Текст книги "Кипр. Альбом-путеводитель"

Конечно, Филия – далеко не единственный памятник этого времени. Изучены множество других поселений и некрополей; наиболее показательны поселения в Марки Алония, Сотира Каминудия. По находкам и масштабам наиболее важным некрополем считается Беллапаис Вунус на северном побережье. Фактически, многие поселения того времени уже представляют собой древние города, с определенной градостроительной структурой, с выраженным социальным расслоением седи жителей, с очевидной торговой – прежде неведомой на Кипре – функцией этих поселений. И еще одно неведомое ранее предназначение поселений, появившееся в то время – это защита людей за городскими стенами от нападения врагов – у древних городов появляются оборонительные стены.

Из научных статей 2019–2021 года:

Современные представления о Кипре в период среднего бронзового века (или среднего Кипрского периода) изображают остров, в значительной степени изолированный от более широкого мира Восточного Средиземноморья и состоящий в основном, если не исключительно из “эгалитарных” агропасторальных общин. В этом отношении его экономика находится в противоречии с политикой других соседних регионов, таких как Левант или Крит в Эгейском море. Публикация новых раскопок и новых чтений данных наследия требуют модификации более ранних представлений о политической экономии Кипра в период среднего бронзового века, что побудило нас к этому пересмотру. Однако новые данные показывают поселенческие и погребальные записи острова, материалы, связанные с внутренним производством, внешним обменом и связями, а также Самые ранние из много обсуждавшихся, но все еще загадочных укреплений. Есть ряд предположений, гипотез и теорий, что сообщества среднего бронзового века, вероятно, были значительно более сложными, мобильными и взаимосвязанными, чем когда-либо предполагалось, и что изменения, которые отмечают заключительные годы этого периода и переход к интернационализму позднего бронзового века на Кипре, представляют собой кульминацию развивающейся серии внутренних событий и внешних взаимодействий.

Webb, Jennifer M., and A. Bernard Knapp. «Переосмысление сообществ среднего бронзового века на Кипре:“эгалитарные” и изолированные или сложные и взаимосвязанные?».

Рогатый алтарь (символизм, характерный для минойской культуры) в Пигадесе

Следует сказать, что отнюдь не только переселенцы из Анатолии в это время преобразовывали Кипр – очень большое, едва ли не определяющее влияние на Кипр оказала крито-минойская культура городов-государств острова Крит. Довольно значительная часть минойцев – исконных жителей Крита, этеокритян – переселилась на Кипр, где ими были основаны колонии – фактически, города, активно участвовавшие в торговле металлом, бывшие форпостами микенской культуры на острове – в Пигадесе (Северный Кипр) в плачевном состоянии сохранились остатки святилища с бычьими рогами, типичного для Крита. Хотя, с другой стороны, население Крита того времени – не привычные нам сегодня греки, а некие народы анатолийского происхождения – не потому ли, что народы эти не известны и нет понимания, на каком языке они говорили, до сих пор не расшифровано ни критское линейное письмо А, ни диск из Феста? А к этому вплотную примыкает и проблема прочтения древнейшего кипрского письма, ведь оно, похоже, напрямую связано с критской письменностью и с носителями языка коренных критян.

Что пришло на Кипр вместе с минойцами? Прежде всего, торговля по всему Средиземноморью. Этеокритияне, а также и другие племена, населявшие этот остров – пеласги и кидоны, позже, во время кризиса Бронзового Века, составившие важную часть «народов моря» – умелые и опытные мореплаватели и колонизаторы; они вели активную морскую торговлю, занимались пиратством, поддерживали дружественные отношения с Древним Египтом, основывали собственные поселения везде, где только могли закрепиться, и при этом на Крите чувствовали себя в полной безопасности: критские города не имеют никаких оборонительных сооружений. Даже вторжение на Крит греков-ахейцев привело не к упадку исконной культуры, а к новому этапу в её развитии – возникновению смешанной микенской культуры, влияние которой распространялось на материковую Грецию, Крит, острова Эгейского моря и ряд территорий восточного Средиземноморья, включая Кипр.

Но что удивительно – прибывая на Кипр, пришельцы не обособились, не создали на острове что‐нибудь вроде древнейшего Чайна-тауна, а весьма активно смешивались с местным населением, создав в скором времени некий новый этнос, по антропологическим признакам практически однородный.

Этот период истории Кипра длился несколько веков, почти тысячу лет. Его окончанием, верхней границей, принято считать 1600 год до н. э.

Следующий исторический период, так называемый Поздний Бронзовый век, поначалу практически ничем не отличался от предыдущей эпохи. Но в исторической ретроспективе легко увидеть постепенное нарастание напряженности в отношениях между народами и древними государствами, которое со временем привело к кризису – одному из великих переселений народов, получившее наименование «нашествия народов моря» – именно так называли это явление древние египтяне.

В период Поздней Бронзы минойское влияние на Кипре сменяется влиянием микенской культуры, не в последнюю очередь это связано с закатом самой крито-минойской цивилизации – наступила «катастрофа бронзового века», очередное великое переселение народов, и вторжение на Крит дорийцев, вместе с природными катаклизмами, связанными с серией землетрясений и извержений вулканов завершают этот исторический период. По преданию, минойцы на Кипре были завоеваны и подчинены тевкрами, будто бы бывшими одним из «народов моря». Так это или нет – вопрос, Ю скорее, терминологии – ведь тевкры, если верить Гомеру, это троянцы, искавшие убежища после разгромного поражения в Троянской войне. Однако это было лишь началом конца относительно спокойного существования Кипра – древний мир пришел в движение, что вызвало гигантские последствия.

Гиксосы, правившие Нижним Египтом и время от времени совершавшие на Кипр набеги, были побеждены египетским фараоном Камосом и окончательно разгромлены его братом – фараон Яхмос I вообще изгнал гиксосов из Египта. Укрепление власти фараонов в том числе и над Нубией восстановило нормальные торговые отношения между Северной Африкой и Кипром, что дало толчок расцвету крупных торговых центров, прежде всего Энкоми, к северо-западу от современного порта Фамагусты. Упадок Крита привел к развитию и процветанию Микен, и большая часть восточного Средиземноморья стало греческим морем и греческое влияние распространилось на Кипр. Микенцы прибыли на Кипр, вероятно, по купеческим делам, одновременно неся с собой древнегреческую микенскую культуру, которая постепенно вытеснила и заместила культуру изначально анатолийскую, минойскую.

Времена изолированности Кипра прошли, и его история навсегда переплелась с более крупными и могущественными соседями Египтом, месопотамскими цивилизациями Вавилона, Ассирией, позднее Персией. Тутмос III, пожалуй, величайший из всех фараонов Египта, около 1500 года до н. э. присоединил Кипр к своим владениям. Благодаря этому событию остров впервые оказался упомянут в летописях истории. Археология тоже подтверждает тесную связь Кипра с Древним Египтом: найдены немногочисленные, но несомненно египетского происхождения культовые скульптуры, в Хала-Султан-Текке, на территории современной Ларнаки, обнаружена египетская керамика, в частности, амфоры для вина с картушем Сети I, и кости нильского окуня. В то же время, говорить о колонизации Кипра египтянами говорить не приходится – скорее всего, они не были многочисленными и не повлияли на культуру острова в заметной степени.

Несмотря на египетское присутствие, влияние окружавших стран постепенно усиливалось. Египтяне пришли, чтобы завоевать и властвовать, финикийцы – семитские переселенцы из Вавилонии, перебрались из своих прибрежных городов Тир и Сидон на восток Кипра, чтобы заниматься торговлей. А вот эгейские народы, греки, пришли, чтобы обосноваться и остаться. Их поселения многочисленны, влияние на жизненный уклад и культуру очевидно – ведь с ними на остров пришел, да и остался по сей день, греческий язык.

Но в наибольшей степени преобразили Кипр другие греческие изгнанники – ахейцы. С ними на острове обосновался греческий язык, греческие же религиозные представления и некоторые законы. Великий кризис Бронзового Века, наподобие землетрясения, вызывающего мощное цунами, произвел огромную волну переселения народов, захлестнувшую все Средиземноморье и вызвавшую кардинальное общественное переустройство – многовековые государства рушились и на их обломках возникали совершенно другие, этносы бесследно исчезали и их языки больше никогда не звучали, культуры и религии перемещались из одного места в другое, какие‐то из них больше никогда не употреблялись, иные же получали невероятную популярность и распространение…

Для понимания происходивших перемен лучше всего обратиться к гениальному первоисточнику – гомеровской «Илиаде». О чем это произведение? Очевидно, о войне греческих пришельцев – ахейцев, с малоазийскими троянцами, чье царство Илион – или Троада – на берегах пролива Дарданеллы существовало многие века. Очевидно, что конфликт произошел отнюдь не из‐за похищенной у спартанского царя Менелая жены Елены – девушки непростой, дочери самого Зевса, какой бы уж красавицей она там ни была. Но иносказание слепого поэта совершенно не затмевает исторического факта противостояния разных народов – древних греков, которых Гомер именует ахейцами (а среди них каких только племен не было – и микенцы Агамемнона, и мирмидоняне Ахилла, и спартанцы обиженного Менелая, и многие иные) и троянцев с союзниками, этническая принадлежность которых под вопросом – видимо, это народы анатолийского происхождения, близкие к хеттам и лувийцам, поскольку лувийский язык был в Трое официальным, а имена троянского царя Приама, Гектора и других героев «Илиады», как предполагается, имеют лувийское происхождение. Однако в применении к заселению Кипра особое значение имеют все‐таки племена греческие, но не только – ряд союзников Трои – пеласги, фригийцы, фракийцы и другие составляли те самые «народы моря», что завоевали и заселили множество земель по всему региону – включая и Кипр.

По преданию, завоевав Трою, ахейцы двинулись дальше, но какая‐то часть из них заблудилась, и вместо вожделенной Греции приплыла на своих кораблях к побережью Кипра, высадившись где‐то в окрестностях нынешнего Камня Афродиты и основав город Палео Пафос и знаменитое во все Средиземноморье святилище Афродиты (деревня Куклия в настоящее время). Пафсаний и Страбон, древние историки, утверждают, будто бы храм был заложен греками-ахейцами из Аркадии под предводительством правителя города Тегеи вскоре после Троянской войны, что очень даже правдоподобно, кроме одного – вряд ли мореплаватели заблудились или шторм забросил их на побережье Кипра, скорее, путешествие подальше от родных греческих берегов было вынужденным бегством от дорийских захватчиков, вторгшихся на Пелопоннес с севера. В какой‐то степени, ахейцы, или данайцы, чьи дары коварны и опасны, составляли часть волн великого переселения – «народов моря».

Миграции народов моря

Как бы то ни было, с массовым прибытием греческих переселенцев Кипр все более приобретает греческие черты, а возникающие на нем города явно греческие – Аматус (в пределах Лимассола), считавшийся основанным легендарным правителем Киниром, которому приписывается слава первого кипрского царя, Энкоми, Китион, Курион, Пафос, Саламис… Часть из них подверглась нападению и была разрушена «народами моря», некоторые были захвачены эгейскими беженцами. Однако в целом остров стал греческой территорией, и в течение большей части Бронзового Века находился под властью островного королевства Аласия. Впрочем, термин «королевство» здесь применен с очень большими допущениями.

Аласия – это город-государство, типичное для древнего мира. Процветание его неразрывно связано с торговлей медью, по каким‐то причинам ему удалось сосредоточить у себя значительный объем торговых операций, что и было главным стимулом развития города. Основными партнерами в торговле выступали Египет и Крит. В лучшие времена население города насчитывало около 15 тысяч человек, а площадь обнесенного стеной поселения приближалась к полутора гектарам. В какое‐то время весь Кипр подчинялся Аласии. Но сделаться полностью самостоятельным ему не было суждено – слишком много сильных и могущественных соседей окружало остров.

Некоторое время Аласия была государством-клиентом Хеттского царства. Такой статус позволил Кипру некоторое время избегать военных вторжений и внешнего вмешательства. Кипр подчинялся царям, правившим в Угарите, однако в годы правления царя Тудхалии – видимо, речь идет о Тудхалии IV, хотя царей с таким именем было несколько – хетты на краткое время вторглись на остров, то ли для защиты медных ресурсов, то ли в качестве превентивной меры против пиратства. Но вскоре после того Кипр был полностью завоёван хеттами, однако же население его оставалось преимущественно греческим; а по мнению ряда исследователей – даже микенско-греческим.

Закономерно, по мере развития технологий и общества, Бронзовый Век сменяется на Кипре веком Железным. Но и в Железном веке остров остается преимущественно греческим по своему населению, о чем свидетельствуют типы и росписи керамики и, в частности, погребальные обряды, наиболее консервативные части культурной традиции. Однако в археологических исследованиях этого периода обнаруживаются некоторые предметы, ранее на острове не известные, что говорит о притоке новых поселенцев из Эгейского региона. Кстати, это подтверждают и очень немногочисленные, но письменные источники, к примеру, имена на предметах обихода. Да и греческие мифы иносказательно, но свидетельствуют о том же: их авторы связывают колонизацию Кипра с героями Троянской войны, так что Тевкр, брат Аякса Великого, из мирмидонян, почитается основателем города Саламина, а Агапенор Тегейский из Аркадии, как считается, сменил местного кипрского правителя Кинира, легендарного первого царя на острове, и основал Пафос. Впрочем, тому есть и материальные памятники – уникальный саркофаг из Палео Пафоса, украшенный сценами из Илиады и Одиссеи сохранился до сих пор.

В VIII веке до н. э. на острове появляются финикийские колонии в Ларнаке и Саламине, в Курион-Калоризики и в Палеа-Пафосе-Скалесе близ Куклии, на что указывают характерные погребения в амфорах ханаанского стиля, но, несмотря на многочисленность финикиян, греческий характер населения Кипра не исчез, а, скорее укрепился и распространился еще шире. Греческий стиль погребений становится еще богаче и выразительнее; согласно описаниям из поэм Гомера, в могилы кладут вертел и дрова, масло и мед, а пепел после кремации заворачивают в ткань и укладывают в бронзовый котел, как это делали герои «Илиады» и «Одиссеи». Находясь на пересечении Запада и Востока, жители Кипра все‐таки больше тяготели к греческим традициям и оставались по своему мировосприятию и культуре греками.

Времена же менялись своим чередом; и на смену местным греческим правителям Кипра приходили ставленники захватчиков. После жалобы короля Тира, Элюлайи, самому Саргону Великому, повелителю Ассирии, на отказ царей кипрских городов уплачивать дань и, вообще, выказывать уважение сильному соседу, ассирийцы захватывают остров – в их летописях Кипр называется Аднана или Яднана. Десять кипрских правителей становятся вассалами Ассирии, исправно платят дань и участвуют в строительство дворца в столице Ассирии – Ниневии. Кипр для Ассирии – не более, чем доходное место, и управлением им осуществляется весьма поверхностно – главное, чтобы в порту Китиона, где сидит ассирийский наместник, вовремя и в должном количестве собиралась дань. Поэтому ассирийского присутствия нет ни в антропологическом смысле, ни в археологическом – только письменные упоминания в летописях.

После катастрофического падения ассирийской империи, Кипр снова захватывает Египет – управление островом теперь происходит из Саламиса, что близ современной Фамагусты. На смену Египту властителем Кипра становится Персия, от владычества которой кипрскому царю Евагору с помощью Афин на короткое время удается освободиться, но вскоре персы восстанавливают свою власть над островом, и его цари опять подпадают под персидский вассалитет. Таких попыток в истории Кипра произойдет несколько, но лишь при царе Филаоне в 478 году до н. э. от власти Персии удается окончательно освободиться. И вновь оказывается, что персидское присутствие никак не повлияло на островитян – антропологически и культурно они составляют греческий этнос – с известными оговорками, конечно, отличающими их от греков классических. Равно как и финикийские влияние оказалось невелико, хотя численность финикиян было весьма значительным, существовали этнически однородные финикийские поселения, а некоторые из правителей Кипра даже по происхождению были финикийцами.

Захвативший полмира Александр Македонский завоевал и Кипр, но оставил местных правителей править островом. Царь Фитагор оказал Александру неоценимую помощь во время морского сражения у Тира, а в награду его владения были увеличены. Но Александр Великий смертен, а его наследники-диадохи немедленно передрались между собою в погоне за все большей властью, что в конечном итоге разрушило империю. Кипр попал под власть Империи Атигона, но после его убийства в конце Четвертой Войны Диадохов, власть над островом получает Египет – уже в лице правящей в нем династии Птолемеев. При них столицей, вернее, местом расположения стратегоса (губернатора, или наместника с функциями главнокомандующего и первосвященника) становится Новый Пафос с удобной гаванью и портом. В отличие о прежних завоевателей, все правители Кипра от Птолемеев собственно киприотами не являются, это замкнутая каста чужаков, управляющая островом из своих роскошных поместий и городских контор под охраной чужеземных войск. От них остались роскошные гробницы, но никакого следа в населении… точно так же никаких следов на Кипре не оставило и правление Антиоха IV из династии Селевкидов – воюя против египетских правителей Птолемея VII и Клеопатры II, Антиох захватывает Кипр и повторно вторгается в Египет, но получает из Рима приказ отойти. Впоследствии Кипром управляют многочисленные египетские наместники – у всех в официальном имени упомянут Птолемей, как имя их рода. Правят с переменным успехом, но без особых достижений, осуществляя обычную управленческую рутину – сбор податей, немного воюя против пиратов, подавляя небольшие восстания, интригуя и развязывая войны против других Птолемеев, при случае убивая соперников…

Пока в 332 году н. э. мощное землетрясение не уничтожило богатый торговый порт Киттим. И власть над Кипром через полвека получает новая мировая империя – Византийская, отделившаяся от империи Римской.

Население острова, тем не менее, и после всех передряг остается по сути греческим. Но и Византия наследует греческую культуру, греческий язык в ней и официальный, и богослужебный, и обиходный, что, несомненно, сближает метрополию и провинцию. Идеологически они тоже близки – на Кипре непосредственно от апостолов Павла (из 12) и Варнавы (из 70) распространяется христианство, а Византия объявляет христианство государственной религией.

Кстати, о христианстве на Кипре. Наиболее прославленным кипрским святым полагается апостол Варнава – но в данном обзоре важны не его духовные подвиги, а этническая принадлежность. Так вот, этот человек – еврей, и происходил он из еврейской общины Кипра, которая обосновалась на острове сотни лет назад, о чем совершенно определенно говорит Библия: «Так Иосия, прозванный от Апостолов Варнавою, что значит – сын утешения, левит, родом Кипрянин, у которого была своя земля, продав её, принёс деньги и положил к ногам Апостолов» (Деян. 4:36–37). Это было замкнутое, довольно‐таки богатое сообщество, первые поселенцы которого пришли на остров еще с финикийцами, что, впрочем, совершенно не удивительно – ведь по морю до Тира и Сидона в земле ханаанеев около ста километров – правда, морским путем. Но что это расстояние до торговцев с их кораблями!

Значительная еврейская община с синагогой обосновалась на острове с воцарением Птолемеев. В римское время община продолжала существовать и даже пользовалась поддержкой Рима, не говоря уже о тесных связях островной общины с Иудеей – находки хасмонейских монет на Кипре многочисленны. Да и письменных источников об это предостаточно – о Кипре и добываемой на острове меди упоминает Библия – изначально еврейский документ, о процветающей на Кипре еврейской общине говорит Иосиф Флавий.

После Холокоста британские власти Кипра, чтобы не дать еврейским переселенцам обосноваться в Земле Обетованной, под угрозой оружия швартовали корабли Исхода на Кипре и заключали людей в концентрационные лагеря – самый известный был в Ларнаке. После образования Государства Израиль большая часть этих евреев была репатриирована, но некоторое число так и осталось на острове, присоединившись к жителям местной общины.

Собственно, и по сей день еврейская община Кипра существует и активно развивается. С 2005 года действует синагога, открыт Кипрский музей Холокоста, исправно проводятся религиозные и светские национальные мероприятия. У Кипра неплохо налажены экономические связи с Израилем, объемы взаимной торговли составляют сотни миллионов Евро. Но при всем этом современная численность еврейской общины на острове не превышает полутора тысяч человек.

Тем временем, власть над островом от Византийской империи, изрядно ослабевшей, временно перешла к арабской, затем Византия восстановила свое влияние, и вновь потерпела поражение от арабских войск через какое‐то время, и еще несколько раз остров переходил из рук в руки. А чуть больше тысячи лет назад византийскими наместниками Кипра последовательно становятся выходцы из Армении – начиная с первого из них, Викрама. Закономерно, на острове появляется армянское население, и армянская община, через века, продолжает здесь находиться, хотя и не имеет большого влияния, ведь ее численность не превышает четырех тысяч человек.

Еще одна своеобразная этническая община на Кипре основана маронитами – средневековыми выходцами с территории нынешнего Ливана, переселившимися на остров. Исход маронитов был массовым, на Кипре они образовали более 60 деревень, а общая численность населения в них достигала 50 тысяч человек. Кипрские марониты говорили – и сейчас еще говорят, но все меньше и меньше – на диалекте арабского языка, в котором есть и греческие, и турецкие, и даже латинские элементы. Латынь оказалась здесь не случайно – дело в том, что по вероисповеданию являются восточными католиками Западно-сирийского обряда, и они находятся в евхаристическом общении с римско-католической церковью – то есть, стоят особняком и от ислама, и от православия, и других последователей этого обряда на Кипре больше нет.

Судьба кипрских маронитов, как этнической группы, в целом пессимистична – если в XIII веке на Кипре было 60 маронитских деревень, то через неполных сто лет их оставалось всего 33, а после завоевания острова османами оставалось вообще 9. Турецкие переписи в XIX веке насчитывали не более 1300 человек маронитов на всем острове. Даже на момент обретения Кипром независимости, в 1960 году общее число маронитов не превышало 2700 человек. Ситуацию усугубил захват Турцией территории Северного Кипра в 1974 году, ведь все четыре маронитских населенных пунктов оказались на оккупированной территории, а почти все марониты стали беженцами – ныне на территории непризнанной Республики Северного Кипра проживает не более 150 маронитов, остальные же после вынужденного бегства обосновались в Республике Кипр – в основном, в Никосии, немного – в Лимассоле, и в совсем небольшом количестве – в Ларнаке.

Маронитская община в этническом смысле несколько упрочила позиции – сейчас ее численность составляет около 6 тысяч человек, что, конечно, не идет ни в какое сравнение с средневековым расцветом общины. И культурная идентичность маронитов так же размывается – язык не является государственным и используется разве что в быту внутри общины, все более вытесняемый греческим языком и греческим же образом жизни – процесс ассимиляции маронитов на Кипре происходит весьма активно.

Из научных статей 2019–2021 года:

Греки и киприоты-греки не любили работать на других и считали это оскорблением своей гордости. В Великобритании ряд греков-киприотов основали небольшие швейные фабрики и некоторые открыли магазины, специализирующиеся на продуктах, импортируемых с Кипра.

Papadopoulos, Irena. «Люди греческого наследия.» учебник для транскультурного здравоохранения: демографический подход. Springer, Cham, 2021. 419–443.

А в 1191 году на остров прибывает король Англии Ричард Львиное Сердце, участвовавший в Третьем Крестовом Походе. На остров короля привел матримониальный интерес – он собрался взять в жены принцессу Беренгарию Наваррскую с неплохим приданым, но вот беда – во время шторма корабль ее вынужденно пристал к берегам Кипра, и его вместе с венценосной невестой тут же захватил тогдашний властитель Кипра – византийский наместник Исаак Комнин, а он и ранее не брезговал грабить при случае корабли, терпевшие бедствие в пределах его досягаемости, присваивая груз, вообще‐то предназначавшийся для снабжения крестоносцев. Однако в данном случае Комнин решил схлестнуться с серьезным противником – рассвирепевший Ричард сходу берет приступом Лимассол – вернее, в те времена города с таким названием еще не было, но был порт, крепость и часовня Святого Георгия при нем, где и сыграли скоротечную свадьбу – фундамент часовни, как говорят, еще можно разглядеть, но, по правде говоря, есть большие сомнения, то ли это здание. Счастья молодоженам, однако, особого не случилось – детей в браке не было, да и виделись супруги весьма редко, и английские историки даже заподозрили короля в гомосексуальных наклонностях. Тем не менее, по крайне мере один внебрачный – и не признанный отцом – сын с говорящим именем Филипп де Коньяк у короля был.

К королю Ричарду на Кипре присоединяется еще один участник Крестового похода – Ги де Лузиньян с рыцарями Ордена тамплиеров, византийское владычество на острове окончательно закончилось. А Ги и его наследники-Лузиньяны образовали династию кипрских королей с французскими корнями. Разумеется, довольно много европейцев – в основном, французов, но и англичан, и итальянцев, и других народов, в это время пришло на Кипр – однако на этнической картине острова это отразилось не сильно, чего не скажешь об архитектурных и экономических преобразованиях, явственные следы которых и поныне встречаются повсеместно.

И Кипр почти на триста лет стал христианским королевством и служил важной морской базой для Крестовых Походов, значение которого особенно понятно, если учесть, что у арабов, включая знаменитого победителя крестоносцев Саладина, морского флота, как такового, не имелось. На остров постоянно прибывают жители европейских стран, однако население острова остается преимущественно греческим, эксплуатируемым очередными пришельцами. Короли Кипра считаются одновременно королями Иерусалима и Армении, хотя власть эта большей частью номинальная. Однако правители Кипра все же обладали суверенной властью, по тех пор, пока в 1489 году последняя королева – Катерина Корнаро, не передала остров Венецианской Республике, и правящими на Кипре наместниками стали выходцы из Италии, венецианцы. Что тоже вызвало определенный поток теперь уже переселенцев из Италии – но он, подобно другим европейским, тоже не оставил заметного демографического следа.

Венецианского владычества не хватило и на век, и все это время спокойным отнюдь не было. Набравшая силу Оттоманская империя обладала не только завидными аппетитами, но и располагала реальной военной силой, способной эти аппетиты удовлетворить. Турки-османы за несколько веков завоевали множество территорий, и готовы были померяться силами с любым возможным противником. Византия пала, и ее влияние в Средиземноморье фактически сошло на нет. В 1573 году турецкие войска захватили на Кипре город-порт Фамагусту, содрав живьем кожу с последнего венецианского капитан-генерала Брагадино, и с этого времени островом правили уже турецкие ставленники – вали. Турецкие правители, кстати, далеко не всегда назначались из этнических турок – среди них были арабы, поскольку основное требование к чиновникам в Оттоманской империи состояло не в их принадлежности к определенной национальности, а в личной преданности, дополненной умом и изворотливостью, и непременным исповедованием ислама. В это время на острове массово появляется турецкое население, в скором времени ставшее вторым по численности и образовавшее даже особую этническую группу турок-киприотов, которая существует поныне, составляя примерно четвертую часть всего населения – около 300 тысяч человек, включая непризнанную Республику Северного Кипра.

Но и Османской империи приходит конец – по итогам очередной русско-турецкой войны в 1878 году происходит формализация передела влияния в Средиземноморском регионе – Франция укрепляется в Северной Африке, а Великобритания получает в так называемую аренду Кипр взамен поддержки Османской империи в русско-турецкой войне. А в 1913 году, в преддверии Первой Мировой войны, Великобритания фактически Кипр аннексирует, на том основании, что Турция вступила в союзнические отношения с Германией.

Во времена британского протектората на Кипре поселяется довольно много англичан, образовавших, пожалуй, наиболее цивилизованное по европейским меркам национальное сообщество острова. На острове, как и в других британских колониях, активно внедряется английское законодательство, английский язык становится вторым государственным, адаптируются многочисленные нормы жизни и правила – валютой становится кипрский фунт и даже дорожное движение принимает левосторонний английский формат. Многие англичане переезжают на остров семьями, английский военный контингент представляет собой реальную силу, организуется образование по английскому образцу и на английских же стандартах. Англичане активно внедряются в экономику Кипра, развивают дорожную сеть, организуют производство – в том числе, вина, при них возрождается добывающая промышленность, прокладывается первая и единственная железная дорога. При всем при том, численность английских поселенцев была и остается небольшой – менее 20 тысяч человек.