Текст книги "Политология"

Среди всего многообразия общественных институтов и организаций, выполняющих функцию представительства социальных интересов в политике, особую роль играют политические партии и организованные группы интересов.

Первые (политические партии) представляют интересы различных социальных слоев и классов в основном на стратегическом (долгосрочном) уровне, выражая и озвучивая их через свои партийно-политические программы и борьбу за претворение этих программ в жизнь.

Вторые (организованные группы интересов) – на уровне повседневного (рутинного) взаимодействия с властями через организованное давление на центры принятия решений (чаще всего в лице местных административно-управленческих органов власти).

Кроме этого (опосредованного) представительства, в демократически организованном обществе существует и множество каналов представительства неопосредованного (прямого) – в рамках права граждан и их объединений (как постоянно действующих, так и временных, создаваемых по случаю) – на обращение с заявлениями, ходатайствами, протестами и т. д. в любые властные инстанции, которые обязаны «внимать» гражданам и адекватным образом на них реагировать.

В этом же ряду институциональных каналов прямого социального представительства и народного волеизъявления выступает реализация гражданами своих избирательных прав, в том числе права на референдум и выдвижение заслуживающих доверия кандидатов в парламент, на выборные должности (президентов, губернаторов, мэров и т. д.).

Если с этой точки зрения посмотреть на ситуацию в сегодняшней России, то по отношению к советскому периоду она (де-юре) кардинальным образом изменилась. Во всенародно принятой в декабре 1993 г. Конституции Российской Федерации права и свободы человека провозглашены как «высшая ценность», а их признание, соблюдение и защита – как «обязанность государства».

Однако конституционно признанные права и свободы граждан, в том числе право на групповую организацию, автоматически не ведут к созданию гражданского общества. Они создают только необходимую для его формирования юридически-правовую базу (юридически-правовой фундамент). Само же гражданское общество возникает и развивается снизу, будучи напрямую связанным (помимо прочего) с достигнутым вобществе качеством массы. Качеством, которое слагается не только из развитой потребности граждан к свободе и независимости, но и из их способности к самоорганизации и общественной самодеятельности (гражданскому политическому активизму). Без этого реализация указанных ценностей на практике не осуществима. Если же такого качества массы нет (или оно развито слабо), то общество будет гражданским только «на бумаге», т. е. по конституции, тогда как на самом деле будет оставаться по преимуществу «этатизированным», т. е. огосударствленным обществом.

И вместо конституционно декларированной плюралистической представительной демократия – демократии, построенной на ответственном и осознанном участии народа в политико-властных процессах, реально будет существовать так называемая управляемая (или, что вернее) «патерналистская» (или «опекунская») демократия. Вместо органически присущего западной демократии диалога между обществом и государством реально будет «править бал» монолог власти.

Контуры именно такой демократии все более явно просматриваются в нынешних отечественных реалиях. Что представляется вполне закономерным, если учесть многовековые традиции российского авторитаризма и тотального поглощения общества государством.

Как известно, не только после Октября 1917 г., но и задолго до этого события власть имущие в России правили страной, отчуждая народ от политики, лишая его каких бы то ни было легальных каналов и возможностей влияния и контроля в этой сфере, равно как и права выбирать себе «вождей» и смещать тех из них, которые не оправдали доверия.

Из характеристики социальной структуры общества как объективно существующей иерархии неравенства со всей очевидностью вытекает и неравенство между различными слоями и классами с точки зрения возможностей продвижения и защиты своих интересов. Среди всего многообразия факторов, обусловливающих это неравенство возможностей, в качестве изначальных выступают факторы, связанные с процессами классообразования – различиями в уровнях сословной самоидентификации и самоорганизации различных групп населения.

Эти различия касаются того, насколько те или иные обособляющиеся от общей массы группы осознают себя в качестве особых социальных страт со своими специфическими, отличными от других, интересами и целями. И насколько в той или иной группе (слое, классе) укоренилось понимание того, что несмотря на многослойность (а следовательно, и различия интересов отдельных образующих группу субстрат), она имеет нечто общее, объединяющее всех и в равной мере значимое для всех. Это общее – единые стратегические интересы и преференции группы как «видового» целого, занимающего вполне определенную нишу в системе социальной дифференциации и требующего совместных усилий для выживания внутри этой системы как ее отдельного социального подвида.

Момент, когда в массовом сознании людей, занимающих в социальной иерархии идентичное (или сходное) положение, закрепляется это чувство сословной общности и понятие «мы», принято характеризовать как процесс превращения формирующегося класса из «класса в себе» в «класс для себя» (переход количественных изменений в качественные).

В роли основного критерия прогресса на этом пути выступают масштабы и характер институционализации, т. е. зарождение и развитие в данной социальной среде тенденции к групповой интеграции. Созданию разного рода сословных (профессиональных, корпоративных и т. д.) объединений и союзов вплоть до политических партий как организаций, которые представляют уже не интересы отдельных внутрикорпоративных страт и групп, а общности в целом. Или, по меньшей мере, наиболее продвинутой и активной ее части.

Возможности продвижения и защиты личных и сословных интересов также напрямую связаны с тем, что собой представляет власть как верховный менеджер – управляющий общественными делами, наделенный правом «арбитражного» вмешательства в процессы распределения (и перераспределения) материальных и иных благ. Каковы характер и масштабы ее присутствия в регулировании общественной жизни, в том числе в упорядочении и «легитимации» намеренных действий граждан и организаций по реализации и защите своих прав и свобод. А также степень открытости и доступности властных органов к диалогу с «подвластным» населением, готовность бюрократических аппаратов «служить» не себе, а людям. Управлять, а не «править».

Если опять же через эту призму посмотреть на нынешние отечественные реалии, то нельзя не заметить, что привычка тотального регулирования и регламентации всего и вся, характерная для общественного бытия власти в условиях социализма, в значительной мере сохраняется и в нынешних «капиталистических» условиях. Как и в недалеком прошлом, власть продолжает командовать обществом, по-прежнему навязывает обществу свою волю. И в организации и функционировании общественной жизнедеятельности «правит бал» не упорядоченная законом свобода, а мало подвластное правовым и нравственным ограничениям своеволие вездесущего чиновничества, которое, кстати, не только численно не уменьшается, а постоянно увеличивается в своих размерах (несмотря на все попытки сокращения в ходе административной реформы). По отношению к 1990 г. общая численность отечественной бюрократии (или привилегированной надменной касты «чинороссов», в определении главного редактора «АиФ» Н. Зятькова) практически удвоилась и составляет сегодня более 1,7 млн человек. Если при М. Горбачеве один чиновник приходился на 220 жителей, включая младенцев, то сейчас – один на 100 жителей. И это не считая функционеров из бизнес-структур, общественных и партийных организаций.

В этом свете с изрядной долей пессимизма можно сказать, что ответ на поставленный в свое время А. Солженицыным вопрос о том, как нам обустроить постсоциалистическую Россию, сегодня в значительной мере получен. Страну действительно уже «обустроили». И главным субъектом этого «действа»» выступила чиновничья корпорация, которая сумела «конвертировать» самое себя из приказчика в управляющего. И опять, как и в старые социалистические времена, «правит бал» не тот, кто производит, лечит, учит и т. д. А тот, кто разрешает или запрещает, «казнит» или «милует». И русская (российская) жизнь, чем дальше, тем больше становится очень похожей на советскую.

В одном из интервью «НГ» идеолог демократической модернизации России А. Яковлев подчеркивал в этой связи: «Ведь очевидно, что чиновничество, всевластие которого было подорвано уже с началом перестройки, сегодня берет реванш, снова становится безраздельным хозяином положения… Бюрократии не нужны реформы, как не нужна ей демократия, гражданские свободы, независимое судопроизводство… Если кто и погубит все, что сделано за последние 15 лет, а в конечном счете и страну, так это наш чиновник»[11]11
  Независимая газета. 2003. 2 дек.


[Закрыть].

Он в основной своей массе не очень квалифицированный, развращенный коррупцией, заинтересованный не в модернизации России, а в консервации существующей системы номенклатурно-бюрократического капитализма, приносящей ему жирную административную ренту. Сейчас продать и купить можно все: землю, фабрики, лицензии, квоты, фонды, государственные секреты, государственные пакеты акций. Все. Был бы спрос. И основной продавец на этой российской ярмарке – именно чиновник.

Далеко не случайно, что, как показал опрос «Левада-Центра» (ноябрь 2007 г.), лишь 28 % россиян говорят о совпадении в той или иной мере интересов власти и общества, тогда как абсолютное большинство – 68 % – уверены в обратном[12]12
  Независимая газета. 2008. 15 мая.


[Закрыть].

В программной статье Президента Российской Федерации Д. Медведева «Россия, вперед!», размещенной в Интернете 10 сентября 2009 г., среди тех, кто повинен в этом и всячески пытается мешать нашему движению вперед, указаны «влиятельные группы продажных чиновников и ничего не предпринимающих «предпринимателей». Они хорошо устроились. У них «все есть». Их всё устраивает. Они собираются до скончания века выжимать доходы из остатков советской промышленности и разбазаривать природные богатства, принадлежащие всем нам. Они не создают ничего нового, не хотят развития и боятся его[13]13
  http://www.kremlin.ru/news/5413


[Закрыть].

Глава 2.3. Личность как «мера политики» и исходный субъект политико-властных отношений

Человек есть мера всех вещей.

Протагор, древнегреческий философ

Проблема личности как «меры всех вещей», в том числе власти и политики, имеет в политической науке, по меньшей мере, три главных аспекта:

1) личность как индивидуальные, психофизиологические (эмоциональные, интеллектуальные и др.) особенности человека, его специфические привычки, ценностные ориентации, мотивационно-деятельные установки и т. д. Под этим углом зрения обычно исследуется личность в «ипостаси» политического лидера (монарха, президента, премьер-министра и т. д.), индивидуальные особенности которого самым непосредственным образом «субъективизируют» политику, т. е. оказывают довольно существенное влияние на состояние и функционирование этой сферы. Причем это характерно не только для политической культуры Востока с ее традициями сакрализации (обожествления) верховной власти и ее носителей, но и для «десакрализованной», построенной на деловом (сугубо прагматичном) подходе к политике западной демократии;

2) личность как представитель вполне определенной человеческой общности или группы (социальной, профессиональной, этнической, элитарной, массовой и т. д.), а также как исполнитель той или иной политической роли (избирателя, члена общественной организации, партийного функционера или активиста, парламентария, министра и т. д.). Такой «социально-репрезентативный» подход к личности как бы растворяет (деперсонифицирует) ее в более крупных социальных формированиях и группах. Или же в предписанных ей по статусу ролях и функциях. И не позволяет отразить автономию и активность индивида (его самость) как специфического актора (субъекта) политики;

3) личность как относительно самостоятельный, активный участник политической и общественной жизни, обладающий разумом и свободой выбора, не только общечеловеческими, но и уникальными в своем роде чертами. То есть как целостность (индивидуальность), не сводимая к отдельным социальным (профессиональным, классовым, национальным и т. д.) характеристикам, и имеющая политический статус гражданина или подданного государства. Именно в этой «ипостаси» человек обычно взаимодействует с властью, выполняет определенные политические обязанности и пользуется определенными политическими правами и свободами, т. е. выступает одновременно в качестве субъекта и объекта политики.

Но что есть личность? В качестве особого вида живых существ и высшего творения природы личность человека предстает как интегральная целостность (органическое единство) трех его составляющих подструктур:

♦ биологической – эту подструктуру образуют врожденные рефлексы, которые могут становиться условными, врожденные анатомические черты, физиологические процессы, происходящие в организме. Именно они порождают фундаментальные биологические потребности (исходные физиологические нужды), которые «провоцируют» вполне определенные действия человека с целью их удовлетворения;

♦ психологической – эта подструктура складывается из таких элементов, как память, характер, чувства, воля, воображение, наблюдательность, интеллект. В психологическом значении этого слова личность представляет собой единство темперамента, дарований, склонностей, характера;

♦ социальной – эта подструктура представлена комплексом устойчивых свойств (системой социально значимых черт) индивида, вытекающих из влияния общественной среды, в которую он погружен. И, прежде всего, влияния культуры, а также структуры общностей, в которых индивид воспитан. И участвует в их жизнедеятельности на правах интегрированного члена.

При всей важности и значимости двух первых подструктур (биологической и психологической) решающую роль в детерминации существа личности играет ее социальность. Это значит, что только участие в общностях и процесс социализации формируют человеческие свойства.

Под социализацией личности в социологической науке имеется в виду процесс интеграции индивида в общество, в различные типы социальных общностей (социальную группу, социальный институт, социальную организацию) посредством усвоения им элементов культуры, социальных норм и ценностей, на основе которых формируются социально значимые черты личности.

В результате социализации личность предстает как обусловленное включенностью в общественные отношения системное качество индивида, формирующееся в совместной деятельности и общении. Это качество складывается из того, что:

а) хочет личность (т. е. каковы ее потребности, интересы, ценности, идеалы);

б) может личность (т. е. каковы ее способности, дарования, таланты);

в) должна личность (т. е. как она относится к необходимости, к требованиям общества, окружающих).

Быть личностью – значит обладать (обусловленной индивидуально-психологическими особенностями человека) способностью совершать социально значимые поступки, благодаря которым обеспечивается ее персонализация в других людях.

В содержательном смысле процесс социализации предполагает социальное познание и социальное общение, овладение навыками практической деятельности. Включая как предметный мир вещей, так и всю совокупность (многообразие) социальных ролей и функций, которые вытекают из статусных позиций личности, занимаемых ею в различных общностях и коллективах. И обусловливаются возрастом, семейным положением, продвижением по службе и т. д. Как говорил устами одного из героев своей пьесы «Как вам это понравится?» У. Шекспир: «Весь мир – театр./В нем женщины, мужчины – все актеры./У них свои есть выходы, уходы,/И каждый не одну играет роль./Семь действий в пьесе той» – младенец, школьник, любовник, солдат, судья, «тощий Панталоне», и наконец, «Второе детство, полузабытье:/Без глаз, без чувств, без вкуса, без всего».

Основная концепция социальной роли проста: каждый человек, живущий в обществе, включен во множество различных социальных групп (семья, учебная группа, трудовой коллектив и т. д.), в каждой из которых он занимает вполне определенное положение. Обладает неким статусом, с которым связаны те или иные образцы поведения (т. е. выполнение предусмотренных имобязанностей и функций). И группа или коллектив ожидает, что, обладая данным статусом, человек будет действовать (вести себя) в соответствии с этими образцами. Будет органически вписываться в формируемый на этой основе культурный идеал личности – комплекс предписаний по поводу того, каким должен быть член данной группы или коллектива с тем, чтобы, реализуя свои статусные полномочия, снискать признание и положительную оценку со стороны окружающих (быть «своим» среди «своих»).

С процессами социализации личности органически связано и такое понятие, как «социальный контроль», представляющий собой в широком смысле механизм саморегуляции в социальных системах (группах, коллективах, организациях, обществе в целом), осуществляемый посредством нормативного (нравственно-этического, правового, административного и т. д.) регулирования поведения людей.

В любом обществе поступки людей упорядочиваются и регулируются с помощью определенных правил – социальных норм и ценностей, которые выступают в качестве своеобразных эталонов поведения. Своего рода «инструкций-предписаний» для исполнения тех или иных ролей и функций индивидами и социальными группами. А также дают возможность осуществлять контроль девиантного (отклоняющегося) поведения – поступков и видов социальной деятельности, которые наносят ущерб обществу и, как минимум, вызывают осуждение (алкоголизм, наркомания, проституция, преступность и т. д.).

По характеру регулирования социального поведения различают нормы-ожидания и нормы-правила. Первые из них лишь очерчивают рамки социально одобряемого поведения. Их нарушение вызывает неодобрение со стороны общества или социальной группы, но не влечет за собой каких-либо серьезных санкций. Вторые, напротив, четко определяют границы допустимого поведения, выделяя и иерархизируя виды деятельности, которые считаются неприемлемыми и потому запрещенными. Нарушение подобных норм-правил, имеющих чаще всего правовой статус и закрепленных в законах, влечет за собой применение самых жестких санкций вплоть до тюремного заключения и лишения свободы.

С осуществлением социального контроля тесно связаны два вида социализации – первичная и вторичная. Первичная социализация начинается с младенчества и связана с процессом формирования зрелой личности. Решающую роль в ней играет непосредственное окружение человека (сначала семья, затем группы сверстников и друзей, детские дошкольные учреждения и школа, высшие и средние специальные учебные заведения).

Суть вторичной социализации заключается в освоении специфических ролей и функций, связанных с общественным разделением труда. Она охватывает период социальной зрелости человека и продолжается всю жизнь. С ней также связаны процессы десоциализации и ресоциализации. Десоциализация означает отказ личности от ранее усвоенных норм, ценностей, принятых ролей. Ресоциализация сводится к усвоению новых правил и норм взамен утраченных старых.

Что касается институтов социализации, играющих решающую роль в процессах вторичной социализации, то они относятся к опосредованному (или формальному) окружению и включают воздействия учреждений и институтов. В том числе трудовых коллективов, профессиональных ассоциаций, клубов, средств массовой информации, церкви и т. д.

Глава 2.4. Политическая социализация личности как процесс введения личности в политику

Идея того, что человек рождается свободным, что изначально он наделен правами на равенство – красивая формула, и не более того. В любом обществе человек рождается как существо, абсолютно зависимое от всего того, что его окружает. И для того, чтобы «вписаться в жизнь», человек должен «вписаться» в это окружение. В том числе в систему господствующих в данном обществе политико-властных отношений и структур, учитывая их весьма значительную (если не сказать, решающую) роль в детерминации (обусловленности) средовых условий жизнедеятельности человека, предоставлении ему политических и гражданских прав и свобод, их гарантиях и т. д.