Текст книги "Глиняная Библия"

39

Майк Фернандес нетерпеливо посмотрел на часы. Американские и британские войска уже вторглись на территорию Ирака, и в это же самое время должна была начаться операция, которую Танненберг и Фернандес тщательно готовили в течение нескольких месяцев. Бывший командир «зеленых беретов» сказал себе, что провала не должно быть и что даже смерть Альфреда Танненберга не является достаточной причиной для того, чтобы что-то прошло не так. Уж слишком большие деньги были на кону, и все участники операции знали, что они получат кругленькие суммы, если захватят то, что им надлежало захватить, и затем прибудут со своей добычей в пункты назначения. Не позднее чем через несколько часов все они должны находиться за пределами Ирака.

В этот самый момент в Багдаде группа людей в военной форме и в масках ждала сигнала от своего старшего, чтобы выйти из убежища, в котором они затаились несколько часов назад.

Все они многие годы работали на Альфреда Танненберга. Убийство этого человека, так долго бывшего их шефом, поселило в них некоторое смятение, однако зять Танненберга заверил их, что в плане проведения операции не будет никаких изменений и, самое главное, все они получат оговоренную плату за ту работу, которую выполнят. А еще он заявил им, что теперь он является главой семьи Танненберг и ожидает от них такой же эффективности в действиях и такой же преданности, какую они проявляли в прошлом по отношению к их прежнему хозяину.

Деньги, которые они должны были получить за выполнение этой операции, могли обеспечить им безбедное будущее, а потому они без колебаний согласились выполнить возложенную на них Танненбергом задачу, пусть даже его самого уже и не было в живых. А чем они займутся после этой операции – покажет время. Они будут добросовестно выполнять свои функции вплоть до того момента, когда пересекут границу с Кувейтом и передадут захваченные ими в музее ценности бывшему американскому офицеру – неплохому вояке, умеющему командовать и заставлять людей ему подчиняться.

Зазвонивший у старшего их группы мобильный телефон послужил сигналом того, что пришло время действовать. Старший принял звонок и выслушал приказ о начале операции.

– Пошли, – сказал он своим подчиненным.

Они все поднялись на ноги и, еще раз проверив готовность оружия, натянули на лица маски. Выйдя наружу в темной маскировочной форме, они тут же растворились в ночной тьме, и со стороны было почти не видно, как они залазят в ожидавший их грузовик.

Разрывы бомб и стрельба зенитных батарей освещали небо Багдада, а пронзительный вой сирен нагонял еще больше ужаса на и без того перепуганных жителей, запершихся в своих домах.

Ехавший по Багдаду грузовик с людьми в темной маскировочной форме и в масках беспрепятственно колесил по улицам Багдада, не привлекая ничьего внимания. Наконец он остановился у входа в Национальный музей Багдада, и сидевшие в кузове люди стали спрыгивать на землю. Еще несколько секунд – и все они оказались уже внутри музея. Охранники музея почти все разошлись по домам еще несколько часов назад, а несколько человек, оставшиеся на ночное дежурство, убежали, как только начали рваться бомбы.

Грохот взрывов и полное отсутствие освещения, похоже, не смущали людей в масках. Сигнализация была отключена. Музей был, по сути дела, брошен на произвол судьбы.

Держа в руках нейлоновые мешки, люди в масках быстро продвигались по этажам, выискивая те предметы, которые были указаны в имевшихся у них списках. Между собой они почти не разговаривали. Старший группы строго следил за тем, чтобы предметам, которые складывали в мешки, не было причинено ни малейшего вреда и – главное – чтобы у его подчиненных не возникло соблазна упрятать какой-нибудь из этих предметов не в нейлоновый мешок, а, например, себе за пазуху.

Менее чем за полчаса люди в масках собрали в мешки изделия из слоновой кости с искусной резьбой, старинное оружие, древние инструменты, терракотовые кувшины, глиняные таблички, статуэтки и скульптуры из базальта, песчаника, диорита, алебастра, золота и серебра, изделия из дерева, цилиндрические печати… Этих предметов было так много, что они едва смогли их унести.

Затем они покинули музей – так же быстро, как и вошли в него. Никому из жителей Багдада в ту ночь даже в голову не могло прийти, что кто-то лишает их страну национального достояния; они думали лишь о том, как бы выжить самим.

Ахмед Хусейни нетерпеливо ждал звонка, сидя в своем кабинете в полной темноте. Услышав звонок мобильного телефона, он тут же почувствовал, как заколотилось его сердце.

– Дело сделано, мы уходим, – сообщил ему старший группы.

– Все прошло гладко?

– Да, не случилось ничего непредвиденного.

Двумя минутами позже Ахмеду позвонил еще один человек. Он сообщил, что он и его люди уже покинули музей города Мосул. Для них – как и для тех, кто орудовал в Багдаде, – не составило большого труда за минимально необходимое для этого время проникнуть в музей и выйти из него с похищенными предметами. Им очень помогло то, что они заранее знали, какие именно экспонаты нужно забрать. Благодаря спискам, подготовленным Ахмедом Хусейни, они брали только то, что представляло большую ценность, и ничего лишнего.

Директор Департамента археологических раскопок Министерства культуры Ирака в полной мере воспользовался своими глубокими познаниями, когда составлял эти списки, где было приведено и подробное описание предметов, которые надлежало похитить из музеев.

Вскоре последовали и другие аналогичные звонки – из Киркука, Тикрита и Басры. По всей стране бригады, организованные Альфредом Танненбергом, успешно выполнили возложенную на них задачу. Как раз в это время они уносили в мешках саму душу Ирака, уносили древние свидетельства истории этой страны – да и, по сути, истории всего человечества.

Ахмед закурил сигарету. Сидя рядом с ним, племянник Полковника разговаривал по телефону, рассказывая своему дяде об успешном завершении операции, хотя операция могла считаться завершившейся лишь после того, как каждая из бригад прибудет в соответствующее место – в Ираке, Сирии, Иордании…

Свет в кабинете по-прежнему был выключен. Они находились в здании министерства только вдвоем – по крайней мере, они так думали. Полковник приказал им не выходить из здания и отсюда координировать проведение операции, а потому, выключив свет, они закрыли окна и опустили жалюзи, чтобы невзначай не стать мишенью для американских летчиков.

Ахмед напряженно размышлял над тем, каким образом и когда он выберется из Ирака. Полковник заверил его, что лучший из его людей – Айед Сахади – вытащит Ахмеда из этой страны, когда наступит соответствующий момент, однако Айед куда-то запропастился. Может, он сейчас сражался вместе со своим воинским подразделением или же уехал с Полковником в Басру и пытается оттуда перебраться в Кувейт. После смерти Танненберга Ахмед уже не доверял Полковнику. Вообще-то он больше не доверял никому, потому что понимал, что никогда не сможет обладать такой властью, какой обладал дедушка Клары. Следовательно, если возникнет необходимость пожертвовать им, это будет сделано без малейших колебаний. Однако Ахмед только через несколько часов мог узнать, действительно ли его бросили на произвол судьбы. Впрочем, еще существовала вероятность, что Айед все-таки появится, чтобы вывезти Ахмеда из Ирака.

Пол Дукаис закурил сигару. Он только что поговорил по телефону с Майком Фернандесом, который подтвердил, что операция прошла успешно.

– Мы сделали все, что считалось невозможным, и теперь вам остается сделать лишь то, что считается трудным, – пошутил бывший командир «зеленых беретов».

– Надеюсь, что и я не дам маху, – поддержал шутку Дукаис. – Вы прекрасно справились со своей работой.

– Да, мы с ней справились, сэр.

– Есть какие-нибудь потери?

– Некоторым группам пришлось обороняться, но ничего серьезного не произошло, сэр.

– Хорошо. Как только появится возможность, сразу же возвращайся домой. Твоя миссия закончена.

– Сначала я хотел бы убедиться, что весь груз находится там, где ему надлежит быть.

– Ну так давай убедись.

Президент агентства «Плэнит Сикьюрити» удовлетворенно потер руки. Его бизнес не был напрямую связан с антиквариатом, однако если ему удастся организовать доставку этого ценного груза к месту назначения, но очень даже неплохо заработает. Более того, он получит свои два процента от общей стоимости всех проданных предметов.

Роберт Браун и Ральф Бэрри занимались подготовкой ежегодного заседания совета попечителей своего фонда, когда позвонил Пол Дукаис и сообщил им хорошую новость. Они тут же отпраздновали это событие, выпив по полному стакану виски. Браун подумал, что, если, получив такое известие, его «покровитель» Джордж Вагнер не улыбнется, значит, никто и ничто не в состоянии вызвать у этого человека какие-либо эмоции.

– Скажи мне, Пол, а что теперь? – поинтересовался Браун.

– Теперь весь товар надлежащим образом упакуют, и через несколько дней – я даже надеюсь, что не больше чем через дня два или три – он прибудет к месту назначения. Часть товара пойдет напрямик в Испанию, другая – в Бразилию, а остальное доставят сюда, в Штаты. Альфреда среди нас уже нет, однако у Хайдара Аннасира – его правой руки – имеется подробный список всех лотов, подлежащих отправке в тот или иной пункт назначения. Если не возникнет никаких помех – а для их возникновения вроде бы нет оснований, – то мы, похоже, сумели выполнить и то, что считалось трудным, и то, что считалось невозможным.

– А что известно об Ахмеде Хусейни и Кларе?

– Майк говорит, что Клара исчезла, а вместе с нею – и те таблички. Но мы ее рано или поздно разыщем. Ни одна женщина не сможет исчезнуть навсегда, если у нее в руках столь ценная археологическая находка. Что касается Ахмеда, то его предполагается вытащить из Ирака, как только туда нагрянут наши бравые вояки. Это вопрос нескольких дней.

– А ты уверен, что его удастся оттуда вытащить? Он ведь был человеком, входившим в номенклатуру Саддама…

– Ахмед был человеком Танненберга, внедренным в окружение Саддама, и давайте не будем его недооценивать… – цинично заявил Дукаис.

– Да, конечно, я очень ценю его знания и его репутацию интеллектуала, – согласился президент фонда «Древний мир».

– Что касается Клары, то не беспокойся, мы ее разыщем. Кроме Полковника, у меня там есть один очень специфический человек, он сейчас как раз и занят ее поисками. Он находился рядом с ней несколько последних месяцев. Если кто-то и сможет отыскать ее следы, так это он.

– Он сейчас в Багдаде?

Мой человек? Да, он был там вместе с Кларой, Не переживай, он ее найдет.

– Я беспокоюсь по поводу «Глиняной Библии»…

– Если мы найдем Клару, то найдем и эти таблички, и она не сможет отказаться от нашего предложения, – сказал, хихикнув, Дукаис.

Клара изнемогала от тоски и отчаяния в маленькой комнате отеля, из которой она не выходила уже несколько дней. Она со страхом думала о том, что в любой момент может открыться дверь и войдет Полковник, чтобы ее убить. Она больше не видела Миранду, хотя и знала от Джиана Марии, что та о ней спрашивала. Журналистка, по крайней мере, никому не рассказала, что Клара находится в этом гостиничном номере.

Джиан Мария, в свою очередь, ежедневно всячески увиливал от ответов на вопросы Анте Пласкича о местопребывании Клары. Хорват ему явно не доверял, и священник в конце концов тоже перестал доверять хорвату, встревоженный его настойчивыми расспросами. К счастью, царивший повсюду после начала войны хаос позволил Джиану Марии получить небольшую передышку. Все вокруг теперь думали только о том, как бы умудриться выжить.

– Айед так и не появился, – с отчаянием сказала Клара.

– Не переживай, мы отсюда как-нибудь выберемся, – попытался утешить ее священник.

– Но как? Ты что, не видишь, что творится вокруг? Если американцы победят, меня арестуют, а если победит Саддам, я тоже не смогу отсюда выбраться.

– А ты верь в Бога. Благодаря Ему мы до сих пор еще живы.

Кларе не хотелось ранить душу священника, заявляя ему, что она не верит в Бога и полагается только на собственные силы.

Поэтому она лишь молча кивнула.

Ее беспокоило состояние Фатимы. Старая служанка почти ничего не ела и худела на глазах. Она ни на что не жаловалась, однако по ее лицу было видно, что она очень страдает. Клара пыталась заставить Фатиму рассказать, что именно – кроме обеспокоенности неопределенностью их положения – доставляет ей такие мучения, но Фатима ничего не отвечала, а лишь гладила Клару по лицу, и ее глаза при этом наполнялись слезами.

Клара слушала радио – Би-Би-Си и другие радиостанции, вещавшие на коротких волнах, – однако самым лучшим источником информации для нее был Джиан Мария, который узнавал последние новости от находившихся в Багдаде корреспондентов, а те, в свою очередь, получали эти новости из своих редакций.

Второго апреля Джиан Мария, вернувшись в свой номер, сообщил, что американские войска находятся уже на подступах к иракской столице, а на следующий день он принес Кларе известие о том, что американцы уже захватили международный аэропорт Багдада, находившийся к югу от столицы Ирака.

– Где же Айед Сахади? Почему он так и не вернулся сюда? – мучилась неизвестностью Клара.

Джиан Мария ничего не мог ей ответить. Он уже несколько раз пытался позвонить по известным ему телефонным номерам Айеда Сахади. Поначалу ему отвечал какой-то незнакомый мужчина с нервно подрагивающим голосом, а в последние дни вообще никто не брал трубку.

– Он меня предал?

– Если бы он это сделал, нас уже схватили бы, – возразил Джиан Мария.

– Тогда почему он до сих пор не пришел или не прислал какую-нибудь весточку?

– У него, наверное, не было такой возможности. Полковник, видимо, приказал следить за ним.

Как-то вечером Джиан Мария вернулся в номер в сопровождении Миранды.

– Ваш друг хорват все время про вас расспрашивает, – сказала Миранда Кларе.

– Я знаю, однако Айед Сахади посоветовал мне остерегаться хорвата. Сахади ему не доверяет.

– Он уже знает, что вы находитесь здесь, – заявила журналистка. – Это было невозможно скрыть.

– А кто ему об этом рассказал? – спросила Клара.

Дело в том, что в отеле полно иракцев. Некоторые из моих коллег приютили здесь своих переводчиков, другие – своих друзей, да и служащие отеля привели сюда своих родственников, понимая, что здесь у них больше шансов выжить. Американцы и англичане ведь знают, что мы, иностранные журналисты, проживаем почти все именно в этом отеле. Поэтому обслуга отеля и не удивлялась тому, что здесь находитесь и вы. Джиану Марии не было необходимости раздавать чаевые налево и направо, чтобы служащие делали вид, что не замечают вас и Фатиму. Однако рано или поздно ваш друг Анте Пласкич все равно узнал бы о вашем местонахождении. Он только что подходил ко мне и спрашивал про вас, и когда я ему ответила, что ничего про вас не знаю, он пробурчал, что, насколько ему известно, вы находитесь здесь и скрываетесь в комнате Джиана Марии. Я ему соврала – сказала, что Джиан Мария приютил нескольких своих знакомых, но Пласкич мне, скорее всего, не поверил, да и я бы на его месте тоже не поверила. Я пришла, чтобы предупредить вас, что вы должны быть осторожными.

– А как нам, по вашему мнению, следует поступить? – спросил Джиан Мария Миранду.

– Не знаю. Я просто хотела вас предупредить. Мне непонятно, почему вы опасаетесь Пласкича. Как бы то ни было, он очень хочет вас увидеть, а потому в любой момент может прийти сюда, чтобы удостовериться, не наврала ли я ему и действительно ли в этой комнате находятся какие-то незнакомые ему люди или же здесь все-таки прячется Клара.

– Значит, мне нужно отсюда уйти, – сказала Клара.

– Но ты не можешь уйти! Тебя схватят! – испуганно воскликнул Джиан Мария.

– Мне все это уже надоело! – крикнула Клара.

– Успокойтесь! – вмешалась Миранда. – Если вы впадете в истерику, это ни к чему хорошему не приведет.

– Позвольте ей укрыться в вашем номере, – стал умолять Джиан Мария Миранду.

– Нет. Извините, но я вам уже сказала, что не стану соучастницей преступления.

– Но мы не совершили ничего предосудительного, возразил Джиан Мария.

– Вы совершили кражу, – безапелляционным тоном заявила Миранда.

– Я не совершала никакой кражи! Проведение раскопок было оплачено профессором Пико и моим дедушкой, однако большую часть расходов, да и вообще практически организацию раскопок, взял на себя мой дедушка. Я уже вам говорила, что верну эти таблички, когда здесь нормализуется обстановка. Куда, по-вашему, я должна их отнести? Джиан Мария мне сказал, что, как утверждают журналисты, Национальный музей ограблен. Так кому мне передать эти таблички? Саддаму Хусейну?

Миранда молчала, размышляя над словами Клары.

– Ну хорошо. Идите в мой номер, но вы там будете находиться только до тех пор, пока ваш друг хорват не убедится, что вас в этой комнате нет. Возьмите вот этот ключ и поднимайтесь наверх, а я пойду по своим делам. Меня ждут мои коллеги. Не знаю, правда это или нет, но говорят, что американские подразделения уже появились в некоторых окраинных районах Багдада. Если это так, они в любой момент могут нагрянуть в центр города.

– Будьте осторожнее, – попросил Миранду Джиан Мария. Миранда благодарно улыбнулась и, не попрощавшись, вышла из комнаты.

Когда журналистка через несколько часов вернулась в отель, Клара и Фатима сидели на кровати в ее номере.

– В городе уже начали валить наземь статуи вашего друга Саддама, – сказала Миранда вместо приветствия.

– Кто начал? – поинтересовалась Клара.

– Иракцы.

– Им за это заплатили, – заявила Клара, а Фатима начала плакать.

– Эта сцена была снята телекомпаниями половины стран мира. Кстати, американцы уже практически установили контроль над городом. Сегодняшний день – девятое апреля – войдет в историю, – язвительным тоном произнесла Миранда.

– Не знаю, что мне теперь и делать… – сказала Клара тихо.

– А вы подумайте над тем, что вы можете сделать, – ответила Миранда.

– Где сейчас Саддам? – неожиданно спросила Фатима, удивив своим вопросом и Клару, и Миранду.

Этого никто не знает, – ответила Миранда. – Наверное где-то скрывается. Официально войска коалиции уже победили, однако в городе еще постреливают, да и некоторые подразделения иракской армии до сих пор еще не сдались.

– Но кто сейчас руководит Ираком? – спросила Фатима.

– В данный момент никто. Багдад сейчас – город на военном положении, в котором победители еще не все взяли под свой контроль, а проигравшие еще не окончательно сдались, хотя многие иракцы вышли на улицы, чтобы приветствовать американских солдат. В такой ситуации трудно понять, что же на самом деле происходит. Повсюду царит хаос, – пояснила журналистка.

– А границы открыты? – спросила Клара.

– Не знаю. Думаю, что нет, хотя, наверное, многие иракцы сейчас пытаются укрыться в соседних странах.

– А вы как долго еще пробудете в Ираке? – поинтересовалась Клара.

– Столько, сколько мне разрешит мой шеф. Когда то, что здесь происходит, утратит свою новизну, я отсюда уеду. Но я пока еще не знаю, произойдет это через неделю или же через месяц.

Джиан Мария понимал: ему не удалось убедить Анте Пласкича в том, что ему ничего не известно о местонахождении Клары. Между ним и хорватом состоялся долгий разговор, и священнику то и дело приходилось врать.

– Да с чего ты взял, что Клара находится в моем номере? – с негодованием восклицал Джиан Мария. – Я приютил двух человек, с которыми познакомился, когда работал здесь в одной из неправительственных организаций. Они попросили меня о помощи, потому что этот отель – единственное безопасное место в Багдаде.

Затем Джиан Мария пригласил хорвата заглянуть к нему в номер, надеясь, что после этого Анте Пласкич наконец-то от него отвяжется, хотя, конечно, было нетрудно предугадать, что этого не случится.

– Тебе не кажется, Джиан Мария, что нам пора отсюда уезжать?

– Боюсь, что сейчас уехать из Ирака очень трудно. Сначала нужно дождаться, когда будут восстановлены коммуникации, а затем сесть в машину, направляющуюся в сторону границы… Не знаю… Это все мне кажется опасным.

– Давай спросим у Миранды, – не унимался хорват. – Я слышал разговоры некоторых журналистов о том, что, как только американцы заявят о своей победе, они, журналисты, отсюда уедут.

– Ну что ж, мы могли бы попытаться уехать вместе с ними. хотя я, наверное, останусь здесь, чтобы помогать людям. Многие местные жители нуждаются в помощи, ведь эта война принесла очень много бед. Много детей потеряли своих родителей, а сколько изувеченных мужчин и женщин только в одном Багдаде! Я священник, Анте, и я могу быть здесь полезен, – пытался Джиан Мария убедить Пласкича в обоснованности своих намерений.

Пятнадцатого апреля командование войск коалиции объявило, что война закончилась победой американцев и их союзников. В Багдаде царил хаос, а иракцы жаловались на то, что страдают от грабежей. Национальный музей был основательно разграблен – так же как многие другие музеи по всей стране – и эту информацию болезненно восприняли многие иракцы.

Ахмед Хусейни чувствовал себя виновным в этом преступлении, ведь он сыграл ключевую роль в его подготовке. Айед Сахади рассказал ему, что украденные предметы находятся теперь в надежных местах за пределами Ирака и что скоро они оба станут неимоверно богатыми. Оставалось только дождаться, когда появится отправленный сюда, в Ирак, человек. Пол Дукаис все прекрасно спланировал: один из его агентов должен был приехать за Ахмедом Хусейни и Айедом Сахади с соответствующими пропусками, чтобы вывезти их из Ирака, ни у кого не вызвав подозрений.

Сахади, однако, не был намерен отказываться от тех денег, которые ему пообещала Клара. Он не стал забирать ее из отеля «Палестина», понимая, что там она будет в большей безопасности, чем в любом другом из тех мест, где он мог ее спрятать, потому что у Полковника везде были свои глаза и уши. В ту ночь, когда он приехал за ней в отель, он подверг себя необоснованному риску, а потому решил пока оставить Клару на произвол судьбы – до тех пор, пока ситуация прояснится. Теперь же Полковник был уже далеко: он пересек границу с Кувейтом и, используя поддельный паспорт, стал теперь другим человеком. В настоящее время он прохлаждался в шикарном отеле в пригороде Каира.

Когда Сахади вошел в вестибюль отеля «Палестина», он сразу узнал Миранду, которая стояла среди группы журналистов, оживленно споривших с несколькими американскими офицерами. Дождавшись, когда Миранда отойдет в сторону, Айед приблизился к ней.

– Госпожа Миранда…

– Айед! А я уже думала, что вы исчезли навсегда. Ваши друзья по вас соскучились.

– Не сомневаюсь, однако если бы я явился сюда, подверг бы риску и свою жизнь, и жизнь своих друзей. Кроме того, я знал, что рядом с вами и Джианом Марией они не пропадут.

– Замечательно! Вы – из тех, кто оставляет покойников на кого-нибудь другого, – заявила Миранда, заставив Айеда расхохотаться.

– Ладно, скажите мне, где они сейчас.

– Опять в моем номере. Хорват настойчиво расспрашивал про Клару, а ни Джиан Мария, ни Клара не хотели, чтобы он узнал, где она находится, поэтому мне опять пришлось приютить ее у себя.

– Не переживайте, я пришел, чтобы ее забрать.

– И куда вы направитесь, если не секрет?

– Сначала в Иорданию, а затем в Египет. У Клары есть прекрасный дом в Каире, и там ее ждет богатство, накопленное за многие годы ее дедушкой. Она вам об этом не говорила?

– А как вы собираетесь добраться до Иордании?

– Нас доставят туда наши друзья.

– А как же Джиан Мария?

Сахади пожал плечами. У него не было ни малейшего желания брать на себя заботу еще и об этом священнике. Договор, который они заключили с Кларой, ничего подобного не предусматривал, а потому, как считал Айед, священник мог проваливать ко всем чертям.

Миранда проводила Сахади в свой номер, сгорая от желания распрощаться с Кларой как можно быстрее.

Клара молча выслушала объяснения Сахади.

– Я позабочусь о том, чтобы с вами ничего не случилось, – заверил ее Айед.

– В противном случае вы не получите ни одного доллара, – пригрозила Клара.

– Я знаю.

– Я хочу поехать с вами, – вмешался Джиан Мария.

Клара посмотрела на Айеда и заговорила еще до того, как он успел что-то ответить.

– Он поедет с нами. Он часть нашей сделки.

– Тогда вам придется заплатить мне больше. Кроме того, еще неизвестно, согласятся ли те, кто обещал вытащить нас отсюда, возиться еще с одним человеком.

– Он поедет со мной, – повторила Клара, указывая на Джиана Марию.

– А что будет с вашим другом Анте Пласкичем? – спросила Миранда.

– Избавьте нас от него! – ответил Сахади.

– Очень любезно с вашей стороны! – воскликнула Миранда.

Когда они вчетвером выходили из отеля, никто, казалось, не обратил внимания ни на Джиана Марию, ни на Айеда Сахади, ни на двух женщин, укутанных с головы до ног в темные одежды. Они даже не догадывались, что их проводил внимательным взглядом Анте Пласкич, укрывшийся в темном углу холла.

От хорвата не ускользнуло, что Клара – а он считал, что одна из женщин, несомненно, Клара – крепко сжимала в руках сумку, в которой, как догадался Пласкич, она несла столь необходимые ему таблички – «Глиняную Библию». Теперь ему нужно было лишь пойти вслед за Кларой и любым способом отнять У нее эти таблички, хотя сначала ему, конечно, придется убить мнимого бригадира рабочих.

Однако его план рухнул буквально через несколько секунд двое мужчин и две женщины сели в автомобиль, который тут же исчез в хаосе уличного движения. Пласкич снова потерял Клару из виду, и теперь ему, скорее всего, придется искать ее уже за пределами Ирака. Впрочем, он особо не беспокоился: рано или поздно эта женщина приедет туда, где будет находиться Ив Пико, и поэтому ему всего лишь следует появиться там раньше ее и подождать какое-то время.

К такому же выводу уже давно пришел и Лайон Дойль, твердо намеревавшийся в скором времени выполнить оставшуюся часть сделанного ему заказа – убить Клару Танненберг. Профессор Пико должен был стать для него своего рода нитью Ариадны.