Текст книги "Политология"

Согласно Р. Лэйну, Россия сегодня «выглядит более преуспевающей, чем когда-либо в своей истории. И наиболее важным для населения является именно материальный аспект. Но в будущем должны появиться и другие потребности. Во многих странах демократия возникла именно тогда, когда уже обладавший правом частной собственности средний класс захотел еще права оказывать влияние на политику»[50]50
  Московский комсомолец. 2007. 27 февр.


[Закрыть].

Если первая часть этих строк (о преуспевании России) далеко не бесспорна, то вторая дает ответ на один из центральных вопросов истории генезиса и развития демократии, а именно: без экономически суверенной и независимой личности (причем личности, представляющей не верхний слой, а массу среднего класса), ее (демократии) возникновение невозможно.

Ибо только человек, в той или иной мере огражденный от материальной нужды, не озабоченный повседневным добыванием «хлеба насущного», может стать хозяином собственной судьбы. Проявить себя как индивидуальность не только в экономической сфере, но и на ниве духовного творчества, активной общественной и политической деятельности и т. д.

Только BEATI POSSIDENTES (обладающие имуществом) могут быть полноценными гражданами – людьми с развитым чувством собственного достоинства и потребностью к свободе, знающие лучше любого правительства, что им нужно для счастья. А посему не позволяющие этому правительству воспринимать себя в качестве «винтиков» и управлять как «стадом баранов».

Как это на первый взгляд вульгарно-материалистически ни звучит на фоне пафосных восклицаний наших правых о свободе как высшей человеческой ценности, которую нельзя «менять на кусок хлеба», без такой материально обеспеченной личности она (эта свобода) превращается в химеру. И только тогда становится явью, когда в обществе снимается проблема выживаемости и достигается некий исходный уровень «всеобщей сытости». Когда не только элита, но и массы живут, если и не «припеваючи», то в любом случае безбедно (зажиточно), на достойном человека уровне.

Не секрет, что в иерархии человеческих потребностей свобода (гражданская, политическая и т. д.) относится не к потребностям первичным (физиологическим), а к потребностям более высокого порядка – социальным и духовным. Между тем эти последние выдвигаются на первый план лишь по мере удовлетворения первых (физиологических).

Как отмечает американский социолог А. Маслоу, «человека голодного ничего не интересует, кроме еды… Про него можно сказать, что он живет одним хлебом… Но когда хлеб есть, сразу возникают другие (и более высокие) потребности, и именно они господствуют»[51]51
  Цит. по: Эпштейн С. И. Индустриальная социология в США. М.: Политиздат, 1972. С. 88.


[Закрыть].

Из этого следует, что свобода только тогда является реальной, когда массово востребована обществом снизу, а не сверху. Востребована в условиях, когда если не все, то большинство в этом обществе созрело для свободы, и вне ее не мыслит своего существования.

Если же это не так, то свобода с неизбежностью принимает форму урезанной (ограниченной) свободы и реализуется в виде свободы для одних (богатого меньшинства) за счет изъятия из свободы других (бедного большинства).

Свобода, ограниченная нищетой и бедностью, на самом деле является не свободой, а рабством. И единственным «правом», которым в этих условиях реально может воспользоваться человек, это «право» на суицид. Поэтому далеко не случайно, что по количеству самоубийств Россия вышла чуть ли не на первое место в мире. Из каждых 100 умерших 28 человек умирают у нас от «неестественных причин» (в том числе суицида), что в четыре раза выше, чем в развитых странах.

В этом свете, очевидно, что все стенания по поводу свертывания гражданских прав и свобод в России – чистой воды фарисейство. Это только и исключительно стенания социально атрофированного богатого меньшинства, которое желало бы и дальше процветать в «узком кругу», не чувствуя под собой страны, и беззастенчиво (безнаказанно) грабя ее. Не связывая себя ни юридическим, ни нравственным законом.

Что касается народа, то к нему эти стенания не имеют никакого отношения. Ибов реалиях гражданские праваи свободы для народа – всего лишь красивая конституционная сказка. Он от них отчужден, не в состоянии ими воспользоваться. И по причине всеобщей «несытости» и «разутости» нуждается пока не в «зрелищах», а в «хлебе».

Нельзя не согласиться с Р. Лэйном в том, что «постоянно оставаться в состоянии авторитарного правления – гарантия отсталости. И я не думаю, что высокообразованные русские хотят быть отсталыми. Но опять же при любых раскладах формирование демократии займет очень много времени»[52]52
  Московский комсомолец. 2007. 27 февр.


[Закрыть].

И здесь стратегически важным для судеб России является ответ на вопрос, какими должны быть эти «расклады» в ее движении к демократии? И насколько правомерно говорить об этом движении как строительстве «суверенной (русской) демократии»? Или же оно (это движение) должно сводиться к простому воспроизводству уже готовых форм (образцов), которые исторически сложились и развились в западных странах?

В этой связи хотелось бы заметить, что подобно тому, как «все дороги ведут в Рим», но у каждого народа (при этом) своя дорога, так и движение к демократии у каждого народа должно быть «аутентичным», своим. Есть универсальные, признанные всем мировым сообществом, исходные (базовые) принципы демократии, но нет универсальной, применимой вне времени и пространства, «всеядной» модели демократии. Ибо, при всех своих достоинствах, западная демократия тем не менее не является (и не может являться по причине цивилизационной и континентально-региональной многоликости культур и народов) ни всемирно правильной, ни всемирно-нормальной моделью. Моделью, вне которой прогресс человечества якобы невозможен.

Восток – это все-таки Восток. А Запад – это Запад. И далеко не все то, что хорошо на Западе, так же хорошо на Востоке. И то, что на Западе является благом, на Востоке вполне может обернуться бедой.

Как бы там ни было, но переход той или иной страны на демократические рельсы должен осуществляться в рамках свободного выбора собственной «столбовой дороги» – без каких бы то ни было внешних принуждений и «понуканий» и тем более без попыток насильственного экспорта. Насаждения с помощью вооруженной силы (как это делают США и их союзники по Атлантическому блоку в Ираке) на национальную почву того, что по отношению к менталитету народа и идущим из глубины веков традициям общественного обустройства выступает «чужеродным телом».

Своего рода «имплантатом», который силой пытаются вживить в общественный организм.

С этой точки зрения, движение России к демократии должно носить не характер революционной ломки «старого» и выметания его до такой степени, чтобы не осталось ни грана, ни пылинки, но чтобы в стремлении стать на Западе «своим» среди «чужих», доевропезироваться до того, чтобы «обезрусить» Россию. Лишить ее национальной самости.

К свободе (и к рынку) в «формационно» не созревшем для них обществе следует двигаться не с помощью «красногвардейской атаки» на старое, бездумных шоковых имплантаций и терапий, а по-восточному мудро, «по-китайски». То есть без спешки, без политических авралов и команейщины, без «сырости» и скоропалительности решений, без шараханья от одной беспомощной крайности к другой.

Требуется тщательно просчитывать и скрупулезно выверять каждый свой шаг. Не отказываясь при этом (что не менее важно) от использования западного (да и восточного тоже) положительного опыта.

Но использовать этот опыт необходимо не наскоро и не механически, а основательно и творчески – сохраняя свой культурный (ментальный) код, наполняя наши привычные практики иустои народной жизни новым содержанием, не отказываясь от них, не разрушая их самобытных корней. Созидая конкретную русскую (российскую) жизнь, а не пародийную («кривозеркальную», как в 1990-е годы) копию с евро-американского оригинала.

Причем созидать (творить) эту жизнь нам следует не столько сверху (через государственное принуждение), сколько снизу (через инновационную стихию масс). Сведя роль государства к роли верховного менеджера-управляющего общественными делами, ответственного за создание и обеспечение благоприятных политико-правовых условий для такого всенародного, стихийного творчества новой жизни. И воздвигающего трудно преодолимые барьеры для проявления всякого рода «хватательных» рефлексов и инстинктов, жажды наживы любой ценой.

Эволюционное движение России к демократии должно обрести форму правительственного курса, ориентированного на формирование всех необходимых предпосылок того, чтобы «старая» недемократическая Россия «мирно (без глобальных в масштабах всего социума потрясений) врастала» в Россию «новую», демократическую. Чтобы:

♦ декларируемый в Конституции РФ народный суверенитет наполнился реальным содержанием, и единственно возможным и легитимным способом обретения верховных полномочий власти стали бы действительно свободные, честные и соревновательные выборы. А массовый избиратель обрел бы способность делать свой выбор с чувством высокой ответственности и гражданственности. Руководствуясь не эмоциями (и не призывами «голосовать сердцем»), а только и исключительно разумом и здравым смыслом;

♦ произошла столь необходимая для утверждения участвующей демократии «деприватизация» (национализация) государства, т. е. изъятие этого института из рук чиновничьей корпорации в качестве «вещи для себя» (государства-бюрократии). И превращение в «вещь для всех» (государство-нацию). При этом был полностью «одомашнен клерк». И чиновник, из всевластного и тщеславного (надменного) «барина», превратился бы в того реального «слугу народа», коим он неизменно именует себя еще с советских времен;

♦ в обществе в качестве нормы утвердилось идеологическое многообразие, и ни одна из идеологий не претендовала бы (а тем более официально не закреплялась бы) как единая и обязательная для всех государственная идеология. Как идеология, которая объявляется единственно верной, а посему монополизирует за собой право определять приоритеты и цели общественно-исторического развития, а ее творцы-носители – судьбу страны и ее многонационального народа;

♦ укоренились свободно формируемые негосударственные, не ангажированные (и не инициируемые) властью политические партии, которые реально отражали бы социальную неоднородность гражданского общества, его дифференциацию на иерархически расположенные классы и группы. Тогда как партии, именуемые по критерию статусной принадлежности своих членов «партиями власти», канули бы в Лету (навсегда исчезли с политической сцены);

♦ политические партии ограничили свою роль участием в свободных выборах, на которых они в качестве претендентов на право быть правящими выступали бы с неидеологизированными, сугубо прагматичными избирательными программами, декларировали бы реально достижимые «намеренные результаты», отражающие интересы тех социальных слоев и классов, которых они представляют;

♦ функционирование политической системы строилось на основе свободной и честной конкуренции и соперничества политических партий и союзов, а также соглашений между ними, образования коалиций, стремящихся к парламентскому большинству, к тому, чтобы играть решающую роль в определении и реализации государственной (внутренней и внешней) политики, рационализации и повышению эффективности государственного управления;

♦ вошло в качестве неизменного атрибута политической системы существование меньшинства, не определяющего государственную политику, и потому не несущего за нее ответственность. Меньшинства, в функцию которого входила бы оппозиционная политическая деятельность, разработка альтернативных программ общественного развития, конструктивная критика государственного руководства, идеологическая и кадровая подготовка его смены;

♦ стал реальностью основополагающий принцип организации и функционирования государственной власти в условиях демократии, а именно: принцип разделения властей. И народные избранники, высшие должностные лица и вся «чиновничья рать» неукоснительно соблюдали бы олицетворяющее этот принцип правило «разрешено только то, что разрешено». То есть работали бы в строгих рамках возложенных на них полномочий и были лишены возможности совмещения парламентского мандата или правительственной должности с занятием предпринимательской и коммерческой деятельностью. За исключением случаев, специально оговоренных в законе. И связанных с представительством государственных интересов;

♦ сформировалась по-настоящему независимая, справедливая и оперативная судебная система, и правосудие отправлялось бы не «по прейскуранту», а по кодифицированным законам. Исчезло бы так называемое телефонное право, а вместе с ним и возможности ухода от уголовной ответственности высших «сановных» лиц и «денежных мешков», и олицетворяемое древней богиней правосудия Фемиды равенство всех перед законом (в том числе в плане ответственности за его произвольные нарушения) стало нормой;

♦ обрели прочные политико-правовые гарантии и незыблемость политические права и свободы (гласность, свобода слова, печати, уличных шествий, демонстраций, самодеятельных митингов, движений протестов и т. п.), при помощи которых суверенные субъекты гражданского общества проявляли бы свою активность и осуществляли бы свою самодеятельность в политической сфере. В том числе беспрепятственно контролировали бы (и призывали в случае необходимости к ответу) власть имущих на всех уровнях властной иерархии. Лишая полномочий тех из них, кто не оправдал доверия;

♦ преодолел олигархическую и космополитическую форму отечественный бизнес, и произошла переориентации предпринимательской деятельности из сферы спекулятивного перераспределения («перекупи-перепродай») и преимущественного развития индустрии развлечений на производственную сферу. Нормой стала корпоративная и социальная ответственность, и такое понятие, как «процветающее Отечество», определяло бы систему ценностей и целеполаганий не только государства, но и бизнеса. А олицетворяемый им частный интерес не противоречил бы и не выходил за рамки интереса общественного (общенародного).

Директор Центра общественных наук при МГУ Ю. Осипов в статье, посвященной российской государственности, ставит ряд вопросов, ответы на которые начинает с частицы «не». «Может ли современный человек обойтись без государства? Не будем наивными – не может! Может ли российский человек обойтись без сильного государства? Не будем простодушными – не может! Можно ли приветствовать разрушение государства в России? Не будем глупыми – нельзя!»[53]53
  Независимая газета. 2001. 7 июня.


[Закрыть]

И с этим, конечно же, нельзя не согласиться. Как бы нас ни уверяли в обратном сторонники анархизма, либерализма, глобализма или еще какого-нибудь модного ныне «изма». Ибо при всех прочих составляющих мирного (эволюционного) врастания России в демократизм, и ее превращения в действительно свободную и процветающую державу, – первое (и основное), что требуется, так это возрождение сильного государства Российского как верховного социального арбитра и менеджера-управляющего общественными делами. Сильного не только в центре, но и на всем протяжении властной вертикали – что называется, «от Москвы до самых до окраин».

Такое государство, как справедливо отмечает отечественный историк А. Зубов, необходимо не только для пользы бедных, но и для пользы богатых. Для осуществления общего блага. Поэтому «разрушать его ради своего частного блага – даже не преступление, а просто глупость, хотя и преступная. Если не порядочность, то хотя бы здравый смысл требует его сохранения». В противном случае «Отечеству нашему окончательно придет конец, и столетие революционной катастрофы 1917 г. будет ознаменовано исчезновением России с политической карты мира»[54]54
  Зубов А. Б. Почему в России нет государства / Независимая газета [Сценарии]. 2001. 17 янв.


[Закрыть].

При этом речь идет о возрождении государства Российского не как советской тоталитарной машины с мобилизационной экономикой и жестким принудительным регулированием общественной жизнедеятельности на всех ее срезах, включая уровень частной личной (и семейной) жизни.

И не как государства, которое наделяет себя чрезвычайными полномочиями и вводит чрезвычайные положения, заодно приостанавливая действия законов, запрещая забастовки и демонстрации, закрывая оппозиционные газеты и телеканалы, устанавливая жесткую цензуру. (Репрессии всегда свидетельствуют не о силе власти, а ее слабости.)

Имеется в виду государство как рационально-правовым образом организованная и ограниченная правом демократическая власть, которая, опираясь на закон и используя его во благо, а не во зло, выступает в качестве технократически легитимной и функционально высокоэффективной (дееспособной) институциональной силы. Не отчужденной, а слитой с народом, способной обеспечить в стране законность и порядок, гарантировать устойчивость социальной жизни, свободу и безопасность каждого и всех.

А также объединить вокруг себя все здоровые силы нации (в том числе бизнес в качестве ответственного и равноправного социального партнера), и в рамках традиционного для России действия «всем миром» создать такую общественную систему и мораль, которые сочетали бы в себе традиционные для страны социальные ценности и частную инициативу. Способствовали бы росту социальной стабильности и экономическому развитию, установлению в обществе взаимоотношений мира и согласия.

В не меньшей мере требуется тщательно просчитанная стратегия «опоры на собственные силы», рациональное использование несметных природных богатств и интеллектуального капитала, а также ответственные политические руководители и лидеры, которые, принимая то или иное судьбоносное для страны решение, не оглядывались бы на фарисействующий Запад, не стремились бы ему понравиться. А были державно своекорыстными прагматиками и во всем руководствовались бы только и исключительно интересами России, интересами ее многострадального народа.

Если процесс генезиса и развития демократии сравнить с процессом деторождения, то нельзя, будучи в здравом уме и рассудке, утверждать, что в России уже появился младенец «демократия». Пока все то, что сделано в стране за первые двадцать лет реформ, даже не тянет на «предродовые схватки». В лучшем случае можно говорить только о болезненном для общественного самочувствия процессе зарождения и развития «эмбриона». И не более того.

Приложения

Приложение 1. Власть и политика в «кривом зеркале» народного фольклора

Одним из решающих и постоянно действующих факторов организации и функционирования власти в условиях демократии является общественное мнение – совокупность оценочных суждений и реакций граждан относительно проблем, событий и фактов политической и экономической действительности. Общественное мнение – это прямой результирующий продукт закрепленной в демократических конституциях и гарантированной государством свободы слова, в том числе свободы критики любых действий властей и должностных лиц, права быть недовольным любым состоянием дел в этой области.

Существует множество каналов выражения отношения людей к власти и политике – как формализованных (через узаконенные процедуры и институциональные организованные структуры, в том числе специализированные – наподобие средств массовой информации), так и неформализованных (прежде всего, в виде народного фольклора, представляющего собой образную интерпретацию политической практики в форме прибауток, частушек, анекдотов и т. д.).

Народный политический юмор – это оценка качества политики и власти со стороны потребителей – простых граждан, которые, не будучи искушенными в этой области знатоками, реагируют на политику спонтанно, на уровне первичных ощущений, первичных аффективных (эмоциональных) состояний и т. д. И хотя в этом юморе встречаются «грязные» частушки, грубые и циничные шутки – он тем не менее выступает органической частью народной культуры и, следовательно, при всей своей специфике подлинно демократичен. И «даже в крайних проявлениях очищает общество и защищает часть населения от авторитарных поползновений власти»[55]55
  Дмитриев А. В. Социология политического юмора. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН). 1998. С. 4.


[Закрыть].

Предлагаемое читателю приложение является частью коллекционируемых автором «крутых» мыслей и афоризмов рядовых российских граждан по поводу политики и власти в нынешней России, опубликованных на страницах московских периодических изданий – еженедельниках «Аргументы и факты», «Мир новостей», «Вокруг смеха», газеты «Московский комсомолец». По своему содержанию эти «крутые» мысли и афоризмы отражают массовое разочарование итогами рыночных реформ (несбывшиеся социальные надежды и ожидания) и «воздают должное» тем, кто в глазах народа повинен в этом. Поэтому заключенный в них политический юмор окрашен в основном не в «светлые», а в сугубо «темные» тона.