, но всё-таки живым,

Я относил к хозяину. Он это

Считал подарком очень дорогим.

Мня он к бабке отсылал обратно.

Теперь я понимаю для чего.

Он их просил произнести вслух слово,

Что было очень важным для него.

Я, возвращаясь, никого не видел.

Он уверял, что каждого «сгноил»

За то, что тот ему не подчинился,

И просьбу его в жизнь не воплотил.

Теперь даже цветок в руках имея,

Невесту мне в ночи не отыскать.

Перо, что было дарено – исчезло,

А значит, нашей свадьбе не бывать!»

Давид сказал: «Напрасно не кручинься.

Я тоже свою девушку ищу.

Сегодня ночью дивную поляну,

Где девицы гуляют, навещу.

Узнаю у кого жених Василий…

Она ведь помнит, как тебя зовут.

И если тебя девушка признает,

То будет рядом через пять минут.

Вот только где? Возможно в том же месте,

Где ты её навеки потерял?

Сейчас остановись, постой спокойно,

Пока я в помощь друга не позвал.

Эй, Леший, мой приветливый дружочек,

Прошу тебя, по зову появись.

Внезапно нам понадобилась помощь.

Где б ни был, ненадолго к нам примчись».

И вдруг раздалось с юношами рядом

Кряхтение: «Да я давно уж тут.

Историю рассказанную – слышал.

Я укажу чрез несколько минут,

Нет, не ему, а тем кого попросишь

Его до леса нужного снести,

Не только основное направление,

А даже край далёкого пути.

Дом, ждущий их, я тоже представляю.

Для пары вскрою тропку, так и быть,

Как только дева встанет рядом с парнем,

Чтоб в поисках без толку не бродить».

Давид его слова прекрасно понял.

Он колокольчик из сумы достал

И что есть мочи звонко, очень сильно

Им зазвенел. Он этим призывал

К себе огромных птиц. Те появились

Мгновенно, опустившись с неба к ним.

Скрипач просить стал: «Отнесите парня

В лес, что указан другом дорогим».

Для музыканта было очевидным

Как важно прятать дивное перо,

Что тот, кто розы чудные имеет,

Губить пришедших будет всё равно,

И то, что, в самом деле, он не вечен,

Хоть сколько б в себя масла не втирал.

Давид, благодаря сокрытой деве,

Отныне важной тайной обладал.

В лесу путь продолжать он передумал,

Хоть впереди виднеться стал просвет.

Ему хотелось встретиться со старцем

И рассказать таинственный секрет.

Однако уж заметно вечерело.

Теперь уж не туда пора спешить.

Он должен быть в краях невероятных,

Где мало кто мог запросто ходить.

Давид знал, что за розами вернётся,

Сорвав их не одну, а целых три,

Глотнёт воды, что устраняет «колкость»

И тем продлит отпущенные дни.

Используя волшебную подкову,

Всё юноша исполнил, как хотел.

Кусты теперь цвели в доступном месте,

Никто за ними строго не смотрел.

Заполучив желаемый подарок,

Достал скрипач кукушкино перо,

Которое, попав ему за ухо,

За тридевять земель перенесло.

Он там поел и отдохнул немного,

Чтоб подсобрать энергии и сил.

«Ночь будет упоительной и долгой» –

Так музыкант её вообразил.

Теперь он здесь играть не побоится –

Пытаться станет снова угадать

Намеренно пропущенные фразы,

Желая тело девы воссоздать.

В ночи всё, как и прежде, повторилось:

Слетелись птицы, обратились в дев,

Костёр высоким пламенем поднялся,

А вкруг него шёл танец «королев».

Сегодня, наконец Давид приметил,

Как грациозны были и легки,

Изысканные мягкие движенья

У девушек что «строили» круги.

Они опять судьбу свою шептали,

И вновь их речь сливалась в жуткий вой.

Давид решил их встречу приукрасить

Продуманной заранее игрой.

В то время парень очень осторожно,

Боясь спугнуть, по струнам стал водить

Смычком, что был, возможно, не волшебным,

Но только он мог скрипку оживить.

И та под ним таинственно запела,

Желая и пытаясь рассказать,

Что слышать дева «звёздная» хотела

И не могла, к несчастью, подсказать.

Впервые «выступая» для красавиц,

Что изливали у кострища боль,

Давид вдруг с изумлением заметил,

Как отзывался на игру огонь.

Он иногда спускался очень низко,

Иль делал вид, что вовсе затухал,

Когда скрипач, похоже, ошибался,

И, видимо, неправильно играл.

И юноша старался всё поправить,

Мотив пытаясь видоизменять.

Он должен был в отмеренное время,

Успеть ошибки прошлые понять.

Всё продолжалось, в сущности, недолго.

Ещё чуть-чуть – огонь сойдёт на нет,

А музыкант сегодня трём несчастным

Хотел вручить желаемый «букет».

В момент, когда заканчивалась фраза

Для всех многозначительной игры,

Он произнёс: «Кого искал Василий?

Кто ждёт, чтоб он принёс сюда цветы?»

Девицы вздрогнув, стали приближаться,

К несчастью не одна, а сразу все.

Они тянули к парню свои руки,

Шепча безостановочно: «Дай мне!»

Со стороны смотрелось это жутко.

Давида ж было тем не устрашить.

Он снова произнёс: «Я повторяю.

Кого Василий должен оживить?»

Красавицы в тот миг переглянулись,

Во множестве ту самую ища,

И только две уверенной походкой,

Заставили вперёд идти себя.

Гадать и выбирать невесту парня

Не стоило, цветов ведь было три.

Давид отдал два девушкам, добавив:

«Вернитесь в место с коего ушли».

Те поняли слова и растворились.

Другие же, решив, что больше нет

Волшебных роз, став птицами, умчались.

Давид с печалью им смотрел вослед.

Как вдруг услышал за спиной: «А может,

Отыщется и мне один цветок?

Коль да, то поспеши вручить мне розу,

А я взамен отдам тебе венок,

Что кажется неброским и обычным,

Но состоит из многих дивных трав.

Перебери его, чтобы припомнить,

Что выберет она, своей признав?»

Давид отдал поспешно третью розу,

Обещанный подарок получил.

В то время на опушке стало тихо,

Скрипач стоял во тьме теперь один.

Настало удивительное время,

Когда Давид свершать мог чудеса,

И он своей душой приподнимался

К желанной, на качели в небеса.

Тринадцать чаш, присутствие Зарницы,

Прибывшие по зову светлячки…

Всё совершалось в этот раз быстрее,

Усилья были в том невелики,

Ведь шло по отработанному плану.

Одно лишь не могло быть как всегда –

Любовь, что в звуках трепетно витала,

Не смела повторяться никогда.

Здесь не могло быть правил и привычки.

Свидание волшебное средь звёзд

Всегда, как в первый раз, происходило,

Где каждый в чувствах, укрепляясь, рос.

Держа свою желанную в объятьях,

Давид услышал: «Ты сегодня был,

К мелодии моей довольно близок.

Надеюсь, ты её не позабыл?

Прошу тебя, продолжи и не сбейся.

Мне хочется сейчас, как никогда,

Подольше быть любимый с тобой рядом,

Не замечая, как бегут года».

Ей в утешенье юноша ответил:

«Бесценная, я не остановлюсь,

Ни в поисках мелодии волшебной,

Ни в том, чтобы убрать из сердца грусть.

Надейся, верь, мечта должна случиться.

Мне кажется, огонь сегодня мне,

Старался помогать, снижая пламя,

При, видимо, не правильной игре.

Коль так пойдёт, то счастье наше близко.

Теперь же укажи, какой цветок

Ты более всего, родная, любишь,

Чтоб я его носить с собою мог?»

Ответом был: «Цветок любимый мною

Доступен, нежен и собою прост.

Чтобы доставить искреннюю радость,

Не нужно рвать охапки дивных роз.

Они цветут в лесах и на лужайках,

И красят себя в разные цвета.

Зовут их «ветреницы», «анемоны»,

И в них царит не только красота.

Их лепестками лечат боль и хвори.

Они в душе растят любовь и страсть,

Вселяют верность, духа усиленье,

Даруют мудрость, чтоб в беде не пасть.

Ах, если б я могла, то подарила

Тебе с ним схожий чудо-амулет,