Текст книги "«Слово – чистое веселье…»: Сборник статей в честь А. Б. Пеньковского"

Остаток матушки древней Руси и потом старинного барства – держать у себя для потехи юродивых и шутов – сохранился, между прочим, в городских рядах. (…) К ним должно отнести и здорового мужика, пребывающего в Гостином дворе, где он за две копейки лает собакою, кричит петухом, блеет, мычит и пр. (…) А то ходит тут еще какой-то идиот, кричащий павлином. (…) Идет этот идиот, и кричат со всех сторон: «Прокричи павлинчиком! Прокричи павлинчиком!» Он кричит и все выходят из-за прилавков и смеются, и смеются все проходящие. Получив несчастное подаяние, идиот идет дальше [Прыжов 1996: 142–143].

Сходные жанровые зарисовки, но относящиеся уже к концу XIX – началу XX в., находим у В. А. Гиляровского. Описывая нищенство как ремесло, автор также отмечал, что эта работа была связана с перевоплощением, переодеванием, т. е. включала элементы игры, театра:

В доме Румянцева была, например, квартира «странников». Здоровеннейшие, опухшие от пьянства детины с косматыми бородами; сальные волосы по плечам лежат, ни гребня, ни мыла они никогда не видывали. Это монахи небывалых монастырей, пилигримы, которые век свой ходят от Хитровки до церковной паперти или до замоскворецких купчих и обратно.

После пьяной ночи такой страховидный дядя вылезает из-под нар, просит в кредит у съемщика стакан сивухи, облекается в страннический подрясник, за плечи ранец, набитый тряпьем, на голову скуфейку и босиком, иногда даже зимой по снегу для доказательства своей святости, шагает за сбором.

И чего-чего только не наврет такой странник темным купчихам, чего только не всучит им для спасения души! Тут и щепочка от гроба Господня, и кусочек лестницы, которую праотец Иаков во сне видел, и упавшая с неба чека от колесницы Ильи– Пророка [Гиляровский 1980: 28–29].

Как уже отмечалось выше, характер взаимоотношений между просящим и подающим милостыню задан ситуацией, в которой каждый из участников знает «правила игры» и ведет себя соответствующим образом. Стереотипность взаимодействия коммуникантов особенно хорошо заметна в ситуации разрушения стереотипа. В приводимом ниже фрагменте легенды о миллионере Карташове (из архива собирателя народной устной речи Евг. Баранова) «герой» нарушает общепринятый стереотип – он выворачивает ситуацию наизнанку, примеряя на себя роль нищего:

(…) вот Карташов – так Солодовникову далеко было до него: этот хуже свиньи был, а тоже из миллионеров… Его дома в Черкасском переулке были, в Козьмодемьянский выходили… Тоже занимался торговлей, а как построил дома, стал арендой жить, сорок тыщ доходу имел. А жил – не свинье чета: много хуже… Свинья что? У нее поросята бывают… ходит… хрю-хрю… Ну, вроде бы есть какой интерес. А у Карташова что за интерес? Ходил оборванный, грязный, иной нищий куда чище был… И одной копейки ни на что не тратил, а кормился на даровщину: в его доме трактир был, вот он и ходил туда обедать и чай пить… Хлеб остается – грязные куски, картошка, хозяин и отдавал ему, а он все пожирал… Сколько ни даст – хоть целое решето, все смелет… А сам был всегда такой насупленный, все молчит – и слова ни с кем не скажет… II нищим не подавал, а увидит – нищий подходит… спрятаться нельзя, сейчас протянет к нему руку…

«– Подайте, говорит, Христа ради!»

А нищий думает – он нарочно на смех его поднимает и примется ругать его матерно… А Карташов: «– Чего, говорит, ругаешься? Не хочешь подать, скажи: „бог подаст“, а ругать грешно» [Баранов 2003].

Стереотипы поведения современных горожан в ситуации «Милостыня» достаточно традиционны и соблюдаются как просящими милостыню, так и подающими ее. Интересен приводимый ниже фрагмент репортажа, в котором пожилая женщина обучает корреспондента, решившего изучить проблему «изнутри», как «правильно» просить милостыню:

– Ты почему без носков? Из тюрьмы, что ли? – спросила шедшая в магазин пенсионерка.

– Да! Жить мне негде и есть нечего, – уже заученно повторил я.

Пенсионерка, которая одеждой не намного отличалась от стоящей недалеко

бабушки-нищенки, подала мне пятьдесят копеек, посетовав, что больше не может.

– Ты неправильно милостыню просишь, – поучала она.

– Положи в ладонь копеек пять, так лучше подавать будут. II вид сделай более жалостливый.

Последовав ее советам, я убедился в их верности. Мне начали подавать не только женщины среднего и преклонного возраста, но даже молодые девчонки. Причём некоторые поначалу хотели дать монетку соседке, но, увидев колоритную согбенную фигуру, сыпали медяки в мою ладонь (Травгщкий Э. Не протянешь руку – протянешь ноги. Материал с электронного сайта пермской газеты «Звезда-опііпе», Понедельник, 20 декабря 2004 г.).

Среди используемых нищими техник одной из наиболее важных является речевая манера.

Речевая манера просьбы о подаянии, хорошо известная современным горожанам, по-видимому, складывается еще в очень давние времена. Так, рассказывая о «соборных местах» московских нищих XVII в. (Троицкий, Никольский, Спасский и другие мосты, крестец, т. е. рынок на Варварке и т. п.), И. Прыжов отмечает, что там «сходились удрученные бедностью, старостью или недугами певцы Лазаря, по большей части слепые, жалобным заунывным голосом испрашивавшие себе подаяние (курсив наш. – М. К., Н. Р.); там же выставлялись гробы для сбора в них милостыни, а божедомы вывозили из убогого дома в тележке подкидышей» [Прыжов 1996: 132]. Особые речевые клише, составлявшие неотъемлемую часть нищенского ремесла, усваивались с малых лет: «Девочка едва начала говорить, а уж повторяет известные просьбы: „будьте отцы милостивы“, „сотворите святую милостыньку“, „поминаючи родителей во царствии небесном“; или „подайти копеечку, подайти Христа ради“…» [Там же: 127]. Ср. современные обращения нищих:

(Пожилая женщина в вагоне метро)

Возлюбленные братья и сестры! Ради Господа Бога нашего Иисуса Христа! Помогите кто может// Ог чистой души/ от чистого сердца// А вам дай Господи доброго здоровья//

(Женщина в вагоне электрички)

Извините пожалуйста, что к вам обращаемся… Ради Иисуса Христа, хоть по 10 копеек на хлеб детям. Ради Иисуса Христа не откажите руку-помощь! Бог вам трижды умножит. Не откажите руку-помощь!

Речевые произведения современных нищих могут реализоваться в традиционной устной форме, а могут быть представлены в виде таблички с написанным на ней текстом, которую нищий вешает себе на грудь или держит в руках. Просьбу о милостыне можно рассматривать как особый речевой жанр, реализуемый в определенных ситуациях городского общения.

Форма (устная / письменная) и характер реализации жанра могут варьировать в зависимости от типов нищих (их специализации) и конкретных условий их «презентаций», прежде всего от типа локуса. Так, в вагонах поездов метро и пригородных электричек просьбы о милостыне обычно представлены в устной форме. Нищие в подземных переходах, вестибюлях и переходах метро, на улице чаще используют надписи на табличках.

Просьба о милостыне представляет собой вербально-акциональный диалогический жанр. Он отражает ситуацию активного коммуникативного взаимодействия обоих партнеров общения. При этом ответной реакцией на реплику-стимул, обращенную к адресату, является его действие, обычно невербализованное, – подавание милостыни. Например:

(Пожилая слепая женщина H., постукивая палочкой, продвигается по вагону, обращаясь к пассажирам)

Н. Помогите пожалста//

П. (подает милостыню)

Н. Храни вас Господь//

Вербализованная реакция ПК также возможна, однако чаще в виде реплики– отказа:

Н. (стоит возле храма, обращается к пожилой женщине) Подай на хлеб мать//

Ж. Нету/ нету мелочи// В другой раз//

Основная иллокутивная цель говорящего – убедить собеседника подать милостыню, поэтому все языковые средства, организующие текст (его композиционные, содержательно-тематические и лексико-грамматические свойства), «работают» на достижение этой цели. Текстовое «ядро» жанра составляет устойчивая речевая формула с императивным глаголом: Подайте (Христаради) на… Ее более современный вариант существует в виде эллиптированной конструкции: Помогите (Христаради) на…

Остановимся подробнее на некоторых текстовых особенностях реализации жанра просьбы о милостыне в ее устном и письменном вариантах.

1. Устные обращения в электричках и поездах метро

Достаточно многочисленную группу образуют нищие, собирающие подаяние в вагонах электропоездов метро и в электричках. Их речевые произведения достаточно объемны, композиционно выстроены. Это тексты не спонтанные, заранее подготовленные, которые нищие, подобно актерам, «исполняют» на публике. Как отмечают исследователи, этот вид попрошайничества был распространен и ранее [Калачев, Клинков 1979]. Так, в первое послевоенное десятилетие много нищих «промышляло» в пригородных электричках и поездах дальнего следования, выдавая себя за погорельцев, обворованных или возвращающихся из мест заключения [Бутовская и др. 2007: 77]. По данным социологических наблюдений, этнический, тендерный, возрастной состав современных вагонных нищих неоднороден, разнообразны и используемые ими практики попрошайничества. Однако при всем разнообразии конкретных исполнителей для данных речевых произведений характерны своя композиция и типовое тематическое развертывание текста.

Зачин

Реплика-стимул обычно начинается с обращения. Следует отметить, что функционально-стилистический диапазон речевых формул, используемых в качестве обращений в данной коммуникативной ситуации, достаточно широк: от традиционного «нищенского» стереотипа люди добрые до советского клише дорогие товарищи. Достаточно частотны апеллятивные формы, обусловленные локусом: уважаемые пассажиры, дорогие пассажиры. В целом характерная для современного нищенского дискурса эксплуатация религиозных мотивов проявляется и в обращениях типа братья и сестры. Встречается также распространившееся в последние годы обращение женщины и мужчины.

Употребляемые вагонными нищими апеллятивы можно представить в виде следующей таблицы.

Наряду с обращением в качестве зачина могут использоваться этикетные формулы приветствия и/или пожелания: Добрый день дорогие пассажиры и счастливого пути. В подобных случаях начало просьбы о милостыне совпадает с текстами, произносимыми торговцами в метро (ср.: Добрый день дорогие пассажиры! и счастливого пути!! Хочу предложить вашему вниманию новый уникальный товар…).

В предпраздничные дни, когда «деятельность» нищих активизируется, возможны разного рода этикетные поздравления: С праздником вас!; С Новым годом!; Со светлым праздником Пасхи! Ср.: Дорогие пассажиры/ с наступающим праздником вас! с Новым годом! Ради Бога/ извините что обращаюсь к вам// Помогите инвалиду!

Высказывание, содержащее поздравление, может находиться и в конце всего текста, завершая его: Дорогие пассажиры! Извините пожалуйста что я к вам обращаюсь// Помогите собрать на лечение// Подайте кто сколько может/ не пожалейте рубля// Ради Господа Иисуса Христа// Подайте руку-помощь// С наступающим вас!

Следующую за обращением, приветствием и пожеланием позицию нередко занимает этикетная формула извинения (чаще всего ее произносят нищие молодого возраста): Извините! что я! такая молодая! к вам обращаюсь/7; Простите что мы обращаемся к вам// и т. п.

Очевидные, «зримые» жизненные обстоятельства адресанта (инвалид в коляске, костыли, больной ребенок на руках, документы в руках и т. п.) сопровождаются соответствующим текстом, разъясняющим ситуацию. Текст может включать в себя сообщение о социальном статусе (сами мы не местные, я вдова, я участник боевых действий в Чечне, мы беженцы и др.), описание своего бедственного положения (ночевать негде, ночуем на вокзале, у ребенка тяжелое заболевание крови, муж попал в больницу, умерла дочка, нет денег на лекарства и т. п.). Устные сообщения вагонных попрошаек в силу специфики данного локуса могут быть достаточно велики по объему (среднее время движения поезда между остановками длится от полутора до трех минут). Ср., например, текст, записанный от женщины нищенки (приблизительно 30–35 лет):

Дорогие браться и сестры! Извините что я к вам обращаюсь// Мы с сыном попали в аварию/ сын лежит в больнице в тяжелом состоянии/ нам нужны деньги// Если вы сомневаетесь/ вот справка из больницы/ я правду говорю// Помогите нам/ кто чем может// Ради Господа нашего Иисуса Христа (крестится)!/ Спасибо// (дальше продвигается по вагону вперед и собирает деньги, благодаря подающих милостыню пассажиров) Спасибо//Спасибо…

Содержательная часть

Далее следует собственно просьба: Помогите собрать деньги на билеты! У; Помогите на лечение ребенка! Заметим, что данная коммуникативная ситуация практически не допускает косвенных (более мягких) форм выражения просьбы.

Прескриптивная интенция выражается достаточно определенно: глагол в повелительном наклонении с сильным фразовым акцентом (ИК-2 или ИК-2а по классификации Е. А. Брызгуновой). Ср.: Помоги²те инвалиду/ кто² сколько может//; По– да²йте кто сколько может/ не пожале²йте рубля// Ра⁵ди Господа Иисуса Христа// Пода²йте руку-помощь//.

Более «мягкий» вариант выражения просьбы – с ИК-3 на глаголе в форме императива – в рассматриваемом локусе был записан лишь однажды:

(Пожилая слепая женщина, постукивая палочкой продвигается по вагону. Говорит негромко, обращаясь к пассажирам)

Помоги³те пожалста//

(Когда ей подают, благодарит)

Храни³ вас Господь//

Косвенные формы выражения просьбы встречаются крайне редко и только при индивидуальном обращении нищего к конкретному адресату. Приведем два примера подобных обращений:

(Мужчина М. средних лет обращается на улице к женщине Ж.)

М. Уважаемая/ не подадите? Я вам буду обязан/ можете записать на меня/ тыгцу/ две// Мне немного надо/ мелочи набрать/ за ваше здоровье похмелиться//

Ж. (подает мелочь)

М. Спасибо уважаемая//

(Пожилой мужчина подходит к молодой женщине, покупающей в киоске фрукты)

М. Извините гражданочка// Я из дома престарелых// У нас там у бабушки сегодня день рождения// Вы для нее пару мандаринчиков не купите? Я вас очень прошу//

Следует особо отметить специфические способы автореференции адресанта при выражении просьбы:

• Возможно прямое называние себя в форме местоимения 1-го лица ед. или мн. ч.: Помогите мне собрать деньги на похороны! У; Помогите нам кто чем может! можно деньгами! можно едой//.

• Нередко, обращаясь с просьбой о милостыне, адресант говорит о себе в 3-м лице. Заметим, что подобный способ автореференции чаще встречается в монологах мужчин («инвалидов» и «афганцев») и пожилых женщин: Помогите инвалиду собрать деньги на протез/У; Помогите ради Христа бабушке старенькой//.

Завершение

Завершается текст обращения к пассажирам этикетной формулой благодарности (Спасибо//; Спасибо большое//; Заранее благодарю вас//) и/или благопожеланием (Дай вам Бог здоровья/У; Храни вас Господь//; Здоровья вам и вашим детям).

Ср. следующие примеры:

Люди добрые! У нас погибла мама// Осталось трое детей// Помогите пожалста на пропитание// Спасибо!!

Дорогие пассажиры! Помогите пожалста собрать на проезд// Кто сколько может// Дай вам Бог здоровья! и заранее вас благодарю!!

2. Надписи на табличках

Речевые произведения нищих, стоящих (сидящих) в вестибюлях метро, подземных переходах или на улице, чаще всего реализуют письменный вариант жанра. Текст написан на картонке, которую они держат в руках или вешают себе на шею. В отличие от устных обращений, письменные формы гораздо более лаконичны. Большинство из них содержит лишь одно предложение, построенное по моделям: Помогите на + в. п. ед.! мн. ч.; Подайте на + в. п. ед.! мн. ч. Ср. примеры:

Подайте на хлеб.

Помогите на протезы.

Помогите на жизнь.

Помогите на операцию.

Существительное в дательном падеже указывает обычно на адресата, нуждающегося в помощи, его социальный статус:

Помогите ребенку-инвалиду.

Помогите инвалиду на протез.

Помогите многодетной семье.

Пожертвуйте ради Христа многодетной матери.

Расширение текста осуществляется за счет добавления других композиционных фрагментов. Например, благо пожелания: Помогите на хлеб. Храни вас Господь.

Текст может содержать лаконичное описание жизненных обстоятельств, в которых оказался человек или семья. Ср.:

(Мужчина средних лет сидит у входа в метро с плакатом в руках)

Помогшие! Меня ограбили. Нет денег на дорогу кров и еду. Во славу Божию.

(Пожилой мужчина с большим плакатом на спине следующего содержания)

Ради Христа. Бездомный. Я бедный. Бог дает на хлеб.

(Молодой человек стоит на улице с собакой и кошкой, держит табличку)

Помогите, пожалуйста. Родители умерли. У нас есть животные. Помогите на корм.

Обычна акциональная реакция адресата на просьбу о милостыне – подает / не подает. Если прохожий подает милостыню, обычно следует благодарственная реплика (Спасибо//; Спаси Господи/; Дай Бог здоровья//) или жесто-мимическая реакция – кивок головой.

3. Просьба о милостыне при непосредственном взаимодействии с конкретным адресатом

На особенности речевой коммуникации и специфику текстового воплощения жанра просьбы о милостыне оказывает существенное влияние тип адресата – единичный / множественный. Если просящий подаяние нищий обращается не ко всем находящимся в данном локусе людям, а лишь к одному вполне конкретному лицу, то в этом случае коммуникативный акт носит характер прямого, спонтанного непосредственного речевого взаимодействия партнеров коммуникации. Речевые произведения, реализуемые в данной ситуации, чаще отклоняются от принятого стереотипа. Выше уже отмечалось, что наряду с обычными для этого жанра императивными высказываниями-клише (Подайте исі хлеб, Помогите исі пропитание) может встречаться косвенная просьба в форме вопроса: Вы мне не подадите? Менее стереотипизированы и формулы благодарности. Ср. пример:

(Пожилая женщина обращается к проходящей мимо женщине средних лет)

А. Подайте бабушке! Подайте бабушке!

Ж. (подает мелочь)

А. Спасибо девчоночка/ миленькая!

Несколько отличается и речевое поведение просящего. Вступая в непосредственный контакт с адресатом, нищий обращается только к нему. Пока адресат ищет в кошельке мелочь, адресант рассказывает о своих жизненных обстоятельствах, занимая собеседника, так сказать, заполняя паузу. Ср.:

(Пожилая женщина А. обращается к женщине Ж. на рынке)

А. Деточка/ подай бабушке на хлеб//

Ж. (вытаскивает деньги из кошелька)

А. (продолжает говорить) Мне уж девяносто лет// А не верят/ говорят «врёшь бабка»//

Ж. (молча протягивает деньги)

А. Спаси тебя Господь//

(Накануне Нового года, в разгар предпраздничной суеты, возле торговых киосков около метро стоит пожилая женщина А., время от времени она протягивает руку и просит милостыню)

А. Подайте рубль/ если можете/ пожалста// (проходящая мимо женщина останавливается и ищет в кошельке мелочь, А. в это время объясняет свои обстоятельства) Я только из больницы психиатрической выписалась/ денег совсем нет// (женщина молча подает) Спасибо//

А. Подайте рубль/ если можете/ пожалста// (мужчина останавливается, ищет в кармане деньги, А. в это время «занимает» прохожего разговором) Мне надо лекарство купить/ а очень дорого всё// (мужчина молча подает деньги и уходит, А. берет милостыню)

Лексика, «обслуживающая» данную коммуникативную ситуацию имеет свою специфику. Для обозначения субъекта действия (человека, просящего милостыню) в нейтральных контекстах обычно используется слово нищий и различные его производные (нищенка, нищенство, нищенствовать, нищенский и т. п.). В современной речевой практике в качестве синонимов, содержащих отрицательный оценочный компонент, употребительны следующие номинации: попрошайка, бомж, бродяга, побирушка. Заметим, что номенклатурная аббревиатура, обозначающая бездомных людей, занимающихся бродяжничеством (без определенного места жительства), прочно вошла в наш повседневный речевой быт. Свидетельством ее освоенности в РР являются многочисленные дериваты, образованные по типично разговорным моделям: бомжиха, бомжатник, бомжовый, бомжик, бомжацкий и т. п. Конечно, бомж и его производные не являются синонимами слова нищий, тем не менее разговорные контексты обнаруживают возможность их синонимического употребления. Ср.: У нас около церкви! вечно какие-то бомжи стоят! просят!! Я подаю когда у меня есть! мне их жалко! У; На нашей линии (метро)! тут одно время тетка ходила! такого прям бомжацкого вида! «пода-а-йте Христа ради»! так ей хорошо подавали! У. По наблюдениям социологов, образ «бомжа» нередко используется как одна из нищенских стратегий [Ильясов, Плотникова 1994; Кертман 2007]. Ср. также фрагменты из РР: Я обычно бабулькам подаю/ ну иногда инвалидам там/ бомжам каким-нибудь…

Для обозначения нищих и их профессионального занятия в официальной речи используется словосочетание лица, занимающиеся попрошайничеством с отрицательным оценочным компонентом, отражающее негативное отношение властей к данному явлению. Ср. фрагмент устного объявления в метро: Уважаемые пассажиры! при выявлении в вагонах и на станциях лиц! занимающихся попрошайничеством! просим сообщать о них!работникам метрополитена!!.

Для обозначения ситуации сбора / подавания милостыни используются предикаты: просить, собирать (милостыню, подаяние), подавать, раздавать, давать (милостыню, подаяние). Переходный глагол подавать в значении «подавать милостыню» допускает регулярное безобъектное употребление. Следует отметить, что специфическое конденсированное значение глагола подавать отмечается уже в словаре Даля: Не подавай за ворота, коли свой есть сирота; Немудрено: подай! А мудреней того: где взять.

Примечательно, что только глагол подавать конденсирует в своем значении управляемое слово милостыня. Безобъектное употребление, например, глагола раздавать в сходном контексте невозможно. Ср. возможное безобъектное употребление в высказывании типа: Когда я вижу нищих, я всегда подаю. Но невозможно: * Когда я вижу нищих, я всегда раздаю. Ср. примеры из РР: А я никогда не подаю! мне бы самой кто подал!!; Да это ж попрошайкиі Разве можно им подавать! Они богаче нас//.

Особенностью современных нищенских текстов (как письменных, так и устных) является их высокая насыщенность лексикой, относящейся к религиозной сфере. Как отмечают исследователи, нищие часто апеллируют к ценностям «божественного порядка», используют религиозную символику и стереотипы религиозного поведения: крестятся, отвешивают земные поклоны, рядом с коробочкой для сбора подяния ставят иконы и т. п. [Кудрявцева 2001]. Обращение к «сакральному» характерно не только для нищих, стоящих на паперти возле церкви, оно относится к наиболее эффективным и частотным стратегиям поведения, в том числе и речевого. Так, анализируя тематическое содержание речевых произведений нищих, исследователи отмечали: «Религиозные мотивы звучали у русских, украинцев, молдован и цыган. Такие просьбы составляли 22,4 % всех устных (письменных) обращений» [Бутовская и др. 2007: 77].

Лексика данной тематической сферы чаще всего встречается в обращениях

(Дорогие братья и сестры!), благопожеланиях (Храни вас Господь! Храни тебя Господь! Во славу Божию! и др.), просьбах (Помогите ради Господа нашего Иисуса Христа!; Пожертвуйте ради Христа многодетной матери). Ср. следующие примеры:

(Пожилая женщина в вагоне метро)

Возлюбленные братья и сестры! Ради Господа Бога нашего Иисуса Христа! Помогите кто может// Ог чистой души/ от чистого сердца// А вам дай Господи доброго здоровья//

(Надпись на табличке)

Помогите Христа ради на хлеб.

Если религиозная лексика присутствует в значительном количестве речевых произведений нищих, то частотность появления слов, относящихся к другим лексико-семантическим группам, зависит от «образа», используемого нищим. Этим обусловлено, например, появление значительного числа специальной медицинской лексики в текстовых презентациях «инвалидов» или «родителей с больными детьми». В табличках или устных обращениях может быть указан даже диагноз заболевания: у ребенка рак лимфатической железы; у нее врожденный порок сердца; мне сделали операцию по поводу удаления желчных камней.

Наблюдения показывают, что нищенские тексты крайне неоднородны с точки зрения их функциональной принадлежности. Многие из них содержат яркие речевые меты, свидетельствующие об уровне языковой и коммуникативной компетенции их носителей. Так, во многих записях присутствуют элементы городского просторечия: помогите на хлеб, помогите ради моего несчастного существования (пример из [Бутовская и др. 2007: 78]. Ср. также:

(Пожилая женщина в вагоне метро)

Добрые люди! Простите что я обращаюся к вам// Я обращаюся к вам ко всем// Я приехала из города Калшма (?)// Я очень болею/ кровотечением язвы желудка// Лекарство очень дорогое/ тыща двести рублей// Помогите кто сколько может// Здоровья вам всем//

Значительная часть нищих, просящих подаяния, – люди, для которых русский язык не родной, о чем свидетельствуют и их речевые произведения:

(Женщина в электричке, пример Е. В. Какориной)

Извините пожалуйста, что к вам обращаемся… Ради Иисуса Христа/ хоть по 10 копеек на хлеб детям// Ради Иисуса Христа не откажите руку-помощь! Бог вам трижды умножит// Не откажите руку-помощь!

(Молодая женщина стоит в переходе метро и держит в руках табличку)

Люди добрые! Помогите ради Христа дочке на опирацию. Не откажите моей просьбы.

На городских улицах можно встретить и людей «интеллигентного вида» с вполне литературной речью. Ср., например, табличку следующего содержания (пример из [Бутовская и др. 2007: 78]): Милые дамы, уважаемые господа. Помогите, пожалуйста. Собака больна, нет денег на питание. Заметим, что «интеллигентность» может служить ключом к созданию имиджа. Среди галереи персонажей, представленных в исследовании М. О. Кудрявцевой, есть нищенка с собачкой, исполняющая роль «интеллигентной женщины, попавшей в беду». Весь облик и поведение информантки соответствуют этому имиджу: «Она воплощает саму доброжелательность, понимание, участие, аккуратность. Это выражается в ее игре на авансцене. Она никогда не конфликтует, не скандалит, что позволяют себе делать другие люди, просящие подаяние. У нее другой спектакль» [Кудрявцева 2001: 41].

Как представляется, лексико-тематическая и функционально-стилистическая неоднородность рассматриваемых текстов свидетельствует о неоднородности и того социального слоя, в недрах которого эти тексты порождаются. Наблюдаемый языковой материал подтверждает выводы, к которым приходит М. О. Кудрявцева в результате своего социологического исследования: в отличие от нищих дореволюционной России, «современные попрошайки вовсе не представляют собой замкнутой и гомогенной субкультуры бедности» [Кудрявцева 2004: 17]. Это, как правило, люди с разным культурным и социальным опытом, не потерявшие связей со своим окружением, «в силу обстоятельств оказавшиеся на обочине жизни или просто использующие практику попрошайничества для пополнения семейного бюджета» [Там же].