Текст книги "Сага Yakuza: подобная дракону. Как преступный мир Японии превратили в видеоигру"

В следующем году уже сам Такаси Миикэ адаптировал Yakuza в полнометражный фильм. «Подобный дракону» (оригинальное название: Ryu Ga Gotoku Gekijo Ban, или «киноверсия») вышел сразу на видео 28 сентября 2007 года в Японии, затем на DVD в 2010 году на Западе [400]400
  Сейчас фильм можно целиком (и в хорошем качестве) посмотреть на YouTube; английские субтитры прилагаются! – Прим. науч. ред.


[Закрыть]. Лента стала типичным представителем бюджетных постановок, которыми так славится режиссер – хотя в фильме есть несколько эпизодов, способных порадовать поклонников игры, его нельзя назвать шедевром. «Подобный дракону» в целом повторяет сюжет первой части саги, но немного сбивается с пути и превращается в историю об одной ночи в Камуро-тё, а немногословное повествование, изобилующее дырами, едва ли можно назвать вразумительным. Фильм интересен тем, что маскирует реальную обстановку Кабуки-тё, придавая ей вид Камуро-тё: на фасаде комбини красуется вывеска вымышленной сети Poppo, а знакомые игровые достопримечательности (ломбард Ebisuya, скрывающийся в магазине DVD Beam торговец оружием и прочие) появляются в нескольких сценах. Подобная рекурсия (реальный район, замаскированный под виртуальный, вдохновленный реальным) становится здесь главным оммажем серии игр SEGA. В остальном же картина мало похожа на игры, ведь жертвует продолжительными диалогами и уверенной режиссурой, чтобы лаконично показать персонажей, снятых трясущейся камерой в стиле дзицуроку эйга. Большинство экшен-сцен здесь содержат стрельбу, что кажется смысловой ошибкой в рамках серии и лишь подпитывает извечный образ видеоигр как развлечений про пострелушки – до такой степени, что впору задаться вопросом, а действительно ли Миикэ играл в Yakuza. Тем не менее режиссер перенес в ленту несколько игровых аспектов, в частности особый тон побочных заданий, которые мы наблюдаем в подсюжетах фильма и вспоминаем некоторых второстепенных персонажей: дуэт комиков мандзай решает ограбить банк, а параллельно с этим мы следим за злоключениями молодой пары, жадной до денег. Такие абсурдные зарисовки занимают все более и более важное место в фильме, придавая Камуро-тё фрагментарный образ в ущерб самому сюжету.

Неслучайно роль Горо Мадзимы досталась Горо Киситани, актеру из ленты Миикэ «Якудза: Кладбище чести», предположительно вдохновившему образ этого персонажа. На протяжении фильма Мадзима выслеживает и преследует Кирю по всему Камуро-тё (как он это будет делать позже в Yakuza Kiwami), поднимаясь на ноги после каждой стычки, будто неупокоенная нежить, создавая нарочито комический эффект. Кирю и Харука занимают основное положение в сюжете, как и детектив Датэ (его играет Ютака Мацусигэ, постоянный участник жанра якудза эйга), однако актеры с трудом справляются и выглядят неубедительно по сравнению с привычными сэйю из Yakuza. Миикэ также воссоединился со своим любимым актером Сё Айкавой и предложил ему роль полицейского, не присутствовавшего в играх. Но ярче всего здесь смотрится участие самого Тосихиро Нагоси, который появляется в самом конце в роли продажного политика, дергающего за ниточки истории: он исполнил роль Кёхэя Дзингу, чем сильно впечатлил зрителей. Скрываясь в тени кадра, гладколицый, почти нереальный дизайнер Yakuza сидит в вертолете, от рева которого весь Камуро-тё дрожит под его ногами: иначе говоря, босса (игры, фильма) играет «босс» Yakuza. В титрах Нагоси называют просто «Мистер Н.» – он опять веселится, культивируя свою ауру рок-звезды.

Что касается фирменных безумных сцен в стиле Такаси Миикэ, то в «Подобно дракону» их на удивление мало: в конце картины Кирю ввязывается в драку на первом этаже башни «Миллениум» и, обессилев, восстанавливает энергию с помощью напитка «Энергин», который окутывает его электрическим синим ореолом. Это один из немногих случаев проявления духа видеоигры в этой ленте.

Однако сфера кино о якудза в целом никогда не была застрахована от вторжения других жанров в ее среду, скорее наоборот. За свою историю она охотно принимала вид пародии или хоррора, сливалась как с научной фантастикой, так и с интимной драмой или аниме, а иногда порождала гибриды, предназначенные для нишевой аудитории. Аналогичным образом, кинематографическое влияние Yakuza не ограничивается якудза эйга. Игры в значительной степени опираются на популярное кино, например на фильмы о Торе-сане (см. главу 1), путешествующем по Японии торговце барахлом (сам он считается тэкия, близким к якудза). Действие каждой картины серии, выходившей в Японии на постоянной основе, происходит в новом регионе, подобно сменяющим друг друга эпизодам Yakuza. Тора-сан – антигерой, мечтающий вернуться домой к своей семье, и сделать это у него не получается. Как и у Кирю, который все не может уйти на покой. Истории об опустившихся людях в большом городе из Yakuza также напоминают магический реализм ряда японских фильмов, таких как аниме-шедевр «Однажды в Токио» (реж. Сатоси Кон, 2003) – библейский рассказ (и адаптация фильма Джона Форда «Три крестных отца»), где история о волхвах переносится в мир японских бродяг.

В конечном счете всевозможные кинематографические жанры, возвышенные и не очень, оставили свой след во вселенной Yakuza. Более того, авторы саги не игнорировали подобные веяния по ходу ее истории, пользуясь преимуществами отдельных спин-оффов для исследования иных территорий, к которым каноническая серия не могла подойти с таким же тщанием. Эти, казалось бы, второстепенные игры – некоторые из них совершенно проходные, а иные достойные похвалы – иллюстрируют любовь создателей Yakuza ко всем популярным жанрам, какими бы они ни были, и еще сильнее подпитывают кинематографические амбиции франшизы.

ДЗИДАЙГЭКИ

Авторы Yakuza дважды пробовали свои силы в создании исторических спин-оффов, в которых эта плотная вселенная сочеталась с условностями дзидайгэки – романтического жанра японской исторической драмы, изрядно представленного в кинематографе, чье действие происходит в благородные времена самураев. Хотя может показаться, что Ryu Ga Gotoku Kenzan! и Ryu Ga Gotoku Ishin! – все те же игры Yakuza, но в самурайской оболочке (привычные герои носят прически той эпохи и размахивают катанами), в этих двух эпизодах содержится нечто большее. Проекты разрабатывались в ключевые периоды выхода новых консолей, что позволило студии поэкспериментировать с оригинальными идеями, отойдя от рутины Камуро-тё. Прежде всего, обе игры неожиданно углубились в дорогие для саги темы, столкнув их с типично японскими поджанрами кино. Kenzan! следует модели тямбара, самурайских фильмов с фольклорными приключенческими сюжетами, приправленными романтизмом и дуэлями с филигранной эстетикой. Ishin! ближе к нинкё эйга, поскольку ее действие происходит в досовременной Японии, а в самой игре исследуются истоки организаций якудза с поразительной исторической точностью.

Не ограничиваясь своими наблюдениями за Японией в настоящем, авторы Yakuza обратились к прошлому страны, продолжив скрупулезную летопись в рамках серии. Kenzan! открывается в 1600 году битвой при Сэкигахаре, изменившей облик Японии, а Ishin! более чем двести пятьдесят лет спустя обращается к смутному времени Бакумацу, концу сёгуната, описывая обескровленную и охваченную социально-политическими потрясениями страну. Неслучайно две истории обрамляют самый известный из японских исторических периодов – эпоху Эдо (1603–1868), когда Япония была феодальной страной, практически полностью закрытой для иностранцев. В каждой из этих игр известный национальный герой перенял черты Кадзумы Кирю, а их историческая судьба перекликается с моральными и индивидуальными ценностями Дракона Додзимы. Таким образом, здесь исследуется отдельная сторона генеалогии якудза, а ядро всей серии тесно связывается с историей японских фактов и мифов. В этом отношении Kenzan! и Ishin! – эпизоды, вышедшие пока только в Японии [401]401
  В 2022 году издательство SEGA и студия Ryu Ga Gotoku Studio анонсировали Like a Dragon: Ishin! – ремейк оригинальной Ryu Ga Gotoku Ishin! на движке Unreal Engine 4. Игра вышла на английском языке в феврале 2023 года. Тем не менее о возможной локализации и переиздании Ryu Ga Gotoku Kenzan! ничего не известно. – Прим. пер.


[Закрыть], – это не только удачные попытки перенести Yakuza в формат дзидайгэки, но и одни из лучших выпусков во всей франшизе.

Ryu Ga Gotoku Kenzan! (PlayStation 3, 2008)

В Ryu Ga Gotoku Kenzan! [402]402
  Исходное название (龍が如く 見参!) – едва уловимая для западного человека игра слов. 見参 переводится в том числе как «прибывает» (в некоторых трактовках – «посещает»). В сочетании с платформой, название игры в переводе на английский звучит как Like a Dragon Arrives! on PlayStation 3 — «Подобный дракону прибыл! На PlayStation 3». Разумеется, шутка здесь не просто так: это был дебют саги на PS3. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] рассматривается фигура Миямото Мусаси, народного героя начала XVII века, вдохновившего огромное количество рассказов, романов, телесериалов и фильмов. Даже сегодня Мусаси остается самым известным японским фехтовальщиком. Его необыкновенная жизнь совпала с переломным периодом в истории Японии, когда возвысился сёгунат Токугава и начался период Эдо. Юношеские подвиги Мусаси разошлись в литературной форме – в частности, в 1930‐х их романтизировал Эйдзи Ёсикава в своей популярной серии книг, в свою очередь ставшей основой для превосходной кинотрилогии, снятой Хироси Инагаки в середине 1950‐х. В этих фильмах главную роль исполнил Тосиро Мифунэ: любимый актер Акиры Куросавы сыграл самурая гораздо более доблестного и эпического, чем шутовские и хамоватые антигерои, которых он привык изображать в фильмах японского мастера. Можно даже предположить, что первый фильм трилогии, снятый в 1954 году (в тот же год, что и «Семь самураев»), послужил для Куросавы образцом при разработке архетипа бесстрастного самурая «а-ля Мифунэ», шесть лет спустя увековеченном в фильме «Телохранитель».

В Kenzan! (кэндзан, аудиенция между самураем и его господином) Миямото Мусаси принимает облик Кадзумы Кирю, а влияние Тосиро Мифунэ чувствуется в том, как персонаж потирает лицо – например, когда чешет щеку. Сюжет игры посвящен тем же боевым подвигам, что и фильмы Инагаки: битве при Сэкигахаре в 1600 году, позволившей Иэясу Токугаве захватить власть в ущерб стороне, за которую сражался молодой Мусаси, легендарным поединкам Мусаси против нескольких человек из клана Ёсиока в Киото несколько лет спустя, а затем его победному противостоянию с виртуозным фехтовальщиком Кодзиро Сасаки в 1612 году на острове Ганрю, где заканчивается игра. Воплощая все больше кинематографических веяний, спин-офф Yakuza выдержан в чистейших традициях приключенческих тямбара. В первых четырех главах игры разворачивается длинное повествование, растянутое на несколько лет подобно эпическому полотну. Все обязательные элементы жанра следуют один за другим: предательство, испытание чести, побег, встреча с монахом, укрытие в заброшенном храме, долгая сентиментальная пауза в глухой сельской местности и новый побег. Вступление, длящееся несколько часов, завершается прибытием героя в роскошный Гион – легендарный район удовольствий Киото, императорской столицы Японии, служит фоном для привычного интригующего сюжета, в значительной степени отклоняющегося от официальной истории Миямото Мусаси. Сам герой, преследуемый людьми сёгуна, скрывается под псевдонимом Кадзуманосукэ Кирю [403]403
  Суффикс – носукэ обычно встречается в именах самураев. Здесь этот стереотип явно носит пародийный характер. – Прим. авт.


[Закрыть].

В исторической реальности Мусаси был не только выдающимся фехтовальщиком и победителем более чем шестидесяти поединков, но также поэтом, каллиграфом и мыслителем. В конце жизни он записал свое учение в «Книге пяти колец» – классике боевой литературы, которую до сих пор широко изучают в Японии, в том числе среди бизнесменов, жаждущих стратегических наставлений. «Овладеть искусством длинного меча означает познать мир и себя. Таким образом, длинный меч является основой стратегии»[404]404
  Миямото Мусаси, Книга пяти колец, М.: АСТ, 2021. – Прим. авт. и ред.


[Закрыть], – писал Мусаси. Путь меча, столь тщательно теоретизированный важнейшим деятелем японского искусства и письма, позволил разработчикам Kenzan! реформировать традиционную систему потасовок в Yakuza. Сражения в спин-оффе в основном задействуют мечи, из-за чего в игре появились более сложные техники и приемы. Следуя за первыми двумя частями Yakuza, вышедшими на PlayStation 2, Kenzan! послужила пробой пера при разработке на PlayStation 3 (см. главу 3). В результате ее боевая система осталась довольно рудиментарной (геймплей продвинется намного дальше в 2014 году в Ishin!), но все же игра приобрела новый динамизм и свежесть. Игроку необходимо научиться владеть стойками, парировать и использовать различные виды оружия в своем распоряжении; здесь даже есть кузница, благодаря которой спин-офф еще сильнее углубляется в ролевые элементы. В целом смена обстановки привела к всплеску креативности разработчиков. Масаёси Ёкояма, убежденный поклонник дзидайгэки, особенно увлекся созданием материала о традиционной исторической эпохе, поэтому Kenzan! не испытывает недостатка в драматических поединках на фоне солнца, заходящего за высокую траву перед тории (ворота цвета киновари у синтоистских святилищ), или перед ревущими волнами океана, как в величайших шедеврах тямбара.

Интересно, что Kenzan! вышла примерно в то же время, что и самая первая часть серии Assassin’s Creed, и оказалась весьма похожим проектом, хотя и исключительно японским. Как и в игре от Ubisoft, в спин-оффе франшизы Yakuza авторы представили захватывающую историческую реконструкцию, где через фривольные развлечения и свободное исследование локаций скрупулезно передается культурная перспектива. Так, во время диалогов у игрока есть доступ к энциклопедическим заметкам, которые разъясняют некоторые термины эпохи или определенные факты, упомянутые персонажами. Образовательная Kenzan! весело представляет все популярные грани старой столицы в начале XVII века и постоянно придерживается событий, сотрясавших страну в этот бурный период. Кроме того, разработчики продолжили развивать туристическую сторону серии Yakuza, на этот раз обратившись к культурной столице Японии, самому живописному из всех городов страны – Киото.

В игре отметились достопримечательности столицы, такие как храм Киёмидзу с широким балконом, с которого открывается вид на город, или Сандзюсангэн-до, самое длинное деревянное здание в Японии, – среди них проходят запоминающиеся схватки во время наших прогулок по все еще диким берегам реки Камо и через бамбуковые рощи на окраине города. Впервые в серии появилась сельская местность, из-за чего игра приобрела особый деревенский шарм. Однако самым впечатляющим элементом сеттинга стал роскошный район Гион с его фестивалями, домами гейш и уличной музыкой, создающих атмосферу постоянного праздника. Японские игроки способны отправиться в тот самый сказочный Киото из гравюр и исторических рассказов, вид которого с трудом можно себе представить, взглянув на старый город в наши дни (разве что можно посетить реконструкции в виде декораций киностудии Toei, где прогуливаются статисты, одетые как самураи и куртизанки). Несмотря на отказ от современной обстановки, Kenzan! осталась верной дорогому для Yakuza реализму окружающей среды. С переходом на PlayStation 3 и улицы, и лесные тропинки были смоделированы с потрясающим вниманием к деталям: у кромки воды поют птицы, на рисовых полях работают фермеры, а количество японской хурмы на террасах аллей Гиона меняется в зависимости от времени суток.

Структура Kenzan! выполнена по образцу обычных эпизодов Yakuza, особенно по части побочных заданий. Многочисленные игровые подсюжеты основаны на народных верованиях и моде раннего периода Эдо: мы встречаем пьяных самураев, помогаем бедняку, который принимает свою сварливую жену за они (демона), покупаем вагаси (сладости) для беспризорников и становимся свидетелями духа времени, общаясь с историческими личностями. В одном из заданий Кирю встречает Идзумо-но Окуни, основательницу театра кабуки. Наблюдая за тем, как наш герой сражается на сцене, она вдруг придумывает новое хореографическое искусство, с помощью которого можно было бы рассказывать истории. Сам того не зная и вопреки своим намерениям, Кирю изобретает танец кабуки!

Не обошлось и без мини-игр, где снова появились весьма уместные находки: стрельба из лука верхом на лошади, питейные забавы в компании куртизанок Гиона и, как мы уже упоминали (см. главу 3), подавление нечистых помыслов под потоком холодной воды. Тренировка под водопадом [405]405
  По всей Японии есть много водопадов, куда, согласно местным легендам, при жизни приходил медитировать Миямото Мусаси. – Прим. авт.


[Закрыть] вновь отсылает к скабрезному юмору франшизы – хоть добродетельному Мусаси и удается вычеркнуть из своего сознания распутных нимф, размахивающих деревянными шампурами с данго (подслащенные шарики из рисового теста) и вторгающихся в его воображение, то нам, бедным игрокам, предстоит еще долго хранить в памяти эти гротескные образы. Тот факт, что Yakuza в этот раз вписывается в исторический контекст, не означает, что серия отказывается от своей эксцентричности, скорее наоборот. Мы даже наблюдаем традиционную сцену в колизее во время короткой поездки в Нару, где Кирю участвует в турнире боевых искусств, более близком к сверхчеловеческим поединкам из серии Dragon Ball, чем к историческому реализму произведений дзидайгэки.

Одна из главных особенностей Kenzan! заключается в том, что игре удалось изобретательно перенести фигуры и правила Yakuza в реконструкцию другой эпохи. Здесь самые известные герои франшизы становятся действующими лицами феодального полотна, и нас ожидают уже знакомые люди, воплощающие известных персонажей японского фольклора. Так, в роли Хонъами Коэцу, известного художника, гончара и каллиграфа из Киото, мы видим извечного тайного осведомителя «Флориста» (в Kenzan! в его доме находится подземная тренировочная площадка для армии ниндзя). Мадзима изображает разбойника Сисидо, эксперта в использовании кусаригамы (серпа на цепи) – Мусаси, как говорят, победил его в поединке при жизни. И хотя Кирю/ Мусаси больше не Дракон Додзимы, его знаменитый рисунок с татуировки можно обнаружить на шелковом кимоно, которое он носит на протяжении всей игры! Подобно тому, как канонические эпизоды Yakuza приукрашивают современную реальность, переход серии в эпоху Эдо зачастую сопровождается изрядной долей вымысла, призванного романтизировать великую японскую историю.

Однако именно перенесение Харуки в мир куртизанок кажется наиболее интригующим элементом Kenzan!. Девочка здесь «играет» сироту, приехавшую в Гион, чтобы отомстить за убийство своих родителей (благодаря чему сюжет игры принимает диккенсовский оттенок). Харука нанимается на работу в бордель, разделяя судьбу юдзё – девушек из сельской местности, которых отрывали от семьи и заставляли заниматься проституцией до тех пор, пока они не покроют долги (в частности, с помощью практики миукэ, когда клиенту дозволялось выкупить их свободу, как показано в игре). Работая в престижном борделе «Цуруя», Харука получает имя О-Хару, отсылающее к шедевру Кэндзи Мидзогути «Жизнь О-Хару, куртизанки» (1952) – элегантной мелодраме, посвященной трагической судьбе проститутки XVII века. Жизнь ребенка позволяет авторам углубиться в кодифицированный и безжалостный мир, предназначенный женщинам. Нас знакомят с различными кастами куртизанок, от простой замарашки до высококлассной проститутки-ойран [406]406
  К юдзё, «женщинам для удовольствия», относились все касты куртизанок (но не гейши). Самыми элитными из них считались тайю или ойран – они выполняли не только сексуальные функции, но и развлекали клиентов танцами и песнями, разбирались в искусстве и в целом обладали изысканными манерами. Растущая популярность гейш, вызванная их более доступным положением, закончила эпоху ойран, которые просуществовали до начала индустриализации Японии, то есть до конца XIX века. – Прим. пер.


[Закрыть] Ёсино Таю, звезды всего Гиона в сверкающем платье. Эта Ёсино, своего рода верховная куртизанка, действительно существовала в Симабаре, районе старой столицы, в XVII веке. Она была талантливой и красивой женщиной, овладевшей традиционными искусствами до такой степени, что ее чтут и по сей день, ежегодно проводя в Киото памятную церемонию. Элегантная Ёсино придает Kenzan! романтическую нотку, когда почитаемая куртизанка влюбляется в Кирю. Кроме того, сила характера этого замечательного персонажа говорит в пользу всех занятых на подобных работах женщин того времени. Обращение к миру куртизанок через присутствие Харуки также позволило затронуть вечный вопрос отцов и детей: бордели Гиона – это, в своем роде, детские дома. Как ни удивительно, в конце игры мы встречаем Иэясу Токугаву, первого сёгуна Японии, который рассказывает нам, что Харука на самом деле его тайная внучка! В Yakuza герои часто оказываются потомками княжеских родов, но по трагической прихоти судьбы не знают этого и живут среди изгоев.

В каноне Yakuza героизм Кирю определяется его неподчинением сильным мира сего, отказом действовать из корыстных побуждений и непоколебимой верностью личным моральным ценностям, из-за чего он становится глашатаем свободы воли. Все эти черты отражены в характере Миямото Мусаси, изображенном в Kenzan!. Исторически известно, что Мусаси принял следующее наставление: «Следует почитать Будд и божеств, но не полагаться на них». Ничего не ожидать от богов, не позволять себе пускать все на самотек, оставаться хозяином своей судьбы – такие иконоборческие для феодальной Японии идеи превратили его в поборника доблестной независимости. «Будучи самураем, Мусаси никогда не служил господину, – рассказывает историк кино Стивен Принс. – Он никогда не получал регулярную зарплату, никогда не находился в интимных отношениях с женщиной, никогда не учился боевым или изобразительным искусствам у мастера. Он презирал материальные блага, советовал не полагаться на божеств и критиковал привязанность к определенному оружию. Он часто сражался деревянным, а не стальным мечом, и одевался необычным образом. Склонность к нарушению условностей, подкрепленная выдающимися физическими способностями и сочетающаяся со строгими духовными поисками, помогает объяснить тот невероятный эффект, который этот эксцентричный персонаж оказал на культуру, где конформизм остается столь распространенным» [407]407
  Стивен Принс, «Musashi Mifune», опубликовано в буклете Blu-ray-издания The Samurai Trilogy от The Criterion Collection, 2012, с. 12–13. – Прим. авт.


[Закрыть].

Миямото Мусаси стал выдающимся образом независимости в японской истории и художественных произведениях, символизируя героя, следующего своему собственному пути, идеал свободного самурая, и, следовательно, естественного предка Кадзумы Кирю. В Kenzan! фехтовальщик Ито Иттосай (роль которого исполнил Сусуму Тэрадзима) объясняет Кирю/Мусаси, что миру нужны такие, как он, – люди, которые остаются верными идеалам и противостоят высокомерию так называемых самураев, ослепленных своим благородным статусом. В эпоху Эдо самураи и правда редко занимали воинские должности: да, они тренировались и иногда участвовали в военных действиях, но большинство из них превращались в деспотичных бюрократов, опирающихся на устаревший романтический героизм в целях утверждения собственной легитимности. В отличие от таких узурпаторов, Мусаси выглядит настоящим человеком чести, увековечившим путь праведного бойца. Он – большая редкость в эпоху Эдо, ведь период полнился циничными и склонными к заговорам самураями, извратившими идеалы своего призвания. Подобно Кирю по отношению к якудза в Японии XXI века, Мусаси в XVII веке выступает в роли последнего блюстителя нравственности среди некогда добродетельного сообщества людей. Таким образом, Kenzan! соединяет две эпохи, перекликается с современными эпизодами саги и элегантно восходит к самым истокам мифа о чести якудза.